Закат на мосту

Риша Нельсон

История одной короткой жизни. Книга призывает ценить здесь и сейчас. Ценить все: людей, природу, себя. Каролина – героиня книги – поздновато спохватилась. Но кое-что все же успела.

Часть 2

Каролина сидела на уроке истории, когда у нее в первый раз побежала кровь из носа. Тогда никто не придал этому значения: школьная медичка посоветовала меньше переживать и отправила домой. Кровотечение повторилось ночью, и стало практически регулярным. Появилась температура, не высокая, но постоянно присутствующая — 37 градусов, и сильные головные боли. Елена Семеновна собрала дочь и они поехали в городскую областную больницу.

— Вам предстоит полежать у нас некоторое время. — сказал врач, читая результаты местных анализов. — Чтобы пройти полную комиссию. Только тогда можно будет полностью увененно назвать диагноз. Пока ничего сказать не могу.

Каролина боялась и любила больницы. Боялась — оттого, что здесь были люди, больные неизлечимыми болезнями, и у них в глазах была такая пустота и равнодушие, что становилось страшно. А любила за тишину и покой, которого ей действительно в последнее время катастрофически не хватало.

Двухместная палата с белоснежными стенами и потолком, такое же постельное белье, две прикроватные тумбочки, капельница в углу — обычная больничная обстановка. «Зато от учебы в кои-то веки отдохну,» — подумала она.

Каролина поставила сумку с вещами на пол и села на скрипнувшую застеленную кровать.

«Обстановочка так себе, но для отдыха действительно подойдет.»

В палату вошла невысокая коротко стриженая девушка примерно ее возраста в светло-голубой пижаме и с умывальными пренадлежностями в руках.

— О, привет! — улыбнулась она, кладя полотенце в тумбочку. — Наконец-то ко мне кого-то поселили, а то скука смертная! Как тебя зовут?

— Каролина. А тебя?

— Ирина. Очень приятно. С чем ты лежишь?

— Прохожу обследование. — ответила Мирова. — А ты?

— Тоже самое. — Ирина села на свою кровать. — Помочь вещи разобрать?

— Давай!

Соседки по палате понравились друг другу и, разобрав вещи новоприбывшей, уселись смотреть фильм на ноутбуке Каролины.

***

«Ирина прикольная, сней посмеяться можно от души. Хохотушка. Кто там что говорил о продлении жизни смехом? Начинаю верить.» — написала она в своем дневнике.

***

Засыпая в первый день, девушка ворочалась с боку на бок на непривычно жесткой кровати, прокручивая в голове события дня и представляя себя на месте главной героини просмотренного фильма. Она всегда засыпала под очередную экранизированную мозгом мечту, это была ее привычка детства. В Каролининой голове она прожила уже сотни жизней известной певицей, актрисой, женой артиста, отличницей… Иногда продолжения ее мыслей приходили к ней во снах и впоследствие она научилась, просыпаясь ночью, подолжать прервавшийся сон. «Управление мозгом,» — смеялась Диана.

Несколько дней непрерывных анализов — сдача крови из вены и из пальца, различные рентгены всех частей тела, ежедневные уколы и градусник, и Каролина вошла в раж. Готовить уроки не надо, учить тоже ничего она не собиралась, посылая мысленно экзамены к черту.

«Я больна. — думала она. — Какой с меня спрос? Вот выздоровлю — тогда поговорим с вами, дорогие учителя и экзамены. А пока… Арривидерчи!»

Возвращаясь в палату после капельницы на четвертый день, Каролина не застала веселую хохотушку Ирину. Ее вещей не было на месте, а кровать была равнодушно застелена свежим бельем.

— А где Ира? — спросила девушка у проходящей мимо по коридору медсестры. Та странно посмотрела на нее, раздумывая, сообщать ли о смерти Ирины Малининой. Но, вспомнив слова главврача насчет пациентки Каролины Мировой, ответила:

— Выписалась. А что?

— Странно… Не попрощалась просто… Извините за беспокойство.

— Ничего. — медсестра с жалостью улыбнулась Каролине и направилась дальше по коридору, мысленно переводя дух. Главврач, Дмитрий Сергеевич, да и весь медперсонал уже знали, что с Каролиной, какой ее диагноз. Это предстояло узнать самой Лине и ее маме.

А девушка подозрительно посмотрела на пустующую тумбочку и пожала плечами.

— Ирина должна была попрощаться! — вслух сказала она. — Хотя, как я всегда говорю, никто никому ничего не должен.

Оставив мысли о соседке, Каролина направилась в сторону кабинета главврача, так как положенные на обследование 4 дня подходили к концу и должна была приехать ее мама. Анализы были готовы и пора было уезжать домой, чего девушке вовсе не хотелось. Дома школа, в школе проблемы, в проблемах мысли, в мыслях… Ну, вы поняли.

Остановившись возле кабинета Дмитрия Сергеевича, Каролина уже занесла руку чтобы постучать, но тут услышала испуганный мамин воглас:

— Не может быть!

Интерес остановил занесенный кулачок и, не замечая недовольных взглядов пришедших на прием людей, девушка приложила ухо к дверному проему.

— К сожалению, это так. — послышался голос Дмитрия Сергеевича. — Мне правда очень жаль, но мы бессильны. Это последняя стадия, операция не принесет ровно никакого эффекта, а в определенной ситуации и уменьшить оставшийся срок…

Поняв, что он имеет в виду, девушка пораженно застыла на месте. Не может быть!..

Послушав еще пару минут разговор доктора и матери, Каролина распахнула дверь.

Увидев пораженное лицо девушки, и врач, и мать поняли, что она все слышала.

— Сколько? — только и смогла выдавить Каролина, так и стоя на пороге, не делая ни шага внутрь кабинета. Любопытные лица останавливались и смотрели на разыгрывавшуюся на их глазах сцену.

— Что сколько? — не сразу понял Дмитрий Сергеевич. Девушка выглядела хуже, чем при приезде, и он как никогда почувствовал свое бессилие.

— Сколько мне осталось?

Голос Каролины прерывался и хрипел от нахлынувших эмоций.

— Максимум месяц. — эти слова дались мужчине с большим трудом. Он каждый день видел смертельно больных, приговоренных болезнью людей, но чаще всего ими были люди в возрасте. Хуже всего такие молодые, почти дети, не имеющие права на жизнь. В такие моменты Дмитрий Сергеевич всерьез задумывался, а существует ли Всемирная Справедливость?..

Каролина развернулась и направилась в свою палату. Упав на кровать, она несколько минут не двигалась, смотря немигающими глазами в потолок. В голове была вакуумная пустота. Первой мыслью стала мысль о том, что не нужно сдавать экзамены.

— Какая глупость, Каролина… — прошептала сама себе девушка. — Какая глупость, что ты думаешь об этом…

Только теперь она поняла, какую боль испытала бы ее мама, если бы она, Каролина, покончила с собой. Все мысли о суициде мгновенно испарились из ее головы.

Да и какое самоубийство? Когда ей осталось всего-то жалкие тридцать дней.