Где начинается чудо

Рамиля Минуллина, 2023

Шестнадцатилетняя Тома живет обычной жизнью, как и тысячи таких же, на первый взгляд, подростков. Только она воспринимает этот мир через призму красоты и творчества, а также обостренного чувства справедливости. Но главная особенность, которая отличает её от других, это её сны. В них любимая бабушка предупреждает Тому о важных событиях. Что это – игра неукротимого воображения девушки или связь с давно умершим родным человеком? Но однажды ее жизнь меняется, когда бабушка дает ей странные подсказки. Тома и ее близкие друзья начинают расследование, которое неожиданно приводит их к раскрытию семейной тайны и долгим поискам. Бушующие эмоции противоречивых характеров подростков; первая любовь, зарождающаяся между двумя молодыми людьми; отношения с родителями и поступки, заставляющие задуматься о жизни. История, которая будет интересна разным поколениям.

ГЛАВА 3. СЕСТРА

Размышления Томы прервал звук открывающейся двери. В проёме появилась её старшая сестра.

— Привет, сестричка! — Ира слишком быстро закрыла дверь комнаты и прислушалась. — Эти детки какие-то неугомонные. Они устают когда-нибудь или нет? Еле сбежала от них. Что делаешь? — спросила она, присев на кровать рядом с Томой.

— Да так, ничего особенного.

— С Пашкой переписываешься? Как там твой Дон Жуан поживает? — Ирина начала поглаживать мягкую пёструю подушку и загадочно взглянула на сестру.

— Никакой он не Дон Жуан. Ты хоть знаешь, кто это? — рассмеялась Тома.

— Эх, Томка. Ты — зануда! — воскликнула Ира и слегка пихнула сестру плечом. — Уже решила, как мы твой день рождения будем отмечать?

— Что вы все прицепились ко мне с этим днём рождения! Не хочу я ничего отмечать. Поужинаем, да чай попьём. Ну, если хотите шашлыков поесть, давайте поедем на дачу. Но сначала я съезжу к дедушке.

— Зачем? — Ирина приподнялась на локте и вопросительно посмотрела на Тому. — Недавно же ездили. Через пару-тройку недель каникулы, так хоть на все лето езжай. Лишний раз трястись в электричке ради одного дня? — Задумчиво рассматривая длинный ноготь на указательном пальце, Ира слегка поморщилась. Тома в очередной раз отметила для себя, какая же красивая у неё сестра, особенно сейчас, когда солнце так мастерски подчёркивает безупречность её идеального лица и гладкую кожи, блеск роскошных волос.

— Ну, он там совсем один. Как справляется со всем? И связь постоянно плохая, мы даже поговорить нормально не можем. — Тома вздохнула, отложила телефон и встала с кровати.

Она подошла к окну и посмотрела на мерцающие огни, на вереницы машин, нетерпеливо движущихся в противоположные стороны, на людей, спешащих по своим делам. Через приоткрытое окно в комнату проникали сладкие запахи весеннего воздуха, монотонные звуки огромного живого организма со своими привычками, правилами, особенной притягательностью. Тома глянула вниз и увидела соседа, живущего парой этажей ниже. Он только что припарковал свой автомобиль и шёл домой после изнурительного рабочего дня. Подходя к дому, он остановился и что-то недовольно бормотал миловидной старушке с соседнего подъезда, которая каждое утро и каждый вечер кормила дворовых котов. Большинству жителей многоэтажки это не нравилось, но и бабушку все жалели. Её единственный сын много лет назад уехал за границу, обзавёлся там семьёй, но ни разу так и не навестил мать. Валентина Павловна жила одна, сколько Тома и Ира её помнили. И хотя старушка всегда приветливо улыбалась и казалась крепкой и жизнерадостной, практически все соседи, как могли, помогали ей.

Кто-то покупал для неё буханку хлеба по дороге домой, кто-то помогал выкинуть мусор, выходя из дома, а кто-то просто перекидывался с ней парой слов, понимая, что общение для таких людей порой бывает важнее материальной заботы. Она была для всех соседей немым напоминанием о том, что они и их близкие тоже могли бы оказаться такими одинокими и беззащитными.

