Сердце сумрака

Рин Чупеко, 2019

«Мне всегда была ведома Тьма. Она была моим другом. И в то же время врагом. Серебристое сердце позволило ей заговорить, почувствовать, что Тьма тоже может испытывать голод». Сила Костяной ведьмы растет с каждым днем, и теперь никто не способен остановить могущественную ашу. Тия намерена изменить будущее восьми королевств, полностью уничтожив магию. Однако вместе с ней девушка навсегда потеряет тех, кого любит. Тия должна сделать выбор, который разрушит ее жизнь. Костяной ведьме предстоит завладеть силой, не доступной никому прежде, и преодолеть испытания, что забрали тысячи жизней. Иначе Тьма поглотит ее сердце.

6

— Эти обвинения просто смехотворны, — пожаловалась Зоя, когда мы уселись обедать.

Мне предоставили камеру, самую чистую из всех кионских темниц. Кален заставил двух солдат хорошенько ее отдраить. Здесь отсутствовала мебель и предметы первой необходимости, но при этом хватало удобств, чтобы скоротать время. Первую проблему Зоя решила тем, что притащила сюда столы, подушки и для мягкости широкий пуховый спальный мешок («Мне кажется, его ширины хватит на двоих», — лукаво усмехнувшись, заметила она, и я покраснела), попутно бросая на стражников злобные взгляды — пусть только посмеют возразить. Но те ничего не сказали.

Альти и Кален каждый день с помощью руны Погружения тщательно обследовали нашу еду, которая готовилась либо самой ашей, либо моей мамой. Очень скоро та отослала подозрительную служанку по имени Фархи прочь и всецело завладела кухней в Доме Валерианы.

Сообщество аш, чтобы добиться с моей стороны послушания, вызвало из Найтскросса всю мою семью и на время рассмотрения моего дела разместило ее здесь. Однако моя связь с ази не прервалась — эту деталь я утаила от них. Я не раз боролась с искушением натравить его на старейшин за то, как пренебрежительно они обходились с моими родными.

— Костяные ведьмы являются не единственными подозреваемыми. Друж до сих пор свирепствует где-то там. — Зоя отхлебнула чай и со звоном поставила чашку на стол. — Им-то нечего представить суду, и они это знают.

— Старейшины всеми силами пытаются сдержать Тию, — напомнила ей Шади, тоже опустив чашку. — И, несмотря на ненадежные доказательства, все равно остаются у власти. Они благополучно решили не показывать свои находки до начала судебного разбирательства.

— Все это похоже на охоту на ведьм, — проворчала ее возлюбленная.

— Они хотят меня унизить, — коротко обронила я. — В присутствии моей семьи.

— В таком случае они очень ошибаются, — раздался голос моей матери, которая поставила перед нами на стол тарелку тахдига с баклажанами. Отец и братья отправились вместе с Каленом в казармы и не вернутся до конца дня. — Мы уже знаем, как они притесняют тебя из-за того, что ты Костяная… Темная аша. И не позволим им этого.

— Ни за что! — с готовностью присоединилась к ней Дейзи, внося жареные джудже-кебабы^[6]. — Выше голову, крошка Тия. Тебе необходимо есть и набираться сил. А то ты очень худая.

Госпожа Пармина была очень добра к моей семье и приютила их у себя. Она каждый день приходила с Микки к сообществу аш, выступая в мою защиту.

Я бросила сердитый взгляд на сестру, а после, состроив гримасу, уставилась на тарелку, которую она поставила передо мной. Дейзи отнюдь не славилась кулинарными талантами, и вряд ли за годы моего отсутствия дома ее навыки как-то улучшились.

— Вовсе я не худая.

— Нет, худая. Вся эта магия отнимает у тебя силы. — Затем она с радостной улыбкой обратилась к сидящему рядом со мной Халаду: — Говорят, вы Кузнец душ. Сестра рассказывала мне о вас, но я никогда не понимала всех этих премудростей вашей работы. Она кажется такой благородной.

