Крис Блэк. С надеждой вернуться. Том 1

Рамина Ранд, 2023

Крис многое испытала в своей не такой уж и долгой жизни. Она прошла через потери, боль и предательство, когда даже статус богини не смог ее защитить. Ей предстоит все начать с нуля в мире смертных и открыть правду о прошлом своей семьи. Сможет ли она снова вознестись домой, к родной душе или погибнет в безвестности, затерянная в бескрайнем мире?

Глава 3 — Тонкости взаимодействия желаемого с действительностью

Серое небо надолго завладело небосводом, неустанно поливая землю беспощадными дождями. Превращая и так ненадежные тропы в одну сплошную липкую массу, с радостью принимающую незадачливых путников в свой плен.

Постоянные пользователи этих маршрутов стремились в правление озорных братьев Лиртириона и Дастириона лишний раз не ступать к неприветливым хозяевам лесной чащи. Обходя природные ловушки окольными, более трудными, и оттого относительно сухими путями. Теми, о которых совещаются в узком кругу, не желая посвящать в тайну посторонних. Особенно если они были жителями соседней деревни или того хуже, выходцами одного из трех городов.

Невзирая на прилагаемые усилия, хранители своих секретов так и не смогли искоренить вековое упрямство людского рода. Те, стремясь заполучить в свои руки уникальные сведения, были готовы преодолевать любые невзгоды. Главным образом, когда удача оказывалась на их стороне. И тыкала носом в сенсацию, поселившуюся так близко. Свирепость непогоды в таких обстоятельствах отступала на второй план, притупляя робкое желание свернуть назад в безопасное место.

Хорошим примером этого порока выступало шесть фигур, тщетно пытающихся плотнее укутаться в плащи, терзаемые неумолимым ветром. Их поступь после длительного путешествия была тяжелой, а от осанки не осталось и следа.

Но, несмотря на это, люди гонимые желанием отыскать удачную авантюру для будущих вложений, не собирались сдаваться на милость детей Опримиаса. Поход для них являлся не просто вызовом для самих себя и всего мира. Он давно перерос в угрозу потери небольшого, однако, значимого статуса. Делая провал неприемлемым исходом до достижения цели.

— Милейшая Тиса, ты уверена, что мы направляемся по верной дороге? — с трудом сохранив равновесие, поинтересовался шатен, с отвращением глядя на новый слой грязи, налипший на когда-то светлые штаны.

— Конечно, уверена, — раздраженно фыркнула та, — не доверяешь мне, сам попробуй разобраться с каракулями своего дружка!

— Пожалуй, воздержусь. Тиги и сам свой почерк разобрать не в состоянии. Мне там смотреть не на что.

— Тогда изволь уже замолчать! Мне не хочется выслушивать твои причитания до самой общины морских охотников, — прикрикнул на товарища рядом идущий, натягивая слетевший капюшон на светлую макушку, стараясь спрятаться от хлестких капель.

— Я устал!

— Все устали, а жалуешься один ты, — приглушено оповестила вторая женщина, придерживая за плечи покачивающуюся особу, весь путь пытающуюся поближе познакомиться с очередной лужей.

— Согласно сведениям нашего знакомого из Литана, необходимое поседение примыкает к самой кромке побережья, а их пограничная зона и того ближе. Нам осталось преодолеть всего ничего. Нет причин начинать из-за этого ссору, тратя на нее силы, их у нас и без того мало.

— Остим, твои речи все еще прекрасны и могут порой вдохновить на подвиги. Но не в этом случае. Разве в такой темени можно разглядеть направление?

— Виррит, раз ты способен видеть свой несравненный лик и его облачения, и до деревни дойдешь, — холодно припечатала Тиса, после чего ускорила шаг, стремясь поравняться с их высоким миротворцем и оказаться подальше от надоедливого ворчуна.

— Знаешь, тебе лучше сменить тактику своего поведения, если желаешь заполучить внимание Тисы, — хлопнув застывшего друга по плечу, посоветовал светловолосый мужчина, — пока ты ее бесишь.

— О чем это ты? Ничего подобного мне от нее не нужно, — обескуражено пробормотал Виррит.

— Это делает тебя еще большим глупцом, чем ты кажешься на первый взгляд. Нужно понимать истоки собственных действий.

— Сама ты глупая, Иммати! Лучше бы следила за малышкой Ралли, чем за моим поведением. А то несчастная опять навернется на ровном месте, — зло огрызнулся безвинно оскорбленный, и, устремившись, было вперед, он резко сбавил шаг, стоило ему услышать двойное хмыканье за спиной.

Продолжить дискуссию на новом, более оскорбительном уровне мужчине помешал довольный, синхронный возглас в исполнении ушедших вперед спутников. Желанная цель была практически достигнута, о чем свидетельствовали огни. Словно маятники, светящиеся в дали.

