Праведница

Рене Ахдие, 2021

Бестселлер The New York Times и Indie Bestseller! Любовь, страсть, страх и предательство. Юная Пиппа отправляется на поиски лучшей подруги и попадает в загадочный мир, где живут фейри и другие волшебные создания. «Праведница» – долгожданная третья книга романтической серии от Рене Ахдие. Продолжение «Красавицы», одного из самых популярных Young Adult романов о вампирах. Для поклонников Стефани Майер, Трейси Вульф, Энн Райс, Райчел Мид и Холли Блэк. «Мрачно и восхитительно!» – Buzzfeed «Романтическая, приключенческая история о вампирах, фейри и волшебных мирах». – PopSugar Об авторе Рене Ахдие – американо-корейская писательница, наиболее известная своим бестселлером «Гнев и рассвет». Этот роман переведен на 18 языков. Журнал TIME включил его в список «100 лучших фэнтези-книг всех времен и народов».

Все страньше и страньше!

«ПРИКЛЮЧЕНИЯ АЛИСЫ В СТРАНЕ ЧУДЕС», ЛЬЮИС КЭРРОЛЛ

— Стой! — воскликнула Элуиз секунда в секунду.

Застигнутая врасплох, Пиппа оступилась в тот самый момент, как Элуиз схватила ее сзади за юбку в попытке остановить, когда Пиппа потянулась к ручке двери. По тьме коридора жилого дома разнесся звук рвущейся ткани.

— Э-эй! — Рассерженная, Пиппа повернулась к Элуиз, готовая одарить ее всеми проклятиями, какие только мог в это мгновение припомнить ее вспыхнувший гневом разум.

— De nada ^[30], — сказала Элуиз, дернув Пиппу снова, на этот раз чтобы помочь ей восстановить равновесие и встать ровно.

— Что, прости?

— Ты чуть не прикоснулась к зачарованному замку. Не за что, а точнее, пожалуйста, ведь я только что спасла тебе жизнь.

— Спасла от чего? — прошептала Пиппа. — Что мы вообще здесь делаем?

Элуиз уперла руки в бока.

— Что ж, полагаю, я уже и так заставила тебя достаточно долго ждать. Мы стоим у дверей квартиры, где проживают Шин Джейяк и… — она сделала паузу, и на губах у нее появилась дьявольская усмешка: — Арджун Десай.

— Чего?!

Улыбка Элуиз стала еще шире.

— И снова пожалуйста, англичанка. Кто не хочет разузнать тайны, которые скрывает ее любовник за дверями своей спальни, верно?

— Он не мой любовник, — пронзительным голосом возразила Пиппа, чувствуя, как кровь быстрее побежала по телу. Нервы были уже на пределе. — И с чего ты вообще решила, что я соглашусь на…

— Мы с матерью давно подозревали о том, что в этой квартире спрятано телепортационное серебряное зеркало. Ты же сама сказала, что хочешь разыскать подругу в мире фейри. Или ты просто llena de mierda ^[31]? — поинтересовалась Элуиз беспристрастным тоном. Сделав паузу, она огляделась. — А теперь не возражаешь, чтобы я принялась за работу, пока нас кто-нибудь здесь не застукал?

— Не следует нам тут находиться, — проворчала Пиппа. — Это все неправильно.

— Если ты не можешь осмелиться даже на такую безобидную кражу, то тогда у тебя уж точно нет conjones ^[32] на то, чтобы отправиться в мир фейри. — Говоря это, Элуиз присела на корточки перед медным замком на запертой двери и начала вытаскивать инструменты из своей гобеленовой сумки.

— Может, лучше подождать, пока они вернутся домой? — предложила Пиппа.

— Да, разумеется, просто вежливо спросим. Уверена, что наемный убийца-вампир и адвокат-этириал позволят нам воспользоваться их магическим зеркалом.

