Пламя в тумане

Рене Ахдие, 2017

Бестселлер The New York Times! «Пламя в тумане» – завораживающее азиатское фэнтези о самопожертвовании, чести, любви и семейных ценностях. Как будто «Мулан» встречается с «Игрой престолов». От автора мировых бестселлеров «Красавица» и «Ярость и рассвет». Марико Хаттори всегда знала, что смысл ее жизни – выйти замуж. Политический брак с наследником престола принесет почет ее семье. Как только ей исполнилось семнадцать лет, ее отправили на встречу с женихом. Но по пути во дворец на нее напал Черный клан, группа опасных наемников. Марико чудом удалось спастись. Переодевшись в мужскую одежду, она решает отомстить и узнать имена тех, кто пожелал ее смерти. Только так она сможет заслужить уважение императора. Но что, если, примкнув к Черному клану, она поймет свое истинное предназначение и не захочет вернуться к прежней жизни послушной дочери? «Алхимия, самураи и Рене Ахдие. Разве нужно что-то еще говорить?» – Culturess «Если вам понравилась диснеевская „Мулан“, то вы полюбите эту книгу». – The Newark Advocate

Не просто девочка

Из теней появился грязный человек. Он направился к ней, под его босыми ногами хрустели ветки.

— Что ты здесь делаешь, девочка? — Его губы блестели от слюны. — Разве ты не знаешь, что эта часть леса опасна? — Черные глаза-бусинки скользнули по ее дрожащему телу.

Раньше ни один мужчина не осмеливался смотреть на нее так.

С подобным необузданным злом, светящимся во взгляде.

— Я… — Марико сделала паузу, чтобы обдумать свой ответ. Чтобы выбрать безопасную тактику. Не могла же она начать укорять его, как это сделала бы ее мать. Ведь это не один из вассалов или слуг ее отца. На самом деле после всего только что увиденного она даже не понимала, был ли этот человек вообще из плоти и костей.

«Довольно этой чуши».

Страх не поможет ей отличить твердую форму от дыма и теней.

Марико выпрямилась, прижимая вакидзаси к своему нижнему халату. Вне поля его зрения. Вместо того чтобы подражать властному тону матери, она заговорила спокойно. Мягко:

— По правде говоря, я бы предпочла не быть здесь. Вот почему я пытаюсь найти выход. — Она встретила его взгляд с молчаливым вызовом.

— В такой-то одежде? — Он бросил на нее косой взгляд, его ухмылка была смесью грязи и выбитых зубов.

Она ничего не ответила, хотя каждая жила ее вытянулась до предела.

Мужчина шагнул ближе:

— Я так понимаю, ты заблудилась? — Его язык выскочил изо рта, как у ящерицы в поисках добычи.

Марико подавила желание ответить. Желание сделать ему выговор. Кэнсин увел бы его в цепях, просто кивнув людям за своей спиной. Мужчинам с гербом клана Хаттори. Но Кэнсин обладал силой солдата. Волей самурая.

А со стороны Марико было бы неразумно провоцировать неизвестного.

Так что же она должна ответить?

Если она не могла использовать угрозы как оружие в своем арсенале, то, возможно, ей поможет хитрость. Марико молчала. Хотя ее свободная рука дрожала, ладонь, обхватившая вакидзаси, оставалась твердой.

— Ты заблудилась. — Мужчина подошел ближе. Достаточно близко, чтобы Марико почувствовала запах немытой кожи и кислого рисового вина. Медный привкус недавно пролитой крови. — Как же ты умудрилась заблудиться, прелестное создание?

У нее перехватило дыхание. Хватка вокруг короткого меча усилилась.

— Я полагаю, если бы кто-то знал ответ на этот вопрос, он бы не считался потерянным, — сказала она ровным тоном.

Мужчина фыркнул, наполняя воздух своим едким дыханием:

— Умная девочка. Такая осторожная. Но недостаточно осторожная. Будь ты по-настоящему осторожной, ты бы не заблудилась в лесу… в полном одиночестве. — Он упер свой бо^[20] в землю между ними. Свежая кровь окрашивала один конец деревянного посоха. — Ты уверена, что не являешься частью процессии менее чем в лиге^[21] отсюда? От которой остались одни трупы, — он наклонился ближе, понизив голос до шепота, — и никаких денег?

