Нелетучая невеста, или Аревзея сбежала, дракон!

Риска Волкова (2024)

Собрала драконово комбо: погадала на жениха, упала к нему в ванну и оказалась истинной! От восторга пищат все, кроме меня. Ведь мне замуж вообще нельзя — особенности профессии и рода. Так что, прости, дорогой, но пока! Ты, конечно же, молодец, что меня с другой стороны мира нашел, но и я не лыком шита! Сбежать сумею, и не раз! Ведь у меня очень много секретов… И один из них — ключ к тому, почему я, альва, не умею летать! Но ты, похоже, не сдаешься… И что же мне теперь делать? Если мое сердце с каждым разом все больше меня предает. А от этого целая судьба мира зависит! Вернее, многих миров… Хранительницей которых я являюсь.

ГЛАВА 5

На следующий день, когда я отоспалась, казалась, на всю свою жизнь, мама собрала в честь моего приезда настоящее застолье с борщом, по которому я жутко все время скучала в академии, с плюшками, с пирогами с мясом, картошкой и капустой, с вкусными пирожными. Я сидела, млела от удовольствия, и параллельно пыталась отвечать на дежурные расспросы об академии. О том, как учеба, как экзамены, как у меня отношения с сокурсниками. Не сильно ли меня достает Йорк.

Не сильно ли достает? Да он просто ангел по сравнению с приехавшим из ниоткуда драконом! Вот только отчего-то упоминать его я боялась…Ведь тогда наверняка выплывет правда о том, как именно я с ним впервые познакомилась. Гадая на суженного! Что мне было категорически запрещено.

Помрачнев, посмотрела на маму, темноволосую, кареглазую и улыбчивую, на братца, уменьшенную ее копию. На отца, имевшего чуть рыжеватый оттенок волос.

— О чем задумалась, Несмеяна? — толкнул меня в бок Костик. — Что-то ты какая-то странная…

Четырнадцатилетний братик подозрительно прошелся по мне оценивающим взглядом. Искал, за что бы уцепиться!

— Нормальная! — я попыталась улыбнуться, но вышло плохо, я бы даже сказала, что откровенно фальшиво.

— Врет! — безошибочно припечатал папа. — Причем наглым образом! Явно что-то замышляет, но не колется!

— Ничего я не замышляю! — запротестовала я. — Я просто некстати вспомнила дом…

— Дом? — мама приподняла бровь. — Ты разве не дома?

— Не этот дом. А то место, где я родилась… Где все мы родились.

— Арт… — вздохнула мама. — Говорила же тебе не думать об этом! Это лишь нагоняет тоску и депрессию! Ты же знаешь, что мы ничего не можем сделать, а тот, кто может…

Все мы вздрогнули вдруг от оглушительного, почти сотрясающего стены храпа. Вспомнишь солнце — вот и лучик. Так, кажется, говорят.

— Дедуля беспробудно продолжает предаваться своему грехопадению, — развел руками папа.

Глотнула сока из высокого стакана.

— А что тот чудо-доктор? Он вроде его закодировал, — сказала я.

— Нашему дедуле кодировка эта как слону дробина, — хохотнул Костик. — А тебе-то что? Думаешь о том, как будешь все подчищать за родственничком, когда официально вступишь в должность?

— Я вообще-то вообще не в восторге от этой должности! Если ты помнишь, именно из-за нее нас всех пытались убить! Именно из-за нее с Артом происходит то, что происходит! — обиженно сказала я, возвращаясь мыслями туда, где от моего воплощения остался лишь бестелесный сгусток энергии.

Мерзко. Пока проходила миры, всегда старалась в Арте даже с качелей не вставать. Просто ждала все то время, пока переход снова станет активным. И старалась не слишком смотреть по сторонам.

— Это твой долг, милая, — мама с грустью посмотрела на меня. — Твои белоснежные волосы — наследие деда. И наследие рода. Дар выбрал тебя из всех нас. Так что ты — наследница. И ты — будущая Хранительница миров. Твое двадцатилетие не за горами. А значит — и посвящение. Примешь регалии, в полной мере возложишь на себя ответственность, и, может, сумеешь избавить наш родной мир, Арт, от этой заразы, Ари.

— Только вернуться я туда все равно не смогу, — ответила я.

