Смертельные тайны

Роберт Брындза, 2018

Морозным рождественским утром мать находит свою дочь у крыльца – с перерезанным горлом, в луже заледеневшей крови. Кому понадобилось убивать Мариссу, прекрасную и легкомысленную танцовщицу бурлеск-шоу? Еще не оправившись от предыдущего тяжелого расследования, детектив Эрика Фостер с головой окунается в новое дело. На записи камеры видеонаблюдения видно, что на Мариссу напала темная фигура с закрытым противогазом лицом. Вскоре становится известно, что на жителей пригорода Лондона нападает высокий человек в таком же облачении. Теперь у Эрики есть зацепка. Однако чем больше перед нами раскрывается характер юной жертвы, тем запутаннее становится дело: слишком неоднозначной личностью была Марисса. И хотя Эрике нужно сосредоточить все силы, чтобы поймать убийцу, вскоре она вынуждена отвлечься на собственные проблемы…

Глава 6

Когда Эрика и Макгорри снова вернулись на Конистон-роуд, обход домов уже был в самом разгаре. Полицейские стучались в двери по обеим сторонам улицы и разговаривали с жильцами. Присутствие полиции резко контрастировало с Рождественской иллюминацией на окнах. Снова пошел снег, и, хоть и было всего три часа дня, начало темнеть.

Они зашли в сервисный фургон, и Эрика поручила Макгорри поскорее отправить катушку с пленкой криминалистам и затем на проявку. Сама Эрика снова вышла наружу. Тело Мариссы в маленьком черном мешке как раз вывозили на тележке через узкую калитку. Все оторвались от своих занятий и наблюдали за ее передвижением. Эрика удивилась, насколько маленьким было тело девушки. Когда его загрузили в фургон и захлопнули двери, Айзек на прощание кивнул Эрике. На нее вдруг накатила волна усталости и депрессии, но она заставила себя не погружаться в эти ощущения. Глубоко вздохнув, она почти с радостью приняла приветствие только что прибывшей коллеги с короткими светлыми волосами, в длинном голубом пуховике.

— Констебль Тания Хилл. Я буду закреплена за семьей жертвы, — представилась она, протягивая руку.

— Что вам уже известно об этом преступлении? — спросила Эрика.

— Я только видела тело молодой девушки. И огромное количество замерзшей крови, — ответила она, поднимая ворот пуховика. — Мать, судя по всему, нуждается в поддержке. Доход низкий, испытывает серьезные проблемы с алкоголем.

— Она сейчас у соседки. Хорошо, что вы здесь. Я как раз хотела с ней поговорить.

Они перешли дорогу и оказались у красивого дома с новенькими пластиковыми окнами и забетонированным палисадником. Эрика нажала на кнопку звонка. Ей открыла миниатюрная женщина средних лет в бархатном красном спортивном костюме и блестящих тапочках. Короткая стрижка на белоснежных волосах не шла к испещренному морщинами лицу. В левой руке она держала сигарету.

Эрика предъявила удостоверение и представила себя и коллегу.

— Как вас зовут? — спросила она.

— А кто интересуется? — вызывающе спросила женщина глубоко прокуренным голосом.

— Я, — ответила Эрика.

— Меня зовут Джоан Филд.

— Могли бы мы зайти в дом?

Джоан отступила в сторону. Пол прихожей покрывал изысканный темно-синий ковер.

— Только без обуви, — не преминула заметить она.

— Можно ли обращаться к вам просто по имени? — спросила Тания.

— Нет, я бы предпочла «миссис Филд».

— Я — сотрудник по координации, — сказала Тания, ставя свою обувь возле лестницы. — Моя задача — обеспечивать поддержку семье, быть связующим звеном между Мэнди и сотрудниками из следственной группы.

Джоан оглядела ее с ног до головы.

— Быть связующим звеном? Это сейчас так называют снять трубку?

Тания оставила иронию без внимания.

