Стихи III

Рахиль Ра

Стихотворения написаны в 2017 году. Небо, облака, звезды. Вселенная. Мистика. Вода, океаны, реки, колодцы. Колдовство. Смерть, нежность, любовь и жизнь.

Глава 2

«Если люди едят траву…»

Если люди едят траву,

Почему они не едят землю?

Пропуская через себя отраву,

Рвут пластмассовые коренья,

В целлофан превращая кожу,

Обезводив моря и реки,

Семена в яйце заморожу,

Птиц, зверей превращу в крекет.

«Днище им,» — говорит Ницше,

Для контраста богатств — нищие,

Собаки, коты не чёсаны,

В шерсть колтуны, жалами,

Пчёлами, шершнями, осами,

Порцией яда. Малыми

Мозга крошками, каверзой

Клок бумажки над егозой.

В двери записка: «Мама и папа,

Ключ под ковриком. Я у соседки».

Воры прочтут. Не коверкайте,

Открывайте двери, берите сердце

И сокровища,

Которых в квартире нет.

«Навяжет геморройные узлы на память…»

Навяжет геморройные узлы на память

Запах пищи. Два часа или четыре, или пол века.

Системный подход к пищеварению

В запрограмми́рованности человека

Оргазмами от экстаза —

На входе — кастрюля, на выходе — унитаз.

«Загадка — всмятку…»

Загадка — всмятку.

Притяженье земли — напряжение,

Нервы сорваны,

Мышцы скованы,

Мысли скомканы.

Чувства новые безысходности

Чепуху нести, вне свобод пасти́.

Не отпустит вверх и не тянет вниз,

Закружив успех, тихое: «Заткнись».

Песней — дни с ней.

«Что можно слышать в шуршание?..»

Что можно слышать в шуршание?

Звуки треска поверхностей

Воздуха и конфет,

Фольги золотосеребряной,

Чехла на шубе дыхание.

Цветок в целлофан — отсутствие

В букете из сигарет.

А что ты ждёшь, дура наивная?

Цветочек. Это не тебе, это Танечке,

Манечке, Валечке, Зинке — корзиночке.

Это шампанское, а это ванна,

Булькают в пузырях иллюзии,

Разбегаются мысли, которых не было,

О любви и о смысле счастья требовать,

В которой жить тебе не дано.

***

Люби дедушку так,

Как будто он

Маленький мальчик,

И никогда в своих сильных угрозах

Не сможет выкинуть телевизор,

Об асфальт раздолбить.

Он будет жить лишь тогда,

Когда твоею жизнью

Будет жить, тебя любя.

«Волк из пальцев на стене тенью…»

Волк из пальцев на стене тенью,

Или собака, или растение,

Не пугают ночью виденья,

В перекрёстках лучей играя,

Мыслей странных, утра творения

В антрацитных блёстках сарая.

Растворится плывущая льдина,

Ком исчезнет воспоминаний,

Расплетётся в потоках длинных

Тонко-бледная ламинария.

«Кипит вода. Путь к чашкам на столе…»

Кипит вода. Путь к чашкам на столе

Рука проложит. Чайника забота

В свистке. Кричит о пузырях извне.

А мне прошепчет нежное: «Ну что ты?»

«Чайником согретые лопари́…»

Чайником согретые лопари́

В Ньютона застывшие пузыри

Кинули. А яблоку не упасть,

Свистом Рая выкипает страсть,

Репутацией вне свободы

Кислород и два водорода.

«Я любуюсь тобой и в страхе и в радости…»

Я любуюсь тобой и в страхе и в радости,

Принимаю в любых ситуациях,

Если ты в любви и в радуге,

Я — в счастливых ярких абстракциях.

Если в ссорах, обидах — возьму. Беда

Уничтожена кислым камнем.

Свежим яблоком аромат по садам

На фратрическую эндогамию.

«Пиши, когда пишется…»

Пиши, когда пишется,

Отсутствием муз не мучаясь,

Мгновения жизни движутся,

Взрываясь беспомощным случаем,

Нальют слёз радостью,

Пеной кровит шампанское,

Защитною нереальностью

Бубны звенят шаманские.

