Слишком много женщин

Рекс Стаут, 1947

Ниро Вулф, страстный коллекционер орхидей, большой гурман, любитель пива и великий сыщик, практически никогда не выходит из дому. Все преступления он распутывает на основе тех фактов, которые собирает Арчи Гудвин, его обаятельный, ироничный помощник с отличной памятью.

Глава 4

Между мной и Вулфом вновь пробежал холодок. Подобные моменты случались в среднем раза четыре на неделе — за год набегала, скажем так, пара сотен стычек. В данном случае причин было две. Во-первых, мое естественное желание получить в распоряжение новый автомобиль натолкнулось на упрямую решимость Вулфа обождать с покупкой еще год. Во-вторых, он зачем-то вознамерился приобрести бесшумную пишущую машинку и плевать хотел на мою привязанность к старой.

Так вышло, что холодом веяло и от других обитателей принадлежавшего Вулфу особняка из бурого песчаника на Западной Тридцать пятой улице, недалеко от набережной Гудзона, который он использовал как резиденцию и офис одновременно. Считая самого Вулфа, нас там обреталось четверо, и все мы теперь источали холод. Вулф вздумал во что бы то ни стало приправить базиликом суп из моллюсков, с чем никак не мог согласиться Фриц Бреннер, наш повар и дворецкий. Некий субъект из Нью-Гэмпшира прислал Вулфу в знак благодарности три бегонии недавно выведенного сорта «Тимблберри», и тот выставил цветы в прохладной секции оранжереи, чем, естественно, вызвал страшное недовольство Теодора Хорстмана, нашего цветовода, который считал сорняком любое растение, кроме орхидей.

Короче говоря, атмосфера в доме неуловимо напоминала арктическую, и я, спускаясь в лифте, задумался о том, что вся эта дребедень с «Нейлор-Керр», или с Керром Нейлором, или с делом Пайн — Керр-Нейлор — очень даже удобный предлог сбежать от холода хотя бы на несколько дней. Почему бы мне самому не устроиться в отдел фондов? Эту перспективу я взвесил тщательнее, прошмыгнув в такси под носом у пары других страждущих.

Соглашаться на любую вакантную должность не показалось мне практичным шагом. Дружеский треп с лифтером помог выяснить, что «Нейлор-Керр» производит и поставляет промышленное оборудование и запчасти к нему, в чем я, понятно, был полный профан, разве что спецовку мог натянуть, и только.

Так или иначе, мне требовалась должность, которая позволит отираться в кабинетах и общаться с разными людьми, иначе расследование грозило затянуться на месяцы, чего я допустить никак не мог. И без того будет непросто подвести Вулфа к мысли выделить мне недельку на попытки уладить дело, ведь мои услуги бывают нужны ему ежечасно и могут потребоваться в любую минуту. Начиная с распечатывания почты и заканчивая выдворением нежелательных клиентов — под дулом пистолета, если потребуется. Всякое бывало.

Идея мне понравилась, но я не люблю блуждать впотьмах, когда речь заходит о чем-то хоть отдаленно смахивающем на убийство. Поэтому я заявил водителю такси, что мне только что было видение, и распорядился поворачивать к убойному отделу на Западной Двадцатой улице. Волей случая Пэрли Стеббинс, любезный моему сердцу сержант полиции, оказался на месте и с готовностью раздобыл необходимые мне сведения, испустив лишь три-четыре стона, не более.

Звонок собрату-сержанту в центральный участок помог установить, что Уолдо Уилмот Мур погиб четвертого декабря ближе к полуночи. На тело Мура, лежавшее на Тридцать девятой улице в ста двадцати футах к востоку от Одиннадцатой авеню, наткнулась супружеская чета. Мужчина оставался с Муром, пока его жена бегала звонить в полицию. Подмога в виде оборудованной рацией патрульной машины прибыла на место в девятнадцать минут второго ночи пятого декабря. Голова пострадавшего была разбита, ноги переломаны, тут уж ничем не поможешь, оставалось только признать бедолагу мертвым.

Машину-виновницу нашли уже на следующее утро: она стояла на Западной Девяносто пятой улице близ Бродвея. Мотор еще не остыл, а угнали ее вечером четвертого с парковки на Западной Пятьдесят четвертой. Владельца долго мурыжили, прошерстили сверху донизу и слева направо, а потом наоборот, но в итоге отпустили восвояси. Свидетелей происшествия не нашлось, хотя выводы патологоанатома и лабораторных спецов, изучавших следы на покрышках и бампере угнанной машины, позволили восстановить картину происшествия.

Дело завели на неизвестного водителя, скрывшегося после наезда на пешехода, и следствие пока не прекращали. Повесив трубку, Пэрли выскочил за дверь, а когда вернулся через пару минут, сообщил, что обстоятельства смерти Мура по-прежнему выясняет убойный отдел, точка в разбирательстве еще не поставлена.

— Ну еще бы! — ухмыльнулся я. — Могу вообразить: долгие совещания, тщательное изучение мельчайших улик, десять лучших следователей ворочают булыжники в поиске новых зацепок…

Пэрли процедил некое словцо и, удовлетворив таким образом мою мимолетную прихоть, осклабился сам:

— Хочешь — пересаживайся за мой стол и засучи рукава! Да колись уже, кто ваш клиент?

Я лишь головой покачал:

— Кажется, я знаю, откуда у тебя этот трескучий голос. Видно, твоя матушка терла мускатные орехи, пока вынашивала тебя… Да кто угодно, хоть страховая компания.

— Брехня! Ни одна страховая компания не станет платить по счетам Ниро Вулфа. Еще раз спрашиваю: кто пустил тебя по следу?

— Пока умолчу об этом. — Тут я решительно поднялся на ноги. — Кому-то что-то привиделось во сне, и все. Если паче чаяния нащупаем в этом деле прочную ниточку, позволим вам за нее ухватиться. Обязательно передай боссу мою любовь.

Впрочем, мне и самому представился шанс расшаркаться. Когда я уже подходил к дверям, босс выскочил мне навстречу — инспектор Кремер собственной персоной, хмурый и весь в спешке.

При виде меня, однако, он застыл как вкопанный и выпалил:

— Что ты здесь забыл?

— Видите ли, сэр, — умоляюще начал я, — богатый опыт дает мне надежду начать простым патрульным, откройся у вас вакансия. Глядишь, мало-помалу я мог бы…

— Прирожденный клоун, — с чувством произнес Кремер. — Это насчет дела Мередита, да? Неужели Вулф осмелился влезть без спроса…

— Нет, сэр, и мистер Вулф счел бы ваши слова за неуместную грубость. Не далее как вчера он заметил: если мистер Кремер когда-либо…

Он зашагал дальше. Укоризненным взглядом я проводил широкую твердую спину инспектора и поспешил выбраться на улицу.