Мерцание «Призрака»: Ангелы Смерти

Павел Шилов, 2021

Мир на пороге глобальных изменений. Прошлое снова и снова продолжает напоминать о себе. Противостояние спецслужб разных стран близится к своему пику, где тонкая грань между предательством и верностью своей Родине, стирается под неизбежностью компромиссов и душевными терзаниями главных героев. Таинственный Синдикат готовится нанести сокрушительный удар и установить Новый Мировой Порядок. Оккультные общества продолжают искусно привлекать в свои ряды, затерявшихся на дорогах жизни людей, манипулируя их сознанием с помощью откровенной лжи. Счастье и любовь в этом мире кажется особой Благодатью, но смогут ли герои найти её, или впереди их ждут новые испытания?! Судьба снова ломится в их дверь…

Глава 7

Цюрих. Квартира Робинсона

Кайл продолжал стоять на кухне и шинковать овощи для овощного рагу, стуча разделочным ножом по деревянной доске. Таинственную для себя науку-кулинарию он познавал последние полтора года, выполняя время от времени курьерскую работу по перевозке опломбированных «посылок». Синьорину Конте, Робинсон не видел уже достаточно давно, пребывая в двояких чувствах, но кулинария позволяла отстраниться от «тяжких» дум.

Кайл налил оливкового масла в разогретый сотейник и принялся добавлять нашинкованные овощи. Из духового шкафа ощущался аромат запечённого окорока, напоминавшего ему о рождественском столе из глубокого детства. Ближе к старости человек больше помнит далёкое прошлое, чем то, что было с ним вчера.

Робинсон взял в руки деревянную лопатку и стал перемешивать овощи. Рядом на варочной панели стоял тёплый мясной бульон, очередь до которого ещё не дошла. Кайл добавил специи в овощи и продолжил перемешивать. Для него до сих пор было чудно наблюдать за самим собой, погружённым в процесс приготовления пищи. Отсюда были и лишние килограммы, которые он пытался сбросить утренними пробежками в парке, где уже знал каждую травинку и каждый камушек, не говоря уже о новых знакомых. Играть роль аналитика-фрилансера ему с каждым новым днём становилось всё скучнее и скучнее, не хватало характерных для него: мордобоя, перестрелок и глобальных задач.

Робинсон в очередной раз перемешал деревянной лопаткой овощи и, введя часть мясного бульона, накрыл сотейник стеклянной крышкой. Из «умной» колонки мелодично расплывалась по кухне композиция Эннио Морриконе «Плачь ветра», примиряя Кайла с нынешней действительностью и предательством, оставшимся в прошлом. Робинсон понимал, что генерал Андертон сам по себе мало, чем отличается от пешки на шахматной доске, но испортить жизнь кому-либо может без зазрения совести, если в этом есть хоть какая-то выгода.

Кайл положил деревянную лопатку на поверхность кухонной столешницы и подошёл к столу, где помимо очистков от овощей, стояла бутылка неплохого «шато». Выпить бокальчик «кислятины» стало за эти полтора года для Робинсона частью «легенды». Он плеснул в высокий бокал немного вина и сделал небольшой глоток, ощущая при этом себя настоящим сомелье эконом класса.

Кайл выключил духовой шкаф и оставил окорок доходить. Он осушил бокал, пытаясь при этом посмаковать вино, и тут же сплюнул в мойку.

— Пятьдесят франков — дороговато для такого дерьма! — чуть слышно произнёс Робинсон и вернулся к варочной панели, где готовилось овощное рагу на мясном бульоне. Аромат стряпни переполнял кухню, проникая в столовую, где уже был сервирован стол на одну персону. Белоснежная скатерть и увесистый бронзовый подсвечник без свечей дополняли обеденный интерьер.

Кайл прошёл в столовую и достал из антикварного серванта стакан для виски. Он взял из бара бутылку выдержанного скотча, которую покрутил в руках, хотя никогда не изменял своему вкусу и производителю.

Тишина, царившая в квартире, стала для него, как единственная и самая верная подруга. С ней можно было поделиться всем и точно знать, что она не способна на предательство в отличие от греховной человеческой сущности. Исцелиться с её помощью было невозможно, поскольку, от этого недуга нет лекарств и никогда не будет изобретено!

Робинсон убрал в бар серванта бутылку виски и закрыл дверцу. Он прошёл под деревянной аркой, попав из столовой на кухню, и выключил варочную панель. Овощное рагу было готово. Он снял с сотейника стеклянную крышку и положил на столешницу. Привкус кислятины от вина всё ещё стоял во рту. В сорок с лишним лет намного тяжелее становится вживаться в любую «легенду», поскольку, нехватка задора и желание покорять очередную вершину уверенно стремится к нулю.

Кайл выложил часть запечённого окорока на большое фарфоровое блюдо к части овощного рагу. Аромат окорока пленил своей ностальгией и тоской. Он поставил блюдо на обеденный стол и сел на один из шести мягких деревянных стульев с обивкой из гладкой плотной ткани золотистого цвета.

