Опасный наследник

Полина Лоранс, 2022

Во время стажировки в крупной компании я влюбилась в босса и не устояла перед ним. Тогда я была слишком юной и не смогла зацепить этого шикарного мужчину. Кирилл женился на другой, разбив мне сердце. Спустя годы наши пути снова пересеклись. Я уже не та растерянная, по уши влюблённая девчонка. Теперь я повзрослела, открыла собственное дело. Но достаточно одной встречи, чтобы понять – чувства никуда не делись. Я так и не смогла забыть свою первую любовь. А как же её забыть, если сын – копия Кирилла! В этой книге вы снова встретите Матвея Артемьева из романа "Опасное влечение"

Глава 5

СОНЯ

Подруга сказала, чтобы я сама расспросила бывшего босса о его семейном положении… А я не смогла.

А Кирилл? Узнал ли он, что у меня есть сын? Если он в курсе, то ловко шифруется. Интересно, зачем?

Но у меня не было времени размышлять над этими вопросами. Лиза только что сообщила, что на таможне арестовали партию футера. Это такая мягкая ткань, из которой мы шьём уютные толстовки и свитшоты для милых беременяшек и кормящих мам.

Выйдя из больницы, я тут же снова набрала Лизе.

— Почему арестовали? Не сообщили, какие претензии?

— Соня, нет, конечно.

Кругом какая-то засада! Отдайте нам наш футер!

Дело в том, что у нас мгновенно разлетелась новая модель — свитшот с капюшоном и потайным замком на боковом шве. Можно незаметно расстегнуть молнию, освободить грудь и покормить младенца.

И если бы сейчас мы быстро отшили ещё несколько партий в разных цветах, то вполне бы закрыли все финансовые дыры. Но теперь не получится — потеряем время. Рынок перегрет, всё надо делать очень быстро.

Почему таможня арестовала груз? Мы тысячу раз заказывали ткань у этого иностранного поставщика, всё было хорошо. Пока будем разбираться, удачную модель молниеносно скопируют азиатские производители и запустят в продажу. При этом в модель вносятся небольшие изменения, и это уже называется не плагиатом, а имитацией дизайна. Даже знаменитые марки пользуются этой уловкой. И никому ничего не докажешь…

Сейчас в палате я сказала Кириллу, что дела идут отлично. Но это не совсем правда. В последний год у нас сплошные неприятности и провалы. Арендодатель внезапно разорвал контракт. Несколько сетевых магазинов, планировавшие сотрудничать на постоянной основе, вдруг передумали. Три опытные швеи уволились. Налоговая выкатила крупный штраф на ровном месте. Теперь ещё и футер задержали. А мы его так ждали!

Извините, но что вообще происходит?

Такое ощущение, будто нас кто-то сглазил или умело вредит…

— Еду спасать футер, — уныло сообщила я Лизе.

— Удачи тебе!

Вскоре я уже подъехала к тёмно-серому зданию таможни. Выяснилось, что так просто проблема не решится. У таможенников возникли вопросы по поводу цены на товар. Нас заподозрили в том, что мы специально занижаем стоимость ткани в документах, чтобы снизить пошлину. По сути, обвинили в мошенничестве. А всё дело в том, что поставщик дал нам хорошую скидку.

Через два часа, основательно подпортив себе нервы, я снова набрала Лизин номер:

— Облом. Хочется ругаться матом.

— Да ты ж не умеешь! Слушай, Сонь… Позвони Гурьянову, а? Он быстро всё уладит.

— Не хочу.

— Что значит не хочу! Надо — и точка.

Лиза права. Если есть возможность за пять минут разобраться с таможней и вызволить наш драгоценный футер, то нужно это сделать. А не ныть, что у меня нет никакого желания общаться с Гурьяновым.

— Радовалась бы, что у нас есть влиятельный покровитель, — заметила Лиза. — Наша палочка-выручалочка.

— Ладно, сейчас ему позвоню. — Я обречённо вздохнула.

*****

Села в машину, достала смартфон. Гурьянов мой звонок сбросил — возможно, был на каком-то важном совещании. Однако я не сомневалась, что обязательно перезвонит. Не ошиблась, так и произошло — уже через пять минут в динамике зарокотал его обволакивающий мягкий голос, который мне абсолютно не хотелось слышать:

— Добрый день, Софья Николаевна! Очень рад, очень рад.

— Здравствуйте, Ярослав Алексеевич. Извините, что отвлекаю от работы, но у меня опять всё не слава богу, — пожаловалась я.

— А что случилось?

Обрисовала проблему.

— Сейчас разберусь. Вы, главное, не расстраивайтесь, Софья.

— Вы снова меня спасаете, Ярослав Алексеевич!

