Дурь

Пол Даркейн, 2021

Судьба сталкивает сотрудника МВД Михаила Конова с начальницей отдела ФСБ по контролю за оборотом наркотиков Анастасией Чико, воюющей с наркобизнесом по своим нестандартным правилам. Та ему предлагает бросить МВД и вступить в ее отдел, за что он будет получать намного больше наград, чем сейчас. Желание жить более роскошно не потребовало много времени на раздумья. Но постепенно перед Михаилом раскрывается совсем другой мир, более жестокий, имеющий корни еще с чеченской кампании 90-х, где он служил офицером отряда. Содержит жестокие цены. Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Хоть Михаил и занимается спортом регулярно, однако, организм его все-таки подвел. Может, не те уже времена, что были раньше. Да и не пил вчера. Пила его начальница. Если быть точнее, сказать «пила» — ничего не сказать. Нажралась, как свинья, что не могла вылезти со своего стола. Как всегда била посуду, лезла в драку, оскорбляла официантов и покрыла матом администратора, благо он эти выходки терпит, ссылаясь на то, что клиент постоянный и важный. А еще пришлось ее тащить домой — кусок неадекватного мяса. В ее годы и так напиваться. Наверняка, работу еще проспит. После столько намешанного и выпитого выжить практически невозможно.

Михаил приезжает на работу с опозданием на 30 минут и обнаруживает, что его начальницы действительно нет, а на столе лежит записка «Как приедешь — к Нечепуренко». Ему сразу становится не по себе. Похоже, что она не только приехала вовремя, но теперь еще сам гендиректор ФСБ будет знать, что Михаил — нарушитель трудовой дисциплины. Ну что же… придется объясняться.

Михаил торопливо и суетливо заходит в кабинет генерала Нечепуренко, не забыв перед этим еще постучать в дверь. В кабинете он видит как всегда спокойного и с добрым лицом гендиректора за своим массивным столом из дуба. Справа от него на кресле для посетителей сидит Настя, свесив ногу на ногу и тем самым демонстрируя свои дорогие джинсы из-под черного пальто. Капитан Чико слушает генерала, пока тот дружелюбно рассказывает о каких-то ожидаемых маневрах, при этом она выглядит серьезной и кажется абсолютно трезвой и свежей, будто вчера не она нажралась как свинья, а он, Конов.

— Заходите, капитан Конов. — Спокойно произносит генерал, затем обращает свой взгляд к Насте. — Ну, в общем, ты поняла, Настюш? Надо будет проверить. Если окажется так, и вы их схватите, я подам списки на ваше повышение. Но сегодня пока только проверьте. И как можно тише все сделайте.

— Я поняла, Вадим Николаевич, сегодня же подам отчет. — Отвечает начальница ОКОН. В ее словах абсолютно не чувствуется какого-либо похмелья.

Михаил стеснительно топчется у двери, предчувствуя недовольство своей начальницы.

— Ну, все, можете быть свободны. — Прощается генерал.

Настя встает и выходит из кабинета, засунув руки в карманы джинс и делая вид, что не видит своего подчиненного. Похоже, недовольства будет много.

Напарники молча идут до самого кабинета. И даже в кабинете царит зловещая тишина. Слышно только то, как Настя садится в свое капитанское кресло и закидывает на стол правую ногу. Она внимательно оглядывает своего подчиненного, пока тот усаживается напротив стола и изображает провинившуюся собаку.

— Почему опоздал? — Наконец-то, спрашивает она.

— Насть, извини. Мне после вчерашних креветок стало настолько плохо, что просидел в туалете все утро. Я еле выбрался из дома. — Пытается объяснить Михаил.

— А чего вчера или с утра не позвонил? — Продолжает допросы начальница. — Сказал бы, что тебе плохо, выходной бы взял.

Сей вопрос ставит Михаила в тупик, поскольку немного не корректен. Сама нажралась как свинья, терпи ее выходки, тащи ее до дома, не спи, потом еще тащись до своего дома сам, притом, что ни капли спиртного не принял. Да и какой смысл ей что-то было передавать, если она была похожа на амебу?

— Ну… ты вчера немного невменяемая была. — Осторожно начинает пояснять Михаил. — Поэтому и не звонил. И не рассчитывал на то, что ты с самого утра будешь такой бодрой. Обычно, после подобной пьянки ты к одиннадцати приезжала.

— А сегодня к девяти приехала. — Холодно возмущается начальница. — Какая разница, вменяемая я была или нет? Твоя задача была мне позвонить, а подниму трубку я или нет, это уже мои проблемы. — Настя стоит на своем. Сложно будет ей доказать, что Михаил прав. Хорошо, что она выговоры не делает и премий не лишает. Нужно просто принять ее устные наказания и постараться больше не совершать подобного. Но внезапно она изменяется в лице, будто вспомнила что-то очень важное, что ее лицо резко переменилось на удивление. — Какая я невменяемая была?

— Помнишь, как я тебя подвозил до дома? — Спрашивает Михаил.

Настя делает вид, что пытается вспомнить, затем с огорчением и еще большим удивлением снимает ногу со стола и кладет на стол свою голову.

— Твою мать! Я ничего не помню. — Заявляет она, продолжая пытаться что-то вспомнить. — И что было дальше?

— Ничего. — Отвечает Михаил. Он делает паузу, чтобы понять, как продолжить рассказ дальше, потому что дальше история становится двусмысленной. — Я тебя дотащил до кровати.

— Ну-ну, продолжай, уже интересно. — Начальница поднимает голову, а ее взгляд снова меняется. Теперь она выглядит так, будто ожидает от напарника подробной истории со всеми извращениями. Михаилу даже не по себе стало. — Я хочу знать, что было дальше, когда ты дотащил меня до кровати, продолжай.

— Ничего. — Старается избежать странностей Михаил.

— Как это «ни-че-го»?! — Спрашивает Настя, делая акцент на каждом слоге слова «ничего». — Мне вот интересно, как я вчера разделась.

Вот тут Михаилу стало совсем не хорошо. Он даже забыл, как разговаривать на русском языке после такого заявления. Он прекрасно помнит, что он ее точно не раздевал, а тут выясняется, что она была раздета! И что теперь делать? Как оправдаться? А главное: как она могла сама раздеться, находясь в таком состоянии? На автомате?

— Не понял. — У Насти округляются глаза от удивления, а ее тело будто включилось на паузу на несколько секунд. Наконец, она приходит в себя. — Я к тебе приставала?

— Нет, точно не приставала. — Честно заявляет Михаил.

— Значит, ты ко мне приставал? — Недоуменно спрашивает начальница.

— Нет, ты чего? — Снова честно отвечает Михаил. — Мне совесть так не позволит сделать.