— О боже. — Пиппа вздохнула. Несколько секунд она еще наблюдала за тем, что делает Элуиз, а потом вытащила две шпильки из волос и наклонилась над замком. — Ты все делаешь неправильно. Надо…

Элуиз шлепнула ее по руке до того, как та успела дотронуться до двери.

— Да чтоб тебя! — возмутилась Пиппа. — Чего ты меня бьешь?

— Coño, веди себя тихо.

— Я пыталась помочь.

— Ты раньше взламывала замки? — Элуиз изогнула брови.

— Ну, ненарочно…

— И чем это отличается от взлома?

— Тем, что это были замки в моем доме.

Элуиз с любопытством посмотрела на Пиппу.

— А ты все продолжаешь удивлять. Однажды тебе придется рассказать мне свою историю. — Затем она что-то прошептала и подула на медную замочную скважину, расположенную над такой же дверной ручкой. Металл тут же вспыхнул красным цветом в темноте так, словно его сунули в раскаленную печку, и на его поверхности показались странные символы.

Пиппа охнула, и ее изумленный возглас разнесся по темноте, царящей вокруг них.

— Поэтому ты не хотела, чтобы я прикасалась к замку? — уточнила она.

— Меня всегда надо слушаться, — ответила Элуиз. — Если бы твои пальцы коснулись замка или хотя бы приблизились к нему, то у тебя бы остался ожог, а мысли спутались так, что ты, скорее всего, не смогла бы в течение недели вспомнить даже собственное имя.

— Что?

Проигнорировав тревогу Пиппы, Элуиз начала сыпать вокруг дверной рамы что-то похожее на хорошенько измельченную соль. Когда соляная пыль коснулась пылающего замка, тот вдруг начал мерцать и тускнеть. Встревожившись еще сильнее при виде магии, Пиппа прикусила губу и оглядела лестницу. Справа от нее висели горшки с ветвями папоротника, которые покачивались над изящными перилами из кованого железа. Запах жимолости и раскаленного металла ударил ей в нос, тут же напомнив об аромате лета.

— А почему вы с матерью подозреваете, что в квартире господина Десая есть зеркальный портал? — тихо уточнила Пиппа.

Используя припасы из своей сумки, Элуиз теперь начала сооружать нечто, напоминающее тонкую цепочку из серебряных и железных звеньев.

— Мать сказала мне, что Арджун Десай развел небольшой садик у себя на балконе. У него там растут травы со всего мира, какие сложно найти где-либо у нас, в Луизиане. Мы с матерью полагаем, что он принес все эти травы через заколдованное зеркало, если только у него нет тайной тяги к садоводству, конечно. — Элуиз снова подула на мерцающие символы, охраняющие входную дверь, и те словно сфокусировались, став отчетливее и ярче. Самодовольная улыбка расцвела на губах Элуиз, когда она узнала знаки, выгравированные на пылающем металле. — Что бы они ни прятали за этой дверью, она защищена от непрошеных гостей. — Она продолжила медленно дуть на запертый замок. На нем появились новые символы, и их голубовато-белое свечение затрепетало от ее горячего дыхания, будто бы она вышла из тепла в холодную зимнюю ночь. — Тут очень сильные заклинания. Похоже, работал Зохре. — Она принюхалась. — Этот глупый колдун просто не может не пометить свою работу. Точно псина, которая ссыт на дерево. — Элуиз рассмеялась. — Хорошая новость заключается в том, что я, полагаю, знаю, как сделать амулет, способный ослабить действие этих чар. — Она окинула взглядом всю дверь снова, а затем вытащила из сумочки несколько маленьких стеклянных пузырьков, наполненных чем-то напоминающим сухие ягоды, желуди и скрученный чертополох, а еще иголку с шелковой нитью.

Пиппе все это казалось чересчур сложным, в голове невольно появился вопрос: зачем Элуиз так старается? Она не похожа на человека, жаждущего всем помочь.

В груди у Пиппы зародились подозрения.

— А почему ты мне помогаешь? — спросила она.

