Глава 3
Я распрощалась с Аней на автобусной остановке, после чего неторопливо направилась домой. Летний город в мареве дневной жары имел запах раскаленной смолы, бархатцев и булочек, свежеиспеченных в ближайшей пекарне. Знойное небо казалось выцветшим и блеклым, дома и дороги — подтаявшими и пластичными, словно вот-вот стекут расплавленными лужицами в ливневки. И вот, неторопливо шагая на встречу мне, из этого полуденного сюрреализма вышел ОН — Ангел из дневника. Довольно высокого роста, с тёмными, взъерошенными волосами и чернильно-черными глазами. Одет мужчина был в джинсы и тёмную рубашку с закатанными выше локтя рукавами. Я смотрела на него удивлённо, наблюдая, как на красивом, знакомом до боли лице возникает едва уловимая улыбка. Поравнявшись со мною, мужчина остановился и негромко поздоровался. Я же, кинув в ответ короткое: «привет» быстро зашагала прочь. Про себя я думала:
«Ну зачем, зачем?! Остановись, поговори с ним!» — но я так удивилась этой встрече, что была уверена, что она не более, чем бред моей возбужденной фантазии. Я уходила всё дальше и дальше, чувствуя на спине пристальный взгляд.
«Ну же, догони меня, скажи, что ты не плод моего воображения!» — но оглянувшись, я уже не увидела Ангела. Лишь несколько человек торопливо идут по улице, стремясь скорее спрятаться в тени.
«Кажется, я свихнулась… — подумала я с беспокойством. — Мне уже наяву мерещится человек из моих дневников! Может, у меня тепловой удар? Нужно скорее выпить воды и остыть!..»
Спустившись в подземный переход, я зашла в магазин и купила бутылку холодной минералки. С наслаждением приложила её ко лбу, затем открыла и сделала несколько жадных глотков, чувствуя, как внутри разливается прохлада.
Я растерянно смотрела на проходящих мимо людей, надеясь, что ТОТ парень появится снова.
«Какая глупость! Так ждать, и в самый ответственный момент просто сбежать! — укоряла я себя. — Но, с другой-то стороны, если это было видение?.. Я бы стояла посреди улицы и говорила с пустотой!..»
Мне захотелось как можно скорее вернуться домой, спрятаться под одеяло и сделать вид, что сегодняшнего дня не было, представить, что всё произошедшее мне просто приснилось: и Дневник, и Ангел… А если он на самом деле был? Это казалось невозможным. Сложно поверить, что может быть столько совпадений подряд!
Примерно через половину часа я дошла до своего дома. Открыв дверь, зашла в квартиру, где меня встретил шум телевизора и голоса посторонних людей, о чем-то говорящих с мамой. Заглянув в гостиную, я обнаружила нескольких увлечённо беседующих женщин.
— Здрасте. — сказала я, поспешив удалиться в свою комнату. Женщины подозрительно притихли, и я заподозрила неладное. Настороженно открыла дверь в спальню и обнаружила, что внутри всё изменилось. Мою кровать сдвинули в дальний угол комнаты, часть моих вещей беспорядочно лежала на постели. Ранее висящие на двери постеры с популярными рок-группами сняты и лежат там же. А в той части комнаты, где по обыкновению стоял мой мольберт — теперь раскладушка. В общем, беспорядок!..
Моя растерянность сменилась злостью, потом — яростью. Я швырнула на стул свой рюкзак и вылетела из комнаты, готовая крушить всё вокруг.
«Так ничего хорошего не получится! Ссора не приведёт к добру!» — думала я, но сил сдерживать свои эмоции не хватало.
Я вошла в кухню, где мама наливала чай. На столе стоял нарезанный торт, вазочка с конфетами и сложенные на блюдо бутерброды.
— Как это всё понимать? — спросила я, еле сдерживаясь.
— Я предупреждала, что у нас поживут Лида с Олечкой.
— В таком случае, ты можешь поселить их вдвоём в гостиной.
— Нет, туда раскладушку мы не будем ставить! Нам будет неудобно молиться!
— Тогда поставь в свою комнату — она просторнее. — предложила я.
— Это моя квартира, так что будет по-моему! А ты научись заботиться о других, а не только о себе!
— Мам, да ты обо мне хоть бы чуток думала, прежде чем упрекать! Я ведь твоя дочь, не забыла ещё? Кроме сектантов своих ни о чём не думаешь! — не выдержала я.
— Они мои сестры во Христе! А ты отступница! Как я тебя только терплю! Не нравиться — уходи!
— Ты наконец дождалась подходящего повода, чтобы выгнать меня! Не так ли? Хорошо, что бабушка тебя сейчас не видит!
Мать не ответила. Мне же стало грустно, но удивительно спокойно — я понимала, что рано или поздно мы к этому придём. Теперь же, когда всё свершилось, что толку злиться или переживать? Я не смогу её переубедить! Два года старалась мириться с происходящим, понимая, что иначе буду вынуждена уйти, и вот — это случилось. Не сказав больше ни слова, я ушла в спальню, сложила в рюкзак всё самое важное — не хватало ещё, чтобы лазили по моим вещам! Из-под кровати достала старый Анькин чемодан с кодовым замком — она отдала его мне вместе с «случайно купленным не по размеру» вещами. Этим она меня баловала: привозила брендовую одежду, купленную на распродажах. Сначала объясняла эти покупки тем, что ошиблась с размером и купила меньшую вещь, чем нужно. Когда же поняла, что я в это не верю, отдавала мне одежду, немного смущённо говоря: «На маленькие размеры такие хорошие скидки! Не могу не купить…». А потом, смеясь, добавляла: «Я шопоголик!». Конечно, я была рада таким подаркам, иначе вынуждена была бы ходить в обносках. Мама не утруждала себя заботой о моём внешнем виде. Да и вообще ей было на меня откровенно плевать. Все деньги, которые зарабатывала, она тратила на помощь своим «сёстрам».
