Нэпман и Шановный. Пародийный триллер

Пюрвя Мендяев

Эта пародия на «Трое из Простоквашино», «Собачье сердце», на страшные истории о НКВД-ОГПУ – смесь сказки, фантастики, исторических реалий, детектива, триллера и прочая-прочая, как написал один из читателей моей книги.

Глава 3

Участковый милиции Федор Коромыслов проснулся не свет ни заря, потому что кто-то его разбудил, этот кто-то тихо шептал ему на уху какую-то явную ахинею про банду Григория Черного, которая собиралась ограбить секретный институт. Со слов неизвестного приведения получалось, что нужно было срочно принимать меры к поимке особо опасной банды и спать ему в таком случае вовсе не полагалось, потому что важнейший государственный объект находился в смертельной опасности. Сначала Федор, только открыв глаза, решил, что это всё, рассказы о том, что банда решила ограбить институт, расположенный за городом, ему приснилось, но шепот повторился, и на этот раз он раздался практически у самого его уха.

Федор вскочил с постели, протер глаза, огляделся кругом. Никого в комнате не было. Тогда Федор быстро оделся, распахнул стеклянную дверь и вышел на балкон, подышать свежим воздухом.

В это время на востоке только что загорелась утренняя заря. Федор взглянул на часы. Было еще очень рано, но спать уже больше не хотелось. Он вернулся в комнату, прикрыл балконную дверь, зевнул, потянулся, заложил за спину руки и начал расхаживать по небольшой комнате. Его энергичные движения, легкая, пружинистая походка, стройная, подтянутая фигура выдавали в нем бывшего военного или спортсмена. У Федора было продолговатое, немного смуглое лицо, большие карие глаза, темные брови. На лоб спускалась темно-русая прядь волос, которую он то и дело нетерпеливым жестом отбрасывал назад. С виду ему было не больше тридцати лет.

— Черт возьми! Как же достала меня эта неуловимая Григория Черного, что про неё мне стали какие-то ночные кошмары разные истории рассказывать? — думал он про себя. — Как же все же мне добраться до неё? Ума не приложу.

Вроде всё уже перепробовали органы правоохранительные для того чтобы уничтожить неуловимую банду. Заслать к ним своего человека в банду никак не получалось. Пару раз пробовали. И оба раза безуспешно. Два хороших человека, два сотрудника милиции были зверски убиты бандитами. После того как к воротам милиции подбросили труп милиционера Степанова со следами ужасающих пыток, было решено никого в банду больше не пытаться пока внедрять.

Взять кого-то из членов банды живым никак тоже не удается. Свидетелей своих преступлений они никогда не оставляют. Всех свидетелей, даже совершенно случайных людей, всегда бандиты убивают. Информаторы об этой банде ничего узнать пока не могут. Везде про них молчат.

Сумели эти крепкие ребята всех хорошо запугать. Никто не хочет о них даже упоминать. Так что пока нет на банду никаких выходов. А между тем банда продолжает свою черную работу. Каждую неделю становится известно о новых их дерзких налетах. Множится их кровавый счет. С бандой нужно кончать и как можно скорее. Тут не может быть никаких вопросов, думал Федор.

— Вижу, ты почти не отдыхал, дорогой ты наш товарищ участковый. Извини, что разбудил тебя в такую рань. Времени просто у меня мало. Вот и пришлось тебя побеспокоить — неожиданно раздался в тишине тихий голос.

— Кто здесь? — спросил Федор и молниеносно выхватил пистолет из кобуры. — Я спрашиваю, кто здесь находится?

— Плохие новости здесь находятся. Очень плохие. Сообщаю тебе полностью конфиденциально. Довела тебя работа на социалистическое отечество до перенапряжения такого, что пошли у тебя галлюцинации и прочая иная гадость. Загнал ты себя на службе до полного аута, не уберег ты свою буйную головушку, всякие кошмары с тобой разговаривать стали — отвечал зло всё тот же тихий голос.

— Вы мне тут дурака не валяйте! Отвечайте, кто здесь и сразу выходите на середину комнаты. В противном случае я буду вынужден применить табельное оружие — строго сказал участковый, жестом приглашая неизвестного собеседника выйти из тени. — Если что, то сразу же застрелю, как бешеную собаку.

— Хорошо. Пусть будет по-твоему, дядя Федор. Раз уж ты такой нервный и пугливый, то я выхожу. Ты только смотри не стрельни в меня со страха — ответил тихий голос.

