Орден «Солнца». Часть 1. «Исповедь»

Путник

Данная книга повествует о людях, которые видят наш мир не так как мы с вами. И долгом которых является служба простым людям словно господу своему.

3.0. Майкл

3.1. Концерт

00.00.2020

США, Нью-Йорк, ночной клуб «Paradise».

21:45

— Майкл, твой выход через 15 минут. Я зайду еще раз за 1 минуту до начала.

— Да, спасибо.

Уже около года я чувствовал себя очень дерьмово. Я не могу объяснить причину этого, но я, словно, начал гнить изнутри. Я пишу песни и музыку и сам их исполняю. У меня неплохо выходит, мне удается собирать залы. И, тем не менее, я ощущаю какую-то пустоту внутри. Когда я только начинал, все было иначе. Музыка и тексты песен будто шли из моего сердца, я был одержим своим творчеством. А теперь, это больше похоже на некий станок, за которым я вынужден стоять и штамповать детали лишенные души. Я вынужден это делать, чтобы оплачивать свои счета. Квартира, машина, рестораны и прочая мирская суета обходятся не дешево. Раньше я обожал свою публику, но теперь, в их лицах я видел лишь людей, впустую прожигающих свою жизнь и кичащихся своей состоятельностью, вседозволенностью и безнаказанностью. Я продолжал им улыбаться, ведь они совсем не виноваты в том, что мне сейчас так паршиво. Страх оказаться за бортом жизни преследует меня. Все мое имущество, как и у большинства американцев, мне не принадлежит. Все взято в кредит и, потеряв возможность оплачивать счета, я потеряю все. Я всегда считал, что главное в жизни быть успешным. Универсальным мерилом успеха являются деньги и вещи, которые тебя окружают. Когда-то мы пережили одну из величайших трагедий человечества, а теперь, по собственной воле превращаем себя в рабов с каждой новой покупкой сделанной в кредит, которая вынуждает нас работать на износ до гробовой доски. Мы берем в кредит дома, квартиры, машины и прочие безделушки, чтобы скрыть свою истинную сущность. Мы продаем свою свободу за бесценок.

После своих концертов я обычно напиваюсь до беспамятства и просыпаюсь уже дома. Иногда я себе позволяю и препараты посильнее спиртного. Меня ужасно злит то, что все, на что у меня хватает мозгов, это снять стресс подобным способом. Я чувствую, как шаг за шагом я приближаюсь к чему-то ужасному, но я намерен все это прекратить. Завтра же я пересмотрю всю свою жизнь, избавлюсь от всего лишнего, погашу все долги, какие смогу. Отработаю сегодняшний концерт по высшему разряду, а завтра начну жить заново. Мой завтрашний день начнется уже сегодня, сегодня я не прикоснусь ни к алкоголю, ни к чему-либо еще. Отработаю сегодняшний концерт, вернусь домой и, просто, как следует, высплюсь. Завтра мир встретит нового человека.

— Майкл, пора.

— Иду.

Сказать, что мое выступление прошло ужасно, значит не сказать ни чего. Хотя публике клуба даже понравилось, как лопнувшая струна рассекла мне щеку и я начал истекать кровью. Во время одного соло, я расположил гитару вертикально. Гриф в этот момент находился в непосредственной близости к моему лицу. Струна лопнула и ударила меня. Я покинул сцену на 5 минут, рана была несерьезная. Хорошо, что на мне были очки, иначе мог бы и без глаза остаться. Я, наспех, настроил новую струну и вернулся на сцену.

— Шоу должно продолжаться!

Еще через полчаса в клубе частично вырубилось электричество. Начал твориться какой-то беспредел. Из-за пьяной девушки, сцепились два парня. В драке, один сломал нос другому. Кровью они залили пол барной стойки. На этом мой концерт был окончен. Матерясь, я ушел в гримерку. Что, черт возьми, происходит? Какого хрена твориться? Я взял стакан и налил виски. Стоп, ни какого алкоголя больше! Ухожу в завязку и бросаю все на хрен!

— Майкл, ты как?

— Я в порядке.

