В рамках дозволенного

Рейн Уайт, 2023

Никогда в жизни Лада не думала, что окажется в такой ситуации. Она не умеет находить общий язык с детьми, она репетитор, а не няня. Но когда летом сидишь без работы, хорошо оплачиваемая должность гувернантки вдруг кажется такой соблазнительной. Питание, проживание и всего один маленький мальчик, которому нужно организовать досуг. Так она считала, когда подписывала контракт, но оказалось, вместо мальчишки следить ей предстояло за взрослым парнем. Парнем, который не нуждается в гувернантках. Парнем, который мечтает избавиться от нее любыми средствами. И желательно не влюбиться в процессе. В книге упоминаются соцсети метаплатформы Meta Platforms Inc, Facebook и Instagram деятельность которых запрещена на территории РФ.

01

Ночь была бессонной и полной раздумий. Я сотню раз меняла решение, рассматривая ситуацию под разными углами. А вдруг мелкий пацан меня выведет? Может, лучше подыскать более дешевое жилье и дотянуть до августа, когда ученикам снова потребуются знания? Но такие деньги… Нужно пробовать. Мне могут и отказать, правда? Так зачем столько думать и что-то планировать?

За пять минут до назначенного времени я стояла у ворот огромного дома, на поиски которого потратила полчаса. Среди ровных аллей и однотипных белых заборов было легко заблудиться, словно в зеркальном лабиринте, — не помогали даже внутренние дворы, демонстрирующие богатство хозяев. Увитые зеленью беседки и бассейны выглядели так же однотипно, как и заборы, а потому мой топографический кретинизм цвел бурным цветом. Вовремя отыскать нужный дом удалось чудом.

Ну что ж, надежда оставалась только на мое везение, которое Елена Николаевна считала ведьмовским. Предчувствие хорошее, так что… Вздохнув и еще раз проверив номер дома, я нажала на кнопку звонка. Откашлялась, пока домофон попискивал, разгладила несуществующие складки на одежде, которую уже сотню раз поправляла, и постаралась принять спокойный и уверенный вид. Получалось плохо — волнение брало верх. Но когда ворота звякнули, открываясь, мне хватило сил не спеша пройти к парадному входу. Мысленно похвалила себя: «Молодец, Ладушка, так держать!»

— Здравствуйте, я на собеседование, — сообщила с вежливой улыбкой, когда дверь особняка распахнулась. — Лада Краснова из агентства «Гранит наук», репетито… — запнулась, понимая, что сейчас это слово неуместно, и исправилась: — няня.

Женщина, открывшая дверь, смотрела на меня прищурившись. Губы ее едва заметно шевельнулись, но повисшую тишину не нарушило ни слова. Молчание становилось неловким, но чем дольше я всматривалась в лицо женщины — вероятно, хозяйки, — тем больше мне казалось, что она выглядит скорее удивленной, чем недовольной. Но какое это удивление? Вроде «я ожидала увидеть Бабу ягу, а тут ты» или «где специалист, что здесь делает эта пигалица?». Я на секунду прикрыла глаза, вспоминая утреннее отражение в зеркале: достаточно ли презентабельно выгляжу? Слишком узкий пиджак, который я не надевала с тех пор, как сдавала экзамены года три назад, сдавил грудь, напоминая, что открывает вид на блузку с парой расстегнутых верхних пуговиц. Если эта дама — ярая поборница морали, работы мне не видать.

— Ох, простите, я задумалась… — вдруг пришла в себя женщина и отступила от двери, приглашая меня войти. — Проходите, мы вас ждали. Я не верила, что слова про молодую и симпатичную в вашем агентстве поймут буквально. Вы красивы.

— Спасибо… — выдавила я, ошарашенная комплиментом.

Во-первых, мне редко их делают. Работая по большей части из дома, встречаешь мало людей. А во‑вторых, что это — комментарии насчет внешности? На собеседовании? Высший уровень неловкости. И все же я вошла в дом и последовала за хозяйкой.

— За правду не благодарят, милая, — заметила она, немного помолчав, и продолжила тем же матерински-поучительным тоном: — Дорогой, это претендентка на роль гувернантки, из агентства.

