Грань Миров. Меч Равновесия

Павел Владимиров, 2021

Альтернативное Средневековье. Молодой мастер меча Сакура жаждет отомстить за смерть Учителя. В мире, где воюющие королевства внезапно сталкиваются с более страшным врагом, ему предстоит встретить любовь и возглавить борьбу с нечистью.

Глава 3

Находящееся далеко в море между континентами Островное Княжество было, несомненно, украшением этого мира. Красивые берега, песчаные пляжи и лагуны, обрывистые высокие скалы. В трех извилистых уютных бухтах большого острова раскинулись его основные и процветающие города: столица Марикуза и на 50 и 70 миль удаленные от нее Байя и Оро.

Остров был покрыт холмами и лесами, глубокие озера с родниковой водой подпитывали несколько небольших внутренних рек.

В горной гряде в центре острова люди Князя добывали золото и серебро, и поэтому остров всегда был лакомой добычей для завоевателей.

От ближайшего материка остров отделялся проливом шириной от 100 до 120 морских миль.

Защитить свой остров Князь мог только одним способом: не дать высадиться на него армии противника. Сухопутная часть профессиональной княжеской дружины, разделенная между тремя основными городами, насчитывала не более 5000 воинов и была способна ликвидировать лишь одно или два небольших пиратских вторжения на остров, но противостоять сильной и большой армии с континента не могла.

Защиту Марикузы с моря обеспечивал укрепленный Форт — каменная небольшая крепость с отвесными стенами, возведенная на скалистом островке рядом с входом в основную бухту столицы острова. Гарнизон Форта, состоящий всего из 100 воинов, раньше всех успевал увидеть приближающиеся неприятельские корабли, предупредить об этом основные силы и помешать им пройти в бухту с помощью обстрела камнями из десяти огромных катапульт, установленных на укрепленных стенах.

Флот Князя насчитывал 30 боевых триер с командами профессиональных гребцов и воинов по 200 человек на каждой. Не очень большой по численности, благодаря качеству и маневренности кораблей и профессионализму команд, он представлял значительную силу.

Известие о разрыве Императором Юга помолвки с его дочерью Бьянкой, очевидно, означало для Князя одно: вопрос нападения на его остров стал лишь вопросом времени. И он стал готовиться к войне и приводить свою дружину и флот в состояние полной боевой готовности.

…

Тем временем Король Саймон решил, что действовать нужно прямо сейчас — в те дни, когда Император Юга празднует свою свадьбу. В то время, когда он сам будет присутствовать на празднике в столице Империи Гельдстане, его флот, значительно усиленный в последнее время, нападет на Островное Княжество.

“Князь Сандро точно этого сейчас не ожидает, и Юг теперь не окажет ему помощи, — размышлял он. — Значит, успех этой внезапностью будет гарантирован!”

…..

Около двух лет назад

К своим 25 годам Ямада взял от Учителя почти все, что тот мог ему дать. Когда он выходил на поединки с другими учениками, ему не было равных. Все, кроме Сакуры, боялись и избегали схватки с ним, а схваток между ними с какого-то момента не допускал сам Учитель.

Посвятивший первую половину своей жизни овладению искусством меча, палки и пустой руки, проведя ее в жесточайших битвах и схватках, побеждая своих противников и преодолевая себя, Учитель все острее чувствовал ранимость и красоту этого мира. Путь к гармонии и внутреннему совершенству лежал для него через медитацию и любовь. Трагически потеряв в молодости свою семью, главным делом его жизни стало воспитание учеников. Воспитывая их и передавая им свое искусство, он стремился научить их чувствовать гармонию этого мира — ведь именно через гармонию и красоту, а не через разрушение лежал путь к совершенству.

Шли годы. Дети росли и учились в его Додзё очень быстро, и самые талантливые из них: Ямада и Сакура — стали его старшими учениками. Они оба были как прямая противоположность друг другу. Остро чувствующий и сострадающий всему живому Сакура и отрицающий любое милосердие, беспощадный к слабости Ямада.

Все эти годы Учитель боролся за Ямаду, стремился оживить его сердце, но этот поединок ему не суждено было выиграть.

В тот день рано утром Учитель отправил Сакуру из Додзё в Хеймгард к Горному Королю Норри передать собранные им травы для помощи в восстановлении Королевы от последствий тяжелого ранения, полученного ею при нападении ниндзя около года назад.

После медитации Учитель решил, что пришло время передать Ямаде скрытую технику, идущую от способности управлять своей внутренней энергией, технику, переданную ему в своё время от его Учителя, а тому — от своего.

Управлять своей энергией без любви и гармонии с миром невозможно — вот почему он так долго не открывал эти знания Ямаде. “Возможно, эта техника и работа с внутренней энергией, в конце концов, приведут его к пониманию этой красоты и научат ценить и оберегать её”, — думал он.