— Твой водитель на месте, езжай домой отдыхать, в случае чего, я успокою зал и все им объясню.

— Спасибо, я так и сделаю.

Я собрал свои вещи и вышел на улицу через служебный вход. Достав сигарету и прикурив, я посмотрел в небо. Светила луна и звезды. Я сделал глубокую затяжку и задержал дым в себе. Сплошное ничего и только светящиеся точки в небе. Забавно, а ведь некоторых звезд, возможно, уже и нет, а лишь их свет, который они дали многие годы назад. Я выдохнул. Этот свет можно сравнить с творчеством человека. Многих великих композиторов или поэтов уже нет, а их свет продолжает освещать нашу жизнь. Рядом стоял служебный автомобиль, водитель нес свою службу и был готов отвезти меня куда угодно, ведь за это он получает деньги. Возможно, он хотел бы оказаться на моем месте, а я, все чаще, хотел бы оказаться на его. Зачастую, глядя на другого человека, мы видим лишь плюсы его бытия и не видим того множества проблем, которые есть в его жизни. Почему он хотел бы быть на моем месте? Возможно, он считает, что я успешен, у меня хорошая квартира, дорогой автомобиль. А почему я хотел бы быть на его? Чтобы не видеть эти пьяные лица, которые я вынужден развлекать. И он, и я вынуждены исполнять чужие прихоти ради денег. И он, и я являемся рабами системы. Я сделал очередную затяжку. Это рабство душит меня. Я хочу свободы, но что такое свобода? И как стать свободным? Я сделал последнюю затяжку, потушил сигарету и сел в автомобиль рядом с водителем.

— Домой

Машина тронулась, я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. И тут я почувствовал холодные руки на своем лице, на своих глазах.

— Угадай кто?

— Джес, что ты тут делаешь?

— Привет, хотела сделать тебе сюрприз!

— Привет.

— Сэр, со мной связалась охрана клуба и попросила ее забрать. Я хотел отвезти ее домой, но она отказалась.

Шепотом произнес водитель.

— Охрана?

— Да, сэр.

— Понятно.

— Джес, ты же обещала прекратить болтаться по клубам.

— Я неб олталась? Яна уть-чуть заехала.

— Ты, что под чем-то?!

— Неп од чем-то, а под хор-рошим настроением!

— Поехали домой.

— Да, сэр.

Я люблю Джессику, но безделье и прочая мирская суета, превратили ее в бесполезное существо, лишенное всяких интересов. Два года назад мы запланировали свадьбу. Сначала нужно было уладить некоторые финансовые вопросы по квартире, погасить некоторые долги. Два года назад я был другим человеком. Я был полон планов на свою жизнь, и, казалось, весь мир лежит у моих ног. Но все изменилось. Я больше не вижу ни малейшей ценности в тех вещах, которые ценил раньше. Мне больно смотреть на то, как Джессика губит себя. Мы часто и основательно говорили на эту тему. Она соглашалась привести себя в порядок и взяться за ум, но все повторяется снова и снова. Нужно поставить ей условие, либо она ведет нормальный образ жизни, либо мы расстаемся. Конечно, я не намерен рвать с ней отношения, но вдруг, такая постановка вопроса поможет.

Мы подъехали к дому, в котором располагалась наша квартира. Машина остановилась. Я вышел и открыл дверь, где сидела Джессика. Она с трудом выбралась из автомобиля, я взял ее сумочку, взял ее под руку и мы побрели к подъезду.

— Милый, как прошел твой о чередной концерт?

— Нормально.

У меня не было желания делиться правдой о своем вечере. Находясь в своем уме, мне было противно смотреть на девушку, которая выглядела как использованная салфетка. Мы проследовали к лифту. Ладно, пусть проспится, а завтра нам будет предстоять серьезный разговор о нашем будущем. Лифт остановился на первом этаже и его двери открылись. Мы зашли внутрь, я нажал на цифру 3, двери закрылись и лифт направился на третий этаж.

