Огонь на поражение

Петр Катериничев, 1999

Олег Дронов, бывший аналитик службы разведки, становится обладателем сведений о скандальных досье, позволяющих сделать ведущих политиков и бизнесменов России послушными марионетками. Он попадает в круг интересов некоей Организации, жаждущей получить полную власть в стране. Дронов ищет досье, а Организация ведет охоту на Дронова, используя шантаж, похищение детей, убийства. Олегу Дронову необходимо найти и уничтожить секретные бумаги и саму Организацию…

Глава 7

Со следующего дня я вплотную занялся прессой. То есть как на работу ходил в «ленинку» и просеивал все издающиеся у нас газеты и журналы. Ну и крупнейшие зарубежные.

Адмирал Захария, шеф военно-морской разведки США времен Второй мировой, обронил когда-то примерно следующее: «Девяносто пять процентов нужной вам информации находится в открытых источниках». А потому аналитики всех разведок мира трудятся под вывесками благотворительных, научно-исследовательских, историко-литературных фондов, институтов и иных организаций, прорабатывая газетную и журнальную периодику по самым разным отраслям — в зависимости от специализации. Пространство вокруг нас наполнено информацией, но сама по себе она ничего не значит и ничего не стоит: это как шум от включенного радиоприемника — диктор вроде и вещает что-то, но его слов мы не слышим и не замечаем, для нас это фон.

Обработка и последующий анализ информации начинаются только после постановки задачи. И здесь различаются уровни: стратегический, тактический, оперативный.

Поскольку персонала у меня нет, всю работу приходится выполнять самому.

Зато есть навык и, как выяснилось, ностальгия по этому роду работы. В добровольных «южных ссылках» я порядком одичал, но сейчас мне приятно рыться в газетах. Да и темп проработки за одну неделю увеличился втрое: я втянулся, остается теперь проконтролировать одну опасность — не погрязнуть в деталях.

Кроме того, эмоциональное восприятие способно увести в сторону: хорошо поданный материал может увлечь. Для меня он на данный момент «пустой», но сопереживание рождает усталость, и можно пропустить что-то очень незаметное на газетном или журнальном листе, но чрезвычайно важное.

Собственно, у нас все население, по крайней мере, та его часть, что старается думать, — аналитики поневоле.

И выводы о том или ином событии делались в советское время не по содержанию, а по тону материала. Не важен был и объем.

Помню одну заметочку в «Известиях» более чем пятнадцатилетней давности. Я учился то ли на первом, то ли на втором курсе, поглощал бездну макулатуры, стремясь стать умнее… А эту газету вынул из собственного почтового ящика. Не помню, что там было еще, но на самой последней странице самыми мелкими буквами было напечатано примерно следующее: «По сообщению агентства Синьхуа. Вчера Китай произвел запуск трех искусственных спутников одним ракетоносителем». И все.

Важнее этой информации в газете ничего не было. А несла одна та строчка в себе следующее. Первое: Китай обладает баллистическими ядерными ракетами, способными поразить цель на любом расстоянии. Второе: эти ракеты оснащены кассетными боеголовками. Третье: китайское руководство сообщает об этом официально, хотя и несколько завуалированно.

Так что в свои восемнадцать лет я уже неплохо умел читать. Потом занялся научной работой, и мое умение читать не только советскую прессу заметили…

А пока проанализируем исходные. Или, выражаясь профессионально, — вводные.

Чтобы определиться на стратегическом уровне, танцевать придется издалека.

От печки.

Итак, к концу семидесятых — началу восьмидесятых властным структурам СССР стало ясно: административно-плановая экономика крайне неэффективна. Ее необходимо менять на рыночную, с обязательным государственным регулированием путей налоговой и инвестиционной политики. Именно такой тип экономики существует в США. В нашей литературе он не правильно именовался государственно-монополистическим капитализмом. Капитализм перестал существовать после мирового кризиса 1929 года. Именно мирового: СССР был так же плотно втянут в него, как и все остальные страны.

Перед каждой страной встал выбор: какой тип государственного регулирования предпочтительнее. США, Великобритания, Франция (в последней этот процесс затянулся до формирования президентской республики) выбрали регулирование путем налогов и льгот, тем самым привлекая капиталы в нужные отрасли экономики..

