Opus Vivendi

Павел Раснер, 2021

Книга представляет собой некий винегрет из правил хорошего поведения, исторических анекдотов, любопытных фактов и вздохов автора о «временах и нравах». Рассчитано на самый широкий круг читателей.

Вступление

В автомобиле леди должна сидеть справа от джентльмена.

Дама, сидящая слева, — не леди.

Э. Пост

Дорогие читатели, приветствую вас, желаю всяческих успехов, здоровья и благополучия! Делаю это совершенно искренне, поскольку совершенно уверен, что чем больше вокруг здоровых, благополучных и успешных людей, тем приятнее и легче живется всем, в том числе и автору этих строк!

Уверен, что эта книга — далеко не первый попавший вам в руки текст, касающийся правильного житейского обхождения. В наше время повальной информатизации вообще сложно кого-то удивить. Да, честно говоря, и задачи такой я не ставил. Идея написания подобной книги наверняка приходила в голову решительно всем родителям, которые наблюдают за ростом и взрослением своего возлюбленного чада, регулярно поучая его или ее: «Не крутись за столом», «не размахивай руками», «не кричи громко», «не перебивай старших», ну и так далее…

В старину в больших патриархальных семьях нормы поведения прививались более системно. На то и патриархальная семья! Что это буквально означает? Что во главе семьи стоит мужчина, патриарх (хотя более ранняя форма семейного уклада — матриархальная). Но я сейчас не пытаюсь начать разговор об истоках гендерного шовинизма (об этом, если позволите, поговорим позднее), я лишь хочу подчеркнуть существовавшее «единоначалие», которое обеспечивало единство взглядов, обычаев, если хотите, морали большой группы людей — семьи.

С незапамятных времен и до примерно 15–16 веков семья — это не «семь я», это существенно большая по численности группа людей. Патриархальная семейная община состояла из 3–5 поколений родственников по отцовской линии. Численность семьи могла доходить до 250–300 человек. Управлял семьей старший мужчина, имеющий неограниченную власть. Женским хозяйством руководила старшая женщина, и дети росли в такой семье по общим законам и принципам, нарушать которые было нельзя: за проступком немедленно следовало наказание.

Я решительно против системы наказаний ментальных или, тем более, телесных, против любого насилия, но «за» общую систему педагогических законов и правил. В современной семье отец и мать работают с утра до глубокой ночи, зарабатывая возможность в тяжелой конкурентной борьбе устоять на этой, а потом, если повезет, и следующей ступеньке социально-экономической лестницы, верхушка которой теряется где-то за облаками. А кто занимается воспитанием ребенка? Как в известном анекдоте?

— Буратино, кто тебя воспитывал?

— Когда папа Карло, а когда никто!

Кто же в такой системе берет на себя функции воспитания? Хорошо, если есть неработающие бабушки и дедушки (хотя тоже вопрос — а их-то кто воспитывал? И где?). В большинстве случаев задачу воспитания берет на себя детский сад, улица и Интернет. Думаю, вы согласитесь со мной, что школа в воспитании детей особенного участия не принимает. Там и обучение-то происходит не лучшим образом…

Чему может научить детей воспитатель детского сада? Ну, чему-то может. А дальше? Как привить молодому человеку навыки поведения за столом, если семья не имеет традиции семейного обеда, если супница, которая является непременным атрибутом такого обеда, вообще отсутствует в домашнем хозяйстве? Если перед редким общесемейным собранием для принятия пищи младшее поколение предлагает: а давайте закажем пиццу? Да, давайте! И поедим ее из большой умеренно красивой картонной коробки руками, запивая прямо из бутылки кока-колой! Простите, я, конечно, утрирую. Но в каждой шутке есть доля правды! Из нашей жизни уходит культура… Культура походов в музеи и театры, культура семейных обедов, стильной красивой одежды, написания писем и т. д.

Эти традиции существовали долгие времена, и основа их заложена в уважении к старшим, в почитании родителей и некоторых других не столь уж многочисленных истинах. Я попробую доказать это чуть позже, в первой главе, а сейчас еще одно лирическое отступление.

