Укрываясь Тенью

Пол Янски

Если жизнь твою накрыла тень и ты почти решился, но всё же есть еще немного времени, то обязательно прочти. Надеюсь, ты найдешь ответы на свои вопросы.Эта книга одновременно простая и сложная. В ней нет напыщенных героев. Нет небылиц и сказок. Нет великой неразделенной любви. Но есть то, что близко именно тебе.

Телескоп

Задумывались ли вы когда-нибудь о других мирах? О полете к далеким звездам, оторваться от обыденности, оборвать все концы? Вдруг тот мир лучше и чище, вдруг там можно найти свое счастье или хотя бы покой? Неужели нет? Ну, хоть смотрели на эти огоньки в небе? Ах да, это скучно. Вот и никто тут не думал о таком. Всех всё устраивало. Ходили на работу с одинаковыми приветливыми улыбками. Делали на ней ровно то, что требуется. И возвращались обратно смотреть телевизор под ужин. Всё было по плану. Казалось, что скоро наука шагнет чуть-чуть вперед, и люди будут знать дату своей смерти, чтобы еще лучше распланировать жизнь. С детства его приучали встраиваться в систему. Говорить, что от него ждут. Приветливо улыбаться. Не конфликтовать. Желательно вообще проявлять поменьше эмоций при посторонних. Это нехорошо. Это неправильно. Вдруг что подумают о тебе. А это может повлиять на дальнейшую карьеру и вообще на всю жизнь. И тогда к чертям все планы.

— Фил, — заботливо говорили ему в детстве, — учись быть в системе. Это очень важно.

И со временем он научился. Вроде. Он старался не обращать на это внимание, не слушать свое нутро, а просто плыть по течению среди таких же, как он. Ходил на свою, ну, очень увлекательную работу. Это единственное, что отвлекало его от лезущих куда не следует мыслей.

Фил Лоун, как значилось на его бейджике, был обычным инженером среди миллионов других инженеров. Винтик в огромном механизме. Но этому винтику очень нравилось крутиться. Он находил в этом особое удовольствие. В мире победивших компьютерных технологий Фил был довольно значимым специалистом: ему поручили настраивать сгибание руки у человекоподобного робота. Всего процесса он не знал, да не особо и интересовался. Говорят, никто и не был в курсе полного цикла. Сборку роботов давно уже автоматизировали, люди лишь помогали настраивать их по своему подобию.

Они были уже повсюду: в магазине, на почте, в полиции, роботы-врачи, роботы-пожарные. На основании решений компьютеров судили людей, создавали законы и следили за их исполнением. Главный суперкомпьютер помогал правительству решать проблемы, решал, что показывать по новостям, какие передачи ставить в эфир. Лоун был лишь частью этой системы. Не он так решил, решили за него.

Свободное время он проводил, как и большинство, за просмотром новостей и научных передач. Да другое и не показывали. И чтобы уж совсем не скучать от очередной победы в роботостроении и компьютеризации общества, как говорили по ТВ, продолжал работать и дома. Дополнительную оплату он за это не просил, но и, попросив, не получил бы. В этом он находил свои плюсы: ведь он мог изучать что-то еще помимо своих основных обязанностей. Он почти разобрался с кистью роборуки. Но пальцы ее всё никак не хотели двигаться синхронно. Он уже был готов взять скальпель и вскрыть свою руку, чтобы убедиться, не ошибался ли в чем-нибудь, но что-то его всё же останавливало. Зато, пожертвовав своей рукой, он бы сильно продвинулся по карьерной лестнице, стал бы более уважаем. Но скальпель в нерешительности продолжал лежать на столике уже не первый месяц.

А когда наступала ночь и на небе появлялись яркие точки света, доходившего тысячи и миллионы лет, он просто ложился спать. Точнее ложился, закрывал глаза и снова открывал их. Всё. Ничего больше между этими событиями не происходило.

Открыв глаза в то утро, опять за пару минут до будильника, он какое-то время смотрел в потолок. До его носа донесся запах кофе и горячей булочки.