Германия, Италия, Испания, СССР — стали на путь жесткого административного управления экономикой. С двадцать девятого по тридцать третий год в СССР были проведены: замена совнархозов (рекомендательное директирование) наркоматами, причем Госплану были приданы черты законодательного органа, а его рекомендациям — сила закона. Обеспечение этого закона осуществлялось карательными органами, которые до 1953 года по сути стояли над партией и были подконтрольны одному человеку. Тогда же была проведена и так называемая коллективизация. В результате СССР превратился в государство с преобладанием внеэкономического принуждения к труду; экономика стала четко административно-плановой, без задействования рыночных механизмов.

В 1956 году Хрущев осуществил переворот, суть которого — в отстранении от власти карательных органов и передаче ее партийной номенклатуре. На мой взгляд, Никита Сергеевич, выросший в другую «эру», сам недооценил собственную реформу и переоценил свою роль — роль Первого. Аппарат не хотел более зависеть от причуд, милостей или амбиций одного лица; ему необходимы были стабильность и уверенность в собственном положении.

Опытный аппаратчик Брежнев тихо расставил людей по периферии — в обкомах — и сумел мягко убрать предшественника.

Люди, пришедшие с Брежневым, отладили систему до такой четкости, что даже поразившая лидера в конце семидесятых болезнь не смогла помешать ее функционированию. Больше того — даже «перестройка» не смогла уничтожить существование основного хребта государства: экономического — военно-промышленного комплекса, и властного — жесткой административно-бюрократической системы. В период перестройки термин «бюрократия» стал грубо ругательным, но без нее власть неспособна проводить никакие решения. Четко функционирующая бюрократия в любой стране обеспечивает нормальную работу властной «вертикали» и тем самым стабильность в стране и обществе.

Да, и еще в брежневскую пору была восстановлена «рыночная часть» экономики, но восстановлена «снизу» — в теневом варианте. В период перестройки теневики, объединенные с криминальными структурами, сумели умножить капиталы тысячекратно, подвязав к своему тандему торговых: что только не становилось «дефицитом» на определенное время, причем товар массовый — водка, сигареты, мыло, стиральный порошок…

Итак, еще в семидесятых — начале восьмидесятых сформировался один из видов капитала, действующего сейчас в стране, криминальный. Его преимущества: быстрая оборачиваемость, подвижность, наличность и, следовательно, эффективность в применении. Лица, владеющие этим капиталом, не отягощены моральными догмами и могут влиять на решения тех или иных людей самым широким арсеналом средств: от подкупа до убийства. Главный недостаток этого капитала — нелегальность и, как следствие, определенные трудности доступа в наиболее прибыльные сферы легального бизнеса: «оборонка», нефть и энергоресурсы, недвижимость.

Пойдем дальше.

Итак, люди власти пришли к выводу, что планово-административная экономика крайне неэффективна. Старая «брежневская гвардия» была уже не в состоянии держать страну под контролем. «Молодые» же, обладающие амбициями и энергией, четко осознали; предстоит делить собственность самой богатой страны мира.

Процесс пошел по двум основным направлениям: с одной стороны, комсомольские и партийные функционеры активно взялись за создание центров научно-технического творчества молодежи и прочих «поплавков» и через систему этих «поплавков» превращали партийно-комсомольско-профсоюзно-государственные средства в чьи-то частные. С другой — система фондов. К примеру, образуется некий фонд, который учреждает несколько акционерных компаний, а те в свою очередь — систему предприятий; получаются льготные кредиты, прокручиваются (через конвертацию или необходимый товар), возвращаются, а вырученные деньги — yжe чьи-то. Еще лучше — предприятия-"поплавки"просто «топятся», какое-то одно объявляется «крайним» во главе с почетным председателем вроде того, что был в «Рогах и копытах». Почетный председатель конечно же под суд не идет — его пожурят и, учитывая безупречное партийное прошлое, отправляют на заслуженный отдых. Понятно, не самым бедным человеком.

Следующий закономерный шаг — возникновение совместных предприятий.