Ускорившись, утомленные путники отложили все конфликты на потом. Мечтая о сытом ужине и теплой пастели. Совершенно не задумываясь о вероятной негативной реакции жителей обоих населенных пунктов на их появление.

***

Стражи порядка приметили приближение гостей еще издали. По громкости доносящихся голосов. Безмолвно переглянувшись и выбросив давно отработанные между собой условные команды, они стремительным жребием решили судьбу каждого.

Одному из них предстояло отправиться в главный корпус и доложить начальству о поздних посетителях. Другому мужчине досталась почетная обязанность остаться на стреме в компании дальнобойного оружия. Оставшимся выпала участь выйти за пределы охраняемой крепости и встреть визитеров.

Эта роль большинству из служащих была не по душе. Звездная темень могла таить в себе любую опасность. Но, сколько бы они не противились нововведениям главы деревни, тот оставался глух к их просьбам.

Следуя оставленной старшим начальником инструкции для похожих случаев, троица остановилась возле маленького ручейка. Он стремительно наполнялся от нескончаемого потока дождя. Громко журча, и грозясь вновь выйти из берегов. Риприт выбрал это место для разговора с незваными личностями неслучайно. Мужчины знали каждый миллиметр территории, и могли при необходимости провести удачный манёвр отступления. Укрывшись в недрах родного леса, где пришлые визитеры их догнать, не сумеют.

Не самый благородный поступок для тех, кто зовет себя охраной граждан, но и не глупый, согласно их обновленному воспитанию. С момента назначения нынешней династии правящего рода минуло несколько десятков лет. За эту пору в деревне сильно поменялись нравы и приоритеты.

Теперь в первую очередь ценили свои жизни, следом пеклись о благополучии близких или родственников. И затем, при благоприятном расположении духа, могли задуматься о других. Не редко, дальше мыслей дело могло и не пойти.

Тем лицемерней стражи считали поведение главы. Рады наживы тот разрешал посторонним гулять по их дому. И словно этого было недостаточно, он сам с легкостью распространял нелепые слухи, о несчастной, потерявшей память женщине. Забывая, о своих действиях, не более чем два десятка дней назад. Ввиду отправления посланий в Стиор, жалуясь на воспитанников общины, мечтая от них избавиться.

Теша свое самолюбие. Забывая, учитывать простую истину — не он один «кормится» добытыми общинными охотниками дарами моря. А совместно с тремя ближайших городами, где радостью принимали у себя умелых торговцев.

Поощряя их расширение. Зазывая принимать к себе больше оторванных от дела сирот, для приобретения ими нужных навыков. Щедро снабжая средствами, поощряя строительство домов, помогая размещению новичков. Невольно обогащая и прилагающую к малому поселению безымянную деревню.

Дождавшись, когда очередные зеваки поравняются с ними, недружелюбно хмурясь, вперед выступил низкий мужчина крепкого телосложения.

— Приветствую вас, у границ нашей деревни, я главный смены Ристон, — стараясь придать голосу дружелюбные нотки, произнес стражник. — Чем мы обязаны вашему столь запоздалому визиту?

— И вам не пропасть в пасти Шиатари[1], — скидывая капюшон, произнес гость, умело игнорируя недовольный настрой собеседника. — Мы будущие искатели древних тайн, прибыли прямиком из столицы Эдмурн, чтобы исследовать вашу недавно обнаруженную достопримечательность.

— На каком основании?

— Разве посещение не является свободным для тех, кто способен за него заплатить?

— Проход свободен за определенную сумму, да, — скривился Ристон. — Но в этом акте, нет ни единого слова, о праве исследовать разумное создание, подобно некоему экспонату.

— Нет, вы нас неправильно поняли, — подняв руки перед собой, зачастил второй незнакомец, небрежно отстраняя свою точную копию, за исключением скромного роста, себе за спину. — Мы хотим помочь бедняге с ее проблемой. Вы правы непосредственно в одном, бескорыстными наши действия не являются. Объект наших исследований это никак не коснется, никто не узнает, с кого мы писали материал.

— Объект? — хриплым шепотом переспросил неназваный представитель стражи.

— По опыту скажу, те, кому не посчастливилось стать «объектом» наблюдений кучки авантюристов, еще никогда не получали возможность спокойно жить. Нередко завершая ее добровольным уходом, лишь бы получить покой, — не меняя холодного презрительного тона, проинформировал Ристон, жестом показывая товарищам оставаться позади.

— Мне надоело с вами припираться! Я желаю переговорить с вашим руководством! — нервно отбрасывая длинную челку в сторону, влез в разговор Виррит, оставляя без внимания горестные вздохи своих спутников.

