Митчелл. Голодные. Часть вторая

Розалина Будаковская, 2021

О Кэйтлин и Ангелах Гекаты уже месяц ничего не слышно. Митчелл пытается вернуться к обычной жизни, но события проклятого леса не отпускают его.Мэттью Дормер сомневается в адекватности друга, поэтому решает имитировать убийство. Тело с места преступления оказывается связанным с Кэйтлин.Митчелл возобновляет поиски Тёмной Матери.

Чёрный человек

Я вернулся домой ближе к полуночи.

Пусть магазинчик и кажется небольшим, но коробок в нём предостаточно. Пока перетрясёшь их все, полжизни уйдёт! Однако, не могу не радоваться тому, что теперь подтвердились мои подозрения насчёт Кэйтлин — она в городе.

Странно, что за всё это время мне ни разу не позвонил Эйден и не заявил недовольным голосом, что ночевать я буду на коврике в прихожей, если не вернусь до того, как он пойдёт спать. Я зашёл в квартиру и машинально мельком оглядел подставку для обуви в поисках потрёпанной пары кед Фроста. Их нет. И его куртки на крючке тоже нет.

На кухне до сих пор сидит Аншель. Очень непривычно видеть его настолько занятым. Он даже не заметил, как я вошёл в квартиру, хотя я умудрился, снимая куртку, свалить всё, что только мог — от ключей с комода до зонтиков. Вещи с грохотом упали, а мистер Леви даже ухом не повёл. Он обратил внимание на моё присутствие только, когда я поздоровался с ним.

Неужели, записи, украденные Гринсоном, настолько захватывающие? Интересно, о чём же там написано?

— Ах, Митчелл! — не особо радостно протянул Леви, но всё же улыбнулся. — Как дела, детектив?

— У меня новости хорошие. — сказал я и опустился на стул. — А у Вас?

Леви коротко рассмеялся и одобрительно покачал головой.

— Молодец, детектив, молодец. — неспешно протянул он. — Мои новости относительно хороши.

— Как это понять?

— Текст я перевёл, но перевод мне пришёлся не по душе, детектив. — пояснил Леви.

Тетрадь с переведённым текстом Аншель просто так не отдаст, тут и гением не нужно быть, чтобы понять это. Сначала он хочет знать всё о том магазине. Не думаю, что мистер Леви озадачен поисками Избранницы Гекаты меньше, чем я.

— Она была там. — утвердительно кивнул я. — Причём не так давно. Возможно, это место ей нравится, поэтому, если уж и следить за ним, то очень и очень незаметно. — сказал я, машинально сложив руки на груди, и слегка откинулся на спинку стула. — Эту иголку искать крайне трудно, особенно в таком стоге стена, как Бруклин.

Леви негласно согласился со мной, покачав головой.

Я прислушался, но так и не услышал ни сопения Эйдена, ни тихого писка Фобоса. Странно, что любимец Фроста вообще не выбежал встречать меня, он, словно собачка, всегда бежит посмотреть, кого принесло.

— А где Эйден? — спросил я. — Он вообще приходил?

— Нет. — легкомысленно ответил Леви. — Его ещё не было.

Чёрт, где он? Я, словно с цепи сорвался, и вылетел из квартиры, попутно надевая куртку. Первое место, куда, наверняка, нужно наведаться — церковь. Не уверен, но Фрост мог просто задержаться или банально забыть о существовании времени, посвятив время молитвам и беседе с Господом. Эйден уже не единожды делал так. Не специально, конечно.

Я рванул в нужном направлении. Телефон Фроста не отвечает. Даже гудков нет. Волнение внутри неконтролируемо нарастает. Если этот гадёныш — и я сейчас совсем не про Фобоса, — просто забыл зарядить телефон или, того хуже, уснул… Не знаю, что с ним сделаю!

В дальнем окне церкви слабо мерцает свет. Мысленно я уже обругал Эйдена всеми словами, которые только знаю, и уверенным шагом направился к нему. Священник вышел из здания ещё до того, как я успел дойти. Он спокойно запер дверь, сунул ключ в карман куртки и потёр уставшие глаза.

— Митчелл? — удивлённо посмотрел на меня Фрост. — Что ты здесь делаешь?

— Двенадцать ночи, ты ещё даже домой не приходил, а твой телефон не отвечает, — эмоционально начал я, загибая пальцы, — ищу тебя, конечно!

— Я подсвечники чистил, извини. — виновато произнёс священник и прижался ко мне, пряча лицо в складках моего свитера. — А Фобос проголодался, пока я был занял, и сгрыз провод от зарядки.

Когда мы пришли домой, Аншеля уже и след простыл. Он оставил обе тетради — оригинал и перевод — на столе и ушёл. Ни звонка, ни записки, просто растворился.

Думаю, поздний час не повод отказываться от ужина. Для меня вообще не существует весомого повода отказаться от еды, кого я обманываю? Пока Эйден принимал душ и мыл Фобоса, я приготовил из многочисленных «маленьких кусочков» что смог. Внешне блюдо напоминает пёстрый омлет, надеюсь, на вкус эта мешанина хотя бы съедобна.

Утром меня разбудили Эйден и аппетитный запах свежего печенья с кухни.

— Митчелл! — радостно воскликнул он, любопытно склонившись надо мной. — Митчелл, ты проснулся?

