Экспедиции в Экваториальную Африку. 1875–1882. Документы и материалы
Книга, подготовленная доктором исторических наук профессором НИУ ВШЭ И. В. Кривушиным и кандидатом филологических наук Е. С. Кривушиной, представляет собой первое отечественное научное издание документов и материалов, связанных с первыми двумя экспедициями на африканский континент (1875–1878 и 1879–1882 гг.) знаменитого французского путешественника и исследователя Пьера Саворньяна де Бразза (1852–1905), которые привели к открытию обширных земель между реками Огове, Конго и Атлантическим побережьем и которые стали отправной точкой в создании Французской колониальной империи в Центральной Африке. Публикуемые в книге мемуары Пьера де Бразза, его отчеты перед Французским географическим обществом и его письма содержат уникальную информацию как о самих экспедициях, так и о географии и этнографии Экваториальной Африки. Издание, снабженное обширными научными комментариями, предваряется вступлением, в котором рассматриваются колониальная политика Третьей республики и жизненный путь Пьера де Бразза, и завершается приложением – тремя научными статьями, посвященными доколониальной истории народов Габона, истории проникновения в Габон европейцев и ранним попыткам французов закрепиться в этом регионе. Для широкого круга читателей, в первую очередь историков, этнологов, культурологов, географов, журналистов.
Оглавление
- Список сокращений
- Введение
- Часть I. Первая экспедиция (1875–1878 гг.)
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Экспедиции в Экваториальную Африку. 1875–1882. Документы и материалы предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Часть I. Первая экспедиция (1875–1878 гг.)
Портрет Пьера Саворньяна де Бразза работы Ксавье Альфонса Моншаблона. 1886 г.
Пьер саворньян де бразза. Путешествия на Африканский Запад[125]
Глава I. Проект миссии на Африканский Запад. Отъезд
В 1868 г.[126], когда я учился в Военно-морском училище[127], в «Морском и колониальном журнале»[128] была напечатана статья о недавнем путешествии капитан-лейтенанта[129] Эме[130], командира канонерки[131] «Пионер»[132], приписанной к военно-морскому посту в Габоне[133]. Эме исследовал район дельты Огове[134] от Фернан-Ваша[135] и бухты Назарет[136] до земель иненга[137] и галуа[138]. При чтении этого рассказа на меня вдруг нахлынули все те детские мечтания, которые из-за моих занятий на какое-то время были забыты. Мои прежние стремления обрели четкие очертания: я видел перед собой пример осуществленной воли и поклялся, что своими трудами добьюсь подобной и единственно желанной для меня награды.
Окончив в 1870 г. учебу, я возобновил свое прошение о гражданстве, с которым в первый раз обратился в 1864 г.[139] при поступлении в училище. Я уже собирался отправиться в качестве аспиранта[140] в Южную Атлантику, однако известие об объявлении войны <Пруссии> снова изменило ход моих мыслей. Я отказался от счастливой возможности совершить далекое плавание, которую мне предоставляла моя новая служба, и приложил все усилия, чтобы участвовать в этой великой кампании; я стал осыпать министерство[141] настойчивыми требованиями и, получив наконец согласие, поднялся в должности аспиранта 2-го класса на борт крейсера-фрегата «Реванш»[142], отправлявшегося в Северное море под командованием капитана Лежена[143] и адмирала Фуришона[144].
С окончанием войны, перейдя под командование Альна дю Фрете[145], я оказался в Африке; мы были посланы на подавление восстания кабилов. Каждый день наш десант вел огонь в долине Суман[146]; ныне здесь среди мирных деревень, цветущих полей и виноградников уже ничто не напоминает о прошлых боях. Вернувшись во Францию, я сдал экзамены на аспиранта 1-го класса. Возраст еще не позволял мне воспользоваться законом, который давал участникам войны преимущественное право на получение французского подданства, и мне пришлось ждать некоторое время, чтобы потом со свидетельством о гражданстве быть зачисленным в постоянный личный состав <флота>.
Пока же, вновь погрузившись в мысли об осуществлении своей главной мечты, я решил побывать в неизвестных местах Африки. Адмирал Кильо[147], командующий военно-морским дивизионом[148], в зоне ответственности которого находились Габон и области, описанные Эме, отправлялся с надзорной миссией к <берегам> Сенегала, Габона, мыса <Доброй Надежды>, Южной Америки. Я был назначен к нему помощником. В июле 1872 г. фрегат «Венера»[149] бросил якорь на рейде Габона.
Во время плавания мои самые смелые мысли обгоняли ход корабля. Вдохновленный недавними публикациями Ливингстона[150], я тоже жаждал броситься на завоевание Африканского континента; белые пятна на карте привлекали меня тем более, что я видел их почти рядом с <линией> побережья. Надо сказать, что и адмирал Кильо, и доктор Геньрон[151] с большим интересом относились к моим планам.
Каждый раз, когда я задерживался в кают-компании, мы принимались за обсуждение географических проблем; величественная Огове, которая перед нашим взором несла из каких-то неведомых стран свою водную дань океану, вызывала у нас особенно жаркие споры. Однако не все мои товарищи разделяли мой энтузиазм, и шутливая ирония капитана Дюперре[152] по моему поводу всегда находила отклик. Я вспоминаю одну карикатуру из двух картинок, где я фигурировал в роли главного персонажа. На первой я был изображен в костюме, от которого не отказался бы и сам Тартарен[153]; я упирался головой в вывеску «Проход закрыт»; на заднем плане павины[154] танцевали вокруг гигантского котла, единственным содержанием которого был, без сомнения, белый человек. Второй рисунок показывал меня в почти первобытной одежде и истощенным до предела, а разочарованные павины смеялись надо мной, желая доброго пути.
В будущем нам представится много случаев, чтобы вспомнить о павинах и их легендарном котле. Мы узнаем, что путешественнику не стоит опасается «кулинарных последствий» при контакте с ними, но зато он может быть вполне уверенным, что достигнет той степени худобы, которой меня одарили на втором рисунке: именно мне было суждено полностью оправдать эту часть забавных пророчеств моего друга Карадо.
Вместе с ним, а также с Латуром[155], который совсем недавно торпедировал <корабли> у Фучжоу[156], я воспользовался несколькими днями увольнения[157], чтобы впервые заглянуть во внутренние области <страны>. На лодке мы добрались до одной деревни <в низовьях Огове>, где оставили целый запас игл в обмен на ассагаи[158], арбалеты и ножи.
Этот поход еще больше укрепил мои намерения. За время плавания я написал довольно восторженный рапорт, хотя и не совсем точный, в конце которого выражал надежду на новое назначение <в Африку> после возвращения во Францию.
Мое возвращение состоялось два года спустя. В то время Морское министерство возглавлял адмирал де Монтеньяк[159].
Я имел честь познакомиться с ним еще в Риме. Я был тогда учеником коллежа, где вместе с собранными по классам обрывками латыни и греческого накопил огромную массу скуки. Под обложками, оторванными от Корнелиев Непотов и Цицеронов, часто прятались книги о путешествиях; я был очень далек от того, чтобы серьезно заниматься древностью и ценить ее. И вот однажды директор Обсерватории, отец Секки[160], который с неизменным терпением переносил мое любопытство касательно окружавших его механизмов, завел рассказ о Монтеньяке. Я сразу же бросился к адмиралу, один, и со всей наивностью стал умолять его освободить меня от моих преследователей <учителей> и уговорить родителей не препятствовать моему желанию стать военным моряком.
Память об этой эскападе строптивого школьника благоприятно сказалось на судьбе пылкого аспиранта.
Адмирал не удивился, получив тот знаменитый рапорт; он послал мой проект в Департамент донесений, карт и планов[161]; благодаря <положительному отзыву>[162] я мог отправиться в экспедицию, о которой так страстно мечтал.
Мне только что исполнился двадцать один год; я был лейтенантом и получил наконец столь желанные документы о гражданстве. Можно понять мое разочарование, когда я узнал, что статус французского подданного лишал меня чина, полученного за время шестилетней службы. У меня оставалось только одно средство в борьбе с отчаянием — вновь лелеять мечты об исследовании новых земель. Я принялся за книги и сдал экзамен на капитана дальнего плавания; это звание давало право на должность нестроевого лейтенанта. Теперь можно было готовиться к путешествию. Охваченный возбуждением, я рассказывал своим друзьям о предполагаемом отъезде, который мне не терпелось осуществить немедленно; тогда же я завел одно из самых лучших и самых полезных знакомств.
Однажды в небольшом ресторанчике Латинского квартала[163], объединявшем нас, чей полный табачного дыма зал издавна славился посетителями из числа знаменитых исследователей[164], мне представили будущего доктора Балле[165], а пока еще студента медицинского факультета[166], готовящегося к защите диссертации[167]. Я сразу же распознал в нем душу, одержимую священным огнем; можно только вообразить, какие мощные взрывы благородного энтузиазма раздавались тогда в нашем зале.
Интерес к исследованиям Африки, впрочем, приобрел уже всеобщий характер. В 1872 г. маркиз де Компьень[168] и Марш[169] предприняли путешествие по Огове, пытаясь разрешить, по крайней мере, часть тех же самых географических вопросов, которые занимали и меня. Достигнув порогов[170] в стране оканда[171], они прошли всю первую их цепь до реки Ивиндо[172], но там из-за враждебности павинов[173] были вынуждены прервать свой путь. В 1874 г.[174] они вернулись, заслужив славу первопроходцев, преодолевших первое препятствие в еще не изведанной стране.
Их возвращение еще более разожгло мое желание. Благодаря положительному отзыву адмирала дю Кильо, благосклонности де Монтеньяка, поддержке Парижского географического общества[175] и министерств народного просвещения[176], иностранных дел[177] и торговли[178] я получил официальное разрешение на экспедицию[179]. Правительство[180], кроме того, разрешило мне взять с собой доктора Балле и Марша, последнего в качестве естествоиспытателя[181]. Я отправился в Руан, чтобы приобрести необходимые товары, а затем в Тулон, чтобы проследить за их упаковкой.
Однако нужно было подумать и о наборе людей. Поручив Балле завершить дела с отправкой товаров, мы уехали в Сенегал (10 августа 1875 г.)[182]. По нашим расчетам для нашего эскорта требовалось двенадцать местных лапто[183], нанятых на определенный срок. Мне в этом очень помог Гаспар Деве[184], торговец из Сен-Луи[185]; после самого тщательного отбора двенадцать мусульман должны были дать клятву. Они поклялись на Коране скрестив пальцы.
Несколько дней ушло на их обучение стрельбе: я показал лапто, как обращаться с карабином Гра[186], который еще не был освоен в армии, и мы были первыми, кто стал им пользоваться. Наконец, когда Балле и Марш присоединились ко мне вместе с багажом, мы отправились в Габон[187].
Глава II. Персонал и материальное обеспечение миссии
С какими же людьми я собирался совершить мое первое путешествие и какими средствами я располагал?
