Смерч из параллельного мира

Рашид Варисович Гизатулин, 2021

Мои книги с рассказами для подрастающего поколения написаны с большим энтузиазмом. По написанию этих книг я руководствовался фантазией, реальностью нашего бытия, со сказочным вымыслом, в современном стиле и уходящим в глубь веков. Все мое писательское воображение было целеустремлено написать рассказы так, чтобы мальчикам и девочкам действительно было интересно читать и обязательно, чтобы эти рассказы были поучительны и повышали интеллектуальные способности каждого из них, Познавая наш мир, как с плохой, так и с хорошей стороны, стремлением к возвышенному, о чем ярко написано на задней стороне обложки. И судя по отзывам из школ Саратовской и Волгоградской областей, в которые я дарил свои книги, у меня получилось , что до сих пор иногда поступают телефонные звонки с вопросом: «Дядь Рашид, а вы еще что-нибудь написали?» Странно, думаю я, откуда они узнают мои телефонные номера, мистика какая-то. Впрочем, почему и нет. Наверное, они уже с дальних расстояний могут осуществлять свои желанья.

Капля

Под нежным солнцем мартовского дня маленькая капля, переливаясь лазурным отблеском на конце небольшой сосульки, образовавшейся на нижней ветке можжевельника от таяния снега, была восхищена всем происходящим прекрасным. «Весна — какое удивительное время года! Наверное, нет и не будет более восхитительного зрелища, что преподносит нам природа, пережив суровую зиму», — думала она.

Воробьи, расположившиеся с шумным гамом развесёлого щебетания неподалёку от куста, на крыше остановки маршрутных автобусов, не обращали ни малейшего внимания, да, по-видимому, и не желали замечать счастливой радости умиротворённой капли, которая, наполняясь кристаллическим содержанием прозрачной влаги, неторопливо падая с оконечности сосульки, образовывалась вновь.

Перелетая с одного края крыши на другой, воробьи словно вычирикивали: «То ли дело мы! А что ты, мизерное неодушевлённое «я», которое и названью стоящему не подлежит… Капля ты и есть капля, что с тебя взять?!»

Да и некоторые из вас, наверное, придерживаются такого же мнения. Спешащим в школу и в обратном направлении, по неотложным делам, разве вам есть дело до какой-то там сосульки с каплей, до первых подснежников, распустившихся листьев на деревьях, летней жары с жучками, паучками, пожелтевших осенних листьев, холодной снежной зимы?

Для вас это просто природная карусель — весна, лето, осень, зима. Так было и для Раиля с Женькой, которые просто радовались жизни, не замечая многого вокруг себя.

В воскресный день, как обычно, вышеупомянутые Женька и Раиль, выспавшись до полудня и созвонившись, направились в магазин, расположенный неподалёку от пятиэтажного дома, где они жили. Дружно шагая по небольшим и большим весенним лужам в резиновых сапогах, дойдя до магазина, Женька спросил друга:

— Ты себе какой диск брать будешь?

— Про танки возьму. Кирюха Шумилин сказал, что до полуночи с Т-34 по немецким танкам стрелял, оторваться не мог, пока мать не расшумелась.

— Ты этими военными стратегиями окончательно свой допотопный компьютер поломаешь. Ты же говорил, что он у тебя глючит. А другого тебе не видать как своих ушей. Вот тут-то я нахохочусь вдоволь над тобой!

— Смотри, как бы мне хохотать над тобой не пришлось! Скоро твой батяня все твои диски под замок спрячет и всё тебе отключит за твою неуспеваемость.

— А у тебя успеваемость лучше моей, что ли? — несколько злобно ответил Женька и продолжил: — Не пойму я тебя, Раиль, ты, наверное, когда учиться в школе закончишь, прямиком из армии воевать куда-нибудь направишься.

— Куда направлюсь после армии, я ещё не определился, но воевать точно не пойду.

— Да куда ты денешься?! — весело рассмеялся Женька. — Если нужно будет, как миленький направишься.

— Ну если нужно будет, то это совсем другое дело. Да и вообще, что ты ко мне пристал с военными стратегиями? Я же тебя не критикую с твоими играми — «Хорор Сирвеван», логическими, ролевыми… Ты что, играя в эти игры, шибко умным стать собираешься?

— Умным чтобы стать, Раиль, надо хорошо учиться да много книжек прочитать, в особенности познавательных. А мы с тобой в мае четвёртый класс закончим, а кроме «Робинзона Крузо», больше ничего не прочитали. Скоро с «троек» на «двойки» скатимся!

— Что есть, то есть! — горестно поддержал друг Женьку, и они вошли в магазин.

Особо не задерживаясь в отделе игровых дисков, друзья приобрели, что им нужно, и направились обратно.

Неподалёку от тротуара некоторые автомобили, проезжая по дороге на большой скорости мимо пешеходов, создавали из-под колёс целые фонтаны грязевых брызг. Раиль, несколько подталкивая плечом Женьку к противоположному краю, проговорил:

— Ты это, подальше от дороги отойди, что ль. Не видишь, что творится? Словно на пожар все едут!

