Пятьдесят крупнейших мыслителей об образовании. От Конфуция до Дьюи.

Сборник, 2001

В этом уникальном сборнике выдающиеся деятели в области образования в доступной и сжатой форме рассказывают о великих личностях прошлого, чьи взгляды оказали влияние на сферу образования. Книга охватывает период от 500 года до н. э. до начала XX века. Среди персонажей очерков – Блаженный Августин, Джон Дьюи, Махатма Ганди, Иммануил Кант, Мария Монтессори, Платон, Жан-Жак Руссо, Мэри Уолстоункрафт, Дезидерий Эразм Роттердамский и др. В каждом эссе содержатся ключевая биографическая информация, краткий обзор принципиальных достижений и занятий героя очерка, оценка его вклада, перечень основных работ и предложения по дальнейшему чтению. В сочетании с книгой «Пятьдесят современных мыслителей об образовании. От Пиаже до наших дней» эта книга полезна всем, кто интересуется образованием и педагогикой.

Конфуций (551–479 до н. э.)

Ц. ШЕНЬ

Любить человеколюбие и не любить учиться. Порок в том, что это ведет к тупости. Любить мудрость и не любить учиться. Порок в том, что это ведет к тому, что человек разбрасывается. Любить правдивость и не любить учиться. Порок в том, что это ведет к нанесению ущерба самому себе. Любить прямоту и не любить учиться. Порок в том, что это ведет к грубости. Любить мужество и не любить учиться. Порок в том, что это ведет к смутьянству. Любить твердость и не любить учиться. Порок в том, что это ведет к сумасбродству^[1].

Конфуций — латинизированное имя Кун-Цю, где Кун — фамилия, а Цю — имя при наречении. Его часто называют Кун Фу-Цзы, где Фу-Цзы означает «учитель». Конфуций родился в семье обедневшего аристократа. Отец его был военным в чине младшего офицера. Говорят, Конфуцию было всего три года, когда скончался его отец, утверждали даже, что Конфуций не знал, где он похоронен.

В девятнадцать лет Конфуций женился. Его приняли на государственную службу, он работал кладовщиком, позже — смотрителем парков и стад. Когда ему было около тридцати (522 год до н. э.), он основал частную школу и постепенно заработал себе репутацию, прославившись опытом и искусством проведения «церемоний». Затем он использовал свой престиж, чтобы получить доступ на политическую арену, выступая советником правителей и аристократов царства Лу, а также соседних государств. Его политической целью было восстановление «церемоний Чжоу» — политической и религиозной системы, установленной императором Чжоу, основателем Западной династии Чжоу пятьюстами годами раньше.

В пятьдесят лет (502 год до н. э.) Конфуций стал чиновником царства Лу, а приблизительно год спустя был назначен министром правосудия. Он организовал кампанию по ослаблению влияния трех аристократических кланов. Успеха кампания не имела, и это лишило его политического будущего в царстве Лу. Он превратился в политического изгнанника и вынужден был в течение четырнадцати лет скитаться по соседним царствам, пока один из его бывших учеников, занимавший высокий государственный пост, не помог Конфуцию вновь обосноваться в царстве Лу. Ему уже было за шестьдесят. Следующие пять лет, предшествовавшие смерти, оказались самыми плодотворными для его частной школы. За всю его жизнь через эту частную школу прошли три тысячи учеников. Умер Конфуций в 479 году до н. э., прожив семьдесят три года.

Надежных доказательств существования работ, написанных самим Конфуцием, не имеется. Однако среди историков установилось общее понимание, что философские и педагогические взгляды Конфуция изложены, помимо прочего, в так называемых «Четырех книгах» — «Аналектах Конфуция» («Лунь Юй»), книге «Мэн-цзы», книге «Да-сюэ» («Великое знание») и «Доктринах Мина» («Чжун-юн», или «Срединный путь»). В китайском обществе вплоть до XX века эти четыре классических труда числились среди обязательных учебников для тех, кто намеревался сдавать экзамены с целью поступления на императорскую службу. Среди них особенно выделяются «Аналекты», книга, составленная учениками Конфуция после его смерти. Здесь собраны беседы с Конфуцием, самые важные его изречения. Современные историки едины в том, что «Аналекты» есть наиболее надежный источник мыслей и деяний Конфуция. Поэтому изложенное ниже во многом будет основано на «Аналектах».

Психологической основой просветительской мысли Конфуция является идея о том, что человеческая природа в момент рождения нейтральна. «По своей природе люди близки друг другу; по своим привычкам люди далеки друг от друга»^[2], — замечает Конфуций.

В силу нейтральности человеческой природы при рождении факторы окружающей среды, включая образование, играют чрезвычайно важную роль в воспитании молодых. Говорят, мать Мэн-цзы трижды переезжала, чтобы найти благоприятное окружение для воспитания своего сына, который стал одним из крупнейших представителей конфуцианской традиции примерно через сто лет после смерти Конфуция.

