Университет Междумирья. Не пойман – не принц

Пальмира Керлис, 2020

Не знаешь, чего бояться больше – сессии или грядущей перенастройки магического источника? Это лишь оттого, что настоящие неприятности еще впереди… В борьбе за престол целого мира все средства хороши, особенно когда законный наследник – тот, кому я хочу и должна помочь согласно пророчеству. Вот только чем именно помочь? На то, что мне предложили, я пойти не готова. Творить государственные перевороты и решать судьбы принцев тоже не подписывалась!

Глава 3

Утро началось со звонка в дверь. Пока я лениво выпутывалась из одеяла под недовольный писк сдвинутого с подушки Ярушки и одевалась, Дис успел не только спуститься из своей комнаты наверху, но и открыть, а потом смотаться обратно. Выйдя в гостиную, я обнаружила на журнальном столике коробку — небольшую, блестящую, перевязанную атласной лентой. Курьер приходил.

Уверена, что ко мне. Сердце предвкушающе екнуло, руки потянулись развязывать пышный бант. Стоило сорвать с коробки крышечку, как крышечку сорвало у меня. Внутри лежала милейшая, переливающаяся нежно-розовыми искорками шляпка.

— О, — пискнула я от восторга, — красота какая!

— Касотя, — вторил мне Ярушка и вытянул лапки.

Нет уж, мое! Я заглянула в приложенную записку. Там было написано: «Эта точно не спадет». Без подписи. Она и не требовалась!

Я водрузила шляпку на голову, она замерцала и окрасилась в синий. Под цвет одежды подстраивается? И сияет, восхитительно сияет. Естественно и приглушенно, что не сразу заметишь.

— Уи-и-и! — бессмысленно воскликнула я.

Наверху бахнула дверь, очевидно захлопнувшись поплотнее. Соседу мои радостные писки не по нраву… Со вчера в своей комнате безвылазно сидит, меня избегает. Лучше его пока не трогать. А на сегодня мне назначил встречу сам Лэнсон. Личную, в Легионе. Догадываюсь, о чем хочет поговорить.

При мысли о делегации, которая вот-вот нагрянет, горло сжималось, а желудок прилипал к позвоночнику. Придется предстать перед самыми важными людьми четырех миров. А как минимум гардские общественные деятели настроены ко мне недружелюбно. Да и другие вряд ли испытают священный трепет, как перед великим Шеланом. Вдруг засыплют каверзными вопросами? Или потребуют продемонстрировать силу создательницы? На душе неприятно скребло, крепло ощущение не то зоопарка, не то цирка. А гвоздь программы — Аленка. Алле-оп, покажи себя и что умеешь. Надеюсь, через пылающий обруч прыгать не заставят.

Я поколдовала над фруктовым салатом — безо всякой, заметьте, магии. Позавтракала, запила свежевыжатым соком. Все-таки удобно жить с повелителем растений! На прорастающих периодически в гостиной деревьях всегда полно диковинных фруктов. Слегка отпустило, желудок отлип от позвоночника. Видимо, просто поесть надо было.

Собираясь к Лэнсону, я переоделась в любимый жизнерадостно желтый сарафан. Шляпка молниеносно перекрасилась. Класс… А если цветов несколько? Я принялась экспериментировать, примеряя то одно украшение, то другое, повязывая разноцветные платки и шарфики. Подарок задумчиво мерцал, после меняя цвет на самый подходящий к образу. Что на ней — заклинание безупречного стиля?.. И она вправду не спадала. Сидела как приклеенная! По дороге в Легион я трясла головой и так, и сяк, пока не поймала пару озадаченных взглядов от прохожих. Пришлось начать вести себя прилично, чтобы к вечеру в «Вестнике Междумирья» не появилась статья о том, что у меня нервный тик.

Громоздкие здания на территории легионеров давили серостью и казенным духом. Хотелось проскочить скорее к нужному крыльцу и юркнуть в лифт. В этом желании я себе отказывать не стала. Страшно представить, сколько времени Кеннет здесь провел. А сколько еще проведет? Дурацкая практика не один месяц длится.

