Малыш Николя и его друзья

Рене Госинни, 1963

«Когда сегодня утром Клотер пришёл в школу, мы все ужасно удивились, потому что у него на носу были очки. Клотер – хороший парень, но он в нашем классе самый отстающий, и, кажется, очки на него надели как раз из-за этого. – Это всё доктор, – объяснил нам Клотер. – Он сказал моим родителям, что если я неважно учусь, то, может, это просто потому, что на уроке плохо вижу. И тогда меня отвели в магазин очков. Мсье, который занимается очками, посмотрел мне в глаза через специальный аппарат – но это совсем не больно – и заставил прочитать кучу букв – ужасную чепуху, без всякого смысла, а потом дал мне очки, и теперь – раз! – я больше не буду отстающим…»

Туристы

— Эй, парни! — сказал нам Жоаким, когда мы выходили из школы. — А не пойти ли нам завтра в поход?

— Это как — «в поход»? — спросил Клотер, который каждый раз нас смешит, потому что ничего никогда не знает.

— В поход? Это классно! — объяснил ему Жоаким. — Я ходил в прошлое воскресенье с родителями и их друзьями. Сначала едешь на машине подальше от города, потом останавливаешься в каком-нибудь красивом месте у реки, ставишь палатки, разводишь костёр, чтобы готовить еду, купаешься, ловишь рыбу и ночуешь в палатке. И ещё там есть комары, а когда начинается дождь, то надо побыстрее уезжать.

— А меня не отпустят одного далеко за город, — сказал Мексан, — вот так, валять дурака. Особенно если там есть речка.

— Да нет, — ответил Жоаким, — мы будем понарошку! Пойдём в поход на пустырь!

— А как же палатка? Вот у тебя, например, есть палатка? — спросил Эд.

— Конечно! — подтвердил Жоаким. — Ну что, согласны?

И вот в четверг мы все собрались на пустыре. Не знаю, рассказывал я вам уже или нет, что в нашем квартале, совсем рядом с моим домом, есть потрясающий пустырь, где можно найти и ящики, и бумажки, и камни, и старые коробки, и бутылки, и злых кошек, а главное, там есть старая машина без колёс, но всё равно классная.

Последним пришёл Жоаким. На руке у него висело сложенное в несколько раз одеяло.

— А палатка? — спросил Эд.

— Да вот же она, — ответил Жоаким, показывая нам старое одеяло с кучей дырок и пятнами повсюду.

— Это ненастоящая палатка! — возразил Руфюс.

— Ты что, думал, что мой папа даст мне свою новую палатку? — спросил Жоаким. — А с одеялом можно играть понарошку.

Потом Жоаким сказал, чтобы мы все залезали в машину, потому что в поход надо сначала ехать на машине.

— Неправда! — сказал Клотер. — У меня есть двоюродный брат, бойскаут, и он всегда ходит в поход пешком!

— Хочешь идти пешком, так иди! — разозлился Жоаким. — А мы поедем на машине и приедем гораздо раньше тебя.

— А кто будет за рулём? — поинтересовался Жоффруа.

— Я, конечно, — ответил Жоаким.

— Это почему же, скажите на милость? — возмутился Жоффруа.

— Потому что это я предложил идти в поход, и потом, потому что палатку тоже принёс я, — отрезал Жоаким.

Жоффруа был не очень-то доволен, но мы все торопились поскорее приехать на место, где разобьём лагерь, и сказали ему, чтобы он не придирался. Наконец все уселись в машину, палатку положили на крышу и стали делать «врум-врум-врум» — все, кроме Жоакима, который был за рулём и покрикивал:

— Эй, папаша, прижмись-ка к обочине!.. А ты, лихач, куда прёшь?.. Видели, как я его обошёл, вон того, в спортивной машине? — Наверное, наш Жоаким будет потрясающим водителем, когда вырастет. Наконец он заметил: — Мне кажется, здесь чудесный уголок. Давайте остановимся.

Мы перестали делать «врум-врум-врум» и вылезли из машины. Жоаким огляделся по сторонам, ужасно довольный.

— Отлично! Несите палатку, речка совсем рядом.

— Это где же ты видишь речку, а? — спросил Руфюс.

— Как это где, да вот же! — показал Жоаким. — Понарошку, чего там!

Потом мы принесли палатку, и, пока её ставили, Жоаким велел Жоффруа и Клотеру сходить на речку за водой, а потом мы понарошку разожгли костёр, чтобы приготовить обед.

Не так-то просто было поставить палатку, но мы составили ящики один на другой, а сверху накрыли их одеялом. Получилось очень здорово.

— Обед готов! — крикнул Жоффруа.

Тогда все стали понарошку есть, кроме Альцеста, который ел по-настоящему, потому что принёс с собой из дома бутерброды с джемом.

— Цыплёнок очень удался! — заметил Жоаким, делая «мням-мням».

— Не поделишься со мной своими бутербродами? — спросил Мексан у Альцеста.

— С ума сошёл? — ответил Альцест. — Я же не прошу у тебя кусочек цыплёнка?

Но Альцест — хороший друг, поэтому он всё-таки дал один бутерброд Мексану — правда, понарошку.

— Ладно, теперь надо погасить костёр, — объяснил Жоаким, — и закопать все грязные бумажки и консервные банки.

— Ты что, псих?! — воскликнул Руфюс. — Если закапывать все грязные бумажки и все консервные банки на пустыре, мы тут просидим до воскресенья!

— Дурак же ты! — вздохнул Жоаким. — Мы же понарошку! А сейчас все залезаем в палатку и ложимся спать.

Там, в палатке, было потрясающе здорово: ужасно тесно, жарко, но очень весело. Мы, конечно, не по-настоящему спали, потому что спать нам не хотелось и потому что не было места. Мы уже некоторое время сидели под одеялом, когда Альцест спросил:

— А что дальше будем делать?

— Так, ничего, — пожал плечами Жоаким. — Тот, кто хочет, может спать, а остальные могут пойти купаться на речку. Когда идёшь в поход, все делают кто что хочет. Это-то и здорово.

— Если бы я принёс свои перья, — сказал Эд, — можно было бы прямо в палатке поиграть в индейцев.

— В индейцев? — спросил Жоаким. — Где ты видел, чтобы индейцы ходили в поход, идиот?

— Это я идиот? — вспылил Эд.

— Эд прав, — поддержал его Руфюс, — в палатке сидеть скучно!

— Вот именно, ты идиот, — повторил Жоаким, и напрасно, потому что с Эдом шутки плохи, он очень сильный и — бац! — врезал Жоакиму кулаком по носу, а Жоаким рассердился и дал ему сдачи.

Из-за того что в палатке было совсем мало места, оплеухи доставались нам всем, а потом ящики упали, и вылезти из-под одеяла оказалось очень трудно, но всё равно всем было страшно весело. Только Жоаким разозлился. Он топтал одеяло ногами и кричал:

— Раз так, вылезайте из моей палатки! Я один пойду в поход!

— Ты по-настоящему злишься или понарошку? — спросил Руфюс.

Тут мы все расхохотались, и Руфюс хохотал вместе с нами и спрашивал:

— Чего я такого сказал смешного, а, парни? А? Что я сказал смешного?

А потом Альцест объявил, что уже поздно и пора идти домой ужинать.

— Да, — согласился Жоаким. — Кстати, пошёл дождь! Быстро! Быстро! Собирайте все вещи и бежим в машину!

Конец ознакомительного фрагмента.