— Как тут не проснуться? — промычал я и закрылся подушкой. — Который час?

— Половина седьмого. — резво ответил священник.

— Чего так рано вскочил? — сонно поинтересовался я. — Тебе же сегодня никуда не надо.

Фобос пронзительно пищит, бегая по моей постели в изножье. Крысёныш не рискует залезать на горячий противень, потому выпрашивает печенье у Эйдена.

— Митчелл, идём! — настаивал священник. — Я сделал печенье, будешь? Сейчас кофе поставлю, вставай!

Он резво выскочил из комнаты, за ним унёсся хвостатый гадёныш. Делать нечего, придётся вставать. Что, интересно, могло случиться, что обрадовало Фроста в такую рань? Вряд ли в мире есть человек, который любит вставать рано по утрам, и Эйден прямое тому доказательство — будь его воля, он бы бодрствовал только ночью. Думаю, до поступления в семинарию, Фрост придерживался именно такого распорядка дня.

Я привёл себя в порядок, застелил кровать и присоединился к Эйдену, с нетерпением ожидавшем меня за столом. Кофе вот-вот закипит, а печенье уже достаточно остыло, чтобы можно было есть и не шепелявить весь следующий день из-за случайного ожога горячей выпечкой.

Фобос всё равно предпочитает ещё подождать. Странный крысёныш, то он бесстрашно суёт нос в кастрюлю в кипящей водой, чтобы достать варёное яйцо, то с опаской поглядывает на тёплое печенье.

Эйден почистил небольшую морковку и осторожно протянул любимцу. Тот впился в неё зубами так, будто не ел уже пару дней, и жадно хрустит сырым овощем.

— Угощайся. — священник пододвинул тарелку с печеньем ко мне. — Как спал?

— Нормально. — с некоторым подозрением ответил я. — А ты? Чего так рано встал?

— Настроение хорошее. — с улыбкой ответил он. — Подумал, если лягу снова спать, то могу проснуться с плохим настроением и решил не рисковать.

Спорить я не стал, да и возражать тоже. Согласен, если Фрост будет в плохом настроении, то хуже от этого в первую очередь будет мне — слишком уж я переживаю из-за его перепадов настроения.

Завтрак продлился ровно полтора часа, пока мне не позвонил Дэн Паттерсон. Он за ночь нарыл кое-что интересное на Роя Моргана. Его настоящее имя Жиль Аим Дэ Труа! И фамилии — это не простое совпадение, Жиль Дэ Труа приходится родным отцом Кэйтлин Дэ Труа!

После моего вчерашнего звонка Мэтт попросил патологоанатома заняться трупом «случайного» Роя Моргана. Вскрытие показало, что мистер Морган был убит, но очень странным образом: из его тела будто слили всю до последней капли кровь. На животе нет ни одного живого места — вся кожа искусана, следы челюстей принадлежал людям.

Кэйтлин — последняя, кто видел и общался с Роем Морганом.

Теперь у меня появился новый вопрос: зачем она убила его? Чем он ей помешал? Или в Кэйтлин тоже вселилось нечто, манипулирующее её телом? Честно говоря, последний и самый безумный вариант я не стал бы исключать в сложившихся обстоятельствах.

— Долг зовёт! — с улыбкой сообщил я. — Прости, Эйден. — я обнял его со спины и направился в комнату. — Очень вкусно, спасибо!

— Слушай, Митч, можно мне с тобой? — робко, без напора спросил Фрост, выглядывая из-за угла. — Мне к двенадцати нужно быть у Рут, а до этого можно с тобой похожу?

— Я… — немного растерялся я. — Буду только рад!

Перед самым выходом позвонил Мэтт и сказал, что дождаться не может, когда увидит меня. По его тону стало понятно — моё дело волнует его не меньше, чем меня самого. Ко всему прочему, оно, похоже, добавило детективу Дормеру головной боли.

В морге, как всегда, тихо и не особо-то весело.

— Что добавишь, Ник? — спросил я, мельком взглянув на тело Роя Моргана.

— У этих кровососов очень знакомые челюсти, Хилл. — ответил патологоанатом и протянул мне несколько стоматологических снимков. — Сам сравни.

Стоматологические снимки принадлежат всем членам культа Гекаты, которыми занимался Лайн. Это всё выглядит так, будто мёртвые превратились в призраков и попросту высосали все соки из Роя Моргана. Интересно, они сделали это приказу Кэйтлин?

Пока я удивляюсь сходству следов челюстей, Эйден заинтересованно, но при том очень брезгливо рассматривает труп. Особенно его заинтересовали укусы, конечно же.

— Она призвала их сюда? — едва слышно прошептал Фрост себе под нос. — Чёрт…

Священник взглянул на экран мобильника и снова вполголоса выругался. Он прищурился и всматривается в укусы, будто заметил среди них что-то необычное. В следующий момент Фрост отпрянул и молниеносно написал кому-то сообщение.

— Митчелл, прости, мне уже пора. — торопливо сказал он и едва не улизнул от меня.

Я в последний момент догнал его и удержал за плечо.

— В чём дело? — спросил я. — Ты куда так быстро собрался?