Я уже назвал Ноэля Балле и Альфреда Марша.
Четвертый европеец в экспедиции — это <Виктор> Амон, молодой боцман военно-морского флота, обладающий огромной физической силой и неистощимым оптимизмом, у него золотые руки, как, впрочем, у любого настоящего моряка.
Цветная часть персонала представлена четырьмя переводчиками и отрядом сопровождения из лапто.
Все лапто — мусульмане, люди смелые, хотя их задиристость слишком часто выливается в потасовки[188]. В самом начале похода двоих заболевших я был вынужден отправить обратно.
Из моих переводчиков — Детьюма[189], Шико[190], Изингона[191] и Мандо-Манго[192] — я рассчитываю более всего на двух первых[193]. Я знаю старину Детьюма с 1873 года[194], мы встречались с ним на Комо[195]; гарантией надежности Шико для меня является его бывшая служба у де Компьеня. Все они прилично говорят на мпонгве[196], бакале[197] и павине[198] и также способны произнести несколько слов на французском[199].
У Детьюмы больше нет того прежнего колоритного вида, когда он облачался в свой национальный костюм: сейчас на нем матросская одежда, обвешанная оберегами и амулетами[200].
У Шико, которому суждено быть и поваром, и переводчиком, не очень приятная внешность из-за его глуповатого взгляда и рук, спускающихся ниже колен; но он беспрекословно выполняет приказы, что является большой редкостью, к тому же он никогда не лжет[201].
Наше вооружение насчитывает четырнадцать винтовок Шаспо[202] и восемь револьверов; у переводчиков наши охотничьи ружья.
Девяносто запаянных железных ящиков весом каждый около двадцати двух килограммов и двадцать шесть жестяных ящиков по пятьдесят килограммов содержат мелкие предметы или товары для обмена: ткань, бисер, ножи, зеркала, порох, патроны; в сорока остальных находятся тяжелые вещи, такие как медная утварь, сабли, товарные ружья и т. д. Весь багаж весит восемь тонн[203].
Эти сто пятьдесят шесть ящиков составляют наш капитал: теперь нам предстоит заставить его работать и приносить плоды.
Глава III. Из Габона в Анголу
Я сразу же расскажу о препятствиях, возникших в начале нашей экспедиции. Самая большая неприятность заключалась в отсутствии пирог, которые, однако, я специально заранее заказал. Маршу пришлось отправиться[204] раньше, 26 октября[205], чтобы найти и купить лодки[206], без которых мы не могли бы пройти через пороги. Ожидая окончательного отплытия, готовые стойко встретить все превратности судьбы, мы воспользовались оказией и сели на борт «Марабу», небольшого парового судна[207], приписанного к местному посту, на котором могли доплыть до Комо и вступить там в контакт с фанами, или павинами.
Дело в том, что капитану «Марабу»[208] поручили[209] выступить в качестве арбитра для разрешения одного спора. Незадолго до этого у некоего сенегальца, который владел здесь несколькими факториями, разграбили один из складов, и он потребовал надежной охраны. В одну из ночей охраннику показалось, что туземная пирога слишком близко подошла к торговым судам, и он выстрелил в сторону гребцов. Те в испуге бросились в воду и опрокинули пирогу: один ребенок утонул. Среди павинов сразу же вспыхнуло сильное возмущение, они объявили войну сенегальцам; те, в свою очередь, подали жалобу с просьбой не допустить враждебных действий.
Таким образом, нам представляется случай быть свидетелями судебного разбирательства.
Мы извлекаем ребенка из могилы, хотя уже прошло три дня с его гибели: наш мужественный доктор Балле констатирует, что смерть наступила не от пули охранника. С этим заключением мы возвращаемся туда, где слушается дело. Деревня уже встала на тропу войны. Все товары, впрочем, давно унесены из хижин.
Прения затягиваются до бесконечности из-за длинных речей ораторов, каждый из которых формулирует свои выводы только после тысячи ненужных отступлений. Наконец наполовину по доброй воле, наполовину по принуждению, после обещаний подарков и угроз сжечь деревню спор разрешается, и стороны расстаются, как видно, не тая обиды.
3 ноября мы покидаем Габон на том же самом «Марабу», который должен доставить нас вместе с багажом в Мимба Реми, или Ламбарене[210], конечный пункт европейских постов в низовьях Огове примерно в двухстах сорока километрах от побережья.
Напомню здесь сразу о первой напасти, которая обрушивается на всякого путешественника, оказавшегося в Африке. Эта напасть — комары[211]. Европейцу трудно представить, насколько многочисленны эти насекомые, fourous, pullex penetrans[212], чье тонкое и острое жало может проколоть самое толстое одеяло. Чтобы спастись от них, необходим накомарник, его делают или из местной плотной ткани, или из муслина, поскольку он пропускает воздух и в нем свободнее дышится.
Ни один негр не ходит без накомарника, который одновременно служит ему и палаткой; под таким пологом сохраняется тепло от дыхания, и, следовательно, можно спокойно спать, не страдая от холода.
Мы достигаем дельты Огове и ждем большой воды, чтобы без труда войти в реку.
Ночь наступает стремительно, что обычно для экваториальных областей. Нас охватывает пронзительное чувство тоски. Атмосфера удушающая, небо покрывается серо-свинцовым цветом; острова, выстроившись перед нашим взором в бесконечную цепочку, едва выступают из воды. От невыносимого ощущения монотонности нас спасают только плотные ряды мангровых деревьев[213], окаймляющих берега; но их зелень, потемневшая с приходом ночи, рождает в сердце какую-то тревожную неуверенность. Корни, отходящие от стволов на достаточно большой высоте[214], переплетаются друг с другом, прежде чем погрузиться в ил; несметное количество таких ветвей образует причудливый таинственный каркас из небольших сводов, естественных мостов, клетей, непроходимых зарослей. Вокруг нас вьются тучи огромных летучих мышей[215], в их свисте нам чудятся траурные звуки[216]. Мы укладываемся спать на палубе в надежде, что утреннее солнце вернет нашу прежнюю радость.
Действительно, на следующий день мы просыпаемся, купаясь в мягком свете, который расцвечивает окружающий мир живыми тонами. Бриз приносит свежесть, под его дуновением колышется, переливаясь на солнце, зеленая гамма трав, листьев, а еще дальше — полей. Вчера воды Огове казались темно-красными из-за растительного сора, приносимого с прибрежных болот, и водорослей, покрывающих ее русло; теперь же в ней отражается синева неба, а ее берега украшены праздничными гирляндами гигантских деревьев, обвитых лианами. Наконец мы выходим из этого лабиринта наполовину утонувших островов и, подталкиваемые прибывающей водой, направляемся к Анголе, первой деревни <на нашем пути>.
В ней живут люди из племени орунгу[217]. Деревня представляет собой достаточно длинный ряд хижин, который оканчивается у берега. Все жилища похожи друг на друга. Их крыши из пальмовых листьев, уложенных в виде чешуи и прикрепленных к стропилам из тонкого бамбука, поддерживает двойной ряд толстых ветвей водяной пальмы. Хижины имеют примерно метров пятнадцать в длину; высота входа достаточна только для человека среднего роста; потолка нет, есть только крыша. Внутри земля утрамбована и слегка приподнята; в доме обычно две комнаты: первая служит приемной, вторая — спальней. Кровати сделаны из бамбука; для освещения используют смоляные факелы, которые втыкают в землю; кухня находится снаружи.
Жители Анголы — первые туземцы, которых мы увидели собранными в одном населенном пункте. Как известно, в глазах европейцев негры ничем не отличаются друг от друга: у всех лица, напоминающие обезьян, крепкое тело, тонкие запястья и лодыжки, высокие икры и белые ладони, на которые неприятно смотреть. Здешние туземцы — почти все бывшие работорговцы; до сих пор рабы трудятся у них на плантациях; благодаря контактам с неграми внутренних <областей>, орунгу говорят на адума[218]; но их обычные языки — габонский и наречие кама.
Работорговля естественно привела к неизбежным последствиям: нравы здесь более чем свободные[219]; пьянство остается самым распространенным пороком.
Мы испытываем некоторое облегчение на следующий день, когда вновь пускаемся в путь. После чрезвычайно теплого приема вождя и ночи, проведенной близ деревни, мы продолжаем на борту «Марабу» подниматься вверх по реке.
Глава IV. Из Анголы в Ламбарене
Вскоре мы отмечаем изменение растительности. Мангровые деревья уступают место высоким травам и папирусу[220]. Масличные пальмы[221] уже показывают свои хрупкие стволы, увенчанные султаном из листьев. Пласты красноватой глины, покрывающие песчаные слои подпочвы, обрамляют верхнюю часть берегов. Горизонт то расширяется, то сужается. Мы входим в зону лесов.
Здесь властвует бамбуковая пальма[222], и мы восхищаемся ее раскидистыми ветвями, которые растут без стебля прямо из земли; они грациозно изгибаются, образуя гигантский веер, нередко более двадцати пяти метров высотой.
12 ноября[223] после полудня мы достигаем большого острова Азанге-Нинги[224]. С его возвышенной, северной, части[225] можно любоваться чарующей перспективой. Взгляд устремляется к месту впадения Нгунье в Огове; сливаясь, два потока образуют нечто подобное озеру, усеянному лесистыми островками; оно разделяется на два рукава, каждый шириной от трехсот до четырехсот метров. Там, где начинается правый рукав (река Ужугавиза[226]), мы различаем два параллельных ряда хижин; это деревня племени галуа[227] и покойного Нкомбе[228], или Короля-Солнца. Мы следуем вдоль левого берега Огове и за несколько минут до наступления сумерек высаживаемся в Ламбарене, небольшой деревушке, расположенной на узкой полоске земли между Огове и озером Зиле[229], резиденции короля иненга Реноке.
На следующий день мы соединяемся с Маршем[230]; в тот же день «Марабу» уходит в Либревиль[231]. Итак, мы подошли к крайней границе территории, на которую распространяется власть администрации Габона; правда, эта власть остается скорее номинальной, чем реальной; только два или три раза в год корабли поднимаются по реке до двух факторий — немецкой[232] и английской[233], последних европейских постов на пути к внутренним областям страны. Теперь мы вынуждены полагаться только на собственные ресурсы: отныне самой важной для нас будет проблема транспорта, которую не так-то просто решать в местах, где не знают денег, где за каждую услугу надо платить товарами, а значит, тащить за собой большой груз.
Нам наносит визит старейшина Реноке в сопровождении своих жен. Он хочет узнать о мотивах нашего появления и о наших планах.
Он, кажется, полон добрых намерений и предлагает нам козу. Но я предпочитаю не вступать с ним в отношения товарообмена, где могу только проиграть. Я надеюсь завоевать его уважение с помощью подарков, которые должен преподнести так, чтобы он понял, что я не жду от него ответного шага. Я отказываюсь от козы и дарю Реноке несколько вещей, говоря при этом, что я слишком большой вождь, чтобы что-нибудь принимать взамен; после этого мы вступаем в переговоры.