Моргнув, Халад оторвался от своих сложных манипуляций с пузырьками и поднял голову.

— Что вы сказали, леди Дейзи?

— Дейзи, не приставай к человеку. — Я пока не торопилась сообщать ей о наклонностях Халада — вскоре она и сама все узнает, — потому что сейчас у нас были дела поважнее. Микки, Зоя и Альти уже выбились из сил, расследуя убийство Санчи аль-Сарим, а я никак не могла взять в толк, кто она такая и почему я якобы убила ее.

— А наш Фокс теперь с принцессой. Фокс! — Упоминания королевских особ всегда вызывали в моей сестре благоговейный трепет. — Я никак не ожидала… хотя, конечно, и предполагала, что фактическая смерть может открыть перед тобой все двери в вопросах отношений, но, милостивая Анахита из Кошти, сама кионская принцесса…

— Дейзи, ты не осознаешь всю серьезность положения, — перебила я ее. Как и следовало ожидать, джудже-кебаб на вкус оказался просто ужасен, но я доблестно принялась его жевать.

— Вот и нет. — Дейзи долила нам чаю. — Я ведь была там, когда ты подняла его из могилы, помнишь? Я не утверждаю, будто хорошо знаю политику аш, но в ней не трудно разобраться. Ты могущественная аша, гораздо могущественнее их, а квартал Ив это не устраивает. Я очень рада за Фокса и счастлива за тебя. Папа уже дал свое благословение.

Я чуть не подавилась куском джудже-кебаба.

— Что?

— Сэр Кален позвал отца не просто для того, чтобы показать ему окрестности. Папа уже заранее подозревал, что Искатель смерти попросит у него разрешения ухаживать за тобой. — Тут она поиграла бровями. — Хотя сейчас пока не стоит опережать события.

Я потупила взгляд, к моим щекам прилил жар.

— Ах, как бы мне хотелось иметь хоть капельку твоего везения! Вся моя привлекательность, если можно так сказать, увяла еще в Найтскроссе.

— Они осуждали тебя? — выпалила я, не успев опомниться. — Или маму с папой?

Дейзи замерла.

— За что?

— Жители нашей деревни. Они осуждали тебя из-за того, кто я?

Мама вздохнула:

— Многие люди считали Костяных ведьм исчадием ада. Но больше боялись их, чем ненавидели. Они опасались возмездия, если вдруг леди Микаэла — а заодно и ты — прознает о дурном обращении, поэтому стали часто прибегать к услугам Роуз и Лилак в качестве Лесной и Водяной ведьм, что было довольно лицемерно с их стороны. Мы знали о недовольстве жителей, но те вскоре оставили нас в покое и продолжили, как и прежде, покупать товары из кузницы твоего отца.

Дейзи ухмыльнулась. Ее стеклянное сердце излучало здоровое сияние цвета спелой вишни.

— Став Темной ашей, ты фактически возвысила нас в обществе, пусть и не совсем привычным способом. Люди стараются изо всех сил оказать нам должное почтение, не жалея спины кланяются. Что бы они ни думали о нас про себя, внешне они проявляют уважение.

— Мне очень жаль. — Я не хотела для них такой доли. Знать о неприязни к себе гораздо хуже, чем получать в свой адрес неискренние, пускай и вежливые любезности.

Сестра пожала плечами:

— Наша семья — крепкий орешек, и чтобы сломить нас, одной неприветливости недостаточно. Мне не хватало наших бесед, крошка Тия. Так давно мы не болтали по-сестрински, не вели задушевных разговоров. — Дейзи сжала мою ладонь руками. — Мы все скучаем по тебе, — искренне добавила она. — После вашего отъезда мамины глаза несколько недель не просыхали от слез, ее утешала только одна мысль — уж лучше дети покинут ее, нежели один из них будет покоиться в земле.

