Сказка о Яре

Полли Ива, 2020

Ярка – внучка Бабы Яги и Лешего. Девушка живёт спокойной жизнью, распевая песни с Водяным и встречаясь с Кощеем, когда одна-единственная встреча переворачивает её жизнь с ног на голову. И вот она уже с новыми друзьями спешит спасать свой дом и всех его обитателей. Узнает ли она, кто стоит за страшными событиями, происходящими в лесу? Сможет ли обрести настоящее счастье?

Глава 4. Песни у костра

Три часа спустя Касьян с Филимоном, напившись бражки, пошли вызволять Ярку из злодейских лап незваного жениха.

— Эй, ты, выходи, я вызываю тебя на этот… ну с кулаками который… пф, как же его… бой! — орал под окнами избушки Кощей в обнимку с котом.

— Ой то не вечер, то не веечер… — затянул Филька.

— Стоп, тихо, — цыкнул на него Коша, — эй, дядя Лёша, выпусти подлеца! Не отдам Яру, моя! Эгегей, выходи, трус! Молчишь, прячешься, боишься? — разорялся, не замолкая Касьян, пока кот заводил песни.

Ставни открылись и на них обрушилось ведро ледяной воды. Перед избушкой наступила тишина.

— Встал, повернулся и ушёл, — наставила на Кошу палец Яга, — а ты, — повернулась она в сторону кота, — быстро в дом. Две недели без молока и сметаны.

— Ну старушечка, ну Ягушечка… — затянул Филимон, — ну за что же ты так с другом сердечным-то… Столько мы с тобой прожили вместе, пережили, пуд соли съели… А теперь на воде и хлебе держать меня хочешь?

— А неча в хлам напиваться да под окнами буянить. Ишь ты, артист нашёлся. Быстро в дом! — начала злиться Яга.

А Кощей плюхнулся на траву, посмотрел на старуху круглыми глазами и начал хватать ртом воздух.

— Чего сел? Нету внучки дома, с кавалерами гуляет.

— С какими это кавалерами? — словно очнулся парень, — у неё один кавалер — я!

— Тише-тише, ить, кавалер нашёлся, — усмехнулась Баба Яга, — иди отсюда подобру-поздорову, внучек. А к Яре и не приближайся, пока за девками бегать не перестанешь.

— Да я… Да вы… да это же всё по-ло-же-ние, — взвыл Касьян.

— Знаем мы твоё положение, проспись иди. Я всё сказала.

— Эх, — Коша поднялся с лужайки и, шатаясь, пошёл в сторону пряничного замка, — ой то не вечер, то не веечер…

На душе стало паршиво. Чтобы Яра да не с ним по вечерам гуляла? Разве такое могло случиться?

А Ёжка в это время сидела на поваленном бревне и болтала ногами:

— Вань, а Вань, а как ты избушку-то нашёл?

— Погодь, любопытная, сейчас с Егорием костёр разведём и всё-всё расскажу.

— Можно просто Егор, — улыбнулся Лисовик, — чай не чужие люди теперь.

— А давайте петь? — вдруг пришла девушке в голову великолепная мысль.

— Ну да, а потом от водяного по шее получим, — засмеялся в ответ Ванька, который еще не забыл утренней встречи.

— А мы его к себе петь пригласим, — предложил Егорка, — глядишь и не откажется.

— Ну не знаю… — с сомнением произнёс дурак, — чур — зовёте его сами. А я пока чаёк заварю. Идёт?

— Знамо дело, — встал, потягиваясь, Егор…

— Ооо… вот и кавалеры, — набрёл на их чудесную компанию Кощей, — эх ты, предательница, — скривился он, глядя на Ярославу, — я для тебя, а ты…

— Я, да?! Я, значит?! — подскочила с бревна Ярка, — это ты, мил человек, каждую неделю по Василисе из княжьих покоев тыришь. А потом с ними в игры играешь, пока я слёзы над бочкой лью. И хоть бы раз спросил, как я! Но нет, — завелась Ёжка, ей хотелось наконец высказать парню всё, что так долго причиняло ей боль, — ты ждёшь очередного Ивана, Емелю, Степана, и пока я с ними вызволяю невест похищенных, ты и слова не скажешь, и взгляда не покажешь! А потом — Ярочка, солнышко! И снова за Василисою! Так и катись к ней, скатертью дорожка!

— Ну и пойду, тоже мне, царевна нашлась, — бросил ей через плечо Коша, — а ты оставайся со своими… «кавалерами».

