Университет Междумирья. Уйти, чтобы вернуться

Пальмира Керлис, 2021

Алёне постоянно не везло. Складывалось впечатление, что неудачи просто ходят за ней по пятам. Обнаружила приглашение в магический университет Междумирья и даже перешла через портал навстречу новой жизни. Все это, как выяснилось, всего лишь искусно расставленные силки, чтобы убрать ее с дороги. Откуда Алёне было знать, что она опасна для многих и может создать такое! Прибавьте ко всем этим приключениям похищение, исчезновение магии во всех мирах, покушения, большую любовь и одержимость любимого демоном – и вы получите приблизительное представление о невезучести Алёны. Кстати, об одержимости. Неужели все, что говорили о Кеннете, правда? Нет! Только не он! Ведь их чувства так окрепли, темный маг делал все, чтобы его спутница обрела уверенность в собственных силах. Как это все не вовремя! Алёна еще не научилась толком работать со своей магией, друга отправили в изгнание, вокруг плетется паутина интриг. Слишком много для одной неопытной однокурсницы!

Глава 4

Энергия разливалась чернильной густотой, всепоглощающей тьмой, в оформившемся овале мерцали алые всполохи. Я чувствовала ее — связь, ниточкой уходящую в никуда, за грань нашего мира и реальности. Вязкую духоту, едва уловимые импульсы посреди кромешного мрака. Они как пугающие силуэты на стене или дыхание в затылок в абсолютно пустой комнате. Отголоски чего-то потустороннего, непостижимого, что полагалось под контроль взять, подчинить, диктовать свою волю. Вдох, выдох, заученное движение ладоней. Тьма вспыхнула, слепя красными искрами, обдавая мертвенным холодом с головы до пят. Головокружение, тонкий рык из недр бездны, тень кривой когтистой лапы. Или уже не тень? Ай, ой, черт…

— А ну, брысь! — Кеннет умелым пассом шугнул тварь обратно в демоническое измерение. Смахнул пот со лба и бодро сказал: — Ну, почти.

Почти опозорилась?.. Да нет, вполне. Да я только что чуть какую-то левую нечисть не призвала!

— Все под контролем, — уверил он, быстренько схлопывая аномально расширяющийся провал бездны. — Цепляешь посторонние сущности немножко.

— Немножко?!

— Так не вылез же никто. Главное, что колебания энергии ты улавливаешь и реагировать правильно у тебя получается. Без визгов и метаний. Для новичка очень неплохо.

Мне другие два слова на ум приходят — страшно и стыдно. Учитывая, что все делает он. И проход в бездну открывает, и рвущуюся оттуда нечисть удерживает, и страхует мои недозаклятия. С меня — лишь суметь в верной последовательности магические пассы выдать, не теряя нащупанной связи между ним и его клятым демоном. А я то сбиваюсь, то путаюсь, то на других сущностей переключаюсь. Третий день тренировок, и сегодня просидели до обеда. Половину дня пробуем, а итог — прожженная дыра на ковре и мерзкий запах гари и тлена. Хорошо хоть, во второй комнате экспериментируем, а не в спальне…

— Не ищи сама в бездне ничего и не высматривай, — терпеливо объяснил Кеннет в который раз, — сосредоточься на мне и моей связи с демоном, которую ощущаешь. Тебя выведет к кому надо. Заклинание уйдет адресно, и ритуал на разрыв сработает. Не отвлекайся на фон и не бойся дойти до конца по найденной нити.

— А если я твоего демона вытащу оттуда случайно, как этого с когтистой лапой?..

— Не вытащишь. Там совсем другой ритуал. Поверь, специально его не сотворить. Мы не чертили кровью пентаграмму и не приносили никого в жертву.

Меня передернуло, он протянул мне стакан воды — приятно прохладной. Я отпила, хотя хотелось вылить ее себе на голову. Уж больно жарко в комнате было, несмотря на озноб по коже и распахнутые окна. Сразу ясно, что ад был близко. Врата перед носом маячили практически.

