Плач синтетических сирен

Регина Райль, 2016

После извержения вулканической кальдеры на континенте изменился климат: упала температура и образовалась нерассеивающаяся завеса пепла и тумана. Сообщение с другими странами прервалось. Тогда над Синдерсити зависают «умные машины». "Сирены" искусственно создают погоду, наблюдают за жизнью людей. В организме Элии – служащей среднего класса – начинают происходить изменения, она замечает странные реакции на обычные вещи. Девушка становится объектом пристального внимания. Ей предстоит выяснить, на что готовы пойти власти "во благо" жителей. Тем удивительнее, что к ней присоединяется Нио – сын градоначальника и конструктор "Сирен".

Глава 8. Вулканический лес

С полным зарядом авто едет быстро. Добираемся до границы Синдерсити, здесь покрытие дороги кончается. Прошу Нио остановиться — так далеко никогда не забредала, и теперь гложет любопытство.

Температура в лесу ниже, чем в городе. Изо рта выдыхается облачко пара. Здесь тяжело дышится — пыль забивает нос и рот, хочется кашлять. Пейзаж мрачный, мёртвый. Макушки кривых деревьев опалены ржавчиной и присыпаны пеплом, под ногами разливается ломкая медь, такая же хрупкая, как подверженный усталости металл. Снег в траве лежит белыми проплешинами. Большие камни выглядят как кучи аккуратно уложенного и застывшего пепла. Серые хлопья витают в воздухе, медленно планируют на бурую листву, но вихри Сирен поднимают их и кружат в бесконечном круговороте.

В просвете между деревьями — шапки сугробов, воздух не прозрачный, небо хмурое — ничего не разглядеть. Там царство хлада, неизвестности и смерти.

Подхожу к снегу медленно, как к опасному врагу, присаживаюсь и простираю ладонь. В нос заплывает запах прелой листвы. Тонкая струйка холода поднимается, окутывая руку. Опускаю пальцы в снег и вздрагиваю от того, как мягко они погружаются. Я думала, снег твёрже. Вынимаю кисть и смотрю, как снежинки тают на коже. Зачерпываю горсть и крепко сжимаю, а после смотрю на параллельные борозды, оставленные пальцами. Наклоняюсь так низко, что от моего дыхания верхний слой исчезает.

— Что ты там нашла? — звучит надо мной голос Нио.

Так залюбовалась ледяным чудом, что не услышала шуршания его шагов по траве.

— Ты видел когда-нибудь снег? — встаю и простираю к нему ладонь с бесформенным талым снежком. Мужчина с любопытством смотрит, но быстро теряет интерес.

— Выглядит не очень, — он даже не притрагивается и вертит головой. — Дальше поедем. Здесь слишком холодно и пыльно для стоянки.

Не могу оторвать взгляд от кромки леса, за которым куполом нависает пепел.

Из города нет выхода. Прыгнуть в разрытый карьер и то безопаснее, чем идти этим путем. Я замёрзла уже здесь, а какие за границей температуры?

Но мы не можем вечно прятаться. Сколько и куда бы ни бежали — в итоге нас схватят и запрут в лаборатории, будут мучить, пока не извлекут то, что нужно, а потом выбросят как отработанный материал. Неприятно думать так о себе. Особенно после того, как всю жизнь считала себя если не особенной, то личностью. Человеком, а не сырьем.

Почему моё право на жизнь хотят оспорить?

— Элия? — Нио подходит, не дождавшись ответа. — Согласна?

— Да. Извини, просто задумалась, — наверное, взгляд у меня отстранённый. Чувствую себя пустой.

Миллрэт берёт мою руку, ещё хранящую прикосновение снежного комочка. У мужчины горячие и сильные пальцы, они прогоняют холод, а заодно и пепельный морок безысходности из головы. Становится спокойнее — тепло умиротворяет.

— Не переживай. Нас здесь не найдут, — он склоняется ко мне с лёгкой улыбкой.

Без поддержки Нио я давно бы спасовала. Слабая, сомневающаяся, испуганная девчонка — без него я никто. Заглядываю ему в глаза, а над головой разворачивается синева неба — чистая, дарующая надежду. И во мне стремительно набирает силу новое яркое чувство, точно питается от ласкового взгляда. Оно такое мощное, что, кажется, развеет пепел за городом. Нельзя давать ему окрепнуть, ведь у него одна судьба — сломаться под ногами с хрустом умершей травы.