Тишина образно подмигнула ему, оставив Робинсона наедине с его раздумьями.

Кайл сделал большой глоток скотча и, поставив стакан на белоснежную скатерть массивного овального стола, взял в руки столовые приборы и принялся обедать.

Стряпня, как и всегда оказалась очень вкусной, но ей не хватало критики дешёвого ресторанного блогера, чтобы добавить нотку здорового циничного юмора и поднять ему настроение. Потерять себя — это не так страшно, намного страшнее просто не жить!

Робинсон сделал глоток виски и закрыл на мгновение глаза, захлёбываясь в немоте тишины, но странный шорох в коридоре оживил подзабытые инстинкты. Его правая рука нырнула под стол и нащупала рукоять пистолета «Steyr M-A1» в приклеенной к столешнице снизу кожаной кобуре. Кайл резким движением вытащил пистолет, вскочил со стула и прильнул к оштукатуренной белой стене, спрятавшись за сервант. Как укрытие при перестрелке дерево проигрывало по всем показателям, если не считать мелкокалиберные боеприпасы кольцевого воспламенения.

Робинсон плотно сжал в ладони рукоять ударникового пистолета, где досланный заранее по привычке патрон в патронник приятным игривым теплом грел ему душу.

Чуть слышные мягкие шаги стучали по его ушам, как звон колоколов в осаждённом замке, призывавшем к началу отражения очередного штурма.

— Раз! Два! Три! Четыре! Пять, — медленно и чуть слышно шевеля губами, считала жгучая брюнетка в белом брючном костюме и в чёрной шляпе с полями. Её глаза закрывали солнцезащитные очки, а левая ладонь напряжённо сжимала небольшую дамскую сумочку из крокодиловой кожи. — Я иду искать!

Женщина прошла под арку, соединявшую кухню со столовой и замерла у серванта. Она чувствовала зависшую напряжённую тишину, в которой не было страха, а была лишь агрессия и жажда отмщения. Этот аромат мог нейтрализовать что угодно, даже запечённый окорок и овощное рагу на мясном бульоне.

— Добрый день, мистер Робинсон! Не гоже вам не смотреть в лицо собственной смерти, — повернула голову синьорина Конте в сторону Кайла, спрятавшегося за сервантом, и засмеялась, чтобы снять нависшее напряжение.

— Это вы, синьорина Изабелла? — опустив правую руку со сжатым в ладони пистолетом, спросил Кайл и резко выдохнул.

— А, вы ждёте ещё кого-то? — обойдя стол и отодвинув стул, спросила в ответ женщина и сняла солнцезащитные очки.

— Честно говоря, как не ждал, так и каждый день думал о вашем возможном появлении, — подойдя к столу, ответил Робинсон и положил «Steyer M-A1» на стол. — Присаживайтесь!

— Спасибо! — приятно улыбнувшись Кайлу, добавила она и села на стул за обеденный стол.

— Разрешите вашу шляпу?

— Премного благодарна! — положив на белоснежную скатерть обеденного стола свою сумочку, сказала синьорина Конте и сняла с головы шляпу, передав её в руки Кайла.

— Изволите отобедать со мной? — положив шляпу на комод, спросил Робинсон.

— Вы, бесспорно, образец джентльмена! С удовольствием составлю вам компанию, — чуть заметно улыбнувшись, ответила Изабелла, найдя в своей памяти идеал того рыцаря, который никак не мог доскакать до её спящего и окутанного забвением замка.

— Вы, о чём-то задумались? — увидев отрешённость во взгляде синьорины Конте, спросил Кайл расставляя перед гостьей столовые приборы, тарелку и высокий объёмный бокал на тонкой ножке.

— Мы, все всегда о чём-то задумываемся, мистер Робинсон! А, те кто в этом не признаются, врут сами себе! — положив свои ухоженные руки с французским маникюром на край стола, добавила Изабелла.

Кайл вернулся из кухни, где на столе стояла открытая бутылка «шато» и заполнил её бокал.

Изабелла взяла бокал и, поболтав вино круговыми движениями, сделала небольшой глоток. Робинсон заботливо положил ей в тарелку запечённого окорока и овощного рагу.

— Оно не стоит своих денег! Берите лучше «медок»! — поставив бокал на стол, выразила своё дегустационное мнение синьорина Конте.

— Видите ли, для нас островитян, — присев на стул за стол, начал Кайл.

— Не продолжайте! Не стоит! Я знаю дальше каждое слово, которое вы можете сказать! — попробовав рагу и кусочек окорока, произнесла Изабелла. — У вас неплохо получается, мистер Робинсон! Когда всё это закончится, вы сможете попробовать себя в роли су-шефа, — добавила синьорина Конте и улыбнулась, а её улыбка была похожа на немое благословения ангела.