— Хорошим людям надо помогать. Перезвоню вам минут через сорок.

— Буду ждать.

…Сорок минут я провела в кофейне. Заказала капучино и мятный чизкейк, достала скетчбук, намереваясь порисовать. Я прежде всего дизайнер, и бренд «Софлайн» не будет развиваться, если постоянно не запускать в производство новые интересные модели. У меня всегда в голове куча идей, образов…

Но заняться творчеством не удалось. Мама позвонила и покаялась, что швеи накосячили с маркировкой платьев — на вещи размера M нашили ярлычки XL.

— Слава богу, я заметила! Теперь надо переделывать. Какое счастье, что не успели отправить в магазины, — сказала мама. — Представь, берёшь вещь своего размера, а она на тебе трещит по швам. Первая мысль: вот это я разъелась, вот это я корова! Лично я ужасно бы расстроилась.

— И я. Это подстава, что и говорить. Мамуль, как хорошо, что ты засекла этот косяк.

Не хочется разочаровывать клиенток, а уж если вспомнить, что мы продаём одежду для будущих и кормящих мам, то тем более. Нервировать беременную женщину или молодую мамочку — это преступление, им и так нелегко.

Потом мне отзвонился Гурьянов:

— Софья Николаевна, ваш вопрос решён, — отчитался он. — Ваш товар уже пропустили, все формальности улажены, к вам никаких претензий.

— Боже! Ярослав Алексеевич, вы просто гений. Не знаю, как вас благодарить, — обрадовалась я. Всё-таки, хорошо, что я к нему обратилась.

— Давно мы с вами не виделись, дорогая Софья, — промурлыкал в трубке Гурьянов. — А нам есть о чём поговорить. Почему вы мне не сказали, что хотите участвовать в конкурсе на получение гранта? Я всё узнаю в последнюю очередь!

— Ярослав Алексеевич, я и так постоянно вас отвлекаю…

— Мне приятно вам помогать. Вот и с грантом мог бы помочь.

— Но ведь хочется победить в честной борьбе!

Гурьянов раскатисто рассмеялся, так, будто я сказала что-то смешное. Но голос у него приятный, что и говорить… И внешность тоже…

— Софья Николаевна, мне нравится, что вы верите в честную борьбу. Хорошо, пусть будет так. Значит, мы с вами пересечёмся?

— Конечно, Ярослав Алексеевич. — Я сильно сжала кулак, маникюр впился в ладонь. — Когда вам будет удобно.

— Договоримся.

— Ещё раз спасибо, что помогли.

— Да ерунда. Для вас хоть луну с неба, милая Софья Николаевна.

Нажав отбой, я подумала, что помощь с таможней — это вовсе не ерунда, а настоящее спасение для нас. Вот так Гурьянов постоянно приходит на помощь. Ему сорок восемь, он занимает высокий пост в областном правительстве — именно там мы и познакомились год назад, когда я участвовала ещё в одном конкурсе для малого бизнеса.

— Пользуйся, глупая! — убеждает Лиза. — Парниша к тебе явно неравнодушен. Такими знакомствами не разбрасываются. Цени! Такой крутой мужик. Статусный, влиятельный. Ещё и внешне симпатичный.

— Лиза, он женат, у него двое детей.

— Взрослых!

— Ну и что. Ты меня его любовницей хочешь сделать?

— Ой, да не переживай! Вы уже целый год общаетесь, и он ни разу к тебе не приставал. Не приставал же?

— Нет, конечно! Я бы и не позволила. Для меня это неприемлемо.

— Может, ему просто нравится общаться с тобой, Сонь. Ты молодая, красивая, талантливая. Увлечена своим делом, постоянно что-то придумываешь.

— И чем закончится наше общение?

Как-то я не очень верю в дружбу между мужчиной и женщиной. Гурьянов галантный и обходительный. Решает проблемы с бизнесом, говорит комплименты, приглашает в дорогие рестораны.

Но что мужчина потребует взамен?

Поэтому я постоянно на взводе, психую. Каждая встреча превращается в испытание для нервов. Так как после очередного нашего ужина жду, что мне предложат продолжить общение в более интимной обстановке.

*****

На следующий день в больницу я не поехала. И послезавтра тоже. И послепослезавтра.

Но я отправила пару сообщений Матвею — поинтересовалась, как там поживает несчастный миллиардер, идёт ли на поправку. Тут же получила в ответ подробный отчёт о процедурах и обследованиях.

Хороший друг у Кирилла!

А у меня реально не было времени, работала нон-стоп. В среду весь день занимались рекламной фотосъёмкой, четверг и пятница тоже выдались напряжёнными — ну, как всегда.

Когда внезапно образовалась пауза между двумя встречами, предпочла истратить её на рисование. Новые модели сами себя не придумают! А по вечерам я уже как выжатый лимон.