— Скажи честно, — попросила я, — без скидок и мотивирующих слов. Как у нас ритуал идет?

— Медленно, но верно. Нам с тобой пока сложно степень воздействия выверить. — Кеннет как ни в чем не бывало передвинул тумбочку, закрыв дыру на ковре. — Твоя магия мощная слишком. Общепринятые расчеты для заклинаний не подходят. Грубо говоря, некоторые вещи надо ювелирно напильником ровнять, а у тебя топор. Справимся.

— Ага, обязательно. — Я стойко выдохнула, размяла ладони, представляя себя то ли Раскольниковым, то ли маньяком из ужастика. Топор… Точнее не выразишься. — Еще разочек?

— Позже. — Он кивнул на часы. — Мне в исследовательский институт пора, а тебе — на праздничный обед в университет. Сходи, хорошая традиция. И огромный торт будет!

Торт — это заманчиво… Выходные на носу, народ должен разъехаться из Междумирья. Прямо после упомянутого обеда. А завтра, с утра пораньше, свершится она — перенастройка источника. Мы с Жонсоном, которого я теперь имела наглость называть просто Жонсом, делали контрольную проверку у руны, с замером энергетических откликов. Они, как водится, идеальны. Теперь осталось повторить по-настоящему — перерисовать руну и перезапустить источник, вновь подключив «донорским» миром Ладос, а не Гард с его специфической природой.

— Могли бы дома вместе пообедать, — произнесла я с сожалением, — раз уж ты на праздник не успеваешь.

— Я на этих обедах пять раз был, — отмахнулся Кеннет, — да и Лукаш наверняка заставит что-нибудь дегустировать. А если нет, так у меня в лаборатории есть стратегические запасы тех твоих волшебных блинчиков.

Ну да, увлеклась вчера, с зарядом вышли. Всего-то в форме милых сердечек их напекла. Неконтролируемые творческие порывы — засада… Как тут готовить вкусности и роль заботливой хозяюшки осваивать! Радует, что от уборки в мусорном ведре не оказывается какая-нибудь высокозаряженная пыль.

— Вечером у меня в Легионе дела, — сообщил Кеннет, пройдясь по комнате с рассеивающим гарь заклинанием. Помогло не особенно. — А у тебя какие планы?

— С Дареном в лаборатории засядем. Пробовать всякое… разное…

— Сатал, гляжу, в раж вошел, — долетело не самое довольное хмыканье. — Накануне перенастройки источника стоило бы оставить тебя в покое.

— Сама хочу о своем даре побольше узнать, — вступилась я за куратора. — Он обещал данные о том, как мое вдохновение на силу заряда влияет. Замерял месяцами. Надеюсь, проанализируем и научусь обычные блинчики печь…

— Не волнуйся, я уничтожу все улики, — заявил Кеннет ответственно.

Напоследок вручил мне бумажку с порталом в комнату перемещений в университете, чтобы не своим ходом добиралась. Проводив его, я отправилась наряжаться. Праздничный обед, в кои-то веки можно не в студенческой форме прийти. Она славная и благодаря петиции Диса не такая строгая. Допускалось с длиной юбки играться или вовсе на брюки менять, но кружевные гольфы, бантики на пиджаке и прочие украшательства по-прежнему были под запретом. Не выделишься и чувство стиля не потешишь.

Я выбрала голубое платье — летящее и свободное. Заплела в волосы ленту того же цвета, выбрызгала полфлакона духов. Уж лучше приторная сладость, чем демонические ароматы бездны! Макияж наносила долго и тщательно, то выводя стрелки на глазах, то стирая, ибо чересчур. Как девочка-девочка, которая никуда не торопится, не бежит, вертится себе спокойно перед зеркалом. Настроение поднялось, потянуло мечтать.

