Свистушка по жизни. Часть 2

Полина Морфеева, 2018

Твой парень сделал тебе предложение и ты не отказала? Готовься принять бой! Ведь придворная жизнь не даст тебе расслабиться – каждая видит в тебе соперницу и будет рада любому промаху! А наличие титула не защищает, а только добавляет остроты ощущений! Новые лица плетут интриги, подводные камни множатся, ставки в игре повышаются, а круг подозреваемых так и не сужается. И никого не интересует, что на заветный вопрос ты не ответила "да"…

Глава 2. Суд

Утром по прибытии к зданию суда я остолбенел — во дворе было бешеное столпотворение народа, откуда слышались возмущенные голоса и призывы не дать виновным уйти от ответа. Я удивился — сегодня судят кого-то особенного? Аккуратно проходя мимо людей и не людей, я увидел Бэзила, рядом с которым стояли дети и пожилая пара. Этого человека я видел лишь однажды и ночью, но запомнил. Кучер Полины. Интересно, работать ему не надо? Или если Полина болеет, то у всех выходные? Я разозлился — она столько делает для них, старается, а они вот так благодарят? Мне захотелось немедленно разобраться.

— Уважаемый, — обратился я к нему. — а что тут происходит? Откуда такая толпа?

Человек посмотрел на меня, как на умалишенного.

— Ты откуда свалился, парень? Или только сегодня из деревни приехал? Сегодня судят ту стерву, что напала на нашу фею. И мы все пришли показать, что нам не безразлична судьба госпожи Полины.

— И дети? — удивился я.

— А как же! Она для них столько сделала! Посуди сам: школу открыла, причем бесплатную, кормит, поит, одевает, они работают, свою денежку имеют, воспитанные стали. Она берет на работу всех, кто пожелает. Спрашивает, конечно, строго, но так и ответственность на ней большая. И все работают на совесть, потому как знают, что их не обидят, без зарплаты вдруг не выгонят. Насильничать опять же запрещает. Выходные дает, подарки делает по праздникам. Знаешь, как мои были рады игрушкам! Еле спать загоняли, а утром, чуть рассвет — и бежать к домику. Благодаря ней у нас тепло, сытно. И вдруг какая-то шваль решила убить ее, чтобы себе местечко теплое под бочком у ейного мужика освободить. Ну и что, что вампир? Не съел же. Подавится. Мы как вчера узнали о таком, так все, не сговариваясь, и пришли поддержать нашу фею. Чтобы судьи не смягчили приговор, а то знаем мы, как они аристократов выгораживают.

— Угу. — только и ответил я, поражаясь безграничной любви и преданности работников моей любимой.

Пробираясь вперед, я то тут, то там выхватывал подтверждение слов Бэзила. Когда я достиг дверей, то знал, что шоу-рум закрыт, и на его дверях висит объявление, что все сотрудники у зала суда в связи с трагедией, и двери откроются вновь, как только суд окончится. У входа в здание стояли охранники, боязливо смотрящие на толпу — ну как кинется внутрь. Меня они узнали и, поклонившись, пропустили внутрь. Сегодня здание пустовало. Очевидно, увидев количество народа, они решили разумно перенести все остальные заседания. В начале коридора никого не было, а вот в конце кто-то стоял. Я поспешил туда. Это Был Ромис, который с кем-то увлеченно спорил по телефону. Завидев меня, он спешно завершил разговор.

— Ваше высочество, — поклонился он мне. — Вы тоже пришли?

— Разумеется! Это же Полина!

— Ну да. Все здесь с этими же словами. Видели уже толпу? Даже боюсь предположить, что они сделают, если приговор их не устроит.

— Надеюсь, устроит. — чуть блеснули мои глаза.

Гном оценил мой ответ, но допытываться не стал.

— Как Полина себя чувствует?

— Спит. Пока не просыпается. Ей здорово досталось.

— Бедная девочка! — тяжело вздохнул банкир. — Знаете, даже не представляю себе, как мы будем, если она не очнется. Ведь кроме нее никто этих штук не знает и не понимает до конца. Очень бы не хотелось отказываться от этих удобств. — он заметил мой нехороший блеск в глазах — он что, только по этому поводу сокрушается? «Гном — он и есть гном.» — неприязненно подумал я. — Нет, Вы неправильно меня поняли, — тут же поспешил Ромис исправиться. — Конечно, ее личность и вечный оптимизм тоже мы очень ценим. Она как войдет — так будто солнце вышло из-за туч. Всегда улыбается, всегда доброжелательна, пошутит, выпьет чаю с нами, обсудит новости, поможет, подскажет. Добрая она. Хорошая. Дай ей Праматерь крепкого здоровья!

