12'92

Павел Корнев, 2022

Декабрь девяносто второго. Первая годовщина независимости России – страны, от большинства граждан которой не зависит уже почти ничего. И пусть ты не считаешь каждую копейку, набирая мелочь на молоко и хлеб, а преуспеваешь и относишь себя к пресловутому среднему классу – никакой роли это не играет. В любой момент могут подойти крепкие ребята в кожаных куртках, а дальше, как повезёт, вплоть до пары выстрелов в упор и неглубокой могилки в лесополосе. Одиночке не выжить. Выживут только наиболее организованные сообщества.

01 12 1992

вечер

Покупателем оказался долговязый тип в китайском пуховике и пыжиковой шапке. Особо состоятельным он тоже не выглядел, но по нынешним временам не угадаешь. Опять же — машину вполне могли брать на перепродажу.

Лемешев загнал иномарку во двор, и мужик в фуфайке вознамерился закрыть ворота, но Андрей привалился к створке с таким видом, что просить его отойти не стали. Подозрительные типы обменялись быстрыми взглядами, и только.

— Ну вот! — указал на автомобиль выбравшийся из-за руля Лемешев. — Всё как говорил: пятилетний «Опель «Сенатор», не битый, не крашеный, без пробега по России. Сто семьдесят семь лошадок, антиблокировочная система, усилитель рулевого колеса, центральный замок. И за всё про всё тринадцать тысяч марок. В рублях — три миллиона шестьсот пятьдесят тысяч.

Длинный с хмурым видом обошёл вокруг иномарки, попинал колёса, глянул на товарища, потом зыркнул на нас с Андреем и выдохнул облачко пара:

— Дорого.

Я всё так же с рукой в кармане сдвинулся немного в сторону, не желая упускать из виду мужика в фуфайке, который интереса к машине не проявил и отошёл к боксу, а вот Лемешев сгустившееся напряжение проигнорировал и всплеснул руками:

— Да в каком месте — дорого? Я и без того за срочность пятьсот марок скинул!

— Дорого, — дёрнул щекой покупатель.

Перегонщик торговаться не стал и распахнул дверцу с какой-то очень уж суетливой поспешностью.

— Ну, как знаешь!

— Да погодь! — попросил долговязый. — Сейчас мастер машину посмотрит и решим.

Мастером оказался поддатый дядька в замасленной спецовке. Он выглянул из бокса и махнул рукой.

— Загоняйте!

Но тут уж упёрся Лемешев.

— Так дорого или нет? — поставил он вопрос ребром.

Покупатели вновь обменялись быстрыми взглядами, и мужик в фуфайке едва заметно покачал головой. Тогда тип в пуховике предложил:

— Оставляй, посмотрим.

— Так дела не делаются! — отрезал Сева, уселся за руль и завёл двигатель.

Мастер немедленно сплюнул под ноги.

— Клапана стучат! Даже отсюда слышу! Барахло!

Иномарка сдала задом и выкатилась из ворот, мы с Андреем попятились, а стоило Лемешеву развернуться, медлить не стали и быстро забрались в салон. Когда выехали из гаражного кооператива, я не утерпел и спросил:

— Слушай, Сева, тебя кто с этими клоунами свёл?

— Там не клоуны, там другое, — выдавил из себя перегонщик.

— Поехал бы один, оттаял бы по весне где-нибудь за городом, — прямо заявил Андрей Фролов.

И вот уже на это замечание Лемешев не только не возразил, но и выдвинул вполне логичное предложение:

— Надо выпить.

Ну и покатили обратно в кафетерий. Взяли там три по сто и по бутерброду с селёдкой, заняли стоячий столик в углу. Не могу сказать, будто так уж хотелось водки, просто морозило не на шутку. А пару глотков сделал, и отпускать начало.

На теплоходе музыка играет!^[2]

Я с шумом перевёл дух и заставил себя перестать сутулиться, понемногу расслабиться. Насчёт теплохода не скажу, а вот после такой вылазки запросто на шабашку перед подъездом похоронный оркестрик собраться мог.