Крик петуха под утро

Ведьмою в яде трупном.

«Облако заиграло волнами…»

Облако заиграло волнами,

А было такое нежное.

Молниями наполнило,

Страстью грозы безбрежной.

Снова удар. Гром. Извержение

Тел и оков. Радость движения.

Вверх к небесам,

Треском, разрядами.

Выбираешь, звучишь — я сам,

Нежным трепетом — рядом я.

Больно, остро — ножей кресты,

И откуда чувств наскрести?

Кровь смешалась.

Налей Бордо.

Улыбаюсь от счастья и

До…

«Кричать, кричать! Безумствуя…»

Кричать, кричать! Безумствуя,

Без выстрела,

Ножом играть иль дулом пистолета,

В желание убить и растоптать,

В агонии пикового валета.

Приходят дамы, тащат королей

За кончик ногтя, разведя узоры,

Где разум? О косяк дверей

Дыхание в убийственных обзорах.

Не слушай, не смотри. Пусти поток

Из звёзд. Протянутые руки в окна,

Упала грусть в пустой анабиоз,

Я в зеркалах, я растворяюсь в стёклах.

«Венами синими по реке…»

Венами синими по реке

Чёрных глаз два чёрных коня,

Взмах ресниц, красные пятна,

Ночь, следы, сияние дна

До утра, темнота, до театра,

Наполняется громом льда опущенность,

За разрядом цепей рождается камень

В откровенность небес,

Шея укушена,

Не абстракция, сердце прольётся явью

По реке, длинных волн игра.

Чётность делит себя на два.

«Сестра моя, всплески странные…»

Сестра моя, всплески странные,

Близко и далеко,

С детства одной раною,

Вышивкой рококо,

Полётом с безумным зонтиком,

Взрывом метана. Орд.

Разговорами длинными, ротиком

Посетителем в будущем морг

Разверзается, распускается то

Единство, что нам дано.

Опускается, разлагается

Пальцем тронутое домино.

«Окунись без прикрас…»

Окунись без прикрас,

Обернись, грусть моя,

Отвернись не коря,

За кресты, за моря.

Ждать нельзя. Будуар

Дрожь приняв, не озноб.

Увядают цветы. Путешествие в гроб,

Не нашествие, осознав

Не пророчество. Не Агав.

«Жестокостью не помещения…»

Жестокостью не помещения

Квадрата в круг,

От боли ржавчины в суфизме абажура

Зрачки рассыпались,

Экран, пустой паук,

Трещала круга квадратура.

Не отражаются эмоции стекла

В прозрачность грязи.

Размозжённой битой

Играет над желанием весна,

Заваривая гной стереотипов.

Созрело зацветает почка в пух,

На третьем крике падает петух.

«Под куриный насест…»

Под куриный насест,

Под куриный помёт,

Известью в глаза.

А она живёт.

Плавает в пруду

В образе говна,

На х**й не ушла,

Так же и в п***ду.

«У меня куриные ножки…»

У меня куриные ножки,

Я — избушка на курьих ножках,

Я в избушке на курьих ножках

Поворачиваюсь к лесу,

Пересаживаюсь в свою ступу.

Улетаю. Луна и звёзды.

Пыль и пепел сожженных веток.

«Тёмною мрачностью света в тюрьме…»

Тёмною мрачностью света в тюрьме

Разговоры в подарок через решётку,

Сочетанье цветов опустилось в букет

Превращеньем ежей в мягкую щётку.

Растяженье улыбки до слёз палача

В розгоколкости счастья зубами в лицо,

Возвращение боли от всполоха чар,

Превращается в тряпку, что было мацой.

Это не моя вина,

Ведьму обижать нельзя,

Так действует магия.

Так расцветает магнолия.

***

Анастасия Иноцемцева 10 лет.

Лебедь беленький плывёт

И коробочку несёт

Через море, через речку.

Встретил по пути овечку.

— Лебедь беленький, постой,

Ты коробочку открой!

Лебедь говорит в ответ:

— Мне не нужно этих бед.

Ты на праздник приходи!