— Да ладно тебе. Скажи честно, было что-нибудь? Как-то же я разделась. — Теперь она похожа на смирившуюся со своей судьбой, но все равно что-то подозревает.

Чего явно не было!

— Ты не подумай ничего. — Оправдывается покрасневший Михаил. — Я тебя точно не раздевал, я только донес тебя до кровати, а ты уснула в одежде.

Настя задумывается, потом окончательно успокаивается.

— Иногда мне кажется, будто у нас что-то все-таки было. — Задумчиво произносит она.

— Да точно ничего не было. — Отвечает Михаил, выдавая нервные смешки и продолжая краснеть еще больше.

— За два года ни разу??? — Удивляется Настя. — Сколько раз я так нажиралась?

— Много. — Честно признается Михаил, кивая в ответ. — Но дело не в этом. Ты либо выпьешь немного и отлично соображаешь, что происходит вокруг. Либо напьешься так, что тебя не растолкает даже Тарзан.

Какое-то время Настя продолжает удивленно смотреть на своего напарника, но потом, видимо, ей это надоедает.

— Ладно, хрен с ним. — Отвечает она, придя в себя и снова развалившись на своем кресле. — Скоро поедем в Калугу. Нечепуренко сказал, что там есть молочный склад с доносом, что в нем хранится большая партия порошка. Донос появился вчера. Кто-то сообщил, что эта наркота будет передаваться заграницу. Складом владеет депутат. Сегодня надо узнать, кто стукач и верная ли информация.

— А у дяди своего ты спрашивала? — Решает спросить Михаил, но вместо ответа замечает, что у Насти лицо сильно удивлено.

— Напомни мне, в какой промежуток времени я должна была это сделать?? — Раздраженно спрашивает она, не понимая, почему Михаил сам до этого не может догадаться. — Приедем туда, и там видно будет.

— А стукач, наверно, аноним? — Михаил почесал затылок. — Но это также может быть и ловушкой. По крайней мере, если это так, то нас могут туда впустить, а выпустить уже вряд ли смогут.

— Думаешь, у них не получится нас отпустить? — Спрашивает начальница, намекая на то, что такое невозможно.

— Ну, мало ли. — Говорит Михаил, ожидая от этой поездки все, что угодно.

— Это молочный склад. — Говорит Настя, разводя руки в стороны. — Что нам может угрожать, кроме сырков? Хотя, от сырков я бы не отказалась.

— Тебе после вчерашней пьянки противопоказан любой молочный продукт, кроме кефира, конечно. — Говорит Михаил, делая умное лицо.

— Я с утра вообще ничего не ела. — Говорит Настя, вставая со стола и трогая свой живот. — До сих пор хреново. Ладно, пьем кофе и едем в Калугу. — Договаривает она и, проходя мимо Михаила, издевательски добавляет. — Тарзан.

Вот и пойми теперь это как хочешь! Имела она в виду то, что Михаил такой же сильный как Тарзан, или то, что Михаил не в состоянии расшевелить ее пьяную как Тарзан? Может, она намекнула, что Михаил не способен даже таким моментом воспользоваться? А что бы сделал Тарзан? А, вот теперь Михаил еще ловит ее игривый взгляд. Кажется, он начал догадываться, почему Настя назвала его Тарзаном. Все с таким же игривым выражением она выходит из кабинета, оставляя Михаила наедине со всеми своими мыслями, домыслами и извращенными фантазиями. Но Михаил же не такой! Он ни за что на свете не обесчестит девушку, тем более свою начальницу! Как же тяжело скрывать свою любовь к ней и противостоять низменным желаниям, по силе превосходящим целую армию! Как можно было вообще такое ляпнуть про Тарзана?!

***

Расстояние до Калуги занимает примерно 170 километров, если ехать по трассе А-101, а это больше часа трястись в машине. Если подумать, как бы поступил в таком случае сотрудник органов власти, ехавший на вызов да еще и на служебном автомобиле? Разумеется, выжать из своей машины все, на что она только способна, полностью обвесившись проблесковыми маяками, сигналами и «крякалками».

Начальница ОКОН в этом плане не стесняется вообще. Иногда она пользуется каждым моментом, чтобы разогнать свой служебный «Рейндж» до максимально возможной для него скорости. Если учесть, что ее внедорожник собирался на заказ, возможности у него превосходят обычных его собратьев. Настя не только пользуется своими привилегиями на дороге, но также и получает удовольствие от быстрой езды, за которую ее никогда не остановят, не оштрафуют, тем более не попытаются отобрать водительские права.

Не успев отъехать на достаточное расстояние от Москвы, Настя выжимает из машины, на что та способна, подавая сигналы впереди идущим автомобилям во избежание удара. Громкий звук бешеного двигателя иногда перекрывает служебные сигналы. Сама начальница смотрит в лобовое стекло как дети на экран игрового автомата и совершенно не заботится, попадут они в аварию или нет. Такая беспечность может напугать любого человека, кому есть чего терять в этой жизни.

Отвлекаясь периодически на пейзажи вдоль дороги, Настя незаметно набирает скорость своей машины до 180. Благо, трасса достаточно свободная, чего не скажешь про обратное направление. Тысячи машин, стоявших в многокилометровой пробке на Москву, успевают мелькать как размытые блики. А если смотреть вдаль, казалось, что этой пробке нет конца и края.

Настя — девушка с вселенным в нее дьяволом. Она совершенно не думает о возможных последствиях на таких скоростях. Она не думает своей головой и когда влезает в перестрелки, где происходит, по ее словам, «самое интересное». За два года Михаил так и не смог привыкнуть к такому образу жизни как у его начальницы. Ее не заботит будущее свое и остальных, может быть даже и родственников. Звучит жестоко, и понять такое поведение невозможно.

Хотя ее родственников Михаил ни разу не видел, а слышал только неоднократно о ее дяде, занимающимся наркобизнесом и имеющим огромные связи по стране. Насте явно не хватает воспитания или внимания, хотя бы. Надо бы, наконец, осмелиться и пригласить ее на романтический ужин. Ужин при свечах, если можно так сказать. Без нажираний, побоищ с официантами и администраторами заведений, разбиванием посуды и пьяных угроз. А во время этого ужина попробовать убедить ее вести более мирную и тихую жизнь, без желания умереть.

В свое свободное время от работы и домашних забот Михаил часто размышляет о своей работе и начальнице. Он все время пытается понять, что же за такой демон вселился в нее, когда и откуда он взялся? Кто виноват в том, что молодая девушка стала таким чудовищем, ненавидящим людей, включая саму себя. Любопытно узнать еще и то, как она относится к своему напарнику, Михаилу, и почему отдел по контролю за оборотом наркотиков ограничился всего двумя сотрудниками, хотя, если судить по количеству помещений с залом совещаний, штат должен насчитывать намного больше мест?

