Принцесса и ассасин. Том 4

Пелагея Сергеева, 2022

Враг клана Огня госпожа Шилса сбежала. Но на время в княжестве Накиния установлен мир и покой. Однако расслабляться ещё рано. На этот раз глава Аррани и его союзники отправляются в дружественный клан – клан Земли, где была выявлена вспышка неизвестной доселе лекарям болезни. Выживет ли клан главы Джейкоба? Принцессы Четвёртого королевства тоже не смогут остаться в стороне. А брат Коннор… что с ним происходит?

Мы в ответе за тех, кого спасли

Глава 1

…24 года назад…

Несмотря на то, что Третье королевство по праву считалось королевством с самыми плодородными землями, потому много больше половины всех территорий страны было во власти раскидистых, гладких степей, которые перемежались с редкими лесными полосами, здесь имелось одно особенное место. Именно в этом месте и проживала семья обычных фермеров за свой счёт. Глава семейства — морской капитан в отставке — бросил всё в какой-то период своей жизни и решил обосноваться в скромном и отдалённом от цивилизации местечке. В скором времени пополнившаяся новыми членами семья не числилась, по современным меркам, в каком-либо документе страны; не была записана в протяжённые архивы государственных органов и вообще редко вещала себя миру. А если такое и было, то только в сезон бурной торговли, когда на самых крупных или местных рынках больших городов проводились ярмарки. То же дело обстояло и с праздничными днями. А в Третьем королевстве любили праздники. Точнее, любил их правитель, а простой люд зачастую не имел выбора: праздновать или нет. К счастью или нет, крестьян и рабочих заставляли устраивать празднества чаще положенного лишь в столице или в тех же крупных городах. Семья фермеров имела преимущество от жизни, которой они могли распоряжаться сами, и ни о чём не беспокоилась.

Чуть ли не единственный горный район, у подножия которого начинались скучные и невыразительные по сравнению с ним равнинные территории, стал для крестьян родным и любимым домом, куда возвращаться было так же радостно, как к нежной и чутко любящей тебя матери. Они располагали поистине всеми благами: скот, благоприятный климат, редко волнующий своей непогодой, плодородные поля, отсюда богатые урожаи, источник пресной воды — озеро, которое считалось не менее священным местом по сравнению с их обителью в целом. Оно лежало аккурат вниз по холму, на котором располагалось всё хозяйство их небольшой семьи. Там же всякий раз можно было уткнуться в большой, мрачный лес, окутанный множеством тайн и неизвестностей. Спустишься к озеру, поднимешь голову вверх — а там уже не видно неба. Лес — это и есть небо. Тёмно-зелёный, с острыми углами и вечно зовущий тебя в свои колючие объятия, после которых непонятно: вернёшься ли ты вообще. Глава семейства не позволял своим детям лишний раз захаживать в ту сторону, особенно на ночь глядя. Исключением были случаи, когда отцу требовалась помощь в торговле в городе, путь куда лежал как раз через лесные просторы. У них и не было другого выбора, потому что по другую сторону дома под ногами каждого красочно висел крутой и глубокий обрыв. Как-то раз старший попробовал испытать судьбу и собственную храбрость, отправившись в лес самостоятельно, однако быстро был жестоко наказан: и самой судьбой, и собственным отцом. Тогда юноша запомнил урок раз и навсегда и с тех пор всегда оберегал сестру от подобных мыслей и вылазок.

Жена главы семейства подарила супругу в этой жизни двух прекрасных малышей. Обычно капризная воля судьбы не баловала жителей добротным потомством, но и в этом плане супругам повезло, как никогда. У них родились не просто брат с сестрой, а самые настоящие близнецы, где мальчик выступал в качестве старшего, поскольку появился на свет на пару минут раньше сестры. Близнецы во многом не знали забот, грамоте учились от родителей (да и программа была не то чтобы очень большая и сложная), потому все свои силы в основном отдавали в помощь по хозяйству. И, конечно, здесь было, с чем поработать. Что говорить, вся работа лежала исключительно на них четверых, поскольку поблизости не было ни одной живой души — со всем приходилось справляться самим. Можно сказать, их домик с двором был настолько далёк от остального мира, что всё семейство жило в собственном маленьком, но уютном мирке почти без горестей и забот. Супругов особенно радовало, что дети не ленились; им даже нравилось заниматься тем, чем располагала их семья. Пусть даже это было бы из-за того, что других развлечений на холме попросту не было, однако внутренняя суть ребёнка могла бы с лёгкостью найти себе постороннее занятие, невзирая на окружающую обстановку. Порой родители могли одни уйти в город на заработки, а детей оставить присматривать за хозяйством. И в этом не было чего-то криминального. Сын априори был за главного, а младшенькая не возражала, а может, просто не подавала виду. В конце концов, секреты между ними могли быть и личными. Главное — они ладили, и оба знали, что могут обратиться к родителям за советом, не чувствуя за этим подвоха, агрессии или абсолютного непонимания. Подтверждалось это тем, что и мать, и отец редко ругали каждое своё чадо, ибо что один, что другой — иной раз посмотришь, а как будто один человек перед ними. И в то же время это было совсем не так. Сестра с братом, безусловно, ладили, даже могли считаться друзьями «не разлей вода», но, как ни крути, всё-таки были разными. Для младшей брат был единственным другом, как и она для него. В какой-то момент совместные игры стали нечто большим, нежели просто развлечения, хотя нельзя было отрицать, что близнецы просто наслаждались детством, а потом и юношеством. Долгое время они не знали других людей и внешнего мира. Им было комфортно в своём мире. А редкие «выходы в свет» не позволяли детям завести какие-то знакомства, не говоря уж о чём-то серьёзном. С другой стороны, родителями это не было запрещено, но в то же время их вполне устраивало, что детям хватало общества друг друга, ибо прекрасно понимали, что, заведя те дружбу с кем-то, настоящими связями это бы никак не стало, поскольку большую часть времени они всё равно не смогли бы видеться. А когда рядом есть такой же ребёнок твоего возраста, пускай и собственный родственник, скучать не приходится.

Так и протекала, казалось бы, спокойная, размеренная и даже где-то беспроигрышная жизнь четверых крестьян Третьего королевства. Да, так было. До поры до времени.

А дело было вот, в чём. В этот год стояла суровая, снежная зима. Супруги предвещали скупые урожаи весной, но до того надо было сначала дожить. Дети «купались» в снегу, играли в снежки, лепили различные фигуры. Несмотря на продрогшие руки, ноги и лицо, им было весело. Такая погода была им в новинку, но они видели настолько много снега тоже в первый раз, поэтому все неудобства скрашивались посредством чего-то нового, доселе неизвестного. У них не было времени обращать внимание на что-то другое. Радость познания завладевала ими полностью. Родители переживали, как и любые другие, однако облегчённо выдыхали, понимая, что горечь природы они смогут принять и пережить всем составом, никого не потеряв. Однако то же самое нельзя было сказать про имеющееся в хозяйстве имущество. Взрослые всеми силами пытались сохранить своё поголовье, но случалось и так, что некоторые умирали. Близнецы были тому свидетелями. Они видели смерть первый раз в жизни. Что младшенькая, что старший — оба стояли перед трупом какого-то животного и смотрели на него во все глаза. Улыбок на лицах не было. Только любопытство.

В этот год им исполнялось по 13 лет. Сегодня близнецы ушли играть от дома чуть дальше обычного. Во время, свободное от домашних забот, они особо любили кататься вниз с холма, представляя его как горку.

— Братец, ты не знаешь, от чего отказываешься! — задорно воскликнула девочка. Блеск её фиолетовых глаз мог порезать кого-то одним своим видом среди кристально чистого и белого снега, лежащего на поверхности земли плотным слоем.

Парень лишь отмахнулся от неё, продолжая набирать в ладони комки снега и лепить из них большие форменные конструкции. Он всегда старался держать своё внимание на сестре, но в этом случае ненароком отвлёкся. Его голову заняла разнившаяся с сестринской идея. Смешно и несерьёзно надувшись, девочка поправила бьющие в глаза тёмно-синие пряди и помчалась вниз, с чувством выпуская счастливый крик из лёгких. Она моментально оказалась у подножия, слегка вылетев вперёд с санок, издала краткий смешок от собственной неповоротливости и медленно встала, отряхиваясь. Предпоследний мах перчаткой по руке, и её взгляд наткнулся на расстелившийся впереди дремучий лес, который наводил на неё страх даже в дневное время. Сегодня он также был дополнительно окутан серым туманом. Видя, как пары не спеша движутся на месте, она замерла. Кровь застыла в жилах, зрачки сузились, движения кистей и сердца замедлились. Резко отвернувшись, она решила больше туда не смотреть, но что-то внутри неё непроизвольно заставило хозяйку обратиться к брату наиболее встревоженно, самым тонким голосом, который могла воспроизвести.

— Ну, брат! — заканючила младшенькая. — Ну, спустись ко мне! Чего тебе стоит!

Однако брат по-прежнему не обращал на неё внимания, занимаясь своим делом, поглотившим его сейчас полностью. Краем уха он улавливал просьбы сестры, но расстояние между ними было достаточно большим, поэтому он не смог распознать что-то непривычное в её голосе. Сестра, поняв, что он не посмотрит на неё, ещё больше надулась и хотела упереть руки в бока, но вдруг остановилась. Внезапное чувство страха пробрало её до костей. Какая-то сила просто насильно заставила её развернуться в сторону громадных столбов деревьев.

Об землю бился несильный снегопад. Каждая снежинка плавно опускалась на толщу прежде выпавшего снега и соединялась с ним, приобщаясь к общей массе. Снегопад был слабый, но интенсивный, потому мешал обзору. В следующую секунду девочка смогла чётко разглядеть впереди два светящихся из темноты леса глаза, которые смотрели на неё в упор. Она осознала это настолько ясно, что тут же вскрикнула. Крик пронзил её лёгкие на доли секунды, но всё равно был очень болезненным. Сестра со всех ног бросилась к брату, бросив санки на том же месте, где и стояла. Высокий и достаточно крутой подъём ничуть её не смутил. Она запыхалась, взбежав на вершину, но страх затмевал все остальные чувства. Брат не мог не услышать этот режущий воздух вопль, но, не успел он как-то отреагировать, как младшенькая уже была подле него, прижавшись к нему всем дрожащим телом.

— Что случилось?! — спросил обеспокоенно.

— Т-там… — дёргающейся от тряски рукой сестра указывала в сторону леса. Затем быстро отдёрнула её и вжалась в брата сильнее.

— Тебя напугал лес? — поглаживая, продолжил выяснение.

Она больше не была в состоянии произнести что-то ещё, и он это понял. Однако ещё ни разу он не видел её такой испуганной. Был бы это кто-то осязаемый, то ему бы точно не поздоровилось. Сил у парня было много. Ежедневный труд сделал своё дело, и сейчас подросток имел внушительную для своих лет физическую подготовку. Но бить было некого: сестра не поняла, кого увидела, либо уже не могла сообщить об этом. Теперь стоило быть осторожнее. Хотя бы некоторое время.

Они незамедлительно вернулись в дом, оставив все планы на своё свободное время. Близился закат. А за ним уже не было возможности вспоминать терзающие душу моменты — в суровых условиях природы ты должен сам себя прокормить.

──────⟨ ⟡ ⟩──────⟢

Прошло время, и, вроде бы, все уже забыли о произошедшем, в сути, по какой-то нелепой случайности. И хотя это могло показаться взрослым как детские игры, но ребята всё равно рассказали обо всём родителям. Они выслушали пришедшую в себя дочь. Дальше всё было тихо, а она старалась не поднимать лишний раз глаза на лес. Ничего страшного не происходило, поэтому история быстро забылась, просто как страшный сон. Да и девочка сама убедила себя в этом. Возможно, это даже было к лучшему. Тем более, с приходом весны посторонние мысли уходили далеко и надолго, уступая место нынешним заботам и проблемам.

Долгожданный сезон цветения всего и вся вытеснил непростую зиму этого года. Растаял снег, и глава семейства стал брать сына вместе с собой на базары и ярмарки в город, а женская половина оставалась заниматься домашними делами. С каждым новым возвращением младшенькая начала замечать некоторые перемены в брате. Она открыто спросила его о необычном для него поведении, и тот не стал скрывать, что была у него на сердце симпатия к городской девочке, которую он повстречал в один из дней. Сестра тогда сначала не придала этому значения. Она доверяла брату и была уверена, что новые знакомства никак не повлияют на их связь.

И вскоре городская девочка даже стала приходить к ним на холм, чтобы вместе повеселиться. Младшенькая, как и старший, никогда раньше не сталкивалась с подобным, потому всё было интересно, всё было легко, даже немного непонятно. Как нужно было вести себя в кругу нового человека? Труднее было, конечно, сестре, потому что брат до этого уже встречался с их новой подругой. Но так продолжалось недолго. Вскоре сестра стала чувствовать себя третьей лишней и совсем не нужной брату. Несмотря на подростковый возраст, она всё ещё была внутренне мала для того, чтобы понять природу своих чувств, зовущихся обыкновенной ревностью, поэтому всё, что она могла — это утыкать взгляд в землю и не видеть их счастливый смех. В такие моменты она была сама не своя и не знала, куда себя деть. Хотелось просто провалиться под землю. Не было желания и даже банальной мысли поговорить об этом с родителями. Может, не с папой, а хотя бы поделиться с мамой. Было не только неловко, но и страшно. Девочка боялась этих чувств и того, что могло последовать за ними. Молчать стало для неё проще всего.

Между тем за весной последовало лето. Близнецам ещё в прошлом месяце исполнилось по 14 лет. За год они подросли намного больше предыдущих лет: как морально, так и физически. То единственное, что оставалось неизменным, было то, как младшая видела дружбу брата с их подругой. В этом отношении её чувства не изменились. Ей думалось, что у неё забрали брата, оттого всё внутри сжималось и не давало покоя. Долгое время сестра не позволяла себе показывать своё недовольство в открытую, беспокоясь о том, как бы не огорчить любимого брата.

Но в один день её могучее терпение лопнуло, словно пузырь. Втроём они неизменно нежились на стоячем солнце. Сегодня сестра чувствовала невидимое, но летавшее вокруг неё давление со стороны брата и подруги особенно сильно. Их улыбки пронзали её тупым наконечником меча из стали, и он долго и упорно впивался ей в грудь, что было гораздо больнее, если бы наконечник был, как и положено, острым. Она смело подняла на них глаза и впилась взглядом. В этот самый момент на неё навалились такие горечь и обида, которые синевласая сама от себя не ожидала. Поднявшись на ноги резким толчком и не сказав ни слова, сестра ринулась вниз по холму, прямо к озеру. Постояла, отдышалась, слегка расслабила незаметно для неё сжавшиеся кулаки, посмотрела на спокойную гладь воды, а потом её взор упал на лес, несменно преследовавший её уже второй десяток лет. Девочка не успела ничего сообразить, но чётко уловила чувство опасности, которое стала безошибочно различать достаточно давно, поэтому громко вскрикнула, а затем была сразу же грубо сбита в воду. Неизвестный прыгнул рядом и теперь копошился возле неё. Он умело обращался в воде со своим телом и тянул к ней свои длинные руки. Пузыри воздуха, образовавшиеся из-за веса её тела, смешались воедино и не давали ей понять и увидеть, что произошло. На секунду ей удалось высунуться по шею наружу, чтобы издать очередной краткий крик. Однако теперь это был осознанный крик о помощи. После её снова затянули под воду. И хотя нападавший рядом с ней был один, она знала, что второй стоял на суше и следил за происходящим. Девочка изо всех сил старалась отбиться от неприятеля, орудуя руками и ногами. Затуманенный от страха и боли разум не позволял глазам видеть чёткую картинку перед собой, что создавало дополнительные неприятности. Стал кончаться кислород, так как ей не давали всплыть наверх — большие мужские руки не отпускали её из плена. Наконец, когда мозг почти потерял возможность нормально функционировать, подоспела помощь. Она поняла это по тому, как чужие руки внезапно прекратили свои действия и стали отдаляться. Немного погодя, синевласая почувствовала знакомые прикосновения брата и немного расслабилась, при этом собрав последние остатки сил. Разум был помутнён, она еле что-то различала, всё вокруг плыло. Чуть придя в себя, сестра услышала вопль брата, что больно пронёсся возле её уха, и полностью раскрыла глаза, всё ещё не понимая, что происходит. Он держал её на плаву, безумно гребя в сторону берега, а впереди незнакомцы в белых одеждах с коричневыми поясами на бёдрах… убивали их подругу. Они сделали это так быстро, что ребята не успели и глазом моргнуть. Почему её? За что? Один из них мельком кинул взгляд на близнецов, так же быстро на них задержался, и они молнией скрылись с глаз долой, будто их и не было вовсе.

Выйдя из воды, близнецы никого не увидели: ни нападавших, ни трупа…

Близнецы выросли за год. Ничерта. Они были по-прежнему малы и несмышлёны, чтобы понять всю тяжесть произошедшего с ними. Необоснованный страх быть убитыми заглушил даже самые адекватные действия с их стороны — они не смогли рассказать обо всём родителям, предупредить о возможных рисках. Сестра теперь боялась даже смотреть в сторону воды; обычная жидкость в стакане казалась ей смертельно опасной. У брата потух взгляд, будто из него высосали всю его душу вместе с жизнерадостью и скорбью. Родители же только удивлялись изменениям в детях, но не могли найти причины таких перемен. Попытки что-то выяснить всегда проваливались. Было видно, что близнецы ушли глубоко в себя, но своих обязанностей по хозяйству не оставили. Оставалось лишь смириться…

О случившемся близнецы не смели говорить даже между собой. Будучи близкими друг другу, они всё равно делали вид, что эта тема должна обойти их стороной. Они совершенно не хотели лишний раз вспоминать эти страшные лица, эти странные одежды, весь этот образ неизвестности. Ребята даже не брались предположить их настоящие цели или намерения. Выходило, что они просто ждали своей участи, не осознавая этого.

Последняя капля стала не просто каплей, а настоящим штормом. В этот летний вечер темнота будто была темнее обычного. Зажигать огни никто не стал: на дворе стоял ливень. Высунулся в окно — ветер гудел в ушах, а впитывающаяся жидкость больно била по кожным покровам. Не самое страшное буйство лета наступило так внезапно, что супруги не успели убрать запасы провизии и развести скот по загонам, поэтому всё семейство с полудня пережидало непогоду в доме. Но, чем ближе подступал закат, тем меньше у главы семейства оставалось терпения. В какой-то час отец приказал детям оставаться в доме, а сам поспешил наружу: нельзя было всё так оставлять. Старший спорил с отцом, говоря, что обязательно поможет ему, но взрослые физически вынудили обоих ребят вернуться в дом и не высовываться. Подростки смотрели на метания родителей из окна.

Так продолжалось недолго: близнецы заметили среди стен крупных капель ливня уже знакомые белые силуэты, вокруг бёдер которых были обёрнуты коричневые пояса. Было трудно сказать, были ли это те же незнакомцы, что и в прошлый раз. Дети стояли, уткнувшись в окно, словно загипнотизированные, и наблюдали в мёртвой тишине дома, как на землю повалились два тела. Их родителей больше не было на этом свете. Пришедшие из леса специально стояли на месте, смотря прямо на детей через стекло квадрата и держа головы взрослых в руках. Видимо, погодные условия их мало волновали. Близнецы по инерции вышли из домика первыми, не произнося ни слова. Сестра даже не побоялась сделать шаг за порог, прямиком под струи природной воды, которую она так боялась. На их лицах не было какого-то конкретного отпечатка эмоций. Это был еле заметный след безразличия…

Ливень перестал и перешёл в обычный моросящий дождь, а вскоре совсем затих. Незнакомцы протянули к ним руки, тем самым приглашая взяться за них. Они смело и гордо поднимают глаза на постаревших ассасинов клана Земли и протягивают свои руки в ответ. В следующую секунду каждый лишается собственной головы. Джейкоб вытирает кровь с шашки, проведя по ней тёмным платком, и передаёт обратно сестре в ладонь, поправляет своё основное оружие в виде лука за спиной, при этом не отрывая взгляд от свежих трупов бывших соклановцев.

— Спасибо, что одолжила.

— Всегда к твоим услугам, — с ухмылкой отвечает Иви и откидывает голову убитого далеко в сторону, сплёвывая часть слюны на землю и попутно вытирая брызнувшую кровь с лица.

Ассасины клана Земли были в поисках недавно пропавших главы клана и его главного помощника. Вскоре их трупы были благополучно найдены, но собратья логично решили, что это было дело рук тёмных ассасинов.

— Чёрт! Небось, глава Малик постарался! — с ненавистью произнёс старший из ассасинов.

— Возможно, — без зазрения совести подтвердил Джейкоб.

— Такое нельзя прощать, — незамысловато вставила своё слово Иви.

Собратья посмотрели на близнецов и строго кивнули. С этим было согласно большинство. Брат с сестрой незаметно переглянулись между собой и победоносно улыбнулись.

Новым главой клана по праву признали Джейкоба, а сестру Иви — его правой рукой. Старейшины разумно посчитали, что он был самым перспективным в получении данного статуса. Сам же парень, услышав вердикт мудрейшего, немного подумал и пришёл к мысли, что эту должность можно было предложить его напарнику — брату Ганзу. Однако тот почтенно отказался. Они в какой-то степени были близки друг с другом, но Ганза эта должность вообще не интересовала. Многие были в курсе, что этот ассасин любил жить в своё удовольствие, не обременённое лишними заботами и ответственностями. На том и порешили.

Близнецы справедливо отомстили за своё несбывшееся детство.

──────⟨ ⟡ ⟩──────⟢

Настоящее время.

Нога главы морского клана уже ступила на территории, граничащие с королевством Асония. Дорога в море всякому была в тягость, даже заядлому моряку. Суша после постоянной воды под ногами, сзади, впереди, по бокам и даже сверху (небо очень походило на гладкие плещущиеся синие волны) виделась в ином свете. Хэйтем уже давно без подсказки знал, что его ассасинам нужно некоторое время, чтобы твёрдо встать на землю. Несмотря на то, что ассасины морского клана проводят много времени на островах, т.е. дома, — чужие территории материка — это всегда новая стезя, хоть и знакомая. Морские ассасины так и не помнили, сколько уже не были на этих землях. Даже ощущение под ногами было несколько иное. Единственная почва, которая напоминала им их родные поля, была почва плодородных земель Третьего королевства. По крайней мере, так говорил сам глава. Было ли это веянием в сторону главы Иви или простое наблюдение — собратья не стали загадывать. Вот прибудут на место, тогда и смогут, как следует, поразмышлять.

Они оставили корабль в укромном месте, под высокими скалистыми образованиями. Это было единственное место, где не проходили территории Ясонии. Об этом месте знал, наверное, только правитель Морского королевства, знание о котором ему передал отец перед своей кончиной. Впрочем, смерть ещё не настигала его, а тот уже поведал сыну о «секретном проходе» в Четвёртое королевство. Хэйтем ещё тогда удивился, что король Асонии и его сторонники до сих пор не смогли оцепить эту территорию по всем законам логики и безопасности. С другой стороны, он был уверен в своих способностях и сути ассасинов в целом — не просто же так их никто никогда не мог запросто найти, обнаружить или застать врасплох, кроме тех же ассасинов из других кланов. Иногда Хэйтем представлял, что они, ассасины, — это кто-то на подобии сверхлюдей. Хм, да, скромности ему было не занимать. Вот поэтому Пророки его и не любили. Такой свободы мысли и действий никому нельзя было доверять, особенно представителю Тёмного клана. Да и был ли морской клан истинно Тёмным? Хэйтем задумывался об этом тоже и не раз, но бросал это дело на полпути и более не заморачивался. Это было бы не в его характере. Свобода и беззаботность — его два главных жизненных принципа. Оу, чуть не забыли про красивых барышень. Да, и без них тоже никуда. К слову… в его клане, как и в Светлых кланах, было не так чтобы много женщин. Уже который год Хэйтем хочет это исправить, но пока что это не особо получается. И старейшины лезут в это дело за каким-то чёртом.

— Итак, мои хорошие! — как обычно, навеселе рыкнул глава клана, собрав всех на берегу. — Мы наконец-то добрались до земель Асонии. Для начала похвалим же себя!

От полосы его соклановцев полились аплодисменты. Всё-таки команда у него была отменная. Каждый был на своём месте. Ну, разве что не особо выделялись кто-то из старших ассасинов. Они предпочитали молчать и быть в стороне, однако и они были нужны в этом «путешествии». Хэйтем лично настоял, чтобы их взять. Правда, не все могли понять — было это сказано всерьёз или для вида.

Когда всё стихло, Хэйтем продолжил:

— Как вы все знаете, сегодня ночью нас одолел весьма жёсткий шторм. Но мы бы были никем, если бы не смогли ему противостоять!

— Да!

— Кто бы мы были?! — раздавалось от ассасинов.

— Правильно! — воодушевил глава. — Мы справились с очередным вызовом нашего моря, в связи с чем объявляю законную передышку. Если хотите проще, то привал! Кто вчера-то встал, тот сейчас упал! — по обыкновению споэтировал глава и засмеялся.

Ассасины ему вторили, а кто-то и вправду свалился с ног, потому что борьба с водным пространством действительно отнимала много сил.

Пока ассасины располагались на стоянку, к главе клана подошёл один из старших. Его трепало больше лет, чем собратьев, если не всю жизнь, потому его взгляды на поощрения со стороны Хэйтема были иными.

— Глава, ты не даёшь им слишком много воли?

— М? — не понял тот, отжимая выстиранную рубашку. — Ты о чём? — но в душе уже понимал, к чему выведет этот разговор.

— Давая им позволение отдохнуть, ты подрываешь дисциплину, — достаточно грубо высказал брат и отошёл, разъединив руки с груди, что означало его недовольство ситуацией. Если руки были сложены, то это значило или лёгкое раздражение, или принятие.

Хэйтем встряхнул рубашку в воздухе так, что оставшиеся на ней капли воды разлетелись в разные стороны.

Минуя Ясонию — кольцеобразное княжество Четвёртого королевства, — Хэйтем вместе со своими ассасинами прошёл к границам Янцынии. В планах было навестить главу Огня, но этому помешали ассасины главы Малика, которые были посланы на плановую разведку территорий клана Огня.

Ориентироваться в дремучих лесах Асонии Хэйтему всегда было непривычно и неудобно, но на этот счёт у него был припасён свой козырь в рукаве — по удачным обстоятельствам к морскому клану когда-то примкнул человек, знававший жизнь в подобных условиях, поэтому всякий раз, когда Хэйтем отправлялся в «путешествия» на сушу, обязательно брал этого ассасина с собой. Его навыки, безусловно, пригодились и здесь. Даже очень, поскольку брат знал, как нужно было подступиться к территориям клана Огня, не запутавшись в сторонах света и вообще в сплошных деревьях. Ассасины Малика неожиданно появились на их пути. Глава морского клана издалека увидел недо-союзников и остановил соклановцев жестом руки. Некоторые присели на корточки за кусты, некоторые — быстро перебрались на верхние ветви деревьев, чтобы наблюдать вид сверху. Они продвинулись к встреченным лицам чуть ближе, поскольку те что-то выжидали. Ассасины Малика залегли в ближайший овраг. Пару минут не было никакого движения, потому Хэйтем с лёгкой ноги встал на плечо оврага. Рядом с ним выстроились его подчинённые. Ассасины восточного клана подняли глаза на непрошенных гостей и хотели сделать резкий выпад, но Хэйтем шустро остановил их, выставив ладонь вперёд.

— Тише, тише, — цокнув, присел на корточки. — Не узнали старого друга? — ухмылка. — Вы чего здесь забыли?

— Глава Хэйтем, — правильно произнёс старший на разведке, — что Ты здесь делаешь?

— Да вот… — обвёл округу головой, — решил наведаться к главе Огня в гости. А что? Завидно? — привычная усмешка не сходила с его губ. Впрочем, все ассасины к этому были привыкшие.

— Брат, нам пора в клан Земли… — неосторожно обронил второй, думая, что произносит это достаточно тихо.

Хэйтем, имевший прекрасный слух, как и все ассасины, немедленно спрыгнул в середину тела оврага с видом крайнего интереса. Собратья к нему присоединились.

— Я не ослышался? — сначала культурно спросил глава морского клана.

— Глава Хэйтем, это не твоё дело…

Гроза Морского королевства вынужденно схватил их старшего за горло, но не стал поднимать в воздухе. Ассасины Малика дёрнулись в ответ на угрозу командира, однако тот подал им знак оставаться на местах.

— Вы прекрасно знаете, как я отношусь к вашему главе, посему… — сделал паузу, — прошу быть немного повежливее, — сдвинутые вниз брови не говорили о мирности его намерений. По крайней мере, его пока что окончательно не вывели из себя.

— Быстрее говори, что вам нужно на землях клана Земли! — прокричал соклановец Хэйтема, теряя терпение, как и все здесь.

— Тебе лучше послушаться моего брата, — подтвердил морской глава.

Старший ассасин разведки видел в его глазах серьёзность намерений. Обычно такого не было. Многие ассасины Восточного королевства знали настоящий характер капитана морей четырёх королевств, и сейчас было чётко видно, что брошенные слова насчёт клана Земли посеяли в нём некоторые подозрения.

— Хочешь знать, — спроси сам, — не боясь последующей реакции, проговорил старший.

Хэйтем выждал несколько секунд и отпустил горло ассасина. Тот практически бесшумно протёр его ладонью, смягчая ощущение жжения. Хэйтем расслабил лицевые мышцы, бросил взгляд в сторону дороги, ведущей к клану Огня, о чём-то поразмыслил и пришёл к выводу. Он всплеснул руками и выбрался из оврага на противоположную сторону, нарочно толкнув предводителя разведки в плечо половиной корпуса.