Он замолчал, а я вошел в зал. Там тоже было много всех. Судя по всему, пустили всех главных ее партнеров, с кем она работала. В сторонке сидели наши друзья. И даже королева сидела там же рядом. Как и положено королеве — царственно и спокойно. Мне на миг стало интересно — договорилась ли она вчера с королем. Наши глаза пересеклись, ее величество чуть улыбнулась мне и вновь отстранилась. Я подошел к друзьям, поздоровался с ними и сел рядом. Они тоже переговаривались, но так тихо, что я мало что мог разобрать.

Когда часы прозвонили девять раз, то дальняя дверь открылась, и оттуда вышли крайне высокопоставленные люди — король, Советник, Верховный маг и главный Судья, магистр Оттис. Я помню его, хоть и ребенком был тогда. Он блестяще окончил ментальный факультет Академии, был сразу принят на должность главного помощника судьи. Он уже тогда отличался беспристрастностью и четким пониманием происходящего. Было в его взгляде что-то такое пронизывающее, что ему хотелось рассказать все и сразу, как на духу. Даже меня, вампира, проняло от взгляда в эти бездонные прозрачные голубые глаза. Все заняли свои места, и Оттис хорошо поставленным голос произнес:

— Суд начинается! — громко объявил судья, все послушно замолчали. — Сегодня слушается дело о нападении на подданную Стевории, иномирянку Полину Морфееву, студентку Академии Магии. Введите обвиняемых.

Мы повернули головы на звук открываемой двери. Оттуда в магических наручниках ввели Этину и тех двух магов, что несли Полину. Графиня держалась уверенно, с презрением смотря на окружающих, как будто стыдясь находиться с ними в одном помещении. Ребята же были какими-то потерянными, испуганными, как будто они не понимали, как и почему тут оказались.

— Графиня Шабалинская, — обратился судья. — Вы знаете, почему Вы тут стоите?

— Знаю. — сказала она. — Но не понимаю, почему. Я ничего не сделала.

— Это суду решать. — ровно парировал Оттис. — Расскажите, при каких обстоятельствах Вы нашли Полину.

— Я гуляла с этими двумя молодыми людьми по территории Академии. И мы просто увидели, что Полина, вся окровавленная и избитая лежит и умирает. Я сказала ребятам поднять ее и отнести к целителям.

— Кто-нибудь видел это?

— Да. Его высочество принц Сейрег.

— Свидетель, Вы подтверждаете слова графини? — обратился ко мне судья.

— Я видел, как эти двое студентов держали Полину в руках и несли куда-то, а Этина стояла рядом.

— Т.е. Вы не можете подтвердить, что они несли ее к целителям?

— Нет.

— Но это же естественно! — воскликнула Этина.

— Госпожа графиня, Вам слово не давали. — осадил ее судья. — Вопрос к Китцу Валтису и Фитолу Роверу. Вы можете подтвердить, что действительно гуляли с графиней, а, увидев пострадавшую, подняли ее и несли в целительский корпус?

— Да. — хором ответили ребята.

— Вы не видели, кто напал на Полину?

— Нет.

— Суд вызывает целителя Ронарииэля.

В зал вошел целитель Академии и поклонился судье.

— Целитель Ронарииэль, что Вы можете сказать о повреждениях Полины?

— Ее атаковали трое магов. Судя по ее ранам, они окружили девушку и применяли разные боевые заклинания, чтобы Полина не могла сразу отбиваться от них. Как Вам известно, все заклинания делятся по разным группам, и щиты соответственно также. Как один маг не может сразу использовать атакующие заклинания из разных групп, так и не может использовать два разных щита. На это нападающие и рассчитывали.

— Насколько мощной была атака?

— Достаточно, чтобы убить. Те, кто это сделал, отлично знал, что делал и какой результат они хотели.

— И какой же?

— Смерть Полины.

— Почему им это не удалось?

— Потому что Полина — очень талантливый и сильный маг. Пока щит сдерживал один удар, она отвечала другими ударами.

— Т.е. одновременно пользовалась заклинаниями разных групп?

— Нет, не одновременно, но с крайне небольшой разницей во времени. Именно это и помогло ей не умереть после первых же боевых чар.

— Вы знаете, кто атаковал Полину.

— Знаю. — кивнул целитель.

— Назовите суду имена.

— Баронесса Онниа Ильминская, графиня Лиа Ривана и графиня Шиана Виолисская.