Всё прошедшее время после смерти бабушки я была предоставлена сама себе. Мне ужасно её не хватало! Да, бабушка не дала бы меня в обиду, и наверняка смогла бы вернуть маму в реальность! Но этому не бывать, и я имею то, что имею…
«Ох, хватит себя жалеть!» — я в сердцах швырнула в чемодан пакет с вещами, сложила туда же несколько любимых книг, постеры, альбомы, краски и кисти. Кассеты и диски, одежду, обувь… Чемодан просто огромный! Всё необходимое в него хоть и с трудом, но влезло! Только вот как теперь его тянуть?..
Я сходила в душ, вымылась и, замотавшись в полотенце, вернулась в комнату. Села у окна и начала краситься. На минуту замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Раньше мне казалось, что, когда наступит этот день, мне будет плохо. Но сейчас я чувствовала себя… свободно?! Словно скинула с себя старую, грязную одежду! Я знала, что буду делать дальше — дача свободна и, такова уж была воля бабушки, принадлежит она мне. Да, добираться в город будет довольно долго, но я наконец — то не буду чувствовать себя изгоем!
«Вот только что с этим делать?..» — я легонько пнула чемодан ногой. В этот момент дверь в комнату открылась и в неё вошла «Олечка». Эта девушка была года на два старше меня. Однако упитанная и с весьма сварливым характером, она казалась старше лет на десять. Она обожала строить из себя ангела и умела настолько втереться в доверие к старшим своей манерой подлизываться, что в любом споре все принимали её сторону. Окружающие, в том числе и моя мать, в ней души не чаяли. Но со мной она вела себя совсем иначе. Тут уж она могла показать своё истинное лицо! Ведь какая ей с меня выгода? Никакой. Я лишь мешала ей обустроить свой быт. А избавься она от меня — и вся комната будет в её распоряжении! Это вам не жить втроём однушке с выпивающим отцом… Эх, а вот отца её я вполне могу понять…
С видом хозяйки она заявила:
— Пойди на кухню, я хочу переодеться!
— Да иди ты к черту. — я даже не повернулась в её сторону.
— Я сейчас тёте Свете пожалуюсь!
— Валяй, если ты считаешь себя пятилетним ребёнком. — я даже хохотнула от этой её угрозы.
Олечка, психанув, выскочила из комнаты. Я же закончила краситься и закинула в рюкзак косметику. И в тот момент, когда я собиралась одеться, в комнату влетела разъярённая мать.
Не знаю, что уж на меня нашло, но наплевав на их появление, я кинула полотенце на пол и стала одеваться. Надела любимые стринги и бюстгальтер, привезенный Анькой из Италии. Пусть думают, что мне плевать. Пусть думают, что я ничего не боюсь, что меня невозможно чем-либо зацепить! Я смотрела на их удивлённые и растерянные лица и была довольна. Да, потом мне будет стыдно, но сейчас я рада: их желание ссоры разбилось о моё иррациональное поведение. Я чувствовала себя пьяной и мне было весело! Я не без ехидства наблюдала за их удивлением, сменившимся возмущением и праведной яростью. Я и сама была зла. Мне так хотелось одновременно рыдать, крушить всё на своём пути и высказать матери всё, что о ней думаю, но вместо этого я приняла беззаботный вид и мило им улыбнулась.
Дверь громко захлопнулась. Мать с Ольгой сбежали, оставив меня в одиночестве. Я же подошла к зеркалу, полюбовалась своим отражением: русые волосы с фиолетовой прядью, накрашенные темно-серыми тенями глаза. Стройная, симпатичная. Я была довольна собой впервые в жизни! Надев футболку и джинсы, нацепила на плечи рюкзак, кое-как подняла чемодан и вышла из комнаты. Весь женский коллектив, находящийся в квартире, проводил меня надменным и осуждающим взглядом. Они напомнили мне толпу перепуганных куриц, и от этого стало ещё смешнее. Я остановилась у входной двери и, грациозно поклонившись, сказала: «Auf Wiedersehen», после чего покинула дом.
Возможно, причиной моего внезапно хорошего настроения и веселья была истерика, или переутомление. Или же просто я сделала то, что должна была сделать очень давно? Как бы ни было, отныне я была свободна! С трудом спустив чемодан по ступенькам, вышла на улицу. У подъезда остановилась и задумалась: на такси денег нет, до автобуса чемодан я не дотяну… Как же быть?..
Присев на ступеньки, я достала мобильный и посмотрела на время: 18.25. Ох, я же обещала Ане встретиться! Совсем забыла!.. Я набрала её номер и услышала недовольный голос подруги: «Ты где?!»
— Я под подъездом стою. Не могу прийти — у меня чемодан тяжёлый.
Повисло молчание, потом Аня, нарушив его, спросила:
— Какой чемодан?..
— Ань, я из дома ушла.
— И ты молчала?.. Я сейчас приеду!
Через пятнадцать минут рядом со мной остановилось такси, из которого выскочила злющая подруга.
— Почему ты раньше мне не сказала?! Я бы попросила отца отвезти тебя!
— Да не до того было. — ответила я. Постепенно мне вновь становилось грустно, хотелось спать и есть, но пока ещё нужно держать себя в руках!
— Давай сейчас ко мне, а утром отвезем тебя на дачу. Что тебе там ночью делать?..
— Угу… — прогудела я, откинувшись на заднее сиденье машины и с наслаждением прикрыв глаза. Свобода…