Используя разницу между рыночной ценой и реальной покупательной способностью рубля и доллара, через СП перегоняют за границу громадные средства — сотни миллиардов долларов. Образуется компрадорская буржуазия, или компрадоры. У них две цели: продажа за границу отечественного сырья по наиболее низким ценам — их прибыль здесь «черная»; обладая властью или влиянием, они заключают заведомо невыгодные для страны контракты, получая свой профит взятками. Причем — многомиллионными. Вторая цель — завоз в страну импортных товаров. При этом завоз очень крупных партий осуществляется также за взятки, контрабан-дно, то есть — без уплаты реальной пошлины, товары импортные «бьют» отечественные ценой…

Криминалы и компрадоры активно сотрудничают, имеют представителей в различных ветвях власти.

Третья группа — олигархи. Название, понятно, условное. Так я характеризую людей близких к власти и потому имеющих возможность приватизировать по «остаточной стоимости» недвижимость, получать контрольные пакеты в акционируемых предприятиях, «крутить» бюджетные деньги, серьезно играть на изменениях курса доллара и акций крупнейших компаний, тем более что этот курс зависит от действий государственных структур — Центробанка, Министерства финансов и иных.

Собственно, распад СССР был результатом не каких-то там ущемлений национальных прав в республиках: известно, что все семьдесят лет именно Россия являлась сырьевой колонией для окраин, именно за ее счет кредитовались стройки, промышленные комплексы и т. п. Просто когда встал вопрос о разделе имущества — нет, не между Россией или республиками, а между олигархиями московской и местными, — партийно-номенклатурный аппарат предпочел не делиться с москвичами.

В каждой из стран СНГ возникла своя олигархия, «наварившая» за несколько лет независимости колоссальные деньги: одни — распродажей стратегических ресурсов за рубеж, другие — конвертацией, третьи — приобретением недвижимости по «остаточной стоимости».

Олигархи среднеазиатских республик существенно отличаются от своих собратьев в Москве или, скажем, на Украине. Там — давние, прочно сложившиеся корпоративные связи, базирующиеся на родовых и племенных отношениях. В Москве — сложившиеся еще в советское время клановые группировки.

На Украине, в Белоруссии, в Молдавии — здесь произошел любопытный казус.

Люди номенклатуры, с молодых лет посвятившие себя партийной карьере, четко осознавали: на московский Олимп власти им не пробиться, там свои пироги и свои пирожники, и, следовательно, готовили себя к карьере секретарей райкомов и обкомов и, как апофеоз — к членству в местном политбюро. К карьере министров, премьеров и прочему они оказались просто не готовы. И стали похожи на людей, купивших обувь на пять размеров больше…

Олигархи неоднородны. В странах СНГ большая их часть стремится к слиянию с компрадорами: комплекс не-полноценности приводит к неуверенности в собственной власти, а значит, они пользуются ею с тем, чтобы больше взять реального богатства, денег. Свои средства они размещают исключительно за рубежом.

В России положение несколько иное. В отличие от других стран СНГ здесь сформировался корпус национальной буржуазии. Через акционерные общества они сумели приватизировать предприятия «оборонки»; влияние их на московские решения весьма существенно.

События августа девяносто третьего в Москве были обусловлены как раз тем, что основные деньги, основные средства производств уже не были государственными или партийными, они были чьи-то. И эти люди были готовы поддержать любую сильную власть, которая обеспечит. «статус кво»: закрепит за новыми собственниками их права. Президент в тот период отвечал этим требованиям больше других.

Тогда же, в октябре девяносто третьего, стали очевидны мощь, сила и влияние «националов». Их резкая и однозначная реакция на чрезмерные действия власти не позволила олигархам сконцентрировать в своих руках полную власть. Стало ясно:

Удмуртия и Мордовия, Башкирия и Татарстан, регионы Сибири и центра России хотят и могут влиять на события в общегосударственных интересах.

