Свежий дым. Рассказ

Оуэн Риддл Баркер

Пренебрежительное отношение человека к природе обязывает природу пренебрежительно и жестоко относиться к человечеству…

© Оуэн Риддл Баркер, 2018

ISBN 978-5-4490-9410-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Свежий дым

«Предзнаменований не существует. Природа не посылает нам вестников — для этого она слишком мудра или слишком безжалостна».

Оскар Уайльд

Пенным фонтаном изверглось шампанское из тёмно-зелёной бутылки, и подставленные к горлышку хрустальные бокалы наполнились шипучей белоснежной «лавой», которая продолжала бурлить в них и вздыматься вверх, переливаясь через края и стекая по стенкам. Под возгласы «За встречу!», под смех и мелодичный звон хрусталя, мы выпили «за встречу друзей». Можно было считать — начало вечеринке положено. Как всегда.

Как всегда, мы каждый год с друзьями выбираем свободный уик-энд и собираемся вместе. Встречаемся обычно у меня дома. Почему у меня? Да потому что я единственный, кто не покинул родные края. Остальные разъехались кто куда по стране. А я остался в Бей-Сити, штат Мичиган. В этом городе прошло наше детство, школьные годы и ранняя юность. Мы все учились в одной школе, а потом в одном колледже. Но мои друзья, по тем или иным причинам, переехали, а я вот остался. Теперь, благодаря тому, что я здесь, и что мы собираемся у меня, у друзей есть возможность лишний раз приехать и навестить город своего детства, а заодно и своих оставшихся здесь родственников. К тому же, я живу в прекрасном месте, в Аплин Бич, в собственном доме, расположенном на самом берегу Гурона. Из окон моего коттеджа открываются прекрасные виды залива Сагино — до берега рукой подать. Между домом и озером — пляж. Ну чем не романтическое место для встреч с друзьями детства!

В этот год мы собрались в 24-ый раз. А начало встречам было положено через год после выпускного бала. После этого собираться всем вместе вошло у нас в традицию. Где бы кто не находился, что бы не делал и чем бы занят не был, — на «встречу друзей» каждый приезжает обязательно. Это закон. Тем более, дата вечеринки всегда оговаривается заранее (иногда даже на самой вечеринке).

Нас, друзей, пятеро. Было шестеро, но, увы, моя супруга шесть лет назад умерла. Моя Стефани банально ушла из жизни: умерла от какой-то заразы, которой случайно нахлебалась в озере, когда купалась; от какой-то отравы, которая сливается в Гурон и Великие Озёра из многочисленных фабрик и заводов. Теперь нас — пятеро.

Меня зовут Стив. Мои друзья, это: Мелани и Ричи, Нона и Ронни — обе пары семейные, которые знают друг друга с детства. Мелани и Ричи сейчас живут в Прайнвилле, штат Орегон; Нона и Ронни в Алегзандрии, штат Луизиана. Мы все знакомы ещё со средней школы, и моя Стефани тоже училась вместе с нами, только в другом классе. Так что, все шестеро мы дружили давно. И три наши свадьбы мы отпраздновали в один день. Для такого торжества пришлось арендовать в Сагино самый просторный ресторан на целые сутки. Громкая свадьба была, весёлая.

Когда мы распили первую бутылку шампанского, Рони для женщин откупорил вторую бутылку игристого, а мы, мужчины, перешли на более серьёзные, ковбойские напитки: на виски и на грог (тоже с виски). Так вчера начинался наш вечер: весело, с ностальгическими воспоминаниями по прошлому, приятными впечатлениями от настоящего и радужными планами на будущее. Впрочем, как это обычно и происходило в прошлые встречи.

В прошлые — да. Но не в этот раз. Вчера всё пошло не так.

Первой почувствовала недомогание Мелани.

Из статьи «Уолл-Стрит Джорнэл», апрель 26, 1970:

«Движение „консервационистов“ возникло как движение ещё во второй половине 19 века, когда Соединённые Штаты пребывали в сравнительно лучшем положении в отношении экологической чистоты воздушного и водного пространства, нежели в настоящее время. Недолго подсчитать, и даже просто представить, насколько в то время меньше находилось в нашей стране фабрик, заводов…»

После душещипательного, и как всегда затяжного, второго тоста, произнесённого красноречивым Ричи, мы только пригубили бокалы, как вдруг Мелани поперхнулась и закашлялась. Потом тяжело задышала, принялась хватать ртом воздух, ощупывая рукой горло и грудь, и, теряя сознание, стала медленно соскальзывать со стула, опускаясь под стол. Ни у кого не вызвало сомнений, что происходит с Мелани.