3.2. Квартира

Квартира №39. Я приложил магнитную карточку и дверь открылась. В прихожей свет включился автоматически, я отключил сигнализацию. Джессика неуверенной походкой вошла и с трудом стянула с себя туфли. В прихожей я избавился от верхней одежды, разулся и разложил сумки с рабочими инструментами. Потом я прошел в столовую и включил чайник. Когда я не заливал в себя алкоголь, я предпочитал зеленый чай.

— Я быстро приму душ.

— Конечно.

— Я поставил чайник, как вода закипит, будь добра, завари мне зеленого чая.

— Хорошо.

Я взял из шкафа чистую домашнюю одежду, разделся и отправился в душ. Вода струилась по моему телу, унося с собой всю грязь, которая накопилась на мне за этот вечер. Я стал чист телом, но чувствовал, как много грязи осталось под моей кожей, внутри меня. Жаль не существует процедуры, которая очистила бы меня изнутри. Я вытерся, расчесался и надел чистую домашнюю одежду. Сейчас кружка чая будет в самый раз. Я вошел в столовую, на столе стояла чашка свежезаваренного зеленого чая. Джессика сидела за столом, по ее лицу текли слезы. Тушь потекла, а помада с губ перебралась на руки, которыми она периодически терла свое лицо. Я бросился к ней.

— Милая! Что случилось?

— Ты бросишь меня!

Провыла Джессика и заревела.

— Что ты такое говоришь? Милая! Что за глупости?

— Ты бросишь меня! Зачем я тебе такая?

— Милая! Любимая моя!

— Любимая? Я же наркоманка!

— Милая! Все будет хорошо! Мы со всем справимся вместе!

Джессика заглянула мне в глаза и, будто, прочитав в них, что я не вру, обняла меня за шею и разревелась.

— Я всегда одна, мне одиноко без тебя!

— Да, милая, это моя вина. Мы со всем справимся. У нас все получится.

— Ты все еще хочешь на мне жениться?

— Конечно, хочу.

— Я съезжу к врачам, как ты и говорил, я начну лечиться.

— Вот и правильно, милая, все у нас будет хорошо.

Джес отпустила мою шею.

— Я в душ.

— Тебе помочь?

— Нет, отдыхай, я сама справлюсь.

Я взял чашку чая и отправился в спальню, включил телевизор и присел на кровать. Сделав несколько глотков, я лег, ужасно хотелось спать…

— Майкл. Ты спишь?

–…

— Спокойной ночи, милый.

Джессика поцеловала Майкла и удалилась в столовую.

06:00

Я проснулся в хорошем расположении духа, первое, что я вспомнил — это наш разговор с Джессикой. Мне показалось, что она действительно осознает, что у нее проблемы, и она намерена с ними бороться как ради себя самой, так и ради нас. А ведь она права, меня всегда нет рядом. Можно сказать, что я променял любимого человека на карьеру. Я повернул голову. Джессика спала рядом ко мне спиной. Я решил ее не беспокоить, тихонько встал и вышел из спальни. По дороге в ванную я заметил, что ее туфли так и лежали как попало в прихожей. Обычно она все убирает по своим местам, даже находясь под чем-нибудь. Я заглянул в столовую. Ее сумочка так и лежала на столе. Я зашел в ванную и привел себя в порядок. Нужно как следует позавтракать, а то вчера вечером я даже не ужинал, не было аппетита. Пройдя в столовую, я первым делом нажал кнопку чайника, потом открыл дверцу холодильника. В холодильнике были пакеты с различной едой из разных забегаловок. Я взял несколько пакетов, ногой закрыл дверцу и повернулся к столу. Рядом с сумочкой находились белые разводы. Я поставил пакеты на стол и приблизился к сумочке. Это была какая-то дрянь из тех, что принимала Джессика. Я придвинул сумочку к себе и заглянул в нее. Поверх различных женских принадлежностей лежал небольшой пакетик с белым порошком. С болью в груди я взял его. Нужно его выбросить. Нужно смыть его в унитаз. А если он застрянет, где-нибудь в трубах? Нужно его сначала высыпать в унитаз, а пакет выбросить. Ладно, пока просто спрячу его. Потом соображу, как лучше с ним поступить. Повертев пакетик в руках, я спрятал его в карман одной из своих рабочих сумок. Как же так? Только вчера мы с ней говорили об этом. И она тут же продолжила травить себя. Раздался щелчок, вода в чайнике закипела. Я заварил чашку чая и закинул несколько гамбургеров в микроволновку. Я убрал сумочку со стола и тщательно протер его. Ладно, пока еда разогревается, пойду, проверю Джес, нужно отнести ей стакан воды. Наверняка, когда она проснется, ее будет мучить жажда. Я достал из холодильника минералку и наполнил стакан. Неспешно, я направился к спальне, не хочется ее будить, пусть как следует выспится. Я тихонько открыл дверь и вошел. Джессика лежала в той же позе — лицом к окну и спиной к выходу. С ее стороны кровати стояла тумбочка, на нее и поставлю стакан воды. Я начал потихоньку обходить кровать. На полу, со стороны Джессики, я увидел пятно от ее рвотных масс. Зрелище не из приятных. Я приблизился к тумбочке и поставил стакан. Взглянув на Джессику, я увидел, что она лежит, подложив руку под голову, а ее нос и рот покрыты засохшей рвотной массой, которая с ее лица стекла на простыню и впиталась. Меня охватил ужас. Я приблизился и присел на корточки. Я пытался услышать ее дыхание.

