Тайна Софи

Пенни Джордан, 2012

Принцесса Софи в ужасе! На вечеринке, посвященной помолвке ее старшего брата, она узнает, что отец решил и ее судьбу. Ей суждено выйти за испанского принца. Но у Софи другие планы… Она надеется, что ей поможет друг ее брата, ее девичья любовь – индийский магараджа. Но все оказывается не так просто…

Глава 1

София Сантина, младшая дочь королевской четы острова Сантина, выдохнула это имя с благоговением:

— Эш…

Одного этого имени, легкого, как шепот, было достаточно, чтобы вызвать волнение. Одного присутствия этого человека было достаточно, чтобы дрожь возбуждения пробежала по телу Софи. Эш… Это имя пробудило в ней влюбленную девочку-подростка, все ее желания и волнения. Казалось, воздух вокруг стал густым от нахлынувших на нее воспоминаний.

Конечно, она знала, что Эш был приглашен на помолвку ее старшего брата Алекса сюда, в замок, который был ее домом. Но одно дело — знать об этом, а совсем другое — видеть его, такого же волнующего и привлекательного, каким она его помнила.

Она бы узнала его везде. И сейчас ей достаточно было одного взгляда, чтобы заметить мужчину, в которого она была когда-то влюблена, идущего через бальный зал, узнать по одному легкому повороту головы, по сиянию его густых темных волос. Этого было достаточно, чтобы всколыхнуть воспоминания. Ее пальцы, погруженные в его мягкие волосы, его губы, прильнувшие к ее губам. Ее охватила волна желания. Некоторые вещи никогда не меняются.

Первая любовь? Только глупцы считают ее просто любовью. София гордилась, что она не из их числа. Она так не думала. Эш убил эту робкую, нежную любовь, когда отверг ее, назвав ее ребенком, который губит себя, навязываясь мужчине его возраста. Эш сказал тогда, что не собирается извлекать выгоду из ее наивности и невинности. А еще он заявил, что, даже если бы София была старше, все равно бы ничего не вышло, поскольку он полностью принадлежит другой.

Она тогда пообещала себе, что если полюбит снова, то только человека, который сможет достойно оценить ее саму и ее любовь. Мужчину, который будет любить ее так же, как она его. И именно из-за этого обещания ей нужна помощь Эша, и не важно, что ее гордость восстает против этого.

Отставив в сторону нетронутый напиток, София решительно пошла через бальный зал.

Эшок Эчари, магараджа Наилпура, стоял посреди переполненного бального зала королевской резиденции Сантина. Взгляд его темных глаз блуждал по шикарной бальной зале, освещенной старинными хрустальными люстрами, отражающимися в огромных зеркалах. По обеим сторонам открытых дверей стояли лакеи, одетые в парадную форму цветов королевской фамилии. Перед входом в замок неподвижно застыла личная королевская охрана, приветствующая гостей. Было очевидно, что семья не поскупилась на расходы в честь помолвки наследника трона.

Лимузин доставил Эша прямо из аэропорта к главному входу в замок. Не успев войти в бальный зал, Эш был сразу окружен друзьями и знакомыми. Смех и обрывки разговоров витали в воздухе.

Эш и будущий жених, Алекс, были школьными приятелями и до сих пор оставались близкими друзьями. Но, несмотря на это, Эш не хотел приезжать на помолвку, у него было много важных дел дома. Но долг был превыше всего для Эша, намного важнее личных желаний. И долг заставил его приехать.

Несмотря на важность приема, на то, что он был в числе особенно желанных гостей, Эш приказал пилоту держать его личный самолет в полной готовности. Ему надо было этой же ночью вылететь обратно в Мумбаи, где у него была назначена деловая встреча завтра утром.

Внезапно что-то заставило его обернуться и забыть обо всем. К нему стремительно приближалась потрясающе красивая, изысканно одетая брюнетка.

София.

Уже не девочка-подросток, которую он видел в последний раз, а волнующая женщина. Эш невольно сравнил ту невинную и неуверенную девочку, нуждающуюся в защите от самой себя, с приближающейся к нему прекрасно владеющей собой привлекательной женщиной. Женщиной, которая полностью осознает свою сексуальность и свою власть над мужчинами. Его внезапно обдало волной такого жара, что ему пришлось глубоко вздохнуть, чтобы хоть немного прийти в себя.

