Вопросоответы к Фалассию

Преподобный Максим Исповедник

Издательство «Сибирская Благозвонница» представляет вниманию православного читателя главный экзегетический труд великого святого отца Древней Церкви преп. Максима Исповедника (580–662) «Вопросоответы к Фалассию», адресованный другому святому – преп. Фалассию (Ливийскому, или Африканскому). «Вопросоответы к Фалассию» посвящены толкованию трудных для понимания мест Священного Писания и показывают преп. Максима как великого мыслителя, богопросвещенного богослова и блестящего знатока Библии и экзегета, открывающего в своих толкованиях грандиозную картину глубинного богословского-философского миросозерцания. Перевод, предисловие и обширные комментарии выполнены профессором Московской духовной академии, доктором церковной истории А. И. Сидоровым. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Вопрос 16

1. Что такое литой телец и почему о тельце говорится в единственном числе, а в словах: Сии бози твои, Исраилю (Исх. 32:4) — употребляется множественное число? И что значит стереть и рассыпать по воде (Исх. 32:20)? И что такое серьги и другие украшения (Исх. 32:2–3)?

ОТВЕТ

2. Ум, выходящий, подобно Израилю, из Египта греха и содержащий в себе выходящее вместе с ним из греховного блуждания ¹ чувственное мечтание, словно изваяние зла запечатлевшееся в мысли, — такой ум, поддавшись немного нерадению, лишается разумной способности различения и, как в древности Израиль Моисея, воздвигает себе подобное тельцу состояние неразумия², являющееся матерью всех страстей. [Для этого употребляются,] словно серьги, смыслы, которые он постигает естественным образом относительно богословия, исходя из благочестивого размышления о сущих; словно ожерелья, богоприличные мнения о сущих, происшедшие из естественного созерцания; словно запястья на руках, естественные осуществления добродетелей соответственно деятельному любомудрию. [И всё это] ум сплавляет в печи, то есть в огненном кипении страстного расположения чувств и похоти, и сообразно с предлежащим в мысли мечтанием и образом зла деятельно осуществляет грех этого [расположения], всегда рассеивающегося и вместе с собой рассеивающего совершающий грех ум, а также отсекающего его от единичной тождественности в истине и разделяющего его во множественных и дряблых мечтаниях и мнениях о не-сущих [вещах]. Такое неразумное состояние стирает и рассыпает по воде пришествие Божественного Слова, которое тонкостью созерцания раздробляет дебелость мысли, [тяготеющей] к чувству в явленности страстей³, ясно различает превращение друг в друга и слияние естественных сил [души], происшедшее в результате страсти, и снова возводит их к собственному началу ведения. Так, думается мне, [следует понимать] «рассыпать по воде».

3. Итак, [наше предшествующее] рассуждение сжато изложило весь смысл того, о чем повествуется в данном месте. И для того чтобы яснее стало это место, рассмотрим, если угодно, каждую его часть в отдельности.

4. Литой телец есть взаимное смешение и слияние естественных сил [души], или, скорее, [301.страстное и неразумное сочетание их, которое имеет своим результатом неразумную деятельность противоестественных страстей. [Этот] телец один, потому что одно — устойчивое состояние зла, которое рассеивается на многие виды зла. Телец же — ввиду выносливости, трудолюбия, причастности к возделыванию земли, а особенно способности легкого усваивания и восприимчивости, как при жвачке, порочного расположения к страстям. А литой — потому что приводится в действие и исполняется страстное состояние порочного мечтания, до того пребывавшее в мысли в качестве образного представления. Слова же: Сии бози твои, Исраилю — сказаны во множественном числе потому, что зло по природе [своей] является способным к рассеиванию, неустойчивым, многообразным и разделяющим. Если добру по природе свойственно быть соединяющим разделенное и объемлющим [его], то злу, очевидно, свойственно разделять соединенное и разрушать [его].

5. А «серьги» суть истины богословия 4, естественным образом существующие в уме и [возникающие] из благочестивого размышления; а «шейные украшения» — суть правые учения о сущих соответственно естественному созерцанию; «запястья» же — осуществление добродетелей согласно [духовному] деланию. Или же: «серьги» суть врожденный разум, ибо ухо — символ разума⁵; «ожерелья» — яростное начало [души]⁶, ибо выя есть образ величавости и тирании; «запястья» же на руках — желательное начало [души], обнаруживающееся в любострастном деянии. Ум, бросая в огонь страстей всё это, в указанном для каждой вещи смысле, образует неразумное и бессмысленное состояние неведения, матерь всех зол. А «стирает» он это неведение тогда, когда, рассмотрев мыслью [привлекательную] для чувства дебелость страсти, выделяет отдельные части, входящие в ее состав, и возводит каждую к своему началу. И таким образом ум «рассыпает их по воде», то есть по ведению истины разделяет и удаляет друг от друга то, что сплелось воедино в порочном сочетании.

6. К примеру сказать, всякая страсть непременно образовывается из сочетания чего-либо чувственного, чувства и естественной способности, то есть яростного начала [души], желательного начала [ее] и разума, отклонившегося от того, что свойственно ему по природе. Если же ум, рассмотрев результат подобного сочетания чувственного, чувства и соответствующей естественной способности, сможет, разделив каждую из этих [составных частей], возвести их к собственному естественному смыслу и подвергнуть созерцанию чувственный предмет сам по себе, вне связи его с чувством, и чувство рассмотреть независимо от сродства с чувственным предметом; если он сможет рассмотреть желание или какую-либо другую естественную способность вне страстной склонности их к чувству или чувственному предмету, что становится неким движением, подготавливающим рассмотрение [самой] страсти, — то тогда ум растирает и размельчает состав «тельца», то есть любой приключившейся страсти, и рассыпает [ее] по воде ведения, совершенно уничтожив и само простое мечтание о страстях через восстановление в свое естественное состояние составляющие их вещи. [304.Постараемся и мы, растерев литого тельца в душе, уничтожить [его] так, чтобы в ней был один только неподдельный Божественный образ, совсем не оскверненный чем-либо внешним.

7. Слова же: И напои ею Моисей сыны Исраилевы (Исх. 32:20) — обозначают способ учения, уничтожающего страсти⁷, преподаваемый учителями учащимся.