— Нет. Обещаю, стрелять без необходимости не стану. Так что без разговоров выходи в центр комнаты — сказал Федор.

Через пару секунд на середину комнаты вышел маленький серый котенок и промолвил — Ну, что? Вот я вышел к тебе товарищ милиционер. Еще есть, какие ко мне пожелания? Может тебе песню спеть или стихи почитать?

— Что за чертовщина такая? Ты что кот? Почему кот? Почему ты разговариваешь? И зачем ты ко мне пришел? — продолжал расспрашивать ошеломленный до глубины души участковый Коромыслов. — Может, я еще все же сплю? Или может это у меня последствия ранения, полученного в 1919 году в кавалерийской атаке? Ответь мне, ты приведение?

— Ничего утешительного. Сам понимаешь, если с тобой кот разговоры разговаривает, это означает, что ты сошел с ума. Одно радует, ум тебе при твоей нынешней работе — одна помеха, без ума ты на своем посту скорее выживешь и даже вырастешь по службе. Короче. Крыша у тебя прохудилась, дорогой ты наш милицейский чин, и теперь с тобой разговаривает кот. Ну, ничего. Бывает и хуже. И на нашей улице будет праздник! Всех нас вылечат! И тебя тоже вылечат. Ты главное сильно не переживай без особой надобности, и в котов говорящих из своего табельного оружия не стреляй — сказал спокойно Нэпман.

— А я и не переживаю. И я верю в это, в то, что на нашей улице скоро будет праздник. Кот разговаривает — значит, имеет такую надобность. Кот существо не империалистическое. Живет своим трудом. Мышей ловит. Мыши они сродни капиталистам эксплуататорам. Значит коты тоже за советскую власть. Какие могут быть переживания излишние по этому поводу? Никаких! Раз зашел ко мне кот и стал со мной разговаривать, значит, есть, что интересное ему мне рассказать. И вот про это, про это самое интересное, про то зачем ты ко мне пожаловал, товарищ кот, давай сейчас более подробно и расскажи — заинтересовано стал говорить участковый.

— Вот и ладно. Вот и договорились. Короче, товарищ милиционер. Будем сегодня воевать! Я привез тебе, дядя Федор, долгожданную весть. Ты ведь давно хотел покончить с бандой Гришки Черного? — спросил кот.

— Твоя, правда, дорогой мой товарищ кот! Давно черти в аду ждут, не дождутся, когда Гриша со своими головорезами к ним пожалуют. Они явно переходили все по земле уже несколько месяцев. Но это наша недоработка, а не их вина. Но мы в скором времени исправим эту недоработку — заверил кота Федор.

— Хорошо. И я о том же. Сообщаю тебе, как товарищу по борьбе с мышами капиталистами. Банда Гришки Черного сегодня днем будет брать штурмом кассу секретного института, расположенного в запретной зоне за городом. На акцию пойдет вся банда целиком. Самый удобный случай её ликвидировать. Сам понимаешь, такой шанс может больше и не повториться — сказал кот уверенным тоном.

— Сегодня днем? Ты в этом серый мой товарищ действительно уверен или это твои предположения — перебил кота обрадованный Коромыслов.

— Да, сегодня днем. И я это знаю совершенно точно. Вчера бандиты захватили бывшего директора секретного института Синельникова, который пытался скрыться от советской власти на своей потайной квартире. Потом они его привезли на свою базу, где профессор им и рассказал о том, как можно осуществить нападение на кассу института, в которой хранятся огромные деньги в иностранной валюте и в золотых английских монетах. Мы с товарищем моим были так же схвачены бандитами. Но я смог выбраться из корзинки, в которой меня заперли, и подслушать все подробности сегодняшнего бандитского нападения на кассу секретного института. Пообещав другу вернуться к нему, я отправился сразу же к вам, сообщить о готовящемся преступлении — сказал кот.

— Наконец-то у меня есть информация о банде и её планах! И это просто замечательно! Но, самое главное. Когда? Когда планируют бандиты начать акцию? — спросил Коромыслов.

— Самое позднее время — в три дня. Это уже решено. Тебе нельзя терять время. Но запомни еще одно. У банды в городском Уголовном Розыске есть свой человек, который может сообщить им о том, что их планы стали известны органам власти. Это кто-то из оперативных работников, и это пока всё что мне известно — сказал кот. — Так что тут тебе нужно будет сделать всё так, чтобы бандиты ничего не узнали о том, что их план стал известен милиции.