Столь поразительные перемены, произошедшие с Софией, его реакция на них застали Эша врасплох, и ему это не понравилось. Он привык контролировать ситуацию и не хотел чувствовать себя уязвимым. С другой стороны, было бы смешно полагать, что он может что-то чувствовать к Софии. Она не в его вкусе. Но почему же тогда его тело отреагировало на нее так, как будто бы он впервые увидел женщину?

Ничего страшного, успокаивал он себя. Она женщина, а он мужчина, постель которого пуста с того времени, как он расстался со своей последней любовницей. Если София его так взволновала, то только поэтому. Кроме того, она действительно очень привлекательна. Эти темные локоны, обрамляющие тонкое изысканное лицо, эти волнующие изгибы ее тела. София Сантина как магнит притягивала мужские взгляды, и нет ничего удивительного в том, что его тело отреагировало на нее. Так отреагировало бы тело любого нормального мужчины.

Конечно, это именно так. Было бы глупо считать, что его волнение значит нечто большее. Но тем не менее волна охватившего его желания была столь сильной, что он был рад тому, что в зале полно народу и что покрой его костюма мог скрыть очевидные свидетельства его реакции.

София стремительно приближалась, и на долю секунды Эшу показалось, что она сейчас бросится к нему в объятия, как тогда, когда она была девочкой. Если она это сделает… Его вновь охватила волна сильнейшего желания. Эш выругался про себя. Он всегда гордился тем, что мог контролировать свои аппетиты, особенно если это касалось секса.

Не имело значения то, что София сексуально привлекательна и, если верить сплетням в прессе, вполне доступна. Увлечение этой женщиной не входило в его планы. Кроме того, напомнил он себе еще раз, София просто-напросто не в его вкусе. После смерти его жены все его любовницы были изысканными длинноногими девушками, изощренными в искусстве сексуальных утех. Но в жизни этих девиц не было места чувствам. Это были женщины, которые после окончания отношений вежливо получали от него подарки и легко выпархивали из его постели.

София была не такой. Он хорошо ее знал с детства и знал, как она эмоциональна. Мужчина, который ляжет с ней в постель, должен… Его тело снова отреагировало, и ему пришлось переступить с ноги на ногу, чтобы эта реакция не была заметна. Конечно, не было и речи о том, чтобы лечь с ней в постель. Ни сейчас, ни в будущем. Никогда.

— Эш, — снова произнесла София, подойдя слишком близко и намереваясь обнять его.

Ее глаза изумленно расширились, когда он обхватил ее запястье, пытаясь остановить, одновременно отступив назад, отклонившись от возможных объятий.

Как она могла быть столь неосмотрительной? Конечно, это случалось не раз. Не в первый раз он отталкивает ее, и было глупо с ее стороны вести себя так… открыто, так… эмоционально. София отчаянно нуждалась в его помощи и поэтому повела себя неосторожно. Она должна быть разумной.

Но ведь она не сделала ничего плохого, возмутился ее внутренний голос. Она просто хотела поприветствовать Эша, как поприветствовала бы любого хорошего знакомого. София уже собралась высказать ему это, но вовремя вспомнила, что только что пообещала себе контролировать эмоции. Сейчас неподходящее время для споров. Зато теперь, немного остыв, она заметила то, чего не замечала пару минут назад, — изменения, которые произошли с Эшем. Они были ясно написаны на его лице — жестком, холодном и бескомпромиссном.

От отчаяния у нее перехватило дыхание. Эш, которого она помнила, был добрым, открытым, полным жизни молодым человеком. Что же должно было произойти, чтобы превратить его в циничного, замкнутого мужчину, который стоял перед ней? Хотя почему она это спрашивает? Эш потерял жену. Жену, которую он горячо любил.

Но тем не менее ее охватила глубокая печаль. Ее охватили воспоминания о прежнем Эше. Тот юноша был полон нежности и врожденной доброты. Он иногда приезжал на остров на каникулы, и именно он дал понять младшей сестренке своего одноклассника, что ее кто-то понимает и ценит.

Его доброта и понимание так много значили для Софии, и тем больнее была резкая перемена в его поведении, когда она начала превращаться из девочки в женщину. Именно тогда он ее отверг.