Если она ненавидит людей, почему не меняет своих напарников как перчатки, подставляя каждого последнего под удар в спину? Почему она доверилась Михаилу, рассказав, чем занимается ее дядя? Это она, начальник отдела по контролю за оборотом наркотиков при ФСБ, воюющий против наркомании, а ее дядя наоборот, строит на этом бизнес.

С момента начала работы Насти в ОКОН наркобизнес ее дяди заметно начал расширяться. Племянница избавляет его от конкурентов, по пути заглатывая репутацию и славу, как самый эффективный борец с распространением наркотиков, тем самым за два года добилась звания капитана. Взамен ее дядя помогает с информацией о ближайших наркосделках его конкурентов через свои каналы связи. Такая взаимная помощь также помогла ему стать одним из крупных, уважаемых и гарантирующих безопасность и чистоту наркодилеров.

А ведь поначалу Михаил думал, что она просто очень способный и смышленый человек. Он не понимал, во что сам втянулся, когда согласился работать в этом отделе, но когда согласился, а потом еще и узнал всю реальность существования отдела, понял, насколько он влип. Тогда и пришлось встать буквально перед выбором, либо оставаться в отделе до конца, живя в роскоши, либо неминуемая смерть. С тех пор уважение к своему начальнику переросло в страх, который толкает на такие же преступления. И даже непонятно было, что страшнее: погибнуть от пули преступников или погибнуть от руки своего начальника. А с другой стороны, за время работы у него появился человек, который постоянно радует своим присутствием. Не важно, что она будет делать и как относиться к Михаилу, он все равно будет видеть в ней прекрасное дитя, подвергшееся демоническим влияниям. И погибнуть от ее пули Михаил точно никогда не захочет! Чего он действительно хочет, так это вытащить ее из адской жизни, которую она же создала. Этим мысли Михаила и заканчиваются каждый раз.

На въезде к Калуге Настя сбрасывает скорость до предельно разрешенной и начинает более внимательно оглядываться, чтобы не пропустить нужный поворот. Дорога по городу как нельзя спокойная, но скорость машины держалась и не повышалась ни на одну единицу выше положенной по закону. Наконец, она находит здание Калужского УВД и паркует машину на служебной стоянке. Начальник Калужского УВД полковник Иван Андреевич Карамзин встречает приехавших федералов с Москвы небольшой экскурсией по недавно реставрированному зданию и теплым приемом у себя в кабинете. Ничем не отличающийся от многих высоких чинов, Карамзин имеет такой же живот как рюкзак альпиниста, а щеки хомяка, сделавшего недельные запасы, и поверх всего этого наполированная лысина. Но что-то такое в нем было… Улыбка! У него такая милая улыбка, будто он прямо сейчас продаст свою квартиру, а деньги раздаст нищим, при этом еще получит незабываемое удовольствие. На такую улыбку сложно не среагировать, что Михаил и сделал, улыбнувшись навстречу. Однако, обратив внимание на свою серьезную начальницу, решил больше дураком себя не выставлять.

— Хотите чаю? Кофе? Вы, наверно, устали с дороги. — Полковник все также продолжает тянуть дежурную улыбку, будто ему заклеили лицо в таком виде.

— Нет, спасибо. — Отвечает Настя.

Но на ее ответ Карамзин никак не отреагировал. Он использует свой телефон, чтобы дозвониться до секретарши.

— Да, товарищ Карамзин. — Доносится из телефона на громкой связи женский голос.

— Милочка. — Отвечает полковник таким голосом, будто он святейший человек на земле. — Принеси, пожалуйста, мне и моим гостям чаю.

Михаил замечает, как Настя уже раздражена выходками этого полковника. Сам Карамзин как бы воздушно обходит свой стол и садится в свое кресло, подперев стол животом. Я не знаю, как еще можно описать движения человека, будто он налегке и никакого огромного живота у него нет. Гарцует он, что ли?

— Я хочу ослепнуть и оглохнуть. — Монотонно произносит Настя, но так тихо, чтобы ее мог услышать только рядом стоявший Михаил. Кажется, у нее начался нервный тик правого глаза.

— Слышал я про Вас многое. Лучшие из лучших! — Сладко заливает полковник. Так сладко, что сейчас диабет начнется. — Борцы с преступностью, которым может позавидовать любой голливудский герой! Потому и попросил о помощи.

У Михаила начало складываться впечатление, будто этого полковника вытащили из шапито и сразу посадили управлять Калужским УВД, потому как даже если в Калугу прилетит метеорит, Карамзин все равно будет улыбаться. Или ему ботокс неудачно вставили? В наше время это еще модой считают.

— Может, приступим к делу? — Терпеливо обращается к Карамзину Настя. Как у нее еще сил хватает сдерживать себя?

— Как скажете, госпожа Чико. — Все также сладко отвечает начальник Калужского УВД. — Вчера к нам поступил звонок от некоего господина, он предпочел остаться анонимом в целях своей безопасности. Звонок был о том, что в Калужском молочном складе содержатся наркотические вещества в больших количествах. Количества не уточнялись. Мои люди попытались выяснить это сами, но проблема встала перед ними и серьезная. Эта проблема — депутат Госдумы Александр Срытников. Он моих людей не пускает туда на отрез, угрожая расправой в том, что у нас пустые домыслы, а звонивший либо недолюбливает его, либо просто пошутил. — Карамзин переводит свое дыхание, сопровождающееся одышкой, и продолжает. — Кроме этого мне позвонил еще один депутат, какая-то большая шишка в думе, Федор Горбунков, если не ошибаюсь. Он сказал, что если нам нечем заняться, они сократят наш штат, понимаете, о чем я?

— Ситуация запутанная, но интересная. — Отвечает Михаил.

— А с чего вы решили, что информация, поступившая от источника, верна? — Недоверчиво спрашивает Настя.

Карамзин почесывает затылок.

— Потому что я этому источнику доверяю. — Отвечает с улыбкой полковник.

— Вы же сказали, что это был аноним. — Ничего не понимая, переспрашивает Настя.

— Разве? — Переспрашивает полковник, демонстрируя выражение лица человека с девственно чистой памятью. — Понимаете, Анастасия Сергеевна? — Продолжает он сладкой речью и с улыбкой. — У меня давно зуб горит на этот склад и на Срытникова в том числе. Не люблю я этих депутатов. Срытников себя очень странно ведет, особенно когда ему говоришь про наркотики. Будто нервничает. К тому же, я думаю, если у него действительно там ничего нет, они вас пустят все проверить. Если не пустят, то только хуже себе сделают, как вы считаете? — Карамзин улыбчиво рассматривает Настю, как клоун улыбчиво ждет реакции от ребенка после своего выступления. — Против Вас, Анастасия Сергеевна, воевать бессмысленно, и это все прекрасно знают.