Ну да пронесло — и ладно. Тепло, радиоприёмник негромко напевает, все живы и даже без замеса обошлось — ну хорошо же!

— Может, и в самом деле их Граф подвёл? — спросил я, закусив бутербродом с селёдкой. — Вполне в его духе. Он по жизни чужими руками действует.

Лемешев помотал головой.

— Сомневаюсь.

Тут звякнула дверь, с улицы зашёл старший оперуполномоченный капитан Козлов собственной персоной. Застать здесь нашу тёплую компанию он точно не ожидал, скрыть удивление и пытаться не стал.

— Пьянствуете? — поинтересовался, обменявшись со всеми рукопожатием.

— Нервы лечим, — ответил перегонщик.

— А есть повод?

— Да тут один деятель, Граф погоняло, крышу предлагал.

Козлов выжидающе посмотрел на меня с Андреем.

— Знаете такого?

— Знаем, — кивнул я.

— И за чем дело стало? — удивился капитан. — Разберитесь с ним, вам за это деньги платят. Так?

— Разберёмся, — пообещал Андрей, стянул вязаную шапочку и взъерошил короткий ёжик светлых волос. — Только мы сегодня все деньги до последнего пфеннига отработали!

— Это как?

Лемешев тяжело вздохнул и влил в себя остатки водки, после рассказал о неудачной попытке продать автомобиль.

— Ну-ка, ну-ка! — заинтересовался старший оперуполномоченный. — Объясни конкретно, где эти деятели базируются! Наведу на них местных, пусть проверят. — Он вздохнул и постучал пальцем по краю стола. — Но с Графом поговорите, не затягивайте с этим.

— Поговорят-то они поговорят, — скривился Лемешев, — только как бы исподтишка не нагадил. У меня ж все деньги в машины вложены! Хотя бы одну сожгут — в минус уйду!

— Они где стоят? — поинтересовался Козлов.

— Там и здесь, — неопределённо заявил в ответ перегонщик. — Но найти могут.

Я допил водку, мотнул головой и заявил:

— Не проблема. Можно на охраняемую стоянку перегнать. Люди надёжные и недорого возьмут.

— Займитесь, — одобрил это предложение капитан и спросил меня: — Передал уже? — А после моего кивка оставил нас, отошёл к прилавку с кондитерскими изделиями и зашушукался с Алёной.

— Что за стоянка? — тут же спросил Лемешев. — Точно люди надёжные? Не уведут оттуда машины?

— Двор, забор с колючкой, люди с ружьями. Плюс тревожная кнопка. Не уведут. Если есть время, можем прямо сейчас скататься.

— Поехали! — согласился перегонщик, решив не откладывать это дело в долгий ящик.

— Дюша, ты с нами?

— Ага, как раз в зал собирался.

Бросать иномарку на улице перед корпусом НИИ мы не стали и подогнали её к воротам. Дальше я отпер калитку собственными ключами и обвёл рукой двор.

— Ну вот! — с гордостью произнёс, указав на гаражный бокс, рядом с которым стояло две «буханки»: серая и зелёная. — Если тачки подшаманить понадобится, тут и автосервис есть.

В этом отношении я самым бессовестным образом приврал, поскольку на самом деле в гараже в свободное от основной работы время возилась всего пара мастеров: папа Саши Романова и его коллега-собутыльник. Сначала нам понадобилось залатать кузов «буханки» Гуревича, дабы скрыть пулевые отверстия, затем Андрей Фролов прикупил по случаю едва дышащий на ладан УАЗ и его капитальный ремонт затянулся почти на месяц, ну а попутно товарищи прижились, начали брать заказы на стороне. Дядька поворчал, конечно, но какая-то денежка всё же с сервиса капала, смирился в итоге.

— Сейчас приду.

По обледенелой лестнице я поднялся на пандус и отпер дверь. Дальше по короткому переходу в основной коридор и сразу налево, в дежурку. Свет в ней не горел, только мелькали отблески притащенного сюда из квартиры старого чёрно-белого телевизора.