Элуиз даже не оторвала глаз от работы.

— У меня на это две причины. Во-первых, потому что я выросла с Сен-Жерменом. Сказать по правде, он, Майкл Гримальди, и я были неразлучны в детстве. Поэтому я хочу выяснить, куда Себастьян делся и почему. — Она начала сшивать маленький амулетик. — А во‐вторых, что даже более важно, если в этой квартире есть зеркальный портал, то я смогу шантажировать членов Львиных чертогов, чтобы мне позволили его использовать.

— Но ведь чтобы добиться этого, ты их разозлишь.

— Они меня не тронут, — возразила Элуиз. — Иначе разозлят каждого бокора ^[33] и каждую каплату ^[34] и всех хунганов ^[35] в городе. Моя мать является единственным человеком на этом берегу Миссисипи, который способен создавать талисманы, защищающие от солнечного света. И, кроме того, ты же понимаешь, как удобно путешествовать через всю планету быстрее, чем варится кофе? — С этими словами она пришила сушеные ягоды к металлической цепочке.

Пиппа моргнула.

— Чего?

— Только вообрази! — Элуиз откусила нитку, а затем начала привязывать к амулету что-то напоминающее сушеную ежевику, и в созданном узоре показалась закономерность. — Сколько потребовалось времени, чтобы переправиться из твоих земель чая и пышек к нашим благоухающим берегам? А теперь представь: с зеркальным порталом ты могла бы перебраться за один день.

«Лидия и Генри».

Неужели такое и правда возможно? Неужели Пиппа и правда сможет вернуться в Ливерпуль, чтобы забрать младших брата и сестру от тети скорее, чем она могла рассчитывать?

— А почему ты раньше не пыталась разузнать, действительно ли есть тут волшебное зеркало или нет? — не сдавалась Пиппа.

— Потому что мать спустила бы с меня шкуру, если бы узнала, чем я прямо сейчас занимаюсь. А если нас поймает кто-нибудь, кто не привык прощать других, то я свалю всю вину на тебя. Миленькую англичанку с васильковыми глазами и пышными ресничками можно простить даже за убийство. — Она покосилась на Пиппу, и в глазах у нее промелькнула усмешка. — И да: спасибо тебе за то, что подарила мне оправдание, которое я так долго искала, чтобы ослушаться старших. — Одним уверенным движением Элуиз оборвала последнюю нитку с новенького амулета. — Ну давай, англичанка, — сказала она и повесила Пиппе на шею цепочку из серебряных и железных звеньев, точно над золотым крестиком, который подарила ей бабушка в детстве.

— Он чешется, — пожаловалась Пиппа, опустив подбородок, чтобы посмотреть на узор амулета, который изобразила на металлической цепочке Элуиз. — Это… шипы?

— Уж лучше они тебя поцарапают, чем ты получишь ожоги от огня. — На этот раз из гобеленовой сумки Элуиз достала пузырек с каким-то черным песком. Она вытащила пробку из флакона, а затем посыпала медный замок черной пудрой. Металл задымился, а потом замок щелкнул, отворившись. Довольная собой, Элуиз собрала подол юбки и через ткань повернула все еще теплую дверную ручку. Как только дверь распахнулась, она отскочила назад, точно ожидая нападения.

Пиппа охнула и спросила:

— Что ты делае…

Но договорить не смогла — без предупреждения Элуиз толкнула ее за порог квартиры.

Поток наэлектризованного воздуха пробежал по коже Пиппы, отчего ее плечи содрогнулись, а зубы застучали. Электричество словно пробрало до костей, отчего все нервы в теле разом пробудились, вынудив волосы встать дыбом. Точно Пиппа прошлась по поверхности солнца.

— Во имя господа бога, что происходит? — закричала она.

— ¡Cállate! ^[36] — отругала ее Элуиз. — Ты что, хочешь, чтобы весь дом тебя услышал? Пожилая леди, что живет внизу, славится в округе репутацией почтового голубя. Она распространяет информацию лучше, чем холера убивает бедняков.