— Хитрый вы полковник! — Отвечает Настя. — Хорошо, мы проверим склад и посмотрим, что в наших силах.

— Спасибо большое! — Обрадовался Карамзин. — За нами не заржавеет! Хотите коньяку? У меня тут застоялся отличный коньяк.

— Спасибо, мы на работе не пьем. — Говорит Настя и поворачивается к своему напарнику. — Пойдем, Миш, посмотрим на этот склад.

Когда напарники ОКОН сели в машину, Михаил замечает озлобленный вид своей начальницы.

— Думаешь, пахнет подставой? — Решает уточнить он.

— Ты когда-нибудь видел таких клоунов? — Озлобленно спрашивает Настя, смотря на Михаила, будто пытаясь найти в его лице лекарство от своих мучений.

— Да, человек он действительно странный. — Спокойно соглашается напарник.

— И что? — Возмущается начальница. — Мы должны ему верить, просто потому, что ему не нравятся депутаты?

— В принципе, если там действительно что-то есть, то тут могут быть такие расклады — либо он хочет подставить этого некоего Срытникова, либо нас. Может, он что-то про тебя знает? — Михаил на миг удивляется.

— Это невозможно! — Жестко отрицает Настя. — У меня слишком хорошее прикрытие, чтобы меня раскусил какой-то лох в погонах!

— Меня почему-то успокаивает твоя уверенность. — Робко отвечает напарник.

— Ты думаешь, меня раскусили что ли? — Усмехаясь, отвечает Настя. Хотя, в этой насмешке еще проглядывается и отчаяние, которое она пытается спрятать за гордыней. — Мой дядя давно бы уже сообщил, что такой-то человек и так далее.

— Ладно, с этим я не буду спорить. — Говорит Михаил.

— И нечего спорить! — Тут же перебивает его Настя, голосом, больше похожим на приказной тон.

— Как ты думаешь? — Решает сменить тему напарник. — Карамзин может быть тоже в этом замешан?

— Не будем спешить с выводами. — Задумчиво отвечает Настя. — Проверим сначала этого депутата. Перехватим его и мирно побеседуем. А потом все будет понятно.

— Знаю я твои мирные беседы. — Говорит Михаил, намекая на ее неумение вести дипломатические переговоры.

— Это зависит уже от его поведения. — Строго заявляет начальница.

***

Калужский молочный склад полностью огорожен бетонным забором, чем ограничивается въезд через единственный контрольно-пропускной пункт. Рядом с въездом находится стоянка, рассчитанная на небольшое количество служебных машин. Те, кто не успевал занять место на стоянке, паркуются вдоль дороги, и дальнобойщики не являлись исключением, тем самым сильно ограничив движение от склада до автомобильных магистралей. В подарок к этому еще и толстый слой коричневой грязи сделал остаток дороги невидимым для человека. Такое ощущение, что она тут лежит круглый год, и погода на нее никак не влияет.

Внедорожник федералов наизнанку вывернулся, чтобы припарковаться между коричневыми от грязи грузовиками. Правда, полностью влезть в эту щель не получилось, в итоге его зад остался торчать частично на дороге, ограничив движение еще больше. Хорошо, что эта дорога ведет только на склад. Машины тут ездят крайне редко.

В отличие от своей начальницы Михаил вылезает из машины спокойно, предварительно оглядев землю, дабы не сильно вляпаться в грязь. Настя выходить отказывается на отрез. Она ругается, как только может и насколько знает русский толковый словарь. Под раздачу капризной девочки попадают все, в частности природа, российские дороги, подъезды с дворами, вся страна и сам Михаил. Впрочем, ее капризность не столько страшная, сколько забавная. В итоге Михаил решает сходить один.

На КПП дежурят три охранника в стандартной униформе, а по внешности один другого краше — толстый, худой и бывалый. Непонятно, от кого они охраняют склад, если Михаил может их свалить, особо не заморачиваясь, даже вспотеть не успеет. Они смотрят на федерала собачьими глазами, то ли от скудной жизни, то ли от зависти к другим, что те позволяют себе лучше жить, чем они.

Мысли о собаках прервались, когда толстяк задал вопрос, что Михаилу здесь надо. А выражение лица у него было такое смешное, будто сейчас одним взглядом завалит сотрудника ОКОН на землю. И, наверно, тоже не успеет вспотеть.

— Федеральная Служба Безопасности. — Говорит Михаил, показывая ксиву. — Мне нужен человек, отвечающий за склад или владелец склада.

Толстый охранник некоторое время находится в абстракции своего мира, после чего объясняет, что ему необходимо сделать один звонок, и удаляется. Два других охранника не менее чудные: худощавый стоит, засунув руки в карманы, и оглядывает федерала с ног до головы, будто тоже не успеет вспотеть. Третий охранник, который больше похож на пенсионера, чем на охранника, сидит в кабинке КПП и смотрит телевизор. Ему в свои годы, если это действительно так, терять все равно нечего. Платят — и то хорошо.

Пока охрана решает свои вопросы, Михаил решает не терять время и оглядеться вокруг. Машин возле склада мало и похожей на дорогую или правительственную нет, а значит либо депутата нет, либо все это чушь собачья. Но, помимо лужайки перед въездом на склад, через шлагбаум можно разглядеть и часть внутреннего участка. Это Михаила интересует гораздо больше, потому что там стоят грузовики, которые по-любому необходимо посмотреть.

Толстяк в униформе возвращается и предлагает подождать полчаса. Как раз в это время приедет человек, с которым можно поговорить. Сотруднику ОКОН ничего не остается делать, как возвращаться в машину с такими новостями. Разумеется, ФСБ — это не преступная банда головорезов, а органы исполнительной власти, подчиняющиеся и соблюдающие законы страны, поэтому все равно лучшего он бы и не придумал. Хотя, руки чесались, это да. Михаил возвращается к машине и замечает, что его начальница времени даром не теряет. Она спит, разложив водительское сиденье, и явно не собирается воевать с наркомафиями.

— Насть. — Осторожно дергает ее плечо напарник.

Начальница вскакивает так, будто ее что-то укусило.

— А! Что?! — Громко говорит она, находясь в состоянии дикого испуга.

— Спокойно, Насть, это я. — Улыбается Михаил. — Я поспрашивал у них, что можно было. Охранники предложили подождать человека, который поможет решить данную проблему.

— Их главного что ли? А, этого. — Пытается вспомнить Настя нужное слово, щелкая пальцами. — Депутата, нет?

— Нет. И не известно, будет или нет. — Грустно отрицает Михаил. — Охрана про него ничего не сказала.