— Что ж, — беззаботно озвучил морской глава, — посмотрим, что скажет глава Малик, когда я расскажу ему про нашу маленькую перепалку. Ох, не буду вам завидовать, ребята… Парни, пошли.

Отвернулся от них полностью, а наигранная улыбка вновь слетела с его физиономии. Курс в сторону клана главы Иви только что пришлось изменить. Теперь глава Хэйтем намеревался нанести визит не Аррани, а своему старому «другу» Малику. Хотя они редко сходились во мнениях и взглядах на жизнь, цели у них порой были одинаковыми, отчего те и знали друг друга. В конце концов, они оба считались главами именно Тёмных кланов Сообщества. А ещё Хэйтем знал, как Малик любил управлять людьми, не марая в разборках собственные руки. И не стоило забывать о его увлечении влюблять в себя девушек, использовать их, а потом выбрасывать за ненадобностью. Поочерёдно все эти пункты резко припомнились главе клана Морского королевства, поэтому глава Иви сейчас должна была подождать. Всё ещё впереди. Не осознавая своих истинных чувств, Хэйтем, ничуть не сомневаясь, направился в правильном направлении. Куда звало его сердце?

— Глава, мы идём не на север? — спросил собрат, увидев, что тот повернул в другую сторону.

— Совершенно верно, — твёрдо ответил Хэйтем. — Сейчас наша цель — Восточное королевство.

Глава 2

Прошло совсем немного времени с момента окончания миссии главы клана по спасению принцесс королевства. Как и весь клан Огня, главный лекарь быстро пришла в себя и вернулась к первостепенным обязанностям. Первым делом она по привычке отправилась в лесные просторы с целью пополнить запасы лекарского домика. Успешно выполненное задание чётко напомнило девушке про её слабость в одном деле — она во многом была приучена всё делать сама, но единственному лекарю клана в любом случае требовались помощники. С одной стороны, Мария понимала это, с другой стороны — всё равно не спешила специально отбирать кого-то из соклановцев на эту должность. Особенно в последнее время те, кто присоединялся к клану Огня, не отбраковывались ей на предмет ведения лечебных дел. В начале своей самостоятельной карьеры она была вынуждена закончить перенимать опыт от помощников её бабушки. Такое было, но не очень долго. Совсем скоро внучка главного лекаря, а теперь уже полноправный главный лекарь клана Огня отказалась от их помощи, точнее, более в ней не нуждалась. С тех пор эти ассасины либо отошли в мир иной, либо были у Марии попросту на побегушках. Всякий раз, когда старейшины акцентировали на этом внимание, лекарь Огня уверяла, что её сил пока вполне достаточно для благополучия клана. И в действительности так и было. И вот, после некоторых событий Мара всерьёз задумалась про настоящих помощников. Она долгое время считала, что ещё молода для своего рода деятельности, что небольшая поддержка, в основном в незначительных поручениях, не подорвёт устоявшиеся стандарты её работы в клане.

Найденная в очередной раз записка от родной бабушки лишь подтолкнула главного лекаря к действиям. Она собирала душистые, очень приятные на ощупь соцветия будущих ягод, которые потом обязательно попадут к ней в руки через пару месяцев. Преодолеть небольшую, но существенную неприязнь к болотам девушка старалась изо всех сил с тех пор, как этот недуг у неё и появился.

Брюнетка потянулась за засохшей веткой на дереве, чтобы использовать её как некоторую опору, и вспомнила тот случай, когда они вместе с Коннором искали Аррани и последний чуть не погиб на этом самом болоте. Оно оставалось для неё важным местом ещё и потому, что бабушка по осени брала внучку с собой для сбора всевозможных трав и ягод, которые могли бы им пригодиться. Эта мысль проплыла в её сознании и окутала его на короткий миг. Тут-то Мария и подумала про то дерево, возле которого они чаще всего присаживались отдохнуть. Маленькая Мария очень любила в такие моменты подъедать собранные припасы.

Лекарь Огня резко поднялась на месте, поправила неизменную сумочку через плечо, взялась за края плаща, оберегая его от вечной влаги болота, посмотрела по сторонам и пошла вперёд, убедившись, что взяла верное направление.

Ноги вывели её на границу с небольшим лугом. Не дойдя до него, девушка остановилась перед полосой деревьев, сразу за которыми цвели высокие и не очень прелести природы, отыскала взглядом ту самую ольху и подошла к ней. Провела по стволу глазами сверху вниз, стараясь зацепиться за какую-нибудь деталь: выделяющуюся или нет — неважно. Могучий ствол уходил далеко ввысь, чуть ниже середины расходясь на три ответвления. Именно в этом, самом толстом месте Мария приметила трещину. За те годы, с тех пор, как она здесь появилась, кора частично восстановилась. Годик-другой, и уже не представлялось бы возможным что-либо тут отыскать. На счастье девушки, ей удалось урвать последние годы жизни маленькой трещины дерева, в которой мирно хранилась ещё одна записка от бывшего лекаря Огня. Мария лишь благодаря чувству самосохранения не вцепилась в трещину ногтями — настолько была сейчас возбуждена и взволнованна от своей находки. Только чудом окончательно не сгнивший кусок полотна оказался у неё в слегка исцарапанных руках.

«Моей дорогой Марие.

Первые строки самые важные. Думаю, ты понимаешь меня, ты же моя внучка! Ничья больше… Ох, прости, что пишу это в таком порядке… мои мысли сейчас могут быть спутаны. Возможно, ты уже стала это замечать. Скрывать свою болезнь не так просто, как ты думаешь. Хотя я старалась, как могла. Так вот, Мария, как обычно, выражаю свою надежду, что ты доберёшься до этого клочка бумаги, хотя не знаю… я собираюсь оставить его в таком месте… таком погибшем месте. И не переубеждай меня! Я знаю, что говорю. Болото клана Огня всегда было для меня и кладом жизни, и погибельным местом одновременно. Почему, ты сама догадываешься. Не забывай, что сказала мне когда-то про свою боязнь после случая с младшим Аррани. Пускай про свою любовь к нему ты не смогла мне поведать, а вот про это всё же рассказала. И я была безумно этому рада. На чём я остановилась? Ах, да! Моя голова ещё в состоянии трезво соображать, поэтому следующие строки я оставлю в каждой моей записке к тебе, чтобы ты в любом случае их прочла. Я бы не смогла умереть с мыслью, что моя родная душа осталась в мире живых без поддержки и предоставленная сама себе, без каких-либо ответов. Внучка, даже не смею предположить, сколько времени пройдёт до тех пор, пока ты не найдёшь это послание, но, послушай… У меня была внутренняя болезнь, и я про неё знала. Да и не могла не знать, потому что просто чувствовала её. Эти боли ни с чем нельзя сравнивать. Именно по этой причине я ни в коем случае не стала тебе рассказывать и именно поэтому так спешила отдать тебе всё, что имела и знала сама. Прости ещё раз, если так до конца и не выполнила свой первостепенный долг, будучи твоим учителем. Надеюсь, что выполнить долг твоей бабушки у меня получилось…

Кстати, не забывай о себе, заботясь о наших собратьях. Может, ты и молода, но не горячись лишний раз. Помощь нужна всем. Отказываться от неё не стоит. В конце концов, это не удел лекаря клана ассасинов. Запомни хорошенько, что в будущем тебе всё равно понадобятся приемники. И чем раньше ты позаботишься об этом, тем легче будет тебе самой. Уж поверь мне, я со своего опыта… ай, опять забыла, о чём хотела сказать… Не повторяй моих ошибок.

Будь счастлива, моя дорогая».

В этот раз Мария не плакала. Может быть, и стоило, но она всё равно не стала этого делать. Лекарь Огня знала, что бабушка смотрела на неё с небес и не одобрила бы это занятие. К тому же, девушка иногда позволяла себе слёзы в день её смерти. Сейчас это было ни к чему, несмотря на то, что была окружена лишь деревьями, кустарниками и сплошным полотном зелёного мха и торфа.

Брюнетка с неповторимой нежностью положила записку в сумочку так, чтобы та не помялась или не разлетелась на кусочки во время ходьбы. А в том, что она пойдёт отсюда пешком, больше не сомневалась.

Замедленный шаг отнял у лекаря Огня прилично времени на обратную дорогу, но вместе с тем она смогла глубже окунуться в свои размышления, что, несомненно, пошло ей только на пользу. Узнать о причине смерти родного человека было бы неприятно любому, но Мария уверенно похоронила в себе тягостные настроения, чтобы не возвращаться к тому чувству удушья в горле, которое, казалось, могло убить её прямо на месте без особых усилий. Имея дело с записками бабушки, брюнетка невольно выходила на думы об Инграме. Как бы странно это ни было для неё, этот факт можно было понять: он стал для неё тем, кто открыл для неё дорогу к чему-то такому, о чём она ненароком могла вообще никогда не узнать. Не покопайся он в её вещах тогда — кто знает, сколько бы ещё времени понадобилось, чтобы найти последнюю ниточку, связывавшую её с покойной бабушкой.

За это время лёгкая улыбка не сходила с её лица, потому во владения клана она зашла в приподнятом настроении. Она также думала о том, как положит часть полотна в секретный сундучок, что стал для девушки, наверное, самым сокровенным местом. Это душевное равновесие оборвалось в тот момент, когда её глаза запечатлели совершенно неожиданную картину. Сапожек лекаря Огня завершил свой манёвр, и хозяйка остановилась на месте. Ладони произвольно вцепились в ремешок сумочки; тело замерло, будто в оледенении. Чуть вдали от неё возлюбленный блондин вёл разговор с принцессой Асонии. Принцесса Саксонии стояла позади светловолосой.

──────⟨ ⟡ ⟩──────⟢

— О, глава, наконец-то ты здесь. Пожалуйста, разъясни своему собрату, что королевской принцессе срочно надо попасть к вам во владения!

— Что?!

Из-за спины светловолосой выглянула Нина и осмотрелась.

— О, я в прошлый раз не разглядела, а здесь действительно красиво!

Слова — любые: и элементарные, и негодующие, — застряли у главы клана Огня в глотке. Сначала он сделал попытку что-то из себя выдавить, но пресловутое «что» было единственным, на что парень был способен. Уж чего-чего, а этого блондин никак не мог ожидать.

Коннор тронул его за плечо, видя, что у лучшего друга сейчас кардинально поедет крыша (да и сам он был обескуражен не меньше, но всё-таки держал себя в руках), и обратил его внимание на себя:

— Ар, для начала скажи братьям её отпустить.

Более-менее спокойные слова друга немного сгладили градус напряжения, и глава прислушался к ним. Вздохнул поглубже, оправился и подал знак подчинённым убрать от принцесс страны руки. Дозорные послушно выполнили приказ и вернулись на свои посты, как ни в чём не бывало. Мина, вновь почувствовав власть над ситуацией, гордо «распушила хвост», то есть вздёрнула подбородок и приблизилась к блондину, сияя растянувшимися в улыбку щеками.

В её первый «официальный» визит во владения ассасинов Четвёртого королевства девушка была одета немного по-другому. Неизменный бежевый корсет по-прежнему придерживал теперь белую рубашку с длинными рукавами, вырез которой открывал намного больше прежнего. Каждый мог бы приглядеться и увидеть, что вместо привычной для настоящих времён майки без рукавов бюст светловолосой поддерживался обыкновенными бинтами, одна петля которых уходила к горлу девушки, за счёт чего и держалась вся конструкция. Сапожки сменились высокими тёмными сапогами, за которые крепились кожаные лямки, ведущие к прежнему ремню, где, Аррани знал, принцесса Асонии держала собственный кинжал. Пышная пшеничная коса Мины казалась после трёхдневной разлуки ещё толще, а пряди, падающие с двух сторон её лица, частично скрывали краешки небесных глаз. Принцесса Саксонии не изменяла своим вкусам, потому была в той же одежде, что и в последний день, когда они виделись. Единственное, чего раньше никто не наблюдал, был длинный кулон на шее в виде языков пламени, блестящий на солнце, что резало земных жителей этих территорий большую часть года.

Аррани словил себя на мысли, что заостряет слишком много внимания на внешности Асонской. «Это из-за того, что мы не виделись какое-то время? Очнись, прошло всего лишь несколько дней!» Мимолётно качнув головой, глава клана принял серьёзный вид. Дождаться от него хоть каких-то человеческих эмоций для принцессы Асонии в ближайшее время не представлялось возможным. Блондин похоронил с ней все связи ещё тогда, стоя под балконом королевской комнаты и зачем-то вслушиваясь в душераздирающий крик девушки. Он преодолел первичное замешательство и вернулся в образ правителя клана Огня. По-хорошему, ему сейчас было необходимо уведомить старейшин о приезде важных персон государства. Противоречия одолели его с новой силой. Это не собирается прекращаться, верно?

Ар затягивал со своей реакцией, но Мина смотрела на него, на удивление, молча, будто действительно ждала его ответного слова. Принцесса Нина была чуть поодаль подруги и всматривалась в окружающих — ей эта обстановка была не знакома от слова «совсем», поскольку её состояние в последнее пребывание во владениях было совершенно недееспособным. В то время она была, будто в прострации, и мало реагировала на происходящее.

— Ар-рани? — наконец, несмело позвала Асонская.

Тот, вкусив её голос уже в абсолютно иных условиях, шумно втянул воздух ноздрями и, не говоря ни слова, молча последовал к храму старейшин с важным видом не прикосновения. Мина было отошла от непродолжительного ступора и хотела броситься ему вслед, однако Коннор хватко остановил девушку, тоже строя из себя очень важного ассасина. Он загородил ей дорогу, при этом кинув неодобрительный взгляд и в сторону Нины. В его глазах Саксонская прочитала, что сейчас не было смысла рыпаться раньше времени — им же было бы хуже. К счастью, рыжеволосая была дальше от всех отношений между ассасинами и подругой, потому в данную минуту считалась для неё неким фильтром, который и мог её угомонить.

— Коннор! — возмутилась светловолосая. — Пусти меня! — она давила на его предплечья, однако лучшая подруга жёстко схватила её сзади и отодвинула от высокого ассасина. Мина была ошарашена и сначала не нашла, что сказать.

— Принцесса, — обратился второй по старшинству в клане, — Вам придётся подождать, пока глава сообщит о вас старейшинам. Пожалуйста, будьте терпеливы и понятливы.

Асонская посмотрела на Нину. Та лишь кивнула в подтверждение. Она не боялась Коннора, а просто поняла их намерения. Ей оставалось только успокоить непутёвую подругу.

Благо, они стояли неподалёку от дозорной вышки главного входа во владения, днём, а потому, по большей части, лишних глаз, что могли засмотреться на непрошеных гостей, не наблюдалось. Впрочем, брат Коннор бы быстро с этим разобрался. Но также не было видно Арана с Гильяной или Абби, которых Мина запомнила с теплотой, в принципе, как и других. Раз ей дали время, прежде чем наконец побеседовать с главой клана, то повидаться с ребятами было бы замечательно.

Вдруг острый взгляд принцессы королевства увидел стремительно возвращающегося к ним блондина, потому её глаза заблестели от радости. Правая рука главы ненароком заметил это свечение, и что-то внутри него отозвалось болью в сердце. Аррани был уже рядом с ними, и Мина хотела что-то сказать, однако тот грубо заткнул её даже немного жестоким взглядом. Видимо, случилось что-то серьёзное. Он переговаривался с Коннором на пониженной громкости, но девушки всё равно всё слышали.

— Пророки вызывают на срочное Собрание. Только Светлые кланы. Кажется, речь пойдёт о главе Иви.

Затем его сознание напомнило ему о насущных проблемах, и он переместил свой взгляд на принцесс. Бездонные зрачки прожигали в Асонской отчётливую дыру. Он повернулся к ней всем корпусом.

— Коннор сейчас же отошлёт тебя домой…

Не успел глава закончить, как Мина приняла боевую позицию. Это была уже отработанная модель её поведения. Однако парень не уследил за скоростью её возражений — настолько она приобщилась спорить с ним, что заготовленные аргументы вылетали из головы сами собой. Нина с Коннором автоматом отошли на второй план и теперь стали второстепенны. По всей видимости, во время выяснения отношений между этими двумя никого больше не существовало.

— Ты сказал уважаемым старейшинам, что мы здесь? — изогнула бровь. — Посмеешь прогнать меня сейчас — пойду к ним сама и расскажу, как ты обходишься с почтенными принцессами королевства.

— Отец в курсе о твоих похождениях? — метко бросил блондин, задевая её тем самым. Однако принцесса не собиралась падать в грязь лицом.

— Ха! — дала себе пару секунд, чтобы прийти в себя. — Он не знает, но это не должно тебя волновать.

Аррани сдвинул брови вниз в угрожающей манере, даже громко шикнул, словно гремучая змея, но потом неожиданно расслабился и сделался спокойнее никем не тронутого дерева в степи. Ещё раз глубоко наполнил лёгкие воздухом и выдохнул. Открыл глаза так, будто в мгновение ока очистил разум, обратился к своему помощнику:

— Отправь в Асонию орла с донесением, что принцессы благополучно добрались до клана Огня, — рыжеволосый строго кивнул. Аррани вернулся к выжидающей светловолосой: — Сделаешь хоть шаг из клана — придушу собственными руками. Брат, присмотри за принцессами вместе с Араном и Гиль.

И, открыто закатив глаза, ушёл в противоположную сторону забирать коня для предстоящей дороги. Мина, расценив это как знак одобрения к чему-то, на секунду зажмурилась и победоносно сжала кулаки, радуясь в душе. По крайней мере, сейчас их уже никто не погонит обратно.

— Нет, ну, серьёзно, — пристроившись к подруге вплотную, Нина шепнула той на ухо, — как ты умудрилась с ним связаться? — Мина лишь мило прыснула в кулачок, припоминая те же слова подруги, сказанные не так чтобы давно. Сердце Коннора опять пропустило еле замеченный им удар.

Саксонская становилась смелее, беря пример с подруги, потому изъявила желание посмотреть на посыльных орлов ассасинов. Поскольку конюшни были в той же стороне, ребята увидели, как глава клана выводил воронового жеребца из крытого здания. Нина не упустила момент полюбоваться и так любимыми ею лошадьми. Она заметила, как Мина радовалась не только парню, но и его питомцу. «Погодите, она что, так прикипела к лошадям? Почему я этого не знала?» Догадки принцессы Саксонии были верными, но не во всём. Главное здесь было то, что это был именно Фуго, с которым у королевской особы были связаны свои воспоминания и эмоции от них. Однако блондин, увидев ту ещё раз всего за несколько минут (мысленно попрощавшись с ней на сегодня), незамедлительно взобрался на коня и тут же припустил его в галоп. Встречный ветер поднял тяжёлую косу Мины вверх, она прикрылась ладонью от поднявшейся пыли и быстро развернулась посмотреть парню вслед. Несмотря на непростую ситуацию, которую они создали своим появлением, после чего последовала вполне ожидаемая реакция от главы клана, лучшая подруга провожала его тёплым взглядом, каким любящие девушки отпускают своих любимых в долгий путь. Эта мысль промелькнула у неё в голове таким же стремительным порывом, что и вмиг пролетевший ветер. Права ли она на этот счёт?

Отложить разборки с совершенно неуправляемой принцессой Асонии на потом далось Аррани с трудом. Он ненавидел что-то откладывать, но сейчас просто не было выбора. Глава был абсолютно уверен, что сбросить ответственность на воспитанников или лучшего друга было бесполезным занятием. Единственный, кто мог с ней справиться, — это он сам, поэтому по возвращении ему придётся обратить на неё внимание ещё раз в этой жизни и наконец-то прийти к какому-то решению. Вот только у судьбы были свои планы на этих двоих. А пока его главная задача — Собрание Светлых кланов. А о принцессах позаботятся и без него какое-то время.

──────⟨ ⟡ ⟩──────⟢

На Собрании.

Глухой лес даже при свете солнца создавал гнетущую атмосферу глубокой ночи, когда можно было смело выколоть себе глаза. Глава Огня, каждый раз здесь появляясь, всегда вспоминал походы бывшего главы на те же Собрания. Старший рассказывал, какая здесь царит обстановка, что нужно делать, как себя вести и прочие вещи, которые главе клана ассасинов необходимо было знать.

Фуго никогда не был трусом. Вот и сейчас его не пугала смена дня на лже-ночь. Ви, сидевший на выступающем кончике седла, раскрыл очи, только когда конь остановился. Хозяин шумно спрыгнул на землю и, поставив жеребца на место и пригласив орла к себе на предплечье, огляделся.

Параллельно с ним почему-то всегда в одно время прибывал только глава Земли. Джейкоб был единственным главой клана, кто не особо любил выделять своё положение каждый божий день отличительной одеждой определённого клана. Однако на Собрания глава Земли не брезговал приходить именно в именитых одеждах. Серый балахон сменялся на тёмно-бежевый, больше сдвигающийся к светло-коричневому, белая рубашка под ним с серым шарфом и пояс вокруг бёдер оставались при нём. В принципе, он менял лишь костяк своего одеяния, показывая тем самым свою принадлежность. Таковы в какой-то степени были порядки, диктуемые Пророками. Даже тёмные главы кланов проявляли своё уважение Пророкам посредством специальной одежды главы клана.

Аррани подождал, пока Джейкоб подведёт свою лошадь к стойке.

— Глава Джейкоб, — сдержанно проговорил блондин.

— И тебе не хворать, глава Аррани, — был ему тихий ответ.

На Собраниях дружественные главы держались более скрытно, нежели в свободном пространстве. Причём никто из них не забывал о своих связях. Ничего плохого в этом не было, и каждый это понимал. Особенно крепко их положение было на общем Собрании.

— Не находишь странным, что Пророки проигнорировали Тёмные кланы? — уточнил Джейк, привязывая своего коня.

Орёл главы, бурый Эн, что означало «нападаю», повернул голову в сторону Ви. Они взмыли невысоко в воздух, чтобы поприветствовать друг друга.

— Я тоже думал об этом, — ответил Ар, сводя брови вниз.

— Ты в курсе, что выглядишь, как дряблый старик? — отрываясь от поглаживания Фуго по морде в знак приветствия, глава Земли обратил внимание друга на эту деталь.

— В каком смысле? — не понял Аррани.

— Сделай лицо попроще! — усмехнулся тот, ткнув ему в складку между глазами, которая моментально разгладилась под внешним воздействием.

Глава Огня сразу вслед за этим почувствовал себя намного лучше. Он даже и не заметил, что всю дорогу ехал со сведёнными мышцами — попросту этого не чувствовал. Мышцы лица вернулись на прежние места, и мысли стали яснее. Тут блондин вспомнил, что так получилось из-за принцессы Асонии. Именно в ответ на её действия у него ухудшилось настроение. «И вместе с тем всё же…» — промелькнуло в голове.

— Ар, идём, — Джейкоб вернул его в реальность, и они двинулись.

Большое тёмное здание, окружённое плотной завесой деревьев и водопадами, встречало глав Светлых кланов всех дружественных королевств. Светлая сторона в этот раз была единственной стороной Сообщества, которую созвали на Собрание, но даже при этом условии все авторитеты сели справа от Пророков, левая сторона Тёмных кланов в этот день пустовала. Уже много лет ничего внутри здания не менялось. Переставлялись только свечи, горевшие во всех плоскостях постройки. Красный разделительный ковёр был особенно ярким.

— Сообщество переживает, что наличие двух кланов в Третьем королевстве плохо сказывается на настроениях в стране, — обсуждения начались. Пророки сказывали своё слово.

— Из-за вашей вражды, — подал голос второй, — глава Джейкоб, с главой Иви, нам поступила информация, что увеличивается число больных и раненых. Что ты можешь сказать по этому поводу?

Ассасины перевели взгляды на главу Земли. Он даже не шелохнулся от предоставленного внимания и осторожно встал на ноги. Весь его вид говорил о сосредоточении и готовности отвечать за свои слова. Аррани подумал, что союзник предполагал, о чём сегодня пойдёт речь.

— Я не перестану говорить уважаемым Пророкам, что не намерен и никогда не был намерен враждовать с главой Иви, — начал он размеренным тоном, потом чуть оживился, поймав на себе прищуренные глаза старших по статусу. — Единственное, что я бы хотел — это вернуть наши отношения с сестрой в прежнее русло, почему я и принял решение иногда оставлять её действия без внимания.

— Иногда? — скептически вставил один из них. — Не хочешь ли сказать нам правду, глава Джейкоб?

В зале заметно накалилась атмосфера. Светлые ассасины, особенно глава Аррани и глава Авелина, заволновались, но не подали виду. Эн, услышав враждебные нотки в голосе Пророка, вдруг вспорхнул с плеча хозяина и переместился на невысокие перегородки между Пророками и ассасинами. Птица замерла на месте, смотря на людей перед собой, не моргая. Повисла тянущаяся тишина. Так продолжалось до тех пор, пока Его превосходительство не встал с места и не вышел из частичного сумрака, которым были объяты все члены Собрания. Его лицо по-прежнему было скрыто за завесой длинного капюшона. Он встал прямо напротив орла Джейкоба и посмотрел в его немигающие глаза.

Прошло не больше нескольких секунд, как он медленно вытянул руку вперёд, а Эн в это время резко оттолкнулся от перегородки и взмыл в воздух, будто полностью оживая. Орёл не двигался с места какое-то время, активно махая крыльями. Он издал краткий клич и вернулся к главе Земли, успокоившись до самого конца Собрания.

— Глава Земли, — в Залах почувствовалось заметное оживление, а Его превосходительство вернулся в полумрак, — Мы поддерживаем твоё стремление не идти на поводу у твоей сестры, но так не может продолжаться вечно. Нельзя допускать, чтобы ни твои, ни её ассасины страдали. Во всяком случае, в этом нет их вины.

— Глава Аррани, твоя поддержка в этом деле будет самой существенной. Мы знаем, что на тебя и твой клан всегда можно положиться, тем более, ваши кланы находятся ближе всего друг к другу, об этом тоже нельзя забывать. Так что Мы просим тебя посодействовать главе Земли.

— Безусловно, Ваше превосходительство, — кратко согласился блондин. На сегодняшнем Собрании лучше всего было только слушать.

— И Мы бы хотели также обратить внимание на помощь лекарей клана Огня. Глава Джейкоб, ты подтверждаешь, что в этой области есть проблемы?

Джейк, помявшись внутренне, с неохотой, но был вынужден согласиться. Главный лекарь Земли по-прежнему лечил большинство соклановцев и даже помогал в разработке новых лекарств всему союзу лекарей, да и помощники у него были, но старик начинал заметно сдавать, а те помощники, которые показывали наибольшие успехи в лекарском деле, были на стороне Иви.

— Если всем всё ясно, Мы объявляем Собрание закрытым.

──────⟨ ⟡ ⟩──────⟢

Возвращаясь в клан, Аррани первое время думал о том, что было на Собрании. После него они договорились с Джейком об активной поддержке друг друга. Глава Земли не настаивал на содействии, если у Ара были какие-то свои планы или заботы, но блондин чётко уверил друга, что исполнит приказ Пророков. В конце концов, их слово было самым авторитетным во всём Сообществе. Аррани вёл собственную политику в клане и в межклановых отношениях тоже, но всё же придерживался мнения повиновения главным в Сообществе — по большому счёту, на них оно и держалось, потому что глава Огня нередко думал о том, что они запросто могут сделать так, что и Светлые, и Тёмные кланы придут на общее Собрание Сообщества, и ничего при этом не произойдёт.

Во вторую же половину пути к блондину вернулись не менее важные проблемы.

Стояла ночь. На небе зажглись почти все звёзды. У него не осталось сил спорить с Миной о чём-либо, поэтому, по крайней мере, на сегодня, возможно, завтра, он решил смириться с её присутствием в клане. С другой стороны, думалось ему, сейчас уже не было никакого смысла выгонять её из княжества. Будет спокойнее, если принцесса останется под его защитой. Дополнительных проблем с королевской семьёй ему уж точно никак было не нужно. Говоря больше, парень осознавал, что где-то внутри себя был даже рад её присутствию, рад, что мог видеть её в непосредственной близости от себя.

У него так и не хватило времени дойти до старейшин, чтобы сообщить о присутствии во владениях клана принцесс королевства. Прибыв домой глубокой ночью, Аррани первым делом решил исполнить свои прямые обязанности. Поскольку в такое время мог не спать только мудрейший, а глава прекрасно это знал, блондин миновал главный вход в храм старейшин и вошёл в проход немного поодаль. Как сказал сам мудрейший, он ждал его прихода. Ар выказал своё уважение, сказал всё, что было нужно, и вышел обратно на улицу. Теплое дуновение ветра обдало его кожу. Поднял голову на небо и заметил проплывающую вниз по диагонали посыльную птицу. Направился к конюшням и собрату, который уже принимал записку. Аррани подошёл ближе и протянул ладонь. Ассасин с готовностью отдал письмо главному и отнёс птицу отдыхать. На красочном листе ясно прослеживался почерк Его Величества. Впрочем, печать герба в конце уже являлась знаковой. «Хм, король никогда не перестанет меня удивлять, — подумал блондин, пробежав по строкам глазами. В них правитель Асонии писал о том, что лично прибудет в Янцынию по делам где-то через три дня. — И не только, — закончил в уме глава клана, потому что понимал, к чему ведёт этот визит. — Получается, зря мы послали орла». Аррани сложил лист вчетверо и убрал за пазуху. Поблагодарил собрата за службу и скрылся в темноте.

