Глава рода

Павел Вяч, 2023

«– Здрасьте, Зинаида Ивановна! Знали бы вы, как мы по вам соскучились! Наверняка вам нужно помочь перенести пару тяжёлых мешков? – И вам здоровьечка, ребята, – женщина тепло улыбнулась и протянула мне тарелки с рисовой кашей. – Только не нужно больше помогать. Указом директора все гимназисты переведены на максимально питательный рацион…»

Глава 7

Я лежал на белой простыне и пытался собрать осколки воспоминаний в одну если хоть не картинку, то хотя бы в кучу.

Было непросто, но с каждым фрагментом становилось всё легче.

Начало так и вовсе вспомнилось почти сразу: парк, гроза, воронка, обугленная комната и зеркальная гладь портала…

А вот дальше начались проблемки.

Первый учебный день, мальчишки в гимназистских мундирах, какая-то глупая ссора…

Уроки, столовая, дуэль и разборки в туалете…

Обжигающее восприятие чужих эмоций, стальные големы, швыряющиеся магией, и жаркий песок Пустыни…

Неприятное лицо жирного торговца, запах крови и моральная тяжесть вынужденного убийства…

Накатывающаяся волна то ли демонов, то ли конструктов, и удивительная смесь страха смерти и чувства единения…

Вспышка портала, родная койка, уроки, стела и…

А вот дальше я вспомнить не мог.

К тому же меня постоянно отвлекали.

Сознание, витающее в кромешной темноте и отыскивающее светящиеся крупицы воспоминаний, постоянно «включалось» от посторонних звуков.

Началось всё с того, что надо мной сопел какой-то здоровяк, чья правая ладонь по сравнению с левой была неестественно бледной:

— Ты это, Мих, держись. Иван в себя вчера пришёл. Ненадолго, правда… Ну, он типа всё рассказал, как было…

Мирон.

Точно, его зовут Мирон.

Радовало, что каждая вспомненная мозаика не растворялась в бездонном омуте памяти, а вставала на своё место.

— Т-ты д-держись, М-Михаил. М-мы все в-в-в тебя в-верим!

Этого хлюпика звали Славик, и от него так и несло чувством вины.

Понять бы ещё, с чего это?

Фил.

Это был Фил.

Точно, у нас же пятёрка! А Рома Дубровский так и лежит в коме после поглощения Накопителя?

Подходили и другие одноклассники.

Валерон Воронцов попытался тайком влить в меня какое-то зелье, после чего был с позором изгнан из лазарета доктором.

Безухов молча постоял, повздыхал и ушёл, оставив после себя ароматную булочку.

Горчаков молча смотрел, и его присутствие каким-то образом помогало мне уцепиться за эту реальность.

Он просто стоял у кровати и смотрел мне в глаза, а я, казалось, черпаю из него Внутреннюю силу, Волю к победе и жгучее Любопытство.

А ещё от Горчакова так и фонило злостью и решимостью найти тех, кто похищает его одноклассников и… друзей?

Конец ознакомительного фрагмента.