— Хорошо. Я подумаю, как всё сделать. Неужели в наши ряды пробрался враг? Не хочется в это верить, но, похоже, товарищ кот, тут ты снова прав. Слишком уж долго уходит эта банда от нас. Кто-то их предупреждает о наших замыслах. Но теперь мы сможем узнать кто это. Столько хороших людей погибло из-за этой сволочи, что пробралась в наши ряды. Такие жуткие муки им пришлось испытать. Но враг за всё ответит. А теперь, давай еще раз, подробно всё мне расскажи, чтобы я запомнил всё в деталях — попросил участковый.

Кот выполнил просьбу Коромыслова. Завершив свой рассказ, Нэпман попрощался с участковым и сказал ему, что ему нужно возвратиться на базу бандитов, потому что там остался его друг. Да и могут возникнуть у одного человека разные подозрения, если кота не окажется сейчас на месте.

— А где расположена база бандитов? — спросил, хитро прищурившись, Федор.

— Банда засела в бывшем доме купца Синицына, на Кирпичной улице — ответил котенок.

— Может накрыть их там всех сразу? — спросил сам себя вслух Федор.

— Людей потеряешь много, если пойдешь на штурм укрепленного дома. А потом многие смогут уйти во время штурма. А если ликвидировать банду, когда она пойдет институт грабить, то можно обойтись меньшей кровью, вокруг института чистое поле. Хотя, как знаешь. Тут я не сильно большой специалист — ответил котенок.

— Да, ты кот головастый. Точно сказал всё. Нам надо брать банду возле института — согласился Федор.

— Давай прощаться. Мне уже нужно идти — сказал котенок.

— А как тебя мне найти потом? — спросил Федор.

— Если останемся живыми, то нас с другом вероятней всего можно будет найти в корзинке в одной из бандитских машин. Главное. Еще раз тщательно все проверь, не забыл ли чего-нибудь — сказал кот.

— Постараюсь ничего не забыть. Ну, успеха нам, товарищ кот. Если возьмем банду, век буду тебя сметаной угощать за свой счет — отвечал Коромыслов.

— Давши слово, держись, а, не давши, крепись — сказал кот. — Сметана нынче много денег стоит. Но раз пообещал, то должен обещание выполнить. Но это не к спеху. Сначала нужно дело сделать. А теперь будем прощаться. Пора, меня ждет дальняя дорога, да и тебе нужно спешить — сказал Нэпман.

— Насчет сметаны не беспокойся. Выполню, не о том печаль сейчас. А насчет прощания мы сделаем так сейчас. До базы бандитов я тебя подброшу на своем авто, что ты будешь бежать через несколько кварталов, тут и собаки и прочие опасности. Можешь и пропасть не за что. Да и мне тоже нужно спешить. Так что отправимся сейчас в путь на моем автомобиле — сказал Федор.

И вот быстренько собравшись в путь, кот и милиционер вышли на улицу. Федор сел за руль своего служебного автомобиля. Включил мотор, нажал на педаль газа. Машина медленно выкатилась за ворота и помчалась по сонному городу. Они ехали долго по центральной улице. Затем свернули на какую-то второстепенную дорогу и через несколько сотен метров увидели огромный особняк, своими размерами резко выделявшийся среди прочих строений. Это и была бандитская база.

Остановились Коромыслов и кот возле небольшого здания, расположенного метров за триста до особняка, и здесь Нэпман покинул машину и отправился на бандитскую базу. А Коромыслов на автомобиле поехал прямо на дом к начальнику Уголовного розыска.

***

Банда приближалась к зданию института на трех легковых автомобилях и на одном грузовике. В кузове грузовика находились боевики, а в легковых машинах ехали руководители банды и профессор Синельников. В руках профессор держал небольшую корзинку, в которой находились котенок и щенок. Все три машины остановились во дворе института и из них вышли все участники акции, в том числе и профессор Синельников.

И в этот момент без всякого предупреждения начали строчить пулеметы и раздались винтовочные и пистолетные выстрелы. Бойня продолжалась недолго. Все участники акции были ликвидированы. После завершения стрельбы к лежавшим на земле бандитам подошли военные люди, и стали проверять, не остались ли случайно живые среди них. Некоторых, подававших признаки жизни бандитов, они чтобы не тратить зря пули добили на месте штыками.