В тот самый миг, как целитель назвал имена, родные начали громко возмущаться. Однако, Верховный маг Тавис Соренок моментально встал и создал в руке нехилое практически убойное заклинание и послал небольшой импульс в студенток. Это заставило родных затихнуть. Аристократы были в зале, чтобы одним своим появлением показать, что их чада невиновны. Девушки моментально заголосили, пытаясь сбросить заклинание, но у них ничего не получалось. Родственники, видевшие тут же, начали громко выражать протест. А я уставился на Этину. Ее лица я не видел, но зато заметил, как она еле-еле вздрогнула. Попалась, дрянь! Хоть я и был уверен в ее виновности, но по ее реакции я лишний раз убедился, что был прав.

— Тихо! — зычно крикнул судья, и все немедленно смолкли. — Целитель, почему Вы утверждаете, что на Полину напали именно эти три девушки?

— Во-первых, как я уже сказал, нападавших было трое, а во-вторых, у студентов Валтиса и Ровера не только нет достаточных сил и способностей для магии такого уровня, но у них не было и следов даже минимальных атак. Повторюсь, Полина — очень сильный маг, и при ее атаках должны быть следы, хотя бы от ожогов. На этих студентах нет ничего подобного.

— Но что-то другое есть? — уточнил судья.

— Да, несомненно. Гипноз. Их заставили нести Полину.

— Благодарю. — произнес судья. — Это многое объясняет. Баронесса Онниа Ильминская, графиня Лиа Ривана и графиня Шиана Виолисская, прошу вас выйти вперед.

Под ропот родственников девушки встали и подошли к своей подруге.

— Что вы можете сказать по обвинениям?

— Мы невиновны!

— Мы ничего не делали!

— Мы ничего об этом не знаем!

Девушки заголосили практически одновременно, пытаясь подражать Этине в надменности и самоуверенности.

— Однако на вас действительно есть следы атак.

— Мы — студенты, у нас только что закончилась сессия, мы к ней готовились.

— Протестую! — поднялся ректор. — Даже у выпускного курса нет на экзаменах таких сложных заклинаний и практических заданий. Мои студентки соврали, говоря, что они готовились к сессии. Их результаты крайне слабы. Если бы их ожоги были действительно следствием подготовки, то результаты были бы значительно выше.

— Мы переволновались!

— Если бы вы переволновались, то при таких атаках вы бы сожгли не только себя, но и весь лес вокруг. Используемые в ваших чарах потоки настолько сильны, что если бы вы сами ими управляли, то они бы перекрутились и перемешались, что запрещено.

Под воздействием слов ректора девушки заметно стушевались, и ни одна больше не смела и возразить. Они украдкой посматривали на Этину, но та лишь холодно смотрела перед собой.

— Майор Ролль, Вам уже доводилось вести расследование в Академии. Что Вы узнали по этому нападению?

Капитан Ролль, который расследовал осеннее убийство Варны и ставший после этого громкого дела майором, вышел вперед.

— Следствие располагает запиской, которой госпожа Полина была вызвана в лес на встречу от имени его высочества. Наш маг подтвердил, что на записке энергетические потоки всего двух — самой госпожи Полины и его высочества. Однако, он же установил, что почерк, которым написана записка, не принадлежит принцу. Это дало мне основания провести более тщательную проверку. Я обратился за помощью к господину Советнику, герцогу Ворскому, и он передал мне магический инструмент, считывающий отпечатки пальцев с поверхности. Их было множество, и мы установили, кому они принадлежат. Таким образом, я могу утверждать, что госпожу Полину специально вызвали, чтобы убить.

— Назовите их имена. — твердо сказал судья.

— Баронесса Онниа Ильминская, графиня Лиа Ривана и графиня Шиана Виолисская.

Судья перевел свой взгляд на девушек, и я увидел магию его взгляда в действии. На энергетическом потоке ничего не изменилось, судья никак не воздействовал на девушек, но он просто смотрел. Его глаза не моргали, а взгляд рассеивался, он одновременно смотрел на каждого из студентов, и те цепенели. Они не могли отвести своих глаз, их затягивало в этот омут с головой. Они плескались в этой голубизне, она их манила все дальше и дальше, они погружались в нее все глубже и глубже. Парни давно перестали сопротивляться — оно и понятно — им скрывать нечего, а вот девушки боролись. Этине, далеко не слабой менталистке, было легче всего, а вот ее подругам это противостояние давалось тяжело. Глаза судьи не только проникали в душу, они заставляли тебя самого смотреть на себя, смотреть на свои дела прямо, без утайки, держать ответ перед самим собой. Тут любой сломается. Первой не выдержала Лиа Ривана.