— Это предупреждение, Митч. — мрачно вполголоса сказал священник, указав в сторону морга. — Это чёртово предупреждение для тебя и меня. — тяжело дыша, произнёс Фрост, продолжая указывать в сторону входа в морг. — Кэйтлин угрожает Рут. Голодные выцарапали имя Рут среди укусов, если ты не заметил. Она знает, что Рут не беременна. Чёрт! — выругался он, в панике проведя по волосам руками. — Мне нужно к Рут сейчас же.

— Хорошо. — согласно кивнул я. — Я приду чуть позже, договорились?

Мы разошлись. Эйден убежал на встречу к Рути, а я вернулся к Дормеру. Я и сам присмотрелся к укусам. Где среди этого месива Эйден сумел разглядеть имя? Ник нагнулся к телу тоже.

— Что ты ищешь? — спросил Лайн.

— Вот! — я указал на довольно чёткие буквы, которые трудно заметить сразу на общем фоне повреждений. — Это предупреждение, Эйден прав.

— Рут? — спросил Николас. — Кто это? Какое имеет отношение к делу?

— Давай без этого! — недовольно отмахнулся Дормер и скрестил руки на груди. — Этой истории на толстенный криминальный роман хватит! — он закатил глаза. — А хотелось бы разделаться с ней как можно быстрее. — грозно зыркнул в мою сторону полицейский.

Мэтт и я покинули морг. В машине я расспросил Дормера о Рое Моргане.

Как уже известно, Рой Морган или, как будет правильнее, Жиль Дэ Труа приходится Кэйтлин Дэ Труа родным отцом. С первой и единственной супругой, Лондон Кэрри, Жиль познакомился в Марселе, Франция. Лондон была начинающей моделью, подающей большие надежды. Девушка имела потрясающие внешние данные и просто обожала работу манекенщицы. Когда она забеременела, молодые люди поженились, а спустя шесть лет после рождения дочери они уехали в Америку в родной город Лондон — Индианаполис, штат Индиана. Правда, по прошествии ещё полугода супруги развелись.

Это всё, что удалось узнать из официальных источников. Далее следует часть, известная только благодаря нашей вылазке в Айову.

Неизвестные обстоятельства вынудили семью перебраться в то жуткое лесное поселение. Именно там и познакомились Александр Райз и Кэйтлин Дэ Труа. За время дружбы и, как я предполагаю, первой влюблённости, Райз и Дэ Труа успели создать культ Гекаты и Люцифера — думаю, именно такое название он носил изначально. Примерно в это же время к ним примкнул Эдвард Лодо, в будущем лучший друг Александра и второй супруг Кэйтлин.

Не люблю, когда Мэтт оказывается прав, но что история с Рут, что ситуация с Кэйтлин действительно больше напоминают криминальный роман, чем обыкновенную жизнь. Тут-то Дормер как никогда прав.

— И что теперь? — устало спросил Мэттью, мягко опустив руки на руль.

— Нужно защищать Рут. — настаивал я.

— Смеёшься, Хилл? — полицейский посмотрел на меня как на идиота. — О ней печётся вся эта… Сам знаешь кто. — отмахнулся он. — Полицейских во всём Нью-Йорке меньше, чем людей у Князя. Ты смеёшься надо мной?

— Я знаю, как это звучит. — ответил я. — Но если бы мы работали вместе…

— Нет, и не начинай! — перебил Дормер. — Я с преступниками не работаю и тебе не советую в это влезать, Митч!

— Я уже влез. — твёрдо произнёс я. — Влез во всё это ровно в тот момент, когда ты вызвал меня к Элис Блэк, помнишь? — я потёр запястья и мельком оглядел улицу перед нами. — Я в этом уже по самое не могу. Назад пути нет. По крайней мере, не сейчас.

Дормер тяжело выдохнул и провёл большими пальцами по спицам руля. Полицейский кончиком языка облизал обветрившиеся губы и сощурил глаза, присматриваясь к прохожим. Он положил подбородок на руль, подавшись вперёд, и сжал губы в тонкую полоску.

— Ладно. — Мэттью снова выпрямился. — Позвоню, если узнаю что-нибудь новое, хорошо?

— На связи.

Дормер уехал, а я поспешил к Рут. Эйден пару минут назад прислал сообщение с адресом, где они встречаются с мисс Дэвис. Похоже, медиум вернулась в свой дом на сорок третьей. Даже не побоялась того, что там положили шестерых человек Князя ранее.

Я с нежностью и какой-то детской радостью осматриваю знакомую улицу, неспешно вышагивая по тротуару. На меня неожиданно нахлынули самые тёплые воспоминания, связанные с этим замечательным местом. Я беспечно улыбаюсь. Ничего не могу с собой поделать.

В воздухе появился едва ощутимый синтетический аромат ванили…

В одно мгновение вся радость и безмятежность стали рушиться. Воспоминания темнеют и текут, будто акварельные картины. Они немыслимым образом становятся пугающей реальностью. Мне чудится, как улицу и здания залило чем-то тёмным, вязким и зловонным. Оно течёт прямо с крыш, если не выше. Я поднимаю голову, но не вижу неба. Его будто нет, стёрли ластиком или наспех закрасили.

Ноги подкашиваются. Такое чувство, будто опять получил сотрясение. Я тру глаза и пытаюсь проморгаться. Может, это просто мне кажется? Это просто какой-то ночной кошмар! Но я не сплю… Митчелл, ты не спишь!

Жизненные силы куда-то испаряются, а затем я падаю.

