Страшные сказки народов мира

Пётр Гуляев, 2022

Тысячелетиями параллельно с человечеством существует другой мир – мир духов, монстров и колдунов, чёрной магии и злых проклятий. Загадочный мир необъяснимых явлений. Иногда сущности из другого мира просачиваются в нашу реальность, и тогда не позавидуешь тому, кто окажется у них на пути! Будь то первобытный североамериканский охотник, средневековый самурай или простой мальчишка из революционной Франции – столкновение с другим миром не предвещает ничего хорошего. Перед вами сборник из десяти рассказов, герои которых поневоле приоткрыли занавес, отделяющий нашу реальность от другого мира. И пусть все они – из разных стран и эпох, их объединяет одно: судьба каждого героя стала основой для страшной сказки, не знающей границ и культурных различий.

Лисий перевал

Таится в снегу

Хитрой лисицей гибель.

Придёт ли весна?

Сочинять стихи во время охоты вошло у Хосиро в привычку ещё несколько лет назад, в самом начале его карьеры. Делал он это для того, чтобы скоротать время в долгом пути по следам своих целей. Как правило, хокку быстро забывались, но некоторые из них он всё-таки запоминал и позднее записывал. Так решил поступить и с этим, пришедшим ему в голову только что. Уж больно эти строки подходили случаю. Охотник уходил всё выше в заснеженные горы, рискуя не вернуться назад. О том, что Хосиро нужно поспешить, если он хочет успеть вернуться в долину Сида до наступления снегопадов, его предупредил староста деревни. Цель охотника находилась в очень опасном в это время года месте — на Лисьем перевале, который каждую зиму с началом снегопадов превращается в непроходимую ловушку. Если Хосиро не управится за ближайшие пару дней — он будет закрыт в горах, отделённый от долины громадной стеной снега. Объяснив это охотнику, староста ожидал, что тот откажется выполнять задание. Но Хосиро согласился.

Страшная разрушительная война, бушевавшая в империи уже много лет, совсем не затронула долину Ондори. Местные крестьяне не знали набегов противоборствующих сторон, их поля не вытаптывали в пылу битвы солдаты, им не приходилось отдавать последнее имущество на содержание огромных армий. Пока воины кланов Тайра и Минамото упоённо резали друг друга где-то там, за горами, долина процветала. Ей были чужды цели обоих кланов. Местные просто почитали императора, и им было безразлично, кто является главным его советником. Хосиро вздохнул. Ах, если б он мог себе позволить когда-то подобную политическую неосведомлённость.

Но он не мог. Тогда Хосиро был самураем — воином, чьей жизненной целью была служба своему господину. И он с честью служил прославленному полководцу Цунемасе из клана Тайра. Под его стягом он прошёл немало битв, и лишил жизни множество воинов Минамото. Куда шёл его господин — туда шёл и Хосиро. Таков путь воина. И этот путь однажды привёл Хосиро в ущелье Курикара. Сражение в скалистой теснине стало решающим. Предатель заманил армию Цунемасы в ловушку. Врагов было намного больше, и победа их была предрешена. Всё, на что мог надеяться Хосиро в тот роковой день — это погибнуть с честью, защищая своего господина. Но жестокая судьба словно издевалась над самураем. Когда сражение закончилось, на нём не было ни царапины, а его господин истекал кровью из десятков ран. Цунемаса испустил дух на руках своего верного воина, и даже бойцы Минамото отдали честь погибшему врагу. Так Хосиро стал ронином — самураем без хозяина.

У самурая, потерявшего господина, не слишком богатый выбор: совершить сеппуку, последовав за сюзереном, или же стать на разбойный путь. Хосиро смалодушничал, не взрезал себе хара. Он думал, что сначала отомстит предателю. Но предатель вскоре погиб сам, в другом сражении. Погибли и те, кто убил господина. Возвращаться на войну Хосиро теперь было незачем. Его война закончилась. Минамото были врагами Тайра, но не личными врагами для Хосиро. Теперь он должен был думать, как ему жить дальше.