Развалившийся на диванчике дядя Петя пялился на экран, даже не повернул ко мне головы, только спросил:

— Кого притащил опять?

— Клиента, — пояснил я. — Денежного. — А потом после небольшой паузы ещё и добавил: — И нужного, так что ты цену совсем уж не загибай.

— Сколько площадей возьмёт?

— Нисколько. Иномарки во дворе ставить будет.

— О как! — крякнул дядя Петя и впервые оторвался от экрана. — Серьёзный человек?

— Типа того, — подтвердил я и не выдержал, ругнулся: — Не надоело ещё этих балаболов слушать?!

С трибуны вещал депутат, и что он мог сказать путного, мне было совершенно непонятно.

Дядя Петя с кряхтением поднялся на ноги, пригладил прокуренные усы и покачал головой.

— Не скажи! На наших глазах будущее страны творится! Конституционный строй определяется, быть нам парламентской или президентской республикой!

— Сплошное бла-бла-бла! — отмахнулся я. — Хазбулатов с Ельциным бодаются, а остальные пустобрёхи у них на подхвате!

— Аполитично рассуждаешь! — отмахнулся дядька, поправил кобуру с газовым револьвером и уточнил: — Ружжо брать для форса?

Теперь, помимо старого засыпного сейфа в дежурке, у нас появилась и полноценная оружейная комната, где за семью запорами в железном шкафу хранилось три двустволки двенадцатого калибра, оформленных непосредственно на предприятие, благо в названии фирмы к ТОО «Корвет» добавилась аббревиатура «ЧОП».

Частное охранное предприятие — это вам не хухры-мухры, это серьёзно.

— Да ну, — махнул я рукой. — Если что, потом документы покажешь.

— Давай так, — кивнул дядька, надевая фуфайку. — А насчёт съезда ты неправ, есть там и умные люди. Вот Аман Тулеев всё верно о Егорке Гайдаре сказал: прочмокаем с ним державу, как пить дать — прочмокаем!

— Пойдём уже!

Мы вышли во двор, и дядя натянул синий «петушок», закурил беломорину.

— Наше вам с кисточкой! Пётр.

— Всеволод.

Андрей под ногами путаться не стал и ушёл в хозблок, а я задержался.

— Тут точно вооружённая охрана? — первым делом уточнил Лемешев, на которого высокая ограда с витками колючей проволоки произвела самое положительное впечатление.

Дядя Петя распахнул фуфайку, демонстрируя кобуру с газовым револьвером, и подтвердил:

— Вооружённая и круглосуточная. И не какие-нибудь сопляки подушку ухом давят, а люди бывалые, с опытом службы в армии и милиции.

— Мне бы семь машин на прикол поставить, — перешёл к делу Лемешев. — Сколько возьмёте?

Дядька задумчиво затянулся, потом пригладил усы и с сомнением посмотрел на меня, но совета спрашивать не стал и пожал плечами.

— По-божески возьмём. Сто рублей в сутки с машины.

— Это в месяц десять марок, — сразу перевёл я расценки в свободно-конвертируемую валюту.

— Машины продаваться будут, зачем мне сразу за месяц платить? — возмутился перегонщик.

— Ну не посуточно же в кассу вносить? — фыркнул я. — Заплатишь вперёд, а остаток в следующий месяц зачтём. Не последняя ведь партия, так?

Сева пожевал губы и нехотя кивнул.

— Годится. — Он оглядел просторный двор и спросил: — А можно машины покупателям прямо тут показывать?

— Плохая идея, — покачал головой дядя Петя. — С улицы сюда так просто не залезть, а вот если через калитку запустить, дадут по голове сторожу, ищи потом ветра в поле! — Он выкинул окурок в снег, поскрёб лоб и предложил: — Хотя если заплатишь за месяц вперёд и без всяких переносов, я второго человека на дежурство выводить стану. Ну и договор ответственного хранения чин по чину заключим, официально. Я же тут не сам по себе, я директор ЧОП «Корвет».

