Тихоня. Тайный малыш от босса

Роза Александрия, 2023

Я держу в руках тест и тихо плачу. Как же так? Две полоски…Вспоминаю, как босс выгнал свою бывшую девушку, узнав, что та беременна. Даже слушать ее не захотел. Да, ему светит контракт с крупной компанией в Штатах и дети точно не входят в его планы. Ровно как и отношения со мной, сиротой из глубинки, устроившейся к нему личной помощницей.Но он и не узнает!_______________________________________Она решит родить ребенка и никогда не скажет ему об этом.Он же никогда не расскажет о том, что его нелюбовь к детям продиктована лишь невозможностью их иметь.Книга редактируется постепенно!

Глава 6

— А? Что? — подкидываюсь я, ожидая нагоняя. Но вместо него слышу лишь гортанный бархатный смех.

Черт, этот нахал даже смеется красиво.

— Кажется, вы заработались немного! — констатирует очевидный факт мужчина.

Я бы закатила глаза от этой нескрываемой наглости, да только даже на это не осталось сил.

— Немного! — киваю я устало и потираю глаза.

— Ну, если вам этот стол мягче подушки, то можете оставаться, а если нет…

— Пожалуй, нет! Мне нужно домой!

Оглядываюсь, замечая в окно, что наступила ночь. В кабинете тоже темно, только свет экрана ноутбука немного рассеивает мрак.

— Верное решение… — почему-то переходит на шепот Максим Александрович.

Я всматриваюсь в темные глаза, в которых отражаются огоньки экрана, и сглатываю слюну.

Он так близко…

— Василиса… — будто мурчит мужчина, отчего у меня бегут мурашки по коже.

Вишневский. Это же мой босс Вишневский. Он же изверг! Напыщенный, самодовольный индюк, но почему тогда я вся плавлюсь под его взором, словно свеча?

Вдруг вспоминаются слова Нины Михайловны: «Не влюбись в него, деточка. Такие, как он, пережуют и выплюнут, не подавившись».

Лицо Максима Александровича приближается к моему еще на сантиметр, а рука скользит по столу, захватывая мои пальцы в свои.

Резко выдергиваю руку и выдыхаю:

— Мне пора домой, извините!

Я обескуражена поведением Вишневского, но, похоже, он удивлен не меньше своими действиями.

— Постой, Василиса!

Я останавливаюсь и оборачиваюсь.

— Завтра к восьми? Я приду!

— Нет! — переходит на смех Максим Александрович. — Вы засиделись по моей вине, а значит, я обязан вас подвезти.

Закусываю губу в сомнениях, но босс добивает последним аргументом:

— На улице ночь! Опасно ехать на метро, да и таксисты разные бывают…

У меня бегут мурашки по коже от этого предостережения. Помню, как однажды Юля из детдома сбежала гулять с парнем, с которым она познакомилась по интернету. Она пропала на всю ночь, а наутро вернулась вся в слезах и синяках. Рассказав нам жуткую историю, она наотрез отказалась писать заявление, но я тот случай запомнила на всю жизнь!

— Хорошо, подвезите! — киваю я, и Максим Александрович расползается в самодовольной улыбке.

Вот индюк!

Я все же иду за ним, наблюдая, как красиво перекатываются мышцы под тонкой тканью рубашки мужчины, и закусываю губу, не в силах отвести взгляд.

Надо же, как несправедлива жизнь. Одним — деньги и внешность атлета, здоровье, счастливое детство и успех, а другие… А другие — я.

С моих губ срывается смешок, а Максим Александрович с удивлением оборачивается.

— Что смешного?

— Да так, просто мысли… — мотаю головой я, на что мужчина только хитро прищуривается.

— Поделились бы!

Мы заходим в лифт, и я судорожно выдыхаю:

— Как-нибудь потом!

В таком тесном пространстве вместе с Вишневским я вообще себя чувствую пылинкой. Какой же он большой, мамочки!

В полной тишине мы спускаемся на подземную стоянку, но я чувствую, как наэлектризовывается между нами воздух, пока мы едем на самый нижний этаж.

— Сюда! — командует мужчина, заворачивая за угол.

Он нажимает кнопку сигнализации, и черная фигурная, словно пантера, машина вспыхивает приветственными проблесками фар

— Красивая! — выдыхаю я завороженно.

