Попутчики. Курортный роман

Пётр Гайдук

Действие происходит в купе скорого поезда, едущего к югу, где двое героев, мужчина и женщина, волею судьбы встречаются, знакомятся и сближаются, влюбляются и становятся друг для друга всей жизнью.

5 Глава. Первый день пути

День выдался хоть и осенним, но солнечным. Попутчики доедали свой обед и уже без стеснения смотрели друг другу в глаза. В дверь постучали, официантка вошла, отдала счёт за обед и принялась собирать посуду и столовые приборы. Сергей поднялся, полез в карман куртки, вытащил свой портмоне и расплатился по счёту.

— Благодарю, нам очень понравилось, всё было вкусно.

— Всегда к вашим услугам, вечером, если господа пожелают, я принесу ужин.

— Благодарю, мы подумаем, может быть, и сами к вам зайдём в вагон-ресторан. — Официантка вышла из купе, закрыв за собою дверь.

— Я не стал заказывать на третье что-нибудь попить, подумал, может быть, чай попьём?

— Я с удовольствием.

— Тогда я схожу за кипятком. — Он положил пакетики чая в кружки и вышел за кипятком. Через несколько минут они уже сидели напротив друг друга, пили чёрный чай с печеньем и купались во взглядах друг друга. Когда чай был уже почти весь допит, её рука лежала на столе, и он положил свою руку рядом и осторожно провёл пальцем по тыльной части её ладони. Она тут же отдёрнула руку, но тут же в ней включилось внутренне желание нравиться, и она сама положила свою ладонь на его ладонь.

— Как же мне нравятся ваши пальчики, этот ваш изумительный маникюр, я обожаю, когда у женщины ухоженные ручки, так бы и поцеловал.

— А мне нравятся дерзкие мужчины, только так, я чувствую себя настоящей женщиной. — Несколько секунд Сергей от неожиданности завис в нерешительности, но потом, взял её прелестную ручку, поднёс к своим губам и нежно, едва прикасаясь губами, стал покрывать каждый пальчик, поцелуями поднимаясь всё выше до тонкого запястья. Она как будто очнулась от гипноза, осторожно отняла свою руку и слегка смущаясь, отвела взгляд в сторону.

— Простите мне мою слабость, я просто попала под ваше очарование, поймите меня правильно, у меня уже лет пять не было близких отношений с противоположным полом, а тут вы, мне сложно себя контролировать, надеюсь, вы не воспользуетесь своим положением?

— Танечка, вы не представляете на сколько вы очаровательны, восхитительны и красивы, никогда в жизни я не испытывал такого наслаждения целую дамские ручки.

— Вам, правда, понравились мои руки?

— Ничего красивее я ещё не встречал. — Она кокетливо протянула обе руки перед собой и стала демонстрировать свой маникюр. Он снова взял обе руки и стал целовать её ладони и запястья. Она опять осторожно вытащила руки и спрятала их под столом.

— Мне совсем не хочется, что бы вы считали меня распутной женщиной, к тому же я замужем.

— Танечка, зачем вы сами себя обманываете, вы же прекрасно понимаете, что вы давно разведены со своим мужем и что вы не любите друг друга, зачем вы сдерживаете себя там, где нужно просто отдаться судьбе? Человек рожден не для страданий, а для удовольствия и счастья, так зачем же мы сами себе искусственно создаём преграды и делаем всё так, что бы оставаться несчастными?

— Сергей Николаевич, вы так и не ответили на вопрос, как вы относитесь к верности? — Уклонилась она от ответа. Сергей взял в руки книгу, перелистнул, нашёл закладку и произнёс.

— Давайте я вам для начала прочитаю цитату из книги Оскара Уайльда, «Портрет Дариана Грея». — Мой мальчик, поверхностными людьми я считаю как раз тех, кто любит только раз в жизни, их так называемая верность, постоянство — лишь летаргия привычки или отсутствие воображения. Верность в любви, как последовательность и неизменность мыслей, это попросту доказательство бессилия… Верность! Когда-нибудь я займусь анализом этого явления, в нём жадность собственника. Многое мы бы охотно бросили, если бы не боязнь, что кто-нибудь это подберёт.

— Но, что плохого в верности?

