Машинист

Павел Торанов, 2020

В начале Великой Отечественной войны половина всех немецких авиабомб было сброшено на поезда и объекты железнодорожного транспорта. Враг прилагал все усилия для остановки снабжения войск Красной Армии. Война вынуждает нарушать правила вождения поездов. Это история машиниста, самоотверженно выполнявшего служебный долг. Во имя жизни, во имя любви, во имя победы.

Глава 5. Старые товарищи

С утра мысли о Кате никуда не ушли. Алексей просто думать не мог о чем-либо другом. Но дело есть дело, надо собираться в поездку. В кладовой комнате Клим отыскал свою старую рабочую шарманку — сумку, с которой ходил на работу, и она навеяла добрые воспоминания о былых поездках. Постепенно стал пробуждаться рабочий настрой. Собирался он всегда молча, погрузившись в процесс. Родители его знали об этом и поэтому никогда не задавали пустых вопросов, которые он в любом случае оставил бы без ответа. А как иначе, ведь нужно было ничего не забыть: собрать необходимую рабочую документацию, положить спецодежду, проверить техническую аптечку. Также необходимо взять с собой в дорогу пищу, чай и сигареты. Словом, паек, который позволит продержаться двое суток. Но вопреки всему хотелось все бросить и сорваться к своей любимой. Он как никто другой знал, что такое осажденный город, в котором идут уличные бои. Ведь память о сражении за Калинин останется у него навсегда.

Ближе к обеду раздался стук в дверь. Это был «вызывной», работник депо, ставивший в известность паровозные бригады о времени явки на предстоящую поездку.

— Климов Алексей? — обратился с вопросом мужчина через порог квартиры.

— Да, — спокойно ответил Клим.

— Явка на восемнадцать.

— Понятно, — произнес Клим, закрывая дверь.

На явку, на работу приходили не ко времени, а намного раньше. За час, а то и за два. Перед началом работы нужно пройти предрейсовый медосмотр, чтобы фельдшер подтвердил твою готовность к работе, по завершении ставилась печать в «маршрут машиниста» — документ установленного образца, куда заносятся все данные о поездке. Потом дежурным инструктором депо проводится предрейсовый инструктаж.

Вот такой порядок, а каждый порядок формирует традиции. По традиции паровозные бригады собирались в курилке минут на пятнадцать-двадцать. Именно там можно было услышать все недавние новости. В основном рассказывали, как проходили поездки, какие у кого случались неисправности и как из них победоносно выходили. Если задуматься, эти беседы напоминали технические занятия, только в непринужденной, доброй атмосфере без надзора со стороны начальства.

По распоряжению инструктора Клима поставили на поездку в бригаду к его бывшему машинисту, с которым он работал и который производил его закатку, передавал опыт вождения поездов.

Из «брехаловки» (так называли местную курилку) раздавался громкий голос Иваныча.

— Здорово, Иваныч, — бодро произнес Клим.

— Лешка! Здорово, брат, — радостно крикнул Иваныч.

Они крепко пожали друг другу руки и обнялись, как старые приятели.

— Да, посмотри, как время летит, как будто вчера с поездки приехали, — и тут Иваныч на секунду запнулся, и вид его стал серьезен. — Вот только, брат, глаза у тебя стали намного старше.

— Говорят, ветка новая, уже ездил кто? — перебил Клим, стараясь быстро сменить тему.

— Только до ближайших разъездов с целью строительства, а так мы открывать будем.

— Кочегаром кто поедет? — поинтересовался Алексей.

— Мишка Рябов. Да ты его знаешь, слесарем в депо работал, рыжий такой.

— Да, что-то припоминаю.

— Слесари почти все в поездах. Кто кочегаром, кто помощником поехал. А бывших помощников в скором порядке закатали. Ну а как по-другому? — Посмотрев по сторонам и недовольно взглянув на часы, которые он перед рейсом всегда сверял с часами дежурного по депо, Иваныч нервно сказал: — Сколько раз ему говорил — приходи пораньше, а если паровоз водой снабжать?

Когда подошел кочегар, бригада в полном составе пошла на явку. После зашли в зал проведения инструктажей. Всего к этому времени было вызвано шесть паровозных бригад. Дежурный инструктор, который также являлся инструктором колонны, где числился Клим, уже был на рабочем месте. Он с невозмутимым видом заполнял нормативные документы. Рядом с ним за столом сидел политрук, по всей видимости, недавно назначенный, потому что Клим видел его в первый раз. Бригады, пройдя в зал, расселись по местам.

— Здравствуйте, — сказал Валерий Петрович, обращаясь к бригадам. — Перед тем как начнем, слово Валентину Борисовичу.

— Здравствуйте, товарищи! — встав, начал свое выступление Валентин Борисович. — Как известно, железнодорожный транспорт называют родным братом Красной армии. Связь фронта с тылом зависит от прочных коммуникаций, которые советские железнодорожники обеспечивают своим самоотверженным трудом, выполняя перевозки в любых условиях. Для более четкой организации движения поездов и выполнения эксплуатационной работы депо переведено на военно-эксплуатационный режим. Это означает, что на вас распространяются уставы и законы, действующие в Красной армии.

Зачитываю вам приказ от 28 июня 1942 года за номером 227.

«Ни шагу назад.

Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется вглубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа.

Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа из Москвы, покрыв свои знамена позором.

Каждый командир, каждый красноармеец и политработник должны понять, что наши средства не безграничны. Территория Советского Союза — это не пустыня, а люди — рабочие, крестьяне, интеллигенция, — наши отцы и матери, жены, братья, дети. Территория СССР, которую захватил и стремится захватить враг, — это хлеб и другие продукты для армии и тыла, металл и топливо для промышленности, фабрики, заводы, снабжающие армию вооружением и боеприпасами, железные дороги.

После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало меньше территорий, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более семидесяти миллионов населения, более восьмидесяти миллионов пудов хлеба в год и более десяти миллионов тонн металла в год. У нас нет уже преобладания над немцами ни в людских ресурсах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину.

Поэтому надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо, если не прекратим отступления, останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог.

Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.

Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности.

Наша Родина переживает тяжелые дни. Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникерам. Они напрягают последние силы. Выдержать их удар сейчас значит обеспечить за нами победу.

Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно явиться требование — ни шагу назад без приказа высшего командования.

Командиры роты, батальона, полка, дивизии, соответствующие комиссары и политработники, отступающие с боевой позиции без приказа свыше, являются предателями Родины. С такими командирами и политработниками и поступать надо как с предателями Родины.

Конец ознакомительного фрагмента.