Голоса вселенной

Решат Юсуфжанович Абадиев, 2018

На Земле наступает эра бурного покорения Солнечной системы. Для первой космической колонизации с ее аномально благоприятными условиями для терраформирования была выбрана самая подходящая планета – спутник Сатурна. Исследователи находятся в шаге от самого великого научного открытия, однако они не ожидают, что кто-то может им помешать…

Глава 2

— Ну и ладно, пошел ты к черту, Бернард! После того как Виктор в гневе ударил кулаком по столешнице, на дисплее монолинки появились помехи. — А ты самый молодой директор ИКИРИСа в истории? — Самый глупый. Да уж не знаю я, чем ты так приглянулся Совету, но…

— Это доктор Крамер. Это доктор Крамер. На экран было выведено изображение, которое гласило. — Внимание! Ну, успокойтесь же! А ведь это очень серьезно. Вы должны понять нас правильно — мы не спешим. Все должно быть просчитано.

— В третий раз все проверено и перепроверено, сынок. Но и ты об этом знаешь. На этот раз Институт превзошел все ожидания: вечный конфликт интересов на территории Института; постоянная грызня и дележка территорий; зоопарк какой-то… В этой вашей непроходимой бюрократии, чтобы ее…

— А если бы мы дали зеленый свет каждому проекту, то это было бы здорово!

— Не надо, Бернард, не нужно мне это петь. Наслушаюсь еще. В том числе и я тоже. А помнишь ребят из Токийского института робототехники? Так что же это за «тех самых», которые создали полностью функционирующий и отлаженный проект искусственного интеллекта новейшего поколения? И твой предшественник на протяжении более тридцати лет препятствовал введению в эксплуатацию, а также не давал разрешения на ввод в эксплуатацию.

— Ну да ладно.

— В то время мы могли бы совершить прорыв и изменить жизнь людей. Почему это не произошло? Какова вероятность бунта машин? Неизведанное пугает?

— В общем-то кроме этого есть риски обвала мировой экономики и социальных сфер.

— Ну что же ты, Бернард, — Виктор тяжело вздохнул и прикрыл лицо ладонями. — Не надо нам бояться своих творений, а самим себе. Какова была цель финансирования несостоявшихся проектов по озеленению. Большой африканской пустыне? По сохранению арктических ледников? По восстановлению сельского хозяйства в пустошах Юго-Восточной Азией? На военные нужды, мой юный друг Бернард. В бой. Не навоевались ещё? И это все из-за того, что люди еще не погибли, а природы загублены? Вот так и будем продолжать пилить сук, на котором сидим? Нет, сынок, я пас. Не в этом мире я хочу жить и растить мою дочь.

— В этом нет ничего удивительного, доктор Крамер, — молодой человек на экране продолжал сохранять спокойствие, характерное для всех бывших хозяев его кресла. Но, разочаровавшись в нашем мире и решив создать свой, вы создали его.

— Да, я знаю причину твоего назначения на эту должность, — язык у тебя подвешен неплохо. Всё более прозаично, чем ты думаешь. Я не создавать новый мир хочу, а просто попробовать сделать то, чего еще не делали. Подняться и сделать первый шаг вперед, а не назад — в пропасть. Если мы потеряем наш родной мир, то что будет с новым?

— Но если вы назовете это как угодно, доктор, то это будет лишь очередной попыткой создать новый мир, новый дом для человечества. Как вы думаете, сколько сил и средств было затрачено у Бога, чтобы создать Землю?

— Это точно, мы не боги.

— Но все же… — повторил Бернард, не поднимая глаз от бумаг, которые он держал перед собой В ответ на ваш вопрос я бы сказал, что это невероятно много А на моем столе сейчас лежит смета на разработку и реализацию проекта «КОНОМИР-Титан» или «Земля-2» с оценочной стоимостью в… Честно говоря, я даже не знаю такого числа с таким количеством нулей. По мнению составителей рейтинга, в этом списке нет равных ни одному из авторов — это Великий и Ужасный Крамер В. А.

— С какой целью ты звонишь мне и издеваешься?

— В архиве я нашел старые выпуски «Time». На обложке ваше фото. Да, я помню, что у вас еще в то время не было седины. — Бернард стукнул по пульту управления, и на экране появилась обложка электронного журнала. — На этом месте я прервусь и процитирую вам фрагмент из статьи: «Живущая легендой, незаслуженно обойденный вниманием Нобеля гений с широчайшим кругозор, за плечами у которого докторские и кандидатские степени в области астрофизики, математики, химии, биологии и геоинженернных наук». Какое красноречие! И это всё о вас, Виктор Алексеевич. На тебя смотрели как на Бога! По-моему, это вполне справедливо и по сей день. Какие тут шутки?

— Что это? По этой причине за идею, которая в полной мере не может воплотиться из-за ленивых чиновников, тормозящих развитие науки?

— Да бросьте вы! А сколько бы вы ни возмущались, но ваш проект продвигает. Да, в этом году мы итак уже запускаем ваши любимые зеркальца, забыли? И с ней тоже надо ждать! Невозможно сделать все и сразу.

— Да уж, с вами и всей жизни не хватит.

— Не стоит вешать нос. Теперь у меня есть хорошая новость! А на самом деле я звоню, чтобы пригласить вас на внеплановую конференцию с потенциальными спонсорами вашего проекта. Я не думаю, чтобы это было чем-то хорошим, но они проявили неподдельный интерес и настаивали на скорейшей встрече. Жду вас в своем кабинете через час, доктор.

— Кого из этих людей можно назвать спонсорами и кто они такие. — Виктор, ты как всегда в хорошем настроении.

