Паолина и первосентябрьский переполох

Патриция Шрёдер, 2019

Подготовиться к школе – это не только выучить буквы и цифры, но и попрощаться с детским садом, беззаботным временем среди любимых игрушек, со старыми привычками. Но что делать, если лучший друг не может перейти в школьную жизнь вместе с тобой? Девочке Паолине пришло в голову использовать… чемодан! В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Прыжки на матрасе

Паолина с грохотом упала с кровати.

Бух-плюх — и она проснулась.

И так всю неделю.

Каждое утро. Снова и снова.

— Ах ты, противный матрас! — отругала его Паолина. Она поднялась с пола, упёрла руки в бока, как всегда делала бабушка Мари, когда на кого-то злилась. — Ты зачем меня опять с кровати сбросил?

— Это не я! — возмутился матрас голосом Паолины. — Разве не видишь, что я совершенно не шевелюсь?

— Верно, — сказала Паолина. — И правда, не шевелишься. — Она прищурилась и перевела взгляд на мягкие игрушки, которые сидели рядком возле её подушек.

— Вы что, снова прыгали на моём матрасе?

— Нет, — возразил серый кот Кнутфеликс и устало зажмурился. Енот Тимитом уставился в потолок, а Лили, ярко-жёлтая птичка, до того плотно стиснула клюв, что даже глаза от напряжения покраснели.

— Даже не пытайтесь делать вид, будто вы тут совершенно ни при чём! — воскликнула Паолина.

Она перевела взгляд на Шарли-Шлаппо, плюшевого зайца, уши которого были завязаны большим узлом.

— Я ничего не слышал, — заявил коричневый ушастик низким голосом Паолины.

— Я ничего не видела! — пропищала кудрявая овечка Вильма.

— Па-о-линочка! — позвала мама откуда-то из глубины квартиры.

Её голос доносился откуда-то издалека. Из кухни, конечно, но звучал он так, будто мамина голова была в холодильнике, где-то между банками с вареньем, колбасой и кучей стаканчиков с йогуртами.

Паолина захихикала.

— Не могу, — пробормотала она. А затем строго сказала Вильме, Шарли-Шлаппо, Лили, Кнутфеликсу и Тимитому: — А ну быстро одевайтесь. На счёт раз-два-три!

— О, нет, — простонал Кнутфеликс.

— Мне достаточно моей шерсти! — пискнула овечка Вильма.

— И мне, — проворчал Шарли-Шлаппо.

Енот Тимитом согласно кивнул:

— Да, да, да!

— А мне моих пёрышек, — чирикнула Лили.

— Ничего не знаю, — сказала Паолина и схватила птичку за клюв. — Ты сегодня поедешь со мной в детский сад, — заявила она. — С ночёвкой.

— И я хочу, — заворчал Шарли-Шлаппо.

— И я! И я! И я! — наперебой закричали Кнутфеликс, Тимитом и Вильма.

— Болтушка Паолина! Па-о-линочка! — прокричала мама.

Теперь её голос звучал ближе. Точно не из холодильника, скорее из коридора.

Паолина терпеть не могла, когда мама с папой называли её Паолиночкой. Она ведь уже давно не маленькая сопливая девчонка! В конце концов, ей совсем скоро идти в школу!

Тут в дверях комнаты появилась мама.

— У тебя бананы в ушах? — поинтересовалась она.

— Почему? — удивилась Паолина.

— Потому что ты не отвечаешь, — сказала мама.

Она выглядела немного раздражённой.

— Но сейчас же я отвечаю, — возразила Паолина и пожала плечами.

Но на всякий случай лучше проверить, не застрял ли у неё в ухе какой-нибудь маленький, ну прямо крошечный бананчик.

Паолина бросила Лили на кровать и осторожно засунула в уши указательные пальцы.

Теперь мама стала выглядеть ещё и встревоженной.

— Блюм-блюм-блюм, — в этот раз её голос приглушал не воображаемый холодильник, а пальцы Паолины, глубоко засунутые в уши.

Девочка тут же опустила руки.

— Маленькая моя, — пробормотала мама, обняла Паолину и поцеловала в кончик носа. — Мы уже опаздываем, так что времени на разговоры у нас нет.

— Я с кровати свалилась, — возмущённо пожаловалась Паолина.

Мама тихо вздохнула.

— Опять?

Паолина кивнула.

— Шарли-Шлаппо, Тимитом, Вильма, Кнутфеликс и Лили прыгали на моём матрасе, — объяснила она.

Мама посмотрела на неё очень серьёзно.

— Хочешь сказать, что эти пятеро допрыгались до того, что сбросили тебя с кровати?

Паолина тут же закивала.

— Я… прррыг!.. взлетела до потолка, почти до люстры, а потом вжжжух, кррруть и приземлилась на ковёр, — объяснила она, дико размахивая руками.

— О боже! — встревоженно воскликнула мама. — Ты нигде не ушиблась?

Паолина покачала головой.

— Хотя, может, только Тимитом во всём виноват, — добавила потом она.

Они с мамой переглянулись и вдруг вместе засмеялись в голос.

— Я же не просто так болтаю, — сказала Паолина, как только они перестали смеяться.

— Нет, — ответила мама и чмокнула её в щёку. — За тобой такого не водится. А сейчас нам правда нужно поторопиться.

— Но я ещё не решила, кого взять на ночёвку в детский сад, — пожаловалась Паолина. — Они все хотят поехать! — тут же добавила она.

Мама покачала головой.

— Ты же знаешь, что так нельзя, — возразила мама, — каждый ребёнок может взять с собой только одну игрушку. Госпожа Шпигельрис на этом настаивала.

Д-да, госпожа Шпигельрис! Директриса в их детском саду была очень строгая.

Паолина закатила глаза.

Чаще всего она сидела у себя в кабинете и печатала что-то важное на компьютере. Раз в неделю директриса устраивала совещания со всеми воспитательницами и обсуждала с ними важные вопросы. И раз в день она на высоких каблуках обходила все группы и раздавала указания — опять же очень важные! Например:

— Немедленно собрать все ножницы!

Или:

— В следующий раз, пожалуйста, возьмите с собой смену белья!

Или:

— Научитесь, наконец, есть омлет без крошек!

— Возможно, нам стоит есть только рисовую кашу, — сказал тогда Бен и покатился по полу от смеха. — Тогда и крошек не будет!

Ох, что тогда было!

Госпожа Шпигельрис чуть не лопнула от злости. Чуть позже она ОЧЕНЬ серьёзно поговорила с папой Бена, после чего Бен неделю не ходил в детский сад. И хотя Бен был её лучшим другом, Паолина считала эту выходку глупой. Из-за наказания и просто потому, что так получалось смешнее, они все тут же втайне прозвали госпожу Шпигельрис госпожой Рисовой кашей.

— Твой рюкзак стоит тут, — сказала мама и показала на пол рядом со шкафом Паолины. — Я уже собрала всё, что нужно для ночёвки. Не хватает только мягкой игрушки.