Кабинет Лэнсона занимал весь верхний этаж и тянул на полноценную квартиру. Типично ладосскую — вычурно дворцовый интерьер, ноль техники, зато артефактов хоть отбавляй. Я прошла в… э-э-э… кабинет, находящийся в кабинете. Запечатанные на замки папки в шкафу, глянцевый широкий стол, по обе стороны от которого — кресла. На них можно было не то что сесть — полноценно лечь. Но я вновь вспомнила о приличиях.

Главный легионер выглядел престранно — побрился. С трудом его узнала без недельной щетины. Впрочем, бороды я у него никогда не видела. Значит, бриться периодически должен, и я наконец застала этот момент. Ну не подравнивает же он бережно свою щетину, право слово…

Лэнсон сел на край стола, игнорируя второе кресло. Достал из нижнего ящика убитого вида железную кружку, отпил. Скривился и убрал ее обратно. Вот, теперь узнаю его — все нормально!

— Раз вы меня пригласили, — я улыбнулась, — то можно считать, что ваш запрет на посещение Легиона не в силе?

— Действительно хочешь поговорить об этом? — улыбнулся он в ответ, да так, что стало ясно: не хочу.

— Давайте лучше обсудим делегацию единого сообщества магических миров, которой меня представят.

— Знаешь уже, — уважительно отметил Лэнсон, и я записала на свой счет балл. — За этим я тебя и позвал. Дам инструкции. Слушай и записывай.

— Я запомню.

— В таком случае изложу максимально доходчиво. Они тебе — не товарищи и не благодарная публика. Даже те, кто за перенастройку источника. Их задача — оценить создательницу. Придирчиво и въедливо, предварительно пережевав вместе с костями. Скажешь не то — сожрут и не подавятся.

Я невольно вжалась в кресло.

— Но тебе несказанно повезло, — его тон смягчился, — я твой представитель. На спорные и провокационные вопросы отвечать буду сам, а ты кивать. Умеешь?

— Ага, — в подтверждение я кивнула, — а как распознать провокационный вопрос?..

— Мозгами.

— Может, мне в принципе молчать?

— Сойдешь за беспомощную идиотку, не способную двух слов связать. Кому нужна бестолковая создательница?

— Никому, — зачем-то ответила я, хотя вопрос был вопиюще риторическим.

— Вот и анализируй все, что услышишь. Ушами не хлопай и трижды подумай, прежде чем рот раскрыть.

— Я не беспомощная, — вырвался протест, — я ведь…

— Да-да, починила купол и спасла Междумирье, — перебил он. — Если бы мы в тебе сомневались, не было бы ни допуска к источнику, ни вызванной делегации.

— Справлюсь. Сумела же вас тогда убедить.

— Вот это брось! — Тяжелый взгляд припечатал к креслу. Угрожающе принизывающий — сверху вниз, до печенок. — Не вздумай на эпатаже права качать и по столу кулачком лупить, крупно просчитаешься. Не тот случай. Твое дело — влияние на источник доказать, а не то, что крутая и взрослая. Понятно?

Понятнее не бывает…

— Свободна.

Меня сдуло из кресла, кабинета, а вскоре и с этажа. Ни фига себе инструкции!

С крыльца я слетела, перепрыгивая через две ступеньки разом. Перед глазами маячили желанные ворота, за которыми выход и свобода. Я поспешила к ним, ускоряя шаг и не оглядываясь. Не дошла. За талию перехватили сильные руки, разворачивая и притягивая к себе. Я на автомате выставила ладони, упершись в широкую грудь. Ой…

— Не от меня бежишь, надеюсь? — щекотно усмехнулся Кеннет мне в ухо и отпустил. — Узнал, что ты у Лэнсона, и не мог пройти мимо. Мило выглядишь!