Он выследил ее. Несмотря на все старания Марико по заметанию следов, этому мужчине удалось ее найти. Он был ленивым вороном, питавшимся объедками тех, кто сильнее его. Она снова предпочла промолчать, пряча вакидзаси за собой.

Слова не помогут ей справиться с этим мужчиной.

— Потому что, если ты заблудилась, — лениво продолжал он, — я счел бы это весьма благоприятным предзнаменованием для тебя. Черный клан не берет пленных. И не оставляет выживших. Это плохо для репутации, знаешь ли. И их, и моей.

Понимание обрушилось на Марико, ее хватка стала слишком крепкой. Ее подозрения подтвердились — он не был членом Черного клана. Даже из того немногого, что она узнала ранее, было понятно, что банда убийц в масках была более организованной.

Гораздо более точной.

Этот человек — с его грязными ногами и одеждой — был совсем не таким.

Когда Марико снова не ответила, он нахмурился, возбуждение начало укореняться в нем.

— Что если я передам тебя им? — Он подошел ближе — на расстояние вытянутой руки, — беспорядочно волоча свой бо по темному суглинку под ногами. Его слова должны были прозвучать угрожающе, но мужчине не хватало необходимой сосредоточенности. Необходимой дисциплины настоящего воина. — Я уверен, Черный клан будет очень признателен, если я приведу тебя к ним. Я не думаю, чтобы они захотели, чтобы весть об этой неудаче достигла ушей их нанимателей. Или их конкурентов.

Увидев, как он споткнулся о корень, Марико не смогла сдержать мягкой насмешки:

— Что ж, тогда я была бы очень признательна, если бы вы отвели меня к ним. Похоже, они забрали несколько моих вещей. И мне хотелось бы их вернуть.

Он снова хрипло рассмеялся, и — даже с ленцой, что отдавалась в смехе, — этот звук отозвался мурашками по ее спине.

— Ты была бы почти забавной, если бы почаще улыбалась. — Его губы скривились. — На случай, если твоя мать никогда не говорила тебе, красивые девочки вроде тебя должны улыбаться. Особенно если пытаешься заставить мужчину следовать твоим приказам.

Марико напряглась. Ей были ненавистны его слова. Ненавистно предположение, что ей необходим мужчина, чтобы что-то сделать.

Ненавистна правда в его словах.

— Не волнуйся. — Мужчина медленно размахивал бо, сигнализируя ей следовать перед ним. — Мы найдем Черный клан. Это может занять некоторое время. Но мне по случайности известно, что их любимые стоянки находятся вдоль западной окраины леса. Рано или поздно они обязательно появятся там. А я человек терпеливый. — С хитрой ухмылкой он вытащил моток изношенной веревки, свисавший с его пояса.

Марико расставила ноги, приготовившись к бою. Слегка согнула их в коленях. Зафиксировала себя на земле.

— Кроме того… — его широкая улыбка заставила ее внутренне содрогнуться, — ты кажешься отличной компанией.

Пока он разматывал веревку, Марико перехватила клинок. Кэнсин научил ее, куда наносить удар. Мягкие места, свободные от костей, такие как желудок и горло. Если она сможет ударить его выше внутренней стороны колена, его кровь прольется достаточно быстро, чтобы убить его за считаные секунды.

Марико рассчитывала. Обдумывала.

Она была так занята своими мыслями, что не успела предвидеть его внезапное движение.

В одно мгновение мужчина схватил Марико за предплечье, дернув на себя.

Она закричала, отталкивая его. Посох оказался выбит из его руки и с грохотом ударился об основание ствола дерева. В последовавшей суматохе Марико искала угол, чтобы ударить по его руке. Она широко взмахнула вакидзаси, даже не пытаясь прицелиться и просто надеясь попасть хоть куда-нибудь.

Бездушный смех сорвался с губ мужчины, когда он схватился за вакидзаси. Его локоть ударил по лицу Марико, повалив ее на землю с усилием не больше, чем нужно, чтобы усмирить хнычущего теленка.

Удерживая одно из ее запястий в своей грязной хватке, мужчина попытался связать ее руки вместе.