— Джес!

Прошептал я. Девушка не реагировала. Я положил свою руку ей на плечо. Кожа девушки была чуть теплой. Земля будто ушла у меня из-под ног, голова закружилась и я, потеряв равновесие, сел на пол. Из столовой донесся сигнал микроволновки.

— Джес!!!

Одеялом я очистил ее лицо, перевернул ее на спину и начал делать искусственное дыхание.

— Нет, мать твою! Нет! Джееес!

И тут я осознал, что она мертва уже давно, и я не в силах, что-либо сделать. Я схватил телефон и набрал 911.

— Передозировка, мертва Джессика Рид, мое имя Майкл Мур.

Я присел и закрыл лицо руками. Первый раз я почувствовал себя настолько ничтожным, слабым и беспомощным. Абсолютно одиноким и ни кому не нужным существом. Я осознал, что моя жизнь теперь полностью лишена какого-либо смысла. Я уничтожен.

Раздался стук в дверь, я спешно открыл. Это была полиция и скорая. Они что-то говорили, что-то спрашивали. Я что-то отвечал, но, ни их, ни себя я не слышал. Я слышал лишь биение своего сердца. Мне помогли сесть за стол в столовой, рядом сел полицейский и начал задавать мне какие-то вопросы. Я жестами дал понять, что ни чего не слышу. Врач измерил мне давление и дал какие-то таблетки. Я тут же их проглотил. Кто-то подал мне стакан воды, я запил. Через 10 минут я немного пришел в себя и ответил на все вопросы полицейского. Я утаил лишь одно, что пакетик с веществом, которое, возможно, погубило Джессику, все еще в доме. Во время одного из вопросов в дверном проеме показалась каталка с телом Джессики, накрытым белым покрывалом. Я замолчал и провожал ее взглядом. Полицейский так же увидел это и прервал допрос. Каталка скрылась, и я вернулся к допросу. Полицейский взглядом дал понять, что соболезнует. Я, молча, поблагодарил его, и мы продолжили. Когда все закончилось, я подписал различные документы и остался один в своей квартире. Мое желание, начать новую жизнь, сбылось. Только теперь, я не чувствовал вокруг себя вообще ни чего, сплошная пустота.

3.3. Пустота

Тем же утром.

— Бен.

— Майкл, какого черта ты так рано?

— Бен, Джессика, передозировка.

–…

— Ты у себя?

— Да.

— Я заеду?

— Конечно.