Частная школа Конфуция была прославлена и воспета как институт, обеспечивающий возможность получить образование не только представителям элиты, но и простым людям. Он говорил: «В деле воспитания нельзя делать различий между людьми»^[3]. И еще: «Даже если мне принесут связку сушеной свинины, я не откажусь обучить»^[4]. Хотя вызывала споры стоимость связки сушеной свинины в те времена, а также то, в какой мере его школа была доступна для всех и каждого, тем не менее установлено: ученики, с кем имел беседы с Конфуций — их разговоры приведены в «Аналектах», — происходили из разных социальных слоев.

Однако цели образования для элиты и простолюдинов представлялись ему различными: «Если благородный муж изучает Путь Дао, то проникается любовью к людям; если же маленький человек изучает Путь Дао, то его легче использовать»^[5]. Под словами «благородный муж» в данном контексте подразумеваются дети знати, под «маленьким человеком» — дети простых людей. Хотя представление Конфуция об образовательных возможностях в основном сводилось к сохранению статус-кво, отдельные его ученики из бедных семей стали важными чиновниками правительства. Конфуций говорил: «Если от службы остается свободное время, посвящай его учебе. А если от учебы остается свободное время, посвящай его службе»^[6]. Идеал просвещенного сановника служил основным оправданием для сдачи государственных экзаменов.

Конфуций был полностью поглощен обучением, сохранилось несколько текстов, дающих представление о его идеях и преподавательской практике, а также о самом предмете преподавания. Мыслитель обращал внимание на индивидуальные особенности своих учеников. В «Аналектах» сказано, что Конфуций говорил об отличиях между учениками и в соответствии с этим рекомендовал их на различные должности. Вот его собственные слова: «С теми, кто выше посредственности, можно говорить о возвышенном; с теми, кто ниже посредственности, нельзя говорить о возвышенном»^[7].

Конфуций ждал также от своих учеников сознательной мотивированности и активности в обучении: «Того, кто не стремится к достижению знания, не следует направлять на правильный путь. Тому, кто не испытывает трудностей в выражении своих мыслей, не следует помогать. Того, кто не в состоянии по одному углу предмета составить представление об остальных трех, не следует учить»^[8]. Если верить этой цитате, Конфуций побуждал учеников брать на себя инициативу в собственном образовании. Они должны были проявлять рвение и преданность. Когда он чему-то учил, то ожидал, что ученики сделают из его слов должные выводы.

Если говорить о содержательной стороне учебного курса, практическое знание Конфуций склонен был игнорировать. «Воодушевляйся „Книгой стихов“, опирайся на Правила, совершенствуйся музыкой»^[9], — значится в «Аналектах». В качестве первичных учебных материалов среди прочего Конфуций использовал, как их называют, «Пять классических книг» — «Книгу песен» (Шицзин), «Книгу истории» (Шуцзин), «Книгу обрядов» (Ли), «Книгу перемен» (Ицзин) и «Анналы весны и осени» (Чуньцю). Один из учеников Конфуция, Фан Чи, просил научить его земледелию. Конфуций ответил: «В этом я уступаю крестьянину». Когда же Фан Чи попросил научить его огородничеству, Конфуций сказал: «В этом я уступаю огороднику». А когда Фан Чи ушел, Конфуций заметил: «Фан Чи воистину низкий человек»^[10]. Его упорство в изучении классических текстов вместо приобретения практических знаний тоже оказало значительное влияние на историю образования в Китае. При приеме государственных экзаменов вопросы задавались почти исключительно по классикам.

В дополнение к интеллектуальному образованию громадную роль в педагогической системе Конфуция играло нравственное воспитание. Один из его учеников отмечает: «Учитель учил четырем вещам: пониманию книг, моральному поведению, преданности государю и правдивости»^[11]. Последние три аспекта относятся как раз к нравственному воспитанию. Согласно этическому учению Конфуция человеколюбие является высшей добродетелью, суммой всех добродетелей, и эта добродетель обнаруживает себя во многих аспектах нашей жизни. Например, Конфуций говорил следующее: «Сдерживать себя с тем, чтобы во всем соответствовать требованиям церемонии, — это и есть человеколюбие»^[12]. «Человеколюбивый человек — это тот, кто, стремясь укрепить себя на правильном пути, помогает в том и другим, стремясь добиться лучшего осуществления дел, помогает в том и другим»^[13]. И еще: «Испытать трудности, а затем добиться успеха — в этом состоит человеколюбие»^[14].

Конфуций подчеркивал важность человеколюбия в повседневной жизни, в том, как человек обращается с родителями и остальными. Он говорил: «Не делай другим того, чего не желаешь себе»^[15]. Конфуций настаивал также на необходимости человеколюбия при управлении государством: «Если личное поведение тех, кто стоит наверху, правильно, дела идут, хотя они и не отдают приказов. Если же личное поведение тех, кто стоит наверху, неправильно, то, хотя приказывают, народ не повинуется»^[16]. В другой части «Аналектов» он делает схожее замечание: «Если совершенствуешь себя, то разве будет трудно управлять государством? Если же не можешь усовершенствовать себя, то как же сможешь усовершенствовать других людей?)^[17]

Конфуций и его последователи оказали колоссальное влияние на китайское общество вообще и на образование в частности. Это влияние чувствуется и в других восточноазиатских и южноазиатских странах. Хотя конфуцианская школа переживала в истории взлеты и падения, ее представители пользовались большим авторитетом в обществе и на политической арене. Во времена некоторых династий исключительно представители конфуцианской школы могли давать советы политическим лидерам. Этот феномен назывался «подавлением сотни школ и исключительным признанием конфуцианских методов».