Настя приподнимает брови и становится сильно удивленной. Михаил вдруг осознает, насколько он сейчас накосячил. Он же не спросил, кого им придётся ждать. А если приедет кто-то другой, а не депутат, то зачем тратить время? Но ничего не мешает попытаться вывернуться из сложившейся для него нехорошей ситуации.

— Они сказали, что это ответственное лицо за склад. — Отмазывается он. — И что нам все равно придется сначала с ним разговаривать.

— Ну, ты, конечно, спросить не мог, кто это и как его зовут, да? — Спрашивает Настя, но уже спокойным тоном. — Ладно, подождем. Пока ты флиртовал с охраной, я выяснила, кто такой Карамзин.

Михаил расслабленно выдыхает, понимая, что конфликта удалось избежать, и садится в машину.

— Через своих? — Спрашивает он.

— Нет, через штаб. — Начальница свела брови так, что все морщинки на лбу разом повылезали. — В ФСБ кроме нас больше никто не работает?

— Ну ладно, Насть, не злись. Я думал, что этим всем только твой дядя занимается. — Отвечает напарник. — Расскажи, кто он.

— Раньше Карамзин был совладельцем этого склада. Так что есть подозрение, что анонимом и является наш улыбчивый мент. — Улыбаясь, говорит Настя.

— Значит, это вряд ли засада. Возможно, он хочет отбить обратно склад. — Михаил задумывается.

— Меня больше интересует, есть ли там дурь, ради которой мы приехали. — Заявляет начальница, намекая на то, что ее местные разборки не интересуют.

***

Через несколько минут пустой траты времени на дороге появляется белый немецкий лимузин. Машина гордо проплывает мимо внедорожника федералов и подкатывает к контрольно-пропускному пункту. Сотрудники ОКОН обращают внимание на правительственные госномера «немца», и Настя решает предположить, что это и есть тот депутат, а также ответственный по складу. Странно для чиновника быть главным на молочном складе. Очень странно.

— Мне идея, как «просто приехал купить сырки», почему-то в голову никак не лезет. — Тихо говорит начальница.

— Мы можем также подъехать на КПП. — Предлагает Михаил. — По крайней мере, присутствие нашей машины привлечет внимание этого депутата, и охрана будет более сговорчивой.

— Если это и есть ответственный за склад, то подождем его здесь. — Спокойно говорит Настя. — Зачем туда ломиться, когда он сам на обратном пути нам все расскажет?

— Прямо таки он все расскажет. — Возмущается напарник. — Будет как все: «я ничего не знаю, ничего не видел, ничего не слышал».

Разумеется, если Настя воткнет тому депутату пистолет в рот, тогда он все расскажет, и даже про свое детство. А если нет? Неоправданный риск. Хотя переживать тоже не стоит. Его начальница еще ни разу не совершила ошибки.

Шлагбаум контрольно-пропускного пункта открывается, пропустив белый лимузин внутрь склада. Сотрудники ОКОН молча наблюдают за этим, но действовать не спешат. После того, как лимузин скрывается из виду, Настя решает развернуть свою машину так, чтобы она осталась посередине дороги и мешала проезду.

— Захочет выехать отсюда — все нам расскажет. — Поясняет свои действия она с демоническим взглядом. Затем снова опускает спинку до самого конца и ложится. — А пока можно и отдохнуть.

Что-то сегодня рабочий день явно скучный. Ни перестрелок, ни погонь, ни кому в морду не дать, только и делаем, что спим в машине. Так и атрофироваться можно.

— Ты что делаешь? — Удивленно спрашивает начальница, заметив, что ее подчиненный достал пистолет.

— Скучно. — Тихо стонет напарник и, достав еще салфетки, непринужденно начинает полировать свое табельное оружие.

Полировать Михаилу пришлось долго. За такое время можно было отражение увидеть на стволе как в зеркале. А еще из-за таких нудных посиделок у Михаила начинает складываться впечатление, что сейчас стемнеет, хотя вроде и день только. Скука навевает, лень накладывает на тело свою тяжесть, ничего не хочется делать, кроме как спать, глаза слипаются. Настя уже спит и сопит. Тяжелая у них работа на первый взгляд.

Дрем Михаила тревожит резкий гудок сзади стоящего автомобиля. В боковом зеркале хорошо виднеется тот же белый лимузин. Очевидно, он хочет проехать, но машина федералов ему мешает. Настя не спит, а злорадно ухмыляется, посматривая на зеркала заднего вида. Ей нравятся такие ситуации, когда выход из положения устанавливается по ее правилам, а не чьим-то еще.

Из лимузина выходит огромный мужчина, одетый в строгий костюм, и подходит к окну водительской двери внедорожника. Настя опускает боковое стекло, толщина которого сразу намекает на то, что машина бронированная.

— Простите, девушка, но ваша машина загораживает движение. — Спокойным тоном отвечает он.

Начальница «включает дурочку».

— Простите, какое движение? Я никакого движения не вижу. — Отвечает она, оглядываясь по сторонам.

— Сзади вас стоит автомобиль депутата Государственной Думы. — Все также спокойно дополняет свою речь подошедший мужчина.

— Ну и пусть стоит. Я ему не мешаю. — Разводит руками Настя.

Мужчина продолжает сохранять терпение и спокойствие. Михаил видит, как Настя пытается его развести на конфликт.

— Вы мешаете ему проехать вперед. — Объясняет мужчина из лимузина.

— Здесь нет знаков, запрещающих остановку. — Девушка включает аварийную сигнализацию и разваливается на сиденье, поднимая дверное стекло прямо под носом у стоявшего возле внедорожника мужчины.

Михаил еле сдерживает свой смех, но редкие смешки все же из его рта вырываются. Мужчина за окном опешил от такой наглости и с выражением проигравшего этот бой возвращается к белому лимузину.

— Сейчас подойдет депутат, попроси его сеть назад. — Говорит Настя и начинает перелазить на задние сиденья.

Михаил хотел ответить, что согласен, но невольно засмотрелся на маленькую попу перелезающей начальницы, которая хорошо выделяется в обтягивающих джинсах и в отсутствии черного пальто. Пора бы ему себе девушку найти, но странная любовь к начальнице, а тут еще такой красивый вид открывается, могут превратить Михаила в вечного девственника, если он ничего не предпримет.

— Ты слышал, что я сказала? — Переспрашивает Настя, закончив перелезать и заметив его застывший и красный от стеснения взгляд.

— А, да, назад его. — Придя в себя, отвечает напарник.