— Слава компьютерам, — сказал он вслух, будто его кто-то услышит, и поплелся на кухню.

Нет, на кухне не было любящей жены или девушки, на худой конец. Да и зачем она нужна? Кофе готов, булочка ароматно пахла маслом и ванилью. А лишние разговоры ему были без надобности. В автомобиле он тоже не нуждался: до работы добирался на автобусе. Куда-то еще он не ездил. Такое однообразие его вполне устраивало. Как устраивало и всех, кого он знал. А выделяться из толпы нехорошо и нерационально.

Придя в свой уютный рабочий загончик, он обнаружил на столе конверт. Загончики равными квадратами, похожими на клетки, поделили несколько гектаров площади офисной зоны. То тут, то там что-то жужжало и скрипело, слышались голоса — короче, обычный рабочий шум, к которому он давно привык и не вслушивался в него. Сосед слева, как там его — Дан или Дин — о чем-то негромко говорил сам с собой. Постоянно. Сводящее с ума бормотание. Иногда хотелось двинуть ему по башке чем-нибудь тяжелым, но из тяжелого были только руки роботов, а их стоимость вычли бы из зарплаты. Это останавливало Фила. Нерационально терять деньги из-за такой ерунды, не так ли? Других «одноклеточных», как называл их в шутку, он вообще не знал. Иногда одних соседей по какой-то причине сменяли новенькие, сначала озирающиеся по сторонам и пытающиеся с кем-нибудь поговорить или просто задать вопрос, но через пару дней точно так же опускали голову куда-то вниз, к своим делам, и больше их не было видно и почти не было слышно.

Он взял конверт, на котором значилось «Лично». Обычно в таких конвертах приходили всякие неприятные уведомления, например, об увольнении или о переводе на должность уборщика в связи с некачественным исполнением обязанностей. Глазами он искал страшное слово. «Фух, — подумал он, — главное, не уборщик». «Тррррынь», — омерзительно зазвонил телефон на его столе.

— Эмансипиль Фригги, — раздался в трубке противный голос тетки из отдела кадров. — Вы получили письмо?

Черт, как его можно было не получить, она же явно сама принесла его своими толстыми ножками.

— Да, читаю, — скрывал раздражение Фил.

— По анкете, которую вы заполнили на прошлой неделе, вам подобран соответствующий кандидат, — продолжал зудеть противный громкий голос.

«Да можешь ты говорить тише, я не страдаю тугоухостью», — думал он. Но сказал лишь: «Хорошо, я вас понял», — и с радостью стукнул трубкой.

«Какая анкета? Не та ли, которую я еще принял за очередной психологический опросник на выявление суицидальных наклонностей среди работников? — размышлял Лоун. — Я же там от балды что-то понаставил», — и стал вчитываться в уведомление.

«На основании ваших предпочтении и взаимной дополняемости субъектов главным компьютером принято решение: такого-то числа в такое-то время вы обязаны явиться в Зал Свиданий для взаимного знакомства и обмена информацией».

— Лучше уж уборщик… — буркнул он зачем-то вслух.

— Что? — послышалось из-за стенки.

— Дин… Дан… Не отвлекайся от работы. Я в твоем разговоре третьим быть не хочу.

«Какие я тогда указал предпочтения? Рост, вес, цвет глаз? Что я там писал вообще? — и посмотрел на дату. — Ну, конечно, это еще и послезавтра. Раньше принести никак нельзя было. А, может, я что-то запланировал».

Разного рода анкеты были частым явлением. Собирали данные почти обо всём. Он давно заполнял их, не задумываясь, лишь бы скорее вернуться к работе.

Оставшийся день прошел непримечательно. Одна рука сменяла другую. Он совершал уже почти машинальные действия: тут подкрутить, тут нажать кнопки, выставить переключатели. Ко всему даже самому сложному со временем привыкаешь.

Следующим утром он проснулся подавленным. Снилась откровенная чушь. Первый раз что-то приснилось и такое. Словно он лежит в какой-то узкой коробке, не пошевелиться. Темно. Становится душно. И кто-то мокрый и неприятный копошится вокруг его тела. Брр. Его аж передернуло, когда он вспомнил свой сон.