— Мы бы тоже хотели туда вернуться. Но, как видишь, не все в мирах происходит так, как мы хотим. Нужно быть благодарными за то, что имеем.

Дернула плечом. Настроение скатилось куда-то ниже плинтуса. Отец, видя это, подошел ко мне и потрепал по макушке, будто бы веселым и задорным псом здесь была не Вафля, а я.

— Давай, не хандри! — сказал он ободрительно.

— Пойду, заеду к дедуле, — я решительно крутанула колеса кресла.

На самом деле, дедуля у меня был не совсем родной, а троюродный. И именно он в настоящее время являлся действующим Хранителем. А я — его наследницей. И, поскольку в силу своих пагубных пристрастий, обязанности он свои не слишком выполнял, все возлагали большие надежды на меня и мое двадцатилетие.

А я… А я раньше и не против была. Как-то с пониманием относилась к тому, что родилась такой вот… Светловолосой и одаренной. И всю жизнь, как меня учили, настраивалась на свое предназначение.

Только сейчас вот при мыслях о моем даре перед глазами возникал один наглый насмешливый дракон. Он ведь на полном серьезе считает, что я его пара? Полный бред! А даже если не бред, то облом ему, что поделать!

Когда заехала в комнату к дедушке, в лицо почти сразу же ударил терпкий запах алкоголя. Закашлялась с отвращением, едва не задохнувшись. Сам дедуля возлежал на горе шелковых подушек с кистями в цветном халате с синими жирафиками. Длинные белоснежные, точно такие же, как и у меня, волосы разметались по сторонам. Изборожденное морщинистое лицо было расслаблено. Из продырявленного носка жизнерадостно выглядывала пятка.

— Дедуля! Кхе-кхе! — помахала рукой, после, не выдержав, попыталась проехать к окну, чтобы его распахнуть, но колесо коляски наехало на одну из пустых бутылок, и я едва не навернулась.

— Норд! — услышала я за своей спиной полный суровой ярости голос мамы. — Соизволь хотя бы глаза приоткрыть! Аревзея приехала!

— Мам, можешь форточку приоткрыть, а не глаза дедули… — попросила жалостливо я.

В ответ на это Норд пробормотал что-то нечленораздельное, чуть приподнялся на подушках и почти сразу же потянулся рукой за бутылкой, что стояла рядом. Мама оказалась быстрее и проворнее, схватила ее и отставила на стол в дальнем углу комнаты, куда он не мог дотянуться.

— Х-ха! Элеонор, ты така-а-а-ая наивная! — протянул дедуля, все же открывая глаза и подслеповато щурясь, и щелкнул пальцами.

Почти сразу же возле него появилось десять таких же бутылок. И он все-таки осуществил свой глоток. И лишь после этого соизволил снова приподняться на подушках и посмотреть снисходительно на меня.

— О! Нас… Насл… Ик! Наследница заявилась!

Сделала ручкой, чувствуя себя отвратительно под его похмельным взглядом.

— Привет. Да! Заявилась! И знаешь, я видела недавно Арт! Он в еще более плачевном состоянии, чем всегда! — обвинительно сказала я. — Может, хватит уже пить?!

— Может… Ик… Хватит к-командовать? — дедуля прихрюкнул даже. — Станешь хр-р-ранительницей… Ик… И тогда спасай свой гхыров… Ик… Гхы… Гхыров Арт!

— Он не мой! — возразила я. — Он наш общий!

— И не мой! Не мой! — крикнул дедуля. — Думаешь, я просто так тут лакаю горячую воду?!

— Норд! — мама попыталась снова к нему подойти, но дедушка залпом опустошил почти целую бутылку, отбросив со звоном ее от себя.

В его взгляде теперь неожиданно будто трезвом плескалась настоящая ненависть.

— Все мои…Ик… Все наши… Он всех… Ик… Убил… Так что… Ик… Не мешайте мне… Утолять мою боль!

— Пойдем, — мама осторожно взялась за ручки коляски, толкая ее к выходу из комнаты. — Он как всегда прекрасен в своем неадеквате.

Мы вышли. Следом за тем как закрылась дверь, за нашими спинами сверкнула магическая вспышка, и мы услышали усиленный магией голос:

— Пусть льется спиртное рекой,

Пусть лечит раны мои гнилые…

Буду я сам собою…

А остальные все твари тупые!