— Учту, ваш совет! Но, для начала, нужно выжить! — сделав глоток виски, дополнил Кайл и вернулся к окороку. — У вас очень красивые зелёные глаза! Говорят, таким людям нельзя верить, — улыбнувшись, произнёс он, отправив очередной кусочек окорока на вилке в рот.

— Самое главное не доверять самому себе, мистер Робинсон! Человек для самого себя, более опасный враг, чем для других, — добавила она и сделала небольшой глоток вина.

— Кто вы на самом деле? При наружной молодости и красоте, внутри вас скрывается поседевший мудрец.

— Вам, этого не надо знать! Молодость — это не наружная оболочка, это состояние души!

— А старость? — с сосредоточенным взглядом, спросил Кайл и словил её выразительный взгляд на себе.

— Старость — это всего лишь позднеосеннее одиночество! Когда опадает листва, за окном бушует сырой холодный ветер и наступает зима…

— От вашей мудрости пахнет апатией!

— Нет, мистер Робинсон! Вы снова ошиблись! Каждый человек видит и слышит только то, чего хочет увидеть или услышать… Просто вы теряете хватку, а я обезоружила вас лишь своим обаянием и улыбкой, а покорила своими мудрыми фразами.

— Простите! Я…

— Не надо слов! — снова улыбнувшись, оборвала собеседника Изабелла, видя в его глазах некую растерянность. — Самое время ожить тому Кайлу Робинсону, которого уносил небольшой самолёт с берега Атлантики в Швейцарию. Пришло время продолжить активную фазу нашей борьбы! За этим я к вам и приехала.

— Я вас внимательно слушаю, — сосредоточившись, произнёс он и приготовился вникать в каждое её слово.

— Синдикат готовит «большую игру»! Мы, скорее всего, неизбежно потерпим поражение в этом сражение, но постараемся сделать задел для дальнейшей борьбы.

— У нас есть план? — коротко оборвав речь синьорины Конте, спросил Кайл и отставил пустую тарелку в сторону. Он пододвинул к себе стакан с недопитым виски и его взгляд замер на янтарного цвета жидкости.

— Пока он не нужен! Синдикат планирует теракт на саммите «большой семёрки», куда собираются пригласить постпреда РФ при Совете Безопасности ООН. Главная цель этой операции под названием «Круг» или «Giro», замена фигур на шахматной доске. Мир — подобен змее, которой для омоложения нужно сбрасывать старую чешую. Беспрекословное подчинение возможно только в начале пути! Дальше начинаются злоупотребления властью и попытки показать свою значимость! Одним словом, заблуждение, мистер Робинсон! — попивая вино, продолжала говорить синьорина Конте. Её повествование, спокойствие и отрешённость в какой-то степени пугали Кайла. Он понимал, что перед ним сидит «хозяин», а не «мстительный раб». Подобные сравнения прошли через всю историю человечества от древних времён до сегодняшней действительности и продолжают главенствовать в умах людей.

— Какова будет моя задача? — сделав глоток виски, спросил Робинсон.

— Сейчас перед вами стоит задача выкрасть материалы из клиники под Цюрихом. Мы должны знать исполнителей теракта даже не на сто процентов, а как минимум на двести! Мне нужны все материалы по проекту «Ангелы Смерти». Там речь будет идти о генетических исследованиях и опыте по созданию суперсолдат. Их создателями стали два профессора генетика: Паскуалина Сильвани и Кристоф Штреллер. Нам нужны все архивные материалы, — вытащив из бокового кармана жакета флэшку и положив её перед Кайлом на стол, произнесла Изабелла. — Здесь вся информация, которая сможет вам понадобиться для проведения миссии.

— Я всё понял! — коротко сказал Кайл и допил виски. Он взял пальцами правой руки со стола флэшку и зажал её в ладони.

— Из снаряжения вам что-то ещё нужно?

— У меня всё есть! Вы об этом уже давно побеспокоились.

— Хорошего дня, мистер Робинсон! — допив вино в бокале, произнесла синьорина Конте и встала из-за стола. Она взяла в левую руку свою сумочку из крокодиловой кожи и подошла к комоду у окна. Изабелла надела свою шляпку с полями и солнцезащитные очки. — Удачи! Она, точно, вам понадобится! — сказала Изабелла и удалилась из столовой. Спустя пол минуты аккуратно захлопнулась дверь квартиры и в столовой вновь зависла тишина.

Кайл сунул пистолет обратно в кобуру, закрепленную под столом и, обойдя стол, прошёл уютную небольшую гостиную. Он зашёл в спальню, где рядом с кроватью и прикроватной тумбочкой стоял его рабочий стол с металлическим каркасом и столешницей из калёного стекла.