Тогда он вспомнил, как в детстве с замиранием сердца слушал истории, которые рассказывала ему бабушка. Про страшную нечисть — ёкаев, поджидающих своих жертв в темноте. И про отважных воинов-оммёдзи, которые отдавали свои жизни великой цели очистить мир людей от ёкаев. Рядом с родным селом Хосиро как раз располагалась община оммёдзи. Ронин отправился туда, чтобы научиться их тайному знанию. Опытные бойцы, умеющие обращаться с оружием, всегда были в цене у оммёдзи, и они с радостью приняли воина к себе. Так Хосиро стал оммёдзи — охотником на демонов.

И вот уже несколько лет Хосиро зарабатывал себе на жизнь тем, что ходил из одной провинции в другую, продавая своё воинское умение поселянам и истребляя по их просьбе разного рода нечисть. Охотник бился с людоедами-они в непроходимых чащобах, изгонял из заброшенных поселений злых духов мононокэ, убивал горных ведьм ямауба. В своём новом ремесле Хосиро быстро достиг мастерства. Он жадно изучал древние трактаты оммёдзи, знал все повадки и уловки демонов, всевозможные способы борьбы с ними, и даже изобрёл несколько собственных. При этом Хосиро не задирал цену за свои услуги. Во главу угла он ставил саму идею избавления мира людей от ёкаев.

Поэтому Хосиро не стал отказывать дёрганому крестьянину, подсевшему к нему за столик в трактире одного рыбацкого посёлка. Крестьянин оказался родом из пастушьей деревушки в долине Ондори. Он рассказал охотнику о бедах, что преследуют его родину. В горах, окружающих долину, несколько лет назад завелась кицунэ. Лиса-оборотень повадилась по ночам портить скот поселенцев, воровать кур и поросят. А иногда не гнушалась и маленькими детьми. Хосиро знал эту ёкайскую породу по книгам, но в жизни ещё с ними не сталкивался. Кицунэ относились к демонам средней опасности, и справиться с ними вполне можно было силой оружия, не прибегая к заговорам. Вся сложность была в том, что кицунэ обитала в труднодоступном месте — на горном перевале между двух заснеженных вершин. Скоро должна была прийти зима, грозившая сильно усложнить охоту. Но Хосиро не мог пройти мимо бед этих несчастных простолюдинов. Так он оказался на Лисьем перевале.

Выследить кицунэ для знатока ёкайских повадок было несложно. По всей видимости, лисица была молодая и неопытная, оставляла за собой много следов. Хосиро, вооружённый верным мечом тати и небольшим кинжалом танто, быстро вышел по её следам к небольшой каменной площадке на горном перевале. В поверхности скалы чернела пещера. От неё веяло опасностью. Кицунэ была там, Хосиро чувствовал это. Он положил ладонь на рукоять меча и сделал шаг ко входу в пещеру.

Хосиро даже не успел опустить ногу в снежную порошу, тонким слоем покрывшую камни, как из глубины пещеры на него вихрем вылетел огромный ярко-рыжий шерстяной ком. Ощерившаяся клыками гигантская лисица сшибла охотника с ног и всем весом навалилась на него. Клацая зубами, тварь вцепилась острыми когтями в плечо охотника. Хосиро нечеловеческим усилием оттолкнул оборотня от себя, пнув того обеими ногами в живот. Вскочив на ноги, оммёдзи вынул из ножен меч. Хитрый ёкай застал его врасплох, но теперь воин был готов к схватке.

Несколько долгих минут соперники кружили по каменной площадке. Человек — выставив перед собой клинок тати, зверь — выгнув спину и оскалив зубы. Кицунэ была невероятно крупной, отметил Хосиро. В трактатах писали о таких. Размерами лисица едва уступала взрослому мужчине. Очень редкий и опасный ёкай. Охота становилась интереснее. Кто-то из них умрёт этим вечером. И они оба понимали это. Вопрос был в том, кто сделает первый ход.

Первой оказалась кицунэ. Рыкнув, лисица прыгнула на охотника. Благодаря отменной реакции Хосиро чуть развернулся корпусом и ударил мечом туда, где яростно сверкали жёлтые глаза демона. Но клинок тати впустую рассёк воздух. Кицунэ вильнула пушистым хвостом и юркнула вбок от Хосиро. Пока он разворачивал корпус для нового удара, ёкай вцепился зубами в лодыжку охотника и со всей силы дёрнул. Человек тяжёлым кулем рухнул в снег.