Когда путешественник-европеец первый раз оказывается в стране негров и его главная цель — проникнуть в нее как можно глубже, то все его поступки и слова служат одному — непрерывному движению вперед. Интерес же туземных вождей — в том, чтобы задерживать у себя как можно дольше владельца столь желанных товаров и спекулировать на его потребности приобретать у них продукты повседневного спроса.
Пока еще малознакомый с этими тонкостями, я начинаю разговор с просьбы дать нам гребцов. Реноке слушает меня, дымя своей огромной трубкой, которую мальчик зажег об уголек; он долго вдыхает в себя дым, а затем выпускает небольшими и быстрыми клубами. Проходит четверть часа, а вождь так и не удосуживается прервать свое блаженное спокойствие. Затем трубка начинает путешествие по кругу; она останавливается у каждого рта: и вот настает момент выслушать королевский ответ.
Речь Реноке длится еще больше, чем ее ожидание; я, кажется, понимаю, что он согласен помочь нам подняться до страны оканда, где он и его люди ведут торговлю, но хочет дождаться спада воды и более спокойного течения, чтобы облегчить плавание. Кроме того, говорит он, после деревень бакале[234] надо плыть три дня между пустынными берегами[235]: необходимо, следовательно, запастись провизией, обменяв ее на товары.
Предвидя, что наше пребывание будет достаточно долгим, я спешу отремонтировать большую бамбуковую хижину, которую прежде занимал торговый агент, и устраиваю там нашу первую штаб-квартиру.
До сих пор мы питались продуктами, привезенными из Европы. Чтобы не израсходовать их в самом начале экспедиции, нам приходится знакомиться с африканской кухней.
Здесь свежую рыбу[236], куриц[237], козлят[238] едят с маниокой[239] или бананами, которые являются основой питания каждого африканца. Крупные бананы едят сырыми; менее мучнистые очищают, затем кладут с верхом в котел с водой; все это покрывают листьями и варят на пару. Что касается маниоки, то перед употреблением в пищу ее держат три дня в воде, чтобы вышел содержащийся в ней цианид, затем растирают[240], кладут в медные тазы, которые называют «нептунами»[241], и тоже варят на пару; потом эту массу скатывают в комки и формуют галеты[242].
Отныне это станет нашим обычным меню.
Племена, с которыми мы завязываем отношения, уже были описаны де Компьенем и Маршем[243]. Здесь это иненга, а напротив нас, на правом берегу, галуа. Оба племени обладают монополией на транзит по Огове между Ламбарене и Лопе[244].
Деревни иненга, к слову сказать, немногочисленные, располагаются вдоль левого берега. На холмах, окаймляющих на востоке озеро Зиле, находятся плантации, где трудятся женщины и рабы. Иненга не любят, чтобы чужеземцы посещали эти места; они опасаются суровых санкций, ибо работорговля давно запрещена. Однако доктор Балле однажды побывал там. Он был поражен, увидев целые селения рабов, купленных в верховьях реки; они, как ему показалось, не жалуются на свою судьбу; их считают почти членами семьи, и у них нет никакой иной обязанности, кроме как обрабатывать землю, чтобы поставлять продукты питания своим хозяевам. Некоторых из них, однако, посылают работать гребцами; по возвращении они неизменно отдают свой заработок, ибо ничто не должно им принадлежать.
Хитрецы, лентяи[245] и попрошайки[246] иненга представляют собой вырождающееся племя. Впрочем, их пороки — те же, что и у других племен[247], вступивших в контакт или с продавцами человеческого товара, или с первыми авантюристами, прибывшими на эти берега.
Их вождь Реноке, уже давно подчинившийся Франции[248], пользуется неоспоримым влиянием среди прибрежных племен Огове вплоть до <земель> оканда.
Несмотря на то, что он сам ослепил себя, якобы ради подтверждения своей значимости, его рассудок остается ясным. Его поведение, всегда достаточно корректное по отношению к Франции, свидетельствует, что он понимает свои интересы. Его законный наследник лишен этих достоинств. Каково же будет будущее <племени>? Говорят, что влиятельный вождь по имени Риканга расчищает себе путь, чтоб занять место Реноке.
Влияние Реноке основывается на статусе законного вождя и одновременно статусе жреца фетишистского культа.
Фетишизм, если не принимать в расчет те или иные варварские приемы, является совокупностью религиозных, социальных и политических правил, знание которых передается по традиции и дает его обладателям значительную власть над невежественным и суеверным населением независимо от того, миролюбиво оно или воинственно. Если великий колдун племени добавляет к этому званию титул законного вождя, который он получает благодаря репутации смелого воина и авторитету, проистекающему из его богатства или обширных торговых связей, его власть, и так абсолютная над собственными подданными, распространяется далеко за эти пределы и возрастает еще больше за счет многочисленных брачных союзов, заключенных с женщинами из соседних племен. В подобных благоприятных условиях существовала некогда и династия, к которой принадлежал Реноке; но прежде могущественная, она пришла в упадок[249] в результате отмены работорговли, внутренних распрей, вторжения бакале[250] и контактов с европейцами. Сейчас на голове Реноке цилиндр, к которому прикреплена корона маркиза[251], украшенная фальшивыми драгоценными камнями[252], — мой щедрый дар. Король-слепец пришел ко мне ради стакана рома, в то время как его жены, родственники и рабы разворовывают его склады.
Как мы уже сказали, галуа обитают на противоположном берегу. Они принадлежат к той же расе, что и иненга, но их намного больше. Когда-то их объединял под своей властью Король-Солнце (Нкомбе); теперь же в этом племени царит великий беспорядок из-за соперничества нескольких вождей, каждый из которых пытается захватить бразды правления[253].
Галуа и иненга знают, что без их помощи невозможно преодолеть пороги; к тому же отсутствие конкуренции позволяет им завышать цену[254]. Найдя их претензии чрезмерными, я посылаю Балле и Марша[255] в Самкиту[256], селение бакале в двух днях плавания вверх по реке, с поручением привести оттуда пироги и гребцов[257].
Мои храбрые заместители уплывают на двух пирогах, купленных Маршем на озере Азинго[258]. К несчастью, спустя четыре дня доктор Балле возвращается обратно совсем больным. В полной тревоге я поручаю ему охрану нашей штаб-квартиры и принимаю предложение одного торговца[259] доставить меня в Самкиту[260]. Его паровая шлюпка берет на буксир большую пирогу, нагруженную нужными для Марша товарами[261].
1 января 1876 г.[262] я прибываю в Самкиту. Год начинается плохо. Из-за усталости и лихорадки у меня едва хватает сил снять показания с приборов, чтобы определить местоположение деревни[263]. Однако время не терпит, и уже на следующий день, оставив Маршу необходимые вещи, я отправляюсь[264] в Ламбарене.
Из-за головокружения и приступов тошноты я с трудом передвигаю ноги; небольшое облегчение нахожу, только лежа в гамаке на носу баркаса[265]. Вскоре баркас, идущий на полном ходу, сталкивается со стволом дерева. Сильный толчок — и меня выбрасывает за борт; пока я осознаю случившееся, и пока наш баркас восстанавливает равновесие, я борюсь, насколько хватает сил, против течения, одновременно выпутываясь из своего гамака и одеял[266].
К счастью, это купание не имеет каких-либо серьезных последствий, если не считать громадной усталости, но она скоро проходит. Бросив наш севший на мель баркас, вечером того же дня мы возвращаемся на маленькой пироге в Ламбарене. Мы находим там доктора Балле выздоровевшим; спустя два дня лихорадка оставляет и меня до нового приступа.
С 1 января мы становимся обладателями четырех больших пирог, за которые я заплатил товарами[267]; в целом стоимость каждой обошлась нам в сто франков. Здешние пироги совсем не похожи на пироги из Анголы, относительно короткие и с вы пуклым дном; длина наших — от пятнадцати до семнадцати метров, а ширина около метра. Они вырублены из цельного ствола окуме[268], одного из самых прекрасных деревьев этого бассейна, у них плоское дно, прямые борта, вытянутые нос и корма; с грузом от шестисот до тысячи килограммов они поднимаются над водой лишь на восемь — десять сантиметров[269]. Багаж крепко привязывают на случай, если пирога вдруг потеряет равновесие, перевернется и окажется в плену у течения.
Впереди стоят с веслами два-три человека, которые управляют лодкой. Груз занимает пространство от шести до восьми метров, за ним стоят десять или двадцать негров[270], которые орудуют веслами или, когда проходят пороги, шестами.
Я заполучил гребцов только после того, как выдал вызвавшимся поработать на меня аванс ромом и табаком, пообещав еще, показывая им на запас водки[271], прибавку[272] в конце путешествия[273]. Впрочем, я намеревался применить систему португальцев на Конго[274]: чтобы не обременять себя огромным количеством товаров и сделать для туземцев оплату более удобной, я решил рассчитываться с моими гребцами в день окончания службы талонами, которые затем можно было отоварить в факториях.
Конец ознакомительного фрагмента.
Оглавление
- Список сокращений
- Введение
- Часть I. Первая экспедиция (1875–1878 гг.)
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Экспедиции в Экваториальную Африку. 1875–1882. Документы и материалы предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Примечания
125
Африканский Запад (L’Ouest Africain) — использовавшееся во Франции в 1880-е годы название западной части Центральной Африки к северу от долины Конго.
128
Журнал издавался (ежемесячно) с 1861 по 1896 г. в Париже (издательство «Ашетт») сначала Министерством военно-морского флота и колоний, а затем (после его разделения в 1889 г.) — Министерством военно-морского флота; тогда он стал называться «Морским журналом» (Revue maritime). Всего вышло 128 томов.
129
Капитан-лейтенант (lieutenant de vaisseau) — звание во французском ВМФ; соответствует званию армейского капитана и капитана ВВС.
130
Антуан-Мари-Огюст Эме (1836–1910 гг.) — французский военный моряк и исследователь Африки; окончил Военно-морское училище (1854–1856 гг.). Аспирант (1856 г.), лейтенант (1860 г.), капитан-лейтенант (1865 г.). Участвовал в Мексиканской экспедиции, после которой служил в Габоне с 1866 по 1871 г. Капитан 2-го ранга (1881 г.). В 1867 г., исполняя поручение командующего Военно-морским дивизионом у Западных берегов Африки адмирала Флёрьо де Лангля продолжить исследования Поля Серваля и составить карту Огове, совершил на канонерской лодке «Пионер», которой он командовал с 1867 г. по 1869 г., плавание по нижнему течению этой реки, воспользовавшись первым (и самым крупным) весенним половодьем. Несмотря на противодействие местного вождя Редингве, преодолел Пуэнт-Фетиш (у впадения в Огове Нгунье) и продвинулся еще на несколько километров вверх по Огове, но (из-за спада воды) не смог достичь своей цели — порогов у Лопе (водопада Оканда). Заключил серию договоров с местными вождями. В целом ему удалось пройти по Огове 90–110 км от устья.