Сев на офисное кресло, Робинсон открыл ноутбук. Пальцы левой руки вставили флэшку в разъём и перед ним на экране открылась корневая папка. Настенные часы издали короткий звук, и минутная стрелка замерла на цифре «3». Блаженное чуть скрипучие безмолвие коснулась его души, вызвав покалывание в сердце. Кайл открыл чертежи клиники и немедленно погрузился в их изучение. Фото и короткие видео материалы находились в отдельной папке и представляли ничуть не меньшую ценность, чем разнообразные схемы.

Выполнять роль «таракана» или «грызуна» для Робинсона было вполне привычно. За длинную карьеру в МИ-6, сбор информации стал для него не просто профессией, но и неким хобби, где постоянно хотелось превзойти в изобретательности самого себя. Победы учили не останавливаться на достигнутом, а поражения возвращали с небес на землю.

Охрана клиники на фото и видеоматериалах была малозаметна, что говорило о грамотном главе службы безопасности. Это мнение дополняло отлично организованное на территории видеонаблюдение. Датчики движения были установлены лишь внутри здания, что было весьма рационально, учитывая место нахождение клиники в стороне от Цюриха.

Внезапно родившаяся шутка о штурме этого «злачного» места в стиле голливудских боевиков конца восьмидесятых годов прошлого века, быстро исчезла, так же, как и появилась. Стать глупой жертвой перша явно не входило в его планы, но смогло бы оживить, дремавшие в нём инстинкты. Впрочем, для всего и всему, было своё время!

Кайл распечатал необходимые ему материалы на копире и принтере для фотопечати, стоявших на низеньком столике с металлическим каркасом и столешницей из шпона. Он взял с рабочего стола пульт от телевизора, висевшего на стене напротив кровати, и нажал на кнопку «включения».

Робинсон выбрал сервис платной подписки и включил запись первомайского матча Английской Премьер-Лиги. Он собрал распечатанные материалы в левую руку и, взяв с рабочего стола набор текстовых маркеров, сел в кресло.

Просмотрев беглым взглядом составы играющих команд, Кайл неодобрительно помотал головой, лишний раз удостоверившись, что главный тренер «канониров», путает виды спорта и ничего не понимает в футболе.

Робинсон уткнулся в распечатанные материалы, используя звук телевизора, как необходимый шум, для того чтобы более критично подходить к своим идеям, ведь, цена ошибки была его жизнь!

Нью-Йорк. Аналитический центр ЦРУ. «Высотка»

Анджелина прошла через проходную, приложив свою ключ-карту к турникету, и выложила в лоток свой смартфон. Лёгкой энергичной походкой она подошла к лифтам, где собрались несколько аналитиков, уткнувшихся в планшеты и распечатанные материалы. В этом «муравейнике» никогда не бывает покоя и тишины. «Демократизация» геополитического вопроса занимает слишком много времени, чтобы на мгновение остановиться и оглянуться назад, увидев тем самым абсурдность большинства идей.

Двери лифта разъехались в стороны и аналитики струйным потоком заполнили кабину. Мисс Стивенсон зашла последней, стараясь оставаться отрешённой от глупых задач и бессмысленного кровопролития. Материнство особым образом повлияло на Анджелину, вернув её мысли и стремления в домашний быт. Её работа последнее время, больше напоминала сизифов труд. Остановка на продолжительное время в Москве после провала в Китае и компрометирующая любовная связь, поставили жирный крест на её карьере в отделе специальных операций. После долгих свиданий с полиграфом в стенах центра дознания ЦРУ и в конторе «Эдгара Гувера», только былые заслуги уберегли Анджелину от общения с прокурором и увольнения. Так она оказалась в штате аналитического отдела по противодействию исламистским группировкам в Африке.

Двери лифта разъехались в сторону и мисс Стивенсон энергичным шагом направилась к своему рабочему месту посреди огромного зала, где находилась её «кабинка».

Мисс Стивенсон зашла за перегородку и бросила кожаный портфель на стул-кресло. Она расстегнула пуговицу на жакете чёрного брючного костюма, аккуратно сняла его с себя и повесила на спинку офисного кресла. Белоснежная блузка чуть прилипла к спине, что вызвало у неё дискомфорт и ощущение, что она находится в резидентуре какой-нибудь Боготы или Бамако, где вентиляция — самое высокое достижение человеческой мысли.

Анджелина включила компьютер на своём рабочем столе и села на офисное кресло, внезапно вспомнив, что забыла сказать няне, сделать Кэти её любимый «гоголь-моголь».

Компьютер загрузился и мисс Стивенсон ввела свой пароль доступа в операционную систему. Она быстро просмотрела свежие файлы резидентур о новых зверствах «Бока-Харам» в Нигерии, а также других мелких группировок, не сникавших подобной «славы». Почтение «священного джихада» в лице обычных африканцев не нашло своего распространения. Население интересовали социальные программы! Хаос, малярия, голод и в противовес золотые автоматы «Калашникова» для «свадебных генералов», привезённые из Восточной Европы очередным торговцем оружия, якобы «в подарок». На самом деле, всё было гораздо проще! Списанное стрелковое оружие производства середины прошлого века никто не будет утилизировать, если его можно выгодно продать!