Ямада долго ждал этого часа, годами наблюдая тайком за Учителем, он пытался перенять то, что тот ему всё никак не открывал, то, чего ему так не хватало для полного высвобождения клокочущей в нем ярости.

Впустив Ямаду в эти знания, Учитель понял, что ошибся. Его ученик жаждал лишь ещё сильнее питать свою ярость и использовать недоступное ему ранее знание для разрушения всего на своем пути.

— Твоё обучение закончено, — сказал Учитель. — Сегодня ты должен уйти из Додзё. Удерживайся от зла, Ямада, и пусть твой путь приведёт тебя к миру. Открыть сейчас эту дверь в твоей душе я не в силах.

Сказав это, Учитель поклонился Ямаде, повернулся и пошёл прочь. В тот же момент его бывший ученик рассек его сзади своим мечом. Со смертью Учителя теперь никто не мог помешать ему.

Убив всех находящихся в Додзё учеников, насытив свою жажду крови, Ямада навсегда ушел из своей прежней жизни.

Вернувшийся утром на следующий день в Додзё Сакура не находил себе места от горя. Он не мог простить себе того, что его здесь не было, и что он не остановил Ямаду.

Похоронив Учителя и товарищей, он, поклявшись отомстить, отправился прочь из Додзё в свой собственный путь.

…..

В далеком прошлом

Сидя без еды и пресной воды на скалистом острове, Люций всё больше напитывался ненавистью. Много дней палящее солнце, от которого негде было укрыться, выжигало в нем остатки человеческого и способность к состраданию. Мучаясь сам, он все больше жаждал мучить и убивать в ответ.

Когда на горизонте показался парус торгового кнорра, Люций уже не мог встать, он лишь радостно захрипел и пополз к морю, предвкушая скорую месть всему живому.

На третий день, отдохнув и набравшись сил, он, тайком украв нож, перерезал ночью горло капитану и команде спасших его моряков.

Притворившись раненым, весь в чужой крови он притаился среди убитой команды, когда неуправляемый кнорр вошел в гавань Нодинбурга — крупнейшего города Королевства Семи городов.

В то время как поднявшиеся в порту на борт кнорра моряки горевали по своим товарищам и выносили тела убитой команды, Люций, воспользовавшись неразберихой, тихо улизнул и растворился в портовой суете.

Выйдя из города, он пошел куда глаза глядят. Его переполняла радость от того, с какой легкостью он расправился и обманул этих дураков.

Уже почти в темноте, увидев впереди силуэт мельницы, — он решил, что заночует здесь.

Петля судьбы вывела его именно на ту мельницу, где Роджер сделал предложение Мэри.

Когда мельник утром обнаружил Люция в стогу сена, он не был удивлен. Новость о предстоящей свадьбе его дочери уже разлетелась по округе, и разные люди приходили сюда. Кто из интереса поглазеть на жениха и невесту, кто в стремлении поесть и выпить бесплатно на чужой свадьбе. Свадьбы в этих местах всегда собирают много людей, особенно если замуж выходит дочь мельника!

Люций попросился остаться на пару дней передохнуть с дальней дороги, выдав себя за странствующего ученика лекаря. И мельник по законам гостеприимства не отказал ему.

…..

В Гельдстане, столице Империи Юга — городе, возведенном на огромном оазисе в пустыне, дающем начало полноводной животворящей реке, вокруг которой жило и размножалось всё живое, в этом краю палящего солнца и песков, с невероятным размахом шла подготовка к свадьбе Императора.

Контроль над этим оазисом с чистыми подземными источниками питьевой воды, рекой, истекающей отсюда, обеспечивал господствующее положение его племени над всеми племенами кочевников вниз по течению реки и в степях, расположенных по обе стороны от нее. Выход к морскому побережью с крупнейшим торговым городом-портом Кадирстаном, основанным и названным в честь его деда Кадира, обеспечивал торговлю со всеми остальными частями света. Основание города-порта его дедом когда-то и создало эту Империю, полный контроль над которой был теперь в руках Амира.

Гости в Гельдстан съезжались со всех концов света. Из далеких стран прибыли представители правящего Совета Королевства семи городов, Король междуречья Саймон, посланник Горного Короля Норри (сам Норри не смог приехать из-за болезни жены).

Амир принял по понятным причинам отказ приехать со стороны Князя Сандро. Ну, а Короля Монеты Хирама он и сам не хотел видеть на их празднике после того, как тот открыто возжелал его Адель! Вместо него были приглашены самые уважаемые капитаны вольных торговцев мореплавателей, которые не подчинялись Королю Монеты и составляли его самую злейшую конкуренцию.