Обсудить посетившие его мысли с лучшим другом этой ночью не было возможности — Коннор сегодня дежурил вместе с Араном и Гильяной. «Надеюсь, Мина была паинькой», — с некоторой наивностью подумал блондин. Нет бы уже отправиться на боковую, но высший статус обязывал его всё лично проконтролировать. Всё-таки его главных помощников «в борьбе» с принцессой Асонии сейчас не было в клане, поэтому стоило убедиться, что всё в порядке.

Как парень и предполагал, обе принцессы были у Марии в домике. Так и должно было быть. «Не дай бог я бы застал её где-то в другом месте», — язвительные мысли не могли не посетить его. Ступив на порог, глава осмотрелся, но никого не наблюдалось. Тогда он перевёл взгляд налево. В конце комнаты принцессы о чём-то беседовали. Лекаря пока не было видно. Усталый, но решительный Аррани прошёл к девушкам. Они услышали посторонние шаги и обратили на него внимание. Мина вскочила с места поприветствовать парня.

— Ты пришёл! — как-то слишком бурно начала светловолосая.

— Где Мария? — безразлично спросил Ар.

— Как прошло собрание? — закидывала его вопросами Мина.

Тот будто её не слышал. Нина, видя, что глава не в духе, приглушённо ответила:

— Она вышла осмотреть кого-то из твоих ассасинов. Сказала, что ненадолго.

— Аррани! — надулась Асонская, тоже осознавая ситуацию.

В этот момент скрипнула входная дверь, и внутрь вошла брюнетка.

— О, глава, — встряхнув головой, произнесла лекарь Огня. — С возвращением.

Она подошла к ним ближе и продолжила:

— Коннор с ребятами обо всём меня предупредили. Не волнуйся, я присмотрю за принцессами.

— Я знал, что ты мне поможешь, — приподняв уголки губ, поблагодарил блондин.

Мина не осталась в долгу и ударила его по плечу.

— Я для тебя не существую? — озлобленно спросила та. — Почему ты не обращаешь на меня внимание?!

Аррани почувствовал прикосновение светловолосой, но не мог сказать, что это было чем-то похоже на боль. Он медленно повернул к ней голову. В его глазах по-прежнему не было хотя бы намёка на доброжелательность. Или… гражданские просто не могли прочитать его до конца.

— На сегодня моя работа окончена. Будешь слушаться Марию, — отчеканил Аррани, уже всматриваясь в неё, чтобы до неё дошло.

— А я говорю тебе: нет! — не отставая от него, Мина готова была идти до конца. Она уже знала, чего хотела. — Я могу смириться с тем, что ты сбросил с себя ответственность за меня, когда успешно выполнил свою миссию… — набрала воздуха в лёгкие, чтобы продолжить.

— Моя ответственность за тебя никогда не будет на ком-то ещё, — совершенно обыденно вдруг произнёс парень, не отрывая коралловых глаз.

Мина не ожидала этих слов и даже встала в ступор на какое-то время, переваривая сказанное. Мария постаралась не выдать поток внезапно накатившей ревности к принцессе Асонии. Он сказал это так непринуждённо, но лекарь Огня заволновалась всем своим нутром. Она незаметно сжала кулак в руке и завела его за спину, чтобы никто не увидел.

В это время Асонская немного пришла в себя.

— Короче, — набравшись храбрости, наконец, сказала она, — я буду спать с тобой!

Несмотря на всю свою уверенность и превосходство над ней как «взрослого», Аррани снова был в шоке. Эта девушка не могла оставить его равнодушным, как бы он ни пытался. Ответные контратаки, как только что выяснилось, помогали, но на очень короткий промежуток времени. Это убивало и одновременно бодрило. Парень думал, что дальше уже некуда, но ошибся. У принцессы Асонии была целая колода карт в рукаве. Саксонской было весело наблюдать за перепалкой двух дураков — по-другому она просто не могла назвать то, что сейчас происходило перед ней. Не то чтобы она читала их обоих, как открытую книгу, но за чувства лучшей подруги готова была постоять грудью. Аррани тяжело и протяжно выдохнул, проведя ладонью назад по шевелюре, и опустил руку вниз. Ещё немного помялся и сдался, обречённо кивнув. Он действительно устал за этот день, и сил что-то решать больше не было. Тем более, ему было не так уж сложно разрешить ей это, потому что они уже спали под одной крышей. А что могла подумать Мария… Об этом он даже не подозревал.

— Хм! — Мина гордо задрала носик, торжествуя личную победу.

— А принцесса Нина? — не забыл уточнить блондин.

— Я позабочусь о ней, — послышалось сзади.

В домик вошла сестра Абби. Все трое обратили на неё взор.

— Абс, — облегчённо произнёс глава клана, — как гора с плеч.

— Ну, ну, — отмахнулась мессия Добра. — Я больше тебя переживаю за сестру Марию и принцессу Саксонии. Твоя забота — принцесса Асонии. Марие нужно хорошенько высыпаться, а у меня завтра выходной. Принцесса, Вы согласны?

— А? — потерявшись в их диалоге, встрепенулась Нина. Бросила вопросительный взгляд на подругу. Когда та одобрительно кивнула, вернулась к вопросу. — А, да-да. Спасибо.

— Ты с ночного дежурства? — спросила лекарь.

— Да. Кстати, встретила Коннора с твоими оболтусами.

— Ты сегодня очень разговорчивая, — подначил глава Огня.

Вместо слов беловолосая показательно прыснула и взяла Нину за руку, бережно уводя к себе. Мина еле успела взяться с подругой за руки, тем самым желая друг другу хороших снов.

Девушки шли к спальням ассасинов. Трёхэтажные дома с балконами из светлого камня вскоре появились перед ними. Саксонская, хоть и была в клане, но помнила многое весьма смутно. При приближении к входу она увидела, что стены были увиты плющами, виноградами и прочей растительностью. Окон, как и дверей, дома не имели.

— Вы настолько друг другу доверяете? — будто в пустоту задала вопрос, потому что шаги беловолосой были едва различимыми или отсутствовали вовсе.

— Вы о чём, принцесса? — не останавливаясь, спросила та.

Без слов рыжеволосая указала на свой интерес. Любому могло показаться, что Абби даже не поняла её, но это было не так.

— Вы правы. Все в клане — братья, — они уже были на втором этаже. Когда дошли до комнаты ассасина, она закончила: — Если выяснится, что кто-то посягнул на чужое имущество или, что хуже, — на жизнь, того быстро раскусят и сразу же… — не стала озвучивать, а показала, проведя указательным пальцем вдоль шеи и наверх.

Пригласила Нину внутрь. Та, переварив последние слова Абби, с осторожностью сделала шаг внутрь. Ноги коснулись мягкого ковра. Было приятно. Света в комнате не было, но свет луны вполне помог принцессе рассмотреть взрослые высокие, густые растения, которыми было заставлено всё пространство. На остальные личные вещи хозяйки комнаты она не стала засматриваться. Ночь была в самом разгаре. Тело требовало отдыха.

Несмотря на это, Нине не спалось. Подруги были вдалеке друг от друга, и, так думала Саксонская, это было не очень хорошо. Да, она сама дала согласие пойти вместе с Абби, но Мина заверила её, что всё будет в порядке. Да и не из-за этого переживала принцесса Саксонии. Она просто знала, что рядом с Аррани подруга могла выкинуть что-то, не выставляющее её в лучшем свете. Рядом с блондином, как могла заметить, мозг лучшей подруги буквально отключался. Сама была такой.

Сто раз передумав одну и ту же мысль, Нина так и не предалась сладкому сновидению. Было ли это следствием отсутствия рядом Мины или вся причина в обычной бессоннице, девушка не знала. Абби не издавала никаких звуков, словно мёртвая, но она спала.

Выйти освежиться было хорошим решением. Как нельзя кстати, отверстия для окон здания выполняли свою странную роль: принцесса шла по коридору меж многих комнат и ощущала приятную прохладу ночи. Ветер молчал и не трепал её волосы, что никак не мешало.

Через какое-то время Нине стало любопытно заглянуть в одну из комнат. Её длинный нос завёл её в довольно пустую комнату. Мебели было по минимуму, но в то же время было понятно, что комната вполне жилая. Войдя сюда, Саксонская точно почувствовала что-то необычное. Или это просто любопытство? Во всяком случае, осмотреться было интересно. Небольшое пространство с голыми стенами не внушало какого-то благоговения, но обстановка в целом как-то на неё влияла. Особенно в глаза бросались аккуратно сложенные на столе бинты. Они были тщательно выстираны и приглажены. Рядом лежащие в неопределённом беспорядке верёвки разной длины и толщины совершенно её не смущали. А вот балахон ассасина был не совсем ею понят. Нина присела на корточки к футону, чтобы осмотреть его. Красные узоры, напоминающие пламя огня, сначала чётко вписывались в одеяние, но, присмотревшись, Саксонская поняла, что это вовсе не узоры. Она прикасалась к настоящим пятнам крови багровых оттенков. Опять же, к своему удивлению, неоспоримая волна отвращения или испуга должны были моментально её настичь, но ничего из этого не случилось. Нина не спеша отвела руку от балахона и спокойно встала. Её одолевали неоднозначные чувства, но страха не было совсем.

Проводив Нину глазами, Мина смогла со спокойной душой посвятить себя своим желаниям. Без зазрения совести она смотрела в спину идущего впереди обессиленного Аррани. Теперь-то он точно никуда от неё не денется. До этого ему чудесным образом удавалось делать вид, что они знакомы не так близко, что её вообще не существует, а сейчас у него больше нет выбора, кроме как признать её. В то же время девушка сильно переживала за парня. Ей по-прежнему было обидно, что он посмел оставить её тогда, не сказав и слова, но она всё равно не могла ничего с собой поделать и беспокоилась за его самочувствие. От её глаз не ушло его понурое настроение, с которым он вернулся с собрания ассасинов. Асонская также понимала, что основательный вклад вносила и она, но это было его наказание за вышеупомянутое. Такие противоречивые ощущения порой сбивали её с толку, но одно она знала точно — ему не уйти от неё. Раз убедившись в своих догадках, Мина не собиралась отпускать ассасинов из своей жизни. К тому же, такого человека, как Аррани, потому что в нём девушка не видела злобы, агрессии и чего-то подобного. Он не приставал к ней, как все молодые люди, не пел сладкие речи; он защищал и, чаще всего, делал это молча. А когда она чего-то не понимала, конечно, озвучивал это, но озвучивал прямо, без обходных путей и запутанных выражений. Мина была уверена в нём и в его способностях. Она могла на него положиться, могла не бояться, могла быть беззащитной. И ей это нравилось. Рядом с ним она хотела так себя ощущать. Возможно…

Палатка главы находилась недалеко от основных спален ассасинов клана. Это была небольшая постройка из камня. Как и всякое строение скрытных убийц королевства, внутри она была гораздо больше, чем казалось снаружи. Однако жилище всё равно было довольно скромным. В левой дальней части дома стояло широкое кожаное кресло, в правой — рабочий стол, на котором хаотично были разбросаны какие-то бумажки, листы и письменные принадлежности. Как поняла принцесса, на нём глава клана работал не только самостоятельно, но и принимал соклановцев. Рядом стояла ещё парочка стульев, а у стены от центра — маленький комод, где лежали шахматная доска с фигурами, несколько небольших кинжалов и ещё что-то по мелочи. Мина ощущала себя так, будто входила к нему не в дом, а в его душу, входила во что-то очень личное. Может быть, это были только её ощущения. Похоже, парня это не особо заботило. «Я его вообще забочу?» — со злости подумала она. Пространства для сна было хоть отбавляй: как известно, ассасины спали на футонах. Один такой располагался в левой части палатки, прилегавший прямо к стене, над которым висела толстая свеча.

Как только блондин зашёл внутрь, то по инерции быстро зажёг пару имевшихся источников света. Хотя для него это всё равно было не так чтобы обыденно. Обычно он сразу валился спать, иногда даже забыв снять одежду. На его личную территорию не первый раз ступала нога девушки: Гильяна частенько захаживала к нему под бок, по-детски жалуясь на Арана. Однако Мина — это не Гильяна, и парень отдавал себе отчёт в этом. Он из последних сил старался вести себя непринуждённо и держать с ней дистанцию «ассасин-принцесса королевства», но на деле это было сложнее. Мина откуда-то черпала неиссякаемую энергию и напирала, доставляя ему не только проблем, но и сомнений в собственных чувствах. Как истинного ассасина это не должно было его волновать, но его волновало. К счастью для него, день давно миновал, а это значило, что можно было просто отрубиться до рассвета и ни о чём больше не думать. Асонская считала иначе. Как джентльмен глава уступил ей своё спальное место. Всё шло своим чередом, пока светловолосая не начала раздеваться прямо при нём. Она села на футон, кинула на него размышляющий взгляд, а потом без какого-либо стеснения начала расстёгивать свой корсет. Аррани всё ещё стоял и, так получилось, что смотрел на неё сверху вниз. Его левая бровь потянулась вверх сама собой от недоумения.

— То есть у водопада ты притворялась, что тебе всего лишь 17? — в тишину, прерываемую движениями принцессы Асонии, произнёс блондин.

Мина в это время отложила корсет в сторону и замедлилась, осмысливая его вопрос. Её щёки налились кровью, а пальцы невесомо подрагивали. Так и не ответив, принцесса продолжила раздеваться, перейдя к сапогам. «Решила поиграть со мной моими же методами?» — догадался Аррани. Второй сапог был демонстрационно снят, тогда Мина перешла к светлой рубашке. Стоило ей только коснуться краёв одеяния, под которыми уже было что-то совсем личное, как парень не выдержал, подорвался к ней на колени и грубо вцепился ей в запястья, останавливая руки от дальнейших действий. Та не ожидала его внезапного порыва, негромко вскрикнула, по инерции дёрнулась, стараясь защититься, и невольно откинулась на спину, не удержавшись под тяжёлым весом парня. Теперь он прижимал её руки к футону, нависая сверху.

Глаза в глаза, дыхание начало сбиваться, сердце неистово металось, а щёки предательски локально блокировали румянец, не выпуская кровоснабжение в свободное распространение.

— Что ты творишь? — стараясь держать себя в руках, первым нашёлся глава Огня.

— Не видишь? — с ехидством переспросила девушка. — Собираюсь ложиться спать.

Аррани прыснул и негромко рассмеялся, зажмурив глаза и отведя их чуть вниз.

— Что-то не похоже.

— А что я должна ещё сделать, чтобы ты заметил меня? — вдруг выпалила Мина. Нет, плакать она не собиралась, но вот-вот была на грани. Аррани опешил от подобного. — Я не знала, куда себя деть, когда видела твой равнодушный взгляд! Как мне надо было сказать, что я существую, что я здесь, рядом с тобой?!

Привычную тишину владений клана Огня сегодняшней ночью прорезали острые слова принцессы Асонии.

— По-твоему, что я должен был сделать? — встречный вопрос. — Я выполнил свою задачу — вернул тебя королю, а принцессу Нину — князю Саксонии. Не забывай, кто я такой, в конце концов.

Он отпустил её и поднялся, но не стал вставать. Мина выпрямила корпус вслед за ним, всё ещё придерживая почти снятую рубашку между пальцами.

— Зачем ты пришла? — тихо, но с явной эмоцией спросил блондин и посмотрел на неё. — Тебе здесь совсем не место.

— Не тебе решать, где моё место, — резонно парировала светловолосая, не желая задеть его.

Помолчали. Свеча над ними освещала маленький клочок пространства, делая акцент на двух людях в палатке главы Огня.

— Зачем ты пришла? — через продолжительное молчание вновь спросил Аррани.

— Ты представляешь, какого мне было, когда ты просто испарился тогда?! — бурно отреагировала Мина, услышав этот вопрос ещё раз. — Ты подумал, как я себя чувствовала тогда? Нет?! — её пронзительный голос был не слышен снаружи, но единым потоком вливался в сердце блондина. — Оглянулся, когда бесследно исчезал из моей жизни? — с этими словами она несильно ударила его в грудь.

Аррани ловко перехватил её руку и заставил остаться на месте, прижимая её к себе. Асонская не могла предположить его порывы, поэтому удивилась и в этот раз.

Искры летали в паре метров вокруг них; переплетались воедино ауры двух людей. Слова бы только испортили момент. Оба это понимали, но также было неловко. Они будто поймали какой-то момент единения, который не хотелось вот так запросто нарушать. Разногласия отступили на второй план. Момент. Проникновенный. Необычный. Волнующий. Неизвестный.

Аррани смотрел Мине в глаза. Медленно опустил её руку вниз, беря во вторую ладонь, но сжимая не сильно. «Ещё чуть-чуть, — думал он, — и я увижу перед собой не принцессу, а девушку…» Как током пришибленный, ассасин пришёл в себя и выпустил руку Асонской. Она тоже пару раз моргнула и, нехотя, но отвела ладонь в сторону. Такого развития событий она не ожидала, поэтому растерялась. Все претензии вернулись с большим запозданием.

— Пожалуй, пора ложиться, — как ни в чём не бывало проговорил парень, отползая на другую сторону дома, погасив перед этим свечи.

В палатку бил единственный источник света — луна. Аррани копошился с выуженной из комода простынёй, а Мина так и сидела в том же положении, смотря на него из-под подпёртой под голову ладони.

Когда всё стихло, принцесса Асонии осторожно опустилась на живот, не сводя взгляда с точки в темноте напротив. Перед сном её всё-таки посетила улыбка.

— А мне правда 17, — шепнула она, но Аррани её услышал.

Он перевернулся на другой бок, чтобы увидеть её лицо. Она уже покорно спала, мило подрагивая ресницами во сне. Пристальный взгляд парня не опускался ещё какое-то время. Единственное, что он вообще хотел ей изначально сказать и уснуть — про скорое прибытие в клан её отца. Да уж, у судьбы действительно были свои планы.

Глава 3

Шум воды. Нет, водопада. Он чётко распознавал это небольшое различие и мог с уверенностью сказать, что рядом слышит несильный, но стремительный поток кристально чистой воды, разбивающийся об источник окончания своей жизни. Почему в последнее время его так часто стали сопровождать водопады, или просто оживляющее всю землю вещество, без которого в Асонии и шагу нельзя было ступить?

Шум слов. Женский голос. Да непростой. Он тоже знал его обладателя. С недавних пор эти характерные лишь для одного человека нотки в голосе молодой человек ни с кем бы теперь не перепутал. В какой-то степени они стали для него несколько родными, отчего желание защищать от всего и вся увеличивалось до невероятных размеров. А, как известно, глава Огня был особенно чувствителен к тем, кого считал близкими людьми.

Голос принадлежал принцессе Асонии. «Кажется, она будет вечно меня преследовать… И зачем я только с ней связался? Только проблем себе нажил». Открыв глаза, Аррани обнаружил темноту вокруг и себя, у водопада владений клана. Орлиное зрение быстро привыкло к темноте и распознало, что светловолосая сидела на том самом камне, на котором он всегда любил немного вздремнуть, когда приходил ополоснуться и помедитировать. Её пышная коса была непривычно полностью распущена. Так, что и так выступающие по бокам лица пряди вбивались в него ещё больше, загораживая небесные очи сильнее, а ныне свободные густые и красивые локоны свисали на плечах хозяйки. Но, несмотря на это, Мина смотрела прямо на него определённо лукавым взглядом. Улыбка лисы, не иначе, да ещё такая заигрывающая. Это было совсем не похоже на девушку. Левая нога Асонской была вытянута по длине, а правая — чуть подтянута к животу. Блондин и сам не понял, как оказался почти вплотную к ней в следующее мгновение. Теперь он был ей по шею. Где витало его сознание сейчас? В каких краях, может, странах?.. Парень прекрасно чувствовал всё своё тело, даже осознавал, что делает, но вместе с тем… не мог чего-то понять. Это витиеватое «что-то» донимало его и раньше, всё так же связанное с принцессой королевства. Та загадочно молчала, будто у неё вырвали язык, и она больше никогда не сможет говорить. Сейчас её единственный язык общения — это язык жестов, какой-то частью мозга почему-то сделал вывод Аррани. Да и, если честно, у него самого не нашлось, что сказать. Мина слегка вздёрнула подбородок, а потом медленно вернула его в прежнее положение, затем положила ладонь на выставленную правую коленку и прошлась ею вниз по голени, плавно и невесомо касаясь на выходе его левой стороны подбородка. Еле уловимое прикосновение кончиков пальцев девушки было сравнимо для блондина с разрядом тока, прошедшего по всему телу. Она передала ему свою «энергию», через которую он ощутил не только возбуждение, но и невероятное тепло, нежность и всё то же желание. Только уже не защищать… это было более развратное желание… Злополучное непонятное «что-то» словно овладело им и позволило делать всё, что тот хотел делать, в независимости от его положения, статуса и того, о чём могли подумать соклановцы. Мина подалась чуть ближе, заставляя его напрячься всем нутром, положила ладони ему на плечи и зафиксировала голову на одном с ним уровне. Здесь действительно не нужны были слова — обо всём она говорила глазами, которые не ярко, но светили в эту… ночь? Почему… Его прервала Асонская, прислонившись своим лбом к его, понимая, что он где-то далеко от неё. «Да нет же, — хотел сказать блондин, — я здесь, с тобой…» Вдруг парень понял, что хочет быть к ней ближе, потому аккуратно взялся за её талию, немного приподнял в своих сильных руках и быстро выпрямил девушку, тут же прижав её к камню. Вроде бы до этого он был не таким большим? Впрочем, уже неважно.

Они преодолели последние рамки, отдаляющие их друг от друга. Мина обвила шею парня руками, по-прежнему ласково обводя контуры его лба и висков и мимолётно касаясь их губами. Когда она прижалась к нему всем телом, ассасин не мог не почувствовать ту сладкую мягкость её бюста. Пускай, он и ранее это заметил, он был не такой внушительный (Аррани встречал гораздо больше), но даже так мысли покидали его голову всё стремительнее. Хотя, трудно было сказать, остались ли они вообще к этому моменту? И только сейчас глава Огня понял, что девушка была почти полностью обделена своими одеждами. Да, на нём тоже были только лёгкий балахон, даже без всевозможных подкладок и дополнительных креплений, да шаровары, — не было ботинок, что не сильно его удивило — уже привыкший. Его взгляд скользнул чуть ниже. На принцессе было только нижнее бельё и её безрукавная майка, под которой… Аррани вернулся к её лицу и, наверное, попросил какого-то разрешения? Мина даже не кивнула, она просто продолжала смотреть на него таким необычным, но прекрасным взором. Ассасин знал этот взор — так барышни давали своё согласие на любые действия со стороны партнёра. И потому у парня словно сорвало крышу. Вместе с тем он всё равно был почтителен, тем более, это была не просто какая-то девушка, это была Мина… Уже не первый раз блондин ловил себя на мысли: «что же эти три слова для него значили?». Однако, как и в остальных случаях, желания разбираться не оставалось. Сначала он неловко коснулся её ключиц, задев мягкие локоны, но это тоже было приятно, осторожно спустился ниже и остановился на пару секунд в районе солнечного сплетения. Посмотрел на светловолосую. Теперь её хитрый взгляд сменился на блаженный и полностью избавился от некой загадки в сердце. Почувствовав себя смелее из-за этого (кто бы подумал, что знававший тела женщин глава Огня будет так нетороплив с принцессой Асонии), Аррани протиснул правую ладонь под майку девушки и накрыл её грудь, рефлекторно сжав пальцами. Милый стон Мины затерялся в шуме водопада, невзирая на то, что они стали слышать лишь друг друга. У неё подкосились ноги, и блондин властно продел одну ногу меж её бёдер, чтобы закономерно поддержать девушку. Асонская чуть задрожала, ощущая большую ладонь парня на себе, и прижалась к нему настолько, насколько это было возможно.

Кто лишил их дара речи сегодня? Почему они не стали что-то проговаривать, давать объяснения своим действиям и, в первую очередь, себе самим? Неужели этот мир успел так преобразиться за короткий промежуток времени, что теперь между ними будто и не было никаких вопросов? Они были вместе, обоим это нравилось. И пусть весь мир подождёт, как говорится.

Ласки продолжались. Мина сильнее сжала ладони на затылке блондина и периодически закрывала глаза от удовольствия. В какой-то момент ассасин заставил её заострить на нём внимание, причём он остановился в своих действиях, но руку из-под майки не вытаскивал. Аромат чувств, доносящийся до него всего в каких-то жалких миллиметрах, настигал его с головой и туманил здравые мысли (если они, конечно, остались). Совсем чуть-чуть приоткрытые губы Мины так и манили, а этот томный взгляд… В первый раз, подумалось ему, мне приятно быть в опасной близости с девушкой. Сейчас не только он доставлял удовольствие, но и ему. И, самое главное, ему это было по душе. Аррани всегда действовал быстро и напрямую, без лишних вопросов, ужимок, торможения, неопределённости, потому все его «заказные» барышни исчезали из его поля зрения, как пролетающие перед носом бабочки-бражники. Так могло быть и в этот раз, но всё с этой принцессой шло не так. Вместо судорожной спешки блондин чуть подался вперёд, на что девушка сделала то же, так же не спеша. Ещё раз и ещё, совсем близко. Ассасин почти сомкнул веки, как его губы коснулись мягких уст Асонской. Он задержался в таком положении на пару секунд, а потом… потом это был самый настоящий поцелуй. Парень увлёк Мину в свой мир. Как глубок и чувственен был этот поцелуй. Ар слегка отстранился и открыл глаза, чтобы увидеть её реакцию. Даже в темноте он различил румянец на щеках и ещё более затуманенный взгляд, который говорил, что ничего, кроме этого момента, больше не существовало. Тогда парень с жаром припал к её губам и яростно сжал в ладони одиноко оставленную грудь принцессы. Темп их соединения вмиг увеличился втрое, отчего оба таяли, словно на дневной жаре Асонии. Светловолосая оторвалась от ассасина и сжала его в объятиях, держась за него — она начинала не выдерживать. А когда за этим Аррани позволил себе спуститься ниже пупка, и оставался лишь миг до ощущения очередного разряда всего тела…

Сон оборвался. Блондин подскочил на месте, принимая сидячее положение. Глубоко задержав дыхание и выпучив глаза, он осмотрелся. Обыденная обстановка. Это его дом, его палатка. На дворе была вовсе не ночь, а самое обыкновенное утро. Раннее утро. Наконец, так же глубоко выдохнул и тем самым немного успокоил сердцебиение, которое всего несколько секунд назад пребывало в каких-то невероятных метаниях. Парень тут же попытался осознать, что только что было в его сне, и это осознание захлестнуло его достаточно быстро, полностью, почти не оставляя времени, чтобы здраво подумать. Какого чёрта ему вообще это снилось?! Там всё было так просто и понятно. Там он ничего и никого не боялся, даже самого себя, знал, что делал, зачем и почему. В реальности вопросов было гораздо больше. Здесь, что он чувствовал? Стыд? Удивление? Страх?..

К счастью, пока глава клана размышлял обо всём этом, утренняя неприятность всего мужского пола вкупе с ощущениями от пережитого сна отступила. Блондин высвободил голову из ладоней и провёл ими по лицу, смахивая остатки интимных подробностей того, чего на самом деле не было. А ведь всё казалось таким реальным…

— Блин, хватит уже! — ассасин шёпотом приказал себе остановиться.

Голову влево, и там мирно посапывала принцесса Асонии. Поскольку было лето, девушка, понятное дело, разделась настолько, чтобы было легче засыпать. Да и её ночное поведение… Аррани смотрел на неё, а образы его сна вновь и вновь давали о себе знать — уж больно она на него повлияла вчера, что он сейчас… «Агрх, к чёрту!» Вот, что, спрашивается, ему с ней делать? Без понятия. Она самовольно сбежала из дома (уже во второй раз, между прочим), не забыла прихватить с собой подругу и с совершенно непринуждённым настроением заявилась к нему в клан, зная, что принцесс королевства клан не вправе выставить за порог. Прошлые события сильно подпортили все планы главе Огня. Не зная о том, кто она такая с самого начала, парень убеждался, что всё постепенно лишь усложнялось и усугублялось. Если бы слова Мины изначально были правдой, ему бы не пришлось сейчас ломать себе голову, думая, как с ней поступить. А перекидывать ответственность он по-прежнему ни в какую не собирался. Главной причиной, конечно, был долг перед королём, но в то же время было что-то, о чём ещё предстояло задуматься.

Аррани бесшумно выдохнул и сидя развернулся в сторону Асонской, скрестил ноги и подвинулся к ней. Думать о чём-то прекрасном, не свойственном его натуре ассасина было не то время, но её милое спящее личико так и просило, чтобы на него смотрели и смотрели, находя ранее не замеченные особенности. Разум что-то ему говорил, но в такой атмосфере парень не слушал. Будучи ещё под впечатлением от своего сна или просто из-за обычного желания, но он позволил себе вольность. Рука сама потянулась к её щеке, однако в следующую секунду Мина не спеша заёрзала на месте, перевернувшись на другой бок, тем самым отбивая у блондина всякую мысль как-то к ней прикоснуться. «Что я творю?» Как ошпаренный, глава Огня отнял выставленную руку и поспешно встал, немного суетясь. Он неряшливо повертел головой, как будто кто-то мог за ними наблюдать. Впрочем, воспитанники уже могли вернуться с патруля.

Так и вышло, когда глава вышел из палатки и первым делом проверил дозорные вышки на входе во владения.

— Босс! — несмотря на усталость, произнесла Гильяна, увидев того в нескольких метрах от себя. Они с Араном что-то обсуждали до этого, а их кот, как обычно, посапывал на плече парня.