В затылок упирается что-то холодное, но гладкое. Спина холодеет от ещё мокрого асфальта; куртка медленно впитывает влагу. Ноют мышцы в районе рёбер. Нужно встать, но я не могу.

Звуки улицы неумолимо стихают.

— Митчелл! — оглушительным эхо раздался голос Роско. — Чёрт, Митчелл! Детектив, держись!

Звенящую тишину разрывает топот.

— Митчелл, Митчелл! — Банколе с силой трясёт меня за плечи.

Я и рад бы ответить, но даже подумать об этом не хватает сил. Чувствую себя мертвецом. Живым только по какой-то нелепой случайности.

— Митчелл! — кричит Роско и продолжает трясти меня. — Митчелл!

Его голос наполнен болью и отчаянием. На щеке я почувствовал каплю воды.

— Подожди, подожди… — дрожащим голос прошептал Роско. — Сейчас. — он всхлипывает и шмыгает носом.

Моих губ коснулись его тёплые, почти горячие пальцы, а затем на языке появился резкий солёный вкус, быстро сменившийся противной горечью. Банколе судорожно шепчет что-то на непонятном языке, иногда сбивается и слегка покачивается взад-вперёд.

Со всех сторон раздался скрежет и сдавленное шипение. Я дёрнулся от испуга и почувствовал, как в тело возвращается жизнь. Каждая клеточка дрожит, будто сообщает о своём пробуждении.

Я силюсь вспомнить улицу, по которой шёл некоторое время назад. Ту, существующую в реальности, а не иллюзорную.

Мир замер.

Вот он я, вот дома и пара машин, проехавших мимо меня. На противоположной стороне прохожие, они идут мне навстречу.

Пусть это и воспоминание, но я оглядываюсь. В какой-то момент в воздухе появился искусственный аромат ванили. Точно такой же добавляет Кэйтлин в жидкость для своей электронной сигареты.

Что же случилось?

Она натравила на меня своих Голодных, потому я грохнулся на асфальт? Я думал, они нападают или «бодрствуют» только по ночам, но лесное поселение пошатнуло и это моё утверждение. Честно говоря, вообще ничего не понимаю в призраках, и как они «действуют».

Думай, Митч! Если я ощутил запах, то Кэйтлин должна быть где-то рядом. На таком расстоянии, на котором её точно можно увидеть. Ветер и другие способы перемещения запахов, конечно, никто не отменял, но будь Дэ Труа далеко, аромат ванили настолько бы смешался с воздухом, что просто исчез.

Вспоминай, Митч! Окна, окна, окна. Я всматриваюсь в каждое, но не вижу ни одного человека. Улица. Приглядываюсь к каждому пешеходу. Все они пахнут не так. У кого-то слишком тяжёлый аромат, у кого-то сладкий, третьи предпочитают свежие и цитрусовые.

Кэйтлин Дэ Труа миниатюрная, но высокая. На уровне глаз и в окнах я не вижу никого подходящей комплекции и роста. Вряд ли стоит включать в мой список мужчин — Кэйт совершенно невозможно спутать с представителем сильного пола.

Во всём есть подсказки, мне просто нужно найти их. Как обрушивались воспоминания? Чернота лилась смолой сверху. С крыш! Может, это и есть та самая подсказка, в которой я так отчаянно нуждаюсь?

На крыше дома, прямо справа от меня, стоит тёмная стройная фигура. Женская, без сомнений. Кэйт отрешённо смотрит вниз и пускает дым изо рта. Вокруг неё нет ничего, кроме солнечных лучей и, конечно же, воздуха, но свет почему-то рядом с ней кажется тенью, а потоки ветра, будто врезаясь в невидимую стену, обходят её стороной.

В следующую секунду меня подбросило, и я, наконец, открыл глаза. Лёгкие судорожно втягивают прохладный воздух, который приятной волной растекается под кожей. Я мельком огляделся по сторонам и приподнялся на локтях. Мой взгляд встретился со взглядом Роско. Парень опустился возле меня на колени и крепко сжал руки перед собой.

Я заметил, глаза у Роско влажные, а по правой щеке катится крупная слеза.

— Со мной всё хорошо, Роско. Не плачь. — выпалил я, аккуратно потянувшись к его лицу.

— Вот ещё! — горделиво воскликнул Банколе и тут же вскочил на ноги. — Плаксу нашёл! Чего разлёгся посреди улицы?! Вставай давай! Тебя все уже заждались! — сказал он в своей привычной манере и зашагал к дому Рут, ни разу не обернувшись.

Я беспечно усмехнулся и поднялся на ноги. Но прежде чем пойти за Роско как ни в чём ни бывало, я боязливо просунул руку под рубашку и с особой осторожностью коснулся кончиками пальцев живота. На подушечках пальцев капельки крови. Голодные чуть не разорвали меня.

— Вот он, мисс Рут! — крикнул Роско, переступив порог. — Я нашёл его!

— Всё в порядке, Митчелл? — из комнаты, в которой раньше принимала клиентов медиум, выскочил Фрост. — Рут сказала… — он на мгновение показался растерянным и взволнованным, но увидев меня не в плачевном состоянии, тут же собрался, как это сделал мистер Банколе пару минут назад. — Где ты был? — приосанился священник.