— Зачем ты так поступила? — возмутилась Пиппа, все еще чувствуя, как невидимая энергия покалывает кончики пальцев.

— Я не была уверена, что амулет сработает на меня, — беспристрастным тоном сказала Элуиз. — Да и если кто-то покалечится, уж лучше пусть это будешь ты, чем я. Я не заинтересована в том, чтобы уберегать тебя от боли за свой счет.

— Я не прошу уберегать меня от боли, — сказала Пиппа. — Я не такая уж и хрупкая.

— Но все говорит об обратном.

— Надо было предупредить, что собираешься меня калечить!

— Надо было слушать меня внимательнее. Я же сказала: лучше пусть тебя поцарапает амулет, чем ты получишь ожоги от пламени.

— Ты знаешь, что я имела в виду. — Пиппа нахмурилась. Ей до сих пор было не по себе. — Следовало предупредить меня до того, как толкать внутрь вот так.

— Если бы я тебя предупредила, ты бы начала сомневаться, — ответила Элуиз, собирая пузырьки и складывая их обратно в гобеленовую сумку. — Ты всегда выглядишь сомневающейся. А сомневаться тем, кто вламывается в чужой дом без приглашения, нельзя. Кстати об этом, пригласи меня.

— Нет ничего плохого в том, чтобы обдумывать свои решения. — Однако слова Элуиз глубоко задели Пиппу. Когда она была маленькой, то вечно во всем сомневалась. Она тянула время, избегала каждой мелочи и не могла даже решить, с чем хочет сегодня съесть на завтрак горячий тост. Именно поэтому преподавательница Пиппы по фехтованию вечно пыталась убедить ее действовать спонтанно во время поединков. — А зачем тебе приглашение, чтобы войти?

— Coño, ты одна из самых надоедливых людей среди всех, кого я только встречала. — Элуиз закатила глаза. — Я не могу просто так пересечь порог квартиры — сработают защитные чары. Кто-то, кто уже внутри, должен меня пригласить. — Она многозначительно уставилась на Пиппу, нетерпеливо стуча носком ботинка по деревянному полу.

Какая-то часть Пиппы хотела заставить ее ждать подольше.

Элуиз усмехнулась.

— Если ты меня не пригласишь, — сказала она, — то, могу поспорить, не продержишься и пяти минут до того, как все твои кишки вспыхнут пламенем, когда ты прикоснешься к чему-нибудь, к чему прикасаться нельзя.

— Пожалуйста, входи, Элуиз, — пробормотала Пиппа сквозь стиснутые зубы.

— Спасибо. — Даже получив приглашение, Элуиз переступила порог квартиры с такой настороженностью, будто бы шагала по опасному хрупкому льду. Она внимательно посмотрела на газовую лампу, стоящую на столе рядом с дверью, а потом наконец удовлетворенно кивнула и зажгла ее спичкой. Лампа вспыхнула, отбрасывая тень, которая чем-то напоминала пирамиду на оштукатуренной стене.

Тревога завладела душой Пиппы. Они же только что вломились в чужой дом! Когда она в последний раз в темноте забрела туда, куда не следовало, случилось несчастье. На секунду она вспомнила, как языки пламени пожирали шторы у письменного стола ее отца. Как она таращилась, окаменев, понимая, что будущего теперь не избежать. Что сделано, то сделано.

Это правда, что Пиппа Монтроуз натворила немало глупостей в жизни, однако она все-таки ни разу не врывалась в чужой дом без приглашения. Такое поведение было неподобающим, особенно для будущей госпожи Девере.

— А ты знала, — брякнула она, — что самая большая пирамида в мире находится вовсе не в Египте? — Как только слова сорвались с ее языка, она тут же пожалела о них. Это была детская привычка Пиппы, которая проявлялась, когда она нервничала, — вспоминать непонятные и нелепые факты. Воспитание отца избавило ее от этой привычки к двенадцати годам. И странно, что внезапно старый недостаток дал о себе знать теперь, именно в эту ночь, в компании этой чудной дерзкой девчонки.