— Молодой человек, — твёрдо и спокойно произнёс Егор, закрывая плечом Яру, — шёл бы отсюда молча. Негоже мужчине себя так вести, негоже.

— Получай, гад! — Кощей, который и так уже винил незнакомца во всех своих бедах, вдруг развернулся и двинул Егорке по плечу кулаком, — забрал ведьмочку мою и насмехается, — начал поднимать другую руку парень. Но Егорий не зря был сыном своего отца.

— Тшшш, — перехватил он руку Коши, — иди проспись, веди себя как мужик, — сказал Егор.

А в это время Ванька, забыв про чай, обнимал рыдающую Яру за тонкие девичьи плечи.

— Ой, тоже мне, мужик нашёлся, — усмехнулся раздосадованный Касьян, — да иду я, иду, а вы тут дальше… Веселитесь.

И пошёл прочь от опушки, снова затянув песню.

— Всё, Ярочка, не грусти, — подошёл к девушке Лисовик, — иди ко мне, обниму, да к водяному пойдём. И никто нам вечер испортить не посмеет.

— Точно, Ярка, а я вон костёр разведу, а как вернётесь, чаёвничать будем, — выдохнул с облегчением царевич, не переносящий на дух девичьи слёзы.

— Хорошо, — появилась улыбка на заплаканном лице, — пойдём.

Ребята оставили царевича на поляне и спустились к речке. Ёжка, дотронувшись рукой до воды, еле слышно позвала:

— Дядюшка Велемир…

— Шо такое? — сразу же показалось из воды нахмуренное лицо, — ты, мелкая, всё никак не угомонишься? Хотя бы ночью старика в покое оставила, — вздохнул водяной, покосившись в сторону Егорки, — и это кто с тобой? Утром вроде другой был…

— Дядюшка Велемир, это Егорий, сын дедушкиного друга, — улыбнулась Ёжка, опуская ноги в воду.

— Ещё один леший, значит. Добро, — вдруг, будто вспомнив что-то, прикрыл водяной глаза, — добро, — повторил он, — так чего тебе надобно, пигалица?

— А пошли с нами песни петь?! — вплела ведьмочка кувшинку в волосы, — там Ванька чай заваривает, с брусникой, как ты любишь…

— Не подлизывайся, Яга, — хохотнул водяной, — Ванька — это тот угорелый на палке, что моих мавок в полёт отправил?

— Он нечаянно! Ну пойдём, дядюшка Велемир, пожааалуйста, — взмолилась Ярка. Ей хотелось загладить свою вину перед водяным и, хоть на вечер, забыть о Коше.

— Смешная девка. Утром грозила в лягушку превратить, а теперь чай пить зовёт.

— Про лягушек больше не заикнусь, — торжественно поклялась Яра, дрыгая в воде босыми ногами, — только пойдём с нами, ну пожалуйста. Тебе всё равно скучно. Мавки жемчугами обвесились и дрыхнут давно, а лягушки — плохие собеседники.

— Ить, обложила старого со всех сторон. Ну пошли, коли не шутишь.

— Ура! — подпрыгнула Ярка, поскользнулась и грохнулась в воду.

Егор, который всё это время стоял в сторонке, тут же бросился к девушке:

— Ярочка, русалкой стать решила? — спросил парень, — так вот, заявляю со всей ответственностью, хвост тебе не пойдёт.

— Егорка, давай ты просто вытащишь меня отсюда? — улыбнулась Ёжка. Ничего не могло испортить настроение той, что решила во что бы то ни стало забыть об очередной ссоре с Кощеем.

— Горе ты моё, давай руку…

— Ярка, держи подарок, — вынырнул водяной, протянув ведьмочке жемчужный гребень, — ждите меня под дубом, я лягушек успокою и приду.

— Какая прелесть… Спасибо большое, — ахнула Яра как ребёнок, стоя по пояс в воде, — так, друг мой, — повернулась она к Егору, — подсоби дитяти.

— Точно, — улыбнулся Лисовик, — дитя дитём.

Он подал девушке руку, и они пошли назад, к Ваньке. Через некоторое время к ребятам присоединился и водяной.

Встану, встану я поутру,

В поле да босая пойду.

Ты, трава-мурава, что мать,

Помоги же боль мне унять.

Косы мои — рожь по плечам,

Верить стала девка речам,

Только этот голос, что мёд,

Боль мне причинит и убьёт.

Разливалась над ночным лесом жалобная песня. Ванька, Егор и Велемир сидели под дубом и молчали, слушая голос Ярославы. Чай давным-давно заварился, но ни один из них так и не притронулся к кружке.