Снова кофе и ароматная булочка. И вот он уже трясется в автобусе, согреваемый изнутри завтраком. Не делая акцент на происходящем, многое уплывало из его воспоминаний, а что оставалось, было, как в смонтированном кино.

За окном бежали столбы освещения, которые он всё пытался сосчитать, дома, приветливые, одинаково улыбчивые люди. Проносились мимо редкие автомобили. Так он смотрел несколько минут, потом переводил взгляд внутрь автобуса и привычно, больше от скуки, чем от увлекательности сего процесса, принимался за расчеты: площадь пола автобуса за вычетом сидений и ступеней, объем воздуха в автобусе за вычетом объема пассажиров, общий вес пассажиров, площадь на каждого из них и прочую ерунду. Эти свои подсчеты он проводил уже не одну сотню раз. Но заняться было нечем, а мозг надо чем-то нагружать, чтобы он не начинал копаться сам в себе. Потом Фил принимался и за самих пассажиров. Эта часть ему нравилась больше всего, так как всё-таки пассажиры были разные, поэтому он оставлял это на десерт. И если бы его мозг имел рот, то сейчас тот обязательно пустил бы слюнки. Вот какой-то мужчина в сером пальто с седыми волосами и тусклыми глазами. Вес его немного превышал норму, одно плечо ниже другого, видимо, от таскания грузного чемодана в той руке. «Командировочный», — сделал вывод Лоун. Вот мальчик и девочка в одинаковой школьной форме, по последнему требованию компьютера оба в брючных костюмчиках. Кажется, их улыбки и взоры, направленные друг на друга, еще были неподдельными. Вот спиной стояла какая-то тетка, по форме больше напоминающая грушу, стоявшую на толстых ножках, и что-то яростно набирала в своем переносном коммуникационном устройстве, называемом по-простому «коммуникатор».

— Алло, — сказала она противным скрежещущим голосом в коммуникатор, и тут Фил узнал эту каплевидную фигуру, — я всё устрою.

Встав со своего места, он поторопился углубиться в салон от неприятной Фригги. Он не мог четко сформулировать, чем она его так раздражала, ведь ничего явно плохого ему не делала. Но есть такие люди, от которых просто хочется находиться подальше, еще дальше, где-то очень далеко, лучше на другом континенте вообще. Жаль, их на планете было всего два, и на том стояли жуткие холода. Мимо него скользили чьи-то серые лица с еле натянутой улыбкой, как будто ее им приклеили, а их пустые глаза смотрели куда-то вдаль и не выражали ни тени мысли. Тут же в автобусе стояли и роботы, которым по служебной необходимости нужно было перемещаться по городу. С каждым годом их делали всё совершеннее. Блестящие металлические тела стали покрывать специальным составом, очень напоминающим человеческую кожу. Движения настраивали всё более плавными, без механических рывков. Появились и некоторые зачатки мимики. Задев однажды плечом такого робота из новой серии, Лоун даже сказал «извините», но вовремя понял, что ошибся. Перед железкой нечего раскланиваться. Всё-таки это были не люди. Какая-то незримая черта еще оставалась между теми и другими.

Он шел дальше. И в конце автобуса, посреди этих безликих людей и машин увидел ее. Очередной мимолетный пассажир. Но за нее зацепился его взгляд. Что-то было в ней необычное. Черт возьми, да в ней всё было необычно. Как будто она прилетела с другой планеты или из другого времени. Какая-то старушечья юбка до колена. Кто вообще сейчас носил юбки? Разве что в музее можно увидеть или, опять же, на редких старушках. Одета она скромно, но опрятно. Волосы чуть ниже плеч красиво уложены, а выбивающаяся прядь волос прикреплена заколкой за ухом. «Непрактично…» — подумал Лоун, но взгляда не отводил. Он уже прикинул ее рост, вес, длину волос и соотнес их между собой. «Неправильные пропорции», — подытожил он в голове свои прикидки. Она была далеко не идеальна. Но Фил Лоун продолжал смотреть на нее, пытаясь запомнить ускользающие черты. Казалось, свечение исходило от ее русых кудрей. Пробегающая реальность за окном стала уже ему безразлична. Его, словно гравитацией, тянуло к ней. Возможно, он бы и подошел, набравшись храбрости, но она внезапно посмотрела на часики на своем тонком запястье, быстро схватила свою сумку и выбежала из автобуса, оставив за собой в воздухе шлейф из цветов. Он закрыл глаза и вдохнул глубоко носом.