Противная пищащая мелодия звонка «оживила» базу и Анджелина с неохотой положила правую руку на трубку телефона. Она поднесла её к уху и произнесла:

— Слушаю.

— Анджелина, зайди ко мне в офис!

— Да, сэр! — коротко произнесла мисс Стивенсон и встала с офисного кресла. Она вышла со своего рабочего места и энергично прошла по центральному проходу к кабинету главы аналитического отдела. Стены офиса были выполнены из толстого затемнённого бронированного и шумопоглощавшего стекла, защищавшего от лазерных микрофонов.

Анджелина постучала по стеклянной двери и, нажав на дверную ручку, вошла в кабинет Генри Стонтона. Этот, условно либеральных взглядов человек, являлся одним из лучших в своём деле не только здесь в «высотке», но и в ЦРУ в целом. Недолгий опыт полевого оперативника пошёл ему только на пользу, но травма правой бедренной кости, поставила на всём этом жирный крест. С инкрустацией в виде спицы не только далеко не убежать, но и длительная ходьба становится серьёзным испытанием. Однако, разведка — это не только оперативная работа, но и аналитическая, которой всегда в разы больше!

— Доброе утро, сэр! — закрыв за собой дверь, поприветствовала шефа мисс Стивенсон.

— Доброе утро, Анджелина! Надо сказать, ты устало выглядишь, — взяв папку-скоросшиватель из лотка для бумаг на краю рабочего стола, произнёс Стонтон. Для сорока восьми лет он выглядел очень неплохо. Больше сорока трёх ему сложно было дать. Дело было не в вегетарианстве или сыроедение, а просто хороший врач-диетолог — может творить чудеса.

— Это видимо стресс и нехватка витаминов, сэр! — подойдя поближе к рабочему столу Стонтона, добавила она. — С кем этого не бывает?!

— С кем-то может и не бывает! — отложив в сторону распечатки, задумчиво, дополнил Генри. На его вытянутом лице была надета «маска» скептика, а в тусклых голубых глазах читалось одиночество, ставшее для него родственной душой, предать которую он не смог бы никогда!

— Вам, виднее! Вы, старше меня, мудрее!

— Присаживайся, подхалимка! — с доброй улыбкой на лице, добавил Стонтон и провёл пальцами руки над ухом по своим тёмным и в меру коротким волосам.

Анджелина молча присела на небольшое креслице с кожаной обивкой и закинула ногу на ногу.

— У вас сегодня какой-то знаменательный день? — улыбнувшись, спросила мисс Стивенсон.

— С чего ты взяла?

— Дорогой костюм, сорочка с запонками…

— А вот ты и не отгадала! Теряешь квалификацию! Просто все остальные костюмы в химчистке, а сорочки несколько дней лежат в барабане стиральной машинки… Вот, никак руки не доходят нажать на «пуск», — произнёс Стонтон и откинул спину на спинку офисного кресла. — Что нового в Африке?

— Да всё, как всегда! «Бока-Харам» развлекаются, как могут и пытаются отхватить свой кусок пирога пожирнее, но их всегда забывают пригласить на праздник. Попытка обчистить «алмазный караван» закончилась для них хорошей взбучкой от солдат-удачи из иностранного легиона. В общем, классика!

— Анджелина, подготовь мне, пожалуйста, подробный отчёт. В Лэнгли запросили обстановку за последний квартал. Наверное, президент хочет обсудить какие-то вопросы со своими коллегами на саммите «большой семёрки» в Риме, где, по слухам, ждут даже постпреда РФ Совета Безопасности ООН. В общем, шоу продолжается!

— Будет сделано, сэр! В пару дней должна управиться!

— Как Кэти? — положив локти на подлокотники офисного кресла, спросил Генри.

— Спасибо, неплохо! Растёт потихоньку, болтает что-то, — улыбнувшись, ответила мисс Стивенсон.

— Ой, Анджелина! Если бы не эта история, думаю, ты бы уже руководила отделом специальных операций, а не сидела здесь в общем зале, занимаясь ерундой! — с досадой добавил Стонтон, хорошо зная заслуги и достижения агента Стивенсон.

— Не всё измеряется в этом мире одной лишь длиной карьерной лестницы!

— Конечно же, не всё, но многое! Иди, работай! — задумчиво произнёс Стонтон и снова уткнулся в распечатанные материалы, лежавшие перед ним на рабочем столе.

— Хорошего дня, сэр! — сказала Анджелина и, встав с креслица, покинула офис шефа. Самое время было для небольшого перерыва на кружку «американо» из кофемашины…

Москва. Конспиративная квартира ФСБ

Ник встал с дивана и потянул свои затёкшие мышцы спины. Казённый диван конспиративной квартиры не отличался особым удобством, да и сон был коротким и прерывистым. В мыслях царил хаос и оставалось лишь желание выжить! Миллс хорошо понимал всю неопределённость своего положения, в котором временная тишина могла перерасти в пустоту и безнадёжность одиночной камеры.