— Прекратите! — закрыла она глаза руками и заплакала. — Перестаньте! Я больше не могу! Я не хочу! Это невыносимо!

Судья внимательно на нее посмотрел.

— Вы хотите что-то сказать нам?

— Это мы…это все мы…

— Что именно?

— Это мы написали эту записку! Это мы напали на Полину! Этина поддерживала и направляла наши потоки!

— Вы сознательно шли на убийство вашей соученицы?

— Да! Она нас достала своими знаниями и умениям! Все только и делают хвалят ее, какая она умница и красавица! Что с ее появлением у нас многое поменялось и прижилось! Все ей! Знаменитые друзья, богатство, почет, уважение! Принцесса эльфов — ее лучшая подруга! Самый желанный жених — и тот ей достался, хотя поначалу они даже не смотрели друг на друга. Тогда Этина и предложила убрать ее.

— И вы согласились на убийство?

— Технически убивала Этина — мы всего лишь предоставляли ей наши потоки энергии и боевые умения. А она уже со своими способностями поддерживала их, направляла и наполняла энергией.

— И вы не боялись, что что-нибудь может выйти из-под контроля и навредить вам?

— Нет! Она говорила, что уже проделывала такое осенью, когда не смогла заполучить Сейрега в очередной раз, и ее обошла Варна.

Я по-новому посмотрел на Этину, которая была полна ненависти и ярости. Еще бы — только что Лиа сказала, что это Этина стояла за убийством моей бывшей любовницы. Вот кто этот сильный менталист, внушивший тем девушкам мысль об убийстве. Теперь понятно, как она смогла ночью это сделать — она постоянно приходила к ним в домик после ужина. Говорила, что у них очень много общего и схожих интересов. Теперь понятно, что это был за интерес — она просто их «обрабатывала». Надеюсь, их действительно осудят.

— Суду все ясно. — заявил Оттис. — Студенты Китц Валтис и Фитол Ровер объявляются невиновными и должны быть освобождены немедленно. — наручники ребят растворились, и те счастливо потерли руки. — Баронесса Онниа Ильминская, графиня Лиа Ривана и графиня Шиана Виолисская объявляются виновными в покушении на Полину Морфееву. Графиня Этина Шабалинская также обвиняется в организации убийства Варны Омисской, а также незаконном и насильственном воздействием на мозг студенток, убивших ее. В качестве меры наказания у всех обвиняемых будет заблокирована магия до конца жизни, а также они лишены своих титулов и причитающихся к ним деньгам и имуществу, которые будут отданы Полине в качестве компенсации за причиненный ущерб здоровью. Также обвиняемые будут пожизненно сосланы на рудники в долину Пирасу в качестве обслуживающего персонала.

И судья встал, показывая, что дело закрыто. Все присутствующие начали вставать с мест, с шумом обсуждая новости, переговариваясь и радуясь такому финалу. И только четыре уже бывшие аристократки молча смотрели перед собой и не видели ничего, кроме своего мрачного будущего, полного боли, унижений, без возможности хоть как-то защититься. Мне их совсем не было жалко — они посягнули на то, что дорого мне. И их счастье, что Полина жива.

Родственники девушек тоже были в трансе, не зная, как реагировать, кому жаловаться, кого просить и умолять о снисхождении. Ведь тут присутствовал сам король, и он не остановил это! Значит, у него помощи просить бессмысленно. Кто-то, увидев меня, решил, что я могу помочь, если воззвать к моей жалости. Однако я так глянул на этого родственника, что тот предпочел молча опустить глаза вниз. Я вышел из зала последним — там оставались только осужденные, ректор и маг Тавис, которые должны были заблокировать магию. Что ж, тут мои дела окончены — пора возвращаться к Полине, проверить, не проснулась ли она, а заодно, кем она стала.

Однако, выйдя из здания, я увидел всю ту же толпу. Не понял — они что, все это время тут стояли и ждали? Они не слышали заседания?

— Эй, парень! — крикнул кто-то. — Ну что там? Осудили виновных?

— Да. — слова сами собой вырвались, я даже не успел подумать над ответом, а главное вопросом — а где, собственно, все остальные, присутствующие на заседании.

— И че?

— Всем виновным будет навсегда заблокирована магия, и они сосланы на рудники Пирасы, пожизненно.

— Аристократы тоже? — кто-то недоверчиво уточнил.

— Не аристократы невиновны, они были загипнотизированы. — пояснил я.

— Девки — и на рудники? Таскать камни?