Вот перенастрою источник, потом от демона избавимся. Как хорошо станет… Без моих долгов перед Междумирьем и Лэнсоном, без опасности для жизни Кеннета и клятв, связывающих его с владыкой. Можно будет подумать о будущем. И вообще, и о совместном. Ведь совсем не ясно ничего, а планировать в нашей ситуации было глупо. Если она изменится, то настанет время решать, как жить дальше. Кеннет скоро получит диплом, закончив обучение, а мне на второй курс путь закрыт, потому что годичное магическое выгорание считается неизлечимым, а значит, обучать меня магии бессмысленно. Нам придется вечно скрывать мой создательский дар или однажды правда вылезет наружу? Вероятно, у Совета высших магов имеется свое мнение на сей счет. А куда отправится Кеннет, чем захочет заниматься? Смогу ли я последовать за ним? В качестве кого?.. Стало страшно, еще страшнее, чем от былой неизвестности. Эта, новая, гораздо неизвестнее оказалась! Я потянулась надорвать бумажку с порталом. Для снятия стресса мне срочно нужен торт! И побольше.

Праздник проходил на высотном этаже главного университетского корпуса, прямо в холле — огромном, шумном, многолюдном. Он тонул в суете и голосах, по воздуху разливались аппетитные ароматы. Мельтешение лиц, связки воздушных шаров, мишура и конфетти, островки накрытых столов, вокруг которых сидели студенты — по факультетам, сообществам и сложившимися компаниями. По центру располагался внушительных размеров стол для преподавателей. Парочки и одиночки занимали места за длинной «барной стойкой» вдоль стены. Пары у меня не было, а сидеть одной категорически не хотелось. И без того нелюбимой стервой прослыла!

Я связалась по ментальному артефакту с Мэй и под ее чутким руководством протиснулась сквозь толпу к ребятам с нашего курса. Тот же состав практически, что и в дискуссионном клубе был. Удачный столик заняли — между колонной и окном, из которого открывался шикарный панорамный вид на университетский городок. Я заняла припасенный для меня подругой стул и выпалила:

— Привет, ребята! Как дела?

Поймала напряженные взгляды, но несколько ответов получила. Убийственно коротких, с дивным разбросом мнений.

— Нормально.

— Хорошо.

— Отлично.

— Целых три выходных дня впереди, — решила я проявить упорство в дружелюбии. — Вы все на выходные разъезжаетесь?

Разнообразием снова не порадовали.

— Ага.

— Да.

— Конечно.

— А я не еду, — вырвался у меня тяжкий вздох, — я же с Земли, мне нельзя с родителями видеться даже в межмировой семейный праздник…

— Это грустно, — прониклась милейшая менталистка с задорными розовыми хвостиками. — Катрина тоже не едет, она с Аулина.

А кто из них Катрина? До меня вдруг дошло: я никого за столом по именам помню. Явилась, называется, в компанию вливаться.

— Домой не отпускают, но в Междумирье не останусь, — подала голос кукольная блондинка, спасая меня от неловкой ситуации, — Партон в гости пригласил.

Сидящий у нее под боком тощий парень зарделся. Очевидно, упомянутый Партон. Я обрадованно вписала имена в воображаемый блокнотик.

— А ты откуда? — спросила я у него, не позволяя начатому с трудом разговору стухнуть.

— Из Рибургштокраера, — буркнул он. Силен! Такое название разборчиво пробурчать.

— А-а-а, Эсмир, — еще сильнее обрадовалась я. — Была там.

— С Кеннетом?.. — поинтересовалась смуглая девушка, похожая на Эсмеральду из мюзикла.

— С ним, — подтвердила я, мысленно чертыхнувшись.

Не лучшая идея — говорить о Кеннете, лишний раз подчеркивая, что я девушка главной местной знаменитости.

— А он родных навестить не собирается? — полюбопытствовал румяный отличник с моего факультета. Как его… На языке имя вертится, да никак… — Говорят, в этом году рекордное количество порталов согласовано.

— Нет, Кеннет занят. — Я придвинула к себе тарелку, накладывая скучный салат, и торопливо сменила тему: — А торт когда принесут?

— В конце, — изумленно ответила Катрина. Да уж, вопрос идиотский…

— Я не буду торт, — заученной мантрой произнесла Мэй, ковыряя пухлым пальчиком скатерть. — Совершенно мне его не хочется, ничуть, ни кусочка.