Дальше мы переместились в дежурку, где дядя продемонстрировал копии свидетельства о регистрации, лицензий на осуществление охранной деятельности и на оружие, следом выписал квитанцию на двадцать одну тысячу рублей. Лемешев тянуть резину не пожелал, рассчитался на месте и пообещал перегнать машины прямо завтра с утра.

— Говорите, люди бывалые? — уточнил он, отсчитав четыре пятитысячные купюры и добавив к ним тысячную.

— Огонь и воду прошли! — подтвердил дядя Петя. — Кто-то даже в Афгане был. Не сомневайся!

— Я к чему спрашиваю, — подался вперёд Сева. — Если не в курсе, я перегоном машин из Европы зарабатываю. Тоже всё непросто, всякое в дороге случается, а тут подвернулась возможность двойную прибыль срубить. В Югославии война, машины там за бесценок распродают. И главное всё легально: перегоняй и ставь на учёт, можно даже без взяток обойтись!

— Ну это вряд ли! — рассмеялся я.

— В разы меньше заплатить придётся, — уверил меня Лемешев. — И на месте, и здесь. Но нужны люди. Поехали бы двумя бригадами, одна в Германию, другая на Балканы. А по России уже одной колонной. Если кто-то ещё и в ментовской форме с корочками будет — вообще красота. Договориться бы с каким-нибудь отпускником, а?

Дядька задумчиво потёр переносицу.

— Есть о чём подумать, — признал он. — Поговорю с людьми. Давай-ка телефонами обменяемся и на связи будем.

Дальше я в дежурке задерживаться не стал, уточнил только:

— Дядь, деньги в кассу внесёшь? — И отправился в мастерскую, где мы фасовали сахар и собирали мебель для Гуревича.

Впрочем, сейчас там никто не занимался ни тем, ни другим. Полиэтиленовые пакеты с сахаром лежали в картонных коробах, а недоведённые до ума диваны стояли у дальней стены, всеобщее внимание приковал к себе занятый подсчётом денег Воробей. Оно и немудрено: сегодня Гуревич рассчитался с нами по ваучерам за вторую половину ноября.

— Короче, чистыми получается шестьдесят кусков, — подвёл итог Дима Воробьёв.

— А чё так жидко? — скривился Чижов.

— Меньше ваучеров скупили и выхлоп с одного чека снизился, — пожал плечами Воробей и протянул Андрею стопочку банкнот. — Двадцатка в общак, так?

— Так, — подтвердил Фролов, проигнорировав печальные вздохи пацанов.

— Тогда, Серый, тебе четыре штуки, Дюше — двенадцать, а нам по шесть.

Озвученное распределение никого не удивило, поскольку Андрей, как организатор, получал двойную долю, а я в последнее время занимался скупкой ваучеров куда меньше остальных.

Получив деньги, Саша Романов азартно потёр ладони и предложил:

— Ну что — бухнём?

— Само собой! — поддержал его рыжий Евген.

А вот Костя Чиж вновь вздохнул и пробурчал:

— А на фига в общак столько откладывать?

Андрей Фролов сунул деньги в карман и нахмурился.

— Я не понял, Костя, тебе на жизнь не хватает? Да ты только на ваучерах две средних зарплаты поднял, а с нами ещё за сахар и мебель не рассчитались! И болт золотой не на последние взял, правильно?

Ни ростом, ни крепостью сложения Чиж ему особо не уступал, но мигом сдал назад, попытавшись обернуть всё шуткой.

— Да я не о себе беспокоюсь! Вон — Енот на нулях почти!

— Ты за меня не беспокойся. — Я достал из кармана и кинул на стол пачку дойчмарок. — Лемешев за машины забашлял.

Жека Зинчук присвистнул и потянулся к деньгам, но Воробей легонько хлопнул его по руке и взялся пересчитывать марки сам.

— Сколько там? — спросил рыжий.