— А где Мэнди?

— На кухне.

Она повела их мимо гостиной, где стоял массивный мебельный гарнитур, обитый красным бархатом, и маленькая серебряная елка. Никаких иных декоративных элементов или фотографий в комнате не было. Она выглядела нежилой. Кухня оказалась маленькой и выходила окнами на заснеженный сад. В ней было чисто, но тесно. Потолок и стены пожелтели от никотина, а в наполненной водой раковине плавала замороженная индейка в пластиковой упаковке.

Мэнди, мать Мариссы, была огромных размеров. Грязный розовый спортивный костюм еле вмещал ее пышные формы. Она сидела за столом, деревянный стул был слишком мал для ее ягодиц. Эрика скользнула взглядом по старым кроссовкам Мэнди — они были разрезаны посередине, чтобы вместить опухшие стопы. Она была очень бледной, с красными и влажными глазами.

— Мэнди Трент? — спросила Эрика.

— Марисса не из детдома. Она моя родная дочь, — сказала Мэнди, заметив ее удивление. — У нее фамилия отца, а я вернула себе свою, когда он свалил. Марисса унаследовала худобу от него, — с горечью проговорила она.

— Я так понимаю, вам обеим чай? — спросила Джоан, подходя к чайнику.

— Если можно, — сказала Эрика. Тания кивнула, и они сели на стулья.

— Мэнди, я буду вашим контактным лицом, — сказала Тания, положив руку ей на плечо. — Вам предстоит много трудных моментов, и я помогу вам, объясню, что будет происходить дальше.

Мэнди зажгла сигарету и выдохнула дым прямо в лицо Тании.

— А что будет происходить дальше? Потащите меня на опознание? Это она.

— Вы можете ответить на ряд вопросов? — спросила Эрика.

— Я нашла ее у входной двери, на улице, когда пошла выносить мусор утром. Она просто лежала там — тихо и неподвижно. Везде была кровь.

— Во сколько это было?

— Где-то в восемь.

— Марисса жила с вами? — спросила Эрика.

— Да. Она с шестнадцати лет платила мне за то, что я занимаюсь хозяйством.

— Вы знаете, где Марисса была вчера вечером?

— Она выступала. Не спрашивайте, где именно. У нее было много мест. Она танцевала бурлеск, работала по клубам по всему Вест-Энду. Несколько раз в неделю.

— А вчера вечером вы ничего не слышали? Не слышали, как она вернулась домой?

— Нет.

— Вы ждали ее дома к какому-нибудь часу?

Мэнди покачала головой.

— Я уже не пасу ее. Она взрослый человек.

— Во сколько вы легли вчера?

— Где-то в десять.

— Вы ничего не слышали?

— В смысле?

— Крики, звуки из палисадника. Может, машина проезжала.

— Нет.

— Ключ Мариссы был в скважине, когда вы ее нашли?

— Да. Я сказала об этом полиции.

— До десяти вечера вы были в гостиной?

— Да, телик смотрела, ерунду какую-то. Раньше под Рождество показывали стоящие вещи.

— Как давно Марисса работала танцовщицей? — спросила Тания.

— Три-четыре года. Дела у нее шли хорошо, ее всегда куда-то приглашали танцевать. Хотя зарабатывает она немного. Зарабатывала. Бывало, заплатит мне за хозяйство, а потом через три дня эти же деньги занимает у меня.

— Реквизит стоит целое состояние, — заметила Джоан, доставая из шкафа чашки. — Костюмы, в которых она танцевала. Перья, плюмаж. Мэнди даже переселилась в заднюю комнату, чтобы у Мариссы было больше места для хранения, да?

— Та комната к сортиру ближе, ну и я решила дать ей место для вещей, — объяснила Мэнди.

Ей словно не хотелось признавать, что она совершила добрый поступок. Эрика не могла понять, почему Мэнди так обыденно говорит о смерти Мариссы. Джоан принесла чай.