Я выглянула из-за ее спины, чтобы увидеть, к кому она обращается. Мы находились в уютной кухне, где у огромного холодильника стоял темноволосый мужчина. Достав бутылку воды, он обернулся, взглянул на меня, бросив коротко: «Подходит», — и вернулся к своим делам.

Женщина, засияв от счастья, одарила меня улыбкой и прошептала:

— Видите, мой муж тоже подтвердил, что вы милашка. Хотя не удивлена, мужчины падки на красивую внешность, что с них взять? У меня даже в лучшие годы не было такой фигуры, как у вас. Спасают утягивающее белье и пуш-ап. Присаживайтесь.

Я считала, что переросла возраст, когда смущаешься по любому пустяку, но сейчас щеки яростно запылали из-за гремучей смеси пренебрежения, оценки и личных подробностей. Но мужчина будто ничего не слышал: поставил на поднос бутылку и что-то желеобразное и удалился без единого комментария. Я устроилась на краешке кухонного уголка, сложив руки на коленках, как прилежная ученица, пока хозяйка порхала по кухне, открывая шкафчики.

Она напоминала фею. Легкая, стройная (о каком утягивающем белье она говорила — зачем ей?), с тонкими чертами лица и одухотворенным выражением. Ее одежда казалась стильной и нежной: воздушная блуза и юбка с летящими складками. Но английские сказки учат: никогда не верьте феям!

Я забыла об этом и расслабилась, убаюканная ее суетой и сладким голосом.

— Чай? Кофе? Какао? — спрашивала она, открывая каждый шкафчик. — Я Алевтина Васильевна, рада знакомству. Лада?

— Да, Лада. — Значит, она читала присланную Еленой Николаевной анкету. Это хорошо. — Мне чай, если можно.

— Чудно-чудно, милейшее имя, — на столе передо мной выстроились с десяток упаковок чая, я даже пожалела о своем выборе. — Черный? Красный? Зеленый? Травяной? Улун?

— Можно на ваш выбор? Глаза разбегаются.

— Давайте улун, он хорош для кровообращения, — проворковала Алевтина.

Лишние упаковки немедленно исчезли со стола, а я невольно улыбнулась. Эта женщина с каждой секундой казалась мне все милее. Ее русые длинные волосы были уложены в мило растрепавшуюся прическу, пальцы украшала пара простых золотых колец, лицо освежал естественный макияж.

— Ладочка, вы педагог? С разными возрастами работали? — продолжала расспрашивать Алевтина, наливая воду в заварник. Я едва не вздрогнула, поняв, что мы сразу перешли к самой щекотливой теме.

— У меня диплом переводчика, — ответила, осторожно подбирая слова, — и пять лет стажа работы репетитором. Занималась со всеми возрастами, готовила к ЕГЭ и ОГЭ, к поступлению в вузы и к международным экзаменам. Также подготавливала к первому классу. Я с малышами всегда легко нахожу общий язык.

Жалкая попытка доказать, что подхожу им. Но я ни в чем не солгала, только умолчала, что ненавижу детей младше шести лет, а тех, кто старше, едва выношу. Надеюсь, у них не трехлетка. И зачем все-таки тот странный перечень предметов? Для воспитания вундеркинда?

Наступила тишина, прерываемая лишь стеклянным звоном посуды. Я уже представляла, как оказываюсь вытолканной за дверь. Удивительно, всю ночь не хотела идти сюда, а сейчас, когда шансы таяли, безумно мечтала, чтобы меня взяли. Но Алевтина меня удивила:

— Прелестно, — кивнула она, со звоном ставя чайные чашечки на стол. — Вы нам подходите.

Подхожу? Я? Не педагог? Я вцепилась в чашечку так, словно собиралась ее раздавить, а Алевтина мелодично рассмеялась.

— Мы хотим, чтобы Тимочка поступил на международные отношения. Нужно начинать готовить, — пояснила она. — Какие языки вы знаете?

— Английский, немецкий, итальянский. Русский, конечно, — быстро заговорила я. — Но у меня и с другими перечисленными предметами хорошо. Не учитель младших классов, но… А вы уверены, что стоит начинать сейчас? Все-таки лето, да и вы писали, что занятия «на усмотрение».

Спросила, осознав, что заставить ребенка заниматься на каникулах будет почти невозможно. Одно занятие в день — еще куда ни шло, но расписанная родителями программа… Готовь сани летом… а ребенка в институт с детства.