— Не раньше, чем небосвод озарит белое светило.

— Прошу вас, Ристон’эр, пропустите женщин и ребенка, они утомились и промокли, — грозно посмотрев в сторону шатена, вновь постарался перетянуть внимание стражника на себя рослый мужчина.

— Уважаемый посетитель, как вас там величать?

— Остим.

— Так вот, Остим’эр, распорядок един для всех. И в городе, из недр которого вы черпали сведения, должны были посвятить вас об этом. Раз они по недосмотру пренебрегли столь незначительными деталями, исправлю их оплошность. Посещение деревни и прилагающей к ней общины, позволительно после пробуждения белого светила, и до окончания его царствия. Весь остальной промежуток, вам надлежит провести где-то еще. Мотайтесь каждые двадцать семь часов от любого города и обратно, ребенком, зрелым, стариком, мужчиной или женщиной, правила останутся неизменны, — непреклонно припечатал Ристон.

— Предлагаете отправиться обратно, на волю непогоды?

— Да. Или можете разбить лагерь прямо тут, меня не волнует.

Опешив от такой непреклонности, Остим с минуту то открывал, то закрывал рот. Ни одна дельная мысль не желала его посещать. Заставляя стоять и потешать своим замешательством стражников.

Впрочем, долго лицезреть мучения поверженного противника Ристону не дали. Молодой паренек, волей жребия получивший роль докладчика бежал в их сторону. Поравнявшись с застывшей компанией, он, игнорируя протоколы и недовольство старших коллег, напрямую обратиться к незваным особям людского рода.

— Уважаемые посетители, у вас есть письмо?

— Письмо? — недоуменно переспросил Остим, слегка поворачиваясь к своим друзьям.

— Ой, письмо!

— Истим? Как расценивать твое восклицание?

— Сейчас, сейчас, позвольте найти его, — лихорадочно шаря по насквозь промокшей одежде, пробормотал светловолосый искатель. — Мне конвертик выдал Тиг, вместе с картой. Совсем о нем позабыл.

Протягивая парнишке измятое послание, Истим неловко взлохматил короткие волосы. Наблюдая за грозно нахмуренными мужчинами. Те поочередно знакомясь с текстом, недовольно поджимая губы.

Нервно переступая с ноги на ногу, он мысленно просил тех поторопиться и прекратить засыпать бедного юношу вопросами, отвечая на них тот поочередно, то бледнел, то краснел. Искатель, всем своим существом ощущая, настрой компаньонов и их желание самим устроить нерадивому коллеге допрос. А подвергаться пыткам, Истим предпочитал исключительно в тепле и комфорте.

Наконец Ристон отдал своим людям несколько коротких приказов, так и оставшиеся непонятны посторонним зрителям. Затем удостоверившись, в их выполнении, стражник вернулся к ожидающей его компании.

— В следующий раз, сразу предъявляйте пригласительные документы. Нечего разводить никому не нужный балаган, заставляя мокнуть своих, и нас за одно, — проворчал начальник смены, махнув им рукой. — Следуйте за мной, провожу вас до главы.

— Простите ребята, я действительно не знал о содержимом послания, — виновато пробормотал Истим, не веря, что ему легко простят данную оплошность.

Комментировать его реплику никто не стал. Красноречивыми взглядами, обещая забывчивому товарищу все кары небесные.

Ристон был с ними солидарен, невзирая на приказ вести чудаков в самое сердце деревни. Скажи этот нелепый предводитель кучки новобранцев гильдии авантюристов, о приглашении. Никому из них не пришлось бы стоять в незащищенной зоне, лишенных из-за низких сизых туч природного источника света.

И давно бы нежились в теплых постелях, после однозначно сытого ужина. Он так точно. Его смена уже давно подошла к завершению. А он вместо женской компании родного дома, возится с недалекими визитерами.

***

Несмотря на радушную встречу, теплый ужин и разрешение остаться в деревне на нужный период. На дальнейшие блага записка Тига не распространялась. Из-за чего место временного проживания им пришлось искать самостоятельно. При полном отсутствии у местных желания пускать в свой дом чужаков.

Вынуждая шестерку друзей, следовать невысказанному указанию. Отказаться от удобства, повышенного статуса и богатого рациона, пойдя на поклон к старейшинам. Старики без особой радости выделили искателям тайн недостроенный и оттого с виду заброшенный дом. Он оказался расположен в равном отдалении от основного скопления жилых построек и необходимой гостям лечебницы.

Вопреки их коллективному опасению, незавершенность выражалась в хлипкой, явно наспех накинутой крыше и общей обшарпанности стен, внутри и снаружи. Старая мебель и отсутствие окон в нескольких комнатах, не сильно смущали. В силу многочисленности этих самых помещений, в разной степени бывших подготовленными для будущего заселения неизвестных владельцев.