Коромыслов подошел к одной из бандитских машин и увидел в ней небольшую корзинку. Открыв её, он нашел в ней небольшого котенка, серой масти, и рыжего цвета беспородного щенка. Федор бережно положил обоих животных к себе за пазуху. Потом он некоторое время еще находился на месте события, но вскоре высокие чины из ОГПУ приказали всем, кроме своих прямых подчиненных покинуть двор института. Федор попрощался со своими товарищами и сел в свой автомобиль. Вздохнув радостно, он нажал на газ и отъехал от места побоища.

— Что так крутенько то? Всех до одного положили и никаких разговоров. Странно как-то — сказал Нэпман. — Обычно вроде с бандитами ведут переговоры. Сложите оружие, мол, сопротивление бесполезно, вы окружены, если не сдадитесь, вы будете уничтожены, а тут ничего такого. Сразу без разговоров всех убили.

— Да, странно. Я как доложил о готовящемся нападении, о том, что в руках у бандитов бывший директор секретного института, так начальник сразу с ГПУ по телефону переговорил и те посчитали это своим делом. Не стали мы своих людей поднимать. От нас только я и еще несколько человек из комендантской команды и приняли участие в данной операции. А ГПУ получило приказ от своего руководства буквально перед самым началом операции в переговоры с бандитами не вступать, уничтожить их всех без разбору, в плен никого не брать. Такие дела. Сейчас вторая группа бойцов истребляет всё живое на бандитской базе. Так что с бандой Гришки Черного покончено окончательно — сказал Федор. — Это наша большая победа!

***

В кабинете руководителя губернского ОГПУ совещались втроем: сам начальник губернского ОГПУ Шмеерслегер, и два его заместителя Белоконь и Завешвилли. На столе перед ними лежала папка с грифом «Секретно». Это было личное дело участкового Федора Коромыслова.

— Вы проверили весь период работы Коромыслова в милиции и в комендатуре нашего города? Не нашли ли вы каких либо неясных и подозрительных моментов в его работе? — обратился Шмеерслегер к Завешвилли.

— Проверил. Проверка подтвердила, что он везде на самом лучшем счету. Отличный работник. Член партии. Замечаний и нареканий по работе не имеет. Имеет боевые награды. Абсолютно вроде бы наш человек — отвечал заместитель.

— Я тоже еще раз просмотрел его личное дело, все его отчеты, и каких-либо неясных мест не обнаружил. Впрочем, в нашей работе надо всегда быть подозрительным, причем по отношению к каждому. Пока нет оснований подозревать его. Могли ли завербовать его контрреволюционеры?.. Не знаю… Не уверен, что так. Но, как вы знаете, поступило распоряжение из Москвы от высшего руководства провести ликвидацию всех людей, каким либо образом причастным к банде Григория Черного. Особенно это стало важным после того, как было принято решение о закрытии секретного института и проведения операции по уничтожению всяческих следов деятельности объекта Шавки—14. Это решение было принято лично товарищем первым. После того, как стало известно о попытке захвата института преступными элементами. Секретность проведения всей этой работы мы должны обеспечить на самом высоком уровне. Так что мы должны вычистить всех людей имевших хоть какое-то отношение к работе секретного института и к банде Григория Черного.

— Какое отношение имеет к институту этот милиционер? Он же вел дело о банде, и только — спросил заместитель.

— Всех мы должны почистить, кто имел отношение к этим делам. В том числе и даже тех, кто эту банду разрабатывал, поскольку среди сотрудников милиции были агенты бандитов. Кстати мы устроили засаду на бандитской базе, и она сработала. Попалось несколько бандитов, и самое главное, там удалось взять оперуполномоченного уголовного розыска, с ним сейчас работают наши люди — сказал начальник губернского ОГПУ. — Эта сволочь теперь нам ответит за смерть наших товарищей. Легкой смерти ему не видать. Он за всё сполна рассчитается. Всё нам расскажет.

— Можно предположить, что измена давно и прочно поселилась в губернском управлении Уголовного розыска. И этот самый Коромыслов тоже возможно имеет отношение к этой измене. Тогда можно представить следующую картину. Коромыслов сотрудничает с врагами родины и бандитами. Тогда на банду он нас навел сейчас, потому что посчитал, что нужно для себя избавиться от этой опасной ситуации.