Пространство на секунду рассек резкий звук, призывающий всех утихнуть и навострить уши. Из-за центрального стола встала декан целительского факультета, древняя старушка, у которой было четверо детей, выводок внуков и целая футбольная команда правнуков. Неудивительно, что право произнести речь первой досталось ей. О семье, прочных кровных связях и важности проводить время вместе, несмотря на жизнь в разных мирах. Она призвала нас не забывать свои корни и напомнила о грядущем дне открытых дверей в университете. Ух ты, и такое есть! Раз в году Междумирье приглашало родителей и прочих родственников студентов. Заявки на порталы уже принимались, а программа для гостей была насыщенная — экскурсия по университету, совместные обеды и лекции.

— Интересно как, — восхитилась я, едва декан закончила и пожелала всем приятного аппетита. — А ваши родители приедут вас здесь навестить?

Большинство за столом уткнулось в тарелки, трое выговорили отрывисто и явно из вежливости:

— Наверное.

— Возможно.

— Скорее всего.

Не горят они желанием со мной общаться. Почему? Что я делаю не так?.. От обиды кусок в горло не лез, или салат оказался не очень. А кроме него на столе были лишь закуски из зелени и суп из брокколи. Поди, женское сообщество меню составляло. Ребята завели беседу о вечеринках в общежитиях, в которых я не понимала ровным счетом ничего и встревать не стала. Чувствовала себя откровенно лишней. Если бы не Мэй, мне бы места за их столом не нашлось. Где те времена, когда меня наперебой спрашивали о накопителях и битве за источник? Неужели спасение магии — это одно, а история с истинным принцем и отвоеванием трона — другое? В упор не вижу разницы! Но за последние месяцы отношение ко мне сильно изменилось. Даже сплетники и откровенно корыстные личности подходить перестали. Впрочем, я сама все делала, чтобы они отстали: морду лица кирпичом, ответы в стиле «мне-запрещено-об-этом-рассказывать»… Вот и отстали.

Я уныло ковыряла вилкой салатные листья и разглядывала воздушные шары в холле. Накачанные каким-то волшебным гелием, они забавно подпрыгивали и качались. Трапеза прерывалась еще дважды — другие деканы толкали речи, в которые я не вслушивалась. Мне-то что до их семейных ценностей, мои мама с папой не в курсе моей магической учебы, и им нельзя быть в курсе.

Народ постепенно наедался, началась викторина по истории Междумирья. Правильные ответы я знала, но от участия воздержалась. Мимо нашего столика пронеслась хихикающая троица целительниц во главе с белокурой предводительницей в серебристом платье, я подскочила. Это Лавэн, младшая сестренка Дарена! Ну, почти сестренка, там у них в Винаре сложно все.

— О, Алена! — заметила она мое дерганое телодвижение и приветливо мне махнула. — Симпатичное платье.

— Спасибо… А вы куда?

— В уборную. Макияж подправить.

Подправлю-ка и я свой. Раз уж с сокурсниками не складывается, может, старшие курсы благосклоннее отнесутся. Я последовала за Лавэн и ее подружками, тоже встала в туалете у зеркала. Макияж, как назло, был в порядке, пришлось с глубокомысленным видом поправлять волосы.

— Видели, как на меня Зюзер смотрел? — спросила самая гламурная целительница, косясь на меня с заметным напрягом. — Сто процентов на свидание пригласит.

— А то! — Лавэн облокотилась о раковину, кивнула подружке у двери. — В коридоре нет никого?

Та помотала головой, сестра Дарена достала пакетик фейской пыльцы, распылила в воздухе с комментарием:

— Веселее станет!

— А сейчас не весело? — озадачилась я, глядя на оседающие на их плечах блестящие искорки.

— Сейчас — вполне, — поморщилась она, — пока не вечер…

Ну да. Вечером — по порталам и домой. А в Винаре у нее наверняка очередное плотное расписание от Саталов и их жуткий официоз. Свихнуться можно, одной к тому же. Дарен-то ей компанию не составит, у него со мной перенастройка источника. Да и когда он на родине бывал в последний раз? Не припоминаю его отлучек, каждые выходные проводит тут.