Таких отступлений в моей книге будет предостаточно. Я, собственно, ради них и начал писать. Хочется обсудить, подумать, проанализировать. Особенно интересно, почему правила поведения сформировались именно так. Какие причины к этому привели, какие идеи владели умами и изменяли взгляды и привычки людей? Мои личные познания в этой области более чем скромные: я не историк, не филолог, не социолог и не психолог. Им было бы более органично проводить подобный анализ. Но, отбросив ложную скромность (грех, соизмеримый с гордыней), я тоже хочу заявить свои претензии на некоторые аналитические способности — все-таки удалось мне в жизни стать профессором и доктором наук, пусть и в медицине, написав две свои и прочитав и отрецензировав десятки чужих диссертаций. Я попробую на основании данных других авторов, безымянных исторических документов, неподкупной Википедии и множества других источников докопаться до истины.

Одна из наукообразных версий формирования правил общественного поведения, популярных на просторах Интернета, — эксперимент под кодовым названием «Здесь так принято». Некоторые источники приписывают авторство Бернару Верберу, некоторые — Гарри Фредерику Харлоу.

Сценарий эксперимента был якобы таким: в помещении к потолку подвешивается банан, после чего туда помещается несколько обезьян шимпанзе. При попытке одной из обезьян достать банан все остальные получают душ холодной водой. Так повторяется несколько раз до закрепления устойчивого условного рефлекса. Пока это практически повторение опытов академика Павлова. А дальше становится интереснее: обитатели комнаты начинают избивать соседку, предпринимающую попытку завладеть бананом.

Через некоторое время все обезьяны сидят, смотрят на банан, но заполучить его уже не пытаются. Во второй фазе эксперимента одну из обезьян подопытной группы заменяют другой, не принимавшей участия в первой фазе. Вновь прибывшая особь, разумеется, пытается достать банан и тут же подвергается групповому избиению, быстро теряя желание полакомиться подвешенным к потолку фруктом. Исследователи постепенно заменяют обезьян по одной, пока в клетке не останутся только те особи, которые никогда не испытывали на себе бодрящего воздействия холодной воды. Все они сидят и смотрят на банан, не пытаясь им завладеть. Почему они ведут себя так пассивно? А потому что ЗДЕСЬ ТАК ЗАВЕДЕНО.

Красивая история, не правда ли? К сожалению, такого эксперимента на самом деле никто не проводил. Гарри Фредерик Харлоу в качестве объектов исследования использовал только макак-резус (а у них совсем другой уровень социальной организации), Бернар Вебер вовсе не экспериментировал с обезьянами. Это просто интернет-мем. А жаль… Согласитесь — идея интересная!

Сухое изложение законов и правил мало кого увлечет, для этого есть много других книг, которые я буду регулярно цитировать. Одна из самых авторитетных так и называется: «Энциклопедия этикета от Эмили Пост». Она уже шесть лет лежит у меня на письменном столе. Книга выдающаяся, бесконечно интересная и авторитетная, пережившая 17 переизданий. В ней написано почти обо всем.

Но давайте для начала выясним, кто такая Эмили и почему она стала писать подобные книги (коих из-под пера Пост вышло двенадцать!). Википедия описывает ее жизнь так: дочь известного архитектора и наследницы пенсильванских угольных магнатов. Родилась в 1872 году, и к своему совершеннолетию уже была полноправным членом нью-йоркского высшего света. Дальше последовало блестящее замужество — она без памяти влюбилась в молодого финансиста Эдвина Поста. Через два года, после рождения двух сыновей, Эмили обнаружила, что ее муж проводит гораздо больше времени с молодыми актрисами на своей яхте, чем с ней и детьми. Слишком хорошо воспитанная и гордая, чтобы устраивать скандалы, Эмили уберегла сыновей от семейных сцен. В июне 1905 года ее супруга Эдвина Поста посетил сотрудник «желтого» журнала «Городские темы». Он предложил Посту выгодную сделку: «или заплатите журналу за якобы многолетнюю подписку 500 долларов (нынешние 10 000), или в следующем номере появятся красочные описания ваших развлечений на яхте».