Он подошёл к окну, выходившему во двор на детскую площадку, откуда доносился звонкий детский смех, крутилась карусель и качались качели. В песочнице шла очередная борьба за господство между солдатиками противоборствующих сторон, а игрушечные танки готовились к очередному наступлению на вылепленную крепость. Кукол возили в игрушечных колясках и царило умиротворение. Стройные деревья отбрасывали тень на скамейки, а в беседке шёл дворовый турнир по шахматам. Светило солнце и казалось, что в этом мире нет ничего более простого и счастливого.

Ник продолжал смотреть в окно с осознанием того, что иного выбора у него не было, кроме, как искать убежище в России. Когда-то он ненавидел эту страну, будучи отравленным в молодости лживой пропагандой собственных «хозяев». У сенаторов и конгрессменов в их сознаньях нет других понятий! Наслаждаясь своей важностью и значимостью им очень далеко до обычных людей, которым просто нужен мир, но взамен им навязывают ненависть к «кровожадному врагу».

Вечер безраздельно властвовал над столицей России, а шелест листьев под воздействием лёгкого ветерка, нашёптывал красивую и грустную мелодию, вспоминая о верных сынов своего Отечества.

Миллс отошёл от окна с бронированными стёклами и вышел из своей комнаты в узкий коридор. Он прошёл на кухню, где за кружкой фиточая коротал время один из его охранников и читал электронную книгу.

Запустив кофемашину, Ник подставил кружку из прозрачного стекла. Аромат свежемолотой эфиопской арабики, навевал воспоминая из прошлых лет. «Американо» заструился тонкой струйкой в кружку, и Миллс поднёс её к губам. Он сделал два маленьких глоточка кофе и почувствовал небольшую горчинку во вкусе.

— Что вы читаете? — с интересом спросил Ник.

— Вальтера Скотта, — вздохнув, ответил охранник и устало улыбнулся.

— Давно признаться не читал ничего подобного.

— Зря! Красивые истории очень редки в наше время, — глотнув чая, вдумчиво добавил охранник и вернулся к чтению.

Миллс сделал несколько глотков кофе и направился обратно к себе в комнату, где, включив телевизор, сел на кресло с велюровой обивкой и принялся искать какой-нибудь фильм…

Москва. Квартира Романова

Андрей сидел за секретером в домашнем кабинете, продолжая работу с материалами, предоставленными супервайзером ЦРУ по подполковнику Хабарову. Личное дело заместителя главы резидентуры в Риме, неизменно переплеталось с тайными операциями агента Оцелота. Среди них были не только утечки информации, умело замаскированные Хабаровым, сбрасывавшим с себя подозрение и искусно подставляя своих коллег, но и личное участие в полевых операциях, разработанных ЦРУ. Доказательство вины подполковника и состав преступлений были исчерпывающими. Теперь всё становилось на свои места, и неразбериха в резидентуре Рима легко объяснялась. Термин «двойной агент» для разведки всегда имел особое значение, как, собственно, и для контрразведки. Самый опасный враг всегда находится рядом, готовый в любой удобный момент предать и продать тебя! Временной период в таких делах зависит лишь от сообщения о пополнении банковского счёта где-нибудь в уютном офшоре.

Романов на время свернул «рабочие окна» на экране ноутбука и, закрыв глаза, потёр пальцами правой руки переносицу. Для него это был своего рода расслабляющий массаж, способный на некоторое короткое время разгрузить голову, разрывавшуюся от большого количества мыслей, предположений и предварительных выводов. Андрей понимал, что его немедленное появление в Риме может спугнуть Оцелота, ведь, скорее всего, он уже был в курсе, что Ник Миллс находится в Москве и с ним работают коллеги из Службы Собственной Безопасности. Разумеется, Хабаров не мог знать, что предложил супервайзер ЦРУ взамен на политическое убежище, но в любом случае этот факт заставит его затаиться. Впрочем, Романов был гуру в области психологии предателей и знал о них почти что всё! Природу этого греха из девятого круга ада великого Данте и людей подверженных ему, он ненавидел больше всего! В этой жизни можно простить всё, кроме предательства, а предательство Родины, для Андрея, было за гранью понимания.

Он хлебнул из кружки крепкий чёрный чай и вернул её обратно на тумбочку, стоявшую рядом с секретером. Его глаза пустым взглядом смотрели на «рабочий стол» экрана ноутбука, а в памяти всплывали обрывки воспоминаний. Дыхание на мгновение перехватило от переизбытка чувств и уставшее сердце вновь заныло. Боль туманом времени заволокла глаза и нерв на сердечной сумке резко дёрнул. Романов сжал зубы и вытащил из ящика секретера блистер с таблетками. Пальцы лихорадочно выдавили две таблетки, и он без промедления их проглотил.