Описание путешествия Эме см.: Aymès A. Exploration de l’Ogoway. Recherches Géographiques et Ethnologiques sur le bassin du Gabon // Revue Maritime et Coloniale. T. 28. 1870. P. 525–561; T. 29. 1870. P. 54–73.
131
Канонерка (канонерская лодка) — небольшое военное судно с малой осадкой, вооруженное орудиями большого калибра и предназначенное для обороны берегов или действий на реках и озерах. Впервые была использована французами в конце XVII в.
132
Небольшое паровое судно мощностью 20 лошадиных сил, с 1861 г. находившееся в составе Военно-морского дивизиона у Западных берегов Африки. Благодаря малой осадке «Пионер» был наилучшим образом приспособлен для исследования Огове: уже в 1861 г. тогдашний его командир Поль Серваль совершил на нем плавание по нижнему течению реки, открыв период ее интенсивного изучения.
133
Речь идет о французской территории Габон, учрежденной (по договору с местным вождем) в 1839 г. на берегу эстуария Комо, центром которой был основанный в 1849 г. Либревиль. Название происходит от традиционно использовавшегося европейцами названия этого эстуария — «Габонский эстуарий» или «река Габон». Такое имя дали ему португальцы (первооткрыватели этого региона) за сходство его очертаний с мордой кабана (порт. gabaõ — «кабан»).
135
Речь идет о лагуне Фернан-Ваш (совр. лагуна Нкоми), расположенной к югу от дельты Огове (их связывает река Обандо). Лагуна имеет форму буквы «U»; ее площадь — около 500 км2; длина достигает 40 км, ширина — 30 км. На ее берегах и многочисленных островах обитает этнос кама (нкоми). Распространено мнение, что лагуну открыли португальцы то ли в 1472–1473 гг., то ли в 1475 г. (см., напр.: Raponda Walker A. Notes d’histoire du Gabon. Brazzaville, 1960. P. 82), однако нет свидетельств, его подтверждающих. В XVI–XVIII вв. лагуна считалась устьем гипотетической «реки Фернана Ваша» (от имени португальского мореплавателя конца XV в., хотя, возможно, это название, впервые появившееся на «Морской карте» Гаспара Вьегаса (1534 г.), стало результатом искажения имени другого португальского путешественника Фернана ду По, исследовавшего Гвинейский залив около 1472 г.). В 1731 г. французский географ Жан-Батист Бургиньон д’Анвиль предположил, что между «рекой Фернана Ваша» и рекой Кама (совр. Нкоми) находится лагуна, но факт ее существования был окончательно подтвержден только после того, как этот регион исследовал в 1857 г. Поль Беллони дю Шайю. С того времени название «Фернан-Ваш» было перенесено на лагуну и прилегавшую к ней территорию, которые по договору 18 февраля 1868 г. перешли под протекторат Франции. См.: Bruel G. La France Equatoriale Africaine: Le pays. Les habitants. La colonisation. Les pouvoirs publics. Paris, 1935. P. 72; Gaulme F. Le Pays de Cama: Un ancien État côtier du Gabon et ses origines. Paris, 1981. Р. 25–29.
136
Бухта на побережье Габона, которую с юго-запада ограничивает мыс Лопеш; в нее впадает река Рембо Конджо (Rembo Kondjo), прежде называвшаяся рекой Назарета.
137
Иненга (эненга) — габонский этнос, в эпоху Пьера де Бразза обитавший к северо-востоку от Ламбарене вокруг озера Зиле, между островом Азанге и местом впадения в Огове Нгунье; принадлежит к этнической группе мпонгве. «Некогда они [иненга] обитали на Верхней Огове, у острова Алембе, у Молонги и Жюнквиля, — пишет Рапонда Уокер. — Оттуда они спустились вниз по реке и обосновались на берегах озера Зиле… Их прибытие в эту область произошло намного раньше прихода сюда их нынешних соседей галоа, поднявшихся вверх по реке» (Raponda Walker A. Op. cit. P. 62). Долгое время иненга были торговыми посредниками между жителями Атлантического побережья и племенами Верхней Огове. Первым европейцем, сообщившим миру о существовании этого этноса, стал англичанин Томас Эдвард Баудич (1819 г.), а первым европейцем, посетившим их, — его соотечественник Роберт Брюс Наполеон Уокер (первая половина 1866 г.). В августе 1873 г. иненга признали протекторат Франции, однако реальный контроль над их землями французы установили только в начале 1880-х годов. В целом см.: Raponda Walker A. Op. cit. P. 62–64.
В настоящее время насчитывается от 1 до 5 тыс. иненга.
138
Галуа (галоа, галва) — габонский этнос, принадлежащий к группе мпонгве. В эпоху Пьера де Бразза галуа обитали в низовьях Огове (район Ламбарене и к западу от него до озера Онанге) и насчитывали около 10 тыс. чел. (Savorgnan de Brazza P. Voyages d’exploration de M. Savorgnan de Brazza. Ogooué et Congo // Revue Maritime et Coloniale. T. 76. 1883. P. 533); их племенным центром был Адолинанонго. В этот регион галуа мигрировали в начале XVII в., вероятно, из района Фернан-Ваш, поднявшись вверх по Огове; владевшие этой землей иненга уступили им часть своей территории (Raponda Walker A. Op. cit. P. 12, 16, 65). Долгое время галуа были торговыми посредниками между жителями Атлантического побережья и народами Средней и Верхней Огове; их колдуны пользовались большим авторитетом среди соседних племен. До середины XIX в. галуа находились в зависимости от иненга, но при Нкомбе освободились от нее. В августе 1873 г. они, как и иненга, признали протекторат Франции, но фактически французы закрепились в этом регионе лишь после Второй экспедиции де Бразза (1880–1882 гг.). В настоящее время, по разным оценкам, численность галуа — от 2 до 11 тыс. чел. См.: Codjo Rawambia L. Histoire des Galwa du Gabon, dès avant le XVIIIe jusqu'à la fin du XIXe siècle: du temps d'Abundje et d'Olando-Nchuwa à celui de Nkomb'Ademba. Paris, 1993. Vol. 1–2 (диссертация); Ogoula-M'Beye. Galwa, ou Edongo d'antan. Fontenayle-Comte, 1978; Pounah P.-V. La recherche du Gabon traditionnel: hier Edongo, aujourd'hui Galwa. Paris, 1975; Raponda Walker A. Op. cit. P. 65–69.
142
Крейсер-фрегат «Реванш» был спущен на воду в 1860 г., закончил службу в 1893 г. Вооружение — восемь 240-миллиметровых орудий, три 190-миллиметровых, два 138-миллиметровых и два 120-миллиметровых.
144
Леон Мартен Фуришон (1809–1884 гг.) — французский военный и политический деятель; на службе в ВМФ Франции с 1824 г.; аспирант (1826 г.), лейтенант (1829 г.), капитан-лейтенант (1833 г.), капитан 2-го ранга (1843 г.), капитан 1-го ранга (1848 г.), контр-адмирал (1853 г.), вице-адмирал (1859 г.). Депутат от Дордони (1871–1876 гг.). Министр военно-морского флота с 4 сентября 1870 г. по 19 февраля 1871 г. (в правительстве Национальной обороны) и с 9 марта 1876 г. по 17 мая 1877 г. (в 4-м кабинете Жюля Дюфора и в кабинете Жюля Симона). Пожизненный сенатор (1876–1884 гг.).
145
Ипполит-Мари Альна дю Фрете (1811–1893 гг.) — французской военный и политический деятель; на службе в ВМФ Франции с 1835 г.; аспирант (1837 г.), лейтенант (1841 г.), капитан-лейтенант (1846 г.), капитан 2-го ранга (1861 г.), капитан 1-го ранга (1868 г.), контр-адмирал (1877 г.). Долгие годы командовал учебным судном «Борда». Комендант порта Рошфора (1878 г.), порта Бреста (1879 г.). В 1881 г. вышел в отставку и занялся политикой. С 1882 г. — сенатор от деп. Финистер (консерватор-монархист).
147
О контр-адмирале дю Кильо см. сн. 20 к Введ.-2. В августе 1873 г. он совершил плавание по Огове до Ламбарене и заключил с правителем галуа Нкомбе договор о протекторате. Об этом плавании см.: Quilio A.-L.-M. du. Voyage dans l’Ogooué // Revue Maritime et Coloniale. T. 41. 1874. P. 5–26; Marche A. Trois voyages dans l'Afrique occidentale: Sénégal, Gambie, Casamance, Gabon, Ogooué. Paris, 1879. P. 146–147.
149
Винтовой фрегат смешанного типа водоизмещением 2750 т; построен на верфях Бреста (1861–1864 гг.); спущен на воду 27 декабря 1864 г. Назывался «боевым крейсером» или «боевым винтовым корветом». Участвовал в Мексиканской экспедиции (1865–1867 гг.), после которой был приписан к Военно-морскому дивизиону в Тихом океане, затем к Военно-морскому дивизиону в Китайском море (курсировал у берегов Бразилии, Японии, Индокитая, Китая). С мая 1872 г. — в составе Южноатлантического военно-морского дивизиона; до 1874 г. плавал у побережья Гвинеи и Латинской Америки. С 1883 г. действовал в Средиземном море в составе Левантийского военно-морского дивизиона (курсировал в Эгейском море). Разоруженный в 1886 г., использовался в качестве понтонного моста, а в 1909 г. был продан на торгах и разобран на части.
150
Дэвид Ливингстон (1813–1873 гг.) — британский (шотландский) миссионер и путешественник; национальный герой викторианской Англии. В 1841–1857 гг. занимался миссионерской деятельностью в Южной Африке. В 1852–1856, 1858–1864 и 1866–1873 гг. совершил серию путешествий по Южной и Экваториальной Африке. Говоря о вдохновивших его публикациях, де Бразза имеет в виду сообщения об открытиях, сделанных Ливингстоном во время последнего путешествия (открытие реки Луалаба и озер Нгами, Малави и Бангвеулу, исследование озер Танганьика и Мверу). О Ливингстоне см.: Martelli G. Livingstone's River: A History of the Zambezi Expedition, 1858–1864. London, 1970; Ross A. C. David Livingstone: Mission and Empire. London; New York, 2002; Waters J. David Livingstone: Trail Blazer. Leicester, 1996.
151
Луи-Александр Геньрон де Ла Гийотьер (1824–1886 гг.) — врач французского ВМФ; врач-принципал (1866 г.); во время службы в Африке изучал местные болезни, в том числе сонную, о которой написал специальную работу: Gaigneron L.-A. De la maladie du sommeil, affection endémique parmi les nègres de la côte occidentale d’Afrique // Recueil de Mémoires de médecine militaire. Vol. 10. 1864. No. 419. В августе 1873 г. сопровождал контр-адмирала Кильо во время плавания по Нижней Огове (Marche A. Op. cit. P. 146–147).