Я кокетливо склонила голову набок, приподняв пальцем край шляпки. А ведь так и просидела в ней в кабинете. Невежливо… Но не перед Лэнсоном же чувствовать неловкость, который при мне в прошлый раз салат из кастрюли наворачивал.

— Ты здесь по поводу практики?

— Угадала. Приступать после каникул, а оформить допуски надо сейчас. Я тут застрял надолго. Нет, не так надолго, как летом, но все же. Зинбер отправил за очередным подписанным распоряжением, а оно еще не готово. Есть немного времени. Так что вместо совместного обеда предлагаю совместную прогулку по укромным местам Легиона.

— Звучит заманчиво, — вмиг соблазнилась я.

Взяла его под локоть и пошла туда, куда повели. В общем-то, неважно было, куда именно идти. Урвали хотя бы несколько минут — уже замечательно. Кеннет свернул за серое, неотличимое от других здание, затем сквозь арку во внутренний дворик. Тесный, квадратный и закрытый. Колоритно. Почти питерский колодец с неровными вкраплениями окон и открытым небом. Щербатые стены в трещинах, плывущие над нами белоснежные облака. Была в этом какая-то мрачная эстетика. Глаза жадно изучали открывшийся вид, Легион не таким уж скучным показался.

— Разговор с Лэнсоном удачно прошел? — поинтересовался Кеннет.

— Даже не знаю, — я оторвалась от разглядывания бездонного неба и передернула плечами, — он был в своем репертуаре. Обещал помощь, при этом пугал делегацией, будто те бабайки кровожадные.

— Это он умеет. — Моей ладони коснулись теплые пальцы, ласково сжали. — А ты как? Испугалась?

— Не-е-ет… Я и раньше боялась, так что ничегошеньки у него не получилось.

Кеннет рассмеялся. Взъерошил пятерней волосы и сказал абсолютно серьезно:

— Бабаек в делегации не держат, это незаконно. За них лицензии на призыв лишают. Мерзкие и на редкость бестолковые твари. Только и умеют, что скрываться по чуланам и пытаться утащить каких-нибудь детей.

Я раскрыла от удивления рот. В бездне и бабайки существуют?! А волчок, который кусает за бочок, тоже есть?..

— Лёна, на официальных представлениях можно помереть разве что от скуки. Там тебе ничего не угрожает, будешь под защитой высших магов. Или чего именно ты боишься?

— Не оправдать надежд, наверное.

— Ты здесь не для того, чтобы соответствовать чьим-либо ожиданиям. Делай и говори то, что считаешь единственно верным. — Кеннет немного помолчал и добавил уже веселее: — Ну, по крайней мере, за правду не так обидно огрести.

Факт! Но знаю ли я, какие они — единственно верные поступки и слова?

Он задрал голову к небу, я высвободила руку и отошла на середину двора. Отсюда квадратная синева разливалась особенно ярко, подобно выходу в другое измерение.

— Красиво тут, — не покривила я душой.

— Ага, — беспрекословно согласился Кеннет, — три месяца этот вид наблюдал. Во-о-он из того окна.

Он указал куда-то очень наверх, я опешила. То есть окружающий нас корпус… тюрьма?! Я думала на другой. Тот, где Энару встретила, эпично прокатившись с крыши во двор по хомячковой трубе. Значит, здесь ему пришлось ждать вынесения, а потом и исполнения приговора. И мы спокойно стоим под тем самым окном, болтаем. Разве эти воспоминания не должны быть для него… как бы помягче выразиться… не самыми приятными?

— Не понимаю, — растерялась я вслух, — тебе совсем безразлично то, что было?

— Не совсем.

Кеннет машинальным, явно неосознанным движением помассировал левое запястье. То, на котором шрам от антимагического браслета виднелся гораздо четче. Бледно-багровая полоса, замыкающая круг. Следы легко убирались целителями, но он этого делать не стал. Сказал — притворяться, будто ничего не было, не хочет. Но и бывать в Легионе ему не может нравиться.