— Что ты там увидела? — Ирина подошла к Томе и, приобняв её, выглянула в окошко через плечо сестры. — А, понятно… Сердобольная ты наша.

— Что такого? Я просто смотрю в окно.

— Да ладно! Скажи ещё, что и вздыхаешь ты просто так, типа воздухом свежим надышаться не можешь, — усмехнулась Ира. Она начала слегка накручивать рыжую прядку волос Томы на палец, глядя на ворчливого соседа и Валентину Павловну. — Даже по твоей спине заметно желание слететь вниз и пожалеть её. И заодно соседу врезать за его недовольный вид.

— Перестань. Даже мысли такой не было. А её и правда жаль… — Тома хотела было ещё что-то добавить, но Ирина моментально приложила свой палец к её губам и сказала:

— Всё, молчи. Давай, приглашай Марину, Пашку своего ненаглядного. Я на завтра все свои планы отменила ради тебя, так что вечер должен быть, по меньшей мере, роскошным!

— Уже написала им, не переживай. Надо маму предупредить. Но в субботу я всё равно съезжу к деду, — упрямо буркнула Тома и взяла телефон, чтобы проверить, не ответили ли ей друзья.

— Как хочешь, — протянула Ира. — Но предупреждаю сразу, я с тобой поехать не смогу. У меня дела.

— Какие такие дела? — также протяжно передразнила сестру Тома. — В парке с Максом или в кино с Костей?

— Деловые дела! — Ирина громко рассмеялась. Она подошла к Томе, взяла её веснушчатое лицо в свои ладони. — Я даже на тебя злиться не могу за твою простоту! Спокойной ночи. Пойду допишу конспекты, да спать. Завтра у кого-то важный день! — нараспев добавила Ира, чмокнула младшую сестру в лоб и тихонько вышла из комнаты.

— Спокойной ночи, — ответила ей вслед Тома.

Ирина была на четыре года старше Томы. Она заканчивала второй курс медицинского университета и планировала стать пластическим хирургом. Внешность её была эффектной и привлекательной. Чарующая женственность очень удачно сочеталась с решительностью, которой обладала Ира. Высокая, утончённая девушка с аккуратным, милым носиком, белоснежной приятной улыбкой. Густые от природы ресницы делали её взгляд ещё более выразительным и притягательным.

Роскошные длинные волосы, которые Ира чаще всего собирала в высокий хвост, она унаследовала от мамы. А их тёмно-русый цвет достался от папы, так же, как и проницательные серо-голубые глаза. Отец очень гордился этим сходством старшей дочери с ним, несмотря на её своенравный и напористый характер. Большое внимание она уделяла заботе о себе, тщательно следила за здоровьем и внешним видом. Ежедневно творила свой образ, что блестяще ей удавалось. Со школьных лет у Иры было много поклонников: одноклассники задаривали её любовными записками и конфетами, носили её сумки, провожали до дома, а позже приглашали на дискотеки, дрались за право танцевать с ней на выпускном вечере. В университете претендентов на симпатию девушки меньше не стало, но она не спешила отдавать кому-то предпочтение. Одинаково мило улыбалась всем, но не давала надежды никому. И многие удивлялись, что Ирина выбрала такую серьёзную специальность, так как её модельная внешность, на первый взгляд, вызывала сомнение в желании посвятить себя такой ответственной работе.

С детства она мечтала стать врачом, хотя никто в их семье не был связан с медициной. Сколько Ира себя помнила, ей всегда хотелось помочь плачущей из-за ссадины на руке сестрёнке, всхлипывающему однокласснику с ушибленной коленкой или поскуливающему неуклюжему щенку с занозой в лапе. На мягких игрушках она училась делать уколы, а на куклах практиковалась в перевязках «ран». Родители удивлялись, откуда в девочке такое страстное рвение к врачеванию. Но дочери не перечили, даже были рады её увлечению.