Продовольственных запасов в положенном им месте не обнаружилось. Наравне с благосклонностью у общинных жителей. Не желающих делиться с непрошеными визитерами.

Без какой-либо скрытности, они злорадно наблюдали за мучениями столичных поселенцев. В промежуток между двумя царствиями белого светила тем приходилось таскать увесистые рюкзаки с купленными в деревне продуктами, по значительно завышенной цене.

Лавина из неудачи постигла их и в намеченном проекте.

Казалась бы интересная и перспективная информация, полученная от знакомых в Литане, себя нисколько не оправдала. Эта простая мысль посетила их головы запоздало. Отступать оказалось уже слишком поздно.

Еще не покинув город, они окрыленные с виду легким делом, отправили письмо в столицу Эдмурн. В нем было короткое описание улова, и содержалась официальное прошение к главе авантюристов. Истим на правах предводителя предлагал взамен присвоения гильдией итоговых материалов, рассмотреть их кандидатуру на вступление.

И будто в насмешку. Спустя пять лет отказов, положительный ответ пришел в тот момент, когда они сами разуверились в успешности своей задумки. Послание от кадровика, пришедшее в рекордный для таких дел отрезок времени, обещало одобрить запрос на членство. Если соискателям удастся раскопать истоки потери памяти у оборотня, и в довесок они добудут данные на саму женщину.

Гильдию интересовало все то, чего невозможно было найти в этой безвольной сонной глуши. По ошибке называемой респектабельной деревней и многообещающей общиной морских охотников.

Находились в поселении уже продолжительный период, они продвинулись только в составлении графика наблюдения за объектом. И в сожалениях о принятом решении направиться в это безымянное болото.

Сколько бы друзья не старались получить надежду на благополучный для себя исход, следуя по пятам за оборотнем. Таковую не находили. Жертва их наблюдений была безлика, пуста и неинтересна.

— Я так больше не могу! Эта женщина уже похожа на умертвие! У меня складывается впечатление, именно с нее и писали картину в главе о неправильно вызванной нечисти!

— Виррит успокойся. Будь она темной тварью, то уже давно не смогла бы двигаться, дышать и употреблять пищу. И в случае целостности твоей памяти от длительного процесса наблюдений, то ты вспомнишь, еще час назад у оборотня с этим проблем не было.

— Имма, много ты понимаешь! Это ее замирание подобно медитации, не может быть чем-то нормальным! А скорее распространением незримой для нас негативной энергии. Демоны в своих трудах четко информируют, рядом с порождениями тьмы всюду следует смерть, ведь сами твари являются ее источником.

— Хоть население деревни и общины ничем примечательным от ближайшего камня не отличается, помирать у них никто не стремится, — вступил в диалог Остим, которому споры друзей на эту тему уже порядком надоели.

— И в доме Покоя за период нашего здесь присутствия, выписали всех, оставив у себя на попечении чисто наш объект, — поддержал брата и Истим, устало глядя на все не унимающегося шатена.

— Это не показатель!

— Показатель. Нежелание персонала возиться с оборотнем ничего не значит, больные продолжают поступать к ним, просто долго не задерживаются. А значит, их постоялица никаким посланником смерти быть не может.

— Подруга, не стоит тратить свои силы на недалеких упрямцев. Сообразительности ты ему все равно не прибавишь, — проходя мимо товарищей, посоветовала Тиса. — Раньше срока отведенного звездам не ждите, я в библиотеку. Дамочка, вероятно, решила возобновить свои походы. Может еще чего путного узнать получиться.

— Вот увидите, я докажу вам свою правоту!

— Удачи дорогая, постараюсь следовать твоей мудрости, — заглушая реплику Виррита, громко произнесла Иммати, с сочувствием смотря вслед убежавшего мужчины.

— Братья Диспирион, вы его не остановите?

— Нет Ралли. Я всех душой желаю, чтобы все было иначе. Но местным их устрой, давно привычен, и менять его в угоду забредшим в их края незваным гостям они не будут. И наш друг сам должен прийти к этому пониманию, — покачал головой Остим.

Спустя два царствия белого светила, искатели древних тайн убедились в правоте своего миротворца.

Виррит наведавшись в самый дальний от их временного обитания город, самоотверженно распускал слухи. Являясь человеком, крутящимся в кругу чиновников, он знал, о давней мечте правительства Миаста прибрать к рукам плодородное озеро и прилагающийся к нему берег.

И поэтому он делал ставку на их опасения возникновения проблем рядом со своими владениями. Особенно в преддверии начала конкурса, а значит и скорый визит столичной власти. Однако невзирая на несомненный талант в интригах, желанного результата он добиться не смог.