Женька, продолжая путь по обочине тротуара, не поддержав разговор про нерадивых водителей, с задумчивым видом стал говорить:

— У меня, Раиль, сестрёнка в третьем классе учится, по биологии школьную литературу почти всю прочитала и с этим микроскопом, который от деда остался, все мозги мне набекрень вывернула.

— Да как она тебе может мозги вывернуть, если у тебя там вместо мозгов древесные опилки?! — рассмеявшись, выговорил Раиль.

— Нет, я вполне серьёзно, — насупившись, продолжил Женька. — Я сам в микроскоп смотрел.

— Ну и чё ты там увидел?

— Там, Раиль, действительно интересно. Вот на простое стёклышко если положить тоненькую плёночку от лука или мякоть плода, накрыть другим стеклом, казалось бы, что там можно увидеть?.. А там, Раиль, всё как бы поделено на клеточки, ядра, видна вся структура и вообще, много чего удивительного. А есть ещё, как сказала мне сестрёнка, многократно увеличивающие микроскопы, там видны микробы, молекулы и даже атомы, и все они движутся, словно куда-то спешат, как мы в густонаселённом городе. Они словно тоже живые существа, там другой мир, совершенно малоизвестный нам.

— Ну и что ты этим хочешь сказать? — остановившись, громко спросил Раиль.

— Да всё, что вокруг нас, до конца ещё не изучено, кругом молекулы, микробы, и все они живут.

Громко рассмеявшись, Раиль, указав пальцем на сосульку, которая висела неподалёку на ветке куста, спросил:

— И эта сосулька с каплей, как ты утверждаешь, с молекулами, тоже живут?

Женька, возмущено закричав: «Да! Тоже живут! Ещё как с молекулами живут!» — ударил что было сил по сосульке ногой.

Кристаллические осколки, высоко взлетев над головами многократным эхом: «Живут! Живут! Живут!», словно с небесной синевы, посыпались на них.

Окружающее пространство, наполняясь сиреневым туманом, медленно превратив Женьку и Раиля в нечто невидимое, поместило их в каплю, которая беззвучно парила высоко в воздухе над автобусной остановкой. Они, словно из загадочного мира, с удивлением смотрели на людей, которые спешно шли по тротуару, на автомобили, забрызгивающие друг друга из больших грязных луж водою, на скопившихся на автобусной остановке пассажиров, которые не обращали на них никакого внимания, словно их нет.

Весенние лучи солнца внутри этой капли выглядели своим многоцветьем для мальчиков столь оригинально, что казалось — они повсюду, несущие всем радость бытия.

Далее, стремительно отдаляясь от Земли, капля становилась всё больше и больше, а весь земной шар, замерцав маленькой точкой, стал настолько мал, что та самая капля стала похожа на некую громадину, величественно плывущую в необъятной дали.

Раиль и Женька реально осознали то, что ранее было неподвластно их пониманию: весь наш мир действительно, как одно целое, пульсируя, живёт, существует — вплоть до песчинки, пылинки, молекулы и атома. Внутри этой капли друзья остро ощутили свою сущность, что они есть и вроде как нет…

Капля вместе с ними, то увеличиваясь до огромных размеров, то вновь уменьшаясь, стремительно перемещалась по всей нашей Галактике. Время для них остановилось, словно этого времени не было совсем. Происходящее для Женьки и Раиля было столь ошеломительным, что они даже не успели понять, что с ними произошло и происходит. В невесомости времени, в этой капле они обрели в своей душе то, что должно быть в каждом из нас, — стремление совершать хорошие поступки.

Капля, вновь приблизившись к тому месту, где они словно испарились, вернула Женьку и Раиля назад, до того момента, когда ударом ноги Женька сбил сосульку.

Друзья, словно очнувшись от непонятного наваждения, с удивлением пристально смотрели на ту самую сосульку с каплей, висевшую, как и прежде, на нижней ветке можжевельника, которую необдуманным поступком мы запросто можем лишить жизни, решить: быть ей или не быть. Как, впрочем, и всему остальному, что летает, плавает и ползает, пульсируя, живёт, радуясь жизни.

Наступающий весенний вечер, словно тёмными штрихами невидимого художника с огромной кистью, закрашивался всё темнее и темнее.

Этот день для маленькой капли был несколько омрачён произошедшим. Она, застыв на конце матовой сосульки, с некоторой боязнью поглядывала на проходящих мимо по тротуару запоздавших школьников, спешащих по неотложным воскресным делам, с надеждою, что случившееся больше не повторится.

* * *

В летнее время Раиль уехал на две недели погостить к бабушке в деревню.

Как-то вечером, когда за окном достаточно стемнело, он смотрел телевизор и вдруг неподалёку от себя на полу заметил медленно передвигающегося зеленоватого жучка.

«По всей вероятности, светлячок, — подумал он, — странно, как он в доме оказался…»

Быстро поднявшись с кресла, с улыбкой на лице осторожно положил его в ладошку и, выбежав в огород, выпустил светлячка — пусть ползает и светится на свободе.

А как бы поступили вы? Я думаю — так же, как Раиль.