Подкаст бывших

Рейчел Линн Соломон, 2021

«Подкаст бывших» – легкий и остроумный современный ромком с элементами производственного романа, рассчитанный на девушек, которые ищут не прекрасного принца, а человека, которого можно было бы назвать «своим», без ущерба для собственного «я» и карьеры. Шай Голдстайн – успешная продюсер на радио и обожает свою работу. Но на станции появляется Доминик Юн, недавний выпускник престижного университета, убежденный, что знает об индустрии все. Их взгляды, мягко говоря, расходятся, и их ежедневные пикировки привлекают внимание шефа. Когда едва держащейся на плаву радиостанции требуется новое шоу, Доминик и Шай делают предложение от которого невозможно отказаться. Им придется стать соведущими. Им придется выдумать историю отношений. Им придется притвориться бывшими и давать советы слушателям в прямом эфире. Но похоже, они так хороши в своих ролях, что «подкаст бывших» может превратиться в «подкаст будущих»… В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

8

В следующую среду после работы мы с Домиником изобретаем наши отношения и наш разрыв.

Готовясь к сегодняшнему вечеру, я распечатала кучу тестов из серии «Насколько хорошо вы знаете свою вторую половинку?» и позаимствовала у Амины с Ти Джеем пару настольных игр. Все уже ушли, за исключением вечернего диктора, проигрывающего контент с НОР, иногда прерывая его прогнозами погоды. (Частичная облачность. Всегда частичная облачность.) В ньюсруме горят только лампы над нашими головами, а снаружи уже стемнело.

Мы с Домиником провели весь понедельник и большую часть вторника на собраниях с Кентом и советом директоров. Такой совет есть на каждой общественной радиостанции — они решают этические и финансовые проблемы и владеют правами на лицензию станции. Для них наши отношения реальны — правду знает лишь Кент. Сегодня днем он объявил о запуске шоу другим сотрудникам станции. И, как он и предсказывал, они купились.

— Так и знала, что между ними что-то было, — сказала Марлен Харрисон-Йейтс. — Вечно они либо грызлись, либо всеми силами избегали друг друга.

— Неудивительно, что Доминик был против передачи во время мозгового штурма, — сказала Изабель Фернандес с понимающей улыбкой. Я попыталась улыбнуться ей в ответ.

Я все еще не до конца оплакала «Звуки Пьюджет», но не могу позволить себе зациклиться на них. «Экс-просвет» стартует в конце марта и будет выходить каждую неделю по четвергам — это даст нам пару недель на создание контента и правдоподобной истории. «Наша ложь безвредна», — без устали повторяю я себе.

— Начнем с самого простого, — говорю я, поворачиваясь к нему в рабочем кресле и открывая блокнот. — Как мы начали встречаться?

Доминик прислоняется к столу напротив, подбрасывая вверх резиновый мячик. В ньюсруме случилась перестановка, и теперь наши столы расположены напротив. В то время как на моем месте организованный хаос, его стол безупречно чист, за исключением наушников, лежащих на одном из краев. Никогда не видела настолько чистого рабочего места.

— Ты услышала по радио мой обворожительный голос, — шутит он, подхватывая мячик. Доминик после работы зажат чуть меньше, чем Доминик с восьми до пяти. Его джинсы темно-темно-синие, а серая рубашка в клетку расстегнута на полторы пуговицы. То есть вторая пуговица держится изо всех сил, но каждый раз, когда Доминик двигается, она так и норовит расстегнуться.

— Ты будешь делать это весь вечер? — спрашиваю я, указывая на мячик.

Доминик подбрасывает его и снова ловит.

— Меня это успокаивает.

— Не хочешь сделать заметки?

— У меня отличная память.

Я, уставившись, смотрю на него. Он закатывает глаза, но роняет мячик на стол, садится в кресло и открывает вордовский документ.

— Спасибо.

— Кстати говоря, я послушал твои подкасты. Мне понравился «Культурный конфликт».

— Да? — Надо отдать ему должное. Я не думала, что он на самом деле это сделает, но, судя по всему, он всегда скрупулезен в своей работе. — Какой выпуск ты прослушал?

Теперь его черед уставиться на меня.

— Все.

— Ты… что? — Вот этого я совсем не ожидала. — Все? Но их же больше пятидесяти.

— Пятьдесят семь. — Он немного робеет. — У меня было время.

— Хм. По всей видимости.

Я внимательно его изучаю, и меня охватывает странное чувство — не совсем гордость, хотя я действительно горжусь тем, что Доминику тоже понравился «Культурный конфликт». Думаю, я тронута.

Доминик указывает жестом на экран своего компьютера.

— Можно мы, по крайней мере, согласимся, насколько это все нелепо?

— Замечание принято. Теперь нам нужно договориться, что мы — э-э-э, знаю, прозвучит чудовищно — начали флиртовать с первых же дней, когда ты начал работать здесь, и что наши отношения полностью сформировались ко второй или третьей неделе, хотя мы, очевидно, хранили их в тайне от коллектива. Новый город, новая работа, новые отношения. Справишься со всем сразу?

— Видимо, придется, — говорит он. — А как выглядел флирт между нами?

— Я… понятия не имею, — говорю я, застигнутая врасплох этим вопросом. — А как… он обычно выглядит?

Он подпирает подбородок указательным и средним пальцем.

— Хм-м. Думаю, флирт — это не всегда сознательная штука, верно? Если это моя коллега, то я найду оправдание, чтобы подойти к ней и поговорить. Я буду шутить, попытаюсь ее развеселить. Может быть, я прикоснусь к ней, но только в пределах дозволенного и если точно буду уверен, что она не возражает, а если возражает, то немедленно прекращу.

Я разыгрываю эту сцену у себя в голове. Доминик не просто вожделенно глазеет на девушку, а как бы случайно, робко улыбаясь, касается ее руки тыльной стороной своей ладони. Он кладет ей руку на плечо и говорит, что ему очень понравилась ее передача или репортаж. Я испытываю легкий соблазн попросить его пошутить.

Доминик Юн, флиртующий со своей гипотетической коллегой, — это не тот же Доминик Юн, которого я знала с октября.

— Ага, — говорю я. — И мне это, стало быть, понравилось. — Я прочищаю горло. — Как долго мы встречались?

— Три месяца, — говорит он так невозмутимо, словно уже все решил.

— Почему три?

— Меньше может со стороны показаться не слишком серьезным, а дольше не получается, так как я относительно недавно вернулся в Сиэтл. Тем более, чем длиннее отношения, тем серьезнее все было между нами и тем меньше шансов на то, что люди в это поверят.

Конец ознакомительного фрагмента.