Однако человек, стоявший перед ней, казалось, был начисто лишен всех тех качеств, которые так привлекали юную Софи, и от осознания этого у Софии повзрослевшей сжалось сердце. Идеал рассыпался в прах. Но может быть, это и к лучшему? К этому холодному, мрачному человеку она не может испытывать никаких чувств. Конечно, это невозможно.

Но все же шрамы на сердце остались и до сих пор отдавались болью. Но они и защищали ее, они служили напоминанием о тех ошибках, которых она больше не совершит. Они являлись иммунитетом к чарам Эша, и этот иммунитет она намеревалась сохранить. В конце концов, ей больше не шестнадцать лет!

Тогда она была полна романтических, неясных желаний. Она была Евой, готовой вкусить запретный плод. Но Эш не стал ее Адамом, он отвернулся от нее, причинив ей нестерпимую боль.

Теперь позади те времена, когда она считала Эша своим героем, единственным близким человеком. Возможно, это случилось потому, что он действительно спас ее жизнь? И именно у того, прежнего Эша она собиралась просить помощи. Сейчас она поняла, что все не так просто.

Но София не собиралась сдаваться. Она просто не имела на это права! Хотя теперь она должна быть вдвойне осторожнее и осмотрительнее. От этого зависит вся ее будущая жизнь. От этой единственной встречи. Сегодня она в последний раз видит Эша и потом будет свободна и от прошлого, и от будущего, которое отец распланировал за нее.

Она глубоко вздохнула и холодно сказала:

— Ты можешь меня не бояться. Я не прикоснусь к тебе.

Не прикоснется к нему?! Неужели она не понимает, что все его тело, все его мужское естество жаждет ее прикосновений?! Помимо его воли, несмотря на отвращение к себе, внутри росло одно желание — прямо здесь, прямо сейчас посреди этого заполненного людьми зала ощутить прикосновение этой руки к его обнаженному телу. Только к телу. Эта женщина не должна затрагивать его душу. Внезапно он отпустил ее запястье.

Та поспешность, с которой он сделал это, подтвердила то, что София почувствовала мгновением раньше, — любой физический контакт между ними невозможен. Это табу. Так же как было тогда, когда ей было шестнадцать.

Но все-таки, напомнила себе София, Эш тогда был очень добр к ней. И правда заключалась в том, что он был ее героем, единственным человеком, с которым она чувствовала себя уютно и безопасно.

Наверное, именно поэтому, несмотря на всю ту холодность, которая исходила от него, она чувствовала, что именно Эш был тем единственным человеком, которого она может просить о помощи. О помощи, которая ей жизненно необходима.

Правда теперь, когда она поняла, какой барьер создали его неприступность и холодность, она почувствовала, что весь ее план начинает рушиться. С какой легкостью она могла объяснить прежнему Эшу ту роль, которую он должен бы был сыграть сегодня вечером. Роль, которая поможет ей избежать уготованной ей отцом участи. Но тот Эш, которого она видела перед собой и который смотрел на нее так холодно и презрительно, убивал все надежды, которые она возлагала на сегодняшний вечер.

Эш действительно помогал ей в прошлом. И не просто помогал — он дважды спасал ее от смерти! То, что она ждала от него сегодня, тоже было своего рода спасением от смерти, но смерти другого рода — замужества с человеком, которого она никогда не видела, но репутация которого не вызывала никаких сомнений. И, несмотря на свою репутацию, тот человек обладал всеми качествами, которых она никогда не хотела бы видеть в будущем супруге.

Ей надо как-то постараться разбить стену, которая разделяет ее и Эша, ведь без его понимания, без его помощи ее плану не суждено сбыться. А если он ее снова оттолкнет? Нет, она не должна думать об этом. Она должна быть с ним честной, она должна молить о помощи. Еще раз глубоко вздохнув, она выпалила:

— Эш, я должна тебя кое о чем попросить.

— Если это касается очередного мужчины, которого ты хочешь затащить в постель, то здесь я тебе не советчик. Насколько я знаю, ты настолько искусна в этом деле, что не сходишь с обложек журналов о жизни знаменитостей.

Его реакция была жестокой, и это причиняло боль. Она знала, что вокруг нее крутится много клеветников, но она не была готова увидеть Эша в этой роли. Она не могла удержаться от ответного выпада:

— Ну что же, мои отношения на виду, а ты предпочитаешь их скрывать. — София слегка пожала плечами, давая понять, что не придает его фразе никакого значения. — И кто из нас более честен?