— О, Дейзи, — выдохнула мама.

Было ужасно трудно все эти годы расти без них. Теперь во многих смыслах члены моей семьи стали для меня почти чужими. Чем больше лет разделяли наши судьбы, тем меньше шансов оставалось на то, что они пересекутся.

— Как вы уже поняли, мне тоже пришлось нелегко. Я была вынуждена стать той, о ком ничего не знала. А Фоксу выпала участь еще сложнее.

— Но вы оба столько всего добились, — возразила Дейзи. — Больше, чем остальные из нас сумели в Найтскроссе.

— Дейзи, я в темнице. Такое положение с трудом можно назвать успехом.

— Уверена, это не надолго. У тебя же есть друзья в лице принцессы Инессы и императрицы Аликс! Случайные аресты происходят во всех королевствах. Темные аши часто вступают в противоречие с представителями власти, прямо как в тех книгах, что ты читала. Раньше ты обожала истории про аш.

— Я тогда была глупее. Читать про аш не то же самое, что быть ею самой.

— Я знала, что рано или поздно ты все равно уедешь из деревни. У мамы опять глаза на мокром месте, но это правда. Когда леди Микаэла впервые прибыла к нам и сообщила о том, что ты станешь новой послушницей, сразу сложилось впечатление, будто ты просто исполняешь свое предназначение. — Она улыбнулась. — И я завидовала тебе. Мне хотелось самой покинуть Найтскросс, однако оставить безопасность и семейный уют ради неизвестности совсем не просто. Мое сердце, конечно, не серебряное и не пурпурное, но вдруг какая-нибудь лавка с зиварами или мастерская по пошиву платьев согласится взять меня на работу к себе, как думаешь?

— Ты хочешь остаться в Кионе и работать? — Меня охватила радость. — Мама?

— Мы уже все обсудили, Тия. — В мамином голосе звучали нотки гордости и печали. — И вместе с твоим отцом пришли к выводу, что Дейзи сама вольна принимать решение.

Моя сестра состроила гримасу.

— Как я уже говорила, все свои возможности в Найтскроссе я исчерпала. Хоук и Вульф сами прекрасно справятся с кузницей.

Халад ненадолго отвлекся от своего занятия и поднял голову.

— Весь этот разговор затевался только для того, чтобы задобрить Тию и та нашла вам работу в квартале Ив?

Я прыснула со смеха.

— Я ничуть не возражаю. Правда. — Мысль о том, что в Анкио со мной будет еще и сестра, казалась мне замечательной. Несмотря на все недостатки Дейзи, таков был ее способ получить мое благословение. Поэтому я обняла ее в ответ. — У Чеш самая лучшая лавка зиваров в городе. В свое время я случайно переманила одного из ее помощников, так что можно узнать, вдруг ты могла бы его заменить. Или ты можешь работать с Рахимом Арраканом.

— Рахимом Арраканом? — Дейзи округлила глаза. — Ты знакома с самим Рахимом Арраканом?

Я и предположить не могла, что Рахим столь знаменит в Найтскроссе.

— Это было бы великолепно! Я невероятно благодарна вам с Фоксом за все те деньги, что вы присылали нам, но мне хотелось бы самой заработать себе на одно из его платьев. К тому же, — со вздохом произнесла Дейзи, — он довольно привлекателен в этой своей грубоватой, брутальной манере, ты так не считаешь?

Мы переглянулись с Халадом и решили без лишних слов: пусть Дейзи об этом в свое время тоже узнает сама.

— Кстати говоря, а где наш брат, господин Кузнец душ?

— Вместе с Зоей и Шади проникает в покои Гестии.

— Что? — воскликнула я.

— Ох, точно. — Кузнец душ выглядел смущенным. — Я ведь не должен был…

Но я уже не слушала его. Я отпустила свой разум и мысленно потянулась к Фоксу, коснувшись краев его сознания, пока мой брат обыскивал рабочий кабинет старейшины. Никакая защита не могла мне в этом помешать.