— Брат Коннор, — кивнул лучшему другу в знак приветствия.

— Босс, мы сегодня хорошо поработали, — сразу приступил к делу Аран, не дав рыжеволосому и слова вставить.

— Ар, твои ученики принялись за старое и снова не дают право старшему отрапортовать, — с издёвкой, но без улыбки сказал Коннор.

Ребята лишь отвели глаза, будто были вообще ни при чём. Аррани тоже хотел над этим пошутить, но вдруг его пронзила интересная мысль.

— Куда ринулись? — бросил глава, когда его воспитанники собрались отправиться на заслуженный отдых. — Вертайте взад. Вы тоже отвечаете.

— У-у-у, Босс, — заканючила Гильяна, опуская руки ниже в расстроенных чувствах. Девушка хотела скорее встретиться с мягкой поверхностью футона.

Блондин строго и с напором посмотрел на обоих. Этот взгляд не терпел возражений. До черноволосого всегда доходило быстрее, поэтому он, толкнув подругу локтем, потянул её за собой, чтобы не злить главу клана. Коннор мимолётно прошёлся глазами по выражению лица лучшего друга и отметил про себя, что этим утром явно что-то произошло: все недосказанности он обычно решал до отхода ко сну, чтобы не нагружать организм даже во сне. Наконец, Аррани выслушал брата Коннора полностью и только потом дал ему вольную.

— Король вчера послал ко мне с донесением. Он скоро наведается к нам в гости. Да, и… — чуть не забыл глава, — пожалуйста, присмотри за принцессами сегодня.

Его воспитанников этим утром ждала немного иная участь. Поскольку он отпустил только Саксонского, ребята не сдвинулись с места, как и было положено. Они оба были напряжены, и это добавлялось в копилку проведённых без сна часов на патруле. Решили молчать, пока не дадут право и на это. Блондин важно сложил руки за спиной и выдержал небольшую паузу.

— Пожалуй, в последнее время я давал вам слишком много свободы, — сухо, но не жёстко произнёс глава Огня.

— Босс, мы не спали всю ночь… — с опасением начала Гиль. Аран хоть и хотел на неё шикнуть за проявление нетерпимости, но остался невозмутим.

— Я тоже сегодня не особо выспался, — на удивление ребят, спокойно отозвался блондин, — но я же не жалуюсь.

Парень смотрел на них тем самым взглядом, которым на него же самого смотрел бывший глава клана, когда тот ещё был подростком. Передача опыта младшим удалась на славу.

— За мной, — чётко и быстро приказал блондин.

Ассасины уже поняли, куда их поведут. Раньше такое случалось постоянно: чтобы натренировать их под экстремальные жизненные ситуации, глава сразу после какой-то миссии (неважно, короткой или длинной) забирал их с собой на окраину леса, где давал разнообразные задания. Чаще всего это были задания на выносливость или быстроту реакции. Котик ребят в такие моменты заметно оживлялся только в зависимости от интенсивности поручения. Но с недавних пор наставник стал мучить их всё реже и реже. Если такое и случалось, то только в случае его каких-то внутренних переживаний. Они поняли, что таким образом глава стал неосознанно выражать свои волнения и неопределённости.

В этот раз было именно так. Им предстояло забраться по зубчатой скале наверх, где их умиротворённо ожидал блондин, свесив ноги вниз. Задача усложнилась тем, что ассасины должны были постоянно вести с главой Огня диалог. Не стоило забывать, что для ассасинов важны концентрация и чистота ума, чтобы всё прошло без сучка и задоринки. Но, несмотря на это, Аррани всё-таки проявлял свою непоколебимую заботу, как бы ни был при этом возмущён поведением своих воспитанников. Порой учителя ребят не щадили их и заставляли прикасаться к творениям природы голыми руками и даже ногами, но глава клана практически всегда разрешал им оставлять перчатки на руках, чтобы те не стирали себе в кровь ладони.

— Что думаете про возвращение принцессы Мины? — совершенно неожиданно спросил Аррани, продолжая расспросы.

Напарники даже остановились в своём поднятии. Аран находился чуть ниже по уровню скалы, поскольку особенно не любил подобное занятие, невзирая на свою универсальность как ассасина. Они переглянулись между собой. Ими с уверенностью был пойман иной тон наставника. Теперь это происходило всякий раз, когда тот произносил что-то, связанное с принцессой королевства. «Что случилось?» — читалось в их взгляде. Они передали друг другу эту мысль, потому как думали об одном и том же.

— Чего затихли? — тем временем напомнил о себе глава Огня. — Языки проглотили?

— Никак нет, Босс, — первым нашёлся Аран. — Просто… — обратно повернул голову в сторону подруги. Та подала ему знак продолжать, но, видя, что тот замешкался, переключила внимание на себя:

— Босс, у тебя что-то с ней произошло? — Гильяна совершенно не боялась реакции наставника.

Глаза Арана забегали с невероятной скоростью, брови потянулись друг к другу, создавая нехорошую складку на его переносице. Парень всем видом показывал, что в очередной раз не одобряет слова подруги, однако ничего не мог поделать. От главы клана сразу же не последовал ответ, потому повисшая пауза заставила парня посмотреть вверх. К слову, они были почти у цели. Пара движений, и они уже могли видеть перед собой блондина. Черноволосый глубоко вздохнул и заметно напрягся. Кот проснулся, почувствовав какой-то накал. Поскольку его тельце большую часть времени было пристёгнуто к специальному ремню на плече хозяина, тот никак не мог сорваться вниз.

— Босс, если тебя что-то тревожит, то расскажи нам, — кот шумно зевнул, и этот зёв прозвучал, как громкое и зловещее мурчание.

Глава Огня выпустил из глотки что-то похожее на рычание и откинулся на спину, проведя ладонями ото лба до подбородка. Напарники оперативно достигли вершины и, придержав друг друга за руки, оттолкнулись от каменной стены и запрыгнули на поверхность. Сели с двух от наставника сторон. Гильяна полностью развернулась к блондину лицом и подобрала под себя ноги. Аран же сложил руки на груди и внимательно следил за главой. Оба поняли, что на этом их тренировка была официально закончена. Теперь настала пора выяснить настоящую причину внутреннего недомогания главы Огня. На самом деле ребята не всерьёз верили в то, что он наказывал их за чрезмерную вольность перед ним же и братом Коннором. Старший часто делал им замечания на этой почве, но никогда — серьёзно это подразумевая. Как раз с тех пор, когда первый раз и обронил эту фразу — на посвящении Аррани в главы клана.

— Это так заметно? — наконец, убрав ладони с лица и перенеся их на живот, спросил блондин.

— Босс, не обижай, — надулась Гиль, — мы не первый год с тобой, а ты думаешь, что мы совсем ничего не замечаем?

— Вот-вот, — закивал Аран, — Гиль дело говорит. Не думай, что твои ученики ничему за эти годы не научились.

Аррани чуть усмехнулся. В действительности он, конечно же, так не думал. Его воспитанники — самые лучшие. Привязанности, что с них взять.

— Всё-то вы знаете! — он попытался отшутиться, но на секунду приподнятые уголки губ вновь опустились.

— Босс! — уже запротестовала девушка. — Мы же не совсем глупые!

— Простите, ребята, — перебил её, становясь серьёзным. — Я, правда, не хотел вас обидеть.

Кот, как будто специально ждавший именно этих слов от главы Огня, сразу после этого похлопал переднюю часть плеча хозяина и забылся в утреннем сновидении.

— Если бы старейшины узнали, что я тут перед вами извиняюсь… — как бы невпопад бросил блондин.

— Хм! — сразу выразила своё отношение Гильяна, сложив перед собой руки и гордо задрав подбородок. — Пусть говорят, что угодно по этому поводу, а я не буду их слушать.

Аран лишь слабо улыбнулся и придал себе загадочный вид.

«В ассасинской жизни Арана и Гильяны не всё было так гладко, как могло показаться сначала. Несмотря на то, что глава клана лично поручился за них обоих, не все старшие и старейшины принимали их с уважением.

Ученики главы уже не первый раз были на групповой охоте, потому знали прилично к этому времени. Они знали, что весной дичь ходила разная: от слабеньких грызунов до опасных хищников. В этот день ассасины напали на след крупного оленя, мясо которого могло бы кормить владения не один день. Глава Аррани разделил группу на две части. Он нарочно отсоединился от ребят и входил в группу досмотра местности. Группа, в которой были его ученики, заведовала непосредственным убийством добычи. Рядовые отвечали за защиту от возможных посторонних нападений. Старший их группы должен был убить оленя сверху из лука. Как раз в этом остальные и должны были ему помогать.

Всё было идеально. Ребята были чуть поодаль от оленя, старший ассасин уже натягивал тетиву, прицеливаясь. Как вдруг Аран подал голос. Громко.

— Брат, волки!

Они с Гильяной и другим рядовым кинулись в сторону своей жертвы, но не успели: грациозные хищники опередили своих соперников. Стрела не долетела до цели, а олень мгновенно пустился в бега.

Аррани услышал женский крик впереди, резко обернулся в ту сторону и пулей помчался на звук. Как выяснилось, сестре Гильяне пришлось отбиваться от волков, которые не потерпели преград на пути к мясу. К счастью, брат Аран и собратья вовремя подоспели на помощь. Когда глава клана подошёл к ним ближе, заведующий группой ребят позволил себе повысить на младших голос.

— Брат, — громко и цельно произнёс блондин, перебивая разборки. Соклановцы перевели взгляд на главу клана; те, что шли сзади него, выглядели так же неодобряюще, как и главный. — В чём дело? — Аррани держался достойно, но глаза могли его выдать.

— Если бы твои щенки держали язык за зубами, мы бы не упустили такой большой трофей, — довольно мерзко проговорил старший.

Аррани почти незаметно глазами подал знак ребятам не бояться его слов, затем полностью переключился на источник проблемы и подошёл к нему вплотную. Парень уже был с ним на одном уровне, поэтому их глаза незамедлительно встретились.

— Ты плюёшь на жизни своих собратьев, я правильно понял? — слегка отклонив голову, спросил блондин.

— Глава, ты не понял: наоборот, я хочу, чтобы все в клане получили свою долю сегодня, завтра, послезавтра. А теперь… благодаря твоим ученикам мы лишились этой привилегии.

— Сестра Гильяна могла быть загрызена прямо на твоих глазах. Брат Аран поступил правильно, что предупредил собратьев об опасности, иначе потерь было бы больше. Ты этого хотел? — не теряя самообладания, уточнил глава.

Старший ассасин выглядел так, что потерял все свои аргументы. Здесь никого не было на его стороне. Выражение его лица стремительно менялось: от очевидной ярости до понимания своего поражения. Впрочем, шансов у него всё равно не было.

— Брат, — Аррани приблизился к нему, практически дыша ему прямо в лицо, — советую тебе быть более хладнокровным, иначе я пересмотрю твои способности ходить на охоту. Ещё раз увижу, что ты подвергаешь опасности сестру Гильяну, брата Арана или кого-то ещё, пеняй на себя».

— Босс, — неожиданно резко обратился Аран, возвращаясь из своих дум, — так что там с принцессой Миной?

Гильяна активно закивала в ответ. Ей было интересно не меньше. Глава заложил одну руку за голову и протяжённо выдохнул.

— Давайте немного полюбуемся небом без облаков.

Приятная атмосфера располагала к разговорам. Он честно рассказал им всё, что думал насчёт светловолосой. Воспитанники Аррани принимают его таким, какой он есть, потому что верны ему всем сердцем и готовы сделать всё ради его благополучия. Как внешнего, так и внутреннего.

В это время. Клан Огня.

Сегодняшнее дежурство было не самым сложным за последнее время. По крайней мере, физически. Коннора, как и лучшего друга, безусловно, волновало появление обеих принцесс во владениях клана, но он не ставил перед собой цели внедряться в души девушек и выведывать мотивы, потому что, во-первых, это было не его дело, а во-вторых, глава отдал ему приказ на исключительную защиту принцесс королевства, но никак не внедрение в их личные дела. Однако обычное любопытство человеческой сущности не обошло его стороной. К тому же, на подсознательном уровне Мина Асонская вновь была в его жизни, да ещё так осознанно и, ему казалось, так естественно.

Саксонский предполагал, что девушки в это время ещё могли спать, поэтому первым делом отправился к Марие. Всё-таки сестра в подобные моменты была для них просто незаменима. Парень даже поймал себя на мысли, что на неё невольно падали многие обязанности, но рамки приличия молодой человек не мог не соблюдать: они с Аром всё же парни, хотя в большинстве случаев на лекаре, Гильяне или Абби это никак не отражалось. Однако, не успел рыжеволосый дойти до домика лекаря, как увидел у колодца принцессу Саксонии. Она умывалась после пробуждения, а сейчас зачерпывала воду в ладонь, чтобы освежиться. На утреннем солнце переливались в его лучах её единственные украшения — кулон на шее и золотое кольцо. Он не знал и, по большей части, не видел принцессу воочию, потому их знакомство было для него даже приятным. В конце концов, она была лучшей подругой Мины, что ставило её в глазах парня на порядок выше. Притом он не мог точно сказать, что именно думал о ней. Вместе с тем находиться в её присутствии было комфортно, ему не приходилось строить вид безразличия и отрешённости. Девушка располагала его к себе и внушала только доверие. Коннор не понимал её неописуемой ауры, но его всё равно тянуло к ней. Однако, он был уверен в одном — между ней и Миной было совершенно разное притяжение. Рядом с Ниной его сердце молчало, но болела душа; сознание было чисто, но болела голова. И, несмотря на все недочёты, она вызывала в нём какую-то радость или хотя бы интерес.

Черноглазая заметила его пристальный взгляд и ответила тем же. Ассасин отмер и поприветствовал её, подходя ближе.

— Доброе утро, принцесса Нина.

— Доброе.

— Вы встали довольно рано.

— А-а, это привычка, — мило улыбнулась та. — Я прошу прощения, если в прошлый раз была невнимательна и рассеяна, просто…

— Принцесса, Вам не за что извиняться, — поспешил убедить её в невиновности. — Ваше благополучие для нас на первом месте, так что просить прощения… Вы не должны делать этого перед нами, ассасинами Огня.

— Спасибо Вам, мне стало гораздо легче, — она расслабилась после его слов. Действительно, не хватало лишь этого.

— И, принцесса?

— Да?

— Вы можете обращаться ко мне просто по имени.

— Если принцесса Мина позволяет себе лишнего, я бы не хотела, чтобы вы думали обо мне так же, — сурово ответила рыжеволосая.

Коннора позабавила её реакция, но он не смеялся над ней. Наоборот, это заслуживало чести.

— Ни в коем случае, принцесса. Просто мне так будет легче. Пожалуйста, сделайте мне одолжение. И не стесняйтесь перед главой клана и остальными ассасинами. Во всяком случае, как Вам будет удобно.

— Ум… я бы хотела увидеть Мину.

— Пойдёмте, я покажу, где палатка главы.

Небольшая заминка разрешилась, и он отвёл её к подруге. Время было раннее, но принцессе Нине было виднее. Парень остался ждать девушек снаружи, уступив первой дорогу внутрь.

Вышли они достаточно быстро. Мина была сонной и несколько потрёпанной спросонья. Она была явно недовольна визитом подруги, но покорно молчала. Кажется, настроение в целом тоже было не на уровне. Вряд ли это вообще было связано с Саксонской.

— Доброго утра, принцесса Мина, — не изменяя своей вежливости даже в неудобных условиях, что создала Асонская, сказал парень.

Ответа не последовало, но на него поднялся подозрительный взгляд небесных глаз. Это ранний подъём так на неё подействовал, или было что-то другое?

— Аррани тебе сказал? — тихо произнесла светловолосая.

— Вы о чём? — недоумевал Коннор, в уме перебирая возможные варианты того, что глава клана должен был ему сказать.

— Что король будет здесь через пару дней? — она выставила руку со свёртком перед его лицом.

Нина в том же недоумении на секунду повернула голову к ассасину и поспешно взяла бумагу у подруги. Развернула, прочитала, всё поняла.

— А я тебе говорила: подумай хорошенько! — в упрёке принцессы Саксонии не было злобы и настоящего негодования. Скорее, его лёгкая форма, поскольку злиться на лучшую подругу было трудно. Особенно, когда сама согласилась на их большую авантюру.

Коннор неслышно, протяжно выдохнул, набирая энергии. Он был по-прежнему спокоен.

— Глава собирался сообщить Вам, когда Вы встанете.

— Где он? — Мина вошла в боевую готовность. — Я сама у него всё спрошу.

Она была настроена решительно и прямо сейчас направилась в сторону, известную ей одной, ведь никто точно не сказал ей расположение главы клана. К счастью, Коннору не пришлось влезать в её дела, потому как принцесса Нина освободила его от этой ответственности. Подруга королевской принцессы сейчас была как нельзя кстати. Парень даже подумал, что им действительно лучше не быть долго порознь, иначе Асонская станет доставлять Аррани больше проблем.

— Куда ты намылилась, если не знаешь, где он? — рыжеволосая взяла её под локоть и притянула обратно к себе. — Чего ты паникуешь? Хочешь, чтобы твои любимые ассасины подумали, что их принцесса ещё та сумасшедшая?

Коннор поразился, с какой лёгкостью принцесса Мина вернулась в прежнее амплуа только из-за слов подруги. С другой стороны, его действиями так же легко мог руководить и Аррани, когда того требовала ситуация. И с его стороны — то же самое.

— Принцесса, прошу заметить, что рабочее время большинства из нас начинается как раз в эти часы, — парень намекнул немного оглядеться по сторонам. Людей было не так чтобы много, но периодически ассасины мелькали в их поле зрения. — Если хотите привлечь к себе внимание, то день Вам в помощь.

— Коннор! — наморщив лоб, в шутливой манере оскорбилась Асонская.

Правая рука главы и сам не ожидал, что сострит. Может быть, помощь принцессы Саксонии его расслабила. Нужно было привести себя в порядок.

— Простите, принцесса, вырвалось, — как ни в чём не бывало сказал юноша.

— Кстати, ты больше не носишь бинты? — указав пальцем на его руки, спросила Мина.

— О, Мария, — он не обратил внимание на её вопрос и заметил сестру, подходящую к своему дому.

Расстояние между ними было значительное, но отличный слух лекаря не подвёл, и брюнетка обернулась на своё имя. Коннор редко видел подругу в таком состоянии. А вид у неё действительно был непривычный. Мешки под глазами выдавали её прерывистый или вовсе отсутствовавший сон, чуть потухшие зрачки и неторопливые движения. Обычно в такое время лекарь клана уже была бодра и готова заниматься рутинными делами.

Они втроём подошли к домику лекаря.

— Мария, Вы хорошо себя чувствуете? — вдруг первой спросила Нина. Опередила Коннора. Смелая.

— Ох, принцесса Нина, — как всегда, добродушно отозвалась брюнетка, даже немного приободрившись, — спасибо за беспокойство. И вообще, называйте меня по имени.

Коннор не сдержался и прыснул, но тихонько. Конечно же, Нина это заметила и косо обернулась на парня. Мина не поняла их переглядки и слегка толкнула парня в бок, кивнув в вопросе головой. Тот лишь отмахнулся, мол, ничего особенного.

— Между прочим, принцесса Нина, — продолжила Мара. Настроение у неё явно поднялось. — Позвольте мне осмотреть Вас. В прошлый раз я дала Вам некоторые советы и хочу убедиться, что всё в порядке. Окажите мне такую услугу?

Но во время осмотра — любимой работы лекаря Огня — Мария, казалось, всё равно была где-то не здесь. Она редко позволяла себе отвлекаться от профессиональных обязанностей, но в её душе не было спокойствия из-за присутствия Мины. В какой-то мере девушка уже успела привыкнуть к выходкам светловолосой, но всякий раз Асонская всё равно тревожила её. И, чем больше Мария видела королевскую особу в клане, тем ближе подходила к истине своих чувств. В конце концов, скрывать что-то от себя просто не было смысла. Иначе бы она сошла с ума. Женским чутьём лекарь Огня понимала, что именно привело Мину во владения. Однако спрашивать напрямую было не в её характере — в первую очередь, это бестактно, и потом, Аррани просил пока что помалкивать о принцессах, ибо хотел сам со всем разобраться. Открыто, на услышание всех.

Наконец, Мария закончила свои процедуры, убедившись, что принцесса Нина полностью свободна от бывших душевных переживаний. Это даже было к лучшему, что она не стала надолго закрываться в себе. Так было лучше для её психического здоровья. Лекарь особо любила этот аспект её работы и только порадовалась, что смогла как-то помочь человеку в этом плане.

— С Ниной точно всё хорошо? — обеспокоенно переспросила Мина. Здоровье подруги для неё было очень важно.

— Да, принцесса, — непроизвольно вздрогнув от голоса девушки, подтвердила лекарь, — восстановление прошло благополучно.

— Спасибо… Мария, — поблагодарила Нина, запнувшись на полуслове: она вспомнила, что обещала не стеснять ассасинов Огня своими манерами.

— Если принцессы не против, то я бы сходил к реке порыбачить, — предложил рыжеволосый. — Всё равно пора пополнить запасы.

— Было бы неплохо, — быстро отозвалась Асонская. — Я проголодалась, — кажется, она решила ненадолго отвлечься от идеи выяснить местоположение главы Огня. Рыбалка должна была её занять.

Глава Аррани проговорил с воспитанниками достаточно долго. Он не стал скрывать от них о своих настоящих переживаниях, естественно, пока придержав личные мысли о королевской принцессе. Этот пункт волновал его меньше всего. До этого разговора. Теперь блондин беспокоился, что по-прежнему что-то скрывал от учеников, но в итоге решил пока об этом не думать.

По возвращении в клан глава отпустил их на заслуженный отдых. Пора было что-то решать с принцессами. Хотя бы выяснить их ближайшие намерения. У него было три дня до приезда короля. Первым делом он подумал о Мине. Прошло немало времени с тех пор, как он ушёл из палатки. Возможно, она уже давно встала. Но парень был спокоен, потому что знал, что она не настолько глупая, чтобы снова сбегать из владений и искать его. Принцесса должна была здесь быть. И он не ошибся.

Сзади послышались голоса принцесс королевства. Блондин повернулся на 180 градусов и увидел, как они возвращались во владения вместе с Коннором. Лучший друг нёс в руках свежую добычу реки. Увидев причину, из-за которой она здесь и оказалась, Мина убрала улыбку с лица и стремительно направилась в его сторону. Встала перед ним и сложила руки на груди.

— Принцесса… — было начал глава клана, но был тут же перебит.

— Это ты мне сначала скажи, — требовательным, рубящим голосом произнесла светловолосая, — почему ты не сказал мне о письме Его Величества?

— Твои действия сбили меня с толку, и я запамятовал, — пытаясь быть максимально терпимым, ответил парень.

Мина ничего не сказала. Видимо, осмысливала его слова. При этом состроила такую думающую мину, что не засмеяться было трудно. Но Аррани был серьёзным парнем и сдержался.

— Теперь мне можно спросить, принцесса? — он специально выделил официальное обращение, чтобы точно окутать её своей аурой, успев спросить нужное ему. Девушка насупилась, но приготовилась слушать. — Почему ты здесь? Ты так и не ответила. Зачем увела за собой принцессу Нину?

Саксонская не встревала, как и Коннор. Они уже это проходили. Когда дело касалось этих двоих, влезать было несуразно.

— Хочешь знать, зачем я снова явилась в твой клан? — гордо уточнила девушка. Тот кивнул. — Раз в прошлый раз ты меня не понял, повторю ещё раз. Готова говорить это столько раз, сколько потребуется, чтобы до тебя дошло: я не давала своего согласия, чтобы ты бросал меня, ни о чём не предупредив. К тому же, — это важно, — ты — глава ассасинов моего королевства, поэтому я хочу знать о вас больше!

Несмотря на то, что Нина была давно посвящена во все мысли подруги, девушка всё равно тяжко вздохнула, словно говоря: «Ой, подруга-а-а, ну, ты и дура», и приложила ладонь ко лбу.

— Я-то не против, — вдруг произнёс Аррани. Коннор расширил глаза от удивления. Чтобы Ар такое сказал? — Но я вообще-то тебя спрашивал, в курсе ли Его Величество о твоих планах? Сказала бы отцу об этом, мне бы не пришлось возиться с посланиями.

— А я тебе сказала: это не должно тебя заботить…

— Да ты!.. — хотел повысить голос, но удержал порыв. Мина чуть подняла голову, становясь в защитную стойку. — Конечно, это ДОЛЖНО меня волновать, потому что в случае чего король будет спрашивать с меня, а не с тебя.

— Ты переживаешь из-за этого? — будто не понимая всей серьёзности, удивилась Асонская. Подумала о чём-то и снова подняла на него красивые глаза. — Ты уже был у старейшин?

— Только собирался.

— Нельзя проявлять неуважение к старшим. Мы с Ниной пойдём с тобой, поздороваемся.

Аррани даже не стал возражать против этого. Он махнул рукой. Во второй раз его отказ её не будет волновать. В душе проклиная каждого, парень, скрепя сердце, согласился с её решением. Возможно, так действительно было лучше всего.

К счастью, мудрейший уже был в курсе событий, потому собрание прошло не так напряжённо, как могло бы. Без изъянов всё-таки не могло обойтись. Для членов клана и старейшин, бесспорно, это было большим открытием, что посторонние будут оставаться на территории клана какое-то время, но всем так и так пришлось бы с этим смириться. Аррани убедил всех, что не сможет поменять своего мнения. А если и мудрейший не против, то и говорить больше было не о чем. Он был приветлив и даже шутил вместе с Миной, говорил Нине, чтобы не стеснялась и была так же открыта, как и подруга. Даже по их первой встрече было ясно, что главному советнику клана претило, что их одарила своим визитом королевская принцесса. А вот Аррани с Коннором вглядывались в выражение его лица и разглядели в нём какую-то загадку, понятную только ему одному. Что-то старик думал об этом, о чём никому не признавался, даже главе клана.

Блондин не забыл упомянуть и о внеплановом собрании Светлых кланов. Некоторые старейшины Огня не были удивлены поведением Пророков, но решили об этом не распространяться. Всё же большинство насторожилось. Также глава предупредил о решении Пророков насчёт помощи главе Джейкобу, что ему вскоре придётся покинуть владения для выполнения приказа.

Довольная собой, Мина выходила из храма старейшин в приподнятом настроении. Теперь все вопросы были отметены, и никого бы не удивило присутствие принцесс во владениях. Глава Огня лично поручился за девушек, на том всё было решено. Аррани смотрел в спину девушки и не сводил с неё глаз. Коннор услужливо вернул его в реальность. Тот, сделав вид, что так и было задумано, повернул в сторону конюшен — надо было послать орла Джейкобу, чтобы сообщить ему о его готовности воплотить наказ Пророков в самое ближайшее время.

──────⟨ ⟡ ⟩──────⟢

Княжество Саксония.

О повторной пропаже главных принцесс королевства стало ясно практически в тот же день. И это было логично: служанки девушек большую часть времени были рядом и старались не терять хозяек из виду. Нет, они не боялись страшных событий, скорее, это была обычная радость долгожданного воссоединения. В тот день пропажу вновь обнаружили верные подданные подруг, о чём поспешили сообщить правителям Асонии и Саксонии.

Князь Саксонии был более сдержанным человеком, нежели супруга. Несмотря на близкие связи с Финой (Рина ещё была относительна нова в их семье), княгиня позволяла себе некоторые выражения. В основном, недовольства.

Вчетвером они сидели в большом, широком зале для гостей, обвешанным множеством картин, украшенным высокими мебельными подставками с хрустальной декоративной посудой. Градус негодования хозяйки поместья лишь накалялся, что вот-вот, казалось, и всё здесь рухнет вдребезги. На повестке дня по-прежнему была насущная тема: уход Мины и Нины. Из-за этого случая служанки второй сейчас были вынуждены сидеть на полу на коленях, возле княгини.

— Вы знали о планах девочек? — хмуро смотря на них, твёрдо спросила правительница Саксонии.

— Ваше Высочество! — поняв, к чему та клонит, поспешила возразить Фина. — Если бы только знали, то ни за что бы не позволили этому случиться!

— Что скажет Рина? — напирала женщина.

Малышка Рина пока не была приучена к суровому взгляду старшей хозяйки, потому ввиду своей скромности мялась. Фина практически ничего не боялась и сделала ставку на их связях с правителями: ей многое прощалось. Она заступалась не только за себя, но и за свою воспитанницу, потому что понимала, что маленькая девочка ещё не могла постоять за себя, а княгиня вполне могла на ней отыгрываться в порыве эмоций.

— Дорогая, не суетись. В конце концов, девочки хотя бы записку оставили, — встрял князь Саксонии, прекрасно понимая мысли старшей служанки. — Не бушуй! — стукнул по столу, за которым сидел. — Они могли не рассказать служанкам, куда собирались отправиться.

— Но не своим же близким подругам! — обернувшись к нему вполоборота, возразила супруга. — Вспомни, что бы они хоть раз что-то им не сказали.

— Значит, на то были причины, вот и всё.

— У тебя всё так просто! — вскочила с места. — Твоя дочь снова пропала на ровном месте вместе с принцессой Миной, а ты так спокойно об этом рассуждаешь!

— Тебе не стоит так беспокоиться, — вставая, проговорил муж. Он подошёл к ней сбоку и приобнял за плечи, кинув мимолётный взгляд на служанок. — Ты должна верить Его Величеству. Не зря же он убедил нас, что имеет представление, куда их могло занести. Он же лично туда отправился, — обещал всё уладить. Или ты не веришь нашему другу? — хитро подмигнул князь.