Кицунэ, не давая противнику передышки, налетела на него, нацелившись на незащищённое горло. Превозмогая боль, Хосиро успел сунуть оборотню в пасть одетый в кожаную перчатку левый кулак, а правой рукой, мастерским ударом из-под себя, коротко рубанул мечом. Горячая кровь демона хлынула ему в лицо. Душераздирающий, почти человеческий вопль вырвался из пасти кицунэ.

Охотник, тяжело дыша, поднялся над телом поверженного противника. Эхо ещё разносило по горам отголоски предсмертного крика оборотня, но сам ёкай был уже мёртв. Хосиро убрал меч в ножны и закрыл глаза. Пришло время для поэзии.

Горячая кровь,

Шорох снега по скалам —

Эхо победы.

Трёхстишие быстро пришло в голову оммёдзи, но записать его он не успел. Шорох снега… Воин вскинулся. Это не просто шорох. Вопль умирающей кицунэ вызвал горную лавину! С минуты на минуту на перевал обрушится снег. Нужно было бежать отсюда.

Хосиро со всей мочи рванул вниз по склону. Позади него уже не шуршало — гремело. Весь мир вокруг окутало снежным туманом, а через секунду могучая волна ударила охотника в спину и швырнула вперёд, как соломенную куклу. Со всего размаху воин впечатался головой в булыжник и потерял сознание.

Очнувшись уже на рассвете, Хосиро обнаружил себя полузасыпанным снегом на склоне холма. Ему повезло — основная масса лавины прошла стороной, зацепив человека лишь краем. Выбравшись из белого плена, охотник поднялся на ближайший валун и огляделся. Дело было плохо. Лисий перевал завалило. Путь обратно в долину Ондори был закрыт. Именно об этом предупреждал староста. Хосиро попал в ловушку. Теперь ему предстояло умереть от голода или холода на этой горе.

Но уныние — занятие, недостойное воина. Хосиро сказал себе, что не сдастся смерти просто так. Он попробует ускользнуть от неё, как ему удавалось много раз до этого. Нужно попробовать найти выход отсюда. Нужно обогнуть гору и спуститься с противоположной стороны. Хосиро вытер лицо снегом, смыв с себя ёкайскую кровь и отправился вверх по склону.

Через полдня пути по горному заснеженному лесу охотник вышел в невероятное место. За очередной скалой ему открылась небольшая горная долина, окружённая аккуратными вишнёвыми деревьями. Посередине стоял маленький домик, во дворе которого уютно сушилось бельё на растянутой между двумя шестами верёвке. Над дверью покачивалась лампада. Здесь кто-то жил! У Хосиро появился шанс выпутаться из этого приключения живым. Почувствовав резкий прилив сил, охотник бодро направился к дому.

Когда он уже ступил одной ногой на крыльцо, створки сёдзи плавно раздвинулись. Из дома навстречу Хосиро вышел хозяин жилья. А точнее — хозяйка. Завёрнутая в шёлковое зеленое кимоно, расшитое серебряными цветами, стройная фигурка появилась перед охотником так неожиданно, что он невольно взялся за рукоять меча. А ещё через секунду он рассмотрел её полностью, и в голове застучало от прихлынувшей к вискам крови.

На безупречно овальном лице хозяйки дома пронзительно искрились выразительные голубые глаза. Под слегка вздёрнутым точёным носиком алели пухлые, словно надутые в обиде губки. Завершала картину огненно-рыжая грива волос, рассыпавшаяся по изящной белой шее и спрятанным под воротом кимоно плечам.

Рыжая женщина! Здесь, рядом с логовом кицунэ! По спине Хосиро пробежал холодок. Пока еще безотчётно, поддавшись первому чувству, он чуть сильнее сжал рукоять тати и перенёс вес тела левую ногу. Хозяйка дома, будто заметив это едва уловимое движение, удивлённо вздёрнула бровь.

— Давненько сюда никто не забредал. Погода не благоприятствует. Последний раз торговец из долины приносил мне овощи две недели назад. Но вы на торговца не похожи.