Бен был управляющим ночного клуба «Paradise». Я периодически выступал там по вечерам. Бен был отличным парнем, пожалуй, единственным, кому было на меня не наплевать. Я положил телефон на стол и доверху наполнил стакан виски. Я не знал, что делать, и самым простым решением было напиться. Я залпом выпил, вызвал такси и наполнил стакан заново. Через некоторое время мне пришло оповещение о том, что такси меня ожидает, и я спустился на улицу. По дороге я встретил некоторых соседей, они уже были в курсе о случившемся и молча, провожали меня взглядом. Кто-то смотрел на меня с сожалением, кто-то с осуждением, но и те и другие были правы. Сам же я испытывал чувство вины. Это я довел Джессику до такого состояния. Она была права в том, что меня ни когда не было рядом, я жил своей жизнью и больше меня ни чего не волновало. Я виноват в смерти Джессики. Я сел в такси, сообщил адрес и машина тронулась.

Через служебный вход я вошел в ночной клуб и направился к кабинету Бена. На месте его не было. Я открыл дверцу минибара, наполнил очередной стакан и улегся на диван. Дверь открылась, вошел Бен. Видимо ему так и не удалось поспать. Вид у него был взъерошенный и уставший. Он уселся в кресло и уставился на меня.

— Ты как?

— Хреново.

— Так что произошло?

— Передозировка.

— Полиция приезжала?

— Да.

— Тебя подозревают?

— Не думаю. Хотя я особо не разглядывал, что подписывал. Что-то там о невыезде.

— Я могу тебе как-то помочь?

— Ты уже помог. Мне не хочется сейчас быть одному. Можно я немного побуду у тебя?

— Конечно, располагайся. Майкл, у меня сегодня есть кое-какие дела. Так что сам тут со всем разберешься.

— Конечно, спасибо.

— Что думаешь делать?

— Сегодня планирую просто напиться.

— План так себе.

— Бен, та дрянь, которая прикончила Джес, она все еще у меня в квартире, в кармане моей сумки. Я вытащил ее из сумочки Джес и переложил в карман своей сумки.

— Майкл, ты что идиот? Это же улика, на основании которой тебя обвинят в убийстве! Избавься от нее немедленно!

— Да, конечно.

— Майкл, извини, но ты ведь не причастен к смерти Джессики?

— Причастен!

–…

— Из-за меня она стала наркоманкой.

— Тьфу! Твою мать! В полиции такого не ляпни!

— Бен, я потерял самого дорогого для меня человека.

— Да, прости. Мне жаль. Ты, главное, постарайся держать себя в руках. Не наделай глупостей.

— Все глупости, которые я мог наделать, я уже наделал.

— Майкл, порой нам кажется, что хуже уже быть не может, но, поверь мне, еще как может. Повторю! Не наделай глупостей, сегодня отдохни, выспись, а завтра соберись с мыслями и все как следует, обдумай. Кстати, можешь переночевать тут.

— Спасибо, Бен.

— Мне через час нужно будет отлучиться по делам. Если проголодаешься, сходи на нашу кухню, там полно всего.

— Ладно.

Я лежал и пялился в потолок. Виски вскоре закончились, и я решил спуститься в бар. В баре играла спокойная музыка, кое-где сидели люди. Кто-то был с похмелья, кто в бессознательном состоянии. Я заказал себе один из коктейлей и присел у барной стойки. Зазвонил мой телефон.

— Майкл, меня сегодня не будет до вечера, я сообщил своим ребятам, чтобы они приглядели за тобой, если ты переборщишь с бухлом, в общем, будь как дома.

— Ладно.

Мой коктейль был готов.

— Майкл Мур! Это вы?

Я повернулся. Передо мной стоял молодой парень и, улыбаясь, таращился на меня.

— Что тебе нужно?

— Майкл, я ваш фанат, вы пишите отличные песни!

— Спасибо.

Я сухо ответил и отвернулся, давая понять, что не хочу ни кого видеть. Я поднял свой стакан и покрутил его в руке. В нем отразился я сам и парень, стоявший у меня за спиной. А хотя, какого черта, напиваться одному? Может этот парень составит мне компанию? Я повернулся. После моего грубого ответа, улыбка у парня исчезла, и он виновато смотрел на меня.

— Слушай, извини, у меня было ужасное утро.

— Да ничего.

Парень взбодрился и его улыбка вернулась.