Поморщилась.

— На Земле его не вылечить! — сказала я.

— Нам не осуществить переход без деда, ты знаешь это. Или пока ты не станешь Хранительницей, — сказала мама, а я лишь тоскливо посмотрела на закрытую дверь.

Пока я не стану Хранительницей… Вот стану, и все смогу! И дедулю вытащить из этого его состояния. И Арт спасти! И еще много пользы, может, сделаю…

— Точно! — прошептала я больше самой себе. — Я — Хранительница. Я буду самой замечательной, самой хорошей, лучшей хранительницей на свете! По крайней мере, лучше, чем мой дед!

Две недели спустя

Академия при Белой скале

— Она была самой замечательной! Самой хорошей! Самой лучшей ученицей! — услышала я, подходя к воротам Академии.

Мне не было видно отсюда, что происходит за высоким забором, вдоль которого плотным рядом были посажены туеподобные растения этого мира. И все-таки я понимала, что происходит нечто торжественное. И траурное что ли…

Нахмурилась. Что такого могло произойти за время моего отсутствия? Медленно вышла к воротам. Внутри и действительно были чьи-то похороны. Я видела множество венков вокруг какого-то странного сооружения, похожего на небольшую горку из камней, проложенных цветами, мхом и плющом. Осторожно пристроилась где-то за спинами столпившихся на главной площади академии студентов.

К моему удивлению, у горки я заметила замершего с какой-то книгой в руках уже знакомого мне драконищу. Он никуда не уехал что ли? К тому же… Странно так выглядел. Одет он был в длинное черное одеяние с алой вышивкой. А читал книгу свою, стоя на коленях.

Недалеко от него застыл Йорк. На него и были направлены взгляды всех, кто здесь присутствовал. Включая ректора и весь преподавательский состав.

— Я не верю в произошедшее! — у сооружения, хмурясь по своему обыкновению, стоял Йорк. — Просто не верю. Не могло этого быть! Это все, что я хочу сказать.

Он ушел.

Следующей к холму подошла Лиита. Она казалась мне заплаканной. К чему такая скорбь? Что случилось? Мне хотелось немедленно подбежать к ней с расспросами, но сейчас это было совершенно невозможно сделать.

— Она была моей лучшей подругой! Еще недавно мне казалось, что я никогда не останусь без ее поддержки. Но сейчас… Ой, простите… Я не могу говорить это все, — Лиита, не выдержав, разрыдалась и больше не в силах говорить, ушла, смешавшись с толпой.

Лучшей подругой? Она это о ком? Неужели что-то случилось с Явлиной? Да нет же… Вот она. Стоит неподалеку… И тоже глаза на мокром месте.

— Ари! Арюшка! — заламывая руки, вышла к сооружению моя главная врагиня и зачинщица издевок, Ирта, на которой красовалось поражающее воображение черное обтягивающее силуэт платье. — Как же рано ты нас покинула! Как тяжело нам с Его Величеством переживать твою утрату! Аревзея Шиповник! Мы ведь дружили! Я заботилась о тебе как сестра-а-а-а!

Ирта выла так ненатурально и надрывно, что закладывало уши. Причем периодически она всхлипывала и кидала томные взгляды на императора, что продолжал читать свою книгу.

Удивительно, но сквозь ее рыдания мне померещилось мое собственное имя. Я несколько секунд так и стояла с открытым ртом, пока она продолжала исторгать из себя эти невозможные звуки.

А после я вдруг снова перевела взгляд на дракона. И поняла, что он тоже смотрит на меня. Смотрит долго, неотрывно, внимательно. Будто не верит своим глазам! Ой…

— Аревзея?! — услышала я где-то чей-то удивленный всхлип.

— Явилась с того света! — прошипела я, только начиная, раздражаясь, понимать, что абсурд вокруг творится, оказывается, в честь моей скромной персоны!

Вышла в свободный от зрителей сего действа “коридор”.

— Вы с ума все сошли?! Вы меня хороните что ли?! — крикнула я, а дракон…

Его лицо вдруг наполнилось такой гаммой непонятных мне эмоций, что мне захотелось вдруг, как страусу, спрятать голову в песок. А если песка нет, то даже сквозь булыжник готова была пробиться, лишь бы не видеть, как Его Величество поднимается и явно идет ко мне. С тем же достоинством, с той же кошачьей грацией, что я уже привыкла видеть. Но отчего-то идет очень быстро! Даже слишком.

