День рождения… и многое другое из жизни

Павел Сергеевич Логинов (2024)

Необходимость создания этой книги возникла как раз перед Днём рождения. Пятьдесят лет. Это какой-то рубеж. Нужно уже было что-то достать «из компьютера». Для чего? Да для того , чтобы, уйдя в Вечное Звёздное Небо, кто-то из внуков-правнуков, если захочет прочитать это, понял, каким был я. Как я говорил, думал, складывал мысли в слова. Что я чувствовал. Как я радовался и грустил. Какие люди меня окружали. Чтобы лицо на фотографии связывало прошлое с настоящим. Я люблю свою Семью. И посвящаю эту книгу моей Семье. Эта книга для Вас и про Нас.

Гильотина (18+)

Однажды у меня на работе вышла из строя гильотина — один из двух моих рабочих станков. Нельзя сказать, что она поломалась внезапно. Это было ожидаемо. Моё рабочее место перемещалось в другой корпус. Туда же должны были переехать станки — гильотина и штамп.

–Боюсь, не выдержит старушка переезда, — сказал Серёга — электрик со стажем. Станок был действительно старый, изготовленный ещё в Советском Союзе. Всё в нём дышало на ладан.

–Да, уж… — грустно выдохнул Фёдорыч — мастер бригады ремонтников.

Дело в том, что в этом станке очень важно не нарушить саму геометрию станка. А при его почтенном возрасте и уже неоднократном переезде сделать это было практически невозможно. Необходимость покупки нового оборудования была понятна уже давно. Но пока «старушка» тянет, руководство тоже оттягивает. С покупкой. Так же не смогли убедить директора доводы о возможной преждевременной кончине аппарата, при транспортировке. Решили перевозить — значит надо перевозить. Перевезли, установили, подключили.

–Ну, всё, работай, — сказали ремонтники и ушли. Я начал рубить картон. Недолго я наслаждался процессом. Гильотина начала картон заминать, «жевать» и рвать. Ни о каком качестве не могло быть и речи. Осмотрел. Понял, что между ножом и станиной есть зазор. Маленький, но этого хватает для плохой работы. Это всё — равно, что разболтанные ножницы. Как устранить — не знаю. Вызываю ремонтников. Пришли, лица грустные — всё понимают.

— Всё, — говорю, — отработала. Не рубит, а рвёт, видимо зазор появился после переезда.

Начали осматривать. Тут посмотрят, там заглянут. Стучат, ковыряют, дёргают, светят фонариками на телефонах. Заглядывают снизу, прищуриваясь и оскаливая жёлтые, прокуренные зубы. На коллективный ремонт начал сходиться любопытный народ. Подошёл мой начальник, подошёл Фёдорыч. И снова все осматривают, светят фонариками и прищуриваются. По — тихоньку стали предлагаться версии и варианты исправления ситуации. При чём всякие разные, иногда даже довольно оригинальные.

–Смотрите, здесь датчик, скорее всего оптический, — сказал мой начальник. И когда эта фиговина срабатывает, он видит её так, — он куда-то показывал пальцем. А нам надо как-то его обмануть.

–А тут втулка вышла, может из-за этого?

— А вот этот болт может быть настроечный? Покрутить его и всё встанет на место.

–А мне, кажется, что с зазором всё в порядке, — сказал Костя, закрыв один глаз и другим, сощурившись смотрел на нож.

Включаю, вставляю картон.

–Бу-бум, бу-бум!!! Показываю, что рвёт, а не режет. Смотрят дальше, молчат.

Тут как раз мимо проходит директор. Подошёл. Посмотрел. Погрустнел. Понял, что то, о чём предупреждали, сбылось. Посмотрел на лица ремонтников. Те стоят, молчат. Ещё больше погрустнел. Уголки рта опустились вниз. Было видно, как у него из глаз, осознавая грядущие расходы, текут слёзы. Но не снаружи по лицу, а внутрь, прямо в директорскую душу. Он провёл трясущимся пальцем по ножу.

–Может, нож затупился? — сказал он с тусклой искоркой надежды в голосе. — Надо посмотреть, если он тупой, то снять и отдать Гене — пусть шлифанёт. Костя посмотрел на директора и, выдохнув, ответил: « Может, тупой». После этой фразы руководитель удалился, печально заложив руки за спину и, обречённо свесив голову на грудь.

Над гильотиной повисла плотная тишина. Все версии, домыслы, догадки и возможные причины поломки закончились. Мужики продолжали молча осматривать станок и косились друг на друга. Я уже думал, что сейчас будет озвучено что-то из теории заговора. Даже не исключал, что во всём обвинят глобалистов. Но тут, как майский гром, в воздух выстрелила фраза. Это была такая фраза…. Ну, в общем, без неё не обходится, практически ни один коллективный ремонт. Эта фраза вдохнула жизнь ни в один, насмерть заглохший двигатель. Благодаря ей оживали, не подававшие признаков жизни, механизмы. С этой фразой на крыльях, взлетали самолёты, уходили в море корабли и ракеты поднимались в космос.

–БЛЯДЬ, ДА ХУЛИ МЫ МОЗГ — ТО ЕБЁМ? — громко сказал слесарь Саня.-ДАВАЙ НА ЮТУБЕ ПОСМОТРИМ! Он достал телефон и начал водить пальцем по экрану.

Я не сторонник использования нецензурной лексики в литературе. Но из этой фразы я не могу убрать ни одного слова. И заменить любое слово другим не могу. Она должна быть написана именно так, как была произнесена.

–Вот оно, — через пару минут Саня нашёл то, что надо. — Не эта модель, но похожая. Минуты четыре они втроём внимательно, хмуря брови, смотрели в смартфон.

–Ну, понятно, — сказал Костя, окончив просмотр, — нужно вот эту штуку (тут я заменил) ослабить, немного провернуть по часовой стрелке и обратно затянуь. Пару минут звякали ключи и слышалось пыхтение.

Конец ознакомительного фрагмента.