Алевтина молчала, и я добавила:

— Время ведь еще есть. Можно позволить немного свободы…

— Да. Да, занятия на усмотрение, но несколько часов в неделю необходимо для общего развития. Желательно каждый день, от него не убудет. — Алевтина покачала головой. — Мы с мужем много работаем, не можем заботиться о Тимошке, а он мальчик, требующий заботы. Пусть, конечно, отдыхает, но и не забывает о будущем. К тому же за ним нужно присматривать, он немного проблемный.

— Проблемный? — переспросила я.

Стало искренне жаль мальчишку. Что проблемного может быть в малыше, от которого «не убудет»? Никто не заслужил все каникулы провести за зубрежкой, чего и не произойдет, если на работу возьмут меня. Придумаем с ним, как и учиться, и весело проводить время.

— Только не пугайтесь и не убегайте сразу. Своевольный, упрямый! Мне пришлось с головой уйти в работу, времени заботиться о ребенке почти не осталось, а он не привык к такому. И я ужасно волнуюсь, когда Тимоша один куда-нибудь уходит вечером. Мы с мужем трудимся, а он… — Она картинно вздохнула.

Ясно, клиника. Гиперзаботливость волнами исходила от Алевтины, превращая феечку в злую ведьму. Уверена, Тимоша — нормальный мальчишка, которого достала эта опека. Все будет хорошо.

— Сделаю все возможное, чтобы с ним подружиться, — с улыбкой уверила я хозяйку.

— Спасибо. Надеюсь, не зря ваше агентство так хвалили. Нас ждет долгая и плодотворная работа. Подождите, контракт.

Алевтина, продолжая рассказывать что-то о сыне, упорхнула из кухни, чтобы вскоре вернуться с бумагами, которые заполнял мелко напечатанный текст. И это все? Меня взяли?

–…У нас было несколько гувернанток, но старше вас… — продолжала Алевтина фразу, первую половину которой произнесла в коридоре, — так, подпишите здесь и здесь, — она указала места для подписи и продолжила щебетать: — были, но Тимошке не понравились.

— Понимаю, дети больше любят молодых, — я попыталась поддержать разговор.

Одновременно я просматривала первую страницу договора. Вроде бы все то же, что отправляла мне Елена Николаевна, дальше можно не читать. Занятия по усмотрению, следить за ребенком, организовать режим дня, помогать с уборкой, готовка…

— Простите, я не особенно хорошо готовлю, — заметила, прерывая речь Алевтины.

— Не страшно, в основном вам надо просто подогревать то, что приготовит кухарка. Только в воскресенье придется все делать самой.

Я мысленно присвистнула. Приходящая кухарка — мечта, а не жизнь. Интересно, сколько должны зарабатывать люди, которые позволяют себе отдавать почти сто тысяч в месяц за услуги гувернантки?

Мой взгляд остановился на строчке договора.

— Отступные? — опешила я.

— Это страховка. Вы же самозанятая, агентство только организует нашу встречу. А мы с мужем устали искать новых гувернанток, которые получают деньги за несколько отработанных дней и убегают, испугавшись сложностей. — Алевтина развела руками, будто говоря: ну вы понимаете? — Работаете месяц, потом либо уходите, либо продолжаете на условиях без отступных.

Приятная «страховка». Если работник решит уйти, ему придется выплатить отступные, почти в два раза превышающие заработок! Четыре тысячи за каждый неотработанный день.

— Тим — замечательный мальчик, просто не любит гувернанток. С ним нужно найти общий язык. Но если вам что-то не нравится, мы попросим других кандидатов…

— Нет-нет, все в порядке, — торопливо перебила ее.

Схватив со стола ручку, я проверила паспортные данные, поставила первую подпись и уже выводила последнюю закорючку, когда где-то в доме хлопнула дверь. Из коридора донеслись грохот, ругательства, потом шаркающие шаги…

— Мам, я дома, — приятный мужской голос раздался у меня за спиной, наполняя кухню.

— Это ваш старший сын? — спросила я, откладывая ручку в сторону. — Надеюсь, не нужно будет присматривать за двумя? В контракте…

— Ох, нет-нет, он у меня один, — защебетала Алевтина, вскакивая с места. — Это Тимоша, знакомьтесь.