152
Шарль-Мари Дюперре (1832–1914 гг.) — французский военный моряк; окончил Военно-морскую школу в 1849 г.; лейтенант (1854 г.), капитан-лейтенант (1859 г.), капитан 2-го ранга (1866 г.), адъютант императорского принца (1867 г.), капитан 1-го ранга (1870 г.). Участник Крымской 1854–1856 гг. (воевал на Балтике), Австро-франко-сардинской 1859 г. (воевал на Адриатике) и Франко-прусской 1870–1871 гг. войн. В мае 1872 г. был назначен капитаном лопастного фрегата «Венера» в составе Североатлантического военно-морского дивизиона; в августе 1873 г. сопровождал контр-адмирала Кильо во время плавания по Нижней Огове. Затем стал командиром крейсера «Реванш». Контр-адмирал (1878 г.). В 1879–1881 гг. — командующий Военно-морским дивизионом в Китайском и Японском морях. Вице-адмирал (1884 г.). Командующий военно-морским округом Лорьяна (1885–1887 гг.), Шербура (1887–1888 гг.), Тулона (1888–1890 гг.). С 1890 г. — командующий французской эскадрой в Западном Средиземноморье и на Леванте, позже — председатель Совета по военно-морским работам. В резерве с 1897 г.
155
Франсуа-Жозеф-Антуан-Адольф Латур (1851–1901 гг.) — французский военный моряк; выпускник Военно-морского училища (1868–1870 гг.); на службе в ВМФ Франции с 1870 по 1898 г. Лейтенант (1874 г.), капитан-лейтенант (1881 г.). Будучи командиром торпедной лодки 2-го класса № 45 в составе Дальневосточной эскадры, участвовал в сражении при Фучжоу, во время которого без особого успеха атаковал китайский корвет «Фусин»; был серьезно ранен, однако отказался покинуть свой пост, пока не закончится битва. Капитан 2-го ранга (1898 г.). Сошел с ума (1898 г.) и умер в психиатрической больнице.
156
Речь идет о начальных событиях франко-китайской войны (август 1884 г. — апрель 1885 г.), когда 23 августа 1884 г. у стоянки Пагода в бухте Мавей в 15 км к юго-востоку от города Фучжоу французская Дальневосточная эскадра под командованием адмирала Амеде Курбе (1827–1885 гг.) менее чем за час почти полностью уничтожила китайский Фуцзяньский флот (9 из 11 кораблей).
Фучжоу — крупнейший город и порт Юго-Восточного Китая на берегу эстуария Миньцзян, административный центр провинции Фуцзянь (КНР); население (2009 г.) — 2,7 млн. Известен с конца IV в. до н. э.; в 202 г. до н. э. стал столицей царства Миньюэ, и вокруг него были возведены первые стены. В 110 г. до н. э. включен в состав империи Младших Хань. В 909–945 гг. — столица царства Минь (одного из «Десяти царств»). В эпоху империи Мин (1368–1644 гг.) — важнейший порт Восточной Азии; в первой трети XV в. был отправной точкой китайских экспедиций в Индийский океан. После Первой опиумной войны, согласно условиям Нанкинского мирного договора (1842 г.), стал одним из пяти китайских портов, полностью открытых для европейских купцов и миссионеров. С 1846 г. являлся одним из центров протестантской миссионерской деятельности в Китае.
161
Создан королевским декретом от 19 ноября 1720 г. при Военно-морском министерстве под названием «Департамент карт, планов, дневников и мемуаров, касающихся мореплавания» (Dépôt des Cartes, Plans, Journaux et Mémoires Relatifs à la Navigation), став наследником появившегося еще в 1680 г. Королевского департамента карт и планов (Dépôt des cartes et plans du Roy). В 1778 г. был преобразован в Департамент карт и планов колоний (Dépôt des cartes et plans des colonies). В эпоху Пьера де Бразза назывался Департаментом карт и планов военно-морского флота (до создания в 1886 г. Гидрографической службы).
162
Глава департамента Шарль Плуа, инженер 1-го класса, дал крайне благоприятное заключение 23 июля 1874 г. Его текст см.: Documents pour servir à l'histoire de l'Afrique équatoriale française. Vol. 3. Paris, 1969. P. 25–28.
163
Квартал на левом берегу Сены, занимающий территорию Пятого и часть Шестого округа; центром его является Сорбонна. Получил название благодаря тому, что в Средние века студенты, составлявшие основную массу обитателей квартала, обучались на латинском языке.
164
В этом местечке, где мы иногда с удовольствием встречаемся, накопилось много альбомов типа «золотых книг», которые постоянно иллюстрируются благодаря богатой фантазии сотрапезников; на их страницах можно найти, например, такие имена, как Франсис Гарнье, Дюверье, Ами, Пинар, Марш, де Компьень, Крево, Серпа Пинту, Кэмерон, Бертон. Стэнли — один из немногих путешественников, ни разу не садившихся за наш стол, за которым председательствовал в течение тридцати лет генеральный секретарь Географического общества. Если бы мы с таким же энтузиазмом и в такой же дружной компании побывали на Северном полюсе, в Кохинхине, на Мадагаскаре, в Сахаре, в Тонкине, мы, может быть, стали бы <со Стэнли> более добрыми соседями и в Конго (примеч. авт.).
Мари Жозеф Франсис Гарнье (1839–1873 гг.) — французский военный моряк и путешественник. В период службы во Французской Кохинхине (1863–1866 гг.) возглавил экспедицию по изучению реки Меконг (1866 г.). В 1873 г., стремясь добраться до истоков Меконга, проплыл по верхнему течению реки Янцзы от озера Дунтинху до границ Сычуани (май — август), но был отозван в Индокитай. Трагически погиб во время попытки захвата французами Тонкина в ноябре — декабре 1873 г. Автор двух сочинений: Garnier F. La Cochinchine francaise en 1864. Paris, 1864; Idem. Voyage d'exploration en Indo-Chine, effectué pendant les années 1866, 1867 et 1868. Т. 1–2. Paris, 1873. О нем см.: Petit E. Francis Garnier: Sa vie, ses voyages, son oeuvre (1839–1874). Paris, 1894; Pouvourville A. de. Francis Garnier. Paris, 1931; Vercel R. Francis Garnier à l'assaut des fleuves. Paris, 1952.
Анри Дюверье (1840–1892 гг.) — французский путешественник, географ, исследователь туарегов; совершил несколько экспедиций в Северную Африку (1859–1861, 1874, 1883, 1885, 1886 гг.). Покончил жизнь самоубийством. Его основные сочинения: Duveyrier H. L'exploration du Sahara. Les Touaregs du Nord. Paris, 1864; Idem. La confrérie musulmane de Sîdi Mohammed ben ‘Ali Es-Senoûsî et son domaine géographique en l’année 1300 de l’hégire (1883 de notre ère). Paris, 1884; Idem. Journal d'un voyage dans la province d'Alger. Paris, 2006. О нем см.: Casajus D. Henri Duveyrier. Un saintsimonien au désert. Paris, 2007; Heffernan M. The Limits of Utopia: Henri Duveyrier and the Exploration of the Sahara in the Nineteenth Century // The Geographical Journal. Vol. 155. 1989. No. 3. P. 342–352; Pottier R. Un prince saharien méconnu: Henri Duveyrier. Paris, 1938.
Эрнест Теодор Ами (1842–1908 гг.) — французский врач, антрополог и этнограф; основатель Этнографического музея Трокадеро (1880 г.); один из создателей французской этнографии и американистики. Активно сотрудничал с французскими путешественниками, в том числе с Пинаром (см. ниже), ради пополнения музейных коллекций. О нем см.: Vallin L. Les pionniers de la Préhistoire régionale: Ernest Hamy (1842–1908) // Cahiers de Préhistoire du Nord. 1989. No. 5. Р. 16–19.
Альфонс Луи Пинар (1852–1911 гг.) — французский этнограф, лингвист, археолог, путешественник и коллекционер; исследователь американских этносов. Совершил экспедиции на Аляску и Алеутские о-ва (1871–1872 гг.), в Канаду и США (1875–1876 гг.), в Вест-Индию, Южную Америку, Полинезию, США и Мексику (1877–1882 гг.). См.: Pinart A. Voyage à l’ile de Pâques (Océan Pacifique) // Le Tour du Monde. T 36. 1878. P. 225–240. О нем см.: Parmenter R. Explorer, Linguist, and Ethnologist: A descriptive bibliography of the published works of Alphonse Louis Pinart, with notes on his life. Los Angeles, 1966.
Жюль Никола Крево (1847–1882 гг.) — французский военный врач и путешественник. В 1873–1874 гг. — военный врач на корабле «Мотт-Пике» в составе Южноатлантического военно-морского дивизиона. Совершил серию исследовательских экспедиций в Гвиану и бассейн Амазонки (1874–1876, 1877–1878, 1878–1879, 1880–1881 гг.). Во время путешествия в Боливию с целью изучения реки Пилкомайо был захвачен в плен местными индейцами и убит. Описание его путешествий см.: Crevaux J. Voyages dans l'Amérique du Sud. Paris, 1883. О нем см.: Percebois G. Les explorations et la mort tragique de Jules Crevaux vues par ses contemporains nancéiens // Études géographiques sur l’Aquitaine: Actes du 104e Congrès national des sociétés savantes, Bordeaux, 1979. Section de géographie. Paris, 1980. P. 69–80; Pierucci-Perot N. Jules Crevaux, médecin et explorateur (1847–1882): Ses écrits médicaux et biologiques. Nancy, 1981 (диссертация); Rivière Ё. Jules Crevaux. Paris, 1885.
Алешандри Алберту да Роша ди Серпа Пинту (1846–1900 гг.) — португальский офицер и путешественник; виконт (1899 г.). Совершил несколько экспедиций с целью изучения бассейнов Замбези и Конго и областей, прилегающих к озеру Ньяса (1869, 1877–1879, 1885–1886, 1889–1890 гг.). Губернатор Кабо-Верде в 1897 г.
Верни Ловетт Кэмерон (1844–1894 гг.) — британский офицер и путешественник, шотландец по происхождению; в 1873–1875 гг. возглавлял экспедицию, отправленную Королевским географическим обществом на помощь Ливингстону; первым из европейцев пересек Экваториальную Африку от Индийского до Атлантического океана. Автор сочинения «Через Африку» (Cameron V. L. Across Africa. London, 1877. Vol. 1–2). О нем см.: Butcher T. Blood River: A Journey to Africa's Broken Heart. London, 2007.