Я снял куртку и прошёл в комнату. В помещении тепло. Не то такой жар исходит от десятка огромных свечей насыщенного фиолетового цвета, не то в большой компании каждый невольно согревает друг друга собственным теплом.

За круглым столом — признаться, я скучал даже по такому непримечательному предмету интерьера, как этот изувеченный стол, — собрались почти все из моих знакомых и друзей, кто мало-мальски обладает какими-то «магическими» знаниями. Рут сидит в своём кресле, справа от неё немного стеснительно расположился Питер Гровер, затем Роско, вальяжно отклонившийся на спинку простенького стула, после него надменно сдержанный Эйден, а по левую руку от мисс Дэвис через кресло сидит улыбчивая, словно весеннее солнышко, Ронни.

Не могу не обратить внимание на то, что свободных мест — два. Одно, разумеется, для меня, а второе… Ощутив лёгкий привкус крови во рту и её неприятный запах, я догадался.

Мне досталось место как раз между художницей и священником.

Я опустился на стул. Молчание в комнате немного напрягает. Его не замечает разве что Ронда, витающая где-то в облаках от искрящейся радости.

— Как ты себя чувствуешь? — нарушила тишину Рут.

Не дождавшись моего ответа, медиум встала и налила мне полный бокал красного вина. По её взгляду я понял, что именно это мне сейчас необходимо. Возможно, даже больше, чем я могу предположить.

— Я видел Кэйтлин. — сообщил я, сделав глоток расслабляющего напитка. — Похоже, она следит за нами.

— Именно поэтому мы сейчас здесь. — присоединилась Рут. — Чтобы разобраться с ней.

— Вы же не собираетесь… — уверенно вмешался Гровер, но вдруг остановился и боязливо опустил глаза, мельком поглядывая на вход, — вы же не собираетесь убивать её? — шёпотом произнёс он, подавшись почти на середину стола.

— Только если ты сам это сделаешь. — от дверей прозвучал бархатистый и в то же время грозный голос Александра. — Сделаешь? — его голос, спокойный, размеренный, чем-то напоминающий гипнотизирующее шипение змеи, будто подбивал к действиям. — Даже свой пистолет одолжу, мистер Гровер, если решишься на убийство. — Князь расплылся в лукавой улыбке. — Первый раз, ведь так? — его улыбка стала шире и довольнее. — Буду рад поспособствовать.

Проходя к своему месту, Князь неожиданно коснулся моего плеча, сжав его на пару мгновений сильной рукой. Что это? Я удостоился человеческого приветствия? Надеюсь, он не угрожает мне. Снова. Не при всех же!

Питер нервно сглотнул и вжался в спинку стула, смутившись ещё сильнее. Теперь он даже смотреть в сторону мафиозной четы не рискует.

Я подавился смехом, глядя на Гровера. Почему-то этот короткий монолог и реакция Питера рассмешили меня. Не могу скрыть улыбку, потому стараюсь смотреть куда-то под стол и делать вид, будто очень занят размышлениями.

— Так… — Роско нерешительно придвинулся к столу, опёршись на локти. — Что будем делать?

— В первую очередь нужно пристально следить за Рут. — присоединился я. — Без обид, Рут, но ты сейчас самая уязвимая из всех нас. Кэйтлин охотится за тобой.

— Им нужна ты. — поддержала меня Ронни. — И никто другой.

Дэвис неприятно поджала губы и опустила взгляд.

Краем глаза я заметил, как рука Райза аккуратно легла на колено Рут.

Вдруг до меня дошло, что сказала Ронда, и я перевёл недоумённый взгляд на художницу.

— Им? — переспросил я. — В каком смысле? Ты имеешь в виду Голодных?

— Я могу ошибаться, но… — вмешался Питер, не поднимая взгляда, — но этой Кэйтлин нет в живых.

Машинально обвожу всех собравшихся взглядом. Кажется, Райз нисколько не удивлён такому заявлению. Он снова знает больше меня, и это невозможно раздражает!

— Так что же с ней, может, расскажешь? — возмущённо спросил я «знатока». — Она уже убила своего отца. Сколько ещё людей она должна убить, прежде чем ты расскажешь мне всё?

Князь поднял на меня свои чёрные, словно бездны, глаза и смотрит из-под полуприкрытых век. Он, чёрт возьми, будучи даже по самое горло невесть в чём, чувствует себя царём. Это выводит меня из себя даже больше, чем его любовь к сокрытию секретов.

— Она связалась с демонами, детектив. — вальяжно произнёс Райз. — Пообещала им младенца вместе с матерью-медиумом. Да ещё и восьмерых человек в придачу, среди которых немало одарённых и праведных. — он усмехнулся и на мгновение отвёл суровый взгляд в сторону. — Странно, что они разорвали её от злости, правда?

Я помотал головой. Что-то я плохо понимаю, о чём пытается сказать Александр. Что значит «разорвали»? Демоны? И что мне с ними делать? Вряд ли существует тюрьма или закон, который сможет наказать сверхъестественных существ за убийства.

— Она цела, я видел её, считай, только что! — настаивал я.

— Её тело. — вполголоса произнёс Гровер. — Внутри её больше нет.

— Да и Голодные при свете дня не нападают. — вмешался Роско.