Небольшая волна паники среди населения, несомненно, поднялась, а дальше дело не пошло. Посланцы, прибывшие из Миаста не стали проводить расследование. Ограничившись угрозой сельчанам вызвать некроманта для упокоения их душ, если местные власти сами не озаботятся проблемой. Глава деревни вникать в ситуацию также не стал. Оставив это дело старейшинам, покрывавшим аномального оборотня. Старики в свою очередь вообще ничего предпринимать не пожелали.

Таким образом, в миг, лишив отчаянного Виррита самого удобного и исчерпывающего варианта, позволяющего ему без последствий сбежать из этой безнадеги. Трясиной затягивающей в свой плен.

Вынуждая признавать свою неправоту перед друзьями, и притихнуть со своими высказываниями. Отчего сам того не осознавая, мужчина стал копировать поведение их объекта наблюдения. За исключение внезапного замирания и созерцания сизых туч.

***

Уверенная, что именно присутствие наглых визитеров обостряет болезнь подопечной. Юфарин с особым наслаждением наблюдала за их тщетными попытками найти пригодный материал по «объекту». Всячески и от души тому препятствуя.

Волей случая, ознакомившись с содержимым чужой корреспонденции, она вознамерилась превратить их жизнь в одно сплошное мучение. В надежде на их скорое отступление.

С некоторых пор по доброй воле следуя за своим недавним наказанием, Юфа искренне ненавидела всех вокруг. Поскольку они вели себя так, будто ничего не происходило.

И тех, казалось бы, нескончаемых воплей ужаса в исполнении постоялицы дома Покоя, сопровождаемых мучительной агонией также не было. Исключением не являлась и сама Блэк. По пробуждению та ничего не помнила, продолжая совершать повседневную рутину.

О реальности кошмарных сроках отведенных звездам, девушку убеждали болезненные гримасы оборотня. Когда та по неосторожности задевала левое плечо. И временами возникающее кровотечение оного, без явных для того повреждений.

Опасаться за свой рассудок, Юфарин заставлял таинственный недуг, не дающей ей надолго отлучаться от лечебницы. Ведь стоило ей так поступить, в голове вновь и вновь звучал отчаянный зов о помощи. И мало того, ей начинал чудиться селенный запах. Из-за него к горлу подступал ком, и ее накрывало нестерпимое желание разрыдаться.

Впервые ощутив эти симптомы, Юфа испугалась и привычно побежала за помощью к свету мудрости и душевного спокойствия, своей любимой наставнице. Но вместо желанной и жизненно необходимой помощи. В тот день, она впервые разочаровалась в своих идеалах.

Доверительные слова, произнесенные в неестественно светлом и необъяснимо мягком кабинете главного целителя Трисания, четко указали — никто ничего путного для облегчения страданий непростой пациентки предпринимать не собирался. Предпочтя следовать неписаному правилу прошлых старейшин.

Оно призывало оставлять новоприбывших сирот или покалеченных судьбой взрослых в их собственном мирке и комфортном ритме жизни. Длительностью не меньше года. Позволяя естественной адаптации разума сделать свое дело.

На логичный вопрос, произнесенный истеричным тоном, о том, скольких такая политика довела до безумия или могилы, старшие целители безмолвно отвели взгляд. В то злополучное царствия белого светила, Юфарин приняла для себя решение не вскрывать полученное письмо с ответом из столицы до тех пор, пока не окажет Блэк реальную помощь.

Сознательно игнорируя, возможную угрозу пропустить все промежутки для поступления. И закрывая глаза на необходимость, перебарывать панический страх, парализующий ее тело всякий раз, как она приближалась к покинутой всеми женщине.

Упрямство взрослых и их нескончаемые запреты, однозначно укрепляли веру Юфы в правильности принятого решения. А угрозы отстранения от дома Покоя, если она посмеет проявить самовольство в лечении оборотня, раззадоривали на новые подвиги.

И на осознанный отказ от нормированного сна. Надеясь найти причину мистических болей и жжения у Блэк, при полном отсутствии повреждений кожного покрова и иных, сопутствующих симптомах. Параллельно этому, укрепляли стремление держаться подальше от старшего персонала, не желавшего признавать свое поражение.

Упорно поджидая девушку в самых неожиданных закоулках, в стремлении высказать свое, несомненно, ценное умозаключение.

— Юфа’эн, тебе не следует так опрометчиво растрачивать свою жизнь, есть более достойные занятия, — стоило целительницы поймать бывшую ученицу, и она продолжала свои упреки с того места, где остановилась ранее, при этом количество времени прошедшее между этими беседами для нее значение не имело.

