В объятиях деспота

Полина Ордо, 2020

В день свадьбы лишилась любимого мужа. Стала узницей в собственном королевстве. А потом в родных землях появился страшный захватчик. Дракон. Деспотичный и беспощадный. И он захотел в жены меня. Теперь я отомщу всем своим врагам! Узнаю, что случилось с любимым и обрету свободу… Если только сама останусь в живых!

Глава пятая. Договоренность

АМЕТ

Утро было достаточно промозглым. Лето только начиналось. Как странно, что теперь я и мои люди будут собирать по осени урожай. Если бы дело было только в зерне…

Просторная площадь перед дворцом щерилась подготовленным частоколом. В душе было что-то заворочалось, но сознание отозвалось вспышкой. Хонраку пришлось не по вкусу моё недовольство.

Поведя плечами, выпрямился. Утренний холод бодрил. Цирия опустошила меня этой ночью. Сейчас нужно готовиться к… воплощению плана властолюбивого дракона.

Оглядывался по сторонам и не верил. Мне казалось, что этого никогда не случится…

Стражники слились с окружением и казались каменными статуями. От этого ощущение одиночества только стало сильнее.

— Не спится? — грубый голос Ролада вызвал у меня усмешку. — Неужели совесть замучила?

— Смотрю, тебе, старый вояка, тоже сон не по вкусу?

— Мне не по вкусу переносить казнь и искать место для ночлега тем, чьи головы должны торчать тут! — мужчина устало зевнул. — Не хочешь рассказать мне, что случилось?

Ролад был единственным, кто примкнул к войску Хонрака по своей воле. Он не был связан клятвой крови.

— Хочу, — улыбнулся и повернулся лицом к своему соратнику. — Я надеялся, что моё пробуждение останется незамеченным.

— Плохо Цирия тебя ублажает, раз поутру тебе хватает сил думать о всякой чепухе… — Ролад пригладил бороду и достал из-за пазухи тонкую курительную трубку. — Раз мы говорим как друзья, я могу не обращаться к тебе «мессир», мессир?

Мой смех напомнил карканье ворон.

— Не наглей, Ролад. Не гневи Хонрака.

— Этот летающий змий знает, как уважительно я к нему отношусь. Пусть он и сидит в твоей голове… — пыхнув трубкой, Ролад сощурился. Глубокие морщины пролегли по загорелому и обветренному лицу.

— Тот мальчишка.

— Хм, — мужчина поравнялся со мной, хмуро разглядывая площадь. — Мальчишка, да. Ты и не таких убивал. Как и Хонрак превращал в пепел. Храбрый юнец… Но таких были сотни. Или? — заговорщицки ухмыльнувшись, Ролад окинул меня внимательным взглядом. — Решился жить по древним законам? Королева хороша. Думаешь завоевать её сердце и милость народа, помиловав мальца?

— Нет, Ролад. Никого я миловать не буду. Уж точно не здесь, — поджал губы и поднял голову, вглядываясь в крыши домов. Они ещё казались серыми: солнце не встало. — Я вчера был у него, в темнице… Нет. Никакого милосердия. А вот ещё одну попытку я ему дал. Нам нужны такие храбрые воины. Будет лучше, если его мать увидит своего сына в рядах наших лучших воинов.

— Он так хорош?

— Разрезал мою рубаху на груди.

— Хм, — Ролад многозначительно хмыкнул. С причмокиванием переложил трубку в другую трубку и продолжил курить. — Ты дашь ему крови?

— Нет, Ролад. Я хочу, чтобы ты вывез мальчишку из города. Лично будешь его учить. И к свадьбе привезёшь его обратно. Это будет мой свадебный подарок королеве.

— Зачем Цирии этот мальчонка?

— А я разве говорю про неё? — ответил вопросом на вопрос и вдохнул полной грудью. — Нет, моей женой станет леди Леона.

— Как-то невесело это прозвучало…

Я пожал плечами и решил пройтись. Мягкие сапоги глушили шаги. Страшной тенью я ходил по площади. Мой план опасен. Но Хонрак говорил, что время настанет. Вот оно и пришло.

Сам не заметил, как вернулся к Роладу. Посмотрел в его веснушчатое лицо, надеясь на улыбку. Но мужчина был хмур. Сосредоточенно грыз конец трубки. Щурился и смотрел куда-то вбок.

— Амет, — Ролад впервые обратился ко мне по имени, — что тебя пугает?

— Меня? — удивлённо переспросил его. Посмотрел вновь в глаза мужчине и мотнул головой. Будто Ролада впервые увидел. — Пугает?

— Ты сам не свой, как увидел эту проклятущую королеву. Околдовала она тебя, что ли? Уже давно бы и ей голову снес. Неужто она получше короля будет?

— Ролад, где твои земли?

— У меня и хлебной крошки нет в кармане.

