История одной эмигрантки

Рина Ставски

Как многих из нас манят дальние страны и новые города… И как редко мы задумываемся, что на самом деле стоит за этой романтикой. На страницах книги вас ждет откровенная история о том, как проходит жизнь в путешествии, когда загранпаспорт уже с трудом вмещает новые отметки. Каково это: жить в другой стране, оформлять там документы, строить отношения, встречаясь с людьми других ментальностей. Радости и сложности, встречи и расставания, новые впечатления и победы. Честно и невероятно увлекательно! Книга содержит нецензурную брань.

Глава 1. Питерские истории

Вначале всегда принято рассказывать о главном персонаже. Как ты вообще сюда попала, детка?

Первая моя «эмиграция» случилась в пределах родины. В России два больших города — Москва и Санкт-Петербург. Первый — столица, похожая на голодного тигра: красивый мех, но только отвернешься — откусит руку по локоть. И Санкт-Петербург, похожий на Восточную Европу с ее разваленными домами в центре города, с вечным дождем и серым небом, и с таким культурным и восторженным флером. Я выбрала второй, не могу сказать, что это было сложное решение. Жизнь в столице слишком дорога для жителя региона, разница может быть троекратной, поэтому выбор был достаточно очевиден.

Многие, поглядывая на мою биографию, могли бы сказать: «Вау!» Все любят хорошие истории, красивую картинку, но никто не знает, на самом деле, как ты чувствуешь себя в этот момент. Это как красивые профили Инстаграм¹: на фото все такие богатые и успешные, а в реальности с трудом закрывают ежемесячный платеж по кредитке. Кто знает, сколько боли и слез по ту сторону экрана.

Говорят, первый год эмиграции самый тяжелый. Тебе надо приспосабливаться, искать жилье, работу, друзей. Второй год становится терпимее, а третий — почти вровень. Мой первый год в Питере был не сказочным. Я, как и большинство молодежи, после школы поступила в институт. Брать год на обдумывание, кем ты хочешь стать, у нас не принято, поэтому ты просто идешь туда, куда возьмут или куда хотят родители, а потом уже разбираешься, что делать с дипломом.

Я хотела стать архитектором или дизайнером, ходила заниматься к художнику и даже на специальные курсы при университете. На творческие специальности, помимо обычных предметов, сдают еще и творческие, и, конечно, к ним можно подготовиться, так же, как и к математике. Но в выпускном классе родители мне доходчиво объяснили, что это не особо прибыльная профессия. И в итоге я поступила на менеджмент, конечно же, в строительном вузе, чтобы быть хоть как-то ближе к мечте.

И вот, зашоренной студенткой я приезжаю в огромный город, и мне не дают общежитие. Сначала у нас селили иностранцев, то есть гостей из бывших дружественных республик. А вы русские… ваши проблемы. Так я прожила два месяца у сестры своей бабки. Это было достаточно тяжелое испытание. Телефон можно было заряжать только по ночам, во благо экономии энергии, свет в туалете по возможности тоже не включать и мыться раз в пару дней. Для меня тогда, достаточно домашней девочки, это были спартанские условия. Меня это дико выбешивало, а еще я все время чесалась. Мои нервные клетки не выдержали, и я нашла девочку, которая искала соседку в квартиру на окраине города. Общагу нам дали уже под Новый год, но я в нее не переехала.

Немного про мое первое питерское пристанище. Сразу скажу, что вариант был неплохой — большая однокомнатная квартира напротив метро. Мы разделили комнату шкафом, как в детстве делал мой отец, и у каждой из нас получился свой уголок. Моя соседка была, кажется, из Тулы и по характеру напоминала мою бабушку. Она много готовила и убирала, в общем, была образцовой женой. А еще к ней постоянно приходил ее брат, который у нас подъедался, но бесило меня не это, а его вечное присутствие на кухне. Рядом с ней я себя чувствовала какой-то неполноценной, да даже до сих пор. Ведь сейчас мне уже тридцать, а борщ я варить все равно не умею.

В какой-то момент, примерно года через полтора, меня пригрело это окончательно. И мы с подружкой сняли в складчину комнату в центре.

Комната в коммуналке — это такой отдельный вид питерского удовольствия, когда большую квартиру сдают по комнатам. И народу у нас в четырех комнатах жило, — ух, кажется, две пары и еще два парня. Один парень постоянно накуривался и мявкал под гитару в пять утра. Возможно, у него была такая песнь, но меня это постоянно будило. А еще было безумно холодно. Этого жилья мне хватило на месяц или два. Подруга потом выпросила побольше денег у родителей и переехала в хорошую комнату в соседнем доме, а я нашла комнату у бабушки-клофелинщицы.

Комната в центре стоила шесть тысяч, что на тот момент составляло около ста долларов. Потолки были пять метров, а метро находилось в пяти минутах ходьбы — что может быть круче, когда тебе девятнадцать? Однако комната располагалась рядом с кухней, поэтому слышимость была просто ужасной. Стены не доходили до потолка, а на самом деле были обычными советскими шкафами с дверью между ними. В квартире жили трое: я, девушка, снимающая другую комнату, и бабушка. Бабушка периодически забывала, кто мы такие, и задавала всякие глупые вопросы, а иногда просто лезла не в свое дело или просила воскресить Сталина. Все было неплохо, пока ближе к лету к бабушке не приехали два внука, а сама она уехала на дачу. Внуки устроили полный разгром в квартире, у них были отпуск и каникулы, а у меня — разгар сессии.

И история могла бы закончиться просто моим недовольством и очередным переездом, но однажды бабуля внезапно вернулась с дачи без предупреждения. А старший внучок имел свои виды на бабушкину кровать в эту ночь. Он пригласил в гости молоденькую студентку, и возвращение бабушки явно не входило в его планы. Недолго думая, он решил напоить бабушку клофелином. Но вместо того, чтобы уснуть, она взбесилась и чуть не избила внука до полусмерти.

Потом мне подвернулась стажировка на Шри-Ланке, и я уехала. Чемодан остался жить на кухне на полтора года. Наверное, я была их лучшим квартирантом.

Примечания

1

Здесь и далее Инстаграм — организация, запрещённая на территории России»