— Да ну тебя! — уже смягчаясь, бросила княгиня.

— Не держи девочек на холодном полу, — продолжил добиваться своего. — Они ни в чём не провинились перед тобой.

— Да, Ваше Высочество, — вставила Фина своё слово. — Несправедливо получается! Мы вообще-то тоже переживаем за принцесс!

— Ладно-ладно, — вконец успокоилась хозяйка поместья, — вставайте уже. Извините меня.

— Н-ничего, Ваше Высочество… — неуверенно сказала Рина, убрав руки за спину. — Мы всё понимаем.

Фина тоже обняла её за плечи и притянула к своему боку, крепко прижимая к себе. Малышка почувствовала себя бодрее.

Правители дали им свободное время. Они шли по коридорам поместья в сторону наружной беседки в саду.

— Подумать только! — причитала Фина. — Я, конечно, знала, что наши принцессы способны на многое, но никак не ожидала, что они решатся на такой серьёзный шаг!

— Угу. Я тоже удивилась, что им хватит духу уйти из дома всего после нескольких дней с момента похищения. Это же такой стресс…

— На самом деле мы тоже хороши: как можно было их упустить?

— Фина, а это тоже их особое умение?

— В каком смысле? — на время сдвинула брови вниз, размышляя.

— Ну, ты говорила, что я ещё не всё знаю про принцессу Нину и про принцессу Мину пока тоже… Вот я и подумала, что это ещё одна их способность: внезапно исчезать в неизвестном направлении.

— Аха-ха-ха, — рассмеялась девушка, стиснув девочку в объятиях. — Ну, ты и смешная! — по-доброму отозвалась она. — Слушай, может, ты и права.

И правда, подумалось ей, ведь они с Линой, по сути, могли ещё много чего сами не знать про своих принцесс. Да, прожили рядом с ними почти всю жизнь, а так в итоге до конца и не узнали все их «способности», как сказала Рина. В этот раз тоже было грустно из-за отсутствия принцесс, но всё же не так тревожно, как в прошлый. Фина и её подруги знали, что этот случай не нёс в себе полную неизвестность и, главное, опасность. Король всегда держит своё слово. А служанкам в который раз оставалось только покорно ждать возвращения хозяев.

Глава 4

Их скоропостижный побег в ночь нападения клана Огня стал для ассасинов второго клана Земли позором, однако Ганз не спешил упрекать себя в слабости. Да, соблазн в который раз помериться силами с главой Аррани и показать его соклановцам, на что он способен, и необыкновенный от этого азарт могли сыграть с ним злую шутку. Одно дело — воевать с противником на равных, да даже если и не на равных, его это не особо заботило, а вот другое дело — видеть, что силы врага опережают его собственные почти в два раза, отрезает всякое желание продолжать сопротивление. В конце концов, Ганз убедился, что расплата над Шилсой обязательно произошла — по-другому быть не могло. Уже эта небольшая часть его планов имела свой вес, вследствие чего тот не стал биться до конца, хотя это было в его духе и в духе его девочки. Как раз из-за Арселис к нему в голову пришли разумные вещи, что случалось не так часто. В основном это также было благодаря напарнице, благодаря тому, что он никогда бы не допустил, чтобы её обидели или ранили. К счастью, подобного не произошло ни с ним, ни с ней. Лишь это грело его закоренелую душу, давая спуск в части его профессиональной пригодности.

— И всё же это было очень неожиданно, — говорила Арселис, когда они сделали привал по дороге домой.

— Что именно? — спокойно уточнил напарник.

Девушка сушила их одежду у костра, поскольку им пришлось в срочном порядке уходить с поля битвы через озеро. Благо, на дворе стояло лето, а в вечерние и ночные часы температура в Асонии любезно не опускалась ниже 15-20 градусов, потому бояться заболеть им даже не думалось. К тому же, ассасинские порядки обязывали каждого достигнуть максимального уровня закалки — для самых разнообразных случаев.

На них обоих осталось только нижнее бельё. Забрать свои вещи из временных покоев в замке в то время уже не представлялось возможным. Такой расклад их не смущал. С первого дня, когда Ганз подобрал девочку-подростка с улицы, между ними закрепилась атмосфера доверия и полного взаимопонимания. Проблемы в общении начались в становлении Арселис взрослой девушкой (ведь напарник был гораздо старше её), а потом в какой-то момент всё резко прекратилось с её стороны. Так, их связь стала настолько сильной, что ни тот, ни другая больше не переживали по таким мелочным вещам, как представление перед напарником почти без одежды. Арселис даже в какой-то степени была горда, что могла показать собрату свои лучшие стороны внешнего облика. Она уже давно была уверена, что ему это точно в ней нравилось. Однако мысли спросить его напрямую стали появляться относительно недавно — зеленоглазая решила стать смелее. Напарница села прямо, возвращая руки перед собой, и придвинулась к ассасину Земли ближе. Он в это время заканчивал сушить мешочек с заработанным золотом. Вопрос заслуженности этих денег не вставал, потому что последнюю долю за проигранную битву перед кланом Огня они попросту не смогли получить. Даже деньги не остановили Ганза от вынужденного ухода.

— Я справлялась с ассасинами главы Аррани, как вдруг появился ты и сказал, что мы немедленно уходим.

Ганз перевёл на неё голову и посмотрел ей в глаза, блестящие в огне костра. Сначала выдержал серьёзную мину, а потом его губы расплылись в коварной улыбке. Он поднял мешочек на уровне их глаз и немного потряс в воздухе. Звон монет нарушил тишину окружающей ночи.

— Зато, смотри, сколько мы заполучили на этом задании. Иви точно будет довольна, — и убрал в сторону.

— Ганз! — Арселис вцепилась в его правую руку ладонями и состроила недовольную физиономию. — Что произошло?

Довольная улыбка сошла с губ парня. Слегка нахмурил брови, о чём-то думая.

— Мы оставили все вещи в замке, остались без гроша за пазухой, ушли в самый ответственный момент, до дома ещё не один день пути, но… так было правильнее всего.

— Ты уверен? — обеспокоенно спросила девушка, видя его настоящее настроение. Оно по привычке передалось и ей.

Вместо ответа Ганз потрепал напарницу по голове и обнял за плечи, частично прижимая к себе.

— Просто верь мне.

Он прекрасно знал ту, с кем связал свою жизнь (навсегда или нет, это был другой вопрос), поэтому сейчас ему не составило труда сделать так, чтобы она забылась на какое-то время, — отвлекла своё внимание на что-то иное. И это действие было самым действенным, о чём сам парень мог догадываться лишь смутно. Арселис всегда уходила в свои грёзы, когда Ганз проявлял к ней особую нежность и заботу. Именно эти качества для неосведомлённого человека показались бы дикостью для такого человека, как Ганз, но Арселис была с ним не первый год, потому была в курсе большинства его секретов и тайн, которые тот прятал от посторонних глаз. Невесомые прикосновения дарили ей радость, а полноценные объятия или что-то похожее приводили её в состояние полного счастья, уже которое прятала она от собрата. А такие простые слова, как «верь мне», часто проникали в её уши, звучащие как полное доверие и с его стороны. Это значило, думала девушка, что он доверял ей и дарил частичку себя самого, потому что тон голоса тоже нёс в себе многое. И она слышала в нём этот особенный голос.

Кончики пламени костра оказались к куртке Арселис в опасной близости, но не успели натворить неприятных дел, так как девушка резко, умело, с отточенной быстротой, отдёрнула вещь к себе.

──────⟨ ⟡ ⟩──────⟢

Второй клан Земли.

Подчинённые главы Иви вернулись в клан поздно ночью. Уставшие, чуть измождённые, но радостные, что наконец оказались дома, они, пройдя мимо дозорных и поручив рядовым позаботиться об их оружии, первым делом отправились к палатке главы. Взобравшись вверх холма, на котором располагался второй клан ассасинов Земли и будучи в паре десятков метров от цели, увидели предводительницу, выходящую им навстречу. Собратья всегда быстро реагируют на события внутри клана.

— Ганз, Арселис! — приветственно крикнула синеволосая.

Они зашли внутрь деревянной постройки. Несмотря на буйный характер и чрезмерную активность всем всё доказать, глава Иви имела скромные хоромы. Помещение было маленьким, квадратным, но развернуться здесь было где. Напротив входа, в дальней части комнаты стоял вытянутый кожаный диван, чуть ближе был круглый стол с выпитой кружкой, с двух сторон от входа висели свечи, а на потолке — деревянная люстра с особыми свечами, которые были только у главы клана. Также в палатке девушки был и второй этаж, куда можно было подняться вверх по Г-образной лестнице. Вся мебель здесь — личное достояние главы Земли (при перекочёвке в новое место проживания практически всем пришлось буквально заново отстраивать свои жилища).

Иви пригласила соклановцев сесть вместе с ней, но ребята отказались. Когда они втроём оставались наедине, можно было обходиться без условностей, но им хотелось поскорее выспаться. Глава клана села на диван и забросила ногу на ногу. Сегодня она была одета достаточно свободно: на ней не было привычных доспехов на плечах, руках и груди, как не было и связки кинжалов. К тому же девушка была босиком. Видимо, этой ночью клан пребывал в спокойной атмосфере. Иви сразу обратила внимание и на их внешний вид.

— Судя по тому, что обратно вы вернулись с одним клинком¹, я полагаю, что миссия прошла не слишком удачно?

Перед тем, как представить рапорт, Ганз порылся за пазухой и положил на столик мешочек с деньгами. Звук монет отпрыгнул от его поверхности, а помещение наполнилось его эхом.

Даже без слов Иви поняла, что эта сумма полагалась ей в качестве платы за помощь Шилсе. Остальная часть суммы уже лежала у ребят в закромах, в этом не было сомнений. Между ними не было секретов, поэтому глава Земли даже не сомневалась, что парень оставил себе с Арселис столько, сколько было нужно.

Она внимательно выслушала собратьев насчёт произошедшего. Во время пересказа глава была, словно камень, и ни одна её мышца не дрогнула. Лишь под конец все складки разгладились, и стало понятно, что она расслабилась. Ребята давно разгадали, как можно было увидеть её напряжение, даже если внешне это было трудно вычислить.

— В любом случае, — наконец, начала Иви, — я рада, что с вами всё в порядке. Несмотря на это, вы хорошо поработали и принесли выручку с дела, поэтому заслужили отдых. Можете идти.

Ассасины выразили главе уважение и собирались уйти.

— Ганз, задержись на минуту.

Арселис настороженно застыла на месте, повернулась обратно вполоборота. Иви кивнула ей, говоря таким образом, что ей не стоит волноваться. Зеленоглазая по-настоящему доверяла только своему единственному напарнику — Ганзу, но в арсенал её доверия также входила и глава Иви. Она даже радовалась встрече с главой клана, но в такие моменты градус её подозрения обязательно возрастал — какие между ними могут быть личные разговоры, о которых ей самой не следовало знать? В её понимании это выглядело именно так. Парень крепко взялся за плечо напарницы и успокоил её. Та с неохотой, но без раздражения вышла за дверь. Глава Земли изменилась в лице и вновь стала серьёзной. Сняла ногу с колена и подалась чуть вперёд, сначала не смотря на Ганза. Тот подошёл ближе.

— Иви? — осторожно прозвучало от него.

— Ты ведь в курсе, почему я ей помогла? — тихо спросила девушка, подняв взгляд на ассасина.

— А ты в курсе, почему Я ей помог? — вдруг перевёл стрелки ассасин Земли.

— Ганз.

— Ты ведь прекрасно знаешь: у нас одна цель, — всплеснул руками парень. — Мне нужен глава Огня, тебе — твой брат. Они — союзники.

— Ганз! — Иви быстро поднялась на ноги и разозлилась.

— Я с самого начала тебе говорил: не обманывай хотя бы саму себя. С остальным мы с Арси справимся.

Синеволосая смягчилась и двинулась в сторону лестницы. Ассасин провожал её взглядом, но не сделал с места и шага. Остановившись где-то посередине ступенек, Иви посмотрела на него и искренне, без злобы, дала совет:

— Поторопись сказать Арси всё, что хотел. Спокойной ночи.

Она скрылась за дверью своей спальни. Ганз же после брошенных слов главы ещё пару минут оставался на месте с точностью до сантиметра. Он понял, что та имела в виду, но думать об этом сегодня уже не было сил. Погасив свечи на входе, ассасин вышел из палатки. Арселис сидела возле молодого тополя — единственного представителя своего вида на каменном выступе, где жила глава Иви. Услышав открывшуюся дверь, она почувствовала облегчение, но в то же время и небольшую тревогу. Напарник без единого слова прошёл мимо неё и стал спускаться прыжками по светлым каменным образованиям.

— Ганз! — нагнала его. — Что вы обсуждали с Иви?

Они шли между небольших улочек, разделявших постройки клана, в которых жили другие ассасины, почти к самому низу холма. Их дом стоял недалеко от реки.

— Ну, Ганз! — не унималась зеленоглазая.

Так продолжалось до тех пор, пока у неё не кончилось терпение. Арселис была в достаточной степени избалована Ганзом, потому могла позволить себе капризы. Особенно в отношении самого парня, потому что знала, что ей за это ничего не будет. Напарница опередила его и встала прямо перед ним, загораживая дорогу. Звёзды светили им с неба, а кусочек луны где-то прятался. Ганз был вынужден остановиться, но это дало ему право внимательно всмотреться в девушку. Та не знала, о чём он думал, но была уверена, что это не было проявлением его обычного молчания. В таких случаях он либо расплывался в коварной, пошлой улыбке и бросал что-то неприличное в её сторону, а сейчас… Нет, это точно было не оно. Долгая совместная жизнь многому её научила, много дала.

— Сегодня будешь спать одна, — безэмоционально выдал тот и резко свернул направо, в сторону ещё не занятых домов.

— Куда! — мгновенно заволновалась Арселис, бросившись за ним.

«Что на него опять нашло?» Теперь она догадалась, что разговор с главой Иви прошёл для парня не просто так, иначе бы тот не стал себя странно вести. Видя, что он не собирается останавливаться, Арселис пошла на крайние меры. Девушка оттолкнулась от земли и запрыгнула ему на спину, обхватывая руками его шею.

— Блин, Арси! — пытался устоять на месте ассасин. — Пожалей мою спину!

— Ничего-ничего, — задорно отозвалась та, заставляя его начать кружить на месте. — Это тебе за то, что скрываешь от меня что-то!

Она слегка подтянулась, и тут Ганз потерял равновесие, и они упали на край зелёного склона рядом с дорожкой, по которой уже спускались. Ребята покатились вниз, к подножию, ведущему к реке. Инстинкты ассасинов убедили обоих, что подобный спуск не грозит им чем-то серьёзным, поэтому это выглядело, скорее как баловство. Трава была мокрой от ночной сырости, оттого неприятно холодила кожу. Ганз почувствовал, что они сделали пару лишних оборотов, поэтому схватился за неё рукой и затормозил их «поездку». Они остановились. Арселис оказалась сверху, цепляясь за него пальцами.

— Аха-ха-ха, — засмеялась зеленоглазая, жмурясь от приятного напряжения.

— Арселис, ты с ума сошла?! — в то же время негодовал Ганз. — Зачем ты на меня прыгнула?! У-уф, — простонал ассасин. Подождал какое-то время, но теперь терпение кончилось у него самого. — Встань уже с меня.

Она ненадолго сдержала приступы смеха и наконец открыла глаза, полные невинных слёз. Ещё подрагивая, девушка разместилась на нём, сложив ладони вместе. Успокоилась и с хитрой улыбкой на губах посмотрела на него.

— Скажешь, о чём вы говорили с Иви, тогда сделаю всё, что захочешь, — помахала ногами в воздухе.

— Издеваешься? — спокойнее спросил парень.

— Ни капли.

— Не забыла, сколько мне лет? В моём возрасте творить такие вещи уже непрестижно.

— П-ха-ха, — прыснула та. — И это говорит человек, который бьётся с молодыми ассасинами на равных?

Ганз хранил молчание и, похоже, не собирался сейчас говорить на тему, которую скрывал от неё. Арселис обижало, что он мог думать именно так. Что это была за тема, что её нельзя было обсуждать или хотя бы просто озвучить? Напарник резким движением подмял девушку под себя и навис над ней, по-прежнему не произнося ни слова. Арселис же на миг замерла от необычного момента, потому вся обида на некоторое время тщательно забилась глубоко в её сознание. Её красивое тело было совсем близко от него. Уже такое взрослое, но при этом ещё такое маленькое. Такое доступное в любую минуту, но в то же время такое недосягаемое. Осознав, что внезапные мысли снова настигли его, он быстро отбросил их на второй план. Ганз сплюнул.

— Чёрт! Ну, что за девчонка!

И слез с неё, следом вставая на землю. Расстроенная не сбывшимися ни тем, ни другим, ассасин Земли подскочила на месте и, надув губы и сделав обиженную мину вновь, быстро пошла за напарником. Нагнала его, намеренно сильно задела его плечом, отклонив его слегка в сторону, и гордо прошла мимо, злобно обернувшись на секунду.

Если бы Ганз в этой ситуации всё равно решился спать отдельно, не хотелось думать, что бы его ждало на завтрашнее утро.

──────⟨ ⟡ ⟩──────⟢

В тот день, когда принцессам Асонии официально разрешили остаться в клане Огня, утро во втором клане Земли проходило совершенно обыденно, если это было применимо к Тёмному клану Сообщества. По крайней мере, всё было относительно спокойно в его рамках. Никто не забывал, что глава Иви вела противоположную Джейкобу политику. В какие-то моменты она была строга и даже жестока со своими ассасинами, а в другие — справедлива и мягка. Однако второе случалось реже. Исключением были её помощники и, конечно же, Ганз с Арселис. Именно этой парочке глава Земли могла безоговорочно доверять. Так сложилось, что их взгляды во многом совпадали, они шли по схожему пути. Иви всегда видела в Ганзе своего последователя или хотя бы брата по несчастью; с Арселис было сложнее, но и та приняла её как равную. Эти четыре года, что она была отделена от главы Джейкоба, не прошли для неё даром. Она не только примерила на себе роль полноценной главы клана, но также успела завести связи с главами Хэйтемом и Маликом. Правда, Ганз не стеснялся говорить ей, что их союз с тёмными ассасинами не всегда может пойти на пользу, даже прямо говорил ей, что она слишком зависима от них, но не понимает этого. Его слова насчёт её податливости пролетали мимо ушей девушки, но, несмотря на все разногласия, с ним и Арселис они были в хороших отношениях. Из-за того, что глава Земли рано потеряла мать, Иви на подсознательном уровне располагала к себе напарницу Ганза заботой и прощала ей промахи чаще остальных. Это в купе с воспитанием Ганза в своей степени сделало Арселис капризной и неординарной личностью. Впрочем, никто особо не был против.

Прошло время с тех пор, как парочка вернулась с последнего задания из Накинии. Неудача забылась достаточно быстро, потому сегодняшнее пробуждение было для Ганза чертовски хорошим. Их ссора быстро разрешилась — Арси нужны были всего пара слов и действий, чтобы ему всё простилось. Парень принял сидячее положение и потянулся, громко зевнув. Он всегда вставал раньше напарницы, несмотря на то, что её молодой организм был гораздо выносливее и бодрее. Что поделать, девушка была ленива по природе и во всю этим пользовалась. Парень почесал лопатку, попутно переведя взгляд на рядом спящую.

В первое время, когда они только притирались друг к другу, он принимал то, что Арселис будет спать вместе с ним, как должное — девочка ещё маленькая, всё ей незнакомо, она всего пока боится, поэтому парень не видел в этом ничего страшного. Однако с течением времени он стал чаще обращать на это внимание. Время шло, а Арселис и не думала жить отдельно от него, иметь свою личную комнату, где бы смогла отдаваться своим мыслям или занятиям, понятным лишь ей. Нет, такого не было от слова «совсем». Ганз тоже становился старше и узнавал что-то новое для себя; хотя бы потому, что никогда не жил с человеком почти в два раза младше его самого. И в какой-то момент понял, что эта деталь, мучившая его, больше не является для него помехой или чем-то странным. В конце концов, говорил он себе, она сама так для себя решила, а парень уже не имел ничего против. Да и для соклановцев это, на самом деле, никогда не было секретом или банальным вопросом. Впрочем, большинству попросту было всё равно, потому что в Законе чётко значился пункт логичного единства братства. По-другому собратья могли даже и не подумать. Многие до клана знали иную жизнь, но с вступлением в Сообщество их память будто стиралась и теперь впитывала совершенно другие порядки, нормы, правила, соответственно, и мысли тоже.

Ассасин Земли позволял себе смотреть на девушку никому неведомым взглядом лишь в такие моменты, когда она ещё пребывала в глубоком сне, а он чувствовал себя другим человеком. Чувствовал себя не тем, кто 9 лет назад подобрал с улицы девочку и стал для неё спасителем, другом, воспитанником, просто близким человеком, возможно, родителем. Ганз невесело усмехнулся от своих мыслей, вытянулся вперёд, достал сигарету из штанин и закурил. Подтянул одну ногу к себе и положил правую руку на выставленное колено. Продолжительно вытянул дым из лёгких, завёл ладонь на уровень виска. «Твою мать!» — пронеслось в его голове, и он уткнулся лицом в предплечье. Позволяя себе на время освобождаться от статуса напарника и её воспитанника, Ганз каждый раз испытывал на себе неимоверное желание прикоснуться к ней не как обычно. Эти желания порой доводили его до отчаяния, до удушающего чувства, сдерживающего его нутро. В эти недолгие минуты свободы он думал об Арси так, как никто бы не смог подумать или даже предположить. Сейчас он был для неё обычным старшим, который хотел быть с ней на одном уровне, чувствовать её: как душой, так и телом, хотел взаимности, её любящей улыбки и тепла. Да, он получал последнее и в обычной жизни, но всё равно понимал, что это не то, абсолютно не то… И в то же время не понимал, что это было вовсе не так…

И, пока его время не кончилось, можно было в который раз вспомнить, как они всё-таки познакомились…

«Это была его обычная жизнь в клане Джейкоба. До неё молодой ассасин с детства знал лишь, что такое нищета. Он рос в ней с того момента, когда издал свой первый крик в этом большом мире. Его свежий, ничего не соображающий мозг сразу влился в низшую касту людей. Сначала это были бессонные ночи, измученная мать, горе и ни намёка на светлое будущее. Потом это были первые слова, первые шаги, первые мысли. А потом… воровство. Это был его единственный выход, с помощью которого он бы смог выжить в этом жестоком мире. Так было до тех пор, пока мальчик случайно не узнал, кто такие ассасины. Он не мог о них не узнать, потому что они, воплощение ума, скрытности и быстроты, пришли за его матерью. Эта женщина была единственным человеком, кто всегда защищал его, кто всегда брал на себя всю ответственность, хотя они промышляли вместе. Они не знали, сколько это продлится, но чётко понимали, что когда-нибудь всему придёт конец. И он наступил. В тот день. Как Ганз потом выяснил, причина была до ужаса банальна — кто-то просто заказал её. Потому что она воровала. И не один раз, а регулярно. Как несправедлив мир, тогда подумал мальчик. Он любил своего родного человека, который терпел и любил его в ответ, но кончина матери не сломила его. Даже больше: он не копил в себе ненависть на ассасинов за её убийство… Потому что они дали ему кров, еду и шанс на будущую жизнь. Ему было нечего терять, а перспектива лишать жизни виновных в том, как он и подобные ему живут, съедала его и только придавала сил.

Так, Ганз оказался в клане ассасинов Третьего королевства, в клане Земли. Ему было 29 лет. Теперь у него было всё, чего он долгое время был лишён. Жизнь в клане ассасинов с самого начала казалась ему лучшим вариантом для себя, и он не ошибся. Его должность — старший ассасин клана, очень неплохо. Джейкоб — его единственный близкий человек в клане, глава клана. Иви — его сестра-близнец и по совместительству правая рука, — ещё лучше. Он доверял этим людям и жил в своё удовольствие. Всё шло своим чередом. Тяжёлое прошлое лишь изредка отзывалось болезненными воспоминаниями, в основном не теребя его покалеченную душу. Да, так было. До этого дня.

Сегодня Джейкоб поручил ему ответственную миссию — расправа над влиятельным человеком — над мэром города. Глаза парня загорелись сильнее, когда глава прибавил, что его основная провинность, помимо прочих, — это воровство из казны вверенной ему в доверие территории. Эта тема была для Ганза самой любимой, по понятной причине. Для него были значимы не убийцы, не насильники, а воры — моральные уроды на теле общества, которых он презирал всем сердцем и лелеял мечту истребить их всех, хотя бы в Третьем королевстве. И так считал ассасин не зря — они всегда были умнее и хитрее других преступных уровней страны. Почему так случилось — неизвестно. Впрочем, ему было всё равно.

Вовремя прибыв в нужное место, вершитель сегодняшней судьбы затаился у дома своей жертвы (до этого он не раз имел с ним дело, поэтому знал его образ жизни) и стал ждать конца рабочего дня.

Предвкушаемый результат стоил каждой выжданной секунды. Ожидание не было для него помехой. Наоборот, он наслаждался каждым мгновением, ощущая предстоящую развязку. У него сосало под ложечкой — так он был возбуждён. Руки так и чесались ощутить в руках свою двустволку, навести прицел на цель и выпустить сладостную пулю судебного приговора.

Наконец, дело стало продвигаться. Мэр вышел из здания, где заседал он со своими приспешниками, попрощался с коллегами и направился домой. Причём пешком, что было для него нехарактерно. Обычно мужчину ждала карета у входа. Ганз не обратил на это внимания и последовал за ним вдоль широкой стены, которая кончалась, только дойдя до края улицы. По дороге мэр зашёл в магазин с детскими товарами. Ганз тогда не носил балахон, но по-прежнему ходил с капюшоном, который тот слегка оправил, чтобы лучше видеть жертву. Когда мужчина закончил покупки, ассасин продолжил слежку. Через несколько минут они оказались в лучших условиях для убийства. Свет от уличных фонарей досюда не добирался, людей не было видно за пару сотен метров, даже не раздавались голоса вечерних торговцев и пьяниц. Ганза не пугала эта обстановка. Он был весь в предвкушении. Как вдруг был вынужден остановиться и остаться на поверхности толстой стены. Вместе с мэром они одновременно обратили свой взор на маленькое существо, сжавшееся в комок. Оно сидело на голом камне. Всё грязное, дрожащее скорее от страха, чем от холода. Словом, несчастное существо. По всей видимости, брошенное. «Как когда-то и я», — подумал ассасин Земли. И тут мэр сделал то, чего Ганз совсем не ожидал увидеть. Он приблизился к существу, которым оказалась обычная девочка-подросток (она была настолько маленькой и невзрачной, что нельзя было точно сказать, сколько ей лет), и, немного помедлив, присел на корточки и протянул ей купленную в магазине игрушку.

— Я хотел подарить её дочке, — приподняв уголки губ, произнёс тот, — но я подумал, что тебе она нужнее.

Девочка подняла на него расширенные от удивления и страха глаза, не решаясь принять подарок от незнакомца. Она уловила шевеление позади него и заглянула ему за спину, после чего её глаза раскрылись ещё сильнее, а дыхание стало нервным и прерывистым. Ганз уже был позади мэра с кинжалом в руке.

— Хм, — как ни в чём не бывало хмыкнул мужчина, не поворачиваясь, — я знал, что ты придёшь за мной, — он до сих пор держал руку навесу.

Ассасин был уверен в идеальности своей маскировки всё предыдущее время, но сейчас не стал удивляться, откуда тот его знал. Его дело должно закончиться всего спустя пару взмахов рукой, а в остальном уже не будет никакого смысла.

— Ну, — напомнил ему мэр, — чего же ты ждёшь? — он смотрел с улыбкой на девочку, полный уверенности и спокойствия.

Вот он, шанс. Прямо здесь и сейчас. Ни секундой дольше. Миг, — и кара настигнет его. Ганз был уверен. Он точно был уверен. Он был уверен. Был уверен. Был… Его рука уже достигла верхней точки, она была готова нанести удар, но… Девочка смотрела исключительно на него всё это время. В её глазах застыли ужас, страх и что-то ещё. Что-то, чего она сама не понимала, но прекрасно понимал ассасин Земли. Всё было спланировано до мельчайших подробностей, так он думал. Ничто не остановило бы его. Он не учёл лишь одного — мэр имел противоречащую для его личности черту, — тот искренне любил детей. И это была правда, поскольку он никогда не трогал детские дома, приюты и школы — намеренно обходил их стороной, будто не замечая их существования. Это и не входящий в его планы ребёнок вдребезги разбили его уверенность в том, что он делает. Они заставили его усомниться в себе, в собственных силах, в собственных убеждениях. И это было хуже всего.

Ганз взревел, резко опустил кинжал вниз, резво убрал его в кожаный нарукавник и так же быстро скрылся с глаз долой, наверх, побыстрее куда-нибудь наверх. Прислонившись к стволу дерева, он замер, запирая рвущиеся наружу крики, раздирающие его изнутри. Кулаки сжались до боли в ладонях, а короткие ногти вонзились в кожу, дырявя её до крови. Он поступился своими принципами, нарушил приказ главы клана, изменил самому себе! Парень не понимал, почему это произошло с ним. Почему именно сейчас и при таких обстоятельствах. Он собственноручно отпустил самого мерзкого человека в этом городе, ничего не смог сделать. В этот момент разум усиленно спорил с сердцем, отчего не становилось легче — только хуже.