Все мы знали симптомы этой новоявленной болезни, которую медики нарекли как «синдром НЧВ» (синдром Нехватки Чистого Воздуха); и были хорошо осведомлены, благодаря телевидению, о способах оказания первой помощи при таких симптомах. Пятиминутные ролики прерывают трансляции чуть ли не по два раза в час, в которых заботливое министерство здравоохранения, в лице какой-нибудь разукрашенной медсестры-фотомодели, обучает население способам оказания первой медицинской помощи при так называемом «отсутствия свежего воздуха» или в случае интоксикации в следствие употребления продуктов, поражённых грязной водопроводной водой. Теперь, вставая по утрам, мы не спешим смотреть на термометр, чтобы узнать температуру воздуха на улице, — нынче каждый смотрит первым делом на прибор, установленный в каждом доме, и проверяет показания уровня загрязнения воздуха внутри помещения и снаружи: на электронном табло высвечиваются две цифры, показывающие индекс загрязнения атмосферы на данную минуту и содержание в составе воздуха, в процентном соотношении, диоксид азота, фенола, формальдегида и бензапирена.

Из истории мировых экологических катастроф:

«Лондонский смог 1952 года.

5 декабря 1952 года Лондон окутал едкий смог, который развеялся только к 9 декабря. Поначалу людей это не насторожило, так как для этих мест туман не редкость. Но через некоторое время медицинские исследования выявили смертоносный характер бедствия. Во время антициклона, принесшего холодную и безветренную погоду, загрязняющие вещества — в основном уголь — собрались над городом, образовав толстый слой смога.

За это время от острого бронхита скончались 3500 — 4000 человек, в основном пожилые люди и дети».

Респиратор Мелани не помог — она оставалась без чувств. Рони перенёс её на диван, а Ричи ушёл к своей машине, забрать из багажника кислородные маски и баллончики с кислородом. Я принялся закрывать все форточки в доме («Действие номер 1»), следуя инструкции «Оказание первой помощи при синдроме НСВ», и тоже отправился в кладовую за противогазами. По пути ещё раз проверил показания прибора. Он показывали норму: воздух в доме, как и снаружи, был свеж и чист, как никогда. Хотя в последнее время формальдегид и диоксид азота часто превышали норму, что заметно ощущалось при дыхании, особенно по вечерам в рабочие дни. Но, к моему удивлению, на данный момент в моём доме присутствовал особенно чистый воздух, а тяжесть при дыхании всё равно ощущалась. Может какие другие опасные примеси попали в атмосферу?

Досадно, конечно, что «программа Коллинза-Франка» — программа-проект по ликвидации экологической катастрофы Земли, направленная на полную консервацию отходов, применение пылеосадительных камер и циклонов для защиты атмосферы от аэрозольных и газовых выбросов, — эта задумка учёных, по-видимому, не до конца доработана. А сколько лет ушло на её разработку и внедрение, сколько денег потрачено на осуществление этой программы! Проку, получается, от программы никакого. Выходит напрасно удлиняли все в мире заводские трубы и «надевали» на них громоздкие очистные колпаки-циклоны, если мы по-прежнему продолжаем дышать чёрт знает чем. Неужели вокруг промышленных городов эти гигантские сооружения, называемые пылесборниками, так и останутся стоять «мёртвым грузом» — вечными памятники истории, символизирующими последнюю отчаянную попытку человечества спасти мир от экологической катастрофы.

Утром, когда мои друзья приехали, мы все вместе гуляли по пляжу. Но удовольствие от прогулки никто из нас не получил: его подпортил гнилостный запах, исходящий от множества мёртвой рыбы, которую озеро выбросило на берег. Эта картина поразила моих друзей. Ведь вода выглядела чистой, да и сомнений не вызывало то, что «программа» работает, так как результаты анализов санитарно-эпидемиологических служб города убедительно говорят об отличном состоянии как водоёмов, так и воздуха. Результаты экспертиз можно легко узнать на сайте. Это раньше, примерно года два назад, такое зрелище было привычным. Но сейчас, когда программа работала, когда все в мире заводские и фабричные выбросы в атмосферу проходят тщательную фильтрацию, когда для очистки сточных вод применяются новейшие биофильтры, — такая картина, увы, выглядит ужасающей и не вселяет никакой надежды на улучшение экологической обстановки.

— А вчера что произошло! Читали? — вспомнил Рон. — На восточное побережье Африки вынесло миллионы мёртвой рыбы. И знаете, какой в основном вид преобладал? Не поверите — акулы. А ведь это самые древние морские обитатели, которые сумели сохранить себя на протяжении миллионов лет, несмотря на катаклизмы.

— И это в то время, когда под «экоколпаками» находятся все самые опасные заводы и предприятия, — добавил Ричи.

Мы разом повернулись и посмотрели на столб дыма, извергающийся из заводской трубы. Над крышами корпусов предприятия кружили стаи ворон и до нас доносилось их возмущённое карканье.

Из истории мировых экологических катастроф:

«Канадская экологическая катастрофа.

Это случилось в Канаде, в провинции Онтарио. Это загрязнение окружающей природной среды произошло в 1970 году. Основным загрязняющим веществом была ртуть, которая попадала в природные системы по причине незаконного выброса промышленным объектом Dryden Chemikal Company.