Михаил отворачивает свой постыдный взгляд и замечает в зеркале заднего вида ее игривое выражение лица, чем-то похожее на то, что было в кабинете утром. Это хорошо, потому что она, как предполагает Михаил, догадалась о его постыдном поступке и могла отвесить ему за это по затылку. В первый раз так и случилось, хоть Михаил тогда и не на нее смотрел, а теперь вместо подзатыльника игривое лицо. Может, она вспомнила утренний разговор о Тарзане?

К водительской двери на этот раз подходит мужчина небольшого роста, но с достойным чиновника пузом. Он видит, что за рулем никого нет и, заметив Михаила, решает выругаться на него.

— Я не понял, это что за херня??? Вы знаете, кто я такой? — Кричит он, но его плохо слышно из-за шумоизоляции машины. — Я депутат Государственной Думы, и я не посмотрю, что вы из ФСБ!!! Будете бумажки заполнять до самой пенсии!

— Не кричите. Присядьте назад, пожалуйста. — Спокойно отвечает Михаил, показывая чиновнику жест приглашения на задние сиденья.

Мужчина молча влезает на заднее сиденье и видит сидящую рядом маленькую молодую девушку в зеркальных очках, закрывающих половину ее лица. Он даже не тратит на нее внимание, снова обращаясь к Михаилу с возмущениями.

— Так вы мне объясните, почему не хотите пропускать, или мы будем разговаривать по-другому?! — Возмущается он на Михаила.

— Я — капитан ФСБ Анастасия Чико, отдел по контролю за оборотом наркотиков, а вы кто будете? — Спрашивает депутата рядом сидящая Настя.

— Вы — капитан ФСБ? — Удивляется чиновник, поворачиваясь к ней. — Для вашего возраста вы что-то быстро доросли до капитана.

— Спасибо за комплимент. Так кто вы или ЧТО вы? — Спрашивает Настя, делая ударение на «что». Это чиновника, разумеется, еще больше злит.

— Девушка, со взрослыми так не разговаривают! — Громко возмущается он.

— Ладно. — Спокойно делает вывод Настя и разваливается на сиденьях. — Я смотрю, вы никуда не торопитесь. Мы тоже.

— Депутат Госдумы Александр Николаевич Срытников! — Злобно представляется депутат. — Что вам от меня нужно?

Настя уже чувствует свой контроль над диалогом и пытается скрыть свое восхищение.

— Александр Николаевич Срытников, это ваш склад? — Спрашивает она.

— Ну да. — Соглашается он, понизив свой тон. — Какое это имеет отношение к вам?

— На данный момент, прямое. — Настя делает умную паузу, поднимая указательный палец руки вверх. — Видите ли, Александр Николаевич, у нас есть информация, что на этом складе хранятся наркотики, а раз вы имеете прямое отношение к складу, значит, мы имеем право спрашивать с вас. Нам надо понять, лживая та информация была или нет.

— Ну да, этот склад мой, но наркотиков там точно нет. — С твердой уверенностью, но уже без злости и возмущений, отвечает депутат.

— Вы в этом уверены. — Уточняет Настя, делая предложение утвердительным.

— Абсолютно! — Чиновник кажется полностью спокойным.

— Предположим, что вы правы. — Соглашается Настя. — Но одно лицо утверждает обратное.

— Чтобы проверить склад, вам все равно нужен ордер. — Говорит депутат, намекая на нежелание сотрудничать. — По нашим законам, вы должны предоставить хоть какие-нибудь доказательства, чтобы получить ордер, а у вас их нет и не может быть.

Начальница ОКОН улыбнулась и достает из своего кармана целлофановый пакетик с белым порошком. Пакетик заставляет чиновника поменяться в лице.

— Поймите, господин Срытников, ваша неприкосновенность от меня еще никого не спасла. — Уверенно говорит она, размахивая пакетиком. — Найти доказательства мне не составит труда хоть сейчас. Так кто на вас доносит?

Срытников молчит и злится. Он мысленно перебирает всех знакомых ему людей, кому было бы выгодно его продать.

— Возможно. — Начинает он предполагать вслух. — От меня кто-то хочет избавиться. Но это не является доказательством! У всех есть враги, даже у вас! И каждый враг придумывает свой план атаки.

Депутат замолкает, а начальница ОКОН осматривает его с ног до головы.

— Если у вас есть потенциальные враги, то лучше расскажите о них сейчас, поскольку чаша весов в данном случае против вас. — Говорит она после недолгой паузы.

— Хорошо. — Отвечает Срытников после непродолжительных раздумий. — У меня есть предположение, кто это мог сделать. С тех пор, а это около месяца назад, когда я купил этот склад, появился один человек, которому мешала моя политика. Полковник Карамзин. Он, видно, имел какую-то долю с этого склада, а после того, как появился я, его доля на этом закончилась. Зато благодаря мне в Калуге снизилась стоимость молочных продуктов!

Только Насте нет никакого дела, чем официально занимается склад. Ее волнует наличие наркотиков и как с этим связан Карамзин.

— Кто такой полковник Карамзин, можете рассказать? — Спрашивает она.

— Полковник Карамзин — это начальник управления МВД Калуги. — Отвечает депутат. — Фактически, он заправляет всеми движениями в городе, если можно так выразиться. Мое появление здесь явно ему не нравится. Можно предположить, что тот донос сделал он из своих корыстных целей, чтобы я отсюда ушел.

— Я буду предполагать, что это так. — Говорит Настя. — Но будем также считать, что наш приезд ничем не решился.

Разговор ни к чему полезному для нее не идёт. Срытников сваливает на Карамзина, Карамзин сваливает на Срытникова. Как два малыша, тыкающих друг в друга пальцами и обзывающих друг друга дураками. Надо найти иной способ попасть на склад, например, поиграть на мужской гордыни. Этот идиот может стать более покладистым, если ему дать понять, что он в более выгодном положении, чем Настя.

— Вы можете ехать, господин Срытников. Но мы еще скоро встретимся. — Завершает она свой разговор с приветливой улыбкой. — Кстати, сырков или кефира купить на вашем складе можно? Мне сейчас очень плохо после вчерашней пьянки. И простите, что я так была груба. Мне эти анонимные доносы поперек горла сидят, а служба требует их проверять.

— Я заметил, что вам плохо. — Отвечает депутат, выходя из машины. — Подойдите к КПП, я сейчас звонок сделаю, и вас проводят к нужному складу.

— Всего хорошего, Александр Николаевич! — Кричит напоследок Михаил.

— И вам удачи в расследовании! — Ответил депутат, закрывая дверь машины.

Настя тем временем перелезает обратно за руль и заводит машину, чтобы ее убрать с дороги. Она своего добилась, а потому можно и порадоваться.

— Я наблюдал за его выражением лица. — Говорит Михаил.

— Да видно, что он пытается укрыться. — Делает свой вывод начальница.