Ричард Фрэнсис Бертон (1821–1890 гг.) — британский офицер, путешественник, лингвист, этнолог, переводчик и дипломат. В 1851–1853 гг. совершил путешествие в Мекку, в 1854–1855 гг. — в Северо-Восточную Африку, в 1857–1858 гг. — в Экваториальную Африку (регион Великих озер). Автор многочисленных трудов, в том числе: Burton R. F. First Footsteps in East Africa. London, 1856; Idem. The Lake Regions of Central Africa. London, 1863. О нем см.: Farwell B. Burton: A Biography of Sir Richard Francis Burton. New York, 1963; Godsall J. R. The Tangled Web. A Life of Sir Richard Burton. Leicester, 2008; Ondaatje Ch. Journey to the Source of the Nile. Toronto, 1998.
165
См. сн. 29 к Введ.-2. О Ноэле-Эжене Балле см.: Cartier B. Noël Ballay (1847–1902): Médecin, explorateur, diplomate et empereur sans sceptre // Histoire des sciences médicales. Vol. 39. 2005. No. 4. Р. 421–432.
166
Речь идет о воссозданном в 1808 г. на базе Парижской медицинской школы (осн. в 1794 г.) медицинском факультете (старый медицинский факультет Парижского университета, возникший еще в XII в., был ликвидирован вместе с университетом в 1793 г.). В описываемый период он являлся одним из подразделений Парижской академии (осн. 1806 г.). В 1896 г. медицинский факультет вошел в состав новообразованного Парижского университета, а в 1970 г. был ликвидирован.
167
В 1874 г. Балле закончил экстерном курс обучения в Парижском госпитале, однако защитил диссертацию скорее на географическую, чем на медицинскую тему: «Несколько слов об Огове и Нижнем Конго и выгодах, которые они имеют для торговли» (Quelques mots sur l'Ogooué et le Bas Congo et les avantages qu'ils offrent au commerce). См.: Bulletin de la Société de géographie. Sér. 7. Т. 4. 1882. Р. 98–102.
170
Сначала путешественники исследовали озера Онанге и Огемве и нижнее течение Нгунье, затем, двигаясь вверх по течению Огове, добрались до Лопе (1874 г.).
171
Оканда (совр. конде) — этнос Центрального Габона, который, по мнению Леона Гираля (см.: Bruel G. Op. cit. P. 306), мигрировал в долину Средней Огове с северо-востока, из долины Ивиндо. В 1860-х годах оканда населяли берега Огове между землями апинджи на западе и адума на востоке; они покупали у оссьеба и адума слоновую кость, каучук и особенно рабов, которых затем перепродавали иненга и галуа (Walker R. B. N. Relation d’une tentative d’exploration en 1866 de la rivière de l’Ogové et de la recherche d’un grand lac devant se trouver dans l’Afrique Centrale // Annales des voyages, de la géographie, de l’histoire et de l’archéologie. Vol. 205. 1870. P. 143; Compiègne V. de. L'Afrique équatoriale. Paris, 1875. Vol. 2. P. 164). Главным торговым центром оканда было местечко Лопе, куда ежегодно в ноябре прибывали караваны иненга и галуа (Compiègne V. de. Op. cit. Vol. 1. P. 151). Однако в начале 1870-х годов оссьеба вытеснили их с правого берега Огове (Ibid. P. 117), поэтому во время Первой экспедиции Пьера де Бразза они занимали только левый берег от Ворот Оканда до места впадения в Огове реки Офуэ.
Первым европейцем, посетившим страну оканда, был капитан-лейтенант французского ВМФ Антуан Эме (май 1867 г.).
В настоящее время насчитывается около 2 тыс. оканда, которые обитают в провинции Огове-Ивиндо в западу от Бове. Говорят на языке мокандеканде, принадлежащем к языковой семье цого. До сих пор практикуют обряд мужской инициации (мвири).
172
Ивиндо (Ливиндо, Ливингове, Изинда, Агине) — самый крупный из правых притоков Огове длиной 570 км; течет с северо-востока на юго-запад; истоки находятся на плоскогорье Восточного Габона. Эта река, достаточно спокойная в своем среднем течение (340 км), спускаясь с плато около города Макоку, проходит через серию водопадов. Марш считал, что Ивиндо вместе с рекой Дило (на самом деле правый приток Огове) образует дельту шириной от 19 до 22 км (Marche A. Op. cit. P. 332).
173
Это были меке (фаны-макеи), населявшие долину Ивиндо, объектом экспансии которых в тот период стало среднее течение Огове.
174
Экспедиция завершилась 19 мая 1874 г., когда путешественники вернулись в Либревиль (Ibid. P. 237).
175
В период Первого путешествия Пьера де Бразза Парижское географическое общество (см. сн. 28 к Введ.-2) возглавлял (с 1873 по 1881 гг.) вице-адмирал Камилл де Ларонсьер-Ленури (1816–1881 гг.). О роли Общества в эпоху раздела мира см.: Lejeune D. Les sociétés de géographie en France et l'expansion coloniale au XIXe siècle. Paris, 1993.
176
В этот период (до передачи культовых дел в ведение Министерства внутренних дел в 1908 г.) оно называлось Министерство народного просвещения, культов и изящных искусств (создано в 1828 г.); ныне носит имя Министерства национального образования (с 1932 г.). Тогда его возглавлял Артюр де Кюмон (с 22 мая 1874 г. по 10 марта 1875 г.).
177
В тот период главой Министерства иностранных дел (фактически существует с 1547 г.) был Луи Деказ (с 29 ноября 1873 г. по 23 ноября 1877 г.).
178
В тот период Министерство торговли (создано в 1812 г.) возглавлял Луи Гривар (с 22 мая 1874 г. по 10 марта 1875 г.).
179
Решение было принято 15 февраля 1875 г. Официально экспедицию курировали два министерства — военно-морского флота и народного просвещения (Marche A. Op. cit. P. 239).
183
Их имена де Бразза приводит в письме министру военно-морского флота: Самба Гаму (командир), Самба Ндику, Жугофалли Джем, Омар Геи, Амади Самба, Метуфа, Дети, Малик Кумба, Балла Туре, Нурре, Самба Джало, Бирахим Фов, Латир Диоп (Lettre de M. de Brazza au Ministre sur la situation de l’expédition au commencement de l’année 1876 (Lambaréné, 11 janvier 1876) // Revue Maritime et Coloniale. T 76. 1883. P. 551–552). Итальянский вариант списка см.: Пис. IV.
184
Гаспар Пьер Бруно Деве (1826–1901 гг.) — крупнейший торговец Сенегала второй половины XIX в.; метис (сын бордосского купца Бруно Деве и сенегалки Сильвии Ардо Ка). В 1875–1880 гг. был мэром Сен-Луи. См.: Robinson D. Sociétés musulmanes et pouvoir colonial français au Sénégal et en Mauritanie: 1880–1920 / Trad. par H. Tourneux. Paris, 2004. P. 179–184.
185
Сен-Луи — город-порт, основанный в 1659 г. на небольшом острове того же названия в устье реки Сенегал торговцами из Дьеппа (Нормандия); первый город, построенный французами в Западной Африке; быстро стал транзитным центром торговли слоновой костью, золотом и рабами. Столица Французского Сенегала и Французской Западной Африки до 1902 г.
186
Ружье, изобретенное французским офицером Базилем Гра, которое заменило в 1874 г. во французской армии винтовку Шаспо; калибр — 11 мм. В 1886 г. ему на смену пришло ружье Лебеля.
187
На борту корабля «Луаре», который прибыл в Габон 20 октября 1875 г. (Отч.-1. Гл. II; Пис. I). Марш приводит другую дату — 19 октября (Marche A. Op. cit. P. 239).
188
На борту корабля «Луаре», который прибыл в Габон 20 октября 1875 г. (Отч.-1. Гл. II; Пис. I). Марш приводит другую дату — 19 октября (Marche A. Op. cit. P. 245–246.
189
Дени Детьюма (Дотьюм, Дольюме) — павин, переводчик с мпонгве и павине (фан). См.: Пис. III–IV; Lettre de M. de Brazza au Ministre sur la situation… Р. 552.
190
Шико, переводчик с мпонгве, был габонцем, принявшим католическую веру. См.: Отч.-1. Гл. I; Пис. III–IV; Lettre de M. de Brazza au Ministre sur la situation… P. 552. В письме от 10 января 1876 г. де Бразза называет его также «бывшим рабом из Конго» (Пис. IV). В письме от 3 июля 1877 г. он говорит, что Шико был знаком и с языками племен, обитавших в долине Конго (Пис. Х).
191
Изингона (Исингоне) — павин из племени огула, переводчик с павине (фан). См.: Пис. III–IV; Lettre de M. de Brazza au Ministre sur la situation… Р. 552.
192
Мандо-Манго — павин из племени огула, переводчик с павине (фан) и бакале. См.: Пис. III–IV; Lettre de M. de Brazza au Ministre sur la situation… Р. 552.
195
Комо — третья по размерам река Габона длиной 230 км (площадь бассейна — 5 тыс. км2); берет начало на юго-западе плато Волё-Нтем в совр. Экваториальной Гвинее. В данном случае имеется в виду район эстуария Комо, который издавна привлекал европейцев в гораздо большей степени, чем болотистая дельта Огове. Эстуарий был открыт португальцами в 1472 г.; вместе с прилегающей областью он был изучен во второй половине 1840-х — 1850-е годы благодаря экспедициям Шарля Пижара (1846 г.), Огюста Бодена (1853 г.), Лорана-Адриена Реверана дю Мениля (1857 г.), Жюля-Эдуарда Брауезека и Луи-Виктора Женуайе (1857–1859 гг.), а также Поля Беллони дю Шайю (1858 г.). Первое постоянное французское поселение в устье Комо (Форт-Омаль) было основано в 1843 г.
197
Язык бакале имеет сходство, с одной стороны, с языками бенга и бакота, а с другой — с языками фанов и басеке. См.: Raponda Walker A. Op. cit. P. 131–132.
198
Павине — язык фанов. О нем см.: Martrou L. La langue fang et ses dialectes // Journal de la Société des Africanistes. T. 6. 1936. No. 2. P. 205–211; Raponda Walker A. Op. cit. P. 137–138.
199
В письме от 24 декабря 1875 г. де Бразза сообщает, что Дени Детьюма «очень хорошо говорит по-французски» (Пис. III). Ниже (в гл. XXI) сказано, что Дени — один из первых павинов, выучивших французский.
200
В письме от 24 декабря 1875 г. де Бразза пишет об этом по поводу сенегальца-мусульманина лапто по имени Дени, а не павина Дени Детьюма (Пис. III).
202
Модель ружья, изобретенная в 1863 г. Антуаном Шаспо и принятая на вооружение французской армией в 1866 г.
205
Марш называет другую дату — 27 октября (Ibid. P. 241); в письме же самого Пьера де Бразза от 2 ноября 1875 г. говорится, что это произошло «пять дней тому назад» (Пис. I). Марш прибыл в Ламбарене 1 ноября и провел там три недели до приезда основной части экспедиции (Marche A. Op. cit. P. 244).