— Думаю, если бы ты не согласился на практику, то Зинбер никак не смог бы тебя заставить.

— Не люблю, — Кеннет шагнул ко мне, — быть кому-либо должен.

— Помню, ты говорил что-то про испытательный срок.

— Я его не прошел.

У меня попросту пропал дар речи, он продолжил:

— По условиям испытательного срока запрещались многие заклинания, в том числе глубинные обращения к бездне. Мне без вариантов было — или использую, или до свидания. Зинбер заметил, само собой.

— Демона?.. — спросила я каким-то охрипшим шепотом.

— Отпечаток от заклинаний. Я сказал, что так было надо, он упорно допытывался, но выговоров не вынес.

— А второй раз? На обеде о двух случаях говорилось.

— Второй связан с тобой, — нехотя признался Кеннет. — Там еще полагалось с вечера до утра сидеть по месту жительства и думать над своим поведением. Считай, одиночный домашний арест на темное время суток.

А?! Так я пособница нарушительница? Неоднократная… Впрочем, ничуть, прямо вот ни капельки не жалею. А Зинбер все равно редиска. Тоже мне добрый самаритянин. Стряс за поблажки вдвойне.

— Ты когда-нибудь чувствовала, — вдруг спросил Кеннет, — что нужно к чему-то вернуться, чтобы наконец дошло, какого демона это вообще случилось?

Неожиданный вопрос.

— Да, — ответила я тихо, — с Лизкой.

В черных глазах отразилось понимание, я кивнула. Понимать друг друга — бесценно. Без лишних слов и объяснений.

Еще несколько минут вместе примирили с мыслью не горевать по нашему несостоявшемуся обеду. В столовую я отправилась одна, в то непопулярное время, когда там водились лишь особо голодные студенты. Прошлась по рядам с контейнером навынос, понабрала любимых пирожков с грибами, сладостей и того, что, к счастью, есть не собиралась. Первый пункт коварного плана был выполнен: вернулась в общежитие до того, как Дис успел уйти на обед.

Я положила контейнер на журнальный столик в гостиной, поднялась по лестнице и с последней ступеньки позвала:

— Выходи обедать! Я кое-что вкусное принесла.

Но это не точно.

— «Кое-что» — это что? — раздалось из-за двери заинтересованное.

— Спустишься — увидишь, — заявила я и отправилась накрывать на стол.

Вовремя! У контейнера сидел Ярушка, поддевая крышку когтистой лапой в намерении исследовать содержимое. Я погрозила ханику пальцем и выгнала обратно на дерево — обезьянничать подальше от еды. Дис вышел, как только закончила сервировку. На запах, наверное. Посмотрел на меня хмуро, на стол — исподлобья, потом снова на меня — уже добрее. Да-да, знаю, что жульничаю…

Я приглашающе указала на травяные роллы. Ну, как я их называла. Обернутая салатными листами подозрительная растительность — сомнительный деликатес. Однако Дис уминал за обе щеки. Кто поймет этих истинных гардских принцев. Вдруг они травой питаются, укрепляя таким образом глубокую связь с природой? Я прикончила пирожки и принялась за шоколадные пирожные. Пожалуй, идеальный момент завязать беседу. Он уже поел, но еще не доел, и взгляд вон повеселел.

— Была у Лэнсона, — поделилась я непринужденно. — Теперь заедаю стресс.

— Работает? — криво усмехнулся Дис.

— Надеюсь. Иначе растолстею напрасно.

— Тебе не грозит, — его губы определенно растянулись в улыбке, — ты от природы стройная.

— Не в коня корм, — развела я руками.

— Какого коня?.. — удивился он.

Ох уж этот перевод на языки других миров. Обычно лингвистическая магия подбирает схожие идиомы и выражения, но случаются и казусы.

— Тебе виднее, — я подмигнула, — ты у нас потенциальный владелец белого коня.