Не было времени на страх, ярость или другие эмоции. Марико громко закричала, пиная его и пытаясь восстановить контроль над клинком. Его кончик вонзился в рукав, разрезая ткань около ее тела. И открывая еще больше голой кожи.

Мужчина ткнул Марико щекой в грязь.

— Бесполезно драться, девчонка, — сказал он. — Нет причин делать это неприятным для нас обоих.

— Я не девчонка, — ярость поднялась в ее груди. — Я Хаттори Марико. И ты умрешь за это. От моей руки.

«Клянусь».

Он весело фыркнул, его нижняя губа самодовольно оттопырилась, в ее центре скопилась слюна.

— Ты отмечена смертью. Если Черный клан хочет твоей гибели, тебе никогда не пройти через этот лес живой. — Вытерев рот о плечо, он сделал паузу, словно размышляя. — Но я мог бы рассмотреть и другие варианты. — Его взгляд остановился на участке обнаженной кожи над ее локтем.

Выражение его лица, которое она увидела, вызвало у Марико желание разорвать ему горло, вцепившись одними только зубами.

— Я не заключаю сделок с ворами.

— Все мы воры, девочка. Тебе подобные даже больше всех. — Он приставил лезвие вакидзаси под ее подбородок. — Прими решение. Поторгуйся со мной, и я верну тебя твоей семье в целости и сохранности. Разумеется, по адекватной цене. — Его отвратительная вонь окутала ее. — Или дождись, когда придется торговаться с Черным кланом. Но если бы выбирал я, я бы сделал ставку на себя. Я намного добрее. И я не причиню тебе вреда.

Сквозь ложь она услышала правду. Увидела ее, похороненную глубоко в его взгляде.

«Я больше не позволю мужчинам использовать себя. Я не приз, который можно купить или продать».

Марико перестала бороться, как будто задумалась над его предложением. Решила сдаться. Вакидзаси отодвинулся от ее подбородка как раз в тот момент, как она опустила руки по бокам. Недолго думая, она бросила горсть грязи мужчине в глаза. Он дрогнул, пытаясь пальцами убрать комья земли и обнажая мягкий низ живота. Марико тут же ударила его кулаком в основание горла, а затем откатилась в сторону, пока он все кашлял и давился, изо всех сил пытаясь отдышаться. Марико попыталась встать — попыталась сбежать, — но ее тонкий халат запутался вокруг ее ног. Она упала на мужчину, и он слепо вцепился в нее.

Не раздумывая, Марико выхватила черепаховую шпильку из своих волос…

И воткнула в его левый глаз.

Шпилька пронзила его, как игла пронзает виноградину.

Его крик был долгим. Полным муки.

С этим звуком пришел внезапный прилив ясности. Он расцвел в груди Марико, растекаясь, как глоток идеально заваренного чая.

Все просто. Все инстинктивно.

Она схватила вакидзаси и перерезала мужчине горло от уха до уха.

Бульканье поглотило его крик. Алые пузыри хлюпали у него на губах, когда он пытался произнести свои последние слова. Через несколько мгновений он замер. Неподвижно, если не считать крови, капающей из его глаза и горла.

Марико отползла от него, выворачивая содержимое своего желудка в кусты.

* * *

Хаттори Марико прижалась к грубому стволу древней сосны. Ее тело медленно раскачивалось из стороны в сторону. Она смотрела, как ее белые носки таби^[22] отсыревают от влажного мха. Кусты вокруг нее стали убежищем, лишайник по бокам — плащом. Скрипучие сосны качались над ее головой. Их стоны, разносящиеся эхом, напоминали потревоженных заблудших душ. Тех многих заблудших душ, что встретили свою гибель под тенью леса Дзюкай.

Менее чем в двух шагах от нее лежала одна из этих заблудших душ.

«Слава звездам, что я не среди них. Во всяком случае, пока нет».

Марико обвила руками свои ноги. Как будто таким образом она могла удержать себя в руках.

Лес, возможно, еще не забрал ее себе, но было очевидно, что она совершенно заблудилась. Настолько, насколько это возможно. В этом лабиринте из деревьев, наполненном существами — как людьми, так и нелюдями, — которые могли ее убить, стоило им только захотеть. Тьма, которая недавно была ее убежищем, также, вероятно, станет ее погибелью. Эта наступающая угроза напомнила ей о времени, когда десять лет назад Кэнсин поспорил с ней, вынудив нырнуть с ним на глубину озера, расположенного на краю земель их семьи. Стоял полдень после летней грозы. Вода была мутной, и на дне постоянно вихрился ил.