206
Пироги и гребцы были заранее заказаны Реноке, вождю иненга; однако по прибытии к нему Марша оказалось, что заказ не выполнен (Ibid. P. 242–243).
208
Ив-Мари Ле Троке (1833–1879 гг.) — французский военный моряк; на службе в ВМФ Франции с 1854 г.; участник Крымской войны; нестроевой аспирант (1855 г.), капитан дальнего плавания (1859 г.). В 1860–1862 гг. плавал на торговых судах, но затем вернулся в ВМФ. Лейтенант (1865 г.), капитан-лейтенант (1868 г.). В 1872 г. был направлен в Габон в качестве старшего помощника капитана парового катера «Кордильер», а затем назначен командиром «Марабу» (см.: Отч.-1. Гл. II; Marche A. Op. cit. P. 241). После краткого перерыва (1877–1878 гг.) был вновь послан в Габон в качестве командира сторожевого парового судна «Арбалет».
210
Тогдашний Ламбарене (Илимба-Рени, Лемба-Рени, Мимба Реми) располагался на левом берегу Огове. Во время своего Третьего путешествия де Бразза создал немного ниже по течению на восточном побережье острова Азанге одноименный французский пост, позже превратившийся в город (ныне административный центр провинции Средняя Огове). О происхождении названия Ламбарене см.: Lisimba M. Les noms de villages dans la tradition gabonaise. Paris; Saint-Maur, 1997. P. 121–122; Raponda Walker A. Op. cit. P. 670.
211
О «легионах комаров» пишет и Марш (Marche A. Op. cit. P. 245; см. также: Ibid. P. 278), который, кроме того, упоминает о маленьких мошках, не оставлявших путешественников в покое даже днем (Ibid. P. 245).
213
Красное мангровое дерево (Rizophora mangle) — вечнозеленое дерево семейства ризофоровых с гладкой толстой серо-коричневой корой, растущее в лагунах и болотистых местах. В большом количестве встречается в дельте Огове. Обычная высота — 6 м, но иногда достигает 24 м. Имеет ходульные корни, создающие для него опору в полужидком иле (особенно при приливах и бурях), а также воздушные корни, торчащие в виде столбиков из ила. Укрепляет зыбкую прибрежную почву. Древесина используется в строительстве, корни и стебли — в традиционной медицине, а из коры добывают краситель. См.: Tomlinson P. B. The Botany of Mangroves. Cambridge, 1986.
215
Речь идет о молотоголовых летучих мышах (Hypsignathus monstrosus) из семейства крыланов (Pteropodidae), самых крупных летучих мышах Африки. Обитают в экваториальной зоне; чаще всего встречаются в прибрежных лесах, мангровых зарослях, пальмовых рощах и болотах; особенно их много в долине Верхней Нгунье и в стране батеке. Вес мужских особей достигает 400 гр. (женских — 275 гр.); размах крыльев — от 70 см до 1 м. Имеют необычно большую морду с ноздрями, напоминающую морду гиппопотама. Ведут ночной образ жизни; днем прячутся на верхушках деревьях и в пещерах. Живут большими стаями. Являются излюбленным лакомством для туземцев, особенно оканда (Marche A. Op. cit. P. 333–334). См.: Langevin P., Barclay R. M. R. Hypsignathus monstrosus // Mammalian Species: The American Society of Mammalogists. 1990. No. 357. P. 1–4; Truxton G. T. The calling behavior and mating system of a non-lekking population of Hypsignathus monstrosus. Stony Brook, 2001 (диссертация).
216
Благодаря широким ноздрям, большой гортани (в три раза больше женской) и губам мужские особи издают очень громкие резонирующие звуки.
217
Орунгу (омбек) — этнос Западного Габона, относящийся к группе мпонгве; в эпоху Первой экспедиции Пьера де Бразза населял Атлантическое побережье Габона от Сангатанги до мыса Лопеш, а также правый берег Огове до мыса Дембо (Savorgnan de Brazza P. Voyages d’exploration… P. 533). Согласно легенде, вождь орунгу Рето Ндонго (ок. 1670 г. — ок. 1730 г.) из клана Абулия в конце XVII в. привел свой народ в эти места с помощью проводника-пигмея (многие ученые считают, что эта миграция произошла раньше, в начале XVII в.) и около 1700 г. основал государство Орунгу во главе с агамвинбони («король») — уникальный случай в истории этого региона, где, как правило, власть вождя не выходила за рамки одной деревни и он редко являлся единоличным правителем. Монархическую традиции орунгу возводят к легендарному правителю Мани Понго. Государство Орунгу вскоре утвердилось в качестве торгового посредника между европейцами (особенно португальцами и испанцами) и племенами внутренних областей Габона, в первую очередь иненга и галуа; орунгу также имели тесные коммерческие и клановые связи с мпонгве Габонского эстуария; сначала главными предметами этой транзитной торговли были слоновая кость, воск, копал, черное и красильное дерево, но в последней трети XVIII в. на первый план вышел «живой товар». Торговля с европейцами превратила государство Орунгу в ведущую политическую силу Центрального Габона. Только в 1853 г. король Оманго Рогомбе (1840–1862 гг.) формально запретил работорговлю, но нелегально она продолжалась до 1870-х годов. В 1856 г. государство Орунгу посетил Поль Беллони дю Шайю, а в 1862 г. — Октав Пейёр-Дидло, Поль Серваль и Марк-Теофиль Гриффон дю Белле. 1 июня 1862 г. король Нгебулия (1862–1865 гг.) подписал с Францией договор о протекторате и уступил ей мыс Лопеш и бухту Назарет, а в 1873 г. король Нченге (1865–1882 гг.) — остров Манджи (где расположен совр. Порт-Жантиль), хотя французы начали обосновываться здесь лишь с 1880 г. Упадок работорговли ослабил королевство Орунгу, которое фактически распалось на несколько независимых единиц, а в 1927 г. было ликвидировано колониальными властями. В настоящее время численность орунгу составляет около 10 тыс. чел. См.: Akalaguelo A. Esquisse d'histoire ethnique du Gabon // Présence Africaine. 1984. No. 132. P. 3–32; Ayamine-Ancuilet P. Les arts et techniques Bantu: Le cas des Orungu // Africa. 1999–2001. No. 22–23. P. 49–86; Gray Ch. J. Colonial Rule and Crisis in Equatorial Africa: Southern Gabon, ca. 1850–1940. Rochester, 2002; Isichei E. A History of African Societies to 1870. Cambridge, 1997; Meyer L. E. The Farther Frontier: Six Case Studies of Americans and Africa, 1848–1936. London; Toronto, 1992; Patterson K. D. The Mpongwe and the Orungu of the Gabon coast, 1815–1875: The transition to colonial rule. Stanford (СА), 1971; Raponda Walker A. Op. cit. Р. 70–81.
218
Адума (бадума, совр. дума) — южногабонский этнос из группы нзеби; говорит на наречии дума. Адума — прекрасные гребцы и изготовители пирог (из дерева окуме), поэтому получили прозвище «речных людей» или «мастеров пирог». Обитают вдоль Огове от водопада Думе до водопада Бунджи, в районе совр. Ластурвиля (Манджи, «деревня адума») в провинции Огове-Лоло. Согласно устной традиции самих адума, они пришли сюда с востока или с юго-востока, сначала спустившись вниз по течению Себе к Огове, а затем по Огове к порогам Думе. Некоторые ученые полагают, что адума мигрировали из долины Санги и окрестностей горы Бунджи-Эдуми по Ивиндо, обосновавшись на некоторое время у горы Нгуади на ее левом берегу, а затем через долину Офуэ достигли верховьев Огове. По мнению Милетто, адума пришли на Верхнюю Огове в середине XVIII в.
В колониальный период французская Компания Верхней Огове вовлечет адума в торговлю каучуком, слоновой костью и эбеновым деревом.
См.: Avelot R. A. Recherches sur l'histoire des migrations dans le bassin de l'Ogôoué et la région littorale adjacente. Paris, 1906; Miletto G. Notes sur les ethnies de la région du Haut-Ogooué // Bulletin de l'Institut d'Etudes Centrafricaines. NS. No. 2. 1951. P. 19–48.
220
Папирус (Cyperus papyrus) — многолетнее травянистое растение семейства осоковых до 3 м в высоту с очень сильным ползучим корневищем и с безлистным почти трехгранным стеблем и зонтичным соцветием на верхушке; растет в лагунах и болотистых местах; в эпоху Пьера де Бразза не представлял для европейцев коммерческого интереса.
221
Масличная пальма (Eloeis guineensis) — дерево из семейства пальмовых, растущее вдоль рек; высота — от 20 до 25 м; имеет цилиндрический вертикальный ствол с продолговатыми листьями (5–7 м длиной), образующими пышную крону. Плод яйцевидной формы с мякотью желто-оранжевого цвета. Внутри у него косточка весом от 1 до 6 граммов, очень твердая, состоящая из скорлупы и пальмового зерна. Из мякоти плода (путем выжимки) и из вылущенных зерен косточки, содержащих до 50 % липидов, туземцы делали пальмовое масло, а из сладкого древесного сока, полученного путем подсечки, изготавливали посредством ферментации хмельной напиток с терпким вкусом (пальмовое вино). Ветви пальмы употреблялись при строительстве хижин (крыши).
222
Бамбуковая пальма (Raphia vinifera) — дерево из семейства пальмовых высотой до 16 м, растущее в экваториальном лесу; отличается необыкновенно длинными листьями. Широко использовалась туземцами в строительстве, для изготовления оружия и одежды. Кроме того, из ее сладкого сока делали винный напиток.
224
Азанге (Озанге Ненге, «остров света») — большой (длиной в 17 км) остров на границе Средней и Нижней Огове; в его северо-восточной части расположен совр. Ламбарене, поэтому и остров сейчас называют «остров Ламбарене».
226
Река Ужугавиза, которая связывает Ламбарене с озером Азинго, к югу от него уже зовется Нгумба вплоть до своего впадения на юго-западе в Огове (примеч. авт.).
227
Адолинанонго. Деревня располагалась на холме, господствовавшем над рекой, напротив северной оконечности Азанге. По свидетельству Марша, посетившего эту деревню, после смерти Нкомбе она пришла в полное запустение; находившаяся там немецкая фактория перебралась на другое место (Marche A. Op. cit. P. 244). Некоторое время спустя почти все галуа, теснимые бакале, покинули правый берег Огове и переселились на ее левый берег и на Азанге, и Адолинанонго на несколько десятков лет оставалась заброшенной. Только в 1925–1926 гг. Альберт Швейцер построил здесь свою вторую больницу, которая ныне является главной достопримечательностью этих мест.