Некоторое время он стоял в забытьи, выбрав точку на чьем-то плешивом затылке.

«Моя остановка!» — очнувшись, увидел он знакомую обстановку и спешно покинул автобус.

Спрыгнув со ступеньки, он по щиколотку провалился в какую-то выбоину, заполненную грязной водой. Медленно вытащив оттуда ногу, с каменным лицом пошлепал ей по дороге к предприятию, оставляя за собой мокрые следы.

— Не бормочи, — «поприветствовал» он коллегу, заходя в клетку. И добавил про себя: «Придурок».

В клетке его уже ждала партия рук, которые нужно было отстроить. Взяв первую и повертев перед собой в задумчивости, Фил подключил ее к интерфейсу. Четкими, быстрыми движениями пальцы вбивали команды, строчки бежали по дисплею.

«Настройка окончена. Дисконнект», — звучали оповещения интерфейса.

Следующая рука. «Дисконнект». И еще одна. И снова строчки бежали перед его глазами, сливаясь в сплошной фон. Он, привыкший к однообразным действиям, давно перестал вчитываться в них, плывущих зеленой волной по черному фону.

«Ошибка!» — заверещал интерфейс.

Пальцы продолжали по привычке вбивать команду за командой.

«Ошибка! Остановить работу!» — верещал интерфейс.

«Что за черт? — удивился Лоун, а пальцы его, скрючившись в ожидании нового ввода, зависли в воздухе. — Как это возможно вообще?»

Казалось, что из всех загончиков встали инженеры и смотрели на него, как на идиота. Хотелось провалиться сквозь все этажи прямо в подвал, а там забраться в какую-нибудь норку и не высовываться. Еще пару минут он сидел с приподнятыми руками, вжатой в плечи головой и полузакрытыми глазами и ждал кары небесной или, в крайнем случае, кары начальника. Но нет. Ничего не произошло. По сторонам продолжало что-то жужжать и скрипеть. Сосед слева всё так же увлеченно бормотал. Было ощущение, что он еще и отвечал сам себе.

«Совсем крыша поехала», — резюмировал Фил.

Привстав и заглянув поверх перегородок, он окончательно понял, что никто ничего и не заметил.

«Интересно, а если бы я просто свалил домой сейчас, кто-нибудь увидел бы?»

Не зная, как исправить ошибку, так как этого ранее с ним никогда не случалось, он решил пока отложить брак в сторону и продолжить настраивать следующие детали. Теперь он уже усиленно концентрировался на процессе, не давая разыгрываться воображению. И хоть процесс стал идти заметно медленнее, вроде всё наладилось. Он даже выдохнул от облегчения.

На обратном пути он ехал, как и всегда, в том же автобусе. Снова заниматься расчетами ему почему-то не хотелось. Он медленно прошел в конец салона мимо всё тех же серых лиц. Потом вернулся в его начало. Посмотрев внимательно вокруг, снова совершил променад до конца автобуса. Нет, лучезарной девушки он не нашел. Хоть он и понимал, что шансы невелики, но вероятность ведь существовала.

«Какой-то дурацкий день», — расстроился немного Лоун.

Дома его ждал разогретый ужин и любимые новости.

«Новости робототехники, — объявил железный диктор. — Сегодня стало известно, что нашим инженерам удалось разработать лица роботов, полностью имитирующие человеческую мимику! Теперь роботы станут еще совершеннее, чтобы соответствовать всем потребностям наших граждан».

— Какое счастье! А ушами они шевелить умеют? — съехидничал Фил. — Нет? Недоработочка. Я вот умею, — и вырубил телевизор.