Не знаю, может, это какая-то метафора, но я ничего не понимаю. В Райза тоже что-то… вселялось, но он от этого не умирал. Что же в случае с Кэйтлин не так? Всё гораздо, гораздо сложнее и запутаннее, чем я представлял себе изначально.

От странных размышлений меня отвлёк телефонный звонок. Я извинился и вышел в коридор.

— Да, Мэтт. — ответил я.

— Митч, где ты? — взволнованно спросил он. — Ты занят?

— Нет. — сказал я. — Что-то по делу? Куда приехать скажи, я приеду.

— Нет, нет, нет! — отрезал Дормер. — Не высовывайся! Даже не вздумай! Не появляйся дома, хорошо? Обещай.

После этого он бросил трубку. Не понимаю, что происходит?

Следом зазвонил мобильник Роско, и парень как ошпаренный выскочил из комнаты.

— Да, сейчас буду. — он быстро надел куртку и вылетел на улицу.

Из комнаты также вышел Александр, сжимая в руке телефон. Князь коротко позвал меня с собой и ответил на звонок. На экране я заметил надпись: «Рэд». Мы поднялись наверх, в гостиную.

Я прислушался, различив голос верного друга Райза.

— Две полицейские машины, сэр. — доложил Гамильтон. — Не знаю, что там происходит. Сэм пошла посмотреть. — сказал он. — Митчелла не вижу.

— Он здесь. — коротко ответил Александр. — Рядом стоит.

— Чёрт! — негромко выругался Рэд. — Это труп! Он уже… — засомневался мужчина и на секунду замолчал, — давнишний какой-то. — неуверенно сообщил Джек. — Это толстый мужчина. Его будто разорвали бродячие собаки. Боже!

Не уверен, но в каком же ужасном состоянии должен быть труп, чтобы настолько впечатлить бывалого преступника? Гамильтон с завидной невозмутимостью таскал на себе едва ли не безголовые тела, а тут даже упомянул Бога.

— Карманник здесь. — снова заговорил Рэд. — С детективом Дормером общается в сторонке.

— Мэтт сказал, чтобы я не высовывался. — сообщил я. — И дома не появлялся.

— Забери Роско, — приказал Райз, — расспроси, что сказал ему Дормер. — добавил он. — Встретимся у Сороса, ясно? Не раньше шести вечера.

— Да, сэр. — коротко ответил Гамильтон.

— До встречи.

Александр вернул телефон в карман брюк и внимательно посмотрел на меня. В его взгляде чувствуется нечто странное, будто он… думает, как помочь мне? Вот уж действительно нечто сверхъестественное! Что это с ним?

— Я покажу, где жила Кэйт полтора месяца назад. — приглушённо произнёс Алекс. — Я буду помогать, но с одним условием, Митчелл. — Райз сделал короткую паузу, смерив меня грозным, колючим взглядом. — Рут ничего не должна знать об этом месте, я понятно объясняю? — сказал он. — Ничего. Совсем.

— Хорошо. — кивнул я. — Клянусь. — робко добавил я.

Мы вместе покинули дом Дэвис, чем порядком удивили саму девушку, и сели в машину. Алекс ведёт, как всегда, уверенно и легко, будто знает Нью-Йорк не то что как свои пять пальцев, а так, будто сам его проектировал и выстроил каждую улочку и здание в нём.

Тем временем мы попали в Квинс и едем по направлению к Форест-Хиллс. Это место хоть и красивое, но после знакомства с Бруно Броком, я не очень его люблю. Что это значит? Почему именно в таком прекрасном месте селятся недруги Князя? Почему бы они не выбрали, скажем, Уиллетс-Поинт?

Алекс остановился ровно перед чайной лавкой «Эйфория» и заглушил мотор. Я непонимающе огляделся и, в конце концов, уставился на дом Брока.

Заметив мой растерянный вид, Райз усмехнулся в свойственной ему манере.

— Ты ведь знаешь, кто тут жил, верно, детектив?

— Я был здесь пару раз. — коротко ответил я.

— Кэйт тоже. — машинально кивнул он. — Жила вон там, — Александр указал рукой вверх по улице, — буквально через пару домов от Эспозито.

— Так, они сотрудничали? — поинтересовался я. — И давно ты знаешь?

— Обменивались информацией, так сказать. — Князь взял новую пачку сигарет и вышел.

Я последовал его примеру.

— Лаура, жена Бруно, была одной из первых, кого заприметила Кэйт. — рассказал Алекс и с лёгкостью вскрыл несложный замок калитки. — Она и их сына определила в культ. — в голосе Райза чувствуется сожаление. — После кончины всех наследников имущества Эспозито, Кэйтлин получила этот дом и жила здесь, пока, — мужчина жутко усмехнулся и недобро потёр руки, — присматривалась к Рут. — процедил он. — Одного ребёнка ей оказалось недостаточно.

Мне есть что сказать. Более того, это слова обвинения, и они с безумной силой рвутся наружу, но я их сдерживаю. Изо всех сил, из последних сил! Честно говоря, сам не понимаю почему. Райз заслужил знать, что я о нём думаю. Райз заслужил знать, что во всём происходящем виноват именно он и никто другой! И все смерти лежат только на его плечах. Он должен знать!

Но я молчу и лишь иногда киваю головой, не смея произнести ни слова. Не могу даже заставить себя. Не могу.