Ну, а там и посмотри!

А теперь надо ему и овечку довести.

Тут вот заяц на пути:

— Ты со мной поговори

И коробку отвори!

— Ах ты маленький проказник,

Ты иди с нами на праздник.

Ну а там и посмотри,

Что в коробочке внутри.

Долго шли они на праздник.

Даже заинька проказник.

Вот они у нас в гостях

Спешат сказать о новостях.

А в коробке был подарок,

Весь красив и очень ярок.

«Нет, совсем не надо делать…»

Нет, совсем не надо делать,

То, что хочет твоя кошка,

Разодрать четыре лапы

И лететь над головой,

Лбом уткнутся в чей-то череп,

Оцарапать постулаты,

Хвост узлом к мягкому уху

И приветствовать конвой.

Всё так жёстко, всё так гладко,

Шерсть расчёсана — укладка.

«Украсить берёзу женщиной…»

Украсить берёзу женщиной,

Проткнуть стволом позвоночник,

Сплести руки и ветви,

И из сосков — точек

Напиться берёзовым соком,

Из пары разрезов на теле

Слизнуть капельки крови.

Ножи, топоры смелели,

Зарубки в стволе, на талии,

Костёр, шашлык

И так далее…

«По комнатам пустым…»

По комнатам пустым,

Красным и разным,

Лавиною белой,

Попугая антитело,

Его повторность

Позы, грани, граций.

Обломки мыслей

Поменяв на дело,

Спешит на рельсы утро

Рядом с ночью,

Цветы в букет —

Покорность, робость, кротость.

Умеет плакать,

Но в тиши хохочет

Простая ненависть,

А может, беспардонность.

Жонглируя монетами устало,

День радует и мучает начало.

«Телепатией протянутых нитей…»

Телепатией протянутых нитей

Успокоит один лоб другого,

Вздрогнет мамонта прародитель,

Танец вечного огневода.

Кали-юга, подсчет стихией,

Вод разбрызганность (буккаэ).

Замолкают удары эха,

В лапах-сумках тиха ехидна.

Вверх упавшее чёрное тело

Не смогли удержать когти,

На сплетённой косе дебело

Дева виснет, крутя гостя.

Искусали, кровь и бердана.

Полнолуние телеэкрана.

«Приходит и молчит мой белый человек…»

Приходит и молчит мой белый человек,

Закрыв дверной проём, он подойти боится.

Я на него смотрю в приспущенности век,

Молчание игры без статики искрится.

Улыбка иль оскал?

Моря и реки, скалы.

И конь мой ускакал,

Я чувствовать устала.

Боится напугать, боится удушить,

Я не дышу в желанье раствориться.

Мой свет — в глазах Луна,

Наполненностью лиц

Не стон, не крик, не плачь. Не спится.

Угрюмостью маня,

Приходит сущность дня.

«Водоросли, икра, морские волки…»

Водоросли, икра, морские волки.

Что это — блюдо обычных будней?

Генеративность упругих полок,

Книги падают и стуком будят.

Головы зажаренные на плечи

Ввинчены буравчиком. Охрана

Подчиняется, молчит и жгучеперчит

Раны, возвращая бумерангом.

За проколом вилкой, нож и танец,

В закром первозданья стразы брошены,

Всё нарушено, не меркнет глянец

Глины предков, праха препорошенность.

Всё проглочено, как устрица живьём.

Край. Улыбка, балансируем, поём.

«Женщина, прощание со своей кровью…»

Женщина, прощание со своей кровью,

Чью выпьешь сегодня? Серые будни

В повествованье своей свободы.

Из ягод выцвет в мягкие клубни

Без права дарственной намолоть бы,

Ведро на голову — колет обруч.

О, где ты — нравственность первоплодья?

Взмывают стебли, на зёрнах порча.

Устало в землю стекают руки,

В растяжке пальцев немеют звуки.

«Носит меня по болотам, морям и рекам…»

Носит меня по болотам, морям и рекам,

По озёрам, ручьям, родникам и колодцам,

Ввысь поднимаясь, каплям в небо,

В тучу собравшись дождем и солнцем

Воздух колоть, лучами грея,

Змеями, ведьмами, доброй феей,

Круговоротом в твоём сознанье,

Круговоротом воды в природе,

И в эйфории непониманья

Исчезновение мироздания.