К тому же, я подумала, что моё присутствие в палате отрицательно скажется на самочувствии Кирилла. Мы виделись три раза, и каждый раз он делал стойку, реагировал очень по-мужски, весь подбирался, как хищный зверь, учуявший добычу. А Казанцеву сейчас надо быть спокойным, расслабленным.

К тому же, мне и самой трудно с ним общаться. Столько мыслей, переживаний… Зачем мне тратить нервы лишний раз?

Однако я постоянно порывалась прыгнуть в машину и помчаться в больницу. Безумно хотелось увидеть Кирилла, узнать, как он себя чувствует, снова увидеть жгучий интерес в его глазах…

Держалась из последних сил. О нём есть кому позаботиться. Матвей, похоже, вообще не отходит от друга. Или примчалась из Москвы Дана. А если Даны уже нет в его жизни — то новая подружка. Ни за что не поверю, что такой шикарный мужик может быть без пары…

Жаль, что так и не удалось разыскать никакой информации о Кирилле.

Но в субботу он позвонил сам.

— Игноришь ты меня, синичка. Нехорошо это, — недовольно прозвучало в телефоне. Обиженный мужчина даже пропустил приветствие. — Я тут, понимаешь, загибаюсь, а меня никто не навещает.

— Гонит он всё, Соня, не верь! — послышался издалека голос Матвея. — Я день и ночь около него сижу, караулю страдальца. Так, Кир, я предупредил: разговариваете с Соней две минуты, потом ты возвращаешь телефон. Время пошло.

— Иди нафиг, — огрызнулся Казанцев. — Сонь, ты прикинь, еле отобрал мобильник у этого изверга. Никакой жизни! Как он меня достал! Сонюшка, приезжай, а?

— Добрый вечер, Кирилл. Нет, я не приеду. Уже очень поздно.

— Ты наверняка уже закончила все дела. Да и суббота сегодня вообще-то. Так что садись в машину, малыш, или вызывай в такси, и приезжай ко мне, — не унимался Казанцев.

Что он себе думает? Что я полечу к нему по щелчку пальцев?

Мне, конечно, очень хочется это сделать. Но нет.

— Правда не могу, Кирилл. Девять вечера — это действительно слишком поздно для визитов. Да и дела у меня ещё не закончились, надо почту разобрать, с рекламщиком пообщаться…

Зачем я ему всё это объясняю? Выглядит так, будто оправдываюсь.

Прикусила язык и постаралась свернуть диалог:

— В общем, ты поправляйся побыстрее, хорошо? Извини, мне сейчас не совсем удобно говорить…

— Угу, — мрачно буркнул Казанцев. — Прости, что потревожил.

Потревожил ещё как! Да я уже с понедельника сама не своя — с тех пор, как мы встретились в мэрии.

— До свидания, Кирилл.

— Давай, — расстроенно вздохнул мужчина. — Жаль, что ты не можешь приехать.

В телефоне повисла пауза, но вызов продолжался, Кирилл так и не отключился.

Я тоже молчала. С тоской посмотрела на экран, сжалась в комок на диване… Очень хотелось плакать. Зачем он со мной играет? Зачем опять очаровывает? Ему легко это делать. Он шарашит мегавольтами обаяния так, что искры летят. Наверняка, все медсёстры и дамы-врачи уже в влюблены в Кирилла, несмотря на его разбитую физиономию…

Нет, не хочу заново пройти этот путь. Мне и так больно. А будет ещё больнее, если я поддамся на эту игру!

— Соня, а ты меня загуглила?

— Что? — я даже вздрогнула от неожиданности.

— Пыталась найти информацию обо мне? Я вдруг подумал, что ты так старательно избегаешь встречи, потому что думаешь, что я женат. Но это неверная информация. Я свободен, Соня.

Меня перетряхнуло всю, как от разряда электричества. Кровь прилила к лицу, в ушах зазвенело.

Он свободен… Не женат…

А блондинку свою вредную куда дел?

Чтобы прийти в себя, больно прикусила губу, изо всех сил сжала в ладони смартфон и даже зажмурилась. Постаралась ответить как можно более небрежно:

— Ну что ты, Кирилл! Причём тут это. Я, безусловно, навестила бы тебя ещё раз. Просто по старой памяти… Я очень за тебя переживаю и хочу, чтобы ты поскорее восстановился. Но у меня действительно расписана каждая минута, а по вечерам совсем нет сил.

Казанцев помолчал ещё немного, я кожей ощущала его напряжение и недовольство. Вряд ли ему понравился мой ответ. Представила, как он хмурит брови, прищуривается…

— Я всё понял, Соня. Иди отдыхай. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Кирилл.