Но больше всего гостей, конечно, было из его Империи: вожди всех кочевых племён пустыни и степей по обе стороны от реки съехались на эту церемонию.

Город со времен его восшествия на престол не видел такого количества народу.

Больше всего Император в эти дни думал о том, что наконец нашел своё счастье! Ему было страшно представить, что он мог не заехать передохнуть в тот оазис и не встретить свою Адель.

Но судьба вела его, и он был счастлив.

Адель же сначала совсем растерялась в этом огромном дворце и ловила на себе множество завистливых женских взглядов, но потом привыкла и решила, что должна быть достойна своего супруга и не давать спуску никому. И она не давала!

Отец прикрепил к ней верных людей: жен и вдов своих соратников-воинов империи прошлых лет. И теперь уже никто не решался обидеть её ни намёком, ни взглядом.

Подготовка к празднику шла полным ходом.

…..

В Городском Совете вольного торгового города Холмгарда не скрывали своей радости, получив приглашение Императора Юга на его предстоящую свадьбу.

Это означало, что планы Хирама договориться с Императором и замкнуть на Королевство Монеты всю торговлю между континентами пошли прахом!

Император Юга был далек от торговых дел. Он был человек пустыни, кочевник, и ему по сути было всё равно через кого торговать, но для морских капитанов Холмгарда это был вопрос жизни и смерти.

Не иметь возможности свободной торговли с бескрайней южной Империей означало постепенно оказаться во власти Хирама: конец их вольницы и свободы, свободы жить по своим правилам и дружить с теми, с кем им любо!

Для Королевства Семи Городов и Островного Княжества, их основных торговых партнеров, это тоже были хорошие новости. Множество вольных торговцев Холмгарда, действующих каждый в своих интересах и соблюдающих при этом общие, равные для всех правила, и создавали тот самый рынок, обеспечивающий жителей их стран любыми нужными им товарами по честной цене.

Ратборн и Радомир, два самых уважаемых капитана вольного города, с честью приняли приглашение Императора, и весь вольный купеческий город всем миром собрал для Амира и Адель достойные их свадьбы дары.

“Жаль, только сын далеко, — подумал Ратборн о Флае. — Вот было бы здорово отправиться в Гельдстан вместе!”

…..

Дождавшись хорошей погоды, более 70 боевых морских триер и 50 триер для перевозки сухопутных воинов вышли из гаваней Междуречья. Погрузка войск шла всю ночь, и захватчики были уверены в эффекте внезапности своего нападения. Команда каждой боевой триеры составляла около 150 человек, из них 100 гребцов. На каждой транспортной триере было около 70 гребцов и еще переправлялось порядка 100 сухопутных воинов. Таким образом, вышедшая в морской поход армия составляла порядка 19-20 тысяч воинов. Но проблема флота Междуречья была в том, что только половина гребцов в командах этих наскоро построенных кораблей имела опыт морских походов, а боевой опыт имели не более четверти из них.

Поднявшийся в ходе более чем двадцатичасового морского перехода сильный ветер разделил этот флот на две неравные группы кораблей, которые, в зависимости от мореходных качеств, подходили к побережью Островного Княжества с разницей более трех часов. Первой группой шли боевые морские триеры. Запаздывая на два-три часа, их догоняли транспортные.

Командир эскадры боевых морских триер решил атаковать островной флот, стоящий в гавани, не дожидаясь подхода транспортных триер, справедливо полагая, что иначе эффекта неожиданности достичь уже не удастся.

Приближающийся вражеский флот первыми заметили с рыбачивших недалеко от острова лодок. Рыбаки бросили снасти и пошли полным ходом к входу в гавань Марикузы, пытаясь спастись от неприятеля. Ожидая нападения, часть своих триер Князь Сандро постоянно держал на рейде в море, в непосредственной видимости от закрывающего вход в гавань Форта. Увидев рыбацкие лодки, на княжеских триерах, находившихся на рейде, подняли тревогу, предупреждая сигнальными огнями гарнизон Форта и гавани. По разработанной защитниками острова тактике приближающийся вражеский флот пропустили в гавань мимо укрепленного Форта, создавая видимость того, что они идут необнаруженными. Когда основной отряд (около 50 боевых морских триер Междуречья) вошел в зону обстрела Форта и углубился в начальную часть городской гавани, гарнизон Форта натянул тяжелые морские цепи, заранее закрепленные между скалами островка, где располагался Форт, и другим берегом гавани. Первый ряд шедших на полном ходу триер врезался в эти цепи, и, кроме трех успевших проскочить вперед, был ими остановлен. Триеры, шедшие за первым рядом, увидев это, попытались развернуться, но гарнизон Форта натянул вторые цепи в 500-600 метрах позади первых, захлопывая ловушку. Попытки разворота с полного хода и маневрирования в ограниченном цепями пространстве внесли сильную неразбериху. Свои же корабли налетали друг на друга, нанося пробоины и увечья своим командам. Дальше началась бойня: более сорока морских боевых триер с их командами оказались между рядов натянутых цепей, не в силах вырваться из ловушки, а гарнизон Форта начал расстреливать корабли неприятеля тяжелыми камнями своих десяти катапульт. Запас камней Форта пополнялся годами и поэтому недостатка в них у защитников гавани не было. Три триеры, успевших проскочить до поднятия цепей в портовую гавань, далее на подходе к городу встретили вышедший им навстречу основной княжеский флот и были им уничтожены.