Что касается влияния конфуцианства на китайское общество, обращают на себя внимание два аспекта. Во-первых, многие традиционные ценности, проповедуемые Конфуцием, такие как сыновняя преданность, уважение к старшим и умеренность во всем, до сих пор играют чрезвычайно важную роль в жизни китайцев. Во-вторых, Конфуций и его последователи акцентировали внимание на образовании и воспитании: эта традиция до сих пор ощущается в Китае и во многих соседних с ним странах.

А вот как конфуцианство повлияло на образование. Во-первых, действует правило: «Если от службы остается свободное время, то посвящай его учебе. А если от учебы остается свободное время, то посвящай его службе»^[18]. Этот принцип и вытекающее из него понятие просвещенного чиновника составили фундамент императорских экзаменов, благодаря которым на службу принимали на основе индивидуальных заслуг. Эта система просуществовала вплоть до 1905 года. С целью подготовки самых способных и добродетельных правителей Конфуций утверждал, что образование должно быть доступно всем вне зависимости от общественного состояния. Он был пионером в обеспечении доступности образования для простых людей.

Во-вторых, конфуцианская школа породила огромное количество литературы, служившей первичным учебным материалом в течение многих веков, пока система императорских экзаменов не была отменена в 1905 году. Не существует надежных доказательств того, что книга была написана самим Конфуцием. Считается, что он редактировал «Книгу песен», одну из пяти классических книг. Однако ортодоксальные работы конфуцианства, такие как «Четыре книги» и пять классических книг, стали базовыми текстами для подготовки к императорским экзаменам. Поскольку Конфуций сосредоточился исключительно на классических текстах, полностью исключив прикладное и научное знание, его самого и его последователей критикуют за воспрепятствование прогрессу китайской науки и технологии.

И наконец, цель образования состоит, по Конфуцию, скорее в социальном, а не в индивидуальном развитии. Нравственные ценности, которые он проповедовал, были в конечном счете устремлены на управление, на регулирование социальных отношений. Конфуций живописал путь социального роста своим ученикам: сначала добиться самосовершенствования, затем — семейной гармонии, затем — разумного порядка в государстве и наконец — мира в Поднебесной империи. Следовательно, основной упор делается на общественные, а не на частные цели образования. Такое внимание к социальному аспекту обычно связывают с чисто практической целью образования, т. е. с его использованием в качестве средства, инструмента для достижения иных целей, а не познания ради него самого. Совершенствование таланта преданности правительству было фундаментальным принципом всего официального конфуцианского образования. Прикладной характер образования до сих пор является одной из серьезнейших проблем в китайской образовательной системе.

Дополнительное чтение

Не существует надежных доказательств, указывающих на принадлежность каких-либо текстов самому Конфуцию. Читатели могут обратиться к следующим источникам, чтобы больше узнать об идеях Конфуция в целом, о его взглядах на образование и — особенно — на практику обучения.

Cheng M. A Study of the Philosophy of Education of Confucius and a Comparison of the Educational Philosophies of Confucius and John Dewy. Laramie, Wyoming: University of Wyoming, 1952.

Huang C. The Analects of Confucius (Lun Yu). A Literal Tradition with an Introduction and Notes. Oxford: Oxford University Press, 1997.

Mayer F. Confucius // The Great Teachers. N. Y.: The Citadel Press, 1976. P. 35–43.

Tong K. M. Educational Ideas of Confucius. Taipei: Youth Book Store, 1970.

Zhu W. Confucius and Traditional Chinese Education: An Assessment // Hayhoe R. (ed.). Education and Modernization: The Chinese Experience. Oxford: Pergamon Press, 1992. P. 3–21.

Примечания

1

Dawson R. Confucius: The Analects. Oxford: Oxford University Press, 1993. P. 70.

2

Huang C. The Analects of Confucius (Lun Yu). A Literal Tradition with an Introduction and Notes. Oxford: Oxford University Press, 1997. P. 163.

3

Ibid. P. 158.

4

Ibid. P. 87. Во всех энциклопедиях утверждается обратное: подход Конфуция отличался элитарностью. — Примеч. пер.

5

Ibid. P. 166.

6

Ibid. P. 180.

7

Huang C. Op. cit. P. 83.

8

Ibid. P. 88.

9

Ibid. P. 97.

10

Ibid. P. 133.

11

Ibid. P. 91.

12

Ibid. P. 125.

13

Ibid. P. 85.

14

Ibid. P. 84.

15

Ibid. P. 125.

16

Ibid. P. 134.

17

Ibid. P. 135.

18

Huang C. Op. cit. P. 180.