Мэр тем временем всё-таки отдал игрушку девочке. Ему пришлось самому положить её в руку подростка, потому как та была шокирована и не понимала, куда ей себя девать в такой ситуации. От страха она не могла произнести ни слова.

— Я не могу тебе помочь, прости, — он по-прежнему был ласков и учтив. — Однако… — вдруг задумался и чуть повернулся назад, — возможно, тот человек тебе поможет, кто знает.

Больше нельзя было задерживаться — дома его ждала семья.

Когда его тень исчезла в сумраке подступающей ночи, Ганз открыл глаза и разжал кулаки. Парень не искал себе оправданий. Всё случилось, потому что, видимо, так было нужно. Точно так же, как ему нужен был дом, куда бы он смог возвращаться каждый день, так и сейчас ему было необходимо отпустить, чтобы маленькой девочке было, куда вернуться. Закон гласит: любой, кто увидел ассасина в действии, должен быть тут же умерщвлён в угоду нераспространения случайной информации об их существовании. Ганз не хотел её убивать, не хотел видеть её внутреннюю смерть от того, что бы он сделал, потому не смог выполнить свою миссию. Увидев маленькую девочку с красными волосами и красивыми зелёными глазами, ассасин Земли с удивлением обнаружил, что в нём заговорило чувство справедливости и обыкновенной жалости к ребёнку. В ней он увидел себя и просто захотел взять к себе и воспитать достойным человеком, что, однако, плохо совмещалось с его настоящим образом жизни. И всё же сердце молило его пойти этим путём, взять её с собой и показать тот мир, в котором у неё будет жизнь, а не просто существование. Как потом узнал, девочка не помнила о своих родителях, последнее время жила на воле, не имея дома. Ганз взялся за её воспитание. В конце концов, она стала для него самым важным человеком в жизни, потому что до этого у него не осталось никого, кого бы он хотел и мог защищать. Стала для него семьёй, единственной девушкой, которую он хочет защищать.

По щекам девочки побежали слёзы, с каждой секундой только увеличиваясь. Ганз вернулся к ней, подошёл совсем близко и присел на её уровень. Она ничего не делала, и тогда он осторожно приблизил свои пальцы к её векам и вытер слёзы с этого прекрасного лица. Никакая грязь не запятнала бы её внутренней и внешней красоты, так подумал русоволосый в тот момент.

— Ты боишься меня? — спросил как никогда мягко. Та замялась, но взяла себя в руки и медленно повертела головой в разные стороны. Да, смелость ей всё же была знакома. — Как тебя зовут?

Она не отвечала. Ганз знал один способ, который помог бы ей разговориться. Сначала он показал ей на пальцах одну букву, та отрицательно помотала головой, тогда он показал другую. Таким непривычным для себя видом деятельности ассасин занимался достаточно времени, но они наконец пришли к какому-то результату. Девочка успела подумать: «А как же он запоминает все буквы, на которые я кивала?» Пока что ей было невдомёк, насколько хорошей памятью располагал ассасин. Он показал последнюю букву, после чего сопоставил всё в уме.

— Получается, ты… Арси? — вопросительно уставился на неё.

Она тихонько засмеялась, словно лилия, потревоженная ветром, и вновь дала отрицательный ответ. Так её ещё никто не называл. В этот момент она подарила ему звук своего голоса:

— Арселис».

— Арселис! — громко гаркнул Ганз, нависая над ухом девушки.

— А! — испуганно подскочила разбуженная девушка и в непонимании вертела головой.

— Хма-ха-ха! — засмеялся напарник, докуривая сигарету.

К этому времени все непристойные мысли развеялись, и он вернулся к прежнему себе.

— Фу ты, Ганз! — смешно надулась зеленоглазая. — Какого чёрта ты меня пугаешь? Ох, — тяжело вздохнула и расправила плечи, затем потихоньку собираясь начать новый день.

— Ну, извините! Ты так крепко спала, что мне захотелось вернуть тебя в нашу настоящую реальность, — ещё раз усмехнулся, туша табак. — Жду тебя снаружи, — не до конца застегнув рубашку, сказал Ганз и вышел наружу.

При свете утреннего солнца его встречали родные виды. Как было сказано, их дом располагался почти в самом низу холма, на котором стоял второй клан Земли. Отсюда можно было разглядеть все его постройки и красоты сопровождающей природы. На самой вершине было самое большое здание — храм старейшин, на котором спереди гордо висело длинное полотно со знаком клана, под которым была небольшая каменная пропасть. Прямо под ним находилось здание, разделённое на три помещения, в которых тренировались все соклановцы. Оно имело разные уровни, а по бокам неизменно висели широкие и красочные полотна. Справа, в отдалении от храма, на возвышенности стояла палатка главы Иви. Все здания имели разную форму: квадратную, прямоугольную, иную форму; на каждой постройке была треугольная крыша, по которой было удобно передвигаться, особенно в случаях манёвренных движений; и каждое здание обязательно с какой-либо из сторон имело открытый вход, без двери. Так, всё было не цельным, не гладким и незакрытым.

— Неужели, — подшутил над напарницей Ганз, когда та соизволила выйти.

— Иди ты, — весело отозвалась девушка, ткнув его в плечо.

Столовая, где они начинали день, располагалась на уровень выше их дома. Ребята взяли завтрак и сели за свои места, право на которые имели только они. В принципе, каждый в клане мог присвоить себе определённый столик и место в столовой, но это было важно немногим. Исключение обязательно составляла парочка главы Иви.

— Наше поражение, — с некой злостью в голосе начал Ганз, — я ни за что просто так не оставлю.

— Это всё из-за Шилсы, — величественно и надменно выразилась напарница, пару секунд повертев вилку пальцами. — Если бы не её шашни со слугой, всё прошло бы гораздо лучше, — оторвалась от своего занятия и повернула голову в сторону парня.

— Ты думаешь? — скептически приподняв одну бровь, спросил тот, но одновременно был частично согласен с ней.

— Что будешь делать?

Напротив них села глава Земли, поставив свою порцию на стол.

— Доброе утро, глава Иви, — поздоровались ребята.

Синеволосая кивнула в ответ и оторвала кусок хлеба.

— Хотя мы потерпели неудачу, — продолжил Ганз, — я не могу это спустить главе Огня. Моя цель — обязательно поквитаться с ним.

— Сестра с тобой согласна?

— Конечно, согласна! — ответила за себя Арселис. — Ты же знаешь, что я не оставлю его, если он что-то решил.

— Ну, — вскинула ладонь глава, — меня твои разборки с главой Аррани мало волнуют. Делайте, что хотите. Но… мне будет нужна ваша помощь.

— О, у нас новое задание? — воодушевилась Арселис.

— Ты права. Всего на 2-3 дня, не больше.

— Что это? — серьёзно спросил Ганз.

— Миссия важная, потому я прошу именно вас ей заняться.

— Ты не боишься, что глава Огня нагрянет с визитом? — вдруг спросила зеленоглазая, покончив с завтраком.

— Абсолютно, — твёрдо уверила глава Земли. — Это не в его характере — после услады победы над нами ему будет не до этого. По крайней мере, пока.

Затем Иви рассказала им цель задания и где они должны будут встретиться с его заказчиком. Особенность заданий Тёмных кланов как раз и не нравилась Пророкам, потому что тёмные ассасины, в отличие от светлых, не считали важным умерщвлять своих заказчиков только потому, что они могли разглашать информацию об их профессиональной деятельности.

──────⟨ ⟡ ⟩──────⟢

Клан Огня.

Шёл второй день официального пребывания королевских принцесс во владениях клана Огня. Несмотря на то, что на внеплановом собрании глава открыто заявил о намерениях девушек, в частности принцессы Асонии, процент недовольных подобной затеей всё же сложился. И, конечно же, не обошлось без известной всем тройке неразлучных старейшин. Они были крайне удивлены, что мудрейший уже обо всём знал и даже вот так просто разрешил принцессам остаться в клане на какое-то время. Если бы это было решением только главы Аррани, они бы, несомненно, не позволили этому случиться, однако здесь было другое… Ещё ни разу за их жизнь ни один правитель или его отпрыск не изъявили желания добровольно остаться в клане ассасинов для более детального изучения его и тех, кто в нём состоит. По сути, любой не член клана считался посторонним, но члены королевской семьи, пожалуй, были не в группе какого-либо для клана риска, поскольку договор между главой клана и королём составлялся всё-таки не просто так.

— А я не вижу в этом ничего страшного, — заявил самый молодой из них. — И, братья, между прочим…

— Да ты успокоишься наконец или нет! — заревел старший. — Сколько раз ты ещё будешь напоминать об этом?!

— Вот именно! Принцесса Мина — это принцесса Мина, никакая она не потерявшаяся дочь главы Огня.

— Всё равно она не даёт мне покоя! — третий отчаянно стоял на своём. — Вот, послушайте… — заметив, что они его почти что игнорируют, тот выдал весомый аргумент: — Если не выслушаете, мы больше не собратья, — и посмотрел в упор на каждого. Чудно, но это подействовало. — Так вот, я думаю, что вы заметили, какой у принцессы характер, да?

— Да что ты городишь? — ощетинился второй из них. — Мало ли, как родители воспитывали ребёнка? Не неси бред.

— Да нет же, братья! Я говорю вам: она так себя ведёт не потому, что этому её учили король с королевой. Вы когда последний раз видели, чтобы дети таких правителей имели трудный характер?

— У тебя на старости лет действительно поехала крыша, — заметил старший.

— А волосы? — всё же простив им оскорбления, снова попытался тот. — У неё светлый волос, а у того главы был тот же цвет! Это же прямая улика!

— Нет, брат, я больше не в силах держать себя в руках, — тихо проговорил второй первому и бросился на младшего с кулаками.

Завязалась небольшая потасовка. Тихо сидевшая в трудно просматриваемом углу на утренней службе Абби открыла глаза и полностью проснулась. Она не смотрела на старейшин, но со всей сосредоточенностью слушала, о чём они говорили. Мессия Добра заметила настроение последнего. Она, как всегда, была начеку и решила незамедлительно поделиться подозрениями с главой Аррани.

Обозлённый третий из старейшин вышел из храма, поправил балахон и встряхнулся. Братья задали ему взбучку не всерьёз, но ему всё равно было обидно, что они не верили его словам. И тут весьма кстати на его глаза попалась принцесса Асонии. По неосторожности в это время она была одна и, видимо, что-то осматривала. Рядовых поблизости не было — на заданиях или на отдыхе. Униженный человек способен охотно перекладывать свою обиду на других. Особенно такой человек, как третий, и в принципе каждый из их небольшого братства. Он совершенно точно собирался доказать своим братьям, что эта девушка может хранить какие-то секреты, а её как бы обычное поведение — быть коварным планом. Он направился к Асонской. Светловолосая заметила его в нескольких метрах от себя.

— Хорошего дня, принцесса, — гордо подняв подбородок, поздоровался тот.

— Здравствуйте, старейшина, — с опаской ответила девушка. Хотя Аррани не особо выделял их место в клане, но она была сама с ними осторожна ввиду личных замечаний.

— Знай, что мы очень рады Вашему посещению, — ассасины не показывали своих эмоций, но в его случае это было исключением.

Мина сразу почувствовала себя не в своей тарелке. Подсознательно она понимала, что здесь что-то не так. Никакого физического давления принцесса не испытывала, но вот моральное — абсолютно точно. Она хуже читала людей, в отличие от лучшей подруги, но опыт мало-мальски помогал ей в этом.

Но тут старейшина перешёл и к физическому напору. Он подошёл к ней совсем близко и незаметно потянулся к её руке.

— Позвольте мне кое-что проверить, хорошо, принцесса?

Его выражение лица ужаснуло девушку — настолько оно теперь было мерзким. Однако Мина даже не подумала кричать, потому что была слишком горда, чтобы признать, пусть и небольшое, но какое-то поражение в схватке не с реальным противником, а с обыкновенным советником клана ассасинов Четвёртого королевства. Она напряглась и заметила тянущуюся к ней руку.

— Я просто хотел убедиться, что Ваша метка — настоящая…

Асонская не успела что-либо предпринять, как он уже крепко схватил её и вот-вот отдёрнул бы её рукав. Она попыталась выпутаться из его рук, но на помощь очень вовремя пришёл глава клана собственной персоной. Блондин очутился возле них за какие-то доли секунды и ловко освободил руку девушки. Аран и Гильяна, сопровождавшие его, заслонили её собой.

— Глава! — возмутился старейшина. — Что ты себе позволяешь?

— То же самое мы бы хотели спросить у Вас, уважаемый старейшина, — в разговор включился спрыгнувший откуда-то сверху Коннор, вставая рядом с другом.

— Лучше следите за своими блудливыми ручками! — не стесняясь статуса старика, сказала сестра Гильяна.

Мина обрадовалась их появлению, но затем она будто почувствовала, как кто-то смотрел ей прямо в спину. Светловолосая обернулась назад и увидела, как вдали, на крыше одного из зданий, на корточках сидела Абби. Та поймала взгляд принцессы на себе, невесомо кивнула головой, но так, чтобы Мина поняла, и спрыгнула на землю с противоположной стороны.

— Глава, чёрт побери, тебе следует вырвать у своих подопечных языки за такие слова! — старейшина сделал непроизвольный шаг вперёд из-за оскорбления.

— Я запрещаю Вам прикасаться к принцессам Асонии, — твёрдо проговорил Аррани, разведя руками, словно только что ничего не произошло. — Если хотите оспорить моё решение — полагаю, мудрейший с радостью Вас выслушает, — с иронией добавил блондин.

Третий старейшина не нашёл, что ответить. Впрочем, это была обычная реакция. Так ничего и не сказав, он просто погрозил им пальцем и, сделав грациозный поворот в противоположную сторону, стремительным шагом стал возвращаться к храму.

Ассасины повернулись к принцессе Асонии. В последнее время Аррани не особо отличался настроением во всём, что касалось Асонской. Так было и сейчас. Он был недоволен. «Ну, хотя бы не зол», — подумала Мина.

— Ты где мозги оставила? — начал с козырей, однако, изменившись в лице. Его тон был строг, но при этом мягок. — Тебе нельзя шататься тут в одиночку!

— А я, что, маленькая, по-твоему, чтобы за мной ходили по пятам и изучали каждый мой шаг? — как-то зачастили они с перепалками, но по-другому глава Огня сейчас был не в состоянии вести диалог, если принцесса не подчинялась его указаниям.

— Ар, принцесса, — неожиданно встал между ними Коннор. Обычно никто не вмешивался в их разборки. — Сегодня у нас есть более важные занятия, — сделав акцент на друге, закончил он.

Аррани подавил назревающий конфликт и сосредоточил внимание на первостепенных проблемах. Провёл пальцами по переносице, на пару секунд зажмурив глаза.

— В общем, так: сейчас у меня нет времени быть твоим нянькой, — спокойно рассудил.

— У тебя никогда нет на меня времени! — обиженно возразила на это девушка.

— Аран, Гиль, — пропустив её замечание мимо ушей, обратился глава клана. — Мы с братом Коннором уйдём по делам в соседнее княжество. Нас не будет целый день, поэтому присмотрите за принцессами… — покосился на Мину, — а особенно за этой, — указал на неё большим пальцем.

Асонская решила немного проучить парня и вдруг набросилась на его палец зубами, больно укусив его. Аррани, не ожидавший этого, дёрнулся от боли и по инерции отвёл руку в сторону. Соклановцы были под впечатлением — ещё никто не осмеливался так себя вести по отношению к главе. Но парень, хоть и побурчал, но спустил ей это с рук.

— Ещё раз такое сделаешь! — приблизился к ней вплотную, почти касаясь её лба указательным пальцем уже другой руки.

Но, не закончив свою мысль, подал знак лучшему другу, и они стали от них отдаляться. Глава Огня даже не оборачивается на её выскользнувшие слова о том, чтобы взять её с собой, надменно махнув сзади рукой, типа: «да-да». «Кажется, он привык не замечать её спонтанные действия», — усмехнулся про себя рыжеволосый. Гильяна заметила, как светловолосая смешно надула щёки, и, не сдержавшись, прыснула в кулак. Та обернулась на звук, уперши руки в бока. Аран легко ударил подругу в плечо, говоря таким образом быть повежливее — всё-таки перед ними принцесса Асонии.

— Простите её, принцесса, она ещё маленькая.

— Вы точно ассасины? — ничуть не обидевшись, спросила Мина в ответ на их реакцию.

Повисает неловкое молчание, прерываемое лишь периодически вырывающимся смехом Гильяны. Это был риторический вопрос. Замяв паузу, ребята сказали, что глава не давал им конкретных приказов, поэтому они предложили девушке обойти территории владений и показать ей местность. На что та охотно согласилась, не забыв прихватить с собой и Нину, которая была увлечена изучением конюшен ассасинов Огня.

Ученики Аррани показали принцессам внутренние владения клана, а потом повели их по окрестностям. Девушки с любопытством всё осматривали. Мина особенно сильно была увлечена прогулкой, ведь она очень любила леса и всё, что с ними было связано.

Пока подруга шла впереди них и на время была недосягаема до реальности, Нина пристроилась рядом с парочкой ассасинов и решила утолить своё любопытство. Неслышно для Мины она поинтересовалась у них насчёт отношений главы Аррани и собственно лучшей подруги.

— Наш Босс — твёрдая скала, — тут же включилась Гильяна, рассказывая с особой гордостью — ей нечасто выпадал шанс похвастаться Аррани.

— Это верно, — подхватил Аран, в этот раз не боясь слов подруги, потому что был уверен — поведать о личности Босса этим девушкам было безопасно и, даже может быть, полезно. — Он всегда здорово умеет выражать эмоции, но, несмотря на это, у него также неплохо получается держать себя в руках в нужный момент.

— Ага, Босс понимает, что он — глава клана, поэтому в его обязанности входит каждая строчка Закона ассасинов.

Принимая это во внимание, Саксонская подумала, что подруге будет нелегко добиться расположения Аррани — он ассасин, в конце концов… Она сама в этом, как следует, убедилась. Решив пока оставить этот вопрос, девушка перешла к другому вопросу:

— А какие у вас отношения с главой?

После этого ребята переглянулись между собой и явно замялись с ответом. В шутливой и одновременно грозной манере Нина посмотрела на них в упор и «пригрозила»:

— Если вы мне обо всём не скажете, я буду вынуждена пожаловаться вашему Боссу, что его подчинённые не выполнили просьбу важного человека в Асонии — принцессы Нины собственной персоной.

Парочка улыбнулась и рассмеялась вместе с Саксонской. Под таким напором им больше ничего не оставалось, кроме как выложить все козыри на стол.

──────⟨ ⟡ ⟩──────⟢

Аррани и Коннор забрали небесных спутников, оседлали лошадей и отправились на задание. Их ждал глава Накинии с визитом — по прошествии последних событий с Шилсой ассасинам по-прежнему было важно, чтобы от неё не осталось никаких следов.

Они ехали молча, даже не ускоряя коней. Орлы ассасинов летели сверху, следя за дорогой. Коннор не мог не заметить некоторое напряжение, которое тянулось от друга невидимой, но ощущаемой нитью после отъезда из владений. Он решил не откладывать разговор на потом, потому, когда парни пересекли черту леса и вышли к широкому полю, рыжеволосый привлёк внимание Аррани и остановил лошадь. Глава Огня сделал то же с вопросом в глазах.

— Проверим, кто быстрее, — вскидывая руку вперёд, предложил Саксонский.

— Аф-ф, Коннорс, — досадно протянул блондин, закатывая глаза, — решил надо мной поиздеваться, да? Никто тебя не перегонит, даже если ты на коне, и ты… — уставил на него палец, — это прекрасно знаешь.

— Нет предела совершенства, брат, — уже входя в азарт, возразил друг.

Аррани задумался, осмотрел расстелившиеся перед ними просторы и посмотрел на своего главного помощника. Слегка наклонился к морде воронового напарника и спросил:

— Фуго, дружище, что думаешь?

Конь громко заржал, и они буквально одновременно сорвались с места. Коннор быстрее припустил свою лошадь, догоняя соперника.

Ему удалось немного поднять настроение лучшему другу. Впрочем, небольшая разрядка пошла на пользу им обоим. Они пересекли неглубокую реку и остановились на противоположном берегу. Лошади паслись чуть в стороне, но недалеко. Орлы ребят мирно отдыхали на их спинах, не мешая разговору друзей.

— Тебя напрягает нахождение принцессы Мины во владениях? — Коннор первым прервал тишину. — Переживаешь, что с ней может что-то случиться?

— Это всё не для неё, — наконец, ответил блондин.

Ветер унёс их слова далеко от источника. Гривы скакунов развились от его порыва. Парни выдержали паузу.

— Ар, нам придётся смириться с её присутствием. Ты знаешь, я тоже не в восторге, что принцессы сейчас живут вместе с нами. Конечно, дом для них безопаснее всего.

— Если принцесса Нина понимает, что делать стоит, а что — нет, то Мина… она просто неуправляема, — он тяжело выдохнул и рывком сел. — Она никого не боится, прёт напролом, не терпит, чтобы что-то было не по её, никого не слушает…

— Но слышит, — перебил его.

— Да… да, в этом ты прав, брат.

— Ар, — рыжеволосый посмотрел на него, — не забывай, что ты не один. Не взваливай на себя всю ответственность. Для этого у тебя есть я, Аран, Гильяна, Абби, Мария, в конце концов. Мы с радостью разделим твои обязанности.

— В первую очередь, я обещал самому себе, что позабочусь о принцессах.

— О принцессе Нине не беспокойся. Я возьму её на себя. А ты сосредоточься на её подруге — здесь ситуация сложнее.

— Что, — лукаво усмехнувшись, повернул к нему голову, — забрал себе самое лёгкое?

Коннор приподнял уголки рта и хлопнул друга по спине.

Ассасины ещё какое-то время посидели в тишине, слушая журчание реки и чавканье лошадей за спиной. На небе медленно проплывали белые, громоздкие облака. Ветер по-прежнему развевал невысокую, приятную на ощупь траву под ногами.

— Идём, — приглаживая гриву своего коня, подогнал Коннор. — Глава Накинии нас ждёт.

___________________________________________________________________

¹Один клинок — устойчивое выражение, применяемое главой Иви, что означает буквально: «вернулись ни с чем».

Глава 5

Тёмные ассасины зачастую не любили своих прямых соперников — светлых ассасинов. Однако, несмотря на условности, у них было что-то общее, а точнее — миссии. Глава Иви не терпела, чтобы её подчинённые просиживали без дела долгое время на одном месте. А Ганз с Арселис к таким никак нельзя было отнести. Да, сестра отличалась своей незаменимой ленью, сформировавшейся у неё из-за того, что напарник часто выполнял работу за двоих или попросту запрещал ей ввязываться в какие-то проблемы, появлявшиеся в их деле. Поначалу это можно было списать на то, что ассасин не хотел, чтобы пока ещё подросток, тем более девочка, разом, не подготовившись, глубоко ныряла в пучину будней клана Земли. Джейкоб, тогда ещё ведущий цельный клан, не был особо против такой манеры поведения со стороны друга, хотя и понимал, что полностью оградить Арселис от их реалий всё равно не получится, что тот часто и говорил брату, но русоволосый не шибко слушал его советы (в отношении этого вопроса ассасины не сходились во мнении). Он только-только начинал свой путь «отцовства», поэтому был неопытен и наивен в некоторых вопросах. Конечно, со временем, по мере взросления девушки, ему всё же пришлось принять данное, да и она сама стала чаще обращаться к нему с просьбами не ограничивать её в собственном деле. В конце концов, это именно он привёл её сюда, значит, Арселис автоматически становилась частью клана и частью того порядка, что в нём царил, становилась одной из них, из ассасинов клана Земли, становилась равной каждому и приобретала те же права и обязанности, что и все вокруг неё.

Ганз старался, как мог, как считал нужным, но это особенное качество для ассасинов — лень, которая разве что не была прописана в Законе о её запрете, — отпечаталось в неокрепшем уме девочки и сопровождало её с тех самых пор. Справедливости ради стоит сказать, что этот изъян не стал для неё роковым, а даже наоборот, сыграл ей на руку, потому как привязанность и преданность своему воспитаннику, спасителю, любимому покрывали любые её недостатки. Ради Ганза она готова была сделать всё, что угодно, готова была отдать за него жизнь, если бы в том была необходимость. И это стремление делать его жизнь самой лучшей, несмотря ни на что, поспособствовало тому, чтобы Арселис не теряла хватку, всегда помнила, кто она и для чего живёт. Так, редко кто мог усомниться в том, что неудачи могли бы выбить её из привычного темпа жизни.

──────⟨ ⟡ ⟩──────⟢

Новая миссия была чуть ли не глотком свежего воздуха для Ганза. Он ненавидел проигрывать, особенно такому сопляку, как глава клана Огня. Вот, почему Арселис была так рада личному поручению главы Иви. Не имея дел с кланом Огня, напарники могли отвлечься от слабости в своих глазах. Хоть глава и сказала, что на это не стоит обращать внимания (поскольку деньги в итоге были получены), да и сам парень довольно быстро забыл эту неприятность, для старшего ассасина второго клана Земли единственным выходом было забыть о проигрыше благодаря отвлечённой работе. Тем более, Иви подчеркнула, что задание особой важности, почему им предстояло хорошенько на нём постараться.

В ближайшем от клана городе напарники встретились с заказчиком. Тот пояснил им детали, связанные с делом, о которых Иви не стала распространяться, после чего отдал половину положенной суммы.

Дело действительно было важным: лишить головы единственного в городе, кто имел право лишать людей головы. Палачи в Третьем королевстве ещё не изжили себя. Порой Асонскому королю думалось, что их популярность лишь нарастала в некоторых ситуациях, но не спешила идти на спад, это точно. Впрочем, он не имел желания навязывать свои мысли соседнему правителю: их нейтралитет не стоило расшатывать ни в ту, ни в другую сторону, так считал правитель Четвёртого королевства. Раз в стране процветала подобная профессия, лишить жизни палача было делом чести. Народ боялся этих людей. Они казались им не от мира сего: угрожающие, никогда не показывающие своего лица (оттого наводили ещё больший страх, потому что естественно были среди всех, так же покупали пищу, пили пиво в трактирах, ходили на выступления артистов, смеялись над шутами, слушали музыку и растворялись в ней, из-за чего люди не могли избавиться от страха, что они могли проходить прямо среди толпы, а может, даже и совсем рядом с ними), всегда в красном или в чёрном, под сплошной маской с двумя отверстиями для глаз и, главное, с мощными и острыми заточенными топорами в руках наперевес. Ассасины и жандармы с королевскими особами были, по сути, единственными, кто не боялся иметь дело с палачами, смотреть им прямо в глаза и чувствовать себя рядом с ними, как обычно, без тревоги за свою сохранность.

Тёмные ассасины, в отличие от светлых, редко задавались вопросами чести и справедливости, но даже им были знакомы причинно-следственные связи. По правде говоря, Ганз с Арселис были исключением из правил во втором клане Земли, потому что лишь они имели смелость и искреннее желание поинтересоваться о причине той или иной просьбы заказчика. Старший ассасин в последние пару лет старался чаще вникать в суть проблемы, поскольку в глубине души не хотел впутывать напарницу в бессмысленные убийства. Это было вовсе не в его характере, но ради неё он тоже был готов на многое. В этот раз они тоже спросили об этом. Ответ был не так прост, но, по крайней мере, очевиден. Месть. Она всегда умело управляла чувствами оскорблённого человека, порой не оставляя ему шанса всё исправить или забыть другим способом. К сожалению, в каждом мире это чувство всегда будет сопровождать его, даже если это будет царство мира и покоя. Человек — основной источник поступления её необыкновенной энергии. Пока он будет существовать, месть будет его скрытым, невидимым до поры до времени спутником. И лишь от самого же человека будет зависеть, выпустит ли он её на волю в течение жизни или похоронит вместе с собой в могилу, оставшись чистым, праведным и несломленным. Но зачастую месть оправдывают. Так и в этом случае. Месть его была непроста — это была месть за сына. Мэр города приговорил парня к обезглавливанию лишь за то, что тот полюбил его дочь и собирался на ней жениться, а её отцу очень не понравилось такое развитие событий. Извечная проблема — огромная разница в социальных статусах молодых людей. Он — обычный крестьянин, она — дочка главного человека в городе, соответственно, с самого рождения — почитаемая дама, вольная выбирать себе жениха, лишь подобного своему положению в обществе.

— Его казнили на моих глазах! — с яростью в голосе отвечал мужчина. — Мэр стоял в той же толпе зевак, что и я, но у меня не хватило мужества подойти к нему и сделать хоть что-то, чтобы облегчить ту участь, которая ждала моего сына. Я боялся за его мать: она бы не пережила потерю сразу нас обоих, а я был уверен, что не выдержал бы натиска этого человека.

Ганз курил чуть в стороне, облокотившись о стену какого-то закоулка. Арселис сидела возле заказчика, полубоком к напарнику, и внимательно слушала историю. Вопреки её особой настороженности по отношению к чужакам, в моменты, когда она видела в людях не более, чем обычных страдальцев, девушка открывалась с противоположной стороны и могла проявлять сострадание и внедряться в проблемы людей. Такое случалось очень редко, но именно в таких случаях была совсем другой. Ассасин Земли тем временем оставлял этап переговоров на неё, но в то же время так же вслушивался в причину их миссии. Он никак не показывал свою заинтересованность, но на самом деле был весь внимание, не пропуская ни единой важной детали в рассказе человека. Наверное, сказывались старые привычки жизни в клане Джейкоба, где за бездумные заказы ассасины получали жёсткую взбучку.