— О-о? — Элуиз в очередной раз изогнула брови. — И где же находится самая большая пирамида в мире?

— В Мексике.

— Поразительно, — хмыкнула Элуиз. — Но пока ты делишься со мной бесполезными фактами, пожалуйста, поищи заодно и зеркальные поверхности, которые могут привлечь взгляд или выглядеть необычно. Чаще всего отражение в порталах размывается, если взглянуть на них под правильным углом. — Она подняла зажженную лампу повыше, чтобы огонь рассеял окружающую их тьму и позволил им хорошенько оглядеть квартиру.

Пиппа чуть не вскрикнула, когда свет лампы отразился в окне напротив.

— Ты всегда была такой жуткой трусихой? — усмехнулась Элуиз.

Гнев снова подкатил к горлу Пиппы.

— Я вовсе не трусливая! И если бы ты знала, что я сделала ради того, чтобы быть там, где я сейчас, ты бы ни за что не обозвала меня так. — Она сделала паузу, чтобы взять в руки серебряное блюдо, подумав, не скрыто ли в нем тоже какое-нибудь колдовство.

— О-о-о, а это на самом деле очень даже интересненько, — протянула Элуиз, подняв лампу еще выше. — Давай расскажи мне, что ты сделала. Я крайне редко ошибаюсь.

Пиппа открыла было рот, но потом передумала и закрыла. История ее жизни — история ее семьи, впавшей в немилость в Англии, — и всего того, что она сделала, чтобы обезопасить родных, никак не касалась Элуиз.

— А ты знала, что перевозчики в Лондоне обязаны сдать экзамен перед тем, как им будет разрешено работать за деньги? — сказала Пиппа вместо этого. — К экзамену им приходится порой готовиться годами, потому что необходимо изучать все улицы и дороги в городе, в которых заключена огромная история.

Элуиз рассмеялась.

— Достойная попытка сменить тему. Однако меня не так-то просто сбить с толку. Рассказывай, что ты сделала, чтобы оказаться там, где ты сегодня.

Она подошла к спальне, которая располагалась справа от них, и толкнула дверь, которая была слегка приоткрыта.

Пиппа выпрямила спину.

— Извини, но я не обязана ничего тебе доказывать.

— Извини, но это не я тут заявляла о своей храбрости, — бросила через плечо Элуиз в ответ. — И пока, насколько я вижу, ты просто-напросто симпатичная копилка бесполезных фактов.

— А я не говорила, что смелая. Я только сказала, что не трусливая.

— ¡Coño! — Элуиз посмотрела на Пиппу и снова закатила глаза. — Все равно, кем бы ты ни была, заканчивай с этим, потому что последние два часа я наблюдаю за девчонкой, чьи сомнения доведут ее до смерти, особенно если она продолжит бродить по миру демонов и монстров. Рискуй, англичанка. Без риска жизнь совершенно скучна.

«Рисковать?» — Пиппа не обладала способностью наслаждаться риском, как это делали другие юные девушки вокруг нее. С самого детства она вела себя осторожно. Все просчитывала. Она не такая, как Селина, которая, кажется, притягивает к себе опасности, точно магнитом. Однако Пиппа и не трусиха. Вся ее жизнь в последние месяцы состояла из сплошных рисков. И если у нее хоть что-то где-то не получится, то она никогда больше не увидит своих младших братика и сестренку.

«Что я творю? — подумала она. — Почему я вообще здесь?»

Ответ был прост: когда Пиппа Монтроуз любила, то любила она всем сердцем. А Селину Руссо она любила как родную сестру. Пиппа устала игнорировать свои чувства, хотя еще больше устала от того, как игнорируют ее чувства другие.