Я бывал на территории дома несколько раз, но ни разу не видел жилище Бруно изнутри. Не могу не заметить: раньше я не замечал чёткого круга из белых камешков вокруг дома. Наверное, его сделала Кэйтлин. Зачем — пока остаётся загадкой.

У Райза и для этой двери нашёлся подходящий ключ. Неспроста, я думаю. Возможно, Дэ Труа, заведомо ощущая свою победу, решила дать шанс Алексу приходить к ней, когда ему вздумается. Кэйтлин рассчитывала на воссоединение с бывшим супругом и свято верила в то, что у неё всё получится. Александр, думаю, тоже на какой-то момент задумался о чувствах, которые могли остаться или внезапно вспыхнуть к первой жене.

Возможно, но это лишь мои догадки и необъективное отношение к Райзу, диктуемое личной неприязнью. На них опираться нельзя — рискую сойти с истинного пути и проглядеть реальные улики.

Первое, на что я обратил внимание, переступив порог: сильный, едкий запах хлористого чистящего средства, обильно смешанный с не менее концентрированным ароматом женского парфюма. Эта почти ядовитая смесь моментально садится на голову — виски тут же начало давить и меня неизбежно накрывает едва ощутимое чувство невесомости.

Держись на ногах, Митч.

Райз повязал на лицо шейный платок, чтобы хоть немного защитить органы дыхания от ядрёной смеси, а я просто натянул футболку на нос. Увы, не ношу с собой ни носовых, ни шейных платков. Подумываю о том, чтобы оставить место в сумке для респиратора специально для подобных помещений.

В углах прихожей видны белые водянистые разводы неясного происхождения. Возможно, это то самое чистящее средство. Из предметов интерьера в холле и прихожей остались только зеркала в старинных кованных рамах. Не понимаю, почему они занавешены? Я приподнял чёрную ткань на одном из зеркал, но не увидел отражения — зеркало густо закрашено чёрной краской в несколько слоёв.

— Они с серебряным напылением. — вполголоса сказал Александр, подойдя ко мне. — Кэйт всегда любила антиквариат. Особенно старинные зеркала и одежду.

— Давно они закрашены?

— Не знаю. — помотал головой Князь и слегка пожал плечами. — Полтора месяца назад они были открыты и чистые. Кэйт всегда в них смотрелась.

В голосе Александра я отчётливо слышу грусть и скорбь, но это только подстёгивает меня сдать его с потрохами Рут. Знаю, что мисс Дэвис не станет терпеть соперницу даже в мыслях своего супруга, а потому, скорее всего, просто прервёт общение с Алексом. Знаю и всё равно никак не могу выбросить это из головы. Наверное, я очень-очень злой человек.

Так нельзя, Митчелл.

На чужом несчастье можно нажить только своё собственное.

— Ты ничего не смыслишь в магических обрядах, я прав? — спросил я, рассматривая замысловатые рисунки на ободранных обоях. — Может, я профан в этом, но зеркала просто так, от нечего делать не закрашивают.

— У меня были дела поважнее, нежели весь этот бред читать. — едва ли не прошипел Райз, сделав широкий шаг на меня. — Единственное, чего я по-настоящему хотел, свалить из того чёртового леса, детектив. — сказал он, глядя мне прямо в глаза. — И никогда, никогда, никогда туда не возвращаться. — вполголоса произнёс Александр. — Мне нравилось, что меня считают кем-то вроде бога. Слепо поклоняются и до смерти боятся одновременно.

— Тебе и сейчас это нравится.

Я обвёл его фигуру внимательным взглядом и продолжил изучать надписи на стене, выполненные углём. Среди неясных слов я сумел разглядеть огромное множество рунических символов. Они будто спрятаны в тексте. Слова, кстати, написаны на итальянском. Интересно.

Кэйтлин тоже полиглот? Теперь я чувствую себя ещё большим идиотом.

Рядом со шкафом я также обнаружил нарисованный и густо закрашенный силуэт человека, ростом чуть, примерно, на голову ниже меня. Странное соседство с надписями, как по мне. Очень жуткое и странное.

Почему бы не писать маркером или краской, в конце концов? Оглядевшись, я заметил камин, закрытый большим кожаным креслом. Обивку предмета мебели в приступе какой-то нечеловеческой ярости на тонкие полоски разодрали чем-то вроде когтей животного.

Не решусь утверждать, кто именно это сделал: Кэйтлин или какие-нибудь демоны. Для собак, даже очень крупных пород, когти будут великоваты — следы слишком широкие и рваные. Когти этого существа должны быть такие же заострённые как у кошек и широкие как у собак. При всём вышесказанном, они имеют длину, примерно, в двадцать пять сантиметров. Иначе у данного мародёра не получилось бы так глубоко с первого удара вспороть туго набитую подушку кресла. Я аккуратно раздвинул оставшуюся набивку, отметины когтей остались даже на деревянном каркасе мебели.

Кухня оказалась завалена мусором, объедками и сырым, стухшим до черноты и омерзительно копошащихся личинок мясом. Из-за удушающего запаха хлорки мы долго не чувствовали вони сгнившего мяса.

В холодильнике к своему ужасу мы обнаружили остатки пса породы доберман. Александр даже в «разобранном» состоянии узнал собаку.

— Это Стикс. — с непониманием сказал Райз. — Её любимый пёс. — добавил он. — Кэйтлин бы никогда не причинила ему вреда! Он был её любимцем. Она меня любила меньше своей собаки!