Сердце нервно стукнуло где-то в горле и замерло. Я медленно обернулась и встретилась взглядом со своим подопечным, лицо скривилось, когда я попыталась изобразить улыбку.

Заботливая мамаша говорила правду: времени на изучение всех предметов перед поступлением в институт у Тимоши осталось не так много. Возможно, мы даже опоздали на пару лет. И разве парням такого возраста имеет смысл нанимать «няню»?

* * *

В тот момент я ясно поняла, что для родителей их дети до самой старости остаются малышами, о которых необходимо заботиться. И не имеет значения, что «деточка» может постоять за себя и мечтает о личной жизни. Для матери все это пустяки! Ей важнее знать, что ребенок сыт, одет, обут и вовремя отправляется спать.

У Алевтины Васильевны материнский инстинкт проявлялся в обостренной форме. Ей бы родить второго ребенка и окутать его бесконечной заботой, но… пока под удар попадал мой будущий подопечный.

А контракт подписан, душа продана дьяволу.

Тимоша… У меня язык бы не повернулся так назвать стоящего в дверях молодого человека. Тимочка — чуть лучше, но тоже не подходит. Из детского возраста сын Алевтины вышел много лет назад.

Парень напоминал отца: высокий, широкоплечий, с темно-каштановыми чуть вьющимися волосами, тот же овал лица, прямой нос… А губы у него были мамины — пухлые, но сжатые сейчас в тонкую линию, — как и серые глаза, внимательно меня изучающие.

— Тимоша, это Лада, твоя… — попыталась представить меня Алевтина, но сын ее перебил:

— Очередная Мэри Поппинс по мою душу. — Он возвел глаза к потолку. — Мам, сколько можно? Это не смешно! — И обратился ко мне: — Нет, вы нам не подходите.

— Но Тимочка, — женщина растерянно развела руками, — тебе нужна забота. И мы с Ладой уже договорились, что…

Скулы парня напряглись, губы сжались еще крепче — Тим злился. Естественно, я бы тоже мечтала укокошить свою маму, если бы та наняла няньку лет в… двадцать? Или ему шестнадцать, но выглядит просто неподобающе взрослым? Без разницы, мне бы это не понравилось.

Но у парня выдержка была немалая — тренированная, это точно! — он прошествовал к холодильнику, и слова не сказав Алевтине. Если бы они с отцом были одинаково одеты, я бы представила, что увидела кошмарный сон и ничего не случилось. Я только пришла на собеседование, а хозяин дома роется в холодильнике в поисках еды.

Но, к сожалению, все не так… Фантазия развеялась, когда Тим достал бутылку холодной минералки и, не обращая внимания на просьбы матери, желающей нас познакомить, сбежал из кухни.

— Простите, Тимошка слишком вспыльчивый. Он считает, что может решать все сам и не нуждается в опеке, — попыталась оправдать его Алевтина.

Я едва удержалась, чтобы не возразить: молодой человек действительно не нуждается в опеке! Немного родительской любви и доверия — вот что ему нужно, а не абсолютный контроль и няньки-репетиторы. Вечеринки, прогулки с друзьями, девушки, в конце концов, — идеальный план на лето. Но, кажется, именно этого боится его матушка.

Я попыталась вежливо намекнуть на это Алевтине:

— А сколько лет вашему малышу?

— Тимофею семнадцать, Ладочка, через несколько недель восемнадцать, — с готовностью отозвалась женщина. — Такой сложный возраст.

Значит, Тимофей.

Вздохнув украдкой, я задала следующий вопрос:

— Хорошо, но вы действительно считаете, что я нужна ему в качестве гувернантки? Может, мне работать как репетитор? Часа по три в день, нормированно…

— Нет-нет-нет, что вы? — зачастила она, хватая меня за руку и заставляя присесть. — Конечно, ему нужна гувернантка. Необходима! Он выглядит взрослым мальчиком, а на деле — дитя! Стоило мне перестать следить за Тимочкой, он всю учебу забросил. И так в школу поздно его отправили, а теперь прогулки, игры… словно пятилетний. А уж если домой пьяный приходит…

Безусловно, возвращаться домой в состоянии алкогольного опьянения — чего еще ждать от пятилетнего ребенка? Но, кажется, я поняла главную проблему: или сынок не умеет распоряжаться свободой, или родители слишком ограничивают его. А может, и то, и другое.