— Куратор Ратия’эн, ваша забота мне льстит, но ваши слова вызывают отвращение, — потеряв и толику уважения к бывшему кумиру, сиделка перестала следить за своей речью.

— Убиваться по незнакомке, вынужденной вскоре неизбежно покинуть нас, глупо и недальновидно!

— Даже и так, по итогу я останусь честна с собой. Попытавшись сделать все от меня зависящее для облегчения страдания пациента.

— Я не могу понять, Юфа’эн, по рассказам Асмит’эн и Шират’эра, и твоих собственных просьб, не прошло и пары минут с вашего знакомства, когда ты пыталась избавиться от участия в судьбе этой женщины. Явно выдавая нотки страха и неприязни, — схватив собирающуюся сбежать помощницу за локоть, произнесла Ратия, — а сейчас, ты отвергаешь общество людей, в угоду ее присутствия. Из-за чего ты столь резко изменить свое отношение? Какими именно способами она на тебя повлияла?

— Сочинения недалеких мальчишек не имеют обоснований с реальностью. И не кажется ли вам глупым верить им, а не той, кто ходит в помощниках целителей с малых лет? — укоризненно отозвалась Юфа. — Относительно другого вашего вопроса, то и на него я отвечу, если вы желаете услышать правдивый ответ. Вы его, несомненно, и сами осознаете.

— Не тратить драгоценные силы на разговоры с глухими, девочка. Они все прекрасно знают, почему лучшая из их учениц сменила сторону. Погрязнув в своей уютной безликости, им проще обвинять других, боясь ступить вперед, неизбежно утратив способность трезво оценивать окружающую действительность.

Своим появлением, останавливая возмущенную тираду женщины, целитель, нервным движением плеча поправив сползающий халат серо-голубого оттенка. Неспешно спустился с боковой лестницы. И, поравнявшись с ними, легко отцепил пальцы Ратии, освобождая ее пленницу.

Затем вручив удивленной сиделке стопку увесистых книг. Он придал той ускорение шлепком пониже спины, молчаливо призывая покинуть ставший узким коридор.

Невнятно пробормотав благодарность, Юфа немедля исполнила невысказанный приказ всегда недовольного ею мужчины, в этот раз оказавшегося на ее стороне.

— И зачем тебе это понадобилось?

— Уважаемая Ратия, вся прелесть моих поступков в отсутствии глубокой причины в них, — насмешливо смотря на собеседницу сквозь линзы очков, пояснил тот. — Мне, очевидно, нравиться наблюдать за противостоянием привычной, чахлой обыденности и яркого живого трепыхания, неокрепшей еще бабочки, которая всеми силами пытается покинуть осточертевший кокон.

— Эти порывы приведут ее к погибели!

— Да, погубят. И взамен раскроют все грани заложенного таланта, создав совершенно другую личность.

— Мечтаешь, что девице удастся воплотить то, чего не сумел осуществить ты? — не сдаваясь, спросила женщина.

— Как и мы все, дорогая, как и мы все.

Не желая продолжать изначально бессмысленный разговор, мужчина возобновил ранее прерванный путь к выходу. Его дежурство еще не подошло к концу, но он не видел смысла оставаться в пустой лечебнице.

Вся возможная помощь единственной пациентке и ее самоотверженной сиделке с его стороны была оказана. Узнавать, верно, ли распорядиться девчушка дарованными ей рукописными текстами, содержащими наработки об анатомии и медицине иных рас, он не собирался.

Это собрание было создано им еще в ту давнюю пору юности, когда подобно этой юной бабочке он стремился распрямить крылья. Да поспешил довериться не тем людям. В дальнейшем это сокровище давних дней ему было без надобности. На обожженных отростках далеко не улетишь, независимо от отсутствия внешних проявлений трагедии. А у этих двоих все еще был шанс получить избавление.

***

Несмотря на множество дней потраченных на изучение изданий о мировоззрении, расах и принятых между ними нормам общения, Блэк так и не смогла полностью понять, окружающее ее население. Главным образом весьма агрессивных молодых членов общины.

Они досаждали ей своими причитаниями, относительно освобождения несчастной души помощницы лекарей. Настолько часто перескакивая со слезных просьб, на не скрытые угрозы. Отчего женщина уже стала подозревать их в повреждении единства разума. К тому же, ничего странного в поведении личной сиделки, она не видела.

Любое разумное создание, получив новый источник информации погрузиться в него с головой. Исключительно ответственно подходя к выполнению обещания. Так делала и Юфарин. Все свободные моменты жизни, посвящая поискам, и потому довольно скоро ее усилия возымели успех.