— Живая! — изумленно рыкнули на ухо.

После сильные руки прижали меня к себе, втискивая в широкую мужскую грудь, окутывая облаком терпкого парфюма. И еще теплом каким-то что ли… Он что? Действительно думал, что я умерла? Так… Нет… Стоп-стоп-стоп… Он что волновался что ли? Горевал?! Да что за ерунда?! И это… Он меня обнимает сейчас? При всех? Нет, этого вообще допускать нельзя! Хотя отчего-то очень хочется.

— Пусти! — оттолкнула его и встретилась теперь уже с вполне определенным наполненным яростью взглядом.

— И это все, что ты хочешь мне сказать, Аревзея?! — вдруг зарычал он. — Тысячи ищеек, следователей, магов сбились с ног, пытаясь найти тебя! Вернее, твое бездыханное тело! А ты говоришь мне “Пусти”?! Хотя бы знаешь, что я пережил за эти две недели?!

— А я говорил, что она живая… Бескрылая альвочка, — хмыкнул рядом с нами Йорк, на что получил вполне ощутимый пульсар, слетевший с пальцев императора, и завопив, отскочил в сторону.

— Мне повторить еще раз, Ари?! — для верности мужчина тряхнул меня за плечи, впиваясь в мое лицо взглядом, будто ища на нем подсказки. — Это все, что ты мне хочешь сказать?! Где ты была?!

Дернула плечом.

— Дома.

И ни капли вранья ведь! Пока… Блин-блинский! Надо что-то срочно придумать, но вместо этого в голову лезла какая-то чушь.

— Где дома?! Я не ощущал нить твоей жизни! А у тебя, как ты выразилась, дома, мы тебя не застали!

Сглотнула.

— Я была вне зоне действия сети, — слетело дурацкое с губ.

— Чего?! — рыкнул мужчина.

— Там, где ты не можешь чувствовать нить моей жизни, — терпеливо пояснила я. — Есть такое место.

— Ошибаешься, Ари! — прошипел дракон, а его виски, шею, запястья уже покрывала серо-черная блестящая чешуя. — Нет такого места!

— Наука шагнула вперед, — вздохнула я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более равнодушно, а не дрожал, словно осиновый листик. — Кто виноват, что вы немного отстали в своем развитии? Журналы что ли почитайте! Образовательные.

Если бы взглядом можно было жечь, меня бы уже испепелили! А так, только и оставалось, что трусовато кусать губы, понимая, что на нас пялится все академия. Вот уж шоу! Заявиться на собственные похороны — это только я так могу!

— Жур-р-рналы, — прорычал дракон. — Ты немедленно отправишься вместе со мной и покажешь мне это чудесное место! Которое я упустил из виду!

Дернула плечом.

— С чего бы? — фыркнула.

— С того, что тебя искала вся академия! Все сыскари твоего королевства! Я тебя искал и не находил!

— Но я же нашлась. Сама. Со мной все в порядке! — ответила я, а после повернулась к ректору.

— Простите, ректор Корс. Но я хочу воспользоваться своим правом на личную жизнь и конфиденциальность в течение каникул. Этот пункт прописан не только в уставе Академии при Белой скале, но так же в уставных книгах королевства Цитадин.

Губы императора вытянулись в тонкую нитку, а на скулах заиграли желваки. Он тоже обернулся к ректору, а я заметила, как стала вдруг пропадать чешуя с его кожи. Он… Успокоился? Но почему?

— Есть такое право? — переспросил он у ректора совершенно будто бы безразличным голосом.

Тот кивнул.

— Увы, да.

— Отлично! Я рад, что у вас такие замечательные законы! Форзе есть чему поучиться! Все на благо народа! — сообщил он насмешливо, а мне на мгновение стало отчего-то страшно. — Ну а я в свою очередь полагаю, что мне есть, чему поучить вас. Передать так сказать опыт подрастающему поколению. Поэтому я с превеликой радостью принимаю ваше предложение о профессорской должности в вашей академии, ректор Корс. На гораздо более выгодных для вас условиях, чем вы предлагали прежде.