— Как зовут?

— Эрик.

— Рад знакомству, Эрик. Я Майкл. Не хочешь составить мне компанию?

— С удовольствием!

— Я угощаю.

Мы разговаривали обо всем подряд, время шло незаметно. И тут Эрик огляделся и вытащил из кармана какую-то таблетку. Он быстрым движением отправил ее в рот.

— Что это?

— Не знаю, вчера на вечеринке друзья угостили.

— И как оно?

— Ощущение, будто тебя покидают все проблемы, некое ощущение свободы.

— Свободы говоришь? А можно мне одну?

— Конечно, а знаете что, у меня осталось три штуки, мне скоро возвращаться домой и я бы не хотел, чтобы у меня это нашли. Забирайте все! Но больше одной нельзя.

— А что будет, если принять больше одной?

— Я не знаю, меня просто предупредили, что больше одной нельзя.

— Что ж, спасибо.

Я принял одну таблетку, а остальные две убрал в карман куртки. Эрик взглянул на часы.

— Майкл, мне пора.

— Спасибо за компанию.

— Буду ждать ваших новых песен!

Эрик встал и, прощаясь, положил руку мне на плечо.

— Удачи.

Прошептал он и направился к выходу. Поворачивая голову ему вслед, я почувствовал легкое головокружение. В глазах все поплыло. Приблизившись к выходу, он остановился у двери, повернулся, взглянул на меня и улыбнулся. Затем развернулся к двери и выставил руку вперед, чтобы открыть ее. И, через мгновение, он исчез в дверном проеме. Я уставился на дверь. Дверь даже не шелохнулась, она, как была закрытой, так и оставалась. Парень будто прошел сквозь нее. Я обернулся к барной стойке. Наверное, действие таблетки. Я обратился к бармену.

— Вы знаете этого парня?

— Какого парня?

— Того, что сидел со мной.

— Майкл, ты уже несколько часов сидишь один и пялишься на свой стакан. С тобой ни кого не было. Ты в порядке?

Я спешно проверил свой карман. В нем лежало две таблетки. И тут, я почувствовал себя так легко и свободно. Весь мир, будто перестал существовать. Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Какое же прекрасное ощущение! Ощущение абсолютной свободы! Я взял свой стакан и решил отправиться в кабинет Бена, нужно прилечь и насладиться этими ощущениями. Я поднялся в кабинет и лег. И ту я будто полностью протрезвел и ощущения закончились. У меня есть еще две таблетки. Нужно отправиться домой, избавиться от той наркоты, что была у Джессики и принять еще одну. Я вызвал такси и вышел на улицу. Сев в машину, я принял еще одну таблетку, ощущения не вернулись. Добравшись до квартиры, я лег на диван в столовой и принял третью таблетку. Я вновь ощутил легкое головокружение. И тут, вместо ощущения свободы на меня нахлынуло чувство тревоги и страха. Я кинулся к своей сумке, в которую спрятал тот пакетик, но его там не было. Что происходит? Я обернулся. Пакетик лежал на столе, а рядом с ним был рассыпан белый парашек. Я замер.

— Майкл.

Из спальни я услышал голос Джессики.

— Майкл, ты меня больше не любишь?

— Джессика?

— Майкл.

Я вбежал в спальню. Джессика сидела на кровати спиной ко входу. Я обошел кровать и приблизился к ней. Лицо Джессики было бледным, она смотрела в окно.

— Майкл, ты погубил меня.

— Прости, это я виноват.

— Я всегда любила тебя.

— Я тоже люблю тебя, Джес.

Джессика встала и направилась в столовую. Она прошла сквозь меня и скрылась в дверном проеме.

— Подойди, Майкл.

Я медленно вышел из комнаты и направился к столовой. Джессика стояла около стола, рядом с белым порошком.

— Майкл, я хочу всегда быть рядом только с тобой.

— Я тоже этого хочу.