«Выворачиванием наизнанку из земли…»

Выворачиванием наизнанку из земли

Оживают корни сухого дерева,

От весеннего пробуждения

Раны высохли и зацвели.

Плесень захмелев в разукрашенности

Без бутонной башки, без опасности

Будоражит. А может, гладь

Накрывает объятьем гать.

«Кукушка с зелёными грибами…»

Кукушка с зелёными грибами

Не созрелых мыслей,

Корка хлеба — кусок шоколада. Млада.

Решенье отчаянья, кризис.

Побег от казённых полатей.

Я Кали, в боли,

Открой мне покрои,

Застряли

Вихрем, выберем, верь мне.

«Протянутой рукой цыганёнка…»

Протянутой рукой цыганёнка,

Чёрными сливами глаз

Попрошайничай,

Разрешено клянчить,

Пока маленький,

Пока мама и папа

Забирают монеты.

Ещё не вырос

И воровать не умеешь

По крупному

С диким разбоем,

С разборками,

С клятвами драк,

С ножами, с обрезом в клоаке.

Смалец и смак.

Не изгой.

«Не рептилия. Образована…»

Не рептилия. Образована,

Грусть светла, кожа новая.

День прошёл. Пули и песок.

От ногтей вьётся волосок.

Провести по периметру

Километры дозиметром,

И устав, перепутав ген,

Вне конвульсиях перемен.

Промелькнувшею тенью

Упадают растения.

«Aller vous en…»

Aller vous en.

Перечёркнуты фраз параграфы,

Слов не нужных графика ранена.

Чувства, чушь — перечёркнуты.

Надоело. Идите к чёрту все.

«Удары по щекам. Нашатырь…»

Удары по щекам. Нашатырь.

Хлёсткие ладони по лицу,

Чтобы ещё жить

Вздёрнутым на плацу.

День приколотых рук,

Ночь приколотых тел.

Патанатом, хирург.

Морг. Мир макротел.

«Немой вопрос психолога…»

Немой вопрос психолога

К себе самой.

Хотите вы об этом говорить?

Перед отходом в мир совсем иной

Не научилась есть и пить, и жить.

Эмоции распущены, фонтан.

Отдельно от меня живёт фонтом,

Играет гонг, виолончель, торбан,

Я паутиной оплела весь дом.

В театре жизни роль сменяет роль.

Диезом не становится бемоль.

«Иконой на стене налет картины…»

Иконой на стене налет картины,

Где дама ощипала горностая,

Стекло звенит несломленностью дрына,

Забор лишился кола. У сарая

Собаки, своры, одинокие коты

В желанье драться,

В осознанье правоты.

«Удивленная капля моргнула и улетела…»

Удивленная капля моргнула и улетела,

Глаз вальдшнепа

В лесной маскировке не узнает охотника.

Будет богаче охотник

На тушку кулика с дробью.

Лиственный лес обеднеет

Птицей без дроби.

(лат. Scolopax rusticola)

«Засыпает в объятьях медведя…»

Засыпает в объятьях медведя

Твердость губ, нежность век. Тишь.

Пальцы в шерсть, чёрный коготь к горлу,

В темноте зрачков задрожишь.

Лишь дыханье, ресниц шепот,

Поворот и опять стон,

Поиск радуги, кожи шёлка

В непокрытие золотом трона.

Дрогнул мускул,

Готов продолжить

Бой движения, нерва бой,

Распростёрто голов кружение,

Обладание вечных слов,

Закрывающих рот дыханием,

Окровавленностью зубов

В невозможности существования

Вне раскрученности веков.

«В изношенности сапог…»

В изношенности сапог,

В не разведенье вшей,

Перешагнуть не смог

Тлен свой среди мощей,

Найден и не зарыт.

Грубо течёт вода

Через открытый рот,

Тоже глаз не закрыт.

Ты убиваешь? Нет.

Жить заставляешь? Да.