Это влияние усиливается тем, что от позиций и нормального функционирования так называемой «оборонки» непосредственно зависят и армия, и силовые министерства, и занятость, и материальная обеспеченность не только людей в погонах, но и миллионов работников в самых разных отраслях. Следовательно, и стабильность в странДв Невзирая на усилия «огоньковцев» перестроечных вр мен и бесчисленное количество статей о том, как мно народных денег «пускают в трубу» армия и обслуживающая ее промышленность, и коню понятно, что в «оборо ке» сосредоточено не только собственно военное производство, но и производство компьютеров, вычислительной техники, высоких технологий, научно-исследовательские институты.

Вся продукция конкурентоспособна на мировом рынке. Один рубль, вложенный в «оборонку», стоит три доллара США.

Понятно, что продавать высокотехнологичные изделия, любые, включая вооружения и военную технику, куда выгоднее, чем сырье. Конечно, есть «общечеловеческие ценности». И моральные аспекты… Наверное, именно поэтому лидером на рынке оружия выступает главный миротворец — США. Штаты контролируют семьдесят процентов этого рынка. Следом идет Израиль. Россия занимает почетное третье место.

Любое государство существует прежде всего для того, чтобы защищать свои национальные интересы. Понятно и естественно, что США защищает интересы своих граждан, Франция — своих, Израиль — своих и еврейской диаспоры во всех странах, Россия — своих. Должна бы.

Интересы своих граждан можно защитить, только поставив их над интересами других. За их счет. Другого не. дано. И это тоже понятно и естественно. По крайней мере на данном уровне развития человечества.

Таким образом, национальная буржуазия имеет самые выгодные перспективы и самый предпочтительный «моральный облик». Их собственность — заводы, нефтепромыслы и перерабатывающие предприятия, конструкторские бюро, исследовательские институты — нельзя упаковать в чемодан и увезти, нельзя перевести за границу, то есть нельзя «отобрать» у граждан страны. Их капитал, выраженный в акциях, достаточно условен: даже если этих акций на миллиарды долларов, такой «буржуин» все равно за один присест больше пяти тарелок супа не съест, а вот работать, приумножая его, будет, как дизель в двести лошадей, до бессонницы, до истощения.

Ну а поскольку промышленные потенциалы всех стран СНГ связаны теснейшим образом, то и общая стратегическая перспектива ясна как день. В странах с высоким уровнем развития промышленности предприятия будут акционироваться и приватизироваться в первую очередь директорским корпусом и частью местных олигархов. Это касается Украины, Белоруссии, Казахстана.

Когда завод из ничейного превратился в лично твой, ты приложишь все усилия, чтобы он работал. Заработают и процессы на политическое сближение.

* * *

И, наконец, еще один плюс: контрольный пакет акций любого предприятия «оборонки» всегда можно сохранить за государством; кроме того, государство может влиять на эти предприятия посредством бюджетных заказов с одной стороны и налогов с другой. Ну а поскольку эти могущественные экономические силы попадают в такую зависимость от государства, они будут стремиться к тому, чтобы быть представленными серьезными политическими силами — партиями, и серьезными силами власти — Президентом и правительством.

Так что общая объективная тенденция — присоединение к национальной буржуазии части олигархов, компрадоров и даже криминалов и формирование единой национальной буржуазии. Все это не означает, впрочем, прекращения борьбы, причем крайне жестокой, за власть и влияние.

Но есть и другой путь. Худший для России и ее граждан, выгодный для ее противников и части богатых внутри страны. Это слияние компрадоров и олигархов с преобладанием последних против национальной буржуазии и с тактической опорой на криминалов. При таком пути возможно установление наиболее жесткого режима, провозглашение этим режимом любых лозунгов, но скорее всего национал-демократических.

В результате Запад и США получат, как они могут полагать, послушную «сырьевую» страну, являющуюся к тому же рынком сбыта для иностранных товаров.

Вместо сильного конкурента. Но это на первый взгляд.

Октябрьский переворот семнадцатого года был ведь задуман прежде всего для устранения России как главного экономического конкурента США, — быстрое, динамичное развитие страны, невзирая на медленный ход реформ после убийства Столыпина, привело бы к тому, что уже к середине двадцатых годов Россия стала бы самым серьезным конкурентом Штатам. Переворот привел не только к неисчислимым бедствиям для России, но и к негативным последствиям для многих стран Европы и мира. Так что компрадоры, могущие поддержать часть олигархов на пути к власти, выиграв сиюминутно, непременно проиграют стратегически. Уже не говоря о том, что пришедшие к власти в борьбе за нее при таких условиях имеют обыкновение перманентно отстреливать друг друга.