Небеспричинная обида вспыхнула в груди Пиппы, и сердце тут же забилось чаще. Ею начал завладевать гнев. Гнев, с которым она пыталась совладать на протяжении нескольких недель. Она так старалась быть той девушкой, которой должна. Девушкой, которую хотела в ней видеть бабушка. Которая всегда контролирует эмоции и не позволяет им принимать за нее решения, как делал ее отец. Он принимал все чувства близко к сердцу. Слишком уж близко.

Погрустнев, Пиппа направилась в угол комнаты, объятый густым мраком, подальше от неустанно болтающей Элуиз. Пиппа позволила эмоциям разгорячить ее кровь, чувствуя, как они разливаются до самых кончиков пальцев. Отпустила их вместе с медленным выдохом, избавляясь от негативных эмоций, как от горстки песка. Пиппа заботливо сжала висящий у нее под горлом золотой крестик в руке, нечаянно коснувшись пальцами и теплого металлического амулета, который дала ей Элуиз. Пиппа крепко стиснула крестик в ладони и безмолвно помолилась о покое и помощи.

Когда кровь в жилах Пиппы снова утихла, она открыла глаза и увидела, что Элуиз, окутанная светом лампы, наблюдает за ней с другого конца комнаты.

— Ты ничего обо мне не знаешь, — сказала Пиппа теперь уже спокойным осторожным голосом. — Я отказалась от всего, чтобы оказаться здесь. И я не пыталась сбежать. Я только пыталась построить лучшее будущее для себя и всех тех, кого я люблю. Я считаю, что любой, кто отказывается от всего ради возможности найти что-то получше, смел. Смелее, чем ты только можешь себе вообразить.

Элуиз подняла лампу так, чтобы они могли получше видеть друг друга. Впервые с тех самых пор, как Пиппа постучала в дверь парфюмерного магазинчика, Элуиз смотрела на нее с откровенным восхищением в глазах.

— Хотя я до сих пор думаю, что ты жалкая трусиха, ты не так уж плоха, Пиппа Монтроуз. — Элуиз ухмыльнулась. — Кстати, напомни-ка мне свое полное имя? Если не ошибаюсь, оно куда длиннее.

Пиппа вздохнула.

— Филиппа Френсис Джейн Монтроуз.

— Филиппа Френсис Джейн Монтроуз. — Элуиз фыркнула. — Звучит как имя, в комплекте с которым должно идти что-то вроде «миледи» или «герцогиня», или еще какой-нибудь похожий бред. Хотя мне всегда нравилось имя Филиппа.

Элуиз совершенно случайно оказалась слишком близка к правде, и это вызывало некоторое беспокойство.

— Мне всегда больше нравилось, когда друзья называют меня Пиппой, — сказала она. — Мать звала меня Филиппой.

— Так даже лучше, потому что мы же на самом деле не друзья, верно? — Элуиз медленно повернулась, и свет лампы в ее руке блеснул на чем-то огромном на дальней стене, неподалеку от другой спальни. Белая простыня скрывала предмет, однако когда девушки пригляделись, то увидели серебряный краешек. — О-о-о! Вот ты где. — Элуиз направилась было к магическому зеркалу, но внезапно замерла на полпути, и глаза у нее округлились.

Только тогда Пиппа услышала. Звук заставил ее оцепенеть.

За входной дверью квартиры послышались шаги. С каждой секундой они становились все громче и громче. Двигались вверх по ступенькам и точно на этот этаж. Приближались к двери этой самой квартиры.

— Что нам теперь делать? — прошептала Пиппа, встревоженно охнув.

Элуиз задула пламя лампы.

— Прячься, Филиппа Френсис Джейн. И молись.

Примечания

30

Не за что (исп.).

31

Досл. «полна дерьма» (исп.) — в значении «наврать с три короба».

32

Яиц (исп.).

33

Бокор — жрец в магии вуду.

34

Каплата — жрица в магии вуду.

35

Хунган — священник в магии вуду.

36

Замолчи (исп.).