Хосиро вдруг понял, что потерял дар речи. Чувство опасности тоже куда-то ушло, стоило женщине только произнести первое слово своим глубоким, немного низким голосом. Всё внимание охотника поглотили теперь два пристально глядевших ему в душу кристалла посреди этого прекрасного белого овала. Ему захотелось сочинить стих об этой странной встрече.

Хозяйка поняла молчание нежданного гостя по-своему.

— Вы, верно, неместный. А значит, вряд ли видели раньше рыжую женщину? И, вспомнив глупые суеверия, наверняка приняли меня за оборотня. Что ж, должна вас огорчить. Я не оборотень. Хотя бабушка рассказывала мне, что в здешних краях люди издревле смешивали свою кровь с лисами, — она приязненно улыбнулась, обнажив красивые жемчужные зубки. — Вы могли видеть в долине светловолосых крестьян. Суеверия это или нет, но такова уж порода местных людей. А может быть, у нас в роду и впрямь были лисицы.

Заслушавшийся плавными перекатами её голоса Хосиро наконец пришёл в себя и разлепил губы.

— Прошу прощения за свою невоспитанность, учтивая госпожа. Меня зовут Хосиро Хосокава. Я охотился в этих землях. И я заблудился.

Женщина улыбнулась ещё шире. На её щеках появились прелестные ямочки.

— И на кого же вы охотились в нашей глуши, благородный господин Хосокава? Я вижу, что вы ранены, — в светлых глазах мелькнула тень беспокойства.

— Я охотился на кицунэ, моя госпожа. Это не просто суеверия. Вчера я убил оборотня. А потом перевал засыпало лавиной. С вашего позволения, я попросил бы у вас ночлега и горячей еды, чтобы набраться сил и завтра продолжить свой путь. Я хочу обогнуть эту гору и попробовать спуститься вниз с той стороны.

— Нет там никакого спуска, — с загадочной грустью в голосе молвила хозяйка. — Одни лишь отвесные утёсы и непроходимые ущелья. Вы не выберетесь отсюда таким путем. Нужно ждать весны, когда снег на перевале растает, и связь с долиной восстановится.

Женщина развернулась и пошла обратно в дом. В дверном проёме она остановилась, полуобернулась к Хосиро, из-под века блеснуло.

— Меня зовут Азуми. Я здесь живу совсем одна. Пойдёмте, я обработаю ваши раны.

Она скрылась в глубине комнаты. Чуть постояв на морозном воздухе, Хосиро последовал за ней.

*****

Сон у Хосиро всегда был чутким. Особенно это обострялось, когда ему приходилось впервые ночевать в незнакомых местах. Не раз свойство это спасало воину жизнь ещё во время службы у клана Тайра, да и потом — во время охоты на демонов. Вот и сейчас, самым краешком своих отточенных подобно боевому мечу чувств он услышал едва скрипнувшую половицу. Сон мигом слетел. Хосиро подобрался. Рука сама метнулась к тати, лежавшему рядом. Тихий голос из полумрака остановил его.

— Это нам не понадобится, Хосиро.

В полосу голубого лунного света, проникающего в комнату из-под потолка, ступила Азуми. На щеках тенями лежал румянец, а губки были чувственно приоткрыты. Кимоно на груди мерно вздымалось от тяжёлого дыхания. Хосиро убрал руку с меча и приподнялся на ложе.

— Азуми-сан, вы были очень добры ко мне, но мне неудобно своим присутствием в вашем гостеприимном доме подвергать вашу репутацию…

Шёлковое кимоно бесшумно соскользнуло с женских плеч, обнажив молочную кожу, тонкую талию и два миниатюрных холмика грудей с налившимися вишнёвым соком ягодками сосков. В два шага она порывисто преодолела расстояние между ними, присела рядом и жадно прильнула к его губам. Недоговорённая фраза Хосиро утонула в пьянящем аромате её горячего дыхания. Комната поплыла разноцветными кругами. Оторвавшись от поцелуя, она медленно раскрыла веки и томно прошептала:

— Ни слова. Не сейчас. Прошу.

А Хосиро и не мог произнести ничего. В этот момент он не поручился бы за то, что вообще помнит человеческую речь. Он лишь мог смотреть в отражение лунного света в её зрачках, и тонуть, тонуть, тонуть…

Конец ознакомительного фрагмента.