«Да, дурацкий день, — подумал он в постели, закрывая глаза. — Собственно, как и все дни до этого».

Ничем непримечательное утро следующего дня не огорчило его, но и не воодушевило. Девушку он больше не видел и за это стал на нее злиться.

На работе полдня разбирался в огромной инструкции, раскидав бумаги по столу и полу, как сумасшедший, выискивая ошибку. Ближе к обеду, погребенный заживо под кучей бумаг, так и не найдя своей ошибки, он услышал тяжелый цокот низких, но широких каблуков, так похожих на копыта.

— Фил Лоун? — раздалось из проема, в котором показалась женщина-груша.

— Там есть табличка, а на мне бейджик. Как вы думаете? — и он продолжил копошиться в инструкциях.

— Фил Лоун! Сегодня вы должны явиться на свидание по направлению от главного компьютера! — дребезжаще голосила она.

— Да? А сегодня какое число?

— Не надо шутить со мной, Фил Лоун! Если вы не явитесь на свидание, вам будет вынесено предупреждение, а из зарплаты вычтут премию. Всего хорошего! — рявкнула Фригги, швырнула конверт ему на стол и поцокала куда-то дальше задрав свой картошечный нос поверх перегородок.

Теперь он вспомнил, чем она так его раздражала. Иступленный бесконечными поисками решения проблемы, он сел в кресло и стал вертеть в руках неработающую руку. Погрузившись в мысли о предстоящей совсем ненужной ему встрече, он то сгибал ее в локте, то загибал ей пальцы. Нерационально было терять деньги из-за такой ерунды, решил он. Отставил брак в сторону и стал разбирать бардак в своем загоне. Так незаметно и совершенно бесполезно наступил вечер. В его клетке накопилась гора рук, которые требовалось настроить. По топоту спешащих «одноклеточных» он понял, что пора и самому топать домой. Но лежащий конверт напомнил о неизбежной неприятности. Надев куртку, он взял уведомление, на котором значилось, к его удивлению, довольно милое имя «Брин Дитх» и вышел из загона, на столе которого стояла роботизированная рука, сжатая в кулак. Хотя нет, это был не совсем кулак. Средний ее палец не был загнут.

«Зал свиданий» представлял собой обычный ресторан, цель которого — устраивать свидания «вслепую». Он сел за указанный в уведомлении пустой столик. Фил уже бывал тут пару раз еще до анкетирования. Тогда ему везло, девушкам он не нравился, и они быстренько заканчивали эту тягомотину. Уверенный, что в этот раз будет нечто аналогичное, он сидел расслабленный, попивая минералку из высокого стакана и смотря на убранство помещения. По залу были расставлены небольшие круглые столики, рядом с которыми противоположно стояло по два стула. Повсюду было белым-бело, а приглушенный свет давал от объектов мягкие тени. Меж столами по длинному проходу шла девушка. Не заметить ее в этом блеклом месте было сложно, слишком уж она с ним контрастировала: ее черные короткие волосы и яркие красные губы приковывали к себе всё внимание не только его, но и окружающих мужчин. Медленно попивая пузырящуюся солоноватую жидкость, он всё думал, кому же так повезло. Девушка прошла почти весь зал и мимо его столика.

«Неудивительно», — подумал он, как вдруг эта девушка резко развернулась и села перед ним.

— Перепутала, — констатировала она, опускаясь на стул. — Брин Дитх, — и протянула ему ручку с накрашенными черными маленькими ноготочками.

— Фил Лоун, — пожал он висящую в воздухе ручку в ответ под завистливые взгляды других пришедших.

Изнутри распирала гордость, будто он выиграл в соревновании или убил крупного хищника, а теперь стоял рядом с ним, держа в руке ружье и одной ногой опираясь на тушу. Во всяком случае, Фил сидел, выпрямившись, будто проглотил кол, и не мог сдержать довольную ухмылку. Девушка это чувствовала и искрилась уверенностью. Он сделал глоток из стакана, дабы смочить горло.

Конец ознакомительного фрагмента.