— Семь сотен.

— А в рублях?

— Двести штук по нынешнему курсу, — подсказал Дима Воробьёв.

Костя завистливо глянул и не удержался, заметил:

— Енот, ты себя всяко не обидел, да?

— Костян, завязывай! — оборвал его Фролов. — Сразу сказано было: кто денежную тему находит, тот с неё больше других имеет.

— Так Лемешева я под крышу завёл!

— Как ты завёл — нас потом чуть на счётчик не поставили! — отрезал Андрей. — А Серый всё без шума и пыли провернул.

— Ага, — кивнул Рома. — И главное сделать ничего не сделали, а штукарь марок подняли за здорово живёшь!

— Тысячу сто, — поправил его Воробей.

— Это вы не сделали, мы своё уже отработали, — поморщился Фролов. — И ещё Граф нас подвинуть хочет. Завтра с ним поговорю, попробую по-хорошему решить.

Новость эта никого не порадовала, но и напугать не напугала. Кислый тоже в авторитете был, и ничего — справились. Разве что Костя Чижов засопел, только его волновали не возможные разборки, его беспокоил денежный вопрос.

— Объясните мне тупому: на кой чёрт нам на такой куче бабок сидеть? — прямо спросил он. — Сколько всего набралось? Полмиллиона?

Выполнявший роль казначея Воробей покачал головой.

— Полмиллиона ещё нет. Но деньги в любом случае надо в оборот пускать. У кого какие идеи?

Жека Зинчук коротко хохотнул.

— Да какие у нас идеи? Вот Толстый, покойничек, мигом бы кучу вариантов накидал!

— Он мог, да! — кивнул Рома и с тоской глянул в сторону выхода. — Слушайте, пацаны, может, я за водкой пока метнусь?

— Да погоди ты! — отмахнулся Фролов. — Чего тут решать-то? Собирались же киоск ставить!

Дима Воробьёв покачал головой.

— Не, бабла не хватит. Без вариантов. Мы даже на сам кисок не наскребём. Да и не продаст никто.

Я усмехнулся.

— А смысл покупать? Стырим!

Воробей зябко поёжился.

— А если найдут?

— Кто найдёт? Блин, я же вам ещё когда говорил: возьмём бесхозный киоск «Мороженое», перекрасим, кинем электричество с хозблока, и вперёд! Тут и охрана будет. Не забесплатно, конечно, но и лишнего не возьмут.

Пацаны переглянулись.

— Ну так-то можно, — решил Андрей Фролов. — Но понадобится автокран.

— Попробую договориться, — пообещал я. — Рома, твой батя грузовик на вечер взять может?

Здоровяк неуверенно пожал плечами.

— Сможет, наверное. Только забашлять придётся.

— Забашляем! — объявил Фролов. — Пацаны, пройдитесь по округе, посмотрите подходящие киоски. Рома, поговори с батей. Серый, с тебя автокран.

Воробей достал тетрадь и ручку, почесал за ухом.

— Братва, надо решить, чем затариваться будем! Это ж всё непросто, оптом закупаться придётся!

Рома фыркнул.

— Да что там решать? Бухло бери!

— Пиво, водку, спирт «Рояль», — поддержал его Зинчук.

— И шампанское, — добавил я.

— О, шампусик — это тема! — оживился Воробей. — Скоро Новый год, только так расходиться будет. Возьмём по шестьсот, продадим по девятьсот. И «Амаретто» тоже хорошо брать станут, сто процентов.

— Сигареты запиши, — предложил Костя Чижов, который как раз достал мятую пачку.

— Покурим, — тут же подсуетился Рома и добавил: — Сигареты надо брать недорогие. Дорогие тут не пойдут. Вообще можно «Астру» и «Приму» набрать.

— С них навар меньше, — поморщился Дима. — Я «Монте-Карло» по сто двадцать оптом видел. Накинем рублей семьдесят — и нормально. Газировку ещё, соки растворимые и жвачку. Спички. Если деньги останутся, то ветчину консервированную.