Итак, по стратегическим позициям все. Ах, ну да! Золото партии!

Время от времени статьи на эту тему появляются-таки на страницах печати. Но все меньше будоражат отечественного обывателя.

Собственно, в широкий оборот ввел это выражение придворный детективщик Юлиан Семенов, имея в виду золото нацистов. Борзописцы перестройки и последующего «судьбоносного» периода использовали сей термин для разных по качеству и абсолютно далеких от сути дела статей.

Главное отличие нацистской Германии от СССР состояло как раз в том, что национал-социалисты были действительно партией, кроме них в стране действовали другие могущественные политические и, главное, экономические силы, имевшие собственные средства. Потому и термин может быть оправдан — для Германии.

В СССР же партия являлась частью государственного аппарата, системы. Ей не было необходимости накапливать отдельно от государства тайные средства — все государство было ее. Это не значит, что эти самые средства не размещались за рубежом, на номерных или кодированных счетах, или где-то там еще. Да. Но это — оперативные средства, предназначенные для субсидирования разведывательной работы.

Полагаю, стратегические средства тоже вкладывались. Только не на счета.

Через фирмы-посредники, банки-посредники — в экономику стран Западной Европы, США, арабских стран, Израиль — путем скупки пакетов акций или иными путями.

А почему нет? Никого ведь не удивляет, когда крупнейшие и старейшие немецкие фирмы вдруг оказываются принадлежащими японцам… Почему бы японским, шведским или даже американским фирмам не оказаться принадлежащими русским?..

«Есть многое на свете, друг Горацио…»…….

Что еще?

Ах да, нефть.

Стратегическая штучка. Очень даже серьезные деньги. Десятки миллиардов долларов. Если не сотни.

Нефтяной консорциум по инициативе Баку, усиление влияния Турции, договор Азербайджана с Ираном, как следствие — яркий демарш министра иностранных дел в сторону Багдада… ну да, Грозный с нестабильностью, — а по территории Чечни очень удобный для России нефтепровод…

Вроде все на этот час…

Вот такие у меня вводные на стратегическом уровне. Какие сделаем выводы?

Первое. Судя по событиям в Приморске, Организация и ее люди представляют определенную часть олигархов и компрадоров. Содержащиеся в Досье материалы могут оказать именно сейчас решающее значение для захвата, скорее всего «тихого», власти в стране. Люди Организации обладают значительными денежными средствами, сотрудничают с «криминалами», могут привлекать для выполнения операций работников правоохранительных органов, ФСК, СВР — «втемную», давая профессионалам задания «по службе». Сохранность Досье имеет для них первостепенное значение: при сложившейся расстановке сил только путем широкого, скоординированного влияния на людей политики, власти, бизнеса они могут повернуть ситуацию в свою пользу.

Второе. Овладение материалами Досье может означать для Организации, особенно для ее руководства, качественно новый этап деятельности. Без этой информации она может или развалиться, или выродиться организационно — в полумафиозную структуру, где каждый начнет работать на себя. Дисциплина, на мой взгляд, в ней не столько идейная, сколько принудительная, базирующаяся на возможной компрометации или даже угрозе физической расправы. Ясно одно: чтобы заполучить Досье, люди Организации пойдут на все.

Из этого я делаю два вывода: с одной стороны, пока я не отыскал информацию, с моей головы и волоса не упадет; с другой, мое устранение после этого — вопрос времени, причем очень короткого.

Третье. В стране существуют могущественные силы «националы» и часть олигархов, заинтересованные в информации. Их возможности не уступают, а, может быть, и превосходят возможности Организации.

Четвертое. Нельзя исключить вмешательства спецслужб иностранных государств в борьбу за получение Досье. Вполне возможно, что один или несколько людей Организации контактируют с этими спецслужбами; о существовании Досье они знают и приложат любые усилия для его получения.

Пятое и главное. Мне необходимо победить. Победить и остаться живым!