«Ты что творишь?» — яростно зашипела я.

Он тут же встрепенулся.

«Будь проклят этот Халад!»

«Не смей все сваливать на Халада. Что вы делаете в Императорском аша-ка?»

«А на что это похоже? Ищем все, что может напоминать руну Обречения».

«Ты даже не знаешь, как выглядит эта руна! К тому же вы не пытаетесь скрыть своего присутствия!»

— Ты сейчас разговариваешь с Тией? — поинтересовалась у Фокса Зоя, просматривая тяжелую стопку бумаг на столе.

— Откуда ты узнала?

— Ты всегда морщишь нос, когда она оказывается у тебя в голове, особенно когда она готова сойти с ума.

«Я не схожу с ума!»

— Она определенно сходит с ума, — подтвердил Фокс.

— Тогда передай ей, пусть не беспокоится. Шади стоит на страже, а Микки отвлекает находящихся поблизости аш.

«Вы и Микки втянули во все это?»

— Вообще-то она сама вызвалась, — в свое оправдание произнес Фокс. — И это не какой-то там безрассудный план, как ты можешь подумать, даже если его и придумала Зоя.

— Вот как? Ха-ха. Ты еще об этом пожалеешь. — Зоя с торжествующим видом подняла книгу. — В качестве извинения я готова принять фалуде. С дополнительной порцией мускусной дыни.

«Руна Обречения?»

— Не совсем, — призналась аша, после того как Фокс передал ей мой вопрос, — но мы нашли тоже кое-что интересное. — С этими словами она сунула фолиант в руки моему брату, и я громко ахнула в его голове.

— Та же самая безымянная книга, что и обнаруженная в Истере, — сообщила Зоя. — Не столь древняя, как предыдущая, а значит, это, можно предположить, более поздний экземпляр. Однако здесь также содержится неизмененная версия легенды, которая сопровождается полным предисловием от имени Вернаши из Роз. Теперь Гестия больше не сможет отрицать, что ничего не знает о сердце сумрака. У нее имеется не только первоисточник легенды, но и письмо Вернаши во всей его неприглядной красе.

За окном уже стемнело, когда в темницу к нам прибыли леди Микаэла и госпожа Пармина и обнаружили нас с грустными лицами. Они выслушали сделанное Зоей открытие с мрачным удовлетворением, после чего Альти справедливо заметила:

— Этого доказательства хватит нам, чтобы подтвердить их вмешательство, но не хватит всем остальным, чтобы поверить в него. — Аша потерла переносицу. — К тому же этой находки недостаточно для обвинения старейшин в сговоре с целью украсть стеклянное сердце Микки. Мы можем только обвинить их в препятствии следствию, но тогда они скажут, что скрывали информацию из лучших побуждений. А вот ответственны ли они за появление обреченных — уже другой вопрос. Без более объективных доказательств мы не сможем выдвинуть обвинение.

— Тию они обвинили вообще без каких-либо доказательств, — проворчала Зоя. — Почему мы не можем сделать то же самое?

— Потому что люди склонны верить тем, кто стоит у власти, несмотря на всю их порочность и глупость, — спокойно ответила ей Микаэла. — Кому ты поверишь: совету аш, чьи поколения уже много веков живут в этом королевстве и обладают репутацией справедливости и порядка, или Костяной ведьме, которую тебя всю жизнь учили бояться?

— Я… я бы смогла увидеть разницу, — неуверенно ответила Зоя.

— Многие хотели бы сказать о себе то же самое. — Микаэла устало опустилась на стул. — Но нас на протяжении всей жизни тонко и незаметно приучали подчиняться власти, Зоя. Ты очень удивишься, как мало людей готовы открыто высказать свое мнение перед лицом несправедливости. — Чуть помолчав, она продолжила: — Нам удалось выяснить, кто такая эта Санча аль-Сарим. Она собирательница рунных ягод из деревни Мерквик.