— Женщины там камни не таскают. — произнес я и дал всем додумать мою мысль и прийти к верному пониманию наказания. Не все сообразили сразу, но самые находчивые тут же шепотом распространили мысль. Кто-то глумливо захохотал, кто-то радостно потер руки, ну а были и такие, кто пожалел девушек, но в общей массе народ был доволен наказанием.

— А ты уверен? — громко кто-то крикнул. — Уж больно не верится в такое.

— Я сам был на суде и лично слышал приговор господина Оттиса.

— А как тебя пустили?

— Вы — друг нашей феи? — прозвучал откуда-то детский голосок.

— Лучший. — подтвердил я, хотя очень хотелось заявить о большем.

— Вы — ее вампир? — не унималась девчушка.

— Да. — подтвердил я, давая им по-новому взглянуть на меня.

Все же, простые жители Стевории не знали меня в лицо. Впрочем, так могло и оказаться, что и не каждый бедняк Вампиреи знал, как я выгляжу. Шепоток узнавания и запоминания пробежал по толпе, и теперь каждый работник Полины знал меня. Это было несомненным преимуществом.

— Вы позаботитесь о нашей фее? — пропищала какая-то малышка.

— Сделаю все возможное. Клянусь. — искренне пообещал я. Мужики довольно потерли руки, женщины умилились, а дети закричали от радости. Откуда-то сзади в воздух поднялась сверкающая икорка, которая поднималась все выше и выше, разрастаясь в размерах и превращаясь в странную птицу с длинными перьями и огромным хвостом, которая парила над стоящими под ней, и с ее перьев при каждом взмахе сыпались яркие искорки, которые превращались в листья при касании чего бы то ни было. Феникс! Я вспомнил, как Полина называла такую птицу. И кому она показывала такую иллюзию. Пока я вспоминал подробности, птица в последний раз взмахнула крыльями и рассыпалась на множество сияющих листьев, которые коснулись каждого из нас. Исчезая, искорка оставляла тепло. Я слегка улыбнулся, чуть кивнул головой тому юному магу и исчез — я же к Полине направлялся.

У ее кровати я встретил наших друзей.

— Вы куда исчезли после суда? — спросил я, садясь рядом с кроватью.

— Ушли через другой вход. — пояснила эльфийка. — А ты?

— Я вышел там же, где и вошел.

— Там была толпа, мы не пошли. — пояснил Турип.

— И с ней пришлось объясняться мне. Одному. — бросил я короткий взгляд на свою охрану. Те покраснели.

— Мы вышли, тебя нет. — начал Тирос. — Мы решили, что ты сразу перенесся сюда, но тебя не было. Риман вернулся обратно, но и в зале тебя не было.

— Я решил прогуляться по зданию, — перебил его Риман. — но тебя нигде не было, и я решил поискать тебя по тавернам. Но и там тебя не было. И я вернулся сюда.

— А посмотреть у входа в здание никто не догадался? — насмешливо я поинтересовался. — И голоса моего никто не слышал?

— Я не думал, что это ты. Не узнал. — откровенно покаялся тот.

— Сей, нам и в голову не пришло, что ты сунешься в толпу. — защищал Тирос друга.

— Ладно, а где Миллор?

— Ищет тебя по студгородку.

— С лопатой наперевес?

— Почему? — не поняли мои охранники.

— Он перекапывает всю территорию? Думает, что я закопался под каким-нибудь кустом и пустил корни?

— Нет… — неуверенно проговорили ребята, не понимая, к чему я веду, но осознавая, что тут где-то есть подвох.

— А позвонить мне не судьба? — я помахал телефоном у них перед носом.

Те закатили глаза и покраснели. Ясно — забыли. Хотя как можно забыть о таком достижении и удобстве — мне непонятно. Ладно, на меня никто не покушался, я жив, и слава праотцам. Махнув рукой, что отпускаю своих архаровцев, как называет их Полина, я уставился на свою девушку, рассматривая ее, любуясь ею. Так, в тишине, мы посидели еще чуть-чуть, а потом они все начали расходиться. Сессия уже закончилась, нам пора было возвращаться по домам. Я же не хотел никуда уезжать — я же волноваться за свою иномирянку буду! Когда мы остались одни, я взял ее руку и поднес к своим губам. Прикоснувшись к ее ладони, я смотрел на нее и думал. Пытался понять, когда я влюбился в нее? Или когда это осознал? Сидя рядом с ней, чувствуя ее близость, я начал вспоминать все с самого начала. Мысли, образы, воспоминания перемешивались в моей голове, перескакивая с одного на другое, но вместе воедино они собирались, образуя тот самый кокон чувств, который мне так дорог, который мне дарит тепло и придает сил.