В результате электрохимического производства хлора, которое сопровождалось сбросами химических отходов, содержащих ртуть, пострадали индейцы, проживающие на территории Онтарио. Считается, что неврологическое заболевание, которому подверглись общины индейцев, возникало в результате употребления в пищу рыбы, заражённой ртутью. Данное заболевание называли Минимата, потому что синдром был похож на случившееся ранее отравление в японском городе Минимата…»

Мелани не помогали ни респираторы, ни противогазы («Действие номер 2»). Она хотя и пришла в себя, но продолжала задыхаться. На всякий случай я включил регенератор кислорода, несмотря на то, что прибор показывал отличное состояние атмосферы.

Вскоре и Нона плохо себя почувствовала. А спустя полчаса мы ощутили кислородное голодание. Воздух становился каким-то плотным и тяжёлым, приходилось делать глубокий вдох, чтобы наполнить лёгкие достаточным количеством объёма воздуха для спокойного дыхания. Ощущение подобное тому, когда находишься в подземном бункере на глубине ста пятидесяти футов.

«Действие номер 1» и «Действие номер 2» не работали.

Уже темнело. Ни о какой вечеринке, естественно, не могло идти и речи. Все мы были озадачены происходящим и расстроены. Нам было не понятно, что происходит с воздухом, который стремительно наполнялся удушающим газом.

Конечно же каждый из нас с детства знал об экологических проблемах — все мы выросли в эпоху экологического кризиса, начало которого датируется 19 веком, когда возникло промышленное производство. Мы дети того времени, когда в школе одним из основных предметов являлись не только основы инвайроментальной социологии, но и такой предмет, как медицина экологических катастроф, на уроках которых мы выполняли практические упражнения, отрабатывая навыки оказания первой помощи при отравлении водой или воздухом. Не нам рассказывать про симптомы «нехватки чистого воздуха» и как с ними бороться, применяя специальные приборы и препараты. В последние годы любой грамотный и уважающий своё здоровье человек может — и должен, иначе в некоторых случаях страховка будет не выплачена, если вы загремите с синдромом «НЧВ» на больничную койку, и окажется, что вы не использовали установку по очистки воздуха в доме, предлагаемую заботливым государством ради вашего здоровья (всего-то за пару тысяч зелёных!) — свободно приобрести их в любой аптеке. Это как огнетушитель, которой на всякий пожарный случай, как говорится, должен находиться в помещении. Сейчас с этими нанотехнологическими штучками проблем нет. В продаже есть всё. Производство фильтров, спецпротивогазов и респираторов, системных установок регенерации кислорода для малых помещений, — чего только не напридумывали за последнее десятилетие, лишь бы не менять саму технологию производства, не переходить на более экологически чистое и безотходное производство. Конечно же, легче водрузить колпак на заводскую трубу и обязать каждого жителя купить такой же, только мини, и нацепить его на вытяжную трубу собственного дома, чем навсегда закрыть вредное производство или переходить на альтернативное топливо и энергию.

Печально и то, что все эти новшества не приносят ожидаемого положительного результата. С января прошлого года весь мир отказался от производства двигателей на жидком топливе, — все автомобильные заводы перешли на выпуск электромобилей (ну, кроме пары заводов, насколько мне известно, которые продолжают выпускать дизельные движки для внутреннего рынка в Китае). Дизельные двигатели применяются только на спец — и сельхозтехнике. Городской воздух стал в два раза чище, по сравнению с прошлым веком. Возродили, наконец-то, полуразрушенный Детройт, вернули в город жизнь: автомобильные заводы заработали вновь, как четыре века назад. Но только теперь все предприятия окружены пылеуловителями и оснащены трубами, высотой с небоскрёб. Смог исчез. Давно, кстати, не замечаю ту знаменитую дымку над промышленными районами крупных городов, которая окутывала их ещё недавно. Казалось бы, чистота восстанавливается, но…

Но, однако, рыба по-прежнему дохнет, и…

И почему-то Мелани снова потеряла сознание.

Из газеты «Нью Рипаблик» от 23 августа 1967 года:

«Граждане США!

Присоединяйтесь к молодёжно-студенческому общенациональному движению в защиту окружающей среды. Сегодня нельзя закрывать глаза на то, что уничтожаются леса, истребляются редкие виды животных, загрязняется атмосфера и водные ресурсы…»

Мы надели противогазы. Сомнений не оставалось — воздух чем-то отравлен.

Наша первичная помощь ничем не помогла Мелани, и было решено, что врачи ей помогут существеннее — «Действие номер 3». Я набрал номер окружной больницы в Бей-Сити, но никто не поднял трубку. Оставив телефон на автодозвоне, мы с Ричи перенесли Мелани в джип, на котором они приехали. Когда спустя пять минут так никто и не ответил из больницы, Ричи сам повёз её, пообещав нам позвонить сразу, как только Мелани осмотрят врачи.

Они уехали. Как обещал, Ричи так и не сообщил нам о том, как они доехали. Больше мы их не видели, и я ничего до сих пор не знаю про них.

Из истории мировых экологических катастроф:

«3 декабря 1984 года в Индии, в городе Бхопал, произошла техногенная катастрофа. Причины не установлены до сих пор. С одного из заводов было выброшено в атмосферу около 42 тонн ядовитых паров метилизоцианата. Сразу погибли 3 тысячи человек. Ещё 15 тысяч — в последующие годы».

Конец ознакомительного фрагмента.