— Это на каких-то три дня, — утешила Лавэн та подружка, что дверь караулила, — быстро пролетят.

И собиралась добавить что-то еще, но закусила губу. При мне разговаривать им определенно неуютно было.

— День открытых дверей скоро, — сказала я, лишь бы прервать затянувшуюся паузу, — Саталы на него приедут?

— Ха! — прыснула Лавэн. Видимо, фейская пыльца подействовала. — Я даже не знаю, что должно случиться, чтобы они со всеми вместе по экскурсиям и лекциям ходили.

Ясно, не высокосветское это дело — столь обыденное времяпрепровождение…

— К Дарену никто ни разу за пять лет не приезжал, — просветила меня ее гламурная подружка. — Как и к Марисе и к Кеннету.

Они ушли, а я сделала то, что умела. Лучший, годами испытанный прием! Заперлась в кабинке, опустила крышку магического горшка и уселась разглядывать дверцу. Теперь праздник до боли напоминает школьные дискотеки… Осталось разве что начать врать Кеннету, как маме, что я замечательно с несуществующими друзьями время провела.

Спустя добрых полчаса меня выманили наружу мысли о торте. Будет жаль его пропустить. Да и подруга у меня все-таки есть, и не стоит доводить до того, чтобы она меня хватилась.

Народ успел разбрестись по залу, участвуя в квесте на поиск зачарованного воздушного шарика и каком-то еще конкурсе. Со столов исчезла еда, появились чашки с чаем и блюдца. Мэй сидела на прежнем месте и сторожила мое.

— Ты пропустила речь ректора, — поведала она, — Арон был так хорош… а голос у него… ох…

— Гипнотический, как и у многих менталистов, — отметила я, — это у них профессиональное.

От сокурсников тут же донеслось:

— Да.

— Пожалуй.

— Тебе виднее.

Я стиснула зубы и стойко дождалась, пока начнут раздавать торт. Лицо Мэй сделалось нестерпимо печальным, в глазах застыла тоска. Она опять на диете, а я буду сидеть рядом и лопать при ней? И речи быть не может. От предложенного куска я отказалась — из солидарности — и отправилась с ребятами зачарованный шарик вычислять. Хотя вычислять пытались его они, а я плелась позади и старалась не думать о том, насколько сильно мне хочется обратно в кабинке спрятаться.

В итоге шарик распознали четверокурсники — даже целую связку, зачарованную целиком в знак праздника семейных уз. Победители получили призы, сокурсники влились в следующий конкурс, а я вернулась за стол. Мэй присоединилась через минуту — с набитым ртом, смачно жуя. Опустив глаза, она вытерла с губ крем и покаялась:

— На соседнем столе ничейный кусок торта лежал. Я просто шла мимо и не удержалась, чтобы не куснуть три-четыре раза, а может, и пять.

— Правильно. — Я подвинула к ней чашку. — Зачем отказывать себе в удовольствии?

— Затем. — Мэй осушила чай и уныло огладила свои бока под бесформенным платьем. — Худеть надо, необходимо, иначе ни шанса на…

Она запнулась, искоса посматривая на преподавательский стол, за которым лучезарно улыбался ректор.

— Если тебя полюбят, — сказала я ей, — то за то, какая ты есть.

— Если ты стройная, то противоположному полу проще разглядеть твой внутренний мир, — возразила Мэй, — наверное, он лучше проглядывается.

— У всех разные вкусы!

— Да, — легко согласилась она, — это кусок клубничного торта был, а где-то должен быть банановый и ванильный.

Я налила еще чаю — и ей, и себе — и отправилась на поиски других ничейных кусков. Нашла, угостилась — первым, вторым и третьим.