Хотя обычно Марико избегала таких бессмысленных споров, она всегда отлично плавала. А Кэнсин был особенно самодовольным в тот день. Остро нуждался в том, чтобы кто-то преподал ему урок. Поэтому она нырнула на дно, уверенно гребя руками в мутной воде. Пока она стремилась к своей цели, ветка со скрученными листьями задела ее щеку, сбив с толку. В это мгновение она потеряла ориентир. Марико перестала понимать, в какую сторону надо плыть. Больше не разбирала путь ни в одном направлении. Она наглоталась мутной воды, пока ужас истощал ее уверенность. Стачивал края, пока от нее почти не осталось следа.

Если бы не рывок твердых рук Кэнсина, Марико могла бы утонуть в тот день.

Здесь она чувствовала нечто подобное. В этой полной угрозы тьме. В этом лесу, скрывающем в своих уголках кошмары тысячелетий.

Тишину нарушила ухающая сова, пролетающая ниже. Как будто она искала, чем поужинать. Взглянув налево, Марико увидела паутину в изгибе ветвей поблизости. Капли росы висели на ее шелковых прядях. Она сосредоточила свое внимание на том, как они тяжелели от влаги. Собирались вместе. Соскальзывали вниз по мерцающему шелку, сливаясь в центре паутины.

Не успела она и глазом моргнуть, как вода брызнула с паутины бриллиантовым каскадом. Ее создатель вернулся, вытягивая восемь длинных ног по поверхности паутины.

В ожидании своей добычи.

Марико хотелось вырваться из своей кожи. Стать кем угодно, оказаться где угодно, только не здесь.

Порыв ветра пронесся сквозь колючие заросли терновника вокруг нее. Ветер завивался под ее волосами, приподнимая выпавшие пряди. Он уловил липкость на ее щеках. Соленую влагу, оставленную дорожками слез.

Ей нужно найти дорогу домой. Дорогу обратно к своей семье. Туда, где предположительно было ее место.

Но Марико не могла заглушить гул своих мыслей.

Не могла подавить свое любопытство.

Она хотела — нет, ей было необходимо — узнать, почему Черный клан послали, чтобы убить ее.

Кто желал ей смерти? И почему?

Она осторожно вдохнула. Вцепившись в колени, прижатые к груди, Марико заставила себя перестать раскачиваться.

И начать думать.

«Что бы сделал Кэнсин?»

Ответ на этот вопрос был прост. Ее старший брат не остановился бы ни перед чем, чтобы узнать, кто пытался его убить. Кто ограбил его семью и чуть не забрал его жизнь? Кэнсин бы не успокоился, пока не принес домой головы своих врагов в мешках, обагренных их кровью.

Но ее брату была позволена такая свобода действий. Такая свобода выбора. В конце концов, он получил имя Дракона Кая не потому, что сидел в безопасности в стенах их фамильного поместья.

Он заслужил его на поле боя. Каждым взмахом своего меча.

Если Марико вернется домой, семья быстро осушит ее слезы и отправит обратно. По этому же самому пути. Любое слово о событиях, произошедших в лесу Дзюкай, будет похоронено. Если император, принц или кто-либо из знати узнает, что Марико подверглась нападению во время путешествия в Инако, императорская семья может расторгнуть помолвку. Может заявить, что это несчастье было дурным предзнаменованием. А императорская кровь не могла рисковать подобным.

Не говоря уже о хладнокровном сомнении, которое, несомненно, за этим последует. И перейдет в перешептывания за ее спиной.

Сомнение в целомудрии Марико. Девушка, заблудившаяся в лесу, одна среди убийц и воров. Вопрос, который останется, несмотря на искренние заверения ее семьи.

Марико прикусила губу.

На вопрос, на который она уже ответила в качестве своей мести. В полдень, полный расчетливой ярости. Но если…

Если.

