Это всего лишь сон

Ольга Юнязова, 2009

Если вопросы «Зачем я живу?», «Кто я?», «Чего я хочу?», «Что делать?» и «Почему оно так?» вы относите к разряду риторических, очевидных или при случае легкоразрешимых, книги Ольги Юнязовой не для вас. И готовых ответов в них нет. Есть загадки и подсказки, ведущие к неожиданным открытиям и новым вопросам – они намечают пути двух главных героев, Оксаны и Александра. «Это всего лишь сон» – первая часть увлекательной истории. Оксана – глава крупной фирмы, вся жизнь для нее сосредоточена вокруг работы; от войны с конкурентами и бизнес-планов ее может отвлечь только болезнь. В санатории она знакомится с собратом по несчастью, который делится с ней своими идеями и сомнениями по поводу снов и реальности, мироустройства, возможностей человека. Вернее, Василий Сергеевич учит ее самому важному: задавать вопросы… Александр служил в «горячих точках» и теперь, в мирной городской жизни, не может найти себе место – у солдата, привыкшего к тому, что за него все решают командиры, нет ни денег, ни здоровья, ни цели. Он уезжает в деревню, в дом своего прадеда – тот был знахарем, известным всей округе. У знахаря остались «ученики». Александр от них и на собственном опыте получает примерно те же сведения, что и Оксана. У него появляются вопросы, а значит, начинается его движение к цели… или к встрече?…

Пробуждение

На следующий день Оксана открыла глаза и почувствовала, что дышится относительно легко. Аппаратура уже не пищала над ухом, значит, кризис прошёл. Она сразу начала вспоминать список дел, которые сорвались, и которые надо было как-то восстанавливать.

Она никогда не оформляла больничных. Никто из её работников, партнёров и клиентов не знал об астме. Никто, кроме троих. Первая — это её секретарша Соня, получавшая двойной оклад за умение молчать, плюс приличные премии, если приходилось выкручиваться и придумывать правдоподобные объяснения отсутствию начальницы. Второй — водитель Алексей, её одноклассник. Он с детства знает про астму. Ну и ещё уборщица Нина Николаевна — их бывшая классная руководительница.

Однажды она позвонила Оксане и предложила купить губную помаду. Голос её дрожал, и слова из себя она выдавливала с трудом. Оксана с Алексеем заехали к ней после работы, и выяснилось, что их любимая учительница связалась с какой-то сетевой компанией, под гипнозом закупила большую партию товара и теперь совершенно не знает, что с ним делать.

— Ксюша, это очень хорошая косметика, — с улыбкой на лице и слезами в голосе повторяла изрядно постаревшая учительница.

— Нина Николаевна, у меня ж аллергия, — вздохнула Оксана.

— Ах, да, я и забыла. А ты, Алёшенька, может, для жены возьмёшь?

— Спасибо, Нина Николаевна, только я уже развёлся.

— Ай-яй-яй! Несчастье-то какое, — запричитала учительница. Было непонятно, кому она сочувствует — Алексею или себе.

— А давайте я просто куплю у вас всё и выкину на помойку, — предложила Оксана. — Только с условием, что вы бросите этот бизнес.

Нина Николаевна сначала оживилась, но, услышав вторую часть предложения, сразу скисла.

— А как же мне жить-то на одну пенсию? У детей и внуков на шее висеть? Или идти уборщицей работать?

— А почему бы не поработать уборщицей? — пожала плечами Оксана. — Чем плохая профессия? Мне сейчас позарез нужна хорошая уборщица. У меня усилилась аллергия на пыль, поэтому убирать надо два-три раза в день.

Нина Николаевна энтузиазма не проявила. Тогда вмешался Алексей:

— А ещё у нас есть вакансия оператора клининговых устройств.

В глазах старой учительницы мелькнул интерес.

— А я справлюсь? Там же, наверное, сложная техника?

— Да что там сложного? Нажимаешь кнопку и пылесосишь, — захохотал Алексей.

— «Клининг» — это «уборка» по-английски, — улыбнулась Оксана.

Нина Николаевна тоже развеселилась.

— А что? Скажу детям, что устроилась в хорошую фирму начальником отдела клининга!

В палату вошла медсестра.

— Ой, Оксана Васильевна, вы проснулись? Сейчас сделаю вам укол и расскажу, кто звонил, чего спрашивал.

— Юля, а может, пойдёшь ко мне секретарём работать? — улыбнулась Оксана.