Банду рано или поздно бы поймали, и тогда и он бы попался. Сейчас же у него всё просто прекрасно. Живых бандитов нет, пойманный предатель точно не знает о том, кто мог еще, кроме него работать на бандитов. Информаторов своих Коромыслов нам не показал. Так что есть тут над чем нам подумать — вмешался в разговор комиссар Белоконь.

— Можно и нужно делать предположения. Для того мы и здесь и находимся, чтобы всюду находить и искоренять измену нашей родине. Многое точно вами подмечено, но есть и определенные оговорки. Вот смотрите. Не мог Коромыслов точно знать, что бандитов будет приказано уничтожить без всяких переговоров. И значит, не мог быть уверен в том, что бандиты не будут схвачены нами и не сдадут его со всеми потрохами. Так что не всё так просто. Помню, я встречался с Коромысловым. В разговоре с ним я старался прощупать его:

— Ну и что? — поинтересовался Завешвилли.

— Ничего. Видно, что человек очень устал. При этом Коромыслов согласен работать везде, куда пошлет партия. Так что ничего определенного о нем сказать не могу пока — ответил руководитель губернского ОГПУ.

— Товарищ Шмеерслегер, вы уже что-нибудь решили? — спросил Завешвилли.

— Пока еще нет — ответил старый чекист.

— А может, товарищ начальник, вы все-таки что-то решили? — переспросил Завешвилли.

— Вот ломаю голову, как решить с этим парнем вопрос. Претензий к нему нет, но и оставить его, так как есть мы не можем. Приказ Москвы нужно выполнять. Нужно всех почистить — ответил начальник.

— Тогда, у меня есть свое предложение. Я готов взять его в Белокитежский район в качестве нашего представителя по особым поручениям! — заявил Завешвилли. — Мы уже потеряли там за последние годы 8 оперативных сотрудников. Обстановка там крайне тяжелая. Мне очень нужны хорошие кадры.

— Однако некоторое время надо не спускать с него глаз. Береженого и бог бережет! Этот район находится недалеко от государственной границы. Может там и проявится его предательская сущность — вмешался снова в разговор комиссар Белоконь.

— Только делать это нужно крайне осторожно, а то он человек обидчивый. Не следует раздражать его необоснованными подозрениями, да и навыки оперативной работы у него прекрасные. Любую слежку он сможет легко обнаружить, так что работать с ним нужно аккуратно — предупредил начальник ОГПУ. — Сегодня же распоряжусь подготовить приказ о назначении Коромыслова оперуполномоченным по особым поручениям по Белокитежскому району. С Уголовным розыском и милицией вопросов не будет. Я их сейчас все сниму. А завтра, товарищ Завешвилли, отправляйтесь вместе с ним к его новому месту службы и примите все необходимые меры, — закончил разговор Шмеерслегер.

***

Участковый уполномоченный Федор Коромыслов и два его новых товарища — котенок Нэпман и щенок Шановный сидели на кухне в отдельной квартире перед накрытым столом. Точнее Коромыслов сидел за столом на стуле, а котенок и щенок расположились прямо на столе.

— Фёдор Андреевич, это было просто гениально! — проговорил Шановный. — Я бы в жизни до такого не додумался! Вы так здорово провели операцию, просто слов нет! Мог бы, выпил сейчас за ваш успех, дорогой вы наш человек!

— Ага, получили, бандитские рожи, по первое число, мало им точно не показалось! — добавил Нэпман, поглощая сметану из мисочки.

— В общем-то, ничего особо выдающегося в моих действиях не было, — произнёс Коромыслов. — Я только лишь исполнил то, что должен был исполнить. Вам спасибо, дорогие мои друзья. После того как вы снабдили меня надежной информацией я и смог провести работу по уничтожению опасной банды, долгое время терроризировавшей наш город. Всё остальное было не так сложно.

— О, сейчас я попросил бы вас рассказать о том, какую награду вы получили за ваш подвиг, уважаемый вы наш друг! — оживился Шановный.

— Я же уже говорил, что ничего особо выдающегося в моих действиях не было, — улыбнулся Федор. — Но награда все же нашла меня. Сегодня я был прикомандирован к управлению ОГПУ и мне вручили приказ о том, что я направлен на новое место службы. Ребята, поедете со мной?

— Хорошо. Мы тебя не оставим одного. Здесь нам уже больше делать нечего — сказал Нэпман и Шановный сразу же с ним согласился.