Дочь от мажора

Рина Райт, 2022

Избалованный мажор был моей первой любовью, а я – причиной его разрыва с семьей. Он жестоко отомстил моему обидчику и за это отец выслал Назара из страны. За океаном он изменился. Стал чужим и далеким. Женился. А я не смогла рассказать ему о нашей дочери. Он вернулся, и я не знаю, как признаться, ведь теперь наша дочь зовет папой его младшего брата.

Глава 8

Стас выполняет своё обещание: возвращается в нашу спальню. Благо никаких попыток к сближению не предпринимает. Но под утро я всё равно оказываюсь в крепких мужских тисках. Мне трудно дышать, жарко и неудобно. Сон как рукой снимает. Выбравшись из его рук, направляюсь в ванную комнату. Принимаю бодрящий прохладный душ, после чего на пятнадцать минут занимаю себя растяжкой. Я уже не представляю свою жизнь без йоги, растяжки и пилатеса. Мне нравится чувствовать, как тянутся мышцы, как тело обретает легкость. Такая простая утренняя разминка придаёт моему телу тонус и энергию на весь день. Помните же — в здоровом теле здоровый дух.

На завтрак варю Марусе овсянку, себе готовлю тосты с авокадо и тёртым сыром, а Стасу завариваю иван-чай. Он пьёт утром только его.

— Доброе утро. — На кухню входит Стас уже при полном параде: в тёмно-синем костюме и голубой рубашке. Оглаживает цепким взглядом мои голые ноги и только потом поднимает глаза к лицу. — Марусю разбудил, она умывается уже.

— Спасибо. — Пододвигаю к нему его чёрную кружку с чаем и, развернувшись на пятках, шлёпаю в сторону ванной, где моя девочка воюет с зубной пастой.

— Доброе утро, солнышко! — Чмокаю дочку в макушку, отбираю у неё зубную пасту и выдавливаю горошинку на её розовую щетку с изображением принцессы Авроры.

— Доброе утро, мамочка. Спасибо. Почему у меня не получается выдавить?

— Потому что ты не ела кашку. — Щёлкаю пальчиком по курносику.

— Не хочу кашу! — надувает щёки, но как только я начинаю её щекотать, дочка заливисто смеётся.

— Зубки давай чисти, а потом мы вместе украсим кашку ягодами и фруктами.

Глазки малышки загораются предвкушением, и она начинает быстро работать щеткой. Глажу дочку по мягким, словно шёлк, светлым волосам и возвращаюсь на кухню, где раскладываю кашу в две тарелки, чтобы успела остыть. Я ради дочки тоже съем пару ложек. Всегда необходимо показывать пример. Ополаскиваю бананы и киви, клубнику и голубику.

Стас что-то читает в телефоне и допивает свой чай, наши взгляды встречаются, когда он идет ополаскивать кружку. Он явно ждёт от меня каких-то слов, но мне нечего ему сказать. Я отворачиваюсь и беру в руки фрукты, чтобы очистить их от шкурки. Затылок покалывает от пристального взгляда мужа. Он подходит вплотную, и я вдыхаю аромат его туалетной воды с нотками морской свежести. Стас кладёт ладони на мои плечи, и я замираю. Между нами витают напряжение и недосказанность. Мы больше не поднимали разговор насчёт наших отношений, но делать вид, что всё у нас прекрасно, я тоже не могу.

— Я к отцу в больницу. Сегодня ты с Володей. — Целует меня в макушку и, так и не дождавшись от меня слов, уходит. — До вечера, моя чемпионка, — прощается с дочкой в коридоре.

Слышу топот босых ножек.

— Пока, папочка!

А уже через секунду Маруся ураганом влетает на кухню и словно обезьянка вскарабкивается на барный стул.

— Я готова! — Складывает ручки как примерная ученица.

Улыбаюсь и вручаю ей тарелку с кашей и вторую с нарезанными фруктами и ягодами.

— Вот это я понимаю! — Деловито закатывает рукава своей пижамки и налетает двумя ручками на тарелку с клубникой и киви.

Быстро справившись с завтраком и выбрав наряды на день, мы спешим, взявшись за руки, в сторону служебной машины Лунеговых. Володя, мужчина тридцати лет, телосложением больше напоминающий телохранителя, чем простого водителя, помогает Марусе пристегнуться, а я уже вся в мыслях о работе. На автомате провожаю дочку в садик, передаю воспитателю и так же — полностью в своих мыслях — оказываюсь на своём рабочем месте.

— Лизавета. — К моему столу подходит Светлана Сергеевна, мой прямой руководитель в отделе управления персоналом. Ей слегка за сорок, она классный кадровик, но работу по подбору предпочитает скидывать на нас — её девочек, как она любит нас называть. — Отчёт за прошлый месяц выложи на сервер, и надо поспешить в зал переговоров. Нас уже ждут.

Быстро копирую необходимые папки, перетаскивая их в общий доступ. После чего поднимаюсь из-за стола, поправив рубашку и юбку-карандаш. Подхватив планшет, иду за своей начальницей. Катька, одна из трёх специалистов HR, провожает меня ехидным взглядом. Катерина старше меня на три года, и работает в “УрОил” на два года дольше меня, но по функционалу уступает мне, следовательно наши с ней доходы так же отличаются. Я это знаю, Катерина тоже. А ещё, конечно же, она в курсе, что я невестка директора предприятия. Впрочем, как и все.

Разговоры, что я вылезла из грязи, меня порядком уже утомили, поэтому я уже просто стараюсь не вслушиваться в сплетни.