— Ничего не имею против. Мы с Соней уже придумали легенду: вы узнали о возможном срыве поставок и срочно уехали в Загорск. Поэтому все звонят вам на сотовый, но вы постоянно заняты, а я — ваша секретарша в загорском филиале.

Юля выбросила использованный шприц в корзину для мусора и достала тетрадку со списком звонков.

Через час Оксана уже обзвонила всех и скучающе уставилась в окно. Лазурное небо исчерчено ветвями прозрачных ещё берёз. Едва-едва подёрнулись зелёной дымкой стоящие поодаль тополя. Начиналась весна, пора обострений.

Можно, конечно, взять отпуск и уехать куда-нибудь к Мёртвому морю. Но беда в том, что она совершенно не может бездельничать. Стоит только на секунду отвлечься от мыслей о работе, как на неё накатывает волна какого-то необъяснимого беспокойства, начинает казаться, что она теряет контроль, что драгоценное время тратится бессмысленно, жизнь проходит впустую. Поэтому, и по вечерам, и в выходные, и даже в отпуске в голове постоянно крутятся мысли о проблемах. А если проблем нет, она начинает их придумывать и искать гипотетические пути решения. В итоге отпуска, которые она себе всё-таки иногда устраивает, превращаются в пытку развлечениями и свободным временем.

В палату вошла высокая красивая женщина в белом халате — лечащий врач Оксаны, кандидат медицинских наук. Она села на стул рядом с кроватью и грустно посмотрела на свою подопечную:

— Ну что, Оксана Васильевна, открываем новый сезон?

— А что, Анна Даниловна, у вас есть какие-то другие предложения?

— Все мои предложения вы принимаете в штыки. А я, между прочим, ответственна за вашу жизнь. Я выписала вам преднизалон…

— Я не буду его пить. Я от него тупею и толстею.

— От него все тупеют и толстеют, но по крайней мере живут.

— Я не буду…

— Жить?

— А что, всё так плохо?

— Хуже уже некуда. Пора оформлять инвалидность. У вас аллергия практически на всё, на что она только может быть. Каждый раз всё сложнее заставить вас дышать, дозы лекарств уже максимальные, а весна ещё даже не началась.

Оксана обречённо посмотрела в окно. Ещё пара дней — и берёзы зацветут. При одном только воспоминании о набухших почках и распустившихся серёжках дышать стало труднее.

— Вам просто необходимо уехать, — продолжала Анна Даниловна. — Есть путевка в один чудо-санаторий для астматиков, в соляных пещерах. Только там возможно создать изоляцию от всех видов аллергенов. Я считаю, для вас сейчас это единственный выход. Хотя бы на время цветения, а ещё лучше — на всё лето. Идеальный вариант — на два-три года.

— Две недели. Больше я не могу себе позволить.

— Скажите, Оксана Васильевна, а если вы умрёте, кто будет продолжать ваш бизнес?

Этот вопрос часто вставал перед Оксаной, но она старалась его не замечать, гнала от себя, как назойливую жирную муху. Теперь же проигнорировать его стало невозможно. Оксана задумалась. Наследников у неё нет, мама, конечно же, не потянет. Многочисленные замы и начальники отделов? Она начала перебирать их в памяти, но почувствовала сопротивление души. Никто из них не владел общей картиной бизнеса, да и не был достоин получить такое наследство. Но отлаженный механизм не должен в одночасье заглохнуть, значит, наследника всё-таки выбрать необходимо. Итак, кто? Соня? Возможно… Она в курсе всех дел, а кто владеет информацией, тот владеет всем. Лёха? Он тоже может. Он знает, пожалуй, даже больше, чем Соня. Он возит Оксану по всем делам, а она имеет привычку размышлять вслух. Лёху она считает почти братом, поэтому нисколько не боится при нём проговаривать свои планы и подводить итоги. Ему известно не только состояние дел, но и характеры всех её партнеров и клиентов, их слабые и сильные стороны. К тому же в отсутствие Оксаны Алексей и Соня всегда неплохо справлялись с руководством компанией от её имени.

— Не знаю, — озабоченно ответила Оксана. — А почему вы спрашиваете? Неужели я действительно могу умереть? Как-то никогда об этом всерьёз не думала.

— Надеяться надо на лучшее, но пусть уже ваш возможный наследник начинает потихоньку учиться управлять. Обидно будет, если предприятие, которое создал ваш отец, да и вы вложили в него всю свою душу, будет просто разграблено.

Оксана откинулась на подушку.

— Я подумаю.

— У вас осталось очень мало времени, чтобы подумать, — сказала Анна Даниловна и вышла из палаты.