Благодаря этому был найден способ, ненадолго погасить приступы оборотня. Давая ее организму столь необходимую передышку. Позабытый современными целителями отвар готовился непосредственно из свежее собранных трав. Впрочем, Блэк не сильно расстраивало данное обстоятельство, одной изготовленной порции хватало на десять дней. Чего нельзя было сказать о настрое юной помощнице. Изводившей ее и себя бесконечными нотациями и занудными комментариями относительно необходимости в тот период оставлять подопечную на милость равнодушного персонала и вездесущих искателей тайн.

Они наперекор усилиям Юфы, не желали бросать свою провальную затею. Испортившийся характер от перенапряжения нервной системы, сделал девушку раздражительной и нетерпимой к окружающим. Закономерно лишая ту тех крох знакомых, кто еще старался пробиться к ней и поддержать.

Эти люди столь громко кричали о несправедливости жизни, тем не менее, так и не осознали простого факта, Юфарин глубоко погрязла в своем стремлении улучшить жизнь пациентки. И не замечала происходящего вокруг.

Неумолимо превращая когда-то невинное желание добиться справедливости, в манию. Утопая в этом без оглядки. Полностью забывая о существовании иного мира за пределами палаты, стоило отпасть в нем потребности. Но вопреки разговорам и обвинениям в свой адрес, Блэк не считала поведение девушки необычным, ей казалось такое отношение к себе чем-то правильным, точно все так и должно быть.

Постоянное присутствие сиделки не являлось напрягающим, хоть та временами вела себя несдержанно или грубо, больше не скрывая своего страха. Держась слова данного в порыве слезливого откровения, быть предельно честной в своих словах и поступках. Особенно когда это касалось Блэк, напрямую или косвенно.

По непонятным для нее причинам, Юфа вознамерилась одной собой перекрыть негативное отношение персонала дома Покоя. Упрямо не слыша высказываний опекаемой персоны, об отсутствии интереса к подобному роду обстоятельствам.

Столь стабильный в проявлении настрой со стороны посторонних Блэк вполне устраивал. А усилия, прилагаемые теми для демонстрации, собственной лени и старания не принимать в лечебнице пациентов на длительную госпитализацию, взамен предпочитая сбегать в их дома, безмерно забавляли. Наравне с теми показательными разговорами неудачливых служащих, лишенных такой манящей возможности.

Словно их заявления о невозможности выгнать проблемную постоялицу, должны задевать женщину. Или вызывать неприязнь от и так очевидного факта. Озвученным указом старейшины деревни потешали свое самолюбие. Старательно игнорируя погружение ранее забавной зверушки в серую обыденность.

И теперь ей интересовались главным образом шестерка глупцов, самостоятельно загнавших себя в ловушку. Отчего они еще не потеряли веру и стремление пробиться к палате сквозь барьер в лице Юфарин.

Наблюдая за каждодневным представлением, Блэк ненадолго становилось их жалко. Столичные гости ничего плохого ей не сделали, или возможно у них не было для этого возможности. Оборотня эти тонкости не касались.

Ведь одновременно с чувством минутной жалости, она радовалась ополчению местного населения на незадачливых авантюристов. Поскольку это обстоятельство избавило ее от паломничества скучных посетителей. Привнося в утомительную череду дней, немного спокойствия.

Стоило, ограничится обществом Юфы, невыносимый гул в голове немного стих, подтверждая невысказанные опасения сиделки, об окружении, плохо влияющим на состояние Блэк. К своему глубокому сожалению, спустя непродолжительный срок, женщина была не так рада обретенной тишине.

Позволив головной боли отступить, она спровоцировала изменения в других процессах организма. Дав возможность зрению и восприятию действительности проясниться достаточно, чтобы узреть бедность и простоту окружающего ее пространства. Всю ту тусклую невзрачность загибающегося селения. Прогулки по кривым улочкам стали приносить Блэк чувство отвращение и необъяснимое желание выть, от этой привычной для всех убогости.

Все это негативно сказывалось на ее общем самочувствии. Превознося пустоту и отчаяние из сновидений, во времена бодрствования. Совместно с окончательным искажением небесного покрова. Теперь он полыхал целиком. Поражая своей реалистичностью, вызывая одно желание — наглухо задергивать шторы.

Лишь бы заглушить тот необоснованный приступ паники и ярости. Эти меры оказались бесполезными против галлюцинаций светящихся цепей не только на своих запястьях, но и у неясного темного силуэта, на постоянной основе поселившегося в темном углу комнаты. И то, что незваного гостя видела исключительно Блэк, ничего для двоих затворников больничной палаты уже не значило.

— Смотри Блэк’эн, автор, описывая регенерацию оборотней, представляет ее способную на самостоятельный анализ повреждений. А, следовательно, и возможность действовать в одностороннем порядке, ориентируясь на внешние покровы, оставляя внутренние повреждения незакрытыми, — прерывая войну взглядами оборотня с несуществующим субъектом, воскликнула Юфа. Краем сознания, отмечая шепот подопечной, их незримый гость по заверениям той еще вчера не обладал глазами.