— Только табак, знаю, — ухмыльнулся мужчине и кивнул в сторону канала. Вода так и манила. — Где твоя родина, Ролад? Где твоя земля? Где семья? Где прах предков?

— Нигде. Нет моих земель. Там, где раньше цвели яблони, теперь пустыня. Вода и ветер стерли всё. У меня нет дома, но когда-нибудь я его найду.

— Завоюешь?

— Построю, — Ролад скупо ответил, смокча потухшую трубку. — Только там, где не буду чужим. Пока такого места не нашёл.

— А я уже дома, Ролад. Это королевство, эти земли, этот народ… Только не так себе я представлял возвращение. Семь лет словно столетие… Но кое-чего времени не изменить. Фарес как был рассадником гнили, так и остался им. Та же грязь, та же суета. Я думал оставить пепелище здесь, но Хонрак решил иначе. Это испытание, Ролад! И я его вчера чуть не провалил.

— Побороть гордыню и засунуть её поглубже в зад?

— Не в гордыне дело… — прикрыв лицо ладонью, собирался с мыслями. Мы уже почти подошли к тихой воде. — Меня и Хонрака связывает нечто большее, — убрал ладонь и, нахмурившись, обернулся к дворцу. Ровные штандарты, белые, с красным драконом сразу бросались в глаза. Их уже поспешили развесить по всему городу. Метили землю и дома. — Все присягают на крови. Из страха или ради славы. Но мне Хонрак обещал лишь одно. Месть! Но отчего-то он толкает меня на такой извилистый и тернистый путь…

— Проще разрушить и уйти? И как бы ты жил, зная, что уничтожил свой дом? — Ролад снова набивал трубку. — Я бы всё отдал, лишь бы мне вернули моё…

— А мне никто и не вернёт. Ещё три дня назад мы прошли через мои владения. От них ничего не осталось. Только земля. Даже замок, и тот превратился в жалкие руины.

— Семья? Не хочешь их найти и признаться? Вдруг кто-то жив?

— Все сгинули вместе со мной. Я один дошёл до утеса Скорби. И… у меня когда-то была жена. Ради неё делал чудовищные вещи, стал зверем. Долгие годы оплакивал свою Жемчужину. И клялся, что её убийцы будут страдать и мучиться до последнего вздоха! Ты… ты не представляешь, какие пытки я для них приберёг… Что хотел сделать с ними!

— И Хонрак тебе запретил это? — Ролад облокотился о невысокую каменную ограду канала и зло посмотрел в тёмную воду. — Не сдержал своё слово…

— Нас связывает не просто слово, Ролад. Его кровь во мне. И пока я не выполню свою часть договора… Но теперь это даже не важно, — слабая улыбка далась мне с трудом. — Семь лет у меня была цель. Я шёл к ней. Думал, уйду в забытье. Но нет покоя мне! Думал, напьюсь крови. А буду готовиться к свадьбе. Семь лет я надеялся и ждал впустую. Сейчас же пришлось принимать решение за одну ночь, Ролад, — положил руки на холодный камень ограды и отрешённо проследил за взглядом соратника. — Скажи мне, у тебя была жена?

— Была. Селия. Могла взять яблоко и выжать из него стакан сока. Дочь была, Мара. И сын, Уис. Но всех забрали война, голод и мор.

— Я тоже думал, что нет моей жены в этом мире. И вот вчера ты её сам привел в тронный зал. Живой и здоровой. Цветущей. Вполне довольной своей жизнью. Теперь думаю только о том, а тех ли я винил в своих бедах? И так ли были неправы те, кто пытался рассказать мне настоящую правду. Нет веры людям… Враги стали друзьями, а друзья — врагами. Любимая женщина — убийцей.

Ролад замер, удивлённо округлив глаза. Он догадался, о ком я говорю. Но верить в это не хотел.

— Это не будет обычной свадьбой. Всего лишь верну себе своё.

— И зачем она тебе? Тем более её голова должна торчать на одном из кольев.

— Я тоже так думал. Только… — поморщился от колющего ощущения в груди. — Ролад, казнь состоится в полдень. А мальчишку прибереги. Дай всем отдыху с неделю и готовься.

— К чему? К свадьбе?

— Нет, к очередному свадебному подарку. Очень уж я хочу подарить леди Леоне то, что ей очень дорого.

— Свою руку и сердце? — шутка Ролада пришлась не к месту.

— Это было бы так, люби она меня. Так что рука будет моей, а вот сердце… — злобно скривился и выдохнул. — Ролад, я надеюсь на тебя. Голова и сердце короля Моргвата должны быть в Фаресе к свадьбе. Привезешь ты их отдельно от тела или нет — не имеет значения. И ещё…

— Да, мессир?

Солнце взошло, и Ролад вновь стал моей правой рукой, отодвинув дружбу в сторону.

— Никто ничего не должен знать об этом. Не только о разговоре, но и о свадьбе. Никто. Праздник должен выйти на славу! — последние слова прозвучали с издевкой.