Пост обратился в полицию, которая умело и охотно довела дело до суда над журналом-шантажистом. Суд, однако, ударил не столько по журналу, сколько по высшему обществу, потому что при допросах свидетелей выяснилось, что отступные деньги грязному журнальчику уже заплатили за сокрытие своих внебрачных похождений и Джон Астор, и Уильям Вандербильд, и знаменитый архитектор Стэнфорд Уайт…

Как и следовало ожидать, главными пострадавшими стали жены богачей, особенно благовоспитанные. Эмили Пост в течение всего суда мужественно демонстрировала лояльность к мужу и ходила с ним на все заседания и слушания. Но через полгода после окончания суда они развелись. Дальнейшая судьба Эдвина Поста неизвестна, кроме того, что его фамилия вскоре стала одной из самых популярных в Америке благодаря книгам, написанным его бывшей женой.

Книга Эмили Пост «Этикет» (сборник актуальных в США на тот момент хороших манер) вышла в первом издании в 1922 году. Она была честно адресована узкому слою американской публики. «Обычно, — говорилось в книге, — для дебютантки неудобно иметь одну горничную на двоих с матерью». Или: «Набор визитных карточек лучше иметь одного дизайна для городского дома и другого — для загородного». Или: «В автомобиле леди должна сидеть справа от джентльмена. Дама, сидящая слева, — не леди».

После этих цитат становится понятно, почему издатели питали весьма скромные надежды на книгу и отпечатали ее тиражом всего в 5 тысяч экземпляров. К полному их изумлению, книга полтора года продержалась в списке бестселлеров, и за это время им пришлось восемь раз ее допечатывать. Двадцати пятью годами и семью изданиями позднее она все еще продавалась по три тысячи экземпляров в неделю.

В чем же загадка успеха Эмили Пост? Почему в предположительно бесклассовом обществе Америки массовый читатель мог так самозабвенно изучать правила хорошего тона? Книги Эмили Пост отличались от всех предыдущих. Во-первых, она писала их почти как беллетристику. А во-вторых, по мнению Эмили Пост, высшее общество не представляет собой союза богатых, оно также не горит желанием исключить из своего круга людей, рожденных в незнатных семьях… Высшее общество — это ассоциация джентльменов и леди, для которых грамотная и вежливая речь, обаяние воспитанности, понимание светской любезности и инстинктивное внимание к чувствам и удобствам других людей являются главными рекомендациями. И миллионы аутсайдеров загорелись идеей стать инсайдерами, пусть не самого высшего общества, но общества выше своего теперешнего.

Понимая это, Пост стала выпускать дополненные и расширенные издания своих книг. Дальше — больше. В книгах Пост стали появляться примеры хороших манер для курящих дам или для людей, голосующих на дорогах, примеры поведения, уместного при встрече ветеранов войны… А в 1949 году она даже вела газетную колонку «Этикет водителей грузовиков»!

Популярность ее книг была ни с чем не сравнимой: во время войны «Этикет» стал книгой, наиболее востребованной солдатами, и одной из тех, которые чаще всего крали из публичных и домашних библиотек. В 1950 году Эмили Пост была признана второй по популярности женщиной в Америке — после Элеоноры Рузвельт. Подводя итог жизни Пост, автор книги о ней, Лора Кларидж, пишет: «Эмили Пост сломала больше стен, разделяющих социальные слои американского общества, чем сам Франклин Делано Рузвельт».

Где-то вокруг Центрального парка в далеком Нью-Йорке и в окрестностях Хэмптон-Корта в Лондоне и сейчас проживают малоизвестные широкой аудитории англосаксы, которые продолжают по три раза в день переодеваться к обеду и ужину, носить костюмы-тройки и пить изысканный чай с бисквитами ровно в 5 часов, оставив всему миру право ходить в приспущенных джинсах (чтобы нижнее белье торчало) и модных кроссовках в стиле ugly. Кстати, если вы вдруг учили в школе немецкий или французский: в переводе с английского (читай — с англосаксонского) слово ugly переводится как «уродливый»! А не «удобный» и «неформальный», как хотят внушить нашему подсознанию модные дизайнеры.