Дарена я высмотрела к концу праздника — за дальним столом в компании менталистов с выпускного курса. Хотя не то чтобы я его высматривала, скорее наоборот. Целью-то было не с именитыми друзьями время провести, а со своими обычными ровесниками. Провела, блин… Судя по мало что выражающей, медиативно-спокойной физиономии моего куратора, у него обед немногим лучше прошел. Но раз уж Дарен мне на глаза попался и нам в одну лабораторию нужно было, я приблизилась к его столику в своей фирменной манере — нагло и нерешительно. Замерла в паре метров, задумчиво расправила складку на юбке. Он сделал знак, что сейчас подойдет.

Народ начинал потихоньку расходиться, однако самая веселая группа студентов на вокзал не торопилась, устроив в центре холла танцы. Девушки красиво кружились с кавалерами и воздушными шарами, поскольку кавалеры были в дефиците. Прекрасная половина не унывала, даже не будучи половиной на импровизированном танцполе. Особенно зажигали Лавэн с подружками и женское сообщество полным составом. Жизнерадостность в них плескалась через край, хоть ведро подставляй. Ну, ясно все с этими поклонницами фейской пыльцы. Мариса воздушным заклинанием отфутболила прилипший к ней шар, Лавэн приобняла ее и что-то шепнула на ухо, та заливисто рассмеялась. Хм… Не припоминаю, чтобы они общались. Впрочем, я ни за кем слежу, да и трудновато это делать, сидя безвылазно на лекциях, в библиотеках и лабораториях.

— Уходим? — вырвал из раздумий вопрос Дарена.

— Да, — ответила я неуверенно. Вдруг у него другие планы были? Мы через полчаса встретиться должны, праздник еще не кончился. — Или тебе удобнее позже?..

— Нет, — он окинул центр холла беглым взглядом, — пойдем сейчас.

Мариса запулила в нашем направлении ярко-красный шар. Не долетел — звучно лопнул по дороге. Вопрос: «У вас все в порядке?» — вертелся на языке, но я его благоразумно прикусила. Что тут может быть в порядке, когда она так накидалась, а ему вообще к жене ехать надо бы.

Занять лабораторию удалось раньше срока, все равно она прочно была за Дареном закреплена. Персональная практически. Кругом — кристаллы для замеров и развешенные графики с диаграммами. О, да это обещанное исследование моего вдохновения! Видно влияние на силу заряда, которая у созданных вещей получается. Чем сильнее вдохновение, тем больше заряженность, что логично. Но циферки и их разброс впечатляли — от жалкой единицы до нескольких сотен варьировались. А выводы печалили: каждый раз, стоило мне увлечься творчеством, заряд был тут как тут. Попытки заменить внутренний запал ремесленной выверенностью с треском провалились. Вдохновение не обманешь и специально шедевр не сотворишь. По крайней мере, в моем случае.

Пока я жадно рассматривала данные, Дарен жестом волшебника извлек из пространственного кармана стопку листов и плюхнул их на стол. Надпись на верхнем гласила: «Работа законов подобия и соприкосновения в легендарных артефактах». Тот самый диплом, упомянутый Далиндой! Конечно, я о нем сразу рассказала. Раздумывала, где взять текст, а Дарен его уже добыл!

— И о чем же написал, — я подсмотрела имя под названием диплома, — замечательный Фредерик Ровейн?

— Я не успел зачитать, достал текст незадолго до обеда. Вместе глянем, он вдвое меньше стандартного дипломного объема. — Дарен разделил кипу листов, в которой два экземпляра оказалось, и приглашающе мне кивнул. — Но меня гложут сомнения по поводу замечательности Ровейна, вряд ли что-то полезное найдем. Он защитил диплом со скрипом на минимальный балл, и тот поставили из жалости. Даже Далинда, как научный руководитель, открестилась и вписала в заключение, что студент не прислушался к ее настойчивым советам сменить тему.

— Неважно! — Я зашуршала листами. — На краткий пересказ талмуда он небось сподобился. А отметки — не главное, гении зачастую остаются непонятыми.

— Гениальность — не про Фредерика. Пятнадцать лет, как веники в Ладосе заряжает, мечтая создать легендарный артефакт. Судя по всему, это должен быть легендарный веник.