228
Нкомбе Адемба (Король-Солнце) (ум. 29 декабря 1873 г.) — вождь галуа в третьей четверти XIX в.; племянник правителя иненга Ремполе.
После смерти Ремполе сумел ликвидировать зависимость галуа от иненга и установил контроль над торговлей на Нижней и Средней Огове. В августе 1873 г. признал французский протекторат. По слухам, был отравлен ядом (Compiègne V. de. Op. cit. Vol. 2. P. 57–60). О Нкомбе см.: Ibid. Vol. 1. P. 242–244; Marche A. Op. cit. P. 122–123.
229
Озеро Зиле, расположенное к востоку от Огове, тянется параллельно ей с севера на юг; длина озера — 7 км, ширина — 2 км.
232
Торгового дома «Вёрман», основанного в 1837 г. гамбургским коммерсантом и судовладельцем Карлом Вёрманом (1813–1880 гг.).
233
Ливерпульской фирмы «Хаттон и Куксон», доминировавшей в европейской торговле с Габоном. См.: Savorgnan de Brazza P. Voyages d’exploration… P. 535.
234
Бакале, или акеле (на языке фанов, «обрезанные»; совр. келе) — этнос, в начале XIX в. населявший территорию к северо-востоку от Габонского эстуария (прежде всего междуречье Комо и Бокуэ), куда, возможно, бакале мигрировали из долины Верхней Ивиндо (см.: Merlet M. Le pays des trois estuaires: 1471–1900. Quatre siècles de relations extérieures dans les estuaires du Muni, de la Mondah et du Gabon. Libreville, 1990. P. 33). Первоначально жившие за счет охоты, бакале в XIX в. в основном переориентировались на транзитную торговлю: они покупали во внутренних областях (преимущест венно у фанов) рабов и слоновую кость и затем перепродавали жителям побережья (мпонгве); с 1853 г. к предметам их торговли добавился каучук. По крайней мере с 1840-х годов (когда мы имеем первые достоверные сведения от европейских путешественников) фаны, стремившиеся прорваться к Габонскому эстуарию, постепенно вытесняли (отчасти ассимилировали) бакале из долин Комо, Бокуэ и Рембое. Под их давлением бакале к началу 1860-х годов перенесли центр своей торговли на юг, на Среднюю Огове (см.: Serval P.-A. Le Gabon. Description de la rivière Rhamboé et de ses affluents // Revue Maritime et Coloniale. T. 3. 1861. P. 402–404; см. также: Raponda Walker A. Op. cit. P. 133), где их партнерами стали, главным образом, галуа и иненга (Compiègne V. de. Op. cit. Vol. 2. P. 80); основными предметами обмена остались слоновая кость и каучук (Savorgnan de Brazza P. Voyages d’exploration… P. 533). В 1860-х годах бакале контролировали оба берега Огове от низовьев Абанги до низовьев Нгунье (до Леса Советов в 9 км выше Пуэнт-Фетиша, согласно де Компьеню: Compiègne V. de. Op. cit. Vol. 1. P. 229), оттеснив к югу местные племена (вили и др.); их владения располагались между землями иненга на юго-западе и окота на северо-востоке (Walker R. B. N. Relation… P. 130). Самым крупным их поселением являлась Самкита. Но во второй половине 1860-х и в 1870-е гг. фаны постепенно выдавили бакале с правого берега Огове (сначала с территории выше Самкиты, а затем и ниже по течению; см.: Compiègne V. de. Op. cit. Vol. 1. P. 229).
В 1880 г. они населяли только левый берег Огове и низовья Нгунье (Savorgnan de Brazza P. Voyages d’exploration… P. 533).
Первым европейцем, установившим прямые контакты с бакале (сентябрь 1846 г.), был француз Пижар (см.: Pigeard Ch. Exploration du Gabon, effectuée en août et septembre 1846 // Annales maritimes et colonials: Revue Coloniale. Т. 3. 1847. P. 263).
В настоящее время насчитывается чуть более 9 тыс. бакале, которые живут рассеянными группами в провинции Средняя Огове к югу от Огове (от долины Лоло до верховьев Бендоло, притока Нгунье), в основном в верховьях Икои и Огулу. В целом о бакале см.: Raponda Walker A. Op. cit. P. 131–136.
235
Ср. свидетельство де Компьеня (1874 г.): «Начиная <с Леса Советов>, идут, причем только на левом берегу, поселения бакале;… правый же берег, на который павины, а еще выше по течению ошеба совершают постоянные набеги, совершенно безлюден. На расстоянии двухсот миль (370 км. — И. К., Е. К.) там не встретишь ни одной деревни. Зато на левом берегу бакале чрезвычайно многочисленны» (Compiègne V. de. Op. cit. Vol. 1. P. 229).
236
Рыболовство являлось одним из самых главных занятий у большинства прибрежных племен Огове, особенно у орунгу, галуа и верхних бангве; для сохранности рыбу высушивали (Marche A. Op. cit. P. 294). Огове и ее притоки были чрезвычайно богаты рыбой; самые крупные особи относились к семейству сомовых (достигали 80 кг и 1,5 м в длину); популярностью пользовались также карповые.
237
В экваториальной зоне было мало домашних животных, и они не играли важной роли в хозяйстве туземных племен. Исключение составляли куры, которых разводили повсеместно и в большом количестве. Однако куры эти не отличались большими размерами (Ibid. P. 315), и их никогда не откармливали; кроме того, туземцы не употребляли в пищу куриные яйца.
Вероятно, куры проникли в Тропическую Африку в середине I тыс. н. э. или с севера (из Северной Африки), или с северо-востока (через долину Нила и восточноафриканское побережье).
238
Для экваториальной зоны были типичны коротконогие козы с редкой желтоватой шерстью. Туземцы разводили их в небольшом количестве.
239
Маниока (Manihot utilissima) — древесный кустарник семейства молочайных. Его длинный и конусообразный корнеклубнеплод бурого цвета, богатый крахмалом, кальцием, фосфором и витамином С, являлся главным продуктом питания жителей Экваториальной Африки. Посевы маниоки давали очень большой урожай (на второй год), но быстро истощали почву, тем более что туземцы практически не использовали естественных удобрений — золы и перегноя, поэтому им постоянно приходилось осваивать целинные территории вокруг деревни, а иногда даже переселяться на новое место. В долине Огове выращивалась горькая маниока (с содержанием синильной кислоты), которую приходилось перед употреблением в пищу в течение нескольких дней вымачивать в ручьях. Это южноамериканское растение было завезено в Анголу в конце XVI в. и стало культивироваться туземцами со второй половины XVII в. См.: Jones W. O. Manioc in Africa. Stanford (CA), 1959. P. 60–69, 108.
241
В стране имеется огромное количество таких тазов. Ими туземцы пользовались раньше для выпаривания черной соли из болотной воды. Теперь соль поставляется из прибрежных факторий (примеч. авт.).
242
Этот способ немногим отличается от способа приготовления хлеба из маниоки жителями Луанды в конце 1660-х годов: они растирали маниоку, превращая ее в тесто, а затем лепили из него лепешки, которые, завернув в листья, варили на пару или в кипятке. См.: Michael Angelo of Gattina, Denis de Carli of Piacenza. A Curious and Exact Account of a Voyage to Congo in the years 1666 and 1667 // A Collection of Voyages and Travels. London, 1752. P. 491. Ср.: Швейцер А. Письма из Ламбарене. Л., 1978. С. 65.
244
Торговый центр оканда у впадения в Огове реки Лопе, «расположенный на 9°16′ восточной долготы по Парижу» (Отч.-1. Гл. II).
245
В письме от 24 декабря 1875 г. де Бразза сообщает: «… здесь трудятся только рабы, купленные в верховьях Огове. <…>… трудятся только женщины и дети, да и они, поверь мне, не очень усердствуют» (Пис. III).
246
«Все — попрошайки, начиная с вождя, который приходит ко мне за милостыней — стаканом водки» (Пис. III).
251
Корона маркиза — промежуточный вид между графской и герцогской. Она имела три листа и шесть жемчужин, которые первоначально располагались так же, как на графской короне, но позже утвердился обычай оформлять их в виде трилистников.
Корона, подаренная Реноке, была сделана из позолоченной меди (Пис. II).
252
Старье из Императорского театра в Тюильри, которое при моем отъ езде мне подарило Географическое общество (примеч. авт.).
253
Марш пишет: «Я нашел эту страну изменившейся. Целые деревни исчезли или сменили свое место. Бакале вторгаются сюда со всех сторон; в настоящее время они завоевывают земли галуа и иненга» (Marche A. Op. cit. P. 242).
254
В письмах конца 1875 г. — начала 1876 г. (Пис. III–IV) де Бразза винит в этом немецкого путешественника Оскара Ленца, развратившего туземцев своей щедростью.
255
С несколькими лапто (Marche A. Op. cit. P. 245) и переводчиком-павином (Ibid. P. 249, 251). В «Трех путешествиях» Марш совсем не упоминает об участии в этой миссии Балле.
256
Самкита (Самбекита) — крупное селение на левом берегу Огове, главный торговый центр бакале и восточная граница их владений; здесь Роберт Брюс Наполеон Уокер в 1866 г. учредил торговое представительство ливерпульской фирмы «Хаттон и Куксон». Ныне — административный центр департамента Огове и Озера (провинция Средняя Огове).
257
В действительности Маршу было поручено нанять в Самките пироги и гребцов, добраться с ними до Лопе и прислать оттуда в Ламбарене лодки с гребцами-оканда за основной частью экспедиции (Ibid. P. 244; см. также: Пис. III); самому же Маршу надлежало отправиться дальше в страну оканда (Пис. IV). Марш прибыл в Самкиту 12 декабря и оставался там до 14 января. О трудностях, с которыми он столкнулся в Самките, см.: Marche A. Op. cit. P. 244–250.
263
Де Бразза был вынужден проводить астрономические измерения дважды — сначала по Луне, затем по Солнцу (Пис. IV).
268
Дерево окуме (Aucoumea klaineana) — дерево розового или белого цвета из семейства бурзеровых, растущее в прибрежной полосе экваториального леса. Достигает 30–40 м в высоту; имеет широкое основание, диаметр большей части ствола — от 1 до 2,5 м. Деревья окуме растут на близком расстоянии друг от друга, поэтому корни их часто переплетаются. Поскольку плотность окуме невелика (0,44 кг/м2), и оно не тонет, его древесину издавна употребляли как строительный материал для пирог; сок же, по свидетельству Гриффона дю Белле, применялся для изготовления факелов (Griffon du Bellay M.-T. Exploration du fleuve Ogo-Wai (Juillet et août 1862), côte occidentale d’Afrique // Revue Maritime et Coloniale. T. 9. 1863. P. 71). В колониальный период окуме стало главным экспортным деревом Французской Экваториальной Африки; использовалось преимущественно для изготовления филенки (для облицовки мебели и стен) и мелких предметов домашнего обихода (шкатулки и пр.).