— У нас шутят про белых драконов, — просветил Дис.

— О! У тебя он есть?

— Был. В детстве.

— Круто! — Я куснула пирожное. — А я вообще белых драконов ни разу не встречала… Хотя бывала на драконьей ферме, где их полно — всех мастей и расцветок. Серебристые были, а вот белые…

— Они очень редкие. Драконы-альбиносы. — Улыбка его высочества на миг стала мечтательной. Прежде чем стереться с лица. — На самом деле изначально это отца дракон был. Видел их вместе на гравюрах. Часто изображали.

— Только на гравюрах видел?..

— Нет, конечно. Но вживую не запомнил толком.

— Ну да, — пробормотала я, — в три года-то…

Дис метнул в меня подозрительный взгляд. Ой. Кто палится — тот я.

— Так… — Не выпуская вилки, он скрестил руки на груди. — Шпионскую деятельность развела, да?

— Я девушка простая… Если мне ничего не рассказывают — выясняю сама.

— Бедный Дэлман, — слишком ехидно для сочувствующей интонации произнес вредный принц.

— Он умный, — возразила я, — он смирился! И сделал выводы…

Дис протяжно вздохнул. Закинул в рот последнюю роллину, прожевал. Именно с таким лицом, с каким их и стоило жевать, — печально-безысходным.

— А я всегда верю в лучшее, — выпалила я, — в любой, даже самой безвыходной ситуации. У меня они были, пачками. Если на то пошло, я тут вообще сидеть не должна. Воля случая — волшебная вещь. Говорю, как предсказатель предсказателю… Ладно, кроме шуток. Вот увидишь, все образуется. И будет хорошо. Я тебе помогу! Всем, чем смогу.

— Спасибо, — ровно выговорил он, что и не поймешь, всерьез или нет, — и за обед, и за эту мотивирующую речь. Только хорошего не предвидится. План провалился по всем статьям.

Очевидно, тот план, согласно которому предполагалось найти союзников и вернуться.

— А запасной есть?

— Есть, — раскрыл Дис карты, — дождаться, когда устанут меня искать и официально признают погибшим. И жить себе где-нибудь под другим именем.

— А так можно?..

— В теории.

М-да. Со столь тоскливым выражением глаз о возможном спасении не говорят.

— Ты этого не хочешь?

— Мне сложно, — ответил он, тщательно подбирая слова, — находиться далеко от дома. Эта связь… Она постоянно зовет обратно. А нельзя — вычислят в Гарде на раз-два. Природа сдаст, она не умеет лгать.

— Выходит, с родины тебя сразу увезли. Где же ты жил до Междумирья?

— Да где только не жил. В нескольких городах Эсмира, на винарской межрасовой станции, на двух ладосских остовах, как бы владычествах третьего мира, на твоей Земле…

— Что?! — Я подавилась давно проглоченным пирожным. — И я слышу об этом лишь сейчас?..

— Там тоже все пыталось меня убить! В той вашей Австралии. Плохая была идея, и с порталами намаялись. Мне опасно в одном месте оставаться. Поисковым природным заклинанием сканируют любые миры и по особому дару меня вычисляют. Междумирье — исключение, из-за близости магического источника, который перетягивает внимание заклинания на себя. Поэтому сюда в итоге и отправился.

— Разве тебе не легче оттого, что Междумирье гардскую энергию тянет?

— Это все равно не то. — Дис повозил вилкой по пустой тарелке, помолчал. — Но лучше так. Чем…

Повисла гнетущая, прерываемая скрежетом вилки о тарелку пауза.

— Планы — ерунда, — попыталась я разрядить обстановку, — а запасной нужен исключительно для собственного спокойствия. Я всецело за импровизацию. Жестокую и беспощадную!

— Еще немного, — он отложил вилку, пощадив тарелку и мои уши, — и я буду с тобой согласен.

О как. Знать бы еще, решимость в нем говорит или отчаяние. Будем считать, что это отчаянная решимость…