Андрей вздохнул.

— Это всё здорово, а кто в киоске сидеть будет? Мы ж не разорвёмся!

— Да не проблема! — махнул рукой Костя, затянулся последний раз и отдал окурок Романову. — Я тут с девчонкой познакомился, — заявил он, стряхнув упавший на рукав турецкого свитера пепел, — она и сама торговать может, и подружек из шараги подтянет.

— Вообще красота! — обрадовался Саша Романов. — И за бухлом далеко бегать не придётся!

— Ты полегче давай! — осадил его Воробей. — Никаких «в долг», так мигом в трубу вылетим! — И он повернулся ко мне: — Серый, тащи общак, завтра с утра на рынок поеду.

Я глянул в ответ с нескрываемым сомнением.

— А не отоварят тебя по дороге?

Дима Воробьёв только фыркнул.

— Не, меня Илья сейчас до дома проводит.

— Он подойдёт ещё? — удивился я.

— Уже в качалке.

Качалку мы обустроили в подвале, с этим помог Фролов-старший: какие-то снаряды собрали при его содействии самостоятельно, какие-то скупили по дешёвке у знакомых пацанов и довели до ума уже на месте. Илья-милиционер захаживал к нам заниматься регулярно; я думал даже, что попросится в ЧОП, но нет — младший сержант как держался Воробья, так и продолжал общаться преимущественно с ним. Работу он бросать, такое впечатление, не собирался и прикрывал скупку ваучеров исключительно в свободное время, хотя имел с неё куда больше служебного оклада.

Я сходил в дежурку, достал из сейфа коробку с деньгами, вручил их Воробью, и уже натянувший пуховик Саша Романов аж на месте пританцовывать стал.

— Ну всё уже? Погнали вмажем! — щёлкнул он себя по кадыку.

— Не, — отказался Костя, сняв с вешалки не по погоде лёгкую кожаную куртку. — Я с Ольгой встретиться договорился.

— Да забей!

— Не вариант.

— А я в качалку, — объявил Андрей. — Серый, ты как?

— Тоже штанги потягаю, ага.

Рома закатил глаза.

— Вот вы скучные!

Жека Зинчук хлопнул его по плечу.

— Пойдём накатим!

Я проводил пацанов и запер за ними калитку, потом спустился в подвал. Там в неярком свете висевших под потолком без абажуров электролампочек негромко лязгало железо. Помимо Ильи, занимались ещё два крепеньких мужичка. Из всех подчинённых дяди Пети по доброй воле сюда захаживали только Володя Смирнов и Фёдор Ляхов, остальных разве что раз в неделю удавалось в качалку загнать, да и то филонили.

Илья, крепкий и плечистый парень лет двадцати пяти, прекратил вытирать лицо полотенцем и протянул руку. Я поздоровался с ним, потом и с остальными.

— Надо будет магнитофон сюда принести, — сказал Андрей, начав разминаться.

— И сауну сделать, — пошутил Илья.

Он пошутил, а вот Смирнов и Ляхов закивали на полном серьёзе.

— Давно уже шефу об этом твердим, — заявил Володя, — а он в душ отправляет.

— В душе разве прогреешься? — поддержал приятеля Федя.

Уж не знаю, как в душе, а вот в зале лично я прямо-таки упрел. Турник, брусья, отжимания, пресс на лавочке и на лавочке же гири и штанга. Нормально поработал, потом ещё и набитый опилками мешок поколотил, дабы форму не терять.

Ну а под конец тренировки мы под руководством Ильи работали с ПР-73. Резиновые дубинки были совершенно официально приобретены на охранное предприятие, но обращаться с ними из сотрудников почти никто не умел, вот и привлекли к обучению милиционера, который с этим вроде бы неплохо справлялся.

В общем, денёк выдался насыщенней некуда, еле до дома дополз.

Выдул две кружки пустого чая и — спать!

Примечания

2

«На теплоходе музыка играет», Ольга Зарубина.