Ничего интересного. Разве что психиатр найдёт для себя здесь нечто увлекательное.

Несмотря на то, что дом кажется очень большим снаружи, внутри он гораздо меньше. Впечатляет только обширная гостиная, но в разрухе, которая царит сейчас в жилище, пространство кажется лишь скромной коморкой.

Я поднялся на второй этаж.

Здесь всего три комнаты. Две из них спальни — детская и хозяйская — а третья больше походит на скромную гостевую комнатушку, до потолка заваленную коробками с вещами и битой посудой. Куча закрашенных зеркал, расставленных везде, где только можно, придаёт и без того пугающему антуражу ещё больше омерзения.

Так и хочется плюнуть на всё это дело и бежать отсюда, сломя голову.

Мы зашли в комнату, справа от гостевой. В нос даже через ткань ударил тошнотворный запах. Не могу разобрать, что это. У меня уже голова кружится от этой вони.

Детская, наверное, самая изуродованная комната во всём проклятом доме.

Потолок раньше украшали нарисованные облака и небесные светила. В углах остались следы светящейся краски: солнце сверкало из-за мельчайших блёсток, а луна нарисована флуоресцентной краской бело-серебристого цвета. На стенах по кромке потолка и остатках плинтуса осталась такая же небесно-голубая краска, какой выкрашено «комнатное» небо.

Сейчас же детская спальня больше напоминает камеру сумасшедшего. Светлый паркет вскрыт самым грубым образом. Куски настила валяются в углах. На стенах красуются жутковатые подтёки и брызги разного калибра коричневатого цвета. Я смочил один из них и провёл ватным тампоном. Это кровь. Окно занавешено грязным, неровным куском ткани. Он просто прибит к стене гвоздями. Под кровью написано сотни тысяч раз одно словосочетание «Чёрный человек».

Чёрт знает, что это значит? Может, бред съехавшей с катушек Кэйтлин, а, может, очередной призыв нечистой силы? Как бы там ни было, меня заинтересовали не все эти надписи — хотя фото «на память» я, разумеется, сделал, — а небольшое двойное зеркальце в серебристой оправе.

Я потянулся к нему, но Райз тут же перехватил мою руку.

— Может, я и ничего не смыслю в магических обрядах, но точно знаю, что лучше ничего не трогать голыми руками. — затем Князь протянул мне свой носовой платок.

Зеркальце оказалось чуть ли не самым обычным, но всё же есть деталь, отличающая его от всех остальных зеркал во всём этом доме — оно совершенно чистое. Может, потому что закрывается?

Рассматривая находку, мой взгляд мельком скользнул на стену. Стоп. Я помню множество надписей, но не силуэт. Он был в гостиной, около серванта. Стоит мне отвести от жуткого рисунка глаза даже на секунду, как мерещится, будто он двигается. Что за чёрт? Похоже, хлорка действует на меня хуже, чем я предполагал.

— Ты видишь это? — аккуратно спросил я, не сводя глаз с силуэта. — Алекс?

— Да. — почти дрожащим голосом ответил он. — Нам кажется?

— Галлюцинации редко бывают одинаковыми. — я нервно сглотнул. — Чёрт с этим, пошли на воздух.

Мы с опаской двинулись к двери. Боль в висках усилилась и заставляет жмуриться, чтобы пространство перед глазами не разъезжалось. Чем ближе мы к двери, тем явственней мне чудится, что кто-то настойчиво в ухо шепчет: «Чёрный человек».

Отведя взгляд всего лишь на одну жалкую секунду, я тут же встретился «лицом к лицу» с чёрным силуэтом на стене.

Райз тяжело дышит прямо мне в шею и пятится к двери, таща меня за собой.

— Идём, идём, детектив! — настойчиво говорит Князь, уцепившись за моё плечо.

Мы едва добежали до лестницы, как я бросил быстрый взгляд на дверь комнаты. По стене уже тянется чёрная рука силуэта. На потолке коридора вдруг появились чёрные нити. Они выглядят так, будто их кто-то нервно вырисовывал углём. И они тянутся, тянутся, тянутся… За нами.

Слетев с лестницы вниз, Александр со всей силы дёргает дверную ручку, но та сопротивляется. Чёрт, не хватало ещё застрять в этом кошмаре! Я и сам рванул к двери, стараясь помочь Алексу.

Никто из нас тем временем не следит за перемещением нарисованных тварей…

Я чуть не споткнулся, когда к моей руке потянулась нарисованная чёрная ручища. Я резко дёрнул на себя за плечо Райза и замер. От быстрого движения из платка выпало то зеркальце, которое я нашёл в детской. Оно упало и раскрылось прямо перед дверью.

Будто по волшебству в окно прорвался один-единственный солнечный лучик. Он отразился в зеркале и попал прямо на нарисованную руку силуэта.

Никогда не думал, что услышу, как шипит от боли дурацкий рисунок…

Воспользовавшись моментом, Райз снова дёрнул дверную ручку. На этот раз дверь поддалась, и Александр вылетел наружу, словно пуля. Я же подобрал ценную вещицу и тоже выскочил на улицу. Правда, за мной в ту же секунду направился озлобленный рисунок и уцепился за мою правую лодыжку.

Конец ознакомительного фрагмента.