Если бы она узнала правду — если бы узнала, кто послал Черный клан убить ее, — Марико могла бы избавить своих родителей от смущения из-за того, что их дочь была отвергнута. Могла бы избавить их от риска запятнать свой род облаком подозрений.

Мысли начали кружиться в ее голове, медленно разворачиваясь, как змеиные кольца.

Что если Черный клан послал кто-то из Инако? Что если конкурирующая семья из знати устроила это покушение, чтобы разрушить растущее влияние Хаттори?

Если это так, то любой в столице оказывался под подозрением.

Если Марико узнает правду о сегодняшних событиях, то, возможно, она сможет выявить недоброжелателей своей семьи, доказав, что она может принести пользу клану Хаттори не только заключением выгодного брака. Кроме того, у нее будет несколько дней, а может, и недель, чтобы побродить в свое удовольствие.

Затем она вернется и навеки станет послушной дочерью.

Марико сглотнула. Она почти чувствовала вкус свободы. Его сладкое обещание, дразнящее кончик ее языка.

Прохладный ветерок вновь прорезал воздух, скручивая ее волосы в очередном безумии. Легкий аромат масла камелии наполнил ее ноздри. Оно использовалось, чтобы пригладить ее густые пряди. Чтобы усмирить их.

Как будто напоминая ей: Хаттори Марико не имеет права свободно бродить по Империи Ва.

Девушка из знатной семьи может даже не пытаться сотворить что-то подобное. Не говоря уже о том, что Хаттори Кэнсин был одним из лучших следопытов империи. Как только ее брат обнаружит, что Марико пропала, он определенно начнет поиски. Так было всегда. Хотя Кэнсин был всего на несколько мгновений старше Марико, он заботился о ней — присматривал за ней — с тех пор, как они были детьми.

Ее брат найдет ее. В этом не было сомнений.

В раздражении она провела белым рукавом по лбу. Черная полоса осталась на шелке. От обожженного дерева павловнии, которым подвели ее брови. Марико поскребла испачканный рукав, затем обреченно сдалась: ее минутное счастье не выдержало столкновения с неизбежной правдой.

Ее взгляд упал на лежащий рядом окровавленный вакидзаси. Больше не заботясь о состоянии своего прекрасного нижнего халата, она вытерла кровь о его подол. Испачкав его еще больше. Кровью и черной павловнией.

Это правда, что Хаттори Марико не могла свободно бродить по империи. Но если…

Если.

Марико вытащила нефритовую заколку из последнего кольца волос на макушке. Черные локоны рассыпались по ее плечам, ниспадая до талии водопадом ароматного черного дерева. Она собрала волосы в кулак на затылке одной рукой.

Позже она будет удивляться тому, что совершенно не колебалась. Ни на мгновение.

Марико срезала собранные пряди одним махом. Потом она встала. Окинув пряди взглядом, полным мимолетного раскаяния, Марико разбросала их среди колючих кустов терновника, стараясь скрыть их глубоко в тени.

Она чувствовала себя легче; ее плечи расслабились.

Марико взглянула на все вокруг новым взглядом, словно ее глаза могли разглядеть что-то сквозь густую тьму. Увидеть сквозь плотную завесу ночи. Ее взгляд остановился на неподвижной фигуре слева от нее — скрученном стервятнике, которого она недавно убила.

Странно, что она не чувствовала никакой жалости. Ни капли раскаяния.

Кэнсин гордился бы ею.

Она отбилась от нападавшего. При этом она продемонстрировала один из семи принципов бусидо:

Храбрость.

Путь воина.

Марико опустилась на колени рядом с лужей запекшейся крови. Одежда мужчины, как и все остальное, была грязной. Воротник его конопляного косодэ^[23] был в пятнах от рисового вина и сухого проса, а полотно штанов протерлось.

Но они послужат еще одной цели.

С пугающей ясностью Марико развязала пояс нижнего халата. Позволила ему упасть с плеч на землю. Затем она потянулась, чтобы развязать узел на его косодэ.

Хаттори Марико была не просто какой-то девчонкой.

Она была больше этого.

Примечания

20

Бо — посох, палка, жезл.

21

Лига — мера длины, равная 4827 метров. — Прим. пер.

22

Таби — носки с раздельным большим пальцем.

23

Косодэ — простой халат, которые носили и мужчины, и женщины.