— Верность констатирует либо моральную импотенцию, либо отсутствие любви, Звучит как парадокс, но дело в том, что любовь не даёт никаких гарантий на будущее, потому, что любовь существует только в формате настоящего. Верность обязывает другого человека быть преданным, а преданность, это уже обязательство. И всё вроде бы выглядит красиво и правильно, любовь-верность-преданность, но если посмотреть глубже. Да, сейчас вы любите друг друга, и кажется, что так будет продолжаться до смерти. И что бы подстраховаться, что бы сделать это ощущение присутствия любви постоянным, люди узаконивают отношения, вступают в брак, а вот тут-то и кроются подводные камни. Брак взваливает на любовь обязательства, но сегодня вас не пугают эти обязательства, потому, что они соответствуют вашим интересам обоюдно. Время идёт и часто случается так, что интересы сторон расходятся и то, что было интересно и выгодно вчера, сегодня идёт в разрез с интересами одной из сторон. Но ни один нормальный человек не станет жить себе в ущерб. И вот тут возникают обязательства-верность и преданность, принуждающие человека, жить себе в ущерб. На мой взгляд, самый большой грех, это не измена кому-то, а измена себе самому. Так вот, живя в ущерб своим интересам, мы изменяем сами себе, мы перестаём быть верными и преданными сами себе. Кто-то находит в себе смелость порвать этот порочный круг и искать другого человека, с которым интересы опять совпадут, но большинство так и остаются в старых форматах, дезертиры сами себе. Я уже говорил, что никто и ничто нам не принадлежит, нельзя рассматривать своего партнёра как свою собственность. Все мы друг для друга как попутчики, едущие в купе поезда. Одни попутчики сойдут на промежуточной станции, другие напротив, войдут и продолжат путешествие дальше вместе с тобой. Кто-то, возможно, окажется вашим попутчиком до самого конца, потому, что ваши совместные цели и интересы совпали. Но глупо осуждать своего попутчика только за то, что он уже доехал до своей станции назначения и сошёл на ней, а тебе нужно ехать дальше без этого попутчика.

— Вы знаете, Сергей Николаевич, слушаю вас, и страхи о будущем куда-то улетучиваются, была бы моя воля, я бы с вами ехала до бесконечности.

— А что же вам мешает?

— Понимаете, женщина, которая уже была в отношениях и которая уже на этих отношениях обожглась, не хочет повторения. Дело даже не в том, что она боится осуждения, нет. Она просто боится влюбиться и привязаться к мужчине, а потом, когда они оба доедут до конечной станции, он пойдёте своей дорогой, а она пойдёт своей. И она не хочет опять страдать и мучиться. Вы меня понимаете?

— Я вас понимаю, но такова жизнь, без риска не бывает и побед. Но иногда лучше пожить несколько дней в счастье, и жить этими мгновениями всю жизнь, чем всю жизнь провести на обочине жизни, но без потрясений, без воспоминаний, без ярких моментов.

— Ах, Сергей Николаевич, где же вы были раньше, почему вы не встретились со мной, когда я была ещё не замужем?

— Богу виднее, значит, есть в том высший смысл. Возможно, тогда бы мы не оценили и не поняли друг друга. Сейчас мы с вами зрелые люди и можем зрело оценивать и самих себя и окружающих и саму жизнь и отношения. — Они сидели друг перед другом, каждый на середине своей полки и не отводили друг от друга взгляда.

— Танечка, можно я ещё раз полюбуюсь на ваши изумительные ручки? — Она охотно протянула обе руки, и он принялся опять целовать пальчики и запястья, она отняла правую руку и запустила свои пальцы в шевелюру его волос, подалась вперёд и уткнулась лицом в его волосы. Вагон тряхнуло, и она привстала, а он воспользовался случаем и обхватил её руками за талию, поцеловал ей живот. Оторвался и тут же встал, наклонился и поцеловал её в губы, она обхватила его шею. Вагон опять тряхнуло, и он по инерции уселся на свою полку. Татьяна верхом села ему на колени лицом к лицу, и они опять принялись целоваться.

— Серёженька, а вдруг кто-то войдёт, ты дверь не закрыл?

— Нет, не закрыл, сейчас закрою. — Он дотянулся до замка и щёлкнул им дважды. Потом повернулся к Татьяне лицом и помог ей снять с себя маечку, расстегнул сзади замочек бюстгальтера, пока она развязывала ему его шорты, принялся целовать ей розовые сосочки её упругой груди.

Дальнейшие подробности я бы хотел пропустить и оставить на волю фантазии читателя, потому, что это не самое важное, что произошло в этом романе. А пока наши герои занимаются своим делом, поезд двигается дальше, всё ближе и ближе подъезжая к югу. И пусть всё идёт своим чередом.