Оставшиеся в море чуть более двадцати морских боевых триер Междуречья, подходившие к отгороженному поднятой цепью месту расправы, ничем не могли помочь своим товарищам. Тем более, им угрожала другая опасность: 10 дежуривших в море боевых морских триер Князя Сандро приближались к ним для атаки.

Существовала большая разница в качестве боевых кораблей и подготовке команд гребцов на триерах Междуречья и островных боевых морских кораблях. На боевой морской триере княжеского островного флота 170 профессиональных гребцов размещались в три ряда с каждого борта корабля: гребцы самого нижнего ряда находились дальше, а верхнего — ближе всего к борту. Уключины самых верхних весел вставлялись в выносные кронштейны. При близком расхождении с вражеским судном гребцы успевали втянуть весла вглубь корабля, а затем быстро вставить их в уключины, избегая тем самым их повреждения. Отдельно моряки княжеского флота отрабатывали умение сплетать весла в «подушку», амортизирующую удар вражеского тарана. Во время ближнего боя гребцы верхних ярусов убирали весла и выполняли функции морских пехотинцев. Кроме гребцов, капитана, штурмана и лоцмана, на установленной для защиты от стрел и дротиков легкой верхней палубе находилось около 10 лучников и 20 профессиональных воинов абордажной команды, которые перекидывали трап и первыми переходили на вражеский корабль при абордаже.

Гребцы островного флота имели те же привилегии и довольствие, что и воины княжеской дружины, и постоянно отрабатывали свои навыки в морских выходах и при обороне торговых судов от нападений пиратов.

Большинство же гребцов в командах триер Междуречья были вчерашними крестьянами и не имели боевого опыта; к тому же, изнуряющий ночной, продолжавшийся более 20 часов морской переход сильно их измотал. Да и их корабли, аврально построенные за последние месяцы, уступали островным триерам по своим мореходным качествам.

Поэтому, несмотря на более чем двухкратное численное превосходство оставшегося в свободном море флота Междуречья, исход этого морского сражения был предопределен.

За последующие три часа с боевым флотом Междуречья было практически покончено. Из попавших в ловушку в бухте Марикузы более сорока триер: 29 были потоплены, получив повреждения тяжелыми камнями катапульт; 10 кораблей после обстрела взято на абордаж основным флотом Островного Княжества, вышедшим в гавань из порта; экипажи ещё трех причаливших к скалистому островку триер, попытавшиеся отчаянным штурмом овладеть укрепленным Фортом, были уничтожены с вертикальных стен его защитниками. Два корабля, потерявшие управление после попаданий катапульт, были брошены своими командами, решившими спастись добравшись вплавь до оставшегося в море флота Междуречья, но эта попытка практически для всех них закончилась гибелью.

Тем временем оставшийся в свободном море флот Междуречья из 23 триер принял морской бой с 10 подошедшими с рейда морскими триерами Островного Княжества.

В результате превосходства в классе кораблей и боевом опыте команд 7 кораблей Междуречья были взяты на абордаж, и ещё 4 потоплены при таранных атаках. Потери островного флота составили всего один сильно поврежденный боевой корабль!

Это был разгром! Полная и безусловная морская победа!

Оставшиеся в живых члены команд 17 триер, взятых на абордаж, были пленены. Количество пленённых воинов достигло двух тысяч, более шести тысяч нападавших погибло.

Вышедшие из морского боя 12 триер Междуречья поспешно ушли обратно к материку, развернув с собой подошедшие к острову 50 транспортов с войсками.

Вопрос, было ли это правильным решением, или нужно было попытаться организовать вторую атаку и «задавить числом» оборонявшийся островной флот и Форт гавани Марикузы, долго не давал никому покоя в Междуречье, но однозначно это решение сохранило тысячи жизней нападавших от дальнейшего истребления в морском бою и под градом камней катапульт с укрепленного Форта в гавани.

Таков был бесславный итог плохо подготовленной и авантюрной затеи Короля Саймона.