У нее были свои причины вести себя так, чтобы люди думали о ней как о жаждущей всяческих наслаждений светской львице. Это был лучший путь, чтобы скрыть и защитить то, что действительно было ей дорого и важно.

София просит его о помощи? Да еще осмеливается рассуждать о честности! Как она может, учитывая то, что пишут о ней в газетах?! В юности она была такой невинной, беззащитной. Тогда он бы откликнулся на ее просьбу. Тогда, но не теперь. Сейчас вся ее неприглядная жизнь у всех на виду.

Его голос был таким же жестким, как и выражение его лица.

— Боюсь, что мне этот разговор не интересен. Мне абсолютно все равно, что у тебя за дружки, о чем они болтают и сколько у них денег. Мне все равно, за кого ты выходишь замуж. А теперь извини меня, я должен поблагодарить твоих родителей за этот вечер. Мне завтра утром надо быть в Мумбаи, я вылетаю около полуночи.

Так скоро? Этого София не ожидала. Все ее надежды рушились. В охватившей ее панике София почти закричала:

— Ты раньше был добрее, Эш! Ты был добр ко мне! Ты спас мне жизнь! Помнишь?

Только отчаяние заставило ее вести себя так безрассудно.

— Я знаю, ты участвуешь в благотворительности, ты добр к людям, ты помогаешь нуждающимся. Ты делаешь все, что можешь, для своего народа! Мне тоже нужна помощь, Эш! — У нее перехватило дыхание. Судорожно вздохнув, она продолжила: — У меня не было возможности сказать тебе, как я сожалею о смерти твоей жены. Я знаю, что она значила для тебя.

Эш отшатнулся от нее, между ними сразу возникла ледяная стена. София поняла, что переборщила. Еще в юности София изучала человеческие эмоции и научилась избегать острых углов в общении с людьми. Почему же она упомянула его жену? Как она посмела?!

Что-то вспыхнуло в его темных глазах, сделало похожим на его воинственных предков, которые много веков назад правили Индией. София поняла, что разозлила его не на шутку.

За что он был так зол на нее? За то, что она упомянула его жену? София знала, как он любил индийскую принцессу, но она умерла несколько лет назад. И конечно же все эти годы его постель не была пустой. Но одно дело спать с кем-то, а другое дело — любить. Уж кто-кто, а София это прекрасно знала.

Если Эш думает, что своим поведением отпугнет ее, он глубоко ошибается. Нет никаких сомнений, что он помнит ее юной ранимой девочкой, которую так легко обидеть. Девочкой, которой так важно его мнение — мнение мужчины, которому она поклонялась. Но она больше не наивная девочка, и, если для того, чтобы выжить, надо пройти через эту боль… что же, она это сделает.

Эш действительно был вне себя. София осмелилась упомянуть его жену. Это не разрешалось ни одной живой душе.

— Я не собираюсь обсуждать мою жену с кем бы то ни было! — с трудом выдавил из себя Эш.

Эти слова, сказанные столь гневно и резко, только подтвердили то, что София уже знала и чувствовала, — Эш все еще любил жену. Но ее это не должно волновать, сейчас она должна думать только о том, как заставить Эша помочь ей.

С той самой минуты, когда она встретила его на сегодняшнем приеме, она видела в нем свое спасение, единственную надежду на выход из ситуации, в которой она оказалась. Она не должна колебаться, и не важно, насколько ей сейчас больно.

София молча отошла. Эш с удивлением следил за ней. Она старалась казаться уверенной, но на него вдруг навалились мрачные предчувствия. Так София вела себя в детстве. Младшая в семье, девочка, которую часто не замечали. Помимо его воли гнев испарился.

Он все еще наблюдал за Софией пронизывающим, оценивающим взглядом, но что-то смягчилось в выражении его глаз, в чертах его лица. Что-то вновь пробудило в Софи искру надежды.

Больше нельзя терять ни минуты, решила она. Надо быть сильной и смелой, доверять самой себе.

Верить в то, что Эш все-таки поможет. В отчаянии она вскрикнула так, что, казалось, эту фразу услышали все в зале:

— Мой отец хочет выдать меня замуж за испанского принца!

На миг Эш почувствовал невыносимую боль, как будто невидимая жесткая рука сжала его сердце. Или это только показалось?