— Я бывала в Мерквике всего один раз, — возразила я. — Несколько лет назад. Ты привезла нас туда из Найтскросса, после того как я воскресила Фокса.

— Этого раза оказалось достаточно. — Властным взмахом руки госпожа Пармина отослала Шади за подушкой. — По рассказам некоторых очевидцев, ты ударила ее.

От удивления я раскрыла рот, в моей голове мгновенно всплыло воспоминание о том событии.

— Я назвала Микаэлу Костяной ведьмой, и тогда девушка обиделась. Но я даже не знала ее имени.

— Теперь знаешь. Гестия утверждает, будто случившееся и послужило мотивом для убийства. Хотя и неясно, что заставило тебя ждать столько лет, чтобы отомстить девушке после всего лишь одной встречи. Квартал Ив пока не сумел найти этому вразумительные объяснения. Овладевшая девушкой отвратительная магия обратила ее в чудовище. Искателям смерти пришлось убить ее прежде, чем она успела кому-то навредить. По мнению Альти, это результат действия руны Обречения, которую вы обнаружили в Истере. Они с Ликом до сих пор в Мерквике — проверяют с помощью руны Погружения, не подвергся ли еще кто из жителей деревни этой магии.

У меня в животе образовался узел.

— Простите, — произнесла я. Кален нашел мою ладонь рукой и сжал ее.

Однако госпожа Дома Валерианы лишь отмахнулась от моих извинений и откинулась на подушку.

— Брось, Тия. С момента своего появления ты принесла мне очень много денег, и справедливости ради я просто обязана защищать свое лучшее капиталовложение. К тому же я не упущу малейшую возможность утереть Гестии нос. И все же с их стороны это довольно серьезное обвинение, даже с учетом незначительных косвенных улик.

— На сегодняшний день главная цель старейшин — удержать тебя на одном месте, — сухо кивнула Микаэла. — Об этом позаботится установленная защита.

— Им известно о нашей находке в Истере? — спросил Кален.

Микаэла покачала головой:

— Поскольку их предшественницы верят в то, что уничтожили все книги, способные их скомпрометировать, старейшины чувствуют себя в безопасности. Однако со стороны Гестии очень глупо хранить один такой экземпляр в своем кабинете. Как хорошо, что оригинальную рукопись вы доверили лорду Гариндору. Что-то мне подсказывает, старейшины могут сами нанести визит истеранцам, но король Рендорвик хотя бы предупрежден.

Фокс коротко улыбнулся мне:

— Аликс предоставила тебе право покинуть темницу, чтобы навестить жрицу, если пожелаешь. Очевидно, ашам разрешается просить у нее совета.

— Аликс? — протянула Шади. — Ты теперь к императрице обращаешься по имени?

Мой брат мгновенно покраснел.

— Ей не нравится, когда ее называют по титулу, если она выступает не в роли царской особы…

Молодая аша улыбнулась в ответ:

— Так, значит, у вас сложились хорошие отношения?

— Да. — Лицо Фокса просияло. Ему даже не нужно было ничего говорить, чтобы я все поняла; руна Вуали слегка приподнялась, и по соединяющей нас связи потекли образы, я уловила счастливые мысли о нем и Инессе.

В это мгновение госпожа Пармина щелчком раскрыла веер.

— Тия, ты сущее наказание. Импульсивная, непослушная, и у тебя есть привычка втягивать других в свои проблемы. Но ты нравишься мне все больше, а эти мегеры заслуживают кары. Пришло время найти им лучшую замену в сообществе. Возможно, я даже решу выставить свою кандидатуру в совет.

— А вы не боитесь, что, присоединившись к числу этих мегер, сами станете такой же? — поинтересовалась Зоя.