— Яр, — повернулся к девушке Ванька, — я и не знал, что у тебя такой голос красивый…

— Дурак, — слегка улыбаясь, ответила ведьмочка, — мы знакомы-то всего два дня.

— И что? — упёрся Иван, — между прочим, целых два дня! Не просто же так сидим чай пьём.

— Ой, чай же, — всполошилась Яра, — остыл…

— Не мельтеши, Яга, — успокоил её водяной, — не смертельно, а голос твой, аки плеск речной волны под полуночной луной, не грех и чаю остыть.

— Да вы, дядь Велемир, поэт…

Егор же в это время сидел так тихо, будто его здесь и не было. Парень смотрел вдаль, задумавшись о чём-то своём и не слушая ни разговоров друзей, ни стрекот сверчков, ни шелест листвы.

— Лешик, ты здесь? — подойдя к нему, шёпотом спросила Ярка, коснувшись крепкого плеча Егора.

— Лешик? — повернулся к ней, улыбаясь, Лисовик.

— Один Леший у нас уже есть, — покраснела Яра, — будешь вторым…

Она смотрела на парня, и непонятное чувство тёплой волной разливалось в груди.

— Эй, Ярка, чего вы там шепчетесь? — крикнул царевич, разрушив очарование минуты, — айда частушки петь!

— Да легко, — тряхнув волосами, засмеялась и пошла в пляс Ёжка:

Ваня, Ванечка, милок,

До чего ж ты одинок!

А давай тебя утешу,

Обогрею, обниму,

В старой баньке разодену

Да с собою уложу.

А когда настанет время,

Станешь мужем и отцом…

Ванька начал шутливо пятиться задом к лесу.

Эй, куда же ты, бездельник!

А держался молодцом. У-у-у-ух!

— Да, можешь, девка, — похвалил девушку водяной.

— Дядя Велемир, а ты петь будешь?

— Только если с вами, — прозвучало в ответ.

И под звёздным небом снова зазвучала протяжная песня.

***

Костёр догорал. Водяной посмотрел на спящих ребят: Ванька спал в обнимку с корзиной яблок, Яра притулилась под тёплым боком нового Лешего. Медленно наступало утро. Велемир подбросил веток в огонь, ещё раз оглянулся и отправился к себе.

— Эй, лежебоки, подъём! — прокричал над ухом у спящих дурак, — вставайте, просыпайтесь!

Яра приоткрыла сонные глаза и тут же прикрыла их ладошкой, ослепнув от яркого солнечного света, бьющего в лицо.

— Доброе утро, ведьмочка, — улыбнулся ей Егор.

— Доброе утро, Лешик, — ответила ему девушка, — Ванька, чего бузишь?

— Дык скучно, водяной утёк… И вы дрыхните, — обиженно пропыхтел царевич.

— Ох, горе луковое, — закатила глаза Ёжка, — его невеста дома ждёт, а он людям спать не даёт.

— Ты друг мне или враг? — вытаращился на неё недовольно Ванька, — я такую невесту никому бы не пожелал. Сама на ней женись, если хочешь, — обиделся парень.

Егор с недоумением переводил взгляд с Яры на Ивана и обратно.

Тут на полянку плюхнулся ощипанный гусь:

— Официальное письмо Ивану-царевичу, младшему сыну Царя-батюшки, от Князя Святослава Северского! — произнесла птица, — ну и кто тут Иван? — оглянулся пернатый.

— Ну я, ответил Ванька, — а что, в княжестве голуби закончились?

— Голубчик, — снисходительным взглядом окинул его с ног до головы гусь, — чем я, — выпятил он облезлую грудь, — хуже голубя?

— Да как бы тебе сказать…

— Никак не говори, — отрезал пернатый, — у меня срочное донесение, извольте расписаться в получении, — выдернул он со спины перо и протянул его царевичу.

— Надо, значит надо, — почесал репу Иван, — давай сюда.

Теперь уже и Яра вместе с Егором с недоумением смотрела на происходящее.

А гусь, выполнив поручение, тяжело оторвался от земли и, покачиваясь, полетел восвояси. Царевич же, сев на бревно, начал читать письмо.

— Вань, — очнулась Яра, — а Вань, что там?

— Пойду хвороста соберу, — поднялся с земли Егор.

— Погоди, Егорий, — произнёс Иван, — сейчас дочитаю, и вместе пойдём.

— А на меня внимания вот совсем можно не обращать? — обиделась девушка.

— Погодь, Ярка, дай прочитать, — успокоил её дурак, — ну и ну… Василису снова похитили!