— Итак, твой отец хочет устроить династический брак. Что тут такого? — Эш пренебрежительно пожал плечами.

— Но это насильственный брак! И принуждают к нему именно меня! — с отчаянием прошептала Софи.

Ее слова, произнесенные столь страстно и эмоционально, пробудили воспоминания о той юной чувствительной девушке, которую он помнил. Как пылко эта девочка защищала свободу других людей, как твердо была убеждена в том, что каждый человек имеет право сам распоряжаться своей судьбой! Не удивительно, что она и ее отец часто сталкивались по этим вопросам. Произошло это и теперь, только в данном случае ситуация касалась самой Софии.

— Не думаешь ли ты, что несколько драматизируешь ситуацию? — спросил он с усмешкой. — Ты больше не маленькая девочка, София. Принцессы выходят замуж за принцев, таково их предназначение. Родители сговариваются о свадьбе, рождаются наследники — так мы выполняем свой долг перед подданными.

Все шло совсем не так, как она представляла себе бессонными ночами, когда планировала этот разговор.

— Я не драматизирую, — пыталась защитить себя София. — У меня есть права, я свободный человек, я не хочу, чтобы мою судьбу решал мой отец!

— Я уверен, он хочет сделать так, как будет лучше для тебя.

Эш не хотел вмешиваться во все это. Зачем? Он занятой человек, подходят к завершению важные переговоры по контракту, от успеха которого зависит будущее народа его страны на многие годы.

— Да нет же! — возразила София. — Отцу наплевать на мои интересы! Все, что его интересует, — это возможность породниться с королевским домом Испании. Он сам сказал мне это, когда я умоляла отменить помолвку. — У Софи перехватило дыхание. Тем не менее ей надо было высказать все. — Он сказал, что уже пообещал испанскому принцу, что я буду послушной и исполнительной женой, что я не буду вмешиваться в его личную жизнь. У принца полно любовниц, и он не собирается что-либо менять после свадьбы! Когда я сказала отцу, что не хочу выходить замуж за этого принца, он обвинил меня в том, что я неблагодарна и игнорирую свой королевский долг. Он сказал, что в будущем я привыкну к моему супругу. Привыкну?! Терпеть мужа, который согласился жениться на мне только потому, что ему нужен наследник?! Которому мой отец фактически продал меня в обмен на заверения в добрых отношениях между нашими странами?! Именно это ты называешь заботой о моих интересах?!

— София, мне кажется, что подобный брак тебя бы вполне устроил. Ведь всем хорошо известно, что твоя личная жизнь очень похожа на его, особенно в смысле любовных похождений. Как я понимаю, вы друг друга стоите.

Кровь прилила к лицу Софии, а сердце отозвалось болью. Ее не должно задевать то, что Эш думает о ней. Это совсем не входило в ее планы. Но помимо ее воли обвинения Эша сильно ранили. Софии просто необходимо было себя защитить, но при этом он не должен знать больше того, что она ему расскажет.

— Ты глубоко ошибаешься. — Вот все, что она разрешила себе сказать. — Это совсем не тот брак, к которому я стремлюсь. Я просто не смогу этого вынести! — Страх и паника звучали в ее голосе помимо ее желания.

Неужели Эш их не слышит?

Ей нужно успокоиться. Даже Эшу она не могла рассказать, какой страх, отвращение и неприязнь она испытывает при мысли об этом браке. Лечь на брачное ложе, в то время как… Нет, это была тайна, которую она должна продолжать хранить, как хранила все предыдущие годы.

Даже Эшу? Да, ему тем более она не раскроет этой тайны. И теперь она чуть не позволила эмоциям взять вверх и все испортить. Глубоко вздохнув, стараясь унять бьющееся в груди сердце, она сказала со всем спокойствием, на которое была сейчас способна:

— Я хочу знать и уважать своего супруга. Хочу чтить наш брак. Я хочу любить и быть любимой. Я хочу растить наших детей в любви. По крайней мере, это было правдой.

И правдой было то, что Эшу нечего было на это возразить. Он помрачнел. Против его воли он начал осознавать, что в голосе Софии было что-то, что затронуло его душу, пробудило давно забытые воспоминания. Пробудило? Ничего не надо было пробуждать. Он никогда не забывал, не мог забыть.

— Умоляю, Эш, помоги мне!