Его левая рука взяла с крышки секретера смартфон, а большой палец активировал набор номера. Он поднёс его к уху и принялся ожидать ответа абонента.

— Добрый вечер, искатель приключений! — бодрым голосом ответил весёлый мужской ровный голос.

— Индиана Джонс давно на пенсии! — засмеявшись сквозь притупившуюся боль в сердечной мышце, произнёс Романов.

— Соскучился по «Вечному городу» или так поболтать?! — с юмором добавил мужчина.

— Всего понемножку, великий гладиатор! — ответил Андрей.

— Ну, насчёт рабов тут ты в точку попал! Хотя, у гладиаторов была свобода действий на арене Колизея, а вот у нас её нет вообще.

— Прогресс без жертв не бывает, Алекс!

— Обязательно расскажу об этом психологу на сеансе реабилитации! — засмеявшись, сказал капитан Грибов, продолжая качаться на кресле-качалке, рядом с котором стоял небольшой столик со стаканом виски и ополовиненной бутылкой.

— Что опять?! — с удивлением спросил Романов.

— Да, нет! Снова! Вот, подумываю тоже в психологи податься, — хлебнув из стакана скотч, дополнил Алексей.

— Разочарую тебя! Психов в психологи не берут! — засмеявшись, заметил Андрей.

— Может и не берут… Так я независимым консультантом попробую!

— Это со стаканом виски в руке? — с юмором добавил Романов.

— Ну, музы то у всех разные! У кого-то даже вместо прекрасной музы, может быть небритый, волосатый муз с повышенным содержанием тестостерона в крови.

— Не будем о патологиях! Есть дело, Лёша! — переведя тембр голоса с шутливого на серьёзный, начал Андрей.

— В этом я как раз не сомневался. Слушаю внимательно!

— Присмотри за замом.

— С удовольствием! Меня этот Пьетрович достал, впрочем, не только меня. Мне кажется, ему должность неправильно назначили. Вот замполит — это его!

— Языком молотить о высоких идеалах многие любят!

— Видимо, он уже домолотился, — с улыбкой на лице и издёвкой в голосе, произнёс Грибов. — Что за материалы на него появились?

— Весьма интересные. Часть их я тебе отослал для ознакомления.

— Окей, босс! — допив виски и поставив стакан на столик, сказал Алекс и встал с кресла-качалки. Он медленно подошёл к столу и открыл ноутбук.

— Собранные материалы высылай на запасной канал связи, — сделав глоток чая, добавил Романов, продолжая смотреть на «рабочий стол» экрана ноутбука.

— Мог и не напоминать! Течёт у нас, как из прорванного водопровода, скоро окончательно затонем. Жаль только это будет не как в «Титанике» с красивой феминой на семи морских ветрах, — введя пароль доступа в операционную систему и открыв электронную почту, с юмором произнёс Алексей.

— Попробуй помпой воспользоваться перед тем, как утонуть! — засмеявшись, добавил Романов.

— Ага, только ты забыл уточнить, что вакуумную не брать!

— Ох, Лёша!

— Когда тебя ждать?

— Пока не знаю! Извещу, когда будет принято решение.

— До связи, командир!

Андрей нажал на экране «отбой» и положил смартфон на крышку секретера. Непонятное волнение переполняло его душу, но не могло застлать боль от потерь и утрат. Он положил локти на подлокотники офисного кресла и откинул спину на спинку.

Капитану Грибову, Романов доверял безоговорочно. Алексей был одним из его немногочисленных способных воспитанников, оказавшихся у него после академии. То время Андрей хорошо помнил. Тогда после тяжёлой травмы на длительный срок он оказался на больничном, который в итоге решил провести с толком. Наставник и инструктор из него вышли неплохие, но ему не хватало отеческого тепла, такого нужного вчерашним курсантам.

Призрак встал с рабочего кресла и подошёл к стеллажу. Его взгляд застыл на рамках с фотографиями, и он снова провалился в воспоминания. Несправедливость жизни и людское несовершенство вызывало в нём чувство бессилия. Исковерканная мораль и личная выгода сгубила многих, а время так и не смогло научить их порядочности.

Внезапно раздался звуковой сигнал ноутбука, возвестивший о новом сообщении, пришедшем на электронную почту. Андрей сел обратно на офисное кресло за секретер, устроился поудобнее и отвёл чуть в сторону свет светодиодной лампы на прищепке. Он «разбудил» ноутбук от недолгого «сна» и зашёл в электронную почту. Письмо от неизвестного отправителя насторожило Романова, вызвав здоровое профессиональное опасение. Наличие «трояна» или ещё какого-либо вируса в текстовом файле было исключено, иначе бы оно было немедленно уничтожено.