Но тогда получается, что я должна стать няней семнадцатилетнему парню! Гувернанткой. Ведь няни не нужны взрослым мальчикам, хотя мне нужно будет… следить за режимом, кормить и одевать? Что за?..

— Алевтина, скажите, пожалуйста, а в чем будет заключаться моя обязанность следить за соблюдением режима? — я старалась не говорить с ней как с умалишенной, но голос все равно звучал притворно. — Полагаете, я справлюсь? Возможно, лучше подыскать другого человека на роль… гувернантки? Сильного мужчину…

Хотелось добавить — «телохранителя». Становилось страшно: если с младшеклассником я бы справилась, то здесь… Во-первых, само по себе странно — гувернантка у взрослого парня. Словно глупая шутка! Во-вторых, если это и не изощренный прикол, каким образом я смогу следить за Тимочкой? Он не мальчишка, которого можно завлечь мультиками и пластиковыми пистолетами.

— Что вы говорите? Какой мужчина? — ужаснулась она. — Нет-нет-нет, Тимочке нужны любовь и забота: питаться вовремя, ходить на прогулки в парк, учиться хорошо, не забывать отдыхать и принимать витамины, а то он такой растеряша. И чтобы никуда не уходил позже десяти вечера, я волнуюсь, вдруг с ним что-то случится? — Женщина тараторила, а я не могла понять, смеется ли она надо мной… — Дома пусть шалит как хочет, только не собирает кучу друзей, они слишком активные мальчики! Ну и спать ложится не под утро, а то режим сбить может.

— Да, но…

— Ладочка, я уверена, вы справитесь! — заверила Алевтина. — Вы красавица, умница, Тимочка вас будет обожать и во всем слушаться. — Однако уверенности женщины я не разделяла. — И, хочу заметить, вы уже подписали контракт. Он вступил в силу с момента подписания.

— Но я не знала всех условий.

— Если вы когда-либо занимались бизнесом, то знаете: детали нужно изучить до подписания. Потом поздно. — На секунду Алевтина переменилась в лице, ее улыбка напомнила мне хищный оскал акулы, поймавшей жертву и готовящейся оттяпать ей ногу. Не феечка, а злобная фейри из страшных сказок. Но эта иллюзия быстро пропала. — Не переживайте, Лада, все отлично. Пойдемте, я покажу вам комнату. Она напротив Тимошиной, — успокоила меня хозяйка. — Там будет уютно.

Я вздохнула, ощущая, будто проваливаюсь куда-то. Неплохая работа? Всего лишь заниматься с ребенком? Возможность сэкономить на аренде? О чем я только думала, когда не стала внимательно читать контракт, а быстро подписала его, как дура!

— Д-да… — Я поплелась за женщиной, но вспомнила об одном важном моменте. — Ох, Алевтина Васильевна, знаете, у меня кот.

— Котик? Мальчик? — бурно отреагировала она. Я кивнула. — Прелестно, прелестно! А какой породы? Привозите. Может, он понравится нашей милашке Моник. Она британка, с родословной, уже три года исполнилось. Мы ее…

Я пожалела, что спросила. Оказалось, что о кошках Алевтина может болтать даже дольше и упорней, чем о своем сыне.

* * *

Пока ехала домой за вещами, решила пожаловаться Елене Николаевне. Хотя ее работа завершалась после заключения контракта, разве она не сможет меня выслушать? Я считала ее подругой, однако по возрасту Елена Николаевна скорее годилась мне в матери.

— Елена Николаевна, кажется, мы не угадали с этой работой, — объявила я, когда администратор подняла трубку.

— Неужели не приняли, Ладочка? — ужаснулась она.

— Хуже, приняли. Даже кота разрешили привезти.

— Но?

— Но я не представляю, как буду стоять на пути у этого малыша, не соглашаясь пустить его в клуб, — ответила, усмехаясь.

— В какой клуб? — опешила администратор.

— В обычный, Елена Николаевна, в обычный. В ночной. Я подписалась на то, чтобы стать няней восемнадцатилетнему лбу.