— Ну, так что с ним теперь делать? А еще этот. — Михаил делает короткую паузу, чтобы кивнуть в сторону пустой дороги. — Весельчак в погонах.

— Разберемся позже. — Отвечает Настя. — Сейчас мне интереснее склад.

Машина трогается с места и разворачивается. Белый лимузин проезжает мимо и сигналит напоследок, после чего Настя подъезжает к КПП и выходит из машины. За ней также выходит Михаил.

Возле КПП, как и обещал депутат, охранники улыбчиво встречают федералов и предлагают пройти за ними. По дороге федералы оглядывают склады и грузовики. Пройдя пару поворотов и несколько строений, у двери одного из складов толстый охранник останавливается и открывает дверь, предложив войти. С этого момента он замечает, что перед ним стоит только один федерал. Михаил также оглядывается и замечает, что его начальницы и след простыл. Это его сильно начинает злить. Михаил толкает охранника к стене склада и нацеливает на того пистолет.

— Где она?! — Разъяренно кричит он.

— Я не знаю, где она! — Охранник от такого поворота событий совсем растерялся. — Она шла за нами. Может, где задержалась и потерялась?

— Сейчас мы пойдем обратно по тому же маршруту и поищем. — Говорит Михаил и толкает обратно на дорогу охранника, не забывая в него целиться из пистолета. — Не дай Бог с ней что-то случилось, я тебе дыру в затылке сделаю!

— Хорошо, хорошо! — Отчаянно отвечает охранник и соглашается идти обратно.

Они возвращаются до въезда на склад и идут обратно по тому же маршруту, попутно осмотрев некоторые помещения. После чего, напряженный от волнения, Михаил решает в одиночку все пересмотреть, отправив напуганного охранника искать на другой стороне. С полчаса лазил, искал, никаких результатов. Да как же так? Невозможно, чтобы столько прошли, в стольких передрягах побывали, и вот так взяла и пропала! Каждая минута поисков становится длиннее. И с каждой минутой поисков переживания Михаила становятся все больше и больше. Ситуация сильно задевает его нервы, накручивая напряжение по всему телу.

Из кузова тентованного грузовика слышится тихий зов, будто кто-то его хочет окликнуть. Михаил направляет ствол в темноту и подходит ближе.

— Убери ты ствол, он меня нервирует! — Грозно шепчет Настя, выглядывая из кузова.

— Господи, Настя! Ты жива! — Шепотом радуется напарник.

— Молчи! — Говорит начальница, грозно сведя брови и делая жест тишины. — Посмотри по сторонам, нет никого?

— Нет. — Отвечает Михаил после того, как огляделся по сторонам.

— Отлично! — Говорит Настя и быстро выпрыгивает из кузова, держа в руке увесистый пакет с белым порошком.

Она аккуратно побегает к забору и забрасывает этот пакет через него по ту сторону склада.

— Это не наркотики, случаем? — Радостно спрашивает Михаил.

— Я думаю, что да. — Тихо отвечает начальница. Она подходит к напарнику и похлопывает его по животу, двигаясь в сторону выезда из склада. — Ладно, сваливаем отсюда.

Настя оперативно выходит через контрольно-пропускной пункт, а Михаил поспешно идет за ней, оглядывая настороженных охранников. Толстый охранник преграждает путь Михаилу в надежде узнать, что же все-таки произошло. Настя возвращается обратно и объясняет толстяку, что ей позвонили из штаба, появились срочные дела, так она и потерялась между грузовиками, пока общалась со штабом. А теперь им срочно нужно ехать. Быстро это все рассказав, Настя снова также быстрым шагом пошла к своей машине.

— Я сам был напуган, но, слава Богу, что все обошлось. — Отвечает охраннику Михаил. — Иначе, у вас был бы опасный враг в лице меня.

— Конов! — Раздается крик начальницы где-то за пределами склада.

В машине Настя решает перевести дух и нормально отдышаться. Михаил садится рядом и начинает вопросительно рассматривать свою начальницу.

— Чего тебе? — Спрашивает она, недоуменно разглядывая своего напарника в ответ.

— Насть, зачем так меня пугать было? — Спрашивает Михаил. В его голосе ощущаются нотки переживания. — Можно же было обсудить наш план действий. Я бы все понял.

— Дурак ты, Миш. Тогда не было бы такой правдоподобной игры. — Спокойно отвечает Настя, заводит машину и трогает ее с места.

— Ты хочешь меня в больницу положить? — Повысив свой тон, спрашивает Михаил. — Я же нервничаю, переживаю за тебя!

— Чего ты делаешь? — Начальницу такая претензия напарника резко начинает злить. — И как часто ты переживаешь?

— На перестрелках еще переживаю. — Задумывается напарник. — Я постоянно переживаю, что с тобой может что-нибудь случиться. Ты же не идеальный солдат, и не всегда везение может быть на твоей стороне.

— Ты не за меня переживай, а за себя! — Огрызается Настя. — Я за себя постоять могу, а вот ты.

— То есть, ты меня недооцениваешь? — Обижается Михаил.

— Во-первых, ты в этой игре только два года. А я всю свою жизнь. — Недовольным тоном отвечает Настя. — Во-вторых, я не поняла. Ты меня, что ли, недооцениваешь?

— Нет, я твои возможности даже переоцениваю. — Оправдывается Михаил. — Но ты, все-таки, девушка. — Добавляет он, делая заметный акцент на слове «девушка».

Настя не выдерживает и внезапно останавливает машину.

— А раз я девушка, значит слабая и тупая дура! — Озлобленно говорит она, озирая Михаила. Ее брови свелись в центр лба. — Я правильно поняла?!

— Нет, ты не так поняла. — Напарник задумывается. — Просто ты часто бросаешься под пули и, мне кажется, что ты это делаешь иногда нарочно.

— Многое ты еще не знаешь обо мне, Миша! — Отвечает Настя.

— В этом-то все и дело! — Бодро говорит Михаил, будто уловил нить разговора и знает все ответы. — Я хочу знать больше о тебе, но все время встречаю сопротивление. Ты постоянно рискуешь, но ничем это не объясняешь, будто так и должно быть. И ты совсем не думаешь о том, что есть люди, которые постоянно за тебя переживают!

Начальница облокачивается, опираясь левым локтем на дверь и придерживая свою голову левой рукой. Если можно по выражению лица описать настроение, то ее настроение ниже нуля. Если Михаил даже не хотел его портить, то все равно это сделал. Она пустыми глазами смотрит на руль и на то, как пальцы ее правой руки нервно стучат по рулевому колесу. Все это время Михаила преследует только одна мысль: почему она так реагирует? Почему нельзя взять и рассказать о причинах желания себя убить? А теперь он еще чувствует, что еще немного, и ему придется ехать в штаб общественным транспортом. У нее на лице написано, что она так разозлена и готова выгнать его из машины.

