Проделки малыша Николя

Рене Госинни, 2004

Большой выдумщик и озорник малыш Николя не перестаёт удивлять своими приключениями. Этот симпатичный мальчуган покорил сердца миллионов читателей. Дети с нетерпением ждут очередных историй о нём и его школьных приятелях – историй увлекательных, смешных, трогательных.

За́мок

В воскресенье ко мне пришли поиграть Клотер и Альцест. Клотер притащил оловянных солдатиков, а Альцест — футбольный мяч, тот, что у него отобрали до конца последнего триместра, и четыре бутерброда с вареньем. Бутерброды Альцест взял для себя, чтобы дотянуть до обеда.

Солнца было полно, и в такую погоду папа разрешил нам играть в саду, но сказал, что он очень устал, что хочет отдохнуть и чтобы мы его не трогали. Он взял свою газету и растянулся в шезлонге перед бегониями.

Я спросил папу, можно ли взять из гаража старые картонные коробки.

— А для чего? — спросил папа.

— Чтобы построить замок и поставить туда солдатиков Клотера, — объяснил я.

— Ладно, — сказал папа. — Только не шумите и не устраивайте кавардак.

Я сходил за коробками, и, пока папа читал свою газету, мы громоздили коробки одну на другую.

— Как-то он не очень, — сказал папа, — этот ваш замок!

— Ну и пусть, — сказал я, — как вышло, так и вышло.

— А как же ворота, бойницы? — спросил папа.

Тогда Альцест сказал что-то с набитым ртом — он доедал второй бутерброд.

— Что-что? — спросил папа.

— Он сказал: из чего тут делать бойницы и ворота? — объяснил Клотер, и Альцест кивнул.

— Интересно, как его понимают, когда тебя нет рядом? — засмеялся папа. — Ну а с бойницами и воротами всё просто. Николя, сбегай к маме, попроси у неё ножницы. Скажи, что это я тебя послал.

Я пошёл в дом, и мама дала мне ножницы, но сказала, чтобы я был осторожнее и не поранился.

— Мама права, — сказал папа, когда я вернулся в сад. — Дай-ка лучше я сам.

Папа встал из шезлонга, взял самую большую коробку и ножницами вырезал ворота и бойницы. Вышло классно.

— Ну вот, — сказал папа, — пожалуй, так лучше, а? А из другой коробки сделаем башни.

И папа стал резать ножницами другую коробку, но вдруг вскрикнул. Он стал сосать палец, но не велел мне звать маму, чтобы она его полечила. Он обернул палец носовым платком и стал резать дальше. Похоже, папе всё это нравилось.

— Николя, — сказал он, — сходи-ка за клеем, он в ящике моего письменного стола.

Я принёс клей, и папа стал сворачивать из картона трубы, склеивать их. И правда получались отличные башни.

— Прекрасно! — сказал папа. — Поставим их в каждом углу… Вот так… Альцест, лучше не трогай руками — они у тебя все в варенье!

Альцест что-то сказал, только я не знаю что, так как Клотер не стал переводить. Правда, папа и так не слушал, потому что старался прочно поставить башни, а это было непросто. Папе было жарко. Лицо у него было всё мокрое.

— Знаете, что надо сделать? — сказал папа. — Давайте вырежем зубцы. Без зубцов не будет настоящего замка.

Папа нарисовал карандашом зубцы и принялся их вырезать, высунув язык. Замок получался что надо!

— Николя, — сказал папа, — найди бумагу в комоде, во втором ящике слева, а заодно захвати цветные карандаши.

Когда я вернулся в сад, папа сидел на земле перед замком и вовсю трудился, а Клотер и Альцест валялись в шезлонге и смотрели на него.

— Надо сделать на башнях остроконечные кровли, — объяснил папа, — а из бумаги соорудим донжон. И всё раскрасим цветными карандашами…

— Можно, я начну раскрашивать? — спросил я.

— Нет, — сказал папа. — Лучше я сам. Если вы хотите, чтобы замок был на что-то похож, надо делать его аккуратно. Я скажу, когда мне будет нужна ваша помощь. Да! Найдите мне прямую веточку, она будет флагштоком.

Когда мы дали папе веточку, он вырезал бумажный квадратик, приклеил его к веточке и сказал нам, что это флаг, а потом раскрасил его синим и красным карандашом, оставив посередине белым, как всегда бывает на французском флаге. Вышло очень красиво!

— Альцест спросил, готов ли замок, — сказал Клотер.

— Передай ему, что ещё нет, — ответил папа. — На настоящую работу нужно время. Учитесь трудиться, а не халтурить. И чем мне мешать, лучше бы пригляделись, как я это делаю, чтобы в следующий раз сделать самим.

Тут мама крикнула из дверей:

— Всё готово! За стол!

— Быстрей пошли! — сказал Альцест.

Мы побежали в дом, а папа крикнул, что надо быть внимательнее, что Клотер свалил одну из башен и что невероятно, как можно быть таким неуклюжим.

Когда мы влетели в столовую, мама велела мне сказать папе, чтобы он тоже шёл, но тогда папа попросил предупредить маму, что к чаю он не придёт, потому что очень занят, а придёт позже, когда закончит.

Мама поставила на стол полно вкуснятины, ну там шоколад, бриоши, клубничное варенье, и Альцест был страшно доволен, потому что клубничное варенье он любит больше всякого другого. Пока мы ели, папа несколько раз заходил за иголкой с ниткой, за клеем, за чёрными чернилами и маленьким кухонным ножом — ну тем, что отлично режет.

После чая я отвёл ребят к себе в комнату, чтобы показать новые машинки, которые мне купили, и мы устроили гонки от стола до кровати, но тут пришёл папа. Рубашка у него была грязная, на щеке чернильное пятно, два пальца забинтованы, и он рукой вытирал лоб.

— Дети, пошли, замок готов, — сказал он.

— Какой замок? — спросил Клотер.

— Ты что, забыл? — сказал я. — Ну замок!

— А, точно, замок! — сказал Альцест.

И мы пошли за папой, а он говорил, что мы сейчас увидим, какой замечательный получился замок, такого мы ещё не видели, и в него можно будет здорово играть. Когда мы проходили мимо столовой, папа позвал и маму тоже.

И этот замок в самом деле был классный, правда!

Почти как настоящий — такие ставят в витринах магазинов с игрушками. У него был флагшток с флагом, подъёмный мост, совсем как в фильмах про рыцарей по телевизору, а ещё папа поставил за зубцами солдатиков Клотера, как будто они несли службу. Папа был страшно гордый, он обнял за плечи маму. Папа радовался, мама радовалась, потому что радовался папа, а я был рад, что они оба радуются.

— Ну вот, — сказал папа, — думаю, я неплохо поработал, а? Теперь можно и отдохнуть; я посижу в шезлонге, а вы играйте в свой замок.

— Круто! — сказал Клотер. — Альцест, тащи мяч!

— Мяч? — спросил папа.

— В атаку! — крикнул я.

— Бомбардировка начинается! — крикнул Альцест.

Бах! Бах! Бах! Три удара мяча, несколько ударов ногой — и замок был разрушен, а война выиграна!