Я будто не контролировал себя, а был лишь зрителем происходящего. Я подошел к столу и взял щепотку белого порошка. Насыпал его на ладонь и вдохнул. Все мое тело будто сковало. Я попятился назад. Будто какой-то силой меня затянуло обратно в спальню и швырнуло на кровать. Я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Пульс начал расти и казалось, что сердце вот-вот взорвется. В дверном проеме появилась Джессика. Она смотрела на меня и улыбалась. Потом приблизилась ко мне, склонилась у моего лица, положила руку мне на плече и прошептала.

— Удачи.

Это был Эрик. Он смотрел на меня и улыбался. Я осознал, что происходит нечто ужасное. Комната будто увеличилась в размерах, стены начали отдаляться. Эрик склонился на четвереньки и принял облик нечто походящего на черную собаку. Он менял форму и издавал резонирующие звуки. Потом такие же звуки я начал слышать со всех сторон. Мне удалось оглядеться. Со всех сторон ко мне приближались подобные существа. Они издавали звуки схожие с глухим треском, щелчками, скрипом. Эти звуки причиняли боль. Я осознал, что сотворил нечто ужасное и мне пришел конец. Внутри меня, будто, все оборвалось и смешалось воедино. Изнутри меня вырвалось.

— Господи! Что же я натворил!

Я начал возвышаться над кроватью. Я видел свое тело. Нос и рот были покрыты рвотой, из глаз по щекам текли слезы. Существа вокруг меня образовали кольцо и продолжали приближаться. Я сдался, поднял лицо вверх и хотел закрыть глаза. И тут, на меня будто из ниоткуда обрушился человек и ногой прижал меня обратно к кровати. Затем склонился надо мной, положил свою ладонь мне на лоб и прижал мою голову.

— Я что? Умер?

— Еще нет, приятель, еще нет.

Затем он закрыл глаза и начал читать какую-то молитву. Вспышка света наполнила комнату. Свет был очень яркий. Я невольно закрыл глаза и потерял сознание.

— Фрэнк.

— Михаил, я, несомненно, рад тебя слышать, но сейчас два часа ночи.

— Мне нужна помощь.

— Слушаю.

— Передозировка. Адрес отправлю. Человека нужно привести в порядок. Для общества он больше не существует. Я заберу его, как только будет можно.

— Сделаю. Михаил, что это за человек?

— Я нашел себе ученика.

— Ты уверен?

— Да.

3.4. Белая комната

Я открыл глаза. Первое, что я увидел — это белый потолок. Я огляделся. Меня окружали светлые стены, светлый пол, окон не было. Я привстал. Передо мной была дверь, на ней не было ни ручек, ни замков, ни чего. Я сбросил с себя светлое одеяло и встал. В комнате была лишь кровать, подушка и одеяло. Я подошел к двери и толкнул ее. Дверь не поддалась. Она была мягкой, но очень прочной. Я подошел к стене и прикоснулся к ней. Стена так же была мягкой. Одной ногой я надавил на пол, тот тоже был мягким. Я вернулся к кровати и сел. Что это за место такое? Что случилось? Почему я здесь? Я ни чего не помнил.

Открылась дверь, и вошел человек. В одной его руке был стул на высоких ножках, а в другой книга. Он поставил стул, сел на него, положил книгу на колено и облокотился на нее.

— Здравствуй, Майкл.

— Где я?

— Ты в больнице.

— Что случилось?

— У тебя была передозировка.

— Кто вы?

— Я твой лечащий врач. Меня зовут Терентьев Михаил Дмитриевич.

— Я в порядке и хочу покинуть это место.

— О том, в порядке ты или нет, судить буду я. И пока ты не в порядке.

— Вы не имеете права держать меня здесь против моей воли!

— Еще как имею. Ты сможешь выйти, когда прочитаешь эту книгу.

— Что за чушь! Немедленно выпусти меня!

Человек встал, подошел к кровати и положил книгу рядом со мной. Я взглянул на нее. Л. Н. Толстой «Война и мир».

— «Война и мир»?

— «Война и мир».

— Но я не знаю русского.

— Неужели? Ты же смог прочитать название!

Я взял книгу и начал листать. Прочитав несколько предложений, я прекрасно понимал, о чем идет речь.

Конец ознакомительного фрагмента.