Когда в речи мужчины прозвучало слово о мэре города, Ганз демонстративно усмехнулся, по-прежнему уставившись куда-то вверх и держа сигарету меж двумя пальцами навесу. Он выпустил стремительный поток дыма изо рта и повернул голову к заказчику.

— Этих тварей мы умеем душить по всем правилам нашего Сообщества, — с недоброй улыбкой на устах проговорил ассасин, кажется, вспоминая о чём-то. Арселис поддержала его высказывание, кивнув. — Мы обязательно сделаем то, что Вы хотите, — закончил тот, выбросив сигарету в сторону и поправив оружие за спиной.

Мужчина, видимо, проникшись их заинтересованностью в его неудачно сложившейся жизни, бросился ребятам в ноги и, сложив руки перед собой, перекрестился, а затем собирался перекрестить и ребят. Однако Ганз вовремя заметил его намерения, потому незамедлительно подал знак Арселис остановить внезапно начавшуюся вакханалию.

Именно этого он всегда просто терпеть не мог. Бывали вот такие слишком чувствительные люди, которые поначалу казались полными ненависти к своему неприятелю, с горящими глазами, готовые на всё, что угодно, лишь бы их просьба воплотилась в жизнь, а потом, словно по щелчку пальцев, они вдруг превращались в скучных и беспомощных доходяг, неспособных держать свои эмоции при себе. Желание Ганза выяснять все нюансы задания, но при этом ожидать полного хладнокровия от заказчика пока ещё трудно ему давалось, но он не мог отказаться ни от одного, ни от другого, поэтому периодически был вынужден переживать подобное, хоть это и тратило его собственное время. Прежде чем заказчик опустил два пальца себе на лоб, Арселис ловко схватила его за выставленную руку и не дала начаться нежелательному действию. Сестра была совсем близко к нему, почти нависая над крестьянином.

— Вскоре мы сами Вас разыщем.

После чего последовал оглушающий удар в голову, отчего мужчина повалился на землю без сознания. Девушка слегка сморщилась и поджала ладошки под себя, словно это её кто-то больно ударил.

— Кажется, я немного перестаралась, — сказала она, имея в виду то ли удар, то ли в целом своё льстивое поведение по отношению к нему.

Ассасин выпрямилась и встряхнула рукой, расслабляя кулак, повернулась лицом к напарнику. Тот пристально всматривался в бесчувственное тело, затем шумно сплюнул и устремился прочь отсюда, выходя на оживлённую улицу. Та поспешила вслед за ним. Уже будучи в нескольких метрах от закоулка, парень раздражённо выдал:

— Конечно, перестаралась. Ты была с ним слишком мягкой.

Арселис пристроилась рядом и поправила волосы на лбу в правую сторону.

— Что ты всполошился? Я, между прочим, ради нас же стараюсь, — мимолётно задрав подбородок, ответила напарница, не видя в произошедшем своей вины. — Если я мила с ними, наша надбавка к оставшейся сумме награды всегда возрастает.

Ганз, даже не остановившись, резко развернулся на месте и взял её за плечи. По его глазам она поняла, что тот был явно рассержен.

— С этого момента ты прекратишь этим заниматься, — жёстко парировал русоволосый.

— Что не так я сделала? — нахмурившись, спросила та, принимая его ультиматум близко к сердцу.

— Прекрати делать вид, что ты действительно переживаешь за их судьбы. Это жутко бесит! — неожиданно резко высказался парень и отпустил её, продолжив бесцельный путь вперёд.

Он смотрел на неё и умом понимал, что не хотел, чтобы всё так вышло: он уже начал задумываться о том, чтобы постепенно отучать девушку от себя. Она стала достаточно взрослой, чтобы самой о себе позаботиться, чтобы самой решать свою судьбу. Ганз опасался, что все её стремления помочь людям превратятся в обыкновенное желание заработать больше денег, давая им ложные надежды и показываемые чувства. С одной стороны, ему было плевать на тех, с кем его сводила судьба, потому что все те, кто был для него дорог, уже существовали в его жизни, с другой стороны, его внутренняя борьба между привязанностью к этой девушке и одновременным желанием ей лучшего будущего, без смертей, убийств, крови и горя, сводили его с ума. И вся эта неразбериха выливалась в агрессию. Он злился, в первую очередь, на себя самого, потому что понимал, что он тоже причастен к тому, что Арси делала сейчас, и на неё, выливая накопившуюся желчь, хотя совсем этого не хотел.

Арселис была в растерянности, потому ещё какое-то время просто стояла на месте, неуклюже поворачивая голову в разные стороны, пытаясь переварить его претензии. Наконец, спохватившись о его стремительном отдалении, девушка ринулась к Ганзу и нагнала его, треснув по плечу с разбегу.

— Какого чёрта ты разозлился? — она буквально вынуждала его остановиться и всё ей прояснить.

Однако ассасин был иного мнения. Он притормозил, поскольку она отвесила ему оплеуху, но на этом всё и закончилось. По крайней мере, пока что. Напарник, не отрывая головы, покосился на неё глазами, поджав при этом губы. Его взгляд не терпел возражений. Они молча продолжили идти к главным воротам города, за которыми должны были организовать себе ночлег, потому как были предупреждены, что мэр вернётся с текущих дел только на следующее утро. А палач в этом деле мог и подождать.

Меж тем на город опустилась ночь. Неподалёку напарники устроили себе ночлег. Их окружали редкие деревья, а укрытием служили сплошные скалистые овраги. Они нашли удобное в расположении место, образующее полумесяц из каменных неравномерных столбов, частично покрытых густой растительностью. В центре неглубокого полумесяца даже было внушительное отверстие, под которым можно было спокойно расположиться на ночь и не бояться быть пойманным диким зверем или обычным дождём.

Пока Арселис разводила костёр, Ганз осматривал окрестности, чтобы точно убедиться в их относительной безопасности. Ввиду того, что они остановились не так далеко от людного города, можно было не особо опасаться незваных гостей, но за пределами голых зданий из камней всё равно стоило ожидать, что угодно.

Они сидели друг напротив друга, их разделял лишь костёр. Летние ночи в Третьем королевстве были тёплыми, но бывало так, что погода вела себя капризно и не оправдывала ожиданий внешних жильцов. К тому же, людям был необходим дополнительный источник защиты в виде огня: никто из зверей не осмелится просто так к нему подойти. Ганз покуривал табак, а Арселис, как обычно, полировала до блеска их оружие, поглядывая при этом на парня, поскольку чувствовала напряжение между ними. Она переживала из-за этого, но не могла предпринять что-то эффективное для разрешения молчаливого конфликта, ведь в моменты стресса привыкла полагаться на напарника, опираться на его сильное и крепкое плечо. В этой ситуации она не могла потерять свою гордость и держалась строго.

Ганз курил уже довольно долго, Арселис тоже не оставляла своего занятия. Парень видел, что она периодически бросала на него душащий его взгляд, но демонстративно молчал. В какой-то момент девушка резко остановила руку, совершенно открыто подняла голову на уровень ассасина и отложила ружьё на место. До сих пор ребята слышали лишь треск костра и шорох мелких грызунов, слонявшихся по зарослям. Зеленоглазая пристально вглядывалась в напарника, а тот делал вид, будто не замечал её, и продолжал докуривать свою сигарету, смотря перед собой, словно куда-то в пустоту.

— Да скажи, наконец, что произошло?! — внезапно взревела Арселис, выбив сигарету пущенным в неё кинжалом, что та сразу вылетела из пальцев парня. Тот даже не дёрнулся и ещё какое-то время держал руку возле лица, приставив указательный и средний пальцы к небу. — Ты… — вдруг осеклась девушка, вставая на ноги и понижая градус своего негодования. Если напарник никак не реагировал на неё, это значило худшее из возможного, потому что он всегда, даже когда злился, отвечал ей без задержки.

Без слов Ганз встал, нашёл окурок в темноте, потушил его и, по всей видимости, собрался ложиться спать. Арселис смотрела за всеми его действиями и не понимала, как себя вести. Подобные сцены происходили между ними от силы пару раз за всю их совместную жизнь, поэтому ей было трудно ориентироваться в ситуации. Каждый раз ей казалось, что вот он, конец их связи, что возникшая проблема обрубила их взаимопонимание, и им больше не удастся вернуться к прежним отношениям. Арселис знала лишь два пути: либо отдавать себя полностью, либо не знать его вовсе.

Безмолвие страшило девушку. Пожалуй, равнодушие со стороны Ганза было единственным, чего она действительно боялась и ни за что не хотела бы принимать. Почему он ничего не говорил? Когда мелькнула та отправная точка, откуда у него пропало желание с ней разговаривать? После странных действий напарника Арселис решила не капризничать, потому легла под скалой вместе с ним.

Что бы между ними ни происходило, физической близости им не удалось бы избежать. Или так хотел сам Ганз — не уходить куда-то в другое место, чтобы не ложиться с напарницей рядом. У них был один тюфяк на двоих, а одеялом пользовалась только Арселис — русоволосому было легче без него. Они лежали спиной друг к другу, впрочем, сегодня это даже не обсуждалось, хотя обычно девушка могла себе позволить придвинуться к собрату чуть ближе или случайно коснуться его ногой или рукой.

— Арси… — вдруг прозвучало в полной тишине.

Девушка вздрогнула от его тихого голоса, наполнившего почти полностью замкнутое пространство. Она ощущала напряжение между ними даже спиной и от этого не могла уснуть.

— Арси, — услышала она отчётливее, но по-прежнему не реагировала.

Тогда её шею обдало горячим дыханием, и она не выдержала, круто подняв корпус на руках. Сначала слегка повернулась к нему, а потом уже полностью развернулась лицом. Ганз сидел сгорбившись и всем видом показывал, что хотел бы наконец поговорить. Арселис растеряла всю свою гордость после второго его зова и готовы была на всё, только бы услышать, что тот собирался сказать.

— Я не хотел тебя обидеть, — спокойно начал Ганз.

— Видела я, чего ты не хотел! — обидчиво возразила зеленоглазая, однако в душе была рада, что они смогут всё прояснить.

— Мне неважно, что скажут другие, — неожиданные слова полились в её сознание. Ассасин прикоснулся ладонью к её щеке и задержал её, время от времени поглаживая большим пальцем. — Как мне донести до тебя, что я желаю тебе лучшей жизни, чем есть сейчас?

— А чем плоха наша жизнь сейчас? — повысив голос, удивилась та.

Ганз как будто испугался её вопроса и снова замолчал, задумавшись. Он опустил ладонь вниз, но воспитанница быстро накрыла её своими, ожидая ответа. Парень помедлил, а затем неспешно выудил руку из её хватки, при этом произнося:

— Тем, что она «наша», — он посмотрел на неё совершенно серьёзным взглядом.

— Повтори, что сейчас сказал, — сквозь зубы процедила девушка. Очевидно, она была недовольна этими словами.

— Я свой долг выполнил. Ты уже выросла и сможешь позаботиться о себе. Без меня, — без колебаний исполнил её просьбу.

Однако это было не то, что она хотела услышать. Её голова просто взрывалась от его слов, а сердце — ступало по осколкам с каждой последующей фразой. Она была легкомысленна, но отнюдь не тупа и понимала, что он имел в виду.

— Долг, значит… — невесело ухмыльнулась себе под нос.

Арселис взорвалась так, как могла только она. В ход пошли кулаки, повалившие парня на спину, но острые локти девушка оставила на самый крайний случай.

— Ты не посмеешь решать всё за меня! — кричала она, не боясь быть услышанной кем-либо, даже муравьём. — Не смей говорить, что бросишь меня! Никогда! — остановилась, чтобы посмотреть ему в глаза. — Ты — моя жизнь, а что я буду делать без тебя?

Первое время принимающий её возмущения как должное Ганз покорно терпел, но после этих слов разошёлся не хуже напарницы.

— Мне нужно вдалбливать тебе, что со мной у тебя нет будущего? Пойми это, наконец! Я не сделаю тебя счастливой. Ты должна найти саму себя, не обращая внимания на меня. Я хочу, чтобы ты жила в спокойствии и не знала горя, а со мной подобные шансы равны нулю!

— Значит, как «благородно» спасать обездоленных девочек, ты знаешь, — с сарказмом проговорила Арселис, — а дальше нести ответственность теперь, видите ли, перехотелось! Так получается? — она опустилась совсем низко, что их лица были в нескольких сантиметрах друг от друга. — Ты вырвал меня из лап смерти и пустоты, поэтому моё сердце навсегда стало твоим, а теперь… теперь я тебе больше не нужна? — тонкий звон её голоса, выброшенный на последнем слове, окончательно распалил девушку и одновременно же заглушил её страсть.

Она не плакала всерьёз даже из-за Ганза, но ему показалось, что сейчас, возможно, настанет тот исключительный случай. Русоволосый осознал, что зашёл со своими упрёками слишком далеко, что довёл свою девочку до подобного состояния. В обычной ситуации она бы ни за что не произнесла то, что сказала только что. Это нужно было прекратить. В конце концов, он больше злился на себя, чем на неё. Опять он выплёскивал своё дерьмо на неё, не давая себе в этом отчёта. Ассасин Земли насильно заключил её в объятия, заставив тесно прижаться к нему, хотя та и немного сопротивлялась. Он гладил её по макушке, шепча что-то ласковое на ухо.

— Я хочу остаться с тобой навсегда, — пробурчала Арселис ему в плечо.

— Да, да… — успокаивал парень.

— И, будь добр… не бросай меня так внезапно. Раз уж спас меня, ты не имеешь права так легко от меня отказываться, — приподнялась, чтобы смотреть ему в глаза.

— Ты дурочка, — усмехнулся парень, растянув уголки губ, — но и я тоже хорош, — прикоснулся к её виску, забрав пальцами часть волос. — Прости меня.

— Ещё раз скажешь, что нам не по пути… — тем временем продолжила угрозы Арселис.

— Да-да, — так же не слушая её болтовню, поддакивал парень, приближаясь всё ближе.

— И…

Арселис почувствовала, как его ладонь надавила жёстче прежнего, тем самым затыкая её, а губы любимого накрыли её собственные, заглушая все дальнейшие слова. Поцелуй вышел грубым, но глубоким и долгим. Девушка моментально отдавалась моменту, забывая всё, что было до этого. Ганз же… А что Ганз? Будет ли потом жалеть об этом? Кто знает. Главное — то, что сейчас. Это настоящее. Он не ожидал от себя такого исхода, но вовсе не противился этому. Наконец, его внутренние желания сбылись в реальности хотя бы в каком-то виде. А ведь они ни разу ещё не целовались, что было довольно странно. Принимая во внимание все намёки напарницы, можно было бы подумать, что она наверняка склоняла его к поцелую и даже когда-то добилась его, но на деле это было не так. А сейчас… может, на него что-то нашло. Может, их нестандартное поведение. Впрочем, им обоим это было неважно. Ганз просто целовал ту, которую любит. Арселис просто отвечала на поцелуй того, кого любит. Парень настолько сильно держал своих демонов внутри, что в первый раз был настойчивым и требовательным. Он прошёлся языком по её верхней десне и заставил открыть рот, чтобы проникнуть внутрь. Арселис буквально таяла на глазах, принимая его. Когда ей стало не хватать воздуха, она отстранилась для передышки. Они открыли глаза. Ганз вытер слюну с губы, не отводя от неё взгляда.

— Я старше тебя на 15 лет, — зачем-то напомнил он.

— Я знаю, — как ни в чём не бывало ответила та. Её взор был явно затуманен, но слова были искренними, и, вроде как, она соображала, что делает. — И что?

— Я тебе в отцы гожусь.

— Пф-ф, — прыснула девушка, мило подставив ладонь ко рту. — Ты никогда не был им для меня.

— Вот как? — пошло подмигнул парень.

Он решил проучить её дерзость, потому скользнул рукой по копчику и стал подниматься выше по узкой щёлочке на спине, проникая под майку напарницы. Арселис закрыла глаза от удовольствия, и тогда Ганз понял, что сам попал в ловушку — она не поддалась на его провокацию. Он вернул руку к себе, обхватил Арси полностью и перевернул обоих набок.

— Ну, нет, — проговорил он, убеждая скорее себя, нежели её, — на сегодня достаточно, — и дал ей лёгкий щелбан по носу.

К счастью для него, Арселис не стала упрямиться и возражать. Она обняла его в ответ и уткнулась лицом в то же плечо, засыпая.

Эта ночь для них была непроста. Однако настало долгожданное утро. Причём раннее утро. Напарники должны были встать, как можно раньше, чтобы застать возвращение мэра города. Они встали практически одновременно. Первое впечатление после случившегося было неоднозначным. Хотя, Арселис долго думать и не надо было: любимый принял её и чувствовал то же. Им не нужны были слова, чтобы выразить то, что они испытывали друг к другу. Сказать по правде, так было и раньше, но им не хватало какого-то действенного, показательного шага, чтобы прийти к тому, что они уже давно были настоящей парой. Не то чтобы Ганз стал по-другому смотреть на свою девочку, но всё-таки что-то поменялось. Чёрт, да хотя бы то, что они вчера целовались! Он не мог забыть тот момент, когда понял, что его желания совпадают с её. Теперь ему не придётся закрывать все свои непотребства в себе. И всё же неразрешённость его внутреннего конфликта с самим собой пока что не оставила его окончательно. Да, они выяснили отношения между собой, но так просто отказаться от своих намерений он не мог. Ассасин ещё чувствовал ответственность за её будущее. Без него. Он понимал, что не сможет быть с ней откровенен во всём, пока не примет то, что они связаны навсегда и больше никогда не расстанутся.

Через какое-то время они уже ждали прихода главного человека города. Мужчина объявился довольно скоро, так что ждать пришлось недолго. Однако ассасины второго клана Земли никак не ожидали, что он окажется не тем, кто им на самом деле нужен. Когда Ганз прижал его к полу, надавливая на него ногой, человек затрясся, как осиновый лист, и умолял не убивать его.

— Я… я-я… — дрожащим голосом начал тот, — не мэр. Не мэр!

Напарники переглянулись между собой, не понимая, о чём он толкует.

— Он п-п-попросил меня… да, попросил, з-за-м-менить его.

— Что за чушь ты несёшь?! — возмутилась Арселис и ударила его ладонью в грудь (она сидела на корточках перед его лицом). Это было очень больно.

— У-у-у, — застонал тот. — Настоящий мэр… он сейчас в соседнем городе… у-у-у кх-х.

Ганзу надоела его болтовня. Он убрал с него ногу, опустился ниже и взял копну его волос в кулак, поднимая в воздух.

— Ты крупно пожалеешь, если решил немножечко соврать.

Ассасин отпустил его и направился к письменному столу. Пошарил в выдвижных ящиках.

— С-справа, — раздалось от мужчины.

Ганз бросил на него мимолётный взгляд и выдвинул последний ящик, где лежала бумага, на которой был вовсе не тот, с кем они имели дело. Парень прочёл её и бросил обратно, раздражённо цокнув.

— Что там? — спросила Арселис.

— Это не он, — повертел головой в раздумьях. — Уходим.

Выйдя на улицу, ассасин пошёл быстрым шагом. Воспитанница поспевала за ним, не задавая вопросов. Вот это была та атмосфера, к которой они оба привыкли. Всё вернулось на свои места. А Ганз тем временем держал у себя голове только одну мысль — он знал, к кому они сейчас направляются, ведь соседний город — это тот город, в котором он Арселис и подобрал. Эта догадка затмила все остальные его мысли, и палач города чудом остался в живых.

Ганз до самого конца не сбавлял скорость хода, а вынужденные остановки при пересечении границ двух городов выматывали его больше, чем сам путь. Арси было не привыкать. Она покорно следовала за возлюбленным. Парню не терпелось скорее посмотреть в глаза тому человеку, жизнь которого вскоре должна будет оборваться. Он предвкушал их встречу. Его заданию всё же суждено исполниться.

Ещё не настали сумерки, а ребята уже были тут. Ганз помнил каждую улочку этого города, как будто был здесь только вчера. Спустя 9 лет здесь ничего не поменялось. Каждое здание, узкие проходы и даже мелкие трещины виделись ему такими родными, что хотелось кричать от возбуждения. Ноги сами несли его вперёд, а разум уже давно был вместе с тем человеком.

О, да, эту толстую стену Ганз запомнил навсегда. Здесь всё началось, здесь и закончится. Дойдя до дома мэра, парень вдруг остановился и подумал про напарницу. Стоит ли впутывать её сюда, если это дело только между мужчинами? Помнит ли она кого-то из своей бывшей жизни обычного ребёнка этой страны? Ассасин мотнул головой и решил: раз она готова быть с ним, то пусть будет до конца, что бы он ни делал. «Как эгоистично, придурок», — пронеслось у него в голове. Однако отступать было поздно. Почему-то он был уверен, что мэр сейчас находится дома, что работы у него сегодня не было или он вернулся раньше. Так хотело его нутро, а не прислушиваться к самому себе было глупо, верно? Они ворвались в переднюю, совершенно не стесняясь грубого решения идти напролом. Зеленоглазая никогда не сомневалась в нём: значит, так было нужно. У проходившей в другую комнату служанки расширились глаза от внезапного появления незваных гостей. Она выронила грязные тарелки из рук (видимо, после недавнего ужина). Те разбились вдребезги об пол. Ганз хитро улыбнулся и, не обращая внимания на не интересовавших его, двинулся в ту сторону, откуда женщина только что вышла. Арселис быстро позаботилась о том, чтобы им никто не помешал.

Пара секунд, и вот они стоят посередине трапезной. Перед ними широкий, но короткий стол. За столом сидели три человека: хозяин с хозяйкой и, по всей видимости, их дочь. Девушка была красива на первый взгляд, черноволоса, но в то же время темнее тучи — это то, что читалось на её лице. При виде ассасинов мать вскрикнула от ужаса и зажала рот ладонями. Дочь даже не обратила на пришедших внимания, лишь сделала попытку повернуть к ним голову. Глава семьи задержал платок у подбородка, внимательно всматриваясь в гостей, затем медленно опустил его вниз и положил на стол. Ганз хмыкнул, лишь взглянув ему в глаза. Тот понял, кто к ним пожаловал с визитом.

— Как поживаешь, старина? — нарочито громко начал русоволосый, приближаясь к столу вразвалочку. — Давно ж мы не виделись, а?

Пока он подходил, Арселис достала ружьё из-за спины, зарядила его. Ганз отодвинул ближайший к нему стул и сел на него, положив ногу на ногу. Тем временем напарница оперативно наставила дуло прямо на мэра. Они действительно понимали друг друга без слов.

— Трапезничаешь? — продолжил ассасин Земли, довольствуясь своим преобладающим положением. Сейчас в его руках было целых три жизни, но волновала его лишь одна из них — центральная.

— Дорогой, кто это?! — истерично взревела хозяйка дома.

— Заткнись! — тут же грубо перебил её муж, понимая, что говорить позволено только ему. — Что тебе нужно?

— Мне-то? — поставил локти на стол. Пожал плечами и сделал вид, будто думает о чём-то. — Да так… всего-то, — сзади Арселис приготовилась целиться. — Пора вернуть должок.

— А не хочешь! — вдруг у мэра прорезался голос. Ганз разъединил ноги и сделал недовольный вид. Арси расслабилась и тоже приготовилась слушать. — Не хочешь спросить у своей подруги?

— Что ты…

Не дожидаясь, пока парень поймёт его намерения, мэр решил идти ва-банк и попытать удачу, обращаясь к Арселис:

— Помнишь игрушку, которую я подарил тебе одним поздним вечером? Ты была такой грустной…

Мужчина заговорил спонтанно, и Ганз не ожидал от него такой самоуверенности, однако ему не нужно было оборачиваться, чтобы посмотреть на реакцию своей девочки. Без слов он вздохнул, ловко взял лежащую перед ним вилку и резко выпустил её в супругу мэра. Вилка вонзилась женщине чуть выше левой груди, но вошла довольно глубоко. Она закричала от боли и сползла со стула. До этого ничего не видящая дочь очнулась ото сна и бросилась к матери, упав к ней в ноги. Хозяин дома туго сжал кулак; на его лбу ещё отчётливее проявились морщины от того, что он наморщил его. Ганз расстроенно цокнул несколько раз, крутя головой.

— Извини, но она тебя не спасёт, — встал. — Арси помогла тебе один раз, но в этот… — поднял на него глаза, — даже можешь не надеяться. Как забавно, не находишь? — он продолжал издеваться над ним, играясь с его жизнью. — Та, кто спасла тебя, может тебя убить.

— Делай со мной, что хочешь, но дочь не трогай, — мэр по-прежнему держался стойко, но его слова звучали, словно бурлящая желчь в котле.

— Да пошёл ты! — на сцену вышел его ребёнок, поднявшись с колен. — Мне не нужна твоя забота, чёртов старик! — из её глаз лихо побежали слёзы. Она, кажется, потеряла всякий рассудок и взяла отца за грудки неуклюжими движениями. — Ты убил его! Я умоляла тебя не делать этого, почему ты так поступил со мной, почему?!

— Милая! — в отчаянии мать потянулась к дочери, тоже вся в слезах.

— Умри! Умри!

Прозвенел стремительный выстрел. Девушка мгновенно замолчала. Её руки затряслись и машинально отпустили одежду мужчины. Глаза расширились от удивления. Хозяйка дома упала: то ли от страха, то ли от внутреннего удара. Арселис опустила двустволку, выпускающую последние пары после выстрела. Ганз посмотрел на неё с места.

— Что? — невозмутимо спросила та. — Они мне надоели. Тем более, она сама попросила.

— Давай уходить отсюда, — бросил ассасин.

Напарница последний раз полюбовалась разящей дырой во лбу мужчины и двинулась к выходу. Однако дочь мэра обрела новое дыхание и кинулась к ассасинам. Она опять упала в ноги.

— Нет, нет, не уходите! Заберите и меня! Я не хочу так жить, не хочу!

Прежде, чем девушка напоролась на грубый ответ Арселис, Ганз перехватил её тянущиеся к ним руки и отвёл в сторону.

— Пожалуйста, убейте меня, прошу вас, прошу…

— Мы здесь не для того, чтобы выслушивать всякий вздор, — твёрдо ответил парень. — Нам был нужен твой отец. Ты нам не нужна.

Зеленоглазая присела на корточки возле неё; та на минуту перестала реветь.

— Найди себе другого парня. Папочка тебе больше не помешает, да?

За дверьми большого особняка доносились вопли девушки, рвущие всё на части.

— Ты как? — вдруг спросил Ганз, не смотря на неё.

— В каком смысле? — сухо уточнила та, поправляя колготки на коленях.

— Не жалеешь, что расправилась с тем, кто привёл тебя ко мне?

— Шутишь? — скептически прыснула Арси. — Ты бы нашёл меня и без его наводки.

Собрат лишь ухмыльнулся.

──────⟨ ⟡ ⟩──────⟢

Клан Огня. Утро.

Вне дома Нина была ранней пташкой. Ей нравилось вставать раньше всех (если в обществе ассасинов так можно было выразиться) и наблюдать за жизнью во владениях. И хотя её основная причина пребывания здесь — это подруга, принцессе Саксонии тоже было интересно узнать ассасинов, в первую очередь, как людей. Лучшая подруга напирала на них (особенно на одного из них, но не важно), пытаясь выведать все тайны и обычаи, а принцесса Нина не видела в этом необходимости. Ей был неизвестен исход встречи Его Величества с дочерью: позволит ли тот остаться в клане дольше или нет, пока было загадкой, но ей что-то подсказывало, что бояться не стоило. В конце концов, Мина умела вести переговоры с собственным отцом и знала, куда нужно надавить, чтобы тот позволил ей делать, что она хотела. Саксонская полагала, что ассасины сами раскроются, нужно лишь проявить немного терпения, а потом — успевай следить за наставшими переменами в их поведении, речи и тому подобном.

Сегодняшнее утро показалось девушке особенно жарким. Только проснувшись, она почувствовала, будто горит от пламени. Освежающая прохладная вода из колодца стала бы для неё просто спасением. И не для неё одной. Нина увидела впереди себя умывающегося Коннора. Она заметила, что парень любил ходить с открытым торсом. «Ну, сейчас же лето, вполне логично», — думала про себя. Но в это утро рыжеволосый вышел без своего плаща. Девушка обратила внимание на его руки. Она припомнила, что Мина спрашивала у него, будто он перестал носить бинты. Подошла ближе, чтобы поздороваться. Парень, наверное, заметил её уже давно.

— Доброе утро, принцесса Нина, — почтительно проговорил он.

— Доброе.

Она специально избегала называть его по имени, поскольку каждый раз оно вызывало в ней режущую боль в груди. Относительно недавно она смогла приучить себя остро не реагировать при мыслях о брате, а здесь человека попросту звали так же, поэтому произносить это имя было для неё невыносимо.

Помолчали. Они стояли параллельно друг другу, бок о бок. Солнце било в глаза, поэтому Коннор прикрылся рукой. Луч упал на кольцо ассасина, и оно блеснуло, красиво переливаясь разными цветами. Нина заметила это, и внутри неё что-то оборвалось. Она сдержала порыв взяться за его руку и внимательно присмотреться к украшению, но весь её вид выдавал её с головой.

— Прости?

— Что-то не так, принцесса?

— А-а, ах, — замялась, — откуда у тебя это кольцо? Прошу, скажи мне. Просто такого больше ни у кого нет!

— Коннорс!

В их разговор влезает принцесса Асонии собственной персоной, сбив обоих с толку. Светловолосая рушит важный для подруги момент, пристроившись возле парня.

— Доброе утречко, Нина! — с широченной улыбкой проговорила Мина.