— И каким образом эта информация становится для нас ценной?

— Списком оружия, способного нанести такие повреждения, а значит и шансом узнать способ полностью прекратит твою боль, — подскочив к столу, воодушевленно ответила девушка.

— Насколько мне довелось узнать, ваша община ничего кроме выхода в море не умеет, — остудила ее пыл Блэк, — в деревне ситуация обстоит еще хуже. Они с собственной оборонительной системой толком разобраться, не способны. Нажимая на все, до чего сумеют дотянуться.

— Я и не рассчитывала на помощь этих глупцов, погрязших в своем болоте. Есть еще три города вблизи нас. Мы можем отправиться в любой из них.

— Не забывай, стараниями искателей древних тайн я темная тварь, захватившая общину, — усмехнулась пациентка, глядя на то, как старательно Юфарин копирует названия. — И если бы ты потрудилась, прислушаться к сплетням целителей, то знала бы, Литан объявил деревню и соответственно общину, карантинной зоной. Миаст осыпал, сунувшихся было к ним торговцев градом заговоренных стрел. Один Стиор пока сохраняет здравость ума, стараясь к выходцам из этой местности близко не приближаться. Мое появление в любом из них произведет неизгладимый, и, несомненно, летальный для нас фурор.

— Зато ты сможешь мельком повидать земли, где в отличие от нашего селения, есть жизнь, — невесело засмеялась Юфа, прекращая писать и возвращаясь на прежнее место.

— Я предпочту унять болезненный дискомфорт как-то иначе, нежели посмертно. Ты не спрашивала о других похожих книгах у этого целителя? Как там его величать?

— Имя? — задумчиво пробормотала сиделка, теребя в пальцах выгоревший рыжий локон, — кажется, у него его нет. При мне, его всегда окликали просто целитель, или вообще не употребляли местоимений, напрямую задавая нужный вопрос.

— И тебе не показалось это странным?

— Нет. До твоего вопроса, Блэк’эн, я этого обстоятельства не замечала.

— А говоришь ничего интересного в этом забытом всеми месте не найти. Видимо ты плохо старалась искать, — поддела сиделку Блэк. — В твоих книжках автор указан или тоже написан бестелесным духом?

— Фрайт Ватэриас, — с небольшой заминкой, сумела прочесть Юфарин затершуюся строку на задней кожаной обложке, впервые изучая внешние характеристики книги, — страницы потемнели от времени и немного повреждены огнем. Странность в ином. Письменность кажется современней бумаги и метода выведения текста, при этом все еще оставаясь достаточно древней для нашего времени.

— Одновременное нахождение трех экземпляров одной направленности в безликой деревушке у безымянного владельца, тоже не рядовой случай. В других обстоятельствах это могло значить многое, но думаю в нашей ситуации все намного проще. Этот целитель и есть автор, — принявшись распутывать короткие темные пряди от незамысловатой прически, поделилась умозаключениями женщина.

— Тогда зачем ему скрывать свое имя?

— Поведать об этом может сам таинственный мужчина, вровень с иными способами, помочь мне. А раз тебе вручили книги, не приложив в комплект автора, желанием вмешиваться тот явно не обладает.

— Видимо так, — опечалено склонила голову девушка, — после той встречи, он больше мне на глаза не попадался. В отличие от других, все еще не желающих принимать мое к ним отвращение.

— Тем не менее, хватит пустых бесед. Оставим их на более благоприятный период. Сейчас я больше желаю отдыхать, нежели раздумывать о тайнах чужого разума.

Обозначив конец обсуждения, она забралась под тяжелое одеяло.

Вопреки усилиям зачарованных амулетов, наружная сырость все еще проникала в помещение, не позволяя стенам сохранять тепло. Устроившись, женщина посмотрела в упор на недавнюю собеседницу. Та глубоко погрузилась в свои мысли, и не замечала направленного на нее внимания.

Хмыкнув, Блэк не стала продолжать безмолвный призыв поступить аналогичным образом. Предпочтя, не тратить усилия и оставить соседку по палате сидеть на жестком подоконнике.

Не стоило нарушать найденный баланс сна и бодрствования, гарантировавший несколько часов спокойного отдыха. Согласно сведениям из книг Фрайта, повторные вычисления прежнего результата не обещали.

Возвращение к бессонным дням негативно повлияет на самочувствие оборотня, отчего вновь даст персоналу дома Покоя законное право им досаждать.

[1]Шиата́ри — божество со славой и силой пожирателя теней, из единого пантеона небесного правления. Он так же является прародителем темных тварей.