— Вы сами знаете, кто это. До встречи.

«Сеанс связи окончен» — появилось на экране. Виктор еще долго смотрел на эту надпись, и думал о том, что она означает. По столу рассыпались листочки бумаги с рукописным текстом и таблицами, непонятными даже автору, корявыми формулами и закорючками формул. Опомнившись после того как его мысли были поглощены бумагами, он быстро собрал их в старый кожаный кейс, надел на себя темный хлопковый пиджак и поспешил выйти из дома.

— Папа, подожди! Ты что, уезжаешь?! На пороге гостиной стояла дочь, которая была в красном банте. Не смотря на то, что сегодня она была как всегда очаровательна, но еще не успела сделать ни одного шага к намеченной цели, на ее платье был отчетливо виден след от шоколада.

— А мне так жаль, Юленька, — с сожалением произнес отец, — но мне нужно ехать на встречу с важным человеком. Хотя бы тем кто они есть.

— Не надо, не надо, не надо! — возмутилась пятилетняя девочка и тоненькими ручками обхватила отцовские ноги в районе коленей, не давая ему сделать и шага. — Не пойду и все!

Смуглое лицо Виктора озарилось улыбкой, когда он увидел это смешное зрелище. Всегда, когда она приходила в его жизнь, и они расставались, она всегда так поступала, чтобы он не смог устоять перед ней. После чего, как обычно в таких случаях незаметно подкрадывалась тоска, хотя он еще и не покинул дом. Как оказалось, в этот раз оно было особенно сильным. Но ведь и он всегда возвращался, чего же волноваться?

— Да уж, Витя, ты совсем мало времени проводишь с семьей, — с наигранным возмущенным тоном обратилась к сыну Татьяна. Не пора ли нам уже начать действовать? А сегодня у меня выходной

— Да, я помню, милая. Вы обещали весь день провести со мной и даже дали слово! Но я вынужден уехать. Я считаю, что это необходимо!

— Да, жаль. И не задерживайся. И мы будем ждать тебя к ужину.

— Ну, а я — пулей. Но только в институт и обратно.

Поцеловав двух самых дорогих ему людей — жену и дочь, Виктор надел туфли из синтетической кожи и вышел из дому во двор. В их красивом доме, который находился в элитном коттеджном поселке на берегу Женевского озера, они переехали всего год назад. Ну а уж в Россию он точно бы ни за что отсюда не уехал! Если бы только российская академия наук не настояла на этом! Теперь он стал ее полномочным представителем в главной международной научной организации — Институте Космических Исследований и Разработок Интернационального Содружества. А именно в Женеве, где он служил, ему и приходилось теперь нести службу во имя науки. Он был рад, что у него есть возможность провести выходной день с семьей, но не мог скрыть своего волнения, ведь сегодня его проект — проект всей жизни — может сдвинуться со своей мертвой точки. По дороге к озеру он решил не ехать на встречу на машине, как обычно, и не ждать в городских пробках, а доехать на своей маленькой парусной яхте — подарке от мэрии города. Как оказалось, в подарке была польза, и не только для досуга. Вскочив с газона, он на ходу забросил кейс на палубу, в спешку отдал концы и шагнул в лодку. Яхта с расплетенным парусом медленно, но уверенно отплывала от пристани. Жена и дочь в легких летних платьях подбежали к берегу, чтобы помахать отцу семейства, но он, словно бы и не замечал их, погруженный в свои мысли. И он стал думать о чем-то своем, о чем-то важнейшем и не очень, как вдруг его охватила тревога. Будто бы совсем беспричинная, но спустя некоторое время он понял, что она имеет отношение к его жене и дочери. Как это происходит? И почему мне так тяжело? Как тут оказались? Взор устремлен на небосвод: от безмятежного солнечного дня не осталось и следа; он тут же исчез во мраке бездонных серых туч и в штормовых порывах ветра. За какие-то мгновения буря сорвали до недавнего времени плавно развивавшийся парус. В следующий же миг прямо перед глазами сверкнула ослепительная молния, и послышался оглушительный гром. В тот момент, когда Виктор стоял на палубе, хлынул такой мощный ливень, что он едва не упал, но он устоял. Но разыгравшейся стихии этого оказалось недостаточно: в сильном порыве ветра яхту бросило на внезапно возникшие из-под воды острые, как зубы гигантской акулы, скалы, которые и не были на этом пологом берегу никогда. Сильная встряска опрокинула несчастного мореплавателя к носу, а из пробоины в корме заструился поток воды. «Маленькое беззащитное судно» затонуло.

С трудом удерживаясь на скользкой палубе, он, обхватив одной рукой кровоточащий лоб, второй вцепился в трос, чтобы не упасть за борт. Это произошло так быстро, что даже он не успел этого заметить. И он молился Богу, в которого уже верил. И только после этого он смог посмотреть на берег в надежде, что его родные в безопасности. И он понимал, что они сейчас взволнованно смотрят на него и громко кричат, зовут его вернуться к ним. В этот момент он увидел еще одно: его семья была в полном молчании, с опущенными руками; ни Юля, ни Татьяна не проронили ни слова. Их лица, как и силуэты — были абсолютно неподвижны. Только ураганный ветер, словно безумец, рвал их волосы и шелковые полы платьев. Самый страшный их вид — взгляд. Они смотрели на него как на пустое место, словно бы они видели его в последний раз. Разъяренная молния вновь прорезала небосвод в районе половины неба и разразилась раскатистым громом, будто бы эпицентр бури бушевал непосредственно под ним. Фатальный свет обрушился на него с таким грохотом, что у него перехватило дыхание. До свидания, Юленька и Танечка.