— Утра, принцесса, — тоже что-то на подобии улыбки выдал рыжеволосый.

— Ух, Мина! — лучшая подруга стукнула её по лбу. — Вечно лезешь, куда не просят.

— Ни-и-на, что я сделала не так? — состроив щенячьи глазки, спросила Асонская.

— Что ты здесь делаешь? Разве не пора искать главу Аррани? — с хитрецой в голосе поинтересовалась подруга.

Коннор как-то странно отреагировал и отдалился от принцесс, решив вернуться к себе за одеждой.

— Видишь, что ты наделала? — упрекнула светловолосая. — Спугнула Коннора.

— Чего?! — Нина повысила голос от неожиданности. — То есть это я виновата? Кхм, подруга, скажу тебе ещё раз: у них и без тебя есть дела!

— Ах, ты! — задорно подхватила та, бросившись её щекотать.

Они немного побаловались, а в конце, намотавшись, обнялись.

— Нина.

— М-м?

— Спасибо, что последовала за мной. Не знаю, как бы себя вела, если бы поехала сюда одна.

— О-о, как мы заговорили, — саркастично протянула Саксонская, но затем смягчилась: — Ты же знаешь, что я бы не смогла тебя бросить.

— Кстати! — Мина отстранилась. У неё мелькнула неплохая идея в голове. — Хочешь прокатиться верхом на лошадях клана? Тебе точно понравится.

— Серьёзно? Я была бы рада.

— Принцесса Ми-и-и-на! — послышалось неподалёку.

Асонская как-то сразу напряглась и стала бегать глазами в разные стороны. Нина склонила голову набок в недоумении.

— Что случилось? — с подозрением спросила лучшая подруга.

Голоса зовущих приближались, и Нина узнала в них Арана с Гильяной. Тогда-то принцесса Саксонии поняла многое.

— Прости, попроси кого-нибудь другого вместо меня. Я побежала! — чмокнув подругу в щёку, принцесса королевства бросилась убегать от ассасинов клана.

— Мина, чертовка!

Нина видела, как забавно это смотрелось: Аран и Гильяна заметили убегающую Мину и сменили направление в её сторону. Она не знала: будет ли полагаться лучшей подруге за это что-то или нет, то есть за её поведение, ведь ассасины — строгий и неприступный народ, но что-то ей подсказывало, что королевской принцессе всё сойдёт с рук. Посмеявшись, Нина поднесла своё кольцо поближе и полюбовалась им на лучах солнца. Да, это было действительно завораживающе. «Что ж, придётся правда просить другого. Надеюсь, он не занят», — подумала Саксонская и с приподнятым настроением направилась к брату Коннору. Открыто его тревожить девушка то ли побаивалась, то ли ей было просто неудобно. По сути, общение с людьми мужского пола было ей знакомо чуть ли не так же, как и лучшей подруге, то есть — почти никак. Ко всему прочему Нина была предана только одному молодому человеку и, закономерно, видела только его. На остальных, — это были принцы из других княжеств, простые рабочие парни или обычные симпатичные прохожие, — времени и желания особо не было. Оно было и понятно: когда имеешь кого-то важного и, главное, любимого, прочие не обязательно должны волновать и привлекать. Думая так, Нина решила заглянуть к Марие — лекарь клана ко всем относилась с трепетом, и на Саксонскую она тоже сумела произвести добротное впечатление. Принцесса поняла это даже намного раньше, ведь та искренне хотела ей помочь справиться с её нестабильным состоянием после всей истории с похищением. Лекарь Огня оказалась на своём рабочем месте. К ней в домик Нина не боялась зайти просто так. Брюнетка занималась кем-то из собратьев, но, похоже, уже заканчивала. Она заметила принцессу, только когда ассасин негромко с ней поздоровался.

— Ах, принцесса Нина, — ласково пропела лекарь клана, явно сменив тон после разговора с собратом.

— Привет, Мария, — рыжеволосая присела на табурет рядом с лекарем.

— Вы себя плохо чувствуете? — начала сразу со своих обязанностей.

— О-хо, Мария, сразу видно, что ты предана своему делу с головой, — сложила руки на груди. Приятное тепло разлилось внутри от ощущения комфорта.

— Хи-хи, — мило отозвалась собеседница, дописывая что-то на листе и делая полный оборот к Саксонской. — Спасибо за комплимент. Так… зачем Вы пришли ко мне?

— Это так заметно?

Мара сузила глаза и придвинулась совсем близко, как бы призывая Нину подставить ухо для какого-то секрета. Та сначала удивилась, но поняла её правильно и тоже слегка нагнулась так, что они почти соприкасались носами.

— Скажу Вам по секрету, — лекарь кратко осмотрелась по сторонам, будто их кто-то мог подслушать, — я ещё и души умею читать.

Наступила пауза, которая, однако, длилась недолго. Девушки плавно отпрянули друг от друга, а потом разразились заразительным хохотом. Нина даже схватилась за живот и опёрлась о перегородку кушетки, чтобы не упасть. Вытирая выступившую слезу, рыжеволосая остановила позывы к смеху.

— Вы очень красивая, когда улыбаетесь, — услышали они у самого входа.

В дверях стоял брат Коннор, уже одетый. По-своему, в который раз заметила Нина. Юноша при этом не то чтобы не улыбался, но разглядеть на его лице эмоцию было проблематично для неопытного глаза. И всё же Нине это польстило, и она была рада его появлению.

— Ты что-то хотел? — виртуозно переключившись на брата, спросила Мария.

— Мне, как обычно, — загадками для Нины ответил ассасин.

— Опять проявились симптомы? — она обеспокоенно взялась за его предплечье.

Тот кивнул.

— Не понимаю, из-за чего. Последнее время всё было в порядке.

Лекарь Огня без промедления сбегала наверх и принесла, видимо, какую-то настойку.

— Спасибо, Мара.

Пока Коннор делал несколько глотков, Мария с подозрением косилась на принцессу Саксонии. Она не была уверена в своих подозрениях, но состояние собрата заметно ухудшилось после возвращения принцесс во владения. И если с присутствием принцессы Мины всё было намного проще, то есть брат даже как-то оживлялся при виде её, то в случае с Ниной дела обстояли иначе. Возможно, это было просто её воображение, но факты, хоть и не подтверждённые до конца, заставили лекаря присмотреться к их взаимоотношениям.

— Эм… Коннор? — неуверенно позвала Нина.

— Принцесса? — отдал чашу Марие.

— Мина рассказала мне, что у вас в клане содержат безупречных лошадей. Могу я… посмотреть?

— Хм. Раз принцесса Мина так высоко оценила наших четвероногих помощников, то… почему бы и нет? — просьба Саксонской заинтересовала его, и ему было несложно проводить принцессу в конюшни.

— Коннорс! — неожиданно громко прозвучало от лекаря.

— Мара?

— Ты уверен?

Брюнетка намекнула ему взглядом, что не одобряет его прогулки при условии его сегодняшней жалобы на самочувствие. Однако парень заверил подругу, что ничего страшного не случится. Нина перекидывала взгляд с одного на другую, одновременно поражаясь их ментальной связи и ощущая себя третьей лишней.

— Пойдёмте, принцесса, — любезно пригласил Коннор, выставив руку в сторону.

Когда они вышли на улицу, то увидели, как солнце временно скрылось за белоснежными облаками, которые густо покрыли небесные пространства. Нина успела напороться на последний видимый лучик, отчего ей пришлось закрыться рукой, дожидаясь его ухода. Фамильная ценность на левой руке снова попалась под этот луч, чуть ли не брызнув своим блеском прямо Коннору в глаза. Парень на секунду почувствовал жар в области висок, как будто его кто-то ударил. Он отшатнулся, но устоял на ногах. К этому времени солнце полностью скрылось за белыми подушками, Саксонская опустила руку вниз и, по всей видимости, не заметила его мимолётного недомогания.

Главный помощник главы не показал своей слабости принцессе Саксонии, и они дошли до конюшен в добром здравии. Парень сразу провёл её внутрь, в самое сердце их верных спутников. Как только Нина переступила порог, за которым находилось множество привычных для неё вещей, её сердце забилось в пару раз быстрее, а глаза только и успевали бегать от одного жеребца или кобылы к другим. Что особенно приметила девушка, было то, как здесь пахло: стало сразу понятно, что за животными тщательно следили и ухаживали за ними, потому что даже на расстоянии вытянутой руки Саксонская не улавливала сладость настоящего конского запаха, а взамен — исключительно лёгкий душок пота из-за жары. Также, как Коннор ей объяснил, сейчас в стойлах были не все лошади, поскольку часть из них была на заданиях со своими хозяевами, часть — на прогулке. Впрочем, Нина и так сумела убедиться в полной правдивости слов лучшей подруги: лошади клана Огня были на равных с лошадьми Саксонского княжества.

— Ты знаешь, что в моём княжестве, считается, разводятся самые лучшие породы? — с восторгом в глазах спросила девушка, быстро позабыв некоторое смущение между ними. В сущности, это случилось из-за недолгого знакомства, но она чувствовала, что это утро кардинально изменит их отношения.

— Да, принцесса. Я слышал об этом.

— О-оо, а ты немногословен, да? — Нина вошла во вкус привычного поведения и могла быть более раскрепощённой. В конце концов, раз Мина смогла найти подход к этим ассасинам, то и у неё должно получиться.

— Не хотите прокатиться? — вместо ответа Коннор перевёл тему разговора на заманчивое предложение.

— А можно? — у неё ещё больше загорелись глаза, а улыбка больше не сходила с губ.

— Безусловно, — кратко подтвердил ассасин Огня.

Он дал ей право выбрать ту лошадь, на которой принцессе хотелось бы проехаться, немного поразмыслил и одолжил у Аррани Нериду. Кобыла была несколько потревожена от дневной дремоты, но без возражений дала себя вывести.

— Эта кобыла принадлежит главе Аррани, — пояснил Коннор.

— А он не будет против?

— Это она может быть против, — хмыкнул парень.

Нина понимающе протянула мычание, и они вывели лошадей наружу. Собрат, следящий за орлами клана, отдал честь брату и так же тихо поприветствовал принцессу.

— Я возьму с собой своего орла.

Саксонской были интересны и могучие птицы ассасинов, как это описывала подруга. Коннор вернулся обратно со светло-рыжим орлом на плече. Пернатый помощник явно ещё пребывал в полудрёме и не собирался просыпаться в ближайшее время.

— А…

— Не волнуйтесь. Он нам понадобится пока нескоро.

Они выдвинулись. Парень пообещал отвести её в интересное место, чтобы можно было прочувствовать всю прелесть езды верхом. Нине ничего не оставалось, кроме как довериться ему. Она больше не стала задумываться над тем, что рядом нет лучшей подруги или кого-то знакомого. С другой стороны, Коннор уже стал ближе к ней, и ей это нравилось. Она не боялась его и даже почти не смущалась и, проводя с ним больше времени, понимала, почему же Мина так скоро открылась не только главе клана, но и ему. А в этом девушка почему-то не сомневалась.

Путь до места назначения был недолгим, но и не коротким. Ребята сделали привал в лесу, почти рядом с нужной поляной, у реки. Ассасин заверил принцессу, что лошади не сбегут, если их не привязывать, а та почти и не сомневалась в подобном, просто пожав плечами. Они нашли укромное местечко у широкого дуба и сели под него, облокотившись спинами о ствол. Коннор попивал воду из фляги после того, как напоил лошадей и оставил их заниматься своими делами неподалёку, а Нина жевала подвернувшуюся соломинку, слушая тишину и покой лесного простора.

— Понравилось? — незамысловато спросил рыжеволосый.

— М? — не сразу поняла Саксонская. — А, да. Очень. Это было превосходно, — мысли о небольшой поездке захватили её, и она вжилась в них. — Было такое чувство, будто я парю, а такие ощущения дают не все мои жеребцы у меня дома.

— Вы привыкли ездить на конях?

— Н-нн… вроде того, — кивнула.

— Но это ещё не всё.

Она кратко засмеялась и вернулась к рассмотрению крон деревьев.

Пару минут они просидели в тишине. Слышны были журчащие птицы, шуршание мышек и грызунов, стук дятла по коре, щебетание белок в дуплах и жужжание насекомых.

— Я Вам неприятен? — его голос всегда звучал размеренно, плавно, неторопливо, лаконично и чётко.

Вопрос выбил Нину из колеи. Она расслышала его с первого раза и удивилась больше прежнего. Принцесса резко развернула к нему голову, нечаянно выронив соломинку изо рта, и смотрела на него широко раскрытыми глазами чёрной бездны.

— О чём ты? — с этого момента она стала говорить с ним совершенно без стеснения, напрямую.

— Тогда почему принцесса не зовёт меня по имени? Я думал, мы всё выяснили.

Нина не ожидала, что он спросит её об этом, поэтому замешкалась и даже расстроилась в какой-то степени. Что она успела сделать, что ассасин так про неё подумал? Однако рациональное зерно здесь всё же было. Саксонская ненадолго ушла в себя и вспомнила настоящую причину подобного поведения. Тревожить старые раны по истине было больно и нежелательно, но рядом с братом Коннором… Хах, как это иронично звучало в её голове: соединение слов «брат» и «Коннор» порой ставили её в тупик, ведь когда-то это было нерушимой правдой.

— Я думаю, ты в курсе о трагедии семьи Саксонских, не правда ли?

Парень утвердительно кивнул. Он не отрывал от неё взгляда, чтобы не упустить никакой детали. Нина тяжело вздохнула, собираясь с силами, и продолжила:

— Раз ты знаешь, мне не придётся рассказывать, какая это боль — потерять родного тебе человека? И… всё до банальности просто, — она тоже повернула к нему голову и посмотрела прямо в глаза, отчего у рыжеволосого кольнуло сердце. — У тебя имя моего брата, поэтому мне трудно обращаться к тебе, не замечая этого нюанса.

— Разве я похож на него?

Очередной вопрос сбил девушку с толку. Она думала, что умеет держать себя в руках, а ситуацию — под контролем. Но Коннор… кажется, он делал невозможное.

— Я — не он, и Вам пошло бы на пользу не думать о своём брате, обращаясь ко мне.

Это были настолько банальные слова, что любой другой бы немедленно возразил что-то в духе «это и без тебя понятно; это очевидные вещи, зачем ты говоришь их мне», но, получалось, что принцессе Саксонии как раз их так и не хватало. Причём она услышала их от самого парня, что давало ещё больший эффект, что делало эти слова сильнее их первоначального уровня. Она прочувствовала через них весь посыл, который передавал ей ассасин. Ведь, как говорили великие, простота порой более ценное лекарство, чем запутанные и сложные вещи. Нина вдруг ощутила себя такой лёгкой и ничем не обременённой. Было такое чувство, будто все эти года без любимого старшего брата разом отпустили её душу и пустились в свободный полёт, без груза на плечах, не оставляя за собой отпечатка своей необходимости. Принцесса видела в отражении его глаз девушку и не узнавала в нём себя. Прямо сейчас этот юноша спас, по крайней мере, половину её души. Ей всегда казалось, что если она вот так запросто позволит себе забыть о брате, то непременно предаст его, но Коннор будто заполнил ту пустоту, что образовалась после сказанных им же слов, будто он дал ей разрешение поступить именно так, как она и думала.

— Хотите оседлать Нериду? — вставая, спокойно спросил помощник главы. — Поверьте, кобылы не хуже жеребцов, а порой и лучше.

Нина тоже поднялась с места. Приняла из его рук поводья Нериды, а потом улыбнулась.

— Спасибо, Коннор.

Ассасин по-прежнему смотрел на неё и не мог не улыбнуться в ответ. Его сердце больше не молчало, но душа по-прежнему болела; сознание было чисто, как никогда, а голова стала раскалываться пуще прежнего.

Эс проснулся как раз в тот момент, когда Саксонская уже припустила кобылу вперёд. Коннор отпустил орла в полёт и нагнал девушку. Она затормозила чуть дальше него, находясь в начале расстелившейся волнообразной равнины с низким уровнем травы. Рыжеволосый стоял у самого её края. Эс покружил между ними, а затем опустился к хозяину.

— Коннор, посмотри, какая красота! — крикнула Нина, указывая пальцем на разнообразные цветы и растения, которые наверняка ощущались, как пух.

Принцесса Саксонии пустилась кружить по просторам ландшафта, созданного природой, увлекая Нериду с собой. Та не особо сопротивлялась и тоже была не прочь размяться в свободном пространстве. Помощник ассасина самостоятельно взмыл в воздух и решил присоединиться к общей возне. Коннор смотрел на них, словно в замедленном темпе. Он видел, как Нерида игриво встала на дыбы и случайно смахнула наездницу с себя, а Эс стал издавать звуки, сопоставимые с человеческим смехом. Картина перед ним внезапно куда-то поплыла и с каждой секундой становилась всё более размытой. Солнце пекло не по-детски, он только сейчас это почувствовал. Его прошиб горячий пот, голова готова была вот-вот взорваться.

— Братик Коннор! Братик! Посмотри! — слышал он откуда-то. — Правда, эти ромашки такие красивые? А! Погляди ещё сюда!

Он не смог удержаться в седле и, выпустив поводья из рук, упал на землю, больно ударившись затылком. Правая рука ударилась о поверхность и отскочила от неё. Между кожей и холодным изделием просочилась единственная оставшаяся капля утренней росы, которая не успела испариться, и кольцо парня скользнуло по его пальцу, отлетев немного в сторону.

— Братик, не оставляй меня… Братик Коннор? Коннор?

— Коннор! — этот зов ассасин услышал, кажется, в реальности.

Он попытался открыть глаза. Нина сидела на коленях возле него и звала его по имени.

— Коннор! Ты слышишь меня, Коннор?! — её испуганное и такое встревоженное лицо щемило ему сердце.

Коннор не мог выдавить из себя хотя бы слова, но в последний момент услышал позывной клич Эса о помощи, и разум покинул его тело.

Глава 6

Неведомая сила разбудила Коннора, и парень поднялся на месте так, что глотку захватила волна порывистого воздуха, которая чуть не задушила его. Ему ничего не снилось. Он не помнил ничего, что было до этого, как будто память была полностью стёрта. Рыжеволосый отдышался и осмотрелся. Местность была незнакомая. Под собой парень почувствовал отнюдь не траву, а мягкую ткань, на которой, очевидно, и спал. Однако по ощущениям он никак не мог сказать, что это был обыкновенный сон. Коннор встал и чуть не оступился, поняв, что лежал почти у самой вершины ровной возвышенности. Ему даже пришлось немного вытянуть голову вперёд, чтобы оценить протяжённость спуска. Конец был чётко различим, так как граница леса являлась хорошим разделителем территорий разных творений природы. Выпрямившись и посмотрев прямо перед собой, парень увидел очертания города.

— Принц Коннор! — услышал он где-то позади себя. Обернулся и разглядел стоявшего вдалеке взрослого мужчину в лёгких доспехах. — Принц Коннор, пора возвращаться! Её Высочество будет беспокоиться, если мы не поторопимся!

Принц? Кто здесь принц? Лишь эти вопросы вертелись у юноши в голове, сменяя друг друга, как взвинченный порыв сильного ветра.

— Где я? — всё ещё в растерянности тихо спросил самого себя.

И тут… Он не узнал своего собственного голоса. Неожиданная паника захватила парня в тиски, отчего тот испугался ещё больше. Ведь… ведь он не должен чувствовать страх! Только сейчас Коннор заметил, на каком уровне он видел стволы деревьев. Чтобы убедиться в своей ужасной догадке, парень даже прищурился, хотя его прекрасное зрение не было повреждено. Страх сменился ужасом, и парень в спешке стал хлопать себя по конечностям. Он определённо был ниже ростом, а его руки и ноги были гораздо, гораздо короче! Наличие в эту минуту на этом самом месте простого зеркала поставило бы точку в его догадках, но все признаки и так были на лицо. Это был он, но только не в теле 22-летнего молодого человека! Коннор помнил, кто он такой, где живёт и чем занимается, но вместе с тем его сердце и душа как будто бы переменились. Ему становилось страшно, приятно, грустно, весело, и всё это он мог почувствовать без какой-либо причины. Запаниковав настолько сильно, как никогда, парень бросился к тому мужчине, который звал его, но буквально через несколько шагов споткнулся из-за непривычки быть в детском теле и упал на землю. А сознание, казалось, играло с ним в злую шутку, и всё вокруг него погрузилось в темноту.

Коннор широко раскрыл очи, и светлое освещение комнаты больно ударило по нему, что ему пришлось зажмуриться.

— Коннор! — услышал юноша рядом с собой до боли знакомый голос. — Мария! Мария! Коннор пришёл в себя!

Рыжеволосый, наконец, повернул голову чуть вправо и увидел принцессу Саксонии, держащую его ладонь в своих. Она выглядела мрачнее самой тёмной тучи на пасмурном небе, готовом вот-вот взорваться от раскатов грома. На веках одиноко томились слезинки, прорывающиеся в свою очередь за предыдущими. Помимо Саксонской возле него были Аран с Гильяной, а подозвавшей лекаря Огня была принцесса королевства. Он понял, где находится, и вспомнил, что произошло.

Вместе с Марой к нему также подошёл и глава клана. Тот тоже выглядел серьёзным и обеспокоенным. Прежде чем лекарь взялась за больного, глава Огня приблизился к соклановцу.

— Брат… — положив ладонь ему на плечо, начал он, — напугал же ты нас. А особенно… — сделал небольшую паузу, почти незаметно кивнув на Саксонскую. Мария ухватила этот кивок, сверкнув глазами на принцессу: её предположение становилось не просто бредом в её голове. — Как ты?

— Не беспокойся, в этот раз не всё так плохо.

Коннор задержал на Нине взгляд и просил простить его за причинённые неудобства. По её ответному взгляду парень понял, что она уже в курсе о его недуге (видимо, Аррани рассказал, или Мина), однако это не умаляло её переживаний.

— Брат Ко-о-нн-о-ор! — вдруг Гильяна бросилась юноше в объятия, зажав его левую руку. Она аккуратно припала к нему, обойдя главу клана и слегка посторонив его. — Пожалуйста, будь осторожен! Всегда-всегда!

— Ух, Гиль… — тяжело проговорил тот, почувствовав тепло с левой стороны; на жару он почему-то не обращал внимания.

Аррани редко упрекал подчинённую в подобных выходках, к тому же, все здесь понимали тревогу друг друга за рыжеволосого. Для всех ассасин был по-своему важен, потому порыв Гильяны будто никто не заметил, словно это было слабое и мимолётное дуновение ветерка.

— Так, так, — всё же осадила девушку лекарь клана, двигая ту в сторону. — Дайте мне осмотреть его.

Гиль послушно отошла обратно на место возле Арана. Мина обняла лучшую подругу за плечи и успокаивающе потёрла их, хотя сама тоже была на нервах. Мария проверила его зрачки и стала ощупывать руки на предмет повреждений.

— Долго я…

— Нет, — плавно, но поспешно ответила лекарь, за годы выучив его реакцию на происходящее с ним. — Эс у тебя просто умничка — быстро среагировал, впрочем, как всегда, и Аррани с ребятами были на месте почти моментально. Ты был без сознания совсем недолго. Сейчас на дворе только день.

Когда ей понадобилось спуститься к рукам собрата, Мара попросила Нину отпустить его. Та с пониманием выпустила ладонь юноши. Коннор, как заворожённый, уловил момент, когда ладонь девушки поднялась в воздухе, и заметил её кольцо на пальце. Оно всегда манило его лишь своим существованием, поэтому он не мог пропустить это мимо себя. Его глаза будто сами искали повод обратить на него свой взор, что ассасину просто было некуда деваться.

— Кольцо… — прошептал про себя. — Кольцо! — вырвалось у него, отчего он вскочил на месте и успел спустить ноги вниз, но вдруг взялся за голову, тут же узнав, что Мария наложила ему бинты.

Принцессы резко спохватились и поддержали парня, чтобы тот не упал.

— Коннорс, тебе нельзя вставать! — почти крикнула лекарь Огня, предприняв попытку остановить его и уложить обратно. — Ты повредил затылок при падении!

Однако он уже не был в состоянии кого-то услышать. Вопреки всем замечаниям и даже запретам со стороны подруги и принцесс, парень, ни на кого не смотря и не обращая внимания, схватил накидку балахона и выпорхнул из домика лекаря. Аран с Гильяной, переглянувшись между собой, оперативно оценили ситуацию и бросились вслед за братом.

— Коннорс!

— Мария. — твёрдо произнёс Аррани, обратив на неё внимание и перегородив ей дорогу ладонью. Он даже удивился, что ему пришлось сделать это с Марой, а не с Миной, ведь такое поведение второй было более логичным в данной ситуации. Но, несмотря на свои замечания, Асонская тоже метнула на него непонимающий и одновременно выпытывающий взгляд. Глава клана отрицательно повертел головой. — Не будем мешать ему. Ты ведь знаешь, что никто не сможет убедить его остаться.

Мария немного расслабилась, поскольку понимала эту часть их отношений между ними. А принцессам стоило бы объяснить подробнее. Дочь короля не заставила себя ждать и спросила:

— Ар, что это значит? — в её тоне не было привычной маленькой издёвки, с которой она обращалась к блондину, когда была им недовольна.

— У Коннора есть одна дорогая ему вещь. — Нина напряглась после этих слов, ведь поняла, о чём далее пойдёт речь. — Кольцо на его правой руке. Он никогда с ним не расстаётся, ведь оно много для него значит, как я и сказал. Если дело в нём, — покачал головой, усиливая правдивость своих слов, — никто не способен переменить его мысли на что-то другое. Аран с Гиль позаботятся о нём, не волнуйтесь.

— Ты так спокоен, что мне просто не по себе от этого! — вставила своё слово светловолосая.

Она по-прежнему смотрела на него без какой-либо злобы, но с явным упрёком. Было видно, что она разрывалась между двумя ассасинами: с одной стороны, Асонская больше всего надеялась, что с Коннором ничего не случится, с другой же — не могла понять слишком расслабленного состояния главы клана, по её мнению.

— Принцесса Мина, — обратилась Мария. Аррани удивился во второй раз, ибо не ждал от подруги несколько твёрдого подхода, ведь Мара была самым добродушным и ласковым существом в клане. — Прошу Вас, верьте тому, что говорит глава Аррани. Вы представляете себе, как мы волнуемся каждый раз, когда с братом Коннором происходит подобное?

Сейчас она будто заглядывала Мине в самую душу, чтобы увидеть там подлинный её ответ, но даже без этого брюнетка поняла, что до неё дошёл смысл её слов.

— Прости, глава, — Аррани удивился и в третий раз, потому что услышать извинения от Асонской было редкостью, однако это приятно пощекотало ему сердце, поскольку он окончательно убедился, что она умела принимать свои ошибки, как это было в первое появление перед ней Ви. — Мария, прости и ты и спасибо.

Теперь Нина крепче сжала запястье лучшей подруги, чтобы поддержать её, в душе глубоко гордясь её поступком. Блондин сообразил появившееся настроение между ними и не мог не улыбнуться уголками губ. Мина поймала эту улыбку на себе и засмущалась, немного отведя голову в сторону. От Марии не ускользнула эта сцена, и её сердце вновь предательски ёкнуло. Так же, как кольцо Нины повсюду манило Коннора, так и каждое проявление благосклонности между Аррани и Миной не проходило мимо взора лекаря Огня, и от этого каждый раз становилось только хуже, что она вот-вот была готова сорваться с места и сбежать.

— Надеюсь, с Коннором всё будет в порядке, — принцесса Нина выразила слова каждого присутствующего здесь.

Найти кольцо в дикой траве открытых ландшафтов Асонии было, словно искать иголку в стоге сена. Однако Коннор ни за что бы не признал свою слабость, не признал бы, что не смог отыскать его. Всё его крепкое чувство и привязанность к этой вещи не давали ему послабление и лишь подталкивали двигаться дальше, не теряя надежды. Он верил в себя и свои силы. Тем более, воспитанники Аррани любезно помогали ему в поисках, за что парень негласно был им благодарен. Особенно Гильяне. Ассасин и сам не понимал, почему, но отношения между ним и любимицей Ара порой были напряжённее всякой натянутой струны или тетивы. Время от времени он поглядывал на её действия, невольно задерживаясь на них. И вот, в очередной раз сделав это, правая рука главы смотрел на девушку и будто искал в ней что-то новое. Коннор часто был холоден с ней и редко позволял себе оставаться с ней наедине, хотя в этом не было ничего зазорного. Какая-то часть его души отзывалась на Гиль не вполне понятными ему чувствами, словно она кого-то ему напоминала. Кого-то, кого он, возможно, даже не знал или просто не помнил. Эти рыжие волосы, но намного светлее его собственных, эти серые, но красивые очи казались ему вызывающими в том смысле, что слишком привлекали его внимание. Как-то раз Аррани даже спросил его, почему он так «по-особенному» относится к его Гиль, на что друг не нашёлся, что такого значимого ответить. Ему было непонятно, отчего он требовал от неё больше, чем от любого другого, почему именно она вызывала в нём такие неоднозначные эмоции, ведь с Араном, кстати, таких проблем не было. Может, дело в том, что Гильяна — девушка? Но всё равно это бред, потому что он не имел ничего против девушек. Даже больше, он считал своим долгом защищать их, потому что зачастую они нуждались в его поддержке. А уж прийти на помощь своей сестре было для него не просто долгом, а долгом чести, долгом перед всем Сообществом. Коннор вернулся в прежнее положение, смотря вниз, и мило усмехнулся, задумавшись о чём-то. «Странно

Конец ознакомительного фрагмента.