— Да, и скорость разгоняет такую, что голова закружится.

— Ой, не нужно! — мотаю головой я, а Вишневский снова заходится смехом.

У него такое хорошее настроение под вечер потому, что он выпил всю жизненную энергию у своих рабочих? Или он просто сова?

— А вы, оказывается, трусиха, Василиса Тихонова? — с издевкой спрашивает Максим Александрович, открывая мне пассажирскую дверь.

— Вовсе нет! Я просто умею трезво мыслить и не нарываюсь на неоправданный риск.

— Вот как! — замечает босс, усаживаясь на водительское место. — Очень полезное качество! Что ж, тогда, чтобы вам было спокойнее, покатимся так, как вы любите, словно старички в инвалидных колясках.

Я улыбаюсь, но отворачиваюсь к окну, чтобы мужчина не увидел того, что я оценила его шутку.

Мы выезжаем с парковки, и Вишневский вжимает педаль газа в пол. Я вжимаюсь в кресло и испуганно пищу:

— Это называется «как старички в инвалидных колясках»? Да я сейчас желудок выплюну!

— Постарайтесь этого не делать! Он вам еще пригодится! — парирует этот самодовольный хам, но все же сбавляет скорость.

— Ладно, так и быть. Проедемся спокойно, а то вы вся побледнели как полотно.

— Я просто не рассчитывала на столь стремительный старт! — оправдываюсь я, немного расслабившись.

— А вот это зря! У меня со всем так!

— Угу, я запомню! — бурчу я.

— И что, больше не будете со мной ездить? — ехидно спрашивает босс.

— Только если на инвалидных колясках в старости!

Вишневский гортанно смеется и совсем по-мальчишески ерошит свои волосы.

— Я просто хотел показать, на что способна эта малышка!

— Я оценила, — улыбаюсь я в ответ, растаяв от его озорства.

Нет сил взять себя в руки и отвернуться, поэтому я просто смотрю на точеный профиль, не отрывая глаз.

— Ну, рассказывай, Тихонова, откуда ты такая смелая, но трусиха? — косится на меня Максим Александрович, а я пожимаю плечами.

— Из Ростова.

— Далеко! — констатирует босс. — А что в Москве забыла?

— Выпустилась из детдома и приехала поступать… Не взяли, правда…

— Так ты из детдома?! — как-то странно смотрит на меня Вишневский, и я уже жалею, что решила поделиться своей биографией.

***

— Да, из детдома, а что?

Я сжимаюсь от предчувствия какой-то беды, но босс лишь внимательно смотрит на меня и отворачивается.

— Ничего, Василиса, вы просто очень сильная девушка. Не побояться приехать в большой город, еще и устроиться к такому, как я…

— К какому такому? — поднимаю брови я.

— Ой, ну перестаньте! Я как будто не знаю, что обо мне говорят сотрудники, а теперь и вы! — Вишневский смеется, но смех у него какой-то грустный.

Неужели ему не все равно, что о нем думают?

— Я ничего о вас не говорю!

— Я знаю, Василиса, — тепло улыбается он, повернувшись. — Спокойной ночи!

— И вам спокойной! — отвечаю я с улыбкой и выпрыгиваю из машины.

Захожу в подъезд и только тогда слышу, как отъезжает автомобиль.

Странный он, этот Вишневский. То рычит, как медведь, готовый разорвать на куски за малейшую провинность, то улыбается так тепло, будто я самый близкий ему человек.

Захожу в квартиру и тут же встречаю на пороге Нину Михайловну.

— Вася, ты где так долго была? Я вся испереживалась! И телефон выключен!

Я достаю мобильный и вижу, что тот давно сел.

Прекрасно!

— Я на работе была. Вишневский задержал.

— Ох, изверг, — сокрушается женщина. — Ну, идем на кухню, поешь!

— Я не хочу… — тяну я, понимая, что голод уже устал меня мучить за весь день и ушел спать.

— Нужно! А то превратишься не пойми во что! Пошли, как раз расскажешь, кто тебя подвез.

Улыбаюсь, понимая, что Нина Михайловна следила в окно, но послушно иду за ней на кухню.