— У Мариссы были серьезные отношения с кем-нибудь? — спросила Эрика.

Мэнди выдула облако дыма и беззвучно усмехнулась.

— Все, кто были, почему-то надолго не задерживались, и ни до чего серьезного не доходило. Вокруг нее терлось много местных парней, плюс было несколько поклонников, которые приходили к ней на выступления, покупали подарки… — Эрика и Тания переглянулись. — Не хочу плохо говорить про умершего человека, но моя дочь была настоящей шалавой. Спала с двумя мужчинами с нашей улицы, оба женатые. И, помимо них, у нее были еще проходные парни. Это только те, про которых я знаю.

— А как зовут женатых? — спросила Эрика.

— Дон Уолпол, живет в доме 46 с женой. Марисса с ним спала несколько лет назад, когда ей было шестнадцать.

— По слухам, он с ней спал еще и до того, — вмешалась Джоан, со знанием дела кивая головой.

— Дон Уолпол — не растлитель малолетних, Джоан. Он просто сделал то, что сделал бы любой на его месте. Ему принесли все на блюдце с голубой каемкой. Марисса рано созрела. В четырнадцать она уже выглядела на двадцать, — сказала Мэнди, зажигая следующую сигарету от догорающего окурка.

— А второго как зовут?

— Иван… как же его…

— Стовальски, — подсказала Джоан.

— Да. Поляк. У него немало денег на счету, и этим, я думаю, он ей и нравился. Уж точно не своим внешним видом. Вечно бледный и замученный какой-то. Несколько месяцев он около нее ошивался.

— Вы знаете, когда они виделись в последний раз?

— Нет, не знаю. Он звонил к нам в дверь пару недель назад, но в дом не заходил.

— Марисса, кроме танцев в клубах, еще где-то работала?

— Нет, — покачала головой Мэнди. — Несколько часов в неделю еще ухаживала за пожилой женщиной в Хилли-филдс, на противоположной стороне от станции.

— Как ее зовут?

— Эльза Фрятт, — ответила Джоан. — Ей девяносто семь. Аристократка, несмотря на имя Эльза. Живет в большом доме с видом на поле.

— Мариссе очень повезло с этой подработкой, — сказала Мэнди. — Она только и делала, что возила ее по магазинам. Та женщина внесла ее в страховку на свою машину. Так что она не то чтобы за ней ухаживала. Думаю, Эльзе просто нравилось общаться с Мариссой — так же, как женщине нравится некоторая грубость в мужчине. Мне кажется, ей было интересно с простыми людьми.

— А друзья у нее были? — поинтересовалась Эрика.

— Предполагаю, что большинство ее друзей умерли. Вы что, не расслышали? Ей девяносто семь.

— Нет, я про Мариссу спрашиваю.

Мэнди выдохнула дым и отхлебнула чаю.

— Девушки, с которыми она работает в бурлеск-шоу, — отборные суки. Так она говорила. Но у нее есть одна подруга еще со школы. Работает парикмахером, Шэрон-Луиз Брайтуайт.

— В салоне «Золотые локоны»?

— Да, там.

— А можно попросить вас составить список всех клубов, где работала Марисса?

Нижняя губа Мэнди затряслась, и она начала тереть глаза.

— Черт побери, да я мысли в кучу собрать не могу, какие списки… Еще все в прошедшем времени — жила, работала…

— Поговорим об этом позже, — сказала Тания, дотронувшись до руки Мэнди.

— Когда я смогу вернуться домой? — спросила она, одергивая руку.

— Сейчас в доме криминалисты. Они проверяют, нет ли там вещественных доказательств, которые могут помочь следствию. Мы сообщим, как только все будет закончено, — пообещала Эрика. — Если вы захотите, Тания найдет вам временное размещение.

— Нет, я останусь здесь, с Джоан, — ответила Мэнди.

Джоан кивнула, но было заметно, что она не в восторге от этой перспективы.