— Надеюсь, что так и будет, — аккуратно высвобождаю руку и иду к машине.

В дороге молча смотрю в окно. Вид угрюмого пейзажа навевает на меня дурные мысли. Не хочу их развивать и стараюсь прогнать. Нио не беспокоит меня, за что я ему благодарна. Находим подходящее место для стоянки — небольшую поляну. Вокруг тот же лес после катаклизма, но воздух чище — пепел не летает, в горле не свербит. А ещё тут теплее, можно не выдыхать пар и не ёжиться.

Меж деревьями блестит гладь небольшого пруда. Естественный или искусственный? Бесцветное небо отражается в воде, мелкая галька устилает дно, попадаются большие валуны. Хочется освежиться, но вода мутная и плохо пахнет.

— Я купил очиститель, — вдруг говорит Нио. — Закинем в пруд, через пару часов воду можно будет использовать.

Восхищена его запасливостью. В сборах я всегда что-нибудь да забываю, а он всё предусмотрел!

Чувствую себя странно. Я за городом, в лесу, у меня ничего нет. Но неожиданно нахожу себе занятие. Миллрэт выгружает пакеты на плоский камень, а когда разгибается, морщит лицо. Отвернуться не успел — увидела.

— Больно? Спина, да? — догадываюсь я.

— Терпимо, не переживай, — он пытается отболтаться, но в глазах ещё не погасли искорки боли. Теперь от меня не отделается:

— Тебя сильно ударили об лестницу. Где аптечка? Нужно чем-нибудь смазать, — ворошу ближайший пакет.

Мне везёт — сразу нахожу контейнер с лекарствами. Препаратов много, но надо знать масштабы трагедии. А раз взяла роль медсестры, придётся соответствовать:

— Сними, пожалуйста, рубашку, — не думала, что когда-нибудь попрошу Нио о таком. — Хочу посмотреть… — на что смотреть собралась? С ума что ли сошла? — …насколько всё серьёзно, — добавляю тише и отворачиваюсь.

Мужчина не спорит. Признает, что сам не дотянется, а обработать надо. Видимо, болело сильно, а попросить не решался. Он усаживается на валун, расстегивает пуговицы. Меня охватывает смятение, когда оголяются грудь и плечи, но стоит Нио снять рубашку, с трудом удерживаю вздох и замираю, поражённая.

И вовсе не из-за рельефа мускул под кожей — всё тело в кровоподтёках и ссадинах. Под ребрами проявились фиолетовые разводы. На широкой спине, в области лопаток, страшное зрелище — симметричные синяки как отсохшие крылья. Всё опухло, не знаю, как притронуться, чтобы причинить меньше боли. И так настрадался. Цена успешного побега разукрасила тело Миллрэта, ведь он обычный человек без сверхспособностей.

Но для меня он герой. Ведь даже не пикнул, не пожаловался и собирался молча терпеть. Становится стыдно — я отделалась парой царапин, основной удар он всегда принимал на себя, защищая глупую девчонку. А я даже не поблагодарила за спасение жизни.

— Ты чего там притихла? Всё настолько плохо? — мужчина не выдерживает и оборачивается, считывает сочувствие с моего лица и хмурится.

— Вообще-то да. Сильно тебе досталось. Сейчас смажу, постараюсь осторожнее, прости, если будет больно.

— Потерплю, — он с готовностью сжимает зубы.

Сидит передо мной с обнажённым торсом и не стесняется. Хотя чего ему? Это я слушаю в ушах скорый стук сердца, а внутри всё трепещет. Предложила помощь, но только испытание себе устроила.

Прежде чем выдавить гель, тру ладони друг о друга, чтобы согреть. Но Нио всё равно вздрагивает, когда касаюсь его.

— Извини. Холодные руки?

— Скорее гель. Но прохлада приятная.

Осторожно, кончиками пальцев, размазываю средство по опухшим местам. Нежными движениями охватываю всю поврежденную поверхность, синяки под ребрами и мелкие царапины. Гель впитывается быстро и холодит ладонь, а значит, должен глушить боль.

Конец ознакомительного фрагмента.