— Ну, рассказывай! — говорит женщина, устроившись напротив меня.

Я пододвигаю тарелку с ужином, который разогрела для меня Нина Михайловна, и пожимаю плечами:

— Вишневский.

— Что?!

— Ну, он просто увидел, что я задержалась, и решил подвезти, чтобы я не тащилась по ночи через весь город… — оправдываюсь я, быстро пережёвывая еду.

Хочется сбежать от расспросов и самой подумать обо всем. Может, разузнать чего про босса…

— Просто подвез? — с подозрением косится на меня женщина, и я вздыхаю.

— Да, просто подвез! Все, я спать! Завтра рано вставать!

Быстро вскакиваю и, улыбнувшись женщине, исчезаю за дверью своей комнаты.

Скидываю с себя одежду и, облачившись в пижаму, сажусь за компьютер. Спать хочется до ужаса, но я все же не могу отказать себе в любопытстве.

Кто он, этот дерзкий, уверенный в себе, но такой загадочный, временами нежный и улыбчивый мужчина?

Открываю поисковик и вбиваю туда его фамилию. История сразу выдает кучу ссылок, и я по очереди перехожу по каждой из них.

В основном там про то, что он владелец крупной фирмы, какие фирмы с ним сотрудничают, какие успехи у него и так далее. Ничего из того, чего я бы не знала. Хочу уже закрыть компьютер, но вдруг вижу одну строчку, за которую цепляется взгляд.

«Такие успехи в таком молодом возрасте. В чем секрет? В невероятной хватке подкидыша или в богатых родителях, которые взяли его на воспитание и дали твердую почву и головокружительный старт?»

Стоп. Что?!

Вишневский из детдома? Получается, он так же, как и я, сирота? Но ему повезло больше. Его забрала на воспитание семья. У него были родители. Так вот почему я увидела такую странную реакцию, когда сказала, что из детдома.

Чувствую, как бегут мурашки по коже. Мгновенная симпатия и понимание просыпаются у меня к Вишневскому. Надо же! Так он не обыкновенный сноб и хам, у него просто не было выбора.

Он сильный сам, многого от себя требует, но и остальным не дает спуску…

Вспоминаю мягкую улыбку и не замечаю, как сама улыбаюсь. Но, открыв следующую вкладку, так и замираю.

«Невеста или просто девушка? Кем друг другу приходятся завидный холостяк Вишневский Максим и Виолетта Петровская? Совпадение ли появление кольца на безымянном пальце модели?»

Опускаю взгляд на длинные пальцы с идеальным маникюром, которые держит в своих Максим, и действительно замечаю кольцо.

Надо же… А я развесила тут сопли. У него есть невеста!!!

Он так нежно ее обнимает на фото, а еще час назад пытался поцеловать меня. Ох… засранец!

Резко выключаю компьютер, не побеспокоившись о том, что он может сломаться, и, ругая себя за глупость, ложусь в кровать. А ведь Нина Михайловна предупреждала, а я…

Романтичная дура!

Еще долго ругаю себя за наивность, но потом все же засыпаю.

Утром, только продрав глаза, я бегу умываться и деваться. На ходу запихиваю в себя бутерброд, заботливо предложенный Ниной Михайловной, и вылетаю на улицу. К моему счастью, дорога до работы быстрая, а погода прекрасная. Поэтому захожу в офис я бодрая и чистая.

— Здравствуйте, Василиса! — обращается ко мне Лена. — Тут вас просили сделать вот это, — она извиняющимся тоном тянет слова и дает мне огромную папку бумаг.

— Ох…

— Да, сочувствую!

Иду в свой кабинет и слышу в спину:

— Максим Александрович просил вас зайти. Сказал передать, что срочно, как только появитесь!

— Хорошо! — киваю я и захожу в свой кабинет. Со стуком бросаю папку на стол и вздыхаю. Срочно, говоришь? Ну будет тебе срочно, Вишневский! Хоть я и из детдома, но ты не запудришь мне мозги!

— Вызывали? — громко спрашиваю я, распахивая дверь в кабинет Максима Александровича.

Да, я не постучала.

Мужчина поднимает на меня удивленный взгляд и заторможенно кивает:

— И вам здравствуйте, Василиса. Проходите. У меня к вам дело.