Андрей сосредоточенно посмотрел на файл и открыл его. Внутри находился короткий текст, содержание которого вызывало двоякие чувства:

«Будущий саммит «большой семёрки» в Риме, куда планируется пригласить постпреда СБ ООН Российской Федерации, может закончиться катастрофой для всего мира. Планируется дерзкий теракт».

— Какая-то не очень смешная шутка! — буркнул себе под нос Романов и взял с крышки секретера смартфон. Он набрал номер техника и принялся ожидать ответа.

— Слушаю, товарищ подполковник, — бодрым голосом ответил специалист технического отдела, оторвавшись от пайки небольшой платы, и положил паяльник на подставку.

— Шалом, Макс! — зевнув, произнёс с подколкой Андрей.

— Шалом, Андрей Викторович! Вижу, наша совместная работа в Газе оставила у вас незабываемые воспоминания.

— Взлом базы данных Шабака за короткое время под огнём бойцов «ЯМАМ»… Сложно забыть!

— Согласен! У вас какое-то дело ко мне? — взяв в правую руку эспандер, чтобы снять напряжение с руки после длительной пайки, спросил техник.

— Да, есть кое-что! Нужно узнать откуда сообщение последнее пришло на мою электронную почту.

— Без проблем! — зажав смартфон между ухом и плечом, сказал Максим и, открыв ноутбук, зашёл в операционную систему.

Пауза в разговоре затягивалась и Романов слышал лишь стук пальцев по клавиатуре. Делать скоропалительные выводы он считал бессмысленным занятием и предпочитал сначала всё хорошо проанализировать.

— Товарищ подполковник, сообщение было отправлено из интернет-кафе в Риме. Как вы понимаете, без нужды методами прошлого пользоваться не станут. Адрес кафе я вам выслал.

— Спасибо! — коротко добавил Андрей и нажал на экране смартфона «отбой». Он положил его обратно на крышку секретера рядом с ноутбуком и задумался.

Романов пока не знал, как относиться к данной информации, которая могла в итоге оказаться дезинформацией. Но, тогда, какой в этом смысл?! Андрей не забыл, что из Рима ему уже когда-то приходило сообщение из интернет-кафе, оказавшееся правдой. С того дня прошло достаточно времени, но тогда так и не смогли выяснить, кто был автором сообщения.

Встав с офисного кресла, Романов отвинтил крышку бутылки с лондонским джином. Он плеснул в стакан небольшую порцию и подошёл к окну.

Ночь уходила, оставляя лишь недосказанность и пустоту тишины. На небе появлялась полоска зарева, готовя столицу России к новому дню.

Андрей сделал два небольших глотка, осушив стакан, и продолжил смотреть в окно, наблюдая за рождением молодой зари…

Нью-Йорк. Манхэттен

Анджелина открыла ключом дверь своей квартиры и зашла в тёмный коридор, где лёгкая тревога и страх одиночества обрели свой силуэт. Она положила портфель на комод и скинула с ног туфли.

Из детской вышла няня дочери и поприветствовала хозяйку:

— Добрый вечер!

— Добрый вечер, Мария! Как прошёл день? — спросила мисс Стивенсон и тихонько зашла в детскую. Она подошла к кроватке, где, посапывая, спала любимая дочурка, обняв своего плюшевого мишку.

— Всё отлично! Гуляли в парке днём, играли, аппетит у Кэти был хороший сегодня, как и настроение, — сунув руки в кармашки кардигана, ответила няня.

— Чтобы я без тебя делала, Мария?! — поцеловав в лобик дочку, произнесла Анджелина.

— Что вы, мисс Стивенсон! Просто Кэти спокойная и послушная малышка. С ней легко и просто! И очень интересно, когда она собирает логическую мозаику из различных фигурок.

— Иди домой. Тебе нужно отдохнуть! Уже поздно, — аккуратно сев на кресло-качалку рядом с кроваткой, добавила Анджелина и перевела взгляд на Кэти.

— До завтра, мисс Стивенсон!

— До завтра, Мария!

Няня тихонько вышла из детской и начала собираться домой.

Анджелина немного посидела в детской, где было темно и так спокойно, что рядом не хватало лишь Андрея. Она встала с кресла-качалки и вышла в коридор, чтобы закрыть входную дверь на замки.

Мисс Стивенсон прошла в гостиную, где переоделась в футболку и потёртые джинсы. В голове всё ещё крутилась вечерняя посиделка в ресторанчике европейской кухни с коллегой за обсуждением различных вопросов внеслужебного характера.

Подойдя к барной стойке, она откупорила бутылку с апельсиновым ликёром и плеснула в стакан двойную порцию, добавив туда ещё несколько кубиков льда. Цитрусовый горький привкус замер на кончике языка и мисс Стивенсон прошла в спальню, которая по совместительству была её кабинетом.

Она поставила стакан на рабочий стол со столешницей из калёного стекла и металлическим каркасом. Её правая рука открыла ноутбук и указательный палец дотронулся кнопки «питания»…