Туловище пополам,

Пополам голова.

«Убиваешь. Больно…»

Убиваешь. Больно.

Кому? Тебе или жертве.

Каешься. А зачем?

Тлёй исковерканной

Не наедается муравей,

Доит в ветвях,

Выпасена из дна

Круговертью

Мгла замученная,

Дни в кислоте и уколах,

Дни задумчивые

Мыслей открытых, голых,

Страхом в траве или земле

Кости и гуси,

Птицы ощипаны,

Сожраны.

Вкусно и гнусно.

«За эмоцией взбираешься в горы…»

За эмоцией взбираешься в горы,

Разрываешься водопадом в реки

Медленно по течению.

Мудрость, омут, покой.

Не сияют промокшие бледные рейки,

Кто-то спасает тебя под большой водой.

И на ладонях вытаскивает на воздух,

Вновь дышать заставляет,

Закат, рассвет.

Сопротивляешься, нет возможности,

Выдохни страхи и холод.

Запрет.

Вкус не умения радости чувств.

Грация.

Замороженный страх

Колется. Прелесть. Бояться.

«Нельзя забирать солнце…»

Нельзя забирать солнце,

Нельзя привязывать ветер,

Не удержать утром

Светлую ночь в темноте.

Запутаешься, не трудно,

Но будешь блестеть остро,

Притягивая сиянье.

Не в бешенстве, в дурноте

Стирая грязные мысли

Жестокостью издевательств

Над милостью всепрощенья,

Чудесный избитый дар.

Улыбка. Девочка. Память.

Вращенье планет. Крушенье.

Не виселица, не паперть.

Перерождённый кошмар.

«Алгоритмом зашифрованных кодов…»

Алгоритмом зашифрованных кодов

Игр компьютерных стёртые лица,

В ощущениях мнимой свободы

Оживающие страницы

Мучаются в общенье

От попыток полёта

Вырванными из пытки

Взглядами мимолётными.

Вход и выход. Без грусти.

Присутствие от отсутствия.

«Потерянные мармеладные мишки…»

Потерянные мармеладные мишки,

Оставленная в делёжке полуконфета,

Не переодеты в обложку книжки,

Вторая обувь заброшенностью в лето

Оставлена в раздевалке школы,

Не найдена, запачкана мелом форма,

Дежурный завуч прыгает клоуном,

Нравоученья льются повтором.

О вежливости и доброте отцов

Красные туфельки полные леденцов.

«В поту, в мучениях, в терзаниях…»

В поту, в мучениях, в терзаниях

Омазохистело желание,

В нимб возвеличенностью каянья

Разрушен миф. Открыта боль.

Продажность кокса. Возгорание,

Отверстия и пули ранены.

Пожара нет. Вспорхнула моль.

Красными листьями на ветках

Гремят раскаты этикетов.

«Куролесица. Лес. Музыка…»

Куролесица. Лес. Музыка.

Угли перетекают пламенем.

Тролль расчёсанный. Не разрубленный

Ствол.

На землю падает камень

Преткновения.

Луг в оборотнях,

Нет подобия, страх, чудище.

О проекции горб сеточкой,

Или точками.

Не надгробие.

Опускается платье в пальцы,

Опускаются пальцы в траву

Не согретых ладоней. Ночь.

Пожирают волки облаву,

Струн надрыв криками в клочья,

В ситуации охмелелой

Не торопится день свирелью.

«Источник света, воды, эмоций…»

Источник света, воды, эмоций,

Замёрзший уголь на дне колодца,

Маразмы сруба на четвереньках

В многоэтажность дробят ступеньки.

Ужасны страсти, прекрасны страхи,

Паденье разума в пасть росомахи,

Язык колечками на пальцах битых

Сопровождение на шлейфах свиты.

Галдол картинами, талант изьятья,

У изваяния край кисеи.

Откуда вздохи бегут в объятья?

Источник вечности, зрачок любви.

«В чём виновато время…»

В чём виновато время,

В оскопление Зевса Хроном,

В том, что устала Гера

Плоды убивать со стоном?

Конец ознакомительного фрагмента.