— Что за дискриминация веников? — осуждающе цокнула я языком. — Будет шокирующий прорыв в сфере магической уборки!

Дарен взял первые листы, посмеиваясь. Зато неестественно-умиротворенное выражение лица делать перестал. Ох, непонятная ситуация… Как друг, я должна расспросить его о проблемах или, наоборот, не лезть, раз сам не говорит? Поразмыслив, выбрала второе. Во-первых, неловко личные вопросы задавать, во-вторых, вряд ли ему нужна поддержка первокурсницы, которая в себе-то разобраться не состоянии. Лучшее, что я могу, — отвлечь его любимым делом, исследованием создательского дара, и самой тоже отвлечься. Я погрузилась в чтение.

Слава Фредерику, шел он по учебнику, никуда не сворачивая. Переводил с талмудского на человеческий. «Следствие похоже на свою причину» означало, что маг может произвести любое магическое действие с предметом путем простого подражания. Таков принцип симпатической магии. Делаешь и представляешь, безо всяких заклинаний, и оно получается. Как это работает? Благодаря высокому энергетическому заряду! «Связь, возникшая путем духовной имитации, является сильной». То, что однажды взаимодействовало друг с другом при мощном выплеске эмоций мага, становится чуть ли не единым. Сохраняет связь и на расстоянии, уже после завершения прямого контакта. Поэтому легендарные артефакты привязаны к хозяевам и всегда возвращаются к ним, наплевав на правила. Когда вы едины, то пространственные рамки побоку. К тому же предмет хранит отпечаток личности мага, который побывал с ним в эдаком духовном соприкосновении. Этот отпечаток, по сути, и есть энергетический заряд. Чем выше был выплеск эмоций при создании, тем выше заряд. Господи, боже! Само собой, Фредерик про артефакты пишет, но с моими творениями все один в один!..

Теперь мое любимое: «Принципы, находящие практическое применение в искусстве, управляют не только им». Еще они управляют живой и неживой природой. Грубо говоря, законы подобия и соприкосновения не распространяются исключительно на действия мага, а имеют всеобщее применение. Из чего следовал вывод… Симпатической магией способны пользоваться не одни лишь маги, но и обычные люди. При должном умении визуализировать. С сильно развитым воображением, в общем.

Я нахмурилась, в глубине сознания пульсировала мысль. Горькая, обжигающая. Которой все внутри противилось.

— Как я и говорил, ничего полезного. — Дарен сгреб у меня листы охапкой. Положил на свои и сдвинул в сторону. — Удивительно, что он вообще диплом защитил.

— Да брось, — мотнула я головой, — ты понял, к чему он клонит…

— Он некомпетентен.

— Помнишь, что ректор говорил? О незамутненных творческих личностях. Легковерных и без грамма рационализма.

— Ментальное сканирование-то здесь при чем? — спросил он, но как-то неубедительно.

— При том! Личные качества играют роль, делая «невинных дев» таковыми. Юв во мне это же увидел, и для создателей описание подходит. Оно же все перекликается! Творчество, воображение, умение представить и создать духовную связь сродни магической…

— Не забывай, что Фредерик об артефактах писал.

— Я игрушки с высоким зарядом шью, очень на артефакты похожие. Через выплеск эмоций, которые и превращаются в высокий заряд. Ты сам это по всей лаборатории развесил!

Дарен молча уставился на пришпиленные к стене графики. Да и что тут возразишь? Нечего…

— Вот откуда дар создателей берется, — озвучила я с ужасом то, что и между строк читалось, и прямо по тексту. — Это последствия творческой жилки, иррационального мышления и секундных эмоций. Я и через татуировку колдую благодаря эмоциональной связи с Кеннетом. Эмоции, как ты говорил… величина непостоянная? А таланта не существует?

— Именно ты делаешь то, что и Шелан, а не каждый творческий маг и не-маг подряд, — ответил он уклончиво, — значит, все не так просто.

Только это не меняет главного. Я — не избранная, никакой врожденной силы во мне нет!