Почти каждое лето сёстры проводили у бабушки и дедушки в деревне. Они часто ходили с бабушкой по лесу и собирали разные непонятные для них растения со сложными названиями. Бережно складывали в свои детские рюкзачки мясистые листочки, причудливые бутоны, ароматные цветки, кроваво-красные и иссиня-чёрные ягоды. Наперстянка крупноцветная, адонис весенний, пустырник, корни одуванчика, бессмертник, можжевельник, лапчатка. Со временем девочки научились их различать; знали, у какого растения в июне нужно собирать листья, а в августе — соцветия. Им было крайне интересно наблюдать за тем, как бабуля, будто волшебница, аккуратно раскладывает по мешочкам засушенные травы, готовит душистые отвары и разливает их по баночкам необычной формы. Образ бабушки-травницы никак не вязался с той интеллигентной и грациозной женщиной, какой была Зоя Аркадьевна. Изящная, тонкая, с мягкими рыжими волосами, которые непременно были тщательно уложены. Её глаза, зелёные, оттенка мяты, с годами ставшие чуть темнее, смотрели на мир внимательно, вдумчиво и одновременно искренне. Она никогда не повышала голос, разговаривала уверенным, спокойным тоном; не ругала сестёр, но по её взгляду они всегда знали, когда нужно угомониться. Бабушка работала учителем начальных классов в сельской школе. Поэтому и она, и дети, понимали друг друга с полуслова. Раньше они вместе со своим сыном, отцом Томы и Иры, жили в городе. А когда тот крепко встал на ноги, женился, Зоя Аркадьевна и Сергей Фёдорович уехали в деревню.

Сначала, чтобы не мешать молодым, а потом они оба привыкли к размеренной и спокойной жизни вдали от шумного мегаполиса. Тогда бабушка девочек и увлеклась сбором лекарственных трав. Это было её увлечением, лечить кого-то она отказывалась, но при мелких недугах своим родным и соседям помочь могла.

Возможно, отчасти детство, проведённое с бабушкой за такими интересными занятиями, и повлияло на тягу Ирины к медицине. И даже в осознанном возрасте, зная, какой долгий и трудный пусть ей предстоит, она твёрдо решила идти к своей мечте.

Поступление в медицинский университет далось Ире нелегко. Она занималась днями напролёт, забывая обо всех увлечениях, которые были присущи девушкам её возраста. Папа говорил: «Мамин характер. Что вобьёт себе в голову, топором не выбьешь, пока не сделает». В итоге, конечно же, Ирина поступила. Прекрасно понимая, что впереди её ждут долгие годы учёбы, а потом ещё ординатура, сворачивать с пути она не собиралась. Интерес к учёбе, популярность и перспективы профессии, поддержка родителей — всё это придавало ей уверенности в том, что выбор её стал правильным.

Тома поражалась, какой сильной личностью была её старшая сестра. Она часто ставила себя на её место в той или иной ситуации и понимала, что она бы ни за что не справилась. Когда не стало бабушки, когда ушёл из семьи папа, а далее последовало замужество мамы и переезд в новую квартиру, именно Ира стала её спасительной соломинкой и надёжным другом. Тамаре не пришлось переживать все эти проблемы в одиночестве — девочки делили их на двоих. Хотя сейчас, по прошествии времени, Тома осознавала, что тогда сестра сама была ещё ребёнком, потихоньку пробирающимся к подростковому возрасту — очень сложному и чрезвычайно уязвимому периоду. И тем не менее, они держались друг за друга прочно и крепко, практически не ссорились и ничего не делили. «Это потому, что ты — мечтательная дурёха! — смеялась Ирка. — А иначе, два идеальных ребёнка в одной семье — это уже перебор!»

Сёстры всегда хорошо ладили, между ними не было соперничества — на зависть тем родителям, чьи дети не могли мирно поделить между собой игрушки, угощения, внимание окружающих. Трудности, встретившиеся им на пути в детстве, помогли понять, насколько родственными оказались их души. А полная противоречивость темпераментов и, порой, абсолютное расхождение мнений девочек окунали их в жизнь размеренную, но интересную. Задумчивая, романтичная, доверяющая интуиции Тома и сосредоточенная, рассудительная, полагающаяся только на рациональность Ирина. Великолепное дополнение к их умению жить в этом непрерывно меняющемся мире.