— Прости, я не хотел тебя обидеть. — Тихо произносит он в надежде, что хотя бы это исправит положение.

— Закроем тему. — Говорит Настя.

После пары невероятно долгих минут в его жизни, он, наконец, чувствует возобновление движения машины.

— С какого момента ты начал за меня переживать? — Внезапно спрашивает начальница, продолжая сохранять позу страдающей от проблем, которые на нее навалились.

Сейчас Михаилу нечего ответить. Она озлоблена и обижена, а он больше не знает вариантов как ей улучшить настроение. Возможно, и не стоило поднимать этот разговор, но у Михаила ведь тоже есть чувства, которые копятся и копятся. И как ей объяснить свои переживания? «Насть, я переживаю с тех пор как влюбился словно подросток»? А потом прощай служба, прощай Настя, прощайте все старания быть рядом с ней.

Всю оставшуюся дорогу они ехали молча. Это была длинная и стрессовая поездка, какие хочется избегать, но не всегда получается.

***

— Ну что ты мне скажешь, Настюш? Есть ли смысл в этих догадках? — Спрашивает генерал Нечепуренко у начальницы ОКОН. На этот раз в кабинете генерала она без Михаила.

— Товарищ генерал, смысл в этих догадках есть, но для поиска более подробной информации придется пойти против правил. — Говорит она так, будто у них нет выбора.

— Насколько это рискованно? — Уточняет генерал.

— Не на столько, насколько эффективно. — Отвечает Настя.

Конечно, гендиректор ФСБ вряд ли захочет рисковать, ему есть, что терять. Но перед ним стоит не абы кто, а Анастасия Чико — лучшая из лучших, а по совместительству еще и подопечная его старого друга и сослуживца Артура Алиева. И если Артур говорил, что Вадима никогда не подставит, а только лучше сделает, то его обещания Настя успешно выполняет. Федеральная Служба Безопасности никогда не была такой активной и агрессивной в отношении наркобизнеса, а Вадим Нечепуренко рискует выйти на пенсию чуть ли не генералиссимусом со всеми лаврами и почестями, став самым лучшим гендиректором в истории ФСБ. Ему этот сон, наверно, с тех пор каждую ночь снится.

— Хорошо, какой у тебя план? — Спрашивает генерал.

По-моему, он уже спит с открытыми глазами и снова пускает слюну, представляя себя в погонах генералиссимуса на фоне гигантского памятника самому себе на том месте, где должен стоять памятник Жукову на коне. В этом штабе есть хоть кто-нибудь нормальный вообще???

— Мы разведаем склад настолько тихо, насколько это возможно. — Отвечает Настя. — О нашем присутствии там никто даже не узнает. Не волнуйтесь, Вадим Николаевич. Я вас не подводила и не подведу.

— Я знаю. — С улыбкой отвечает генерал. — Поступайте так, как считаете нужным. Если вдруг что случится, звоните мне, попробую уладить. Только заранее поставьте в известность о своих намерениях.

— Хорошо! — Говорит Настя и выходит из его кабинета.

Она возвращается в кабинет ОКОН, где ее напарник активно работает над приготовлением кофе.

— Кофе? — Спокойно предлагает он.

— Не надо. — Сухо отвечает Настя и усаживается на свое кресло, снова закинув ногу на стол.

Она все еще сердится на своего напарника, и он ее напряжение продолжает чувствовать. Надо сменить тему, заинтересовать ее чем-то, чтобы она быстрее забыла тот разговор.

— Какие предложения будут насчет склада? — Спрашивает Михаил, присев рядом за стол и держа в руках чашку кофе с блюдцем, словно аристократ.

— Ты чего делаешь? — Недоуменно спрашивает Настя, разглядывая весь этот аристократический фарс.

— В смысле? — Не понимает напарник. — Я кофе пью.

— Ведешь себя как идиот. — Злобно говорит начальница. — Пей кофе нормально и не раздражай меня!

— Прости. — Отвечает Михаил, осознав свое странное поведение. Он ставит блюдце на стол в сторону от себя и начинает пить кофе, как это делают все русские люди. — Ты ему рассказала про найденное на складе?

— Нет. — Отвечает Настя. — Зачем его настраивать на это дело? У меня к этому складу другой будет подход.

— Например, дядя? — Спрашивает Михаил, догадываясь, какое будет дело. Конечно же, речь об ограблении склада с нарушениями законов и всеми из этого вытекающими.

— Да, дядя. — Отвечает она с таким вздохом, будто других вариантов Михаил от нее и не ожидает. — Но это уже обсудим потом. Завтра ты поедешь один по списку подозреваемых. — Она достает из ящика стола ту папку, которую они получили от помощника криминалиста по делу от 14 сентября, и кидает на стол рядом с напарником. Папка резво проскальзывает по столу, столкнувшись с блюдцем. — Надо найти оставшихся в живых и привезти их в штаб на допросы.

— Хорошо. — Грустным тоном соглашается напарник.

— На сегодня работа окончена. — Говорит Настя, намекая на то, что Михаил может идти домой.

Или даже на все четыре стороны, если судить по тому, что ее тон и недовольное выражение лица продолжают говорить о том, что она все еще злится.

— Насть, я, правда, не хотел тебя обидеть. — Говорит осмелевший Михаил, разглядывая реакцию своей начальницы. — Я хочу как лучше, но, видимо, я просто не умею высказывать это, и получается как всегда хуже.

— Забей уже на это. — Отвечает Настя. — Мне не интересны твои переживания насчет меня. Я тебе уже объяснила: переживай за себя. У меня уже есть дядя, который постоянно обо мне печется.

Действительно, если учесть все то, чему ее научили люди Артура, Михаил может предположить, что ее дядя и правда перестарался. Настя превосходно умеет стрелять, ей даже тратить время на прицеливание не нужно. Кроме этого, она резвая, быстро реагирует на критические ситуации, особенно, если дело доходит до боя. К этому пирогу боевых навыков еще добавлено искусное владение ножами: как быстро и эффективно убить человека, чтобы он еще не успел моргнуть при этом. Дядя явно готовил ее к войне, а не жизни в Москве. И все ради того, чтобы Настя могла защитить сама себя. И еще вряд ли дядя ее оставил в покое после этого. Повсюду его шпионы и агенты, которые постоянно за ней следят и докладывают, чем она занимается, с кем общается и тому подобное.

На взгляд Михаила это действительно чрезмерная опека, но это опека родителя. А Михаил — он другой. Он не родитель и не хочет быть родителем для нее. Он хочет быть для нее кем-то больше, но жаль, что он не может связать слова правильно, чтобы объяснить это Насте. Да и смелости у него пока на это не хватает.