Я волнуюсь, ладони предательски потеют. В результате за то время, пока мы идём по длинному коридору в сторону зала переговоров, я дважды провожу потными ладошками по бёдрам. Нервно перекидываю волосы через плечо — трижды. А ещё пытаюсь застегнуть верхнюю пуговицу на блузке, но только делаю хуже: мелкая зараза обрывается к чертям, непослушные пальцы срываются и отправляют вслед за ней ещё одну. Туда же — в адское пекло.

Проклиная свои кривые пальцы, я не замечаю, что мы со Светланой Сергеевной уже стоим посреди зала. При этом мои руки всё ещё копошатся в районе груди, пытаясь скрыть слишком откровенный вырез. Когда всё же понимаю свою оплошность и резко отрываю руки от блузки, тут же натыкаюсь на изучающий взгляд Назара, направленный прямиком в район голой кожи моей груди. Даже я вижу тонкую кромку белого кружева своего бюстье.

Чёрт.

В зале переговоров помимо Назара ещё несколько руководителей отделов, всего восемь человек. Начинает Светлана Сергеевна, затем передает слово мне, и я вывожу на экран последний кадровый отчёт. Всё то время, пока я рассказываю о штатной расстановке и планах по кадровому резерву и снижению текучки персонала, Назар молча следит за презентацией. К финалу выступления, когда я вроде бы полностью владею голосом и дыханием, бывший всё-таки привлекает внимание к своей персоне:

— Как часто и на каких условиях происходят зарубежные командировки?

Все присутствующие разом переводят взгляды на Назара, и я в том числе. Не могу не отметить, насколько ему идут серая рубашка и брюки на тон темнее. В прошлой жизни я не видела его в деловом стиле. И волосы его сейчас уложены, словно он только с утра из барбершопа.

— Раз в квартал, от двух недель до двух месяцев. — произношу без заминок, смотря прямо в глаза Назару, при этом продолжая прикрывать грудь планшетом. — В Казахстан до трёх месяцев.

Назар удовлетворённо кивает и что-то пишет в своём ежедневнике. Я уже много лет не видела, чтобы кто-то писал на бумаге, мои коллеги предпочитают сразу вести записи электронно.

— Мне нужна более подробная информация за последний год. — Отрывается от своих заметок. — Личные дела, например. Мне необходимо понять, сколько ещё персонала понадобится для моего нового проекта.

— Завтра утром информация будет на вашем столе, Назар Александрович.

Назар кивает, поднимается, и все остальные следуют его примеру. Пока все идут на выход, я отворачиваюсь к окну, мне требуется пара секунд, чтобы удалить папку из общего доступа.

Как только дверь автоматически захлопывается за последним вышедшим коллегой, звенящая тишина накрывает помещение. Я наконец-то могу перевести дух и, как мне кажется, слишком громко выдыхаю.

— Словно и не было этих лет, — раздаётся прямо за моей спиной. Я вздрагиваю и резко оборачиваюсь, тут же натыкаясь на Назара.

Он стоит вплотную ко мне, наши тела почти соприкасаются. Это непозволительно близко для бывших. Ничего не могу с собой поделать и с неким упоением втягиваю носом его запах. Когда-то такой любимый. Назар изучает моё лицо, внимательно рассматривая, ища своим словам оправдание.

Для меня время не остановилось, как бы мне ни хотелось после нашей последней встречи. У меня была моя малышка, которая не давала шанса на меланхолию. Я делаю шаг назад, пытаясь разорвать этот невидимый шар, что отделил нас от остального мира.

— Назар… — выходит хрипло, а больше я и не знаю, что сказать.

Жар растекается по всему телу, и оседает где-то внизу живота. Мне хочется прижать ладони к этому месту, но я так и держу их скрещёнными на груди.

Назар, склонив голову набок и слегка усмехнувшись, отступает.

— Пообедаем сегодня?

Так просто?

Отрицательно мотаю головой.

— Я не могу.

— Муж не разрешает?

Удар под дых. Я вытягиваюсь словно струна и прикусываю нижнюю губу, чтобы не кинуть в ответку, что, видать, у своей жены он разрешения не спрашивает.

Интересно, он приехал с ней? Нет, не хочу знать. Мне хватило их совместных фотографий в её инстаграме. Своих социальных сетей у Назара никогда не было, а вот у его жены, модели нижнего белья из Пуэрто-Рико, — были. Ксюша показала несколько лет назад, после я сама её не искала. Мне хватило нескольких кадров, чтобы понять, как она красива, и как гармонично они смотрятся рядом.

— Мне пора, — произношу сухо вместо ответа на вопрос про Стаса и пытаюсь обойти Лунегова.

Назар шагает влево, тем самым преграждая мне путь к отступлению. Я делаю шаг вправо, и Назар, больше не улыбаясь, зеркалит моё движение.

— Лиза, в час буду ждать тебя в вестибюле первого этажа. Это не просьба, — его голос сейчас звучит более жёстко, он всегда разговаривал таким тоном лишь со своим отцом, но никогда со мной.

Я теряюсь от этого тона, я его не узнаю. Назар действительно изменился. Потупив взгляд, всё-таки киваю.

— Хорошо, Назар Александрович.

Он ещё некоторое время прожигает взглядом дыру в моем лбу, я чувствую это, но взгляд с носков его и моих туфель не поднимаю. Он хочет сказать что-то ещё, но всё-таки сдерживается и, развернувшись на пятках, покидает зал переговоров.

Позорно прикрывая планшетом грудь, спешу к своему рабочему месту. Девочки, как всегда, отошли на кухню, чтобы перетереть косточки новому начальству, а я ловлю момент и заказываю в онлайн-магазине новую блузку с доставкой в течение часа.