— Зоя! — одернула ее Шади.

— Разве вместо того, чтобы соблюдать правила, их нельзя изменить?

— Что нам делать дальше? — спросила я у Микаэлы, когда Зоя и госпожа Пармина вступили в оживленный спор.

— Я пока не знаю. Квартал Ив чего-то ждет. — Микаэла нахмурилась. — И больше всего меня беспокоит то, что я не знаю, чего именно. Но что бы они ни задумали, мы будем с ними сражаться. Что ты намерена делать сейчас?

— Думаю, я приму предложение императрицы Аликс и завтра нанесу визит жрице.

— Хорошо. — Микки вздохнула. — Мне не хватает Полер. У нее всегда имелся какой-нибудь план.

— Я тоже жалею, что ее здесь нет, — прошептала я. Полер и Микаэла использовали руну Разделенного сердца, и в последние мгновения жизни аши Микки была рядом с ней. Даже не представляю, как она справляется с этой потерей.

— Порой, в самый неожиданный миг, я словно ощущаю ее присутствие. Руна Разделенного сердца — это одновременно и благо, и проклятие. Долгое время я была лишена сердца и теперь силюсь понять: действительно ли это мое сердце, целиком и полностью, или же в нем до сих пор хранятся частицы ее души, которые она оставила после себя. — Микки грустно улыбнулась. — Почему-то эти мысли приносят мне немалое утешение.

Вскоре наш разговор перескочил на другие темы. А когда моим гостям пришло время уходить, Фокс решил ненадолго задержаться.

— Сегодня Кален остается с тобой?

Я кивнула:

— Я сказала ему, что в этом нет необходимости.

— Разумеется, есть. Очень сомневаюсь, что он предпочтет теплую постель в казармах, пока ты томишься здесь. — Брат помолчал. — И все же ты чем-то обеспокоена, и уж точно не этим вопросом.

— Ты должен кое-что обо мне узнать, — прошептала я, страшась признания, которое должно было за этим последовать.

Озадаченное выражение лица Фокса сменилось тревожным, когда я поведала ему о возникающих в моем сердце черных прожилках, а также заклинаниях и зиварах, с помощью которых я скрываю свое отчаянное положение.

— Темная гниль? — спросил он, озвучив мои собственные страхи.

— Я… я не знаю. Микки я хочу рассказать, как только все это закончится.

— Если сказать ей сейчас, то это лишь подтвердит обвинения старейшин, да?

— Бесспорно.

— Но ты не можешь держать это в тайне. Уверен, Микки будет молчать, как и Альти.

Тут я вспомнила об Илларе: девушке, поглощенной темной гнилью, Темной аше, убитой Микки.

— Фокс, она сдаст меня старейшинам, даже не раздумывая, если сначала не убьет. Знаю, она любит меня, но по поводу темной гнили у нее однозначное мнение.

«Микки убила свою подопечную задолго до того, как ее стеклянное сердце окутала Тьма, — сказала мне Альти. — Это был единственный выход».

Как я и опасалась, брат пришел в ярость.

— Сейчас речь идет о твоей жизни. Образовавшаяся между нами странная пустота во время твоей поездки в Истеру — дело было в твоем сердце, а не в разделяющем нас расстоянии, ведь так?

— Я… не знаю.

— В Истере что-то произошло, да? Я в этом уверен.

— Сама того не осознавая, я чуть не выпрыгнула из башни, — прошептала я. — А еще… у меня было видение охваченного огнем Киона.

— Тия! — Я буквально ощущала его панику. — Ты же знаешь, что происходит с темной гнилью! Ты правда хочешь довести себя до такого состояния, прежде чем что-то исправишь?

— Дай мне немного времени разобраться в себе. Всего несколько дней. Пожалуйста.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

6

Джудже-